Надо жить умеючи. Архетипы нового века

История тут такая… Скверная, прямо скажу, история. История, повергшая в шок многомиллионную столицу. И, естественно, начались дискуссии, по итогам которых имеются, будто бы, даже расквашенные носы. Не далек тот день и час, когда и до смертоубийства ведь дойдет.

Столичное общество раскололось. Правда, далеко не на равные части. Большинство – на стороне униженных и оскорбленных. Тощее и вшивое меньшинство пытается что-то там вякать насчет торжества законности, но куда им. Сидели бы да молчали лучше!

Страсти просто-таки заполыхали преогромным синим пламенем после того, как неожиданно пригласили к следователю некого Виктора Баторлина. Конечно, Баторлиных на наших бескрайних просторах великое множество. Но этот же – особенный. Чем? Ну, как же! Бомонд, элита, еще та столичная штучка. Короче, звезда. Однако это не главное: Виктор Баторлин на особицу по другому поводу. Дело в том, что этот именно Баторлин – шурином доводится, напомню, многолетнему столичному градоначальнику.

И это все объясняет, отчего общественное мнение впало в транс, почему в элитных кругах заштормило. Элита возмущена до предела: как могли задержать коммерсанта, имеющего такие заслуги перед Отечеством; кто дал право какому-то следователю грозить самому Баторлину даже арестом и препровождением до суда за решетку?! Это ли, кричат самые смелые, не беспредел?!

По правде-то говоря, этот самый Виктор Баторлин (в его жизни наступила черная полоса) начинает по-настоящему обживать скамью подсудимых: совсем недавно, скажем, стоял перед судом, но, по большому счету, выкрутился, так как получил всего-то пару лет условно. Срок, кстати, не погашен. Теперь – все куда серьезнее: следствие «шьет дело» по-крупному и обещает серьезный срок.

На чем сгорел шурин славного градоначальника? Якобы, смошенничал: предъявил к оплате фальшивый вексель, то есть пытался обжулить главу фирмы «Интека», то есть, по большому счету, свою родную сестричку.

Вообще-то, в этом деле много неясного. Журналюги наши так об истории рассказывают, что ничего не ясно: то ли Виктор Баторлин у кого-то парочку миллиардов украл, то ли, наоборот, его самого обобрали и оставили без гроша в кармане. В последнее как-то не верится, потому что еще пару месяцев назад с экрана телевизора хвастался: бизнес его, дескать, цветет и пахнет, а мошна его от прибылей неприлично пухнет.

Ничего не ясно и с уголовным делом: если участники бизнеса друг друга надули (брат сестру или сестра брата), то причем тут государство? Пусть разбираются по-родственному, друг на друга ополчаются, вооружившись кистенём, или, на худой конец, обращаются в арбитражный суд с просьбой разрешить хозяйственный спор. Ну, а если нанесен ущерб казне, то надобно так и сказать: он спутал личный карман с государственным, и тогда все встанет на свои места: Баторлин не сам по себе смошенничал, а ему порадел родной человечек, сидевший возле казны, имевший к ней заветный ключик.

М-да… Тут сам черт ногу сломает.

Некоторые мыслишки возникают в связи с тем, что бывшие прислужники градоначальника (скажем, журналист Андрюха Караульный, ведущий в своих телевизионных передачах смертный бой с коррупцией) упрямо и скрупулезно начали вспоминать про великие свершения своего покровителя: столицу-то, мол, сейчас не узнать и хозяина очернить никакой Баторлин, то есть шурин, не сможет; дескать, мухи отдельно, котлеты отдельно; дескать, шурин одно, мужичок в кепке иное, а любимая супружница третье.

И вообще, об чем речь, а? Как можно бросать даже тень на градоначальника, когда он кавалер ордена Ленина, ордена Трудового Красного Знамени, орденов «За заслуги перед Отечеством» всех степеней и прочего, прочего, прочего?

Я понимаю Андрюху Караульного и иже с ним: уважение и благодарность своему попечителю – это святое. И тут они просто обязаны защищать, не щадя живота своего, почти что отца родного, а может и ценнее того. И не только, нет, не только. Куда деть-то ближний круг хозяина первопрестольной, а? Ведь народ-то сплошь заслуженный и уважаемый, а не какая-то шоша-ероша.

Смею предположить: всё обойдется и на этот раз. Пошумят следователи да и благополучно спустят дело на тормозах. Человек, особенно, если он именитый, заслуживает снисхождения. А пара миллиардов, добытых мошенническим путем? Ну, тут бабушка надвое сказала: а что, ежели никакого мошенничества в природе не существовало? Какая беда, если один вор у другого вора дубинку украл, а третий вор истошно завопил: держи вора, держи окаянного?

5. Первая зуботычина

Все-таки в «счастливой семейке» главной скрипкой являются не Баторлины, не они и дирижируют. Мне так кажется. И поэтому спешу вернуться к главному моему герою, то есть к мужичку в кепке. Настала пора назвать его имя и фамилию, под которыми он уже промелькивал в других текстах, – Юлиан Лужкин, ставший к настоящему историческому моменту уже не площадным крикуном, а солидным государственным и политическим деятелем, скажу больше, одним из вождей, к мнению которого прислушивается даже главный правитель всех земель, Путинцев, значит.

Ходит Лужкин, мужичок в кепке, гоголем: брякающую разноцветными цацками грудь – вперед, а нос – кверху; он всё знает и обо всем уже смело и решительно судит; ему сам черт – не брат. Кажется, если внимательно присмотреться, Лужкин все-таки мечтает о большем счастье. Куда еще-то? Власть, деньги, слава, почет – налицо. Плюс всеобщая любовь горожан, бьющая все прежние рекорды. Похоже, он хотел играть еще и ключевую роль в геополитике.

Вот он в столице Венесуэлы. Встречает тамошний вождь и наш лучший друг Уго Чавес важного гостя по высшему дипломатическому разряду. Лужкину это нравится. Лужкин считает: Венесуэла правильно делает, что начинает строить социализм, а его страна совершила грандиозную ошибку, почти отказавшись в свое время от идеи строительства коммунизма. Лужкин заявляет, что наша страна могла бы и больше помогать латиноамериканцам, в том числе и в укреплении боевой мощи тамошней армии. Лужкин публично обнимается и целуется с лучшим другом Чавесом, оба, сжав кулачки, грозят Северной Америке разными там карами. Североамериканцы видят, но всего лишь саркастически хмыкают в ответ на угрозы. Потому что реальную цену этим угрозам давно знают. 4

Лужкин идет дальше. Он приходит к мнению, что настала пора повторить прежний вариант на игровом поле, то есть показать вновь всем, что он – вполне самостоятельная фигура и вправе играть свою игру, не оглядываясь вечно на тех, кто над ним. Тем более, когда на вершине – молод годами и неопытен в политике временщик, которого спихнуть ему, столичному зубру – пара пустяков.

В «семье» как-то, недовольно скривившись, пробурчал, тем самым выдав потаенные мыслишки:

– Противно заглядывать в рот этому сосунку и… унизительно для меня!

Лужкин – большой хитрец, поэтому сначала выбрал два крохотных для пробы камешка, повертел в руках и публично их запузырил туда, наверх. Решил, что (прежде чем делать более серьезные шаги) не мешает посмотреть на тамошнюю реакцию. Тогда, десяток лет назад, прокатило, а сейчас… Почему нет?..

…Студия главного телевизионного канала. Сидят друг перед другом двое, то есть он, ведущий Владислав Рознер, сыплющий вопросами, и его герой, Юлиан Лужкин, охотно отвечающий (охотно, потому что вопросы уж очень симпатичные). 5

Атмосфера царит почти сердечная. Лужкин сидит, расслабившись. Страна смотрит и умиляется. Потому что впервые из первых уст слышит такие откровения.

Во-первых, милейший мальчонка Юлианчик с детства кривящий пренебрежительно пухлые губки, ядрёного происхождения – пролетарского, выросший в семье неугомонных тружеников. Во-вторых, подрабатывал, учась в институте, дворником и сие занятие ему очень-очень нравилось (это обстоятельство, я видел своими глазами, привело в неописуемый восторг телеведущего, который, в свою очередь, выразил сожаление, что он не сподобился поорудовать метлой и лопатой). В-третьих, не знает поражений и не видит никаких собственных ошибок. В-четвертых, Лужкин сделал то, что не удалось ни одному из его предшественников-градоначальников за всю почти девятисотлетнюю историю, преобразить матушку-Москву до неузнаваемости (чего только стоят уличные мумии Старатели, которыми родители, пытающиеся усмирить бойкого своего наследника, попугивают).

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

В две тысячи девятнадцатом году, правда, Россия оставила Венесуэлу, успешно строящую у себя социализм с латинской спецификой, позади. Потому что, во-первых, венесуэльцы, в отличие от россиян, взбунтовались против тамошних управителей; во-вторых, тамошняя инфляция, в отличие опять-таки от мизерной российской, составляет тысячу процентов в… день (). здесь и далее примечания автора

2

Фамилии главных действующих лиц пришлось изменить: обстоятельства, знаете ли, принудили. Если кто-то усмотрит в них знакомые всё лица, то в сём моей вины нет: цели подобной не ставил перед собой.

3

Слишком часто о сем пишу? Но иначе нельзя: как, согласитесь, не гордиться национальным достоянием и о том умалчивать?

4

Ныне Уго Чавеса нет в живых: он отправился к праотцам. А Венесуэла, строившая социализм? На грани полнейшей нищеты. Что ж, акция по строительству социализма всегда требовала и будет требовать неисчислимых жертв.

5

О сем казусе в одном из текстов упоминал, но, повествуя о счастливой столичной семейке, грех оставить втуне и не расставить еще раз акценты.