Весенние мелодии для осенних скрипок. Книга вторая. Мадам Бенуа и Приключения французов в Москве

– Дюже болеет. Яму тяжело! – сказала Аня.

– Ему уже лучше, – улыбнувшись внутри себя, сказала Лариса.

– Ты думаешь? Почему ты так думаешь?

– Я его поцеловала, поговорила, ему приятно.

Видно было, что Аня удивилась словам Ларисы.

– Сегодня никуда не пойдем. Сегодня дождь. И Аня снова устроилась на кресле и пригласила на другое Ларису.

Но, теперь Лариса смотрела фильм с удовольствием! Вернее ничего не понимала в сюжете. Потому что думала о нем, об Арно. И в душе ее тоска сменилась небольшой дрожью возбуждения и радости. Волны, которые он поднял в ее душе, и продолжали бушевать, даже по мере его удаления на автомобиле от города. Это был мощный магнит! И к тому же, Аня дала ей мороженое с вишнями, и это было очень вкусно!

Глава пятая

И этой радости от встречи ей хватило… до завтра! Но наступило 11 часов, 12, Арно не шел!

За окном был длинный-длинный дождь, и вечно-серое небо с тяжелыми нависшими тучами. И все было по-старому. Дом снова казался клеткой, и это ограниченное пространство давило. А к восторгам и радостям вчерашнего дня, снова пришло сомнение и смятение.

– А вдруг он больше не придет, или появится через неделю?! – ужасалась она.

Ей было жаль каждого дня, каждой минуты, бесполезно прожитых в доме Ани. Чтобы хоть как-то оправдать это ничегонеделанье, она ловила и складывала в копилку, увиденного, мелоч: вкус мороженого, новые фильмы, новые телепередачи, характеры членов семьи Аля, рассказы Ани.

Но, это не очень радовало, ведь в душе ей хотелось быть рядом с Арно и, как ни странно, с Николь! С ними ей было хорошо, даже если бы не было ухаживаний, а просто вежливость и дружеские чувства. Ей не хватало этих двух. Именно их.

А что это было? Родственность душ? Или в прошлой жизни они встречались, а теперь интуитивно радовались друг-другу, хоть и не помнили тех событий? Хоть и были треугольником! Это было странно.

И тут раздались долгожданные слова, они пролились как елей:

«Сегодня обедаем у Николь».

Аня произнесла их так, просто, без особой значимости, глядя в телевизор.

– Аня, и ты держала эту новость и не говорила мне?! – обалдела в душе Лариса. – Когда же она об этом узнала? Вчера, конечно, когда приходил Арно. Потому что больше звонков и посетителей не было. И, со вчера, она молчала!? А я, почти что, сгрызла себя, и осталось только чуточку! Чтобы совсем не умереть!

Настроение Ларисы взорвалось и поднялось снова на вчерашнюю высоту.

***

Только дорога к дому Арно и Николь уже была путешествием для Ларисы. Ведь это была Франция, ее воздух, ее город и ее аура. Она наслаждалась видом улицы, прохожих, садиков и цветов в них. Заглянула через забор в знакомый прудик, в котором жили лягушки и, с удовольствием, посчитала их. Их было восемь.

И, наконец, вокруг было лето! Солнце опять светило, а веселые облачка легко плыли в голубом небе. Дождя и тех отвратительных тоскливых дней, как и не было!

Знакомая дверь. Зазвенел колокольчик. И Лариса снова попала в тот дом, который так поразил ее тогда. В дом, который она покинула в день рождения Николь с камнем на душе.

***

За обедом она ловила малейшие признаки неоднозначного отношения к ней со стороны Николь, но все было прекрасно. Вкусный обед, чудесное вино, беседа, и коронный пирог со свежими фруктами из сада на десерт.

И Лариса успокоилась, камень, лежавший на душе, был сброшен.

Теперь в ее душе был рай, независимо от того, что Арно был вежлив, предупредителен, но почти холоден. Ни тайного прикосновения к руке, ни взгляда, ни улыбки. Гостеприимный хозяин и только. Но, даже это не испортило Ларисе настроения. Это, наоборот, давало ей спокойствие и уверенность. Это связывало ей руки и ее порывы. И даже больше, самое главное для нее было одно лишь присутствие рядом с ним.

То, что произошло дальше, удивило ее, и одновременно дало повод для новых размышлений.

– Поедете с Арно в горы за эскарго. Сейчас я тебе принесу сапоги и костюм, – вдруг сказала Николь.

– За улитками?! Лицо Ларисы выразило удивление. Вдвоем? – удивилась она в душе. – Ну и кто после этого будет виноват?

– Езжайте, езжайте, – проворковала Аня с безразличным лицом, подперев рукой щеку и глядя в окно.

Это уже было сверх ожиданий Ларисы. День продолжался и так интересно!

Конечно, в тайне, после клятвенных обещаний самой себе, что больше ни-ни, она мечтала снова ощутить, что нужна Арно. Ведь об этом она думала два года! Она была уверена, что в лесу, когда они останутся одни, вся его напускная холодность сразу улетучится.

– Ведь он думает и хочет то же самое, что и я, – была уверена она.

***

Машина тронулась, и всю дорогу, хотя это было уже минут десять, они ехали молча!

Арно не бросился к ней с поцелуями, с рассказом о том, как он ждал ее, как переживал. Арно продолжал оставаться вежливым и все!

– А я то, чуть не бросилась к нему в обьятия первой, – ужаснулась Лариса. – Руки по швам! – усмехнулась она в душе. И стала смотреть в окно.

В лесу Арно шагал один, метрах в десяти. Он был сам по себе. Хуже, чем чужой. Ларисе было все это странно и грустно, но она постаралась найти в этом логику.

– Что было, то кончилось. Ведь прошло два года!

Лариса, где-то расплывчато, как в тумане чувствовала, что могло происходить после ее отъезда. Не всегда, но частенько, когда Арно попадался Николь под руку, она, конечно же, колола его своими едкими замечаниями. Лариса даже видела ее жесты, ее лицо. И Лицо Арно, который, в душе переваривает все это, потом делает круглые глаза и говорит: «Но!»

Она видела это каким-то шестым чувством. Это же чувство говорило ей о шуточках Ивет. Обсуждение этого вопроса Сабин, и глубокомысленные ответы Ани.

Наверняка все это было. Ведь не заметить особое отношение Арно к гостье было нельзя. А толковать это можно было по-всякому.

– Это мы, как дураки, радовались друг-другу, и ничего не замечали. Вот и результат. – Слава богу, еще занимаются мной! Вывели на прогулку, – грустно усмехнулась Лариса.

– Прискорбно, но пока не поздно, нужно взять себя в руки и не раскрывать роток на чужой кусок. Так будет легче. И не давать больше повода для языков.

Конечно, она немного попеняла себя за радость и надежды, которые возникли у нее в тот приход Арно к Ане.

Но, навязчивой она никогда не была. Это ей было унизительно. Она могла любить, только если любят ее.

– И так было! Или я ошибалась? – задала она себе вопрос.

– Да он любил! – воскликнул внутренний голос. – Вспомни, как все твои желания воплощались тогда. Захотела цветок, а он уже сорвал, захотела побродить по городу, он с тобой бродит. Неловко сидеть за столом с людьми, язык которых ты не освоила, и чувствовать себя лишней, он тебя спасал, и оказывал столько внимания и поддержки, что в душе становилось тепло и солнечно.

– Да, было именно так. Тем более странно, что он даже не говорит со мной сейчас, когда никого рядом нет! Как то все не сходится! – вздохнула Лариса, смотря под ноги и выглядывая улиток.

***

Они вернулись в дом с сотней моллюсков.

Николь явно была довольна их количеством, она по-хозяйски взяла трофей, и пошла проводить технологический процесс. А по нему, эти несчастные должны были просидеть в большой кастрюле несколько дней голодными. А уже потом наступал их час! Потом намечался обед с приглашением всех тех, кто был в первый раз на встрече Ларисы.

Николь излучала спокойствие и этим показывала свое превосходство. Она жена, а Лариса никто!

Она уже привыкла к тому, что Арно всегда в компании дам, и даже бывало, выделял какую-нибудь одну.

– Ну и что? Живет то он со мной! – думала Николь, хотя частенько это скребло ее душу. И все же дамы уходили, а он оставался с ней. А Лариса, и подавно, живет так далеко, и потерпеть ее можно эти дни. Тем более, что Николь тоже испытывала симпатию к Ларисе, но посягать на ее собственность она, конечно, не приветствовала, и была на стороже, как ей казалось.

И Лариса с Аней ушли, а Арно и Николь остались. В своем доме. В своей, привычной обстановке. И Николь стало совсем спокойно.

Глава шестая

До обеда с улитками оставалось три дня. И Лариса смирилась, и приготовилась к ритму редких встреч.

Но Арно пришел!

– Миленький Арно! Мне только тебя и не хватало! Как мне с тобой сразу уютно и спокойно! – запричитала она в душе.

Арно по обычаю поцеловал ее два раза и потихоньку прижал к себе. Лариса очень даже заметила этот жест. Это было так же, как там, в парке.

– Так бы и не отлипать! – подумала она. А сомнения и тоскливые мысли улетучилось, как облачко и она о них уже не вспоминала.

Арно сидел и пил кофе, а Лариса смотрела на него и думала, – пей медленно-медленно и оставайся с нами подольше.

И Арно пил и сидел. И счастье вместе с ним прилетело, как на воздушном шарике. И изменило все. Потому что, все после этого пошло по течению.

Они с Аней ужинали у Арно и Николь. И это не все! Николь оставила Ларису ночевать в их доме!

Боже, как же этот дом нравился Ларисе! Это был какой-то особый мир, особое пространство, удобное, многообразное, приятное глазу. Оно, это пространство рождало легкость в душе и удовлетворение.

Лариса видела дома братьев Арно, они были безликие и пустые. У Ани дом был наполнен чужими мыслями желаниями и памятью, в которой не было Ларисы. Но, он был теплее остальных. Из всего этого дома, ей нравилась только старая, скрипучая лестница, по которой она спускалась каждое утро.

Здесь же, ей нравился каждый уголок, и этот мир принял ее, и окружил своей благожелательной аурой, и, как мог, старался стать для нее приятным.

Одно ее удивляло и огорчало. Она очень хорошо относилась к Николь. Она любила ее. И называла в душе «матушка Николь», уж очень она была хозяйственная, внимательная и широкая в своей располневшей фигуре, что продолжала казаться Ларисе гораздо старше нее самой. И ей совсем не хотелось огорчать ее и предавать ее доверие. Она этого не заслужила.

Получался очень странный треугольник. Хотя, впрочем, ничего еще и не было. Но, ведь грех начинается с мыслей. А мысли у Ларисы иногда были и греховными.

***

Машину Арно остановил недалеко от собора. Он предложил ей прогулку по Сан-Николя. По узким улочкам старинного города, ширина которых способствовала сближению, поэтому, они шли уже совсем рядом. Все ближе и ближе.

С каждой секундой, с каждым словом, уверенность Ларисы в том, что она Арно не безразлична, крепли в ней.

– Сейчас поцелует, точно поцелует, – думала она.

Но, Арно не делал такой попытки. Лариса не могла понять почему? Она же чувствовала, что он с удовольствием ищет общения с ней, что он не сторонится ее, как в лесу, что он принадлежит ей, как тогда два года назад! И от этого, она даже не побоялась задать ему вопрос.

– А почему ты меня не целуешь?

Арно поднял голову и, с удивлением, посмотрел на Ларису. Он медленно обнял ее, и все стало, как тогда в парке! Сильные руки прижали ее к себе, не просто для дружеского поцелуя, а как любимого человека, и поцелуй, пока еще робкий, открыл счет.

– Ну, теперь все! – восторжествовал внутренний голос. – Теперь все, как и раньше. Лед растаял окончательно, и появилась не только зеленая травка, но и первые одуванчики!

– Я боялся, ты сделаешь вот так! – Арно показал рукой по лицу. – Ты так холодно со мной попрощалась, что я думал, что это конец. И места себе не находил все эти дни. Ты думала обо мне? – спросил Арно, прокручивая в голове эти два года, сомнения, которые жили в его голове, теперь понимая всю ненужность этих сомнений.

– Конечно! Я тряслась весь год! Я переживала! Как все узнают, что мы с тобой целовались тогда. И расскажут Николь!

– Но, – Арно сделал круглые глаза. – Никто не рассказал.

– Я думала камрад… Он видел и расскажет. Скандал!!!

Они бормотали еще что-то по поводу этих двух лет и того злополучного вечера.

– Арно дурак, – сказал Арно. – Я думал, что ты меня не любишь. А ты переживала…

– Жизнь-то коротка, и потерять два года это непростительно! – подумал он. Ему хотелось, ему было необходимо быть с Ларисой. И в эту минуту он снова забыл о Николь. С Ларисой он почти летал, он бушевал внутри себя, он радовался тому, что не имел всю свою женатую жизнь, и дождался сейчас, когда уже молодость ушла.

Он жил с Николь и ему казалось, что семейная жизнь такая и должна быть. Да у него было все и прекрасный дом, и счет в банке и хорошая хозяйка Николь. И их семья всегда была образцом для других, а сам Арно, почти святым семьянином. Да и он сам был доволен всем.

И только теперь он понял, чего не было в его жизни. У него не было любви! У него не было женщины, с которой ему было бы хорошо каждый день.

А теперь она у него была. И отказаться от этого он не мог! Он любил Ларису, он не хотел расставаться с ней никогда.

***

Они шли уже прижавшись друг к другу по каменным узким и извилистым улочкам Сан Николя. И от этого им было хорошо. Им было хорошо, оттого, что они были снова вместе.

Собор, витражи, скульптуры.

– Здесь была Жан де Арк! – показал Арно на статую Жанны. – Это очень историческое место!

Лариса не знала этого, и это известие очень удивило и восхитило ее. Ходить по следам Жанны д Арк?!

– Может быть, ее тень и сейчас навещает эти места? – подумала Лариса. – И завидует, глядя на нас, тому, что мы можем жить, любить. Тому, что все это у нее кончилось так рано! – Лариса кожей почувствовала жалость к этой молодой девушке.

Они бродили по тому самому собору, который так поразил ее в первый приезд. И ее радость усиливалась, потому что с ней рядом был Арно. Его присутствие усиливало краски, восторги и спокойствие. Да с Арно ей было спокойно, как будто, она искала потерянную вещь и нашла.

Спокойствие нашло на нее, когда она увидела его на вечере в честь ее приезда через двадцать лет после знакомства. И уж совсем ощутила это самое спокойствие, когда он прижал ее к себе тогда в парке. И это ощущение не давало ей забыть Арно и сомневаться в том, что он ее, даже если притворяется холодным. Она понимала, что на все могли быть свои причины.

– Здесь Жанна слушала молитву, советовалась со святым отцом. Отсюда она ушла в поход. Мы еще поедем, где Жан де Арк родилась, – прервал Арно мысли Ларисы. И было странно, как Лариса понимает Арно, ведь они говорят на разных языках.

***

В этот день после их возвращения и обеда, Аню отвезли в ее дом, а Лариса снова осталась с Николь. Они сидели в гостиной, смотря телевизор. Арно же, в 9 часов, одел свой махровый халатик. Помылся в ванной и с милой улыбкой ушел спать.

– Боне нюи!

– Боне Нюи! – ответила Лариса.

И она уловила его, незаметную для Николь, улыбку, и его слова: «До завтра, мон амур!» Ведь у них была общая тайна.

И все же, оставшись с Николь вдвоем, Лариса испытала облегчение. Не нужно было притворяться, следить за своими действиями. Можно было спокойно сесть у телевизора и наслаждаться вечером.

– Людмила хочешь чай? – спросила Николь. Она старалась изучать язык и даже решала кроссворды на русском. Это была очень умная женщина. Лариса восхищалась ею.

Николь все время что-нибудь мастерила. Сейчас она была увлечена вязанием. Кружевные кофточки из ириса. Как ловко получалось у нее. Быстро, точно и красиво.

Николь дала Ларисе крючок и нитки, и они, словно две подруги, сидели, вязали и смотрели телевизор.

А по телевизору звучала музыка. Передача называлась музыкальный магазин. Джо Доссен, и Джонни Холидей, Клод Франсуа и все, все, все, в разные годы своего творчества. Лариса не могла оторваться, и так они просидели до трех часов. Николь с литровым бокалом холодной жижы с молоком, и Лариса с очередной горячей кружечкой хорошо заваренного чая.

– Нет, не понимают они, что такое чай, поэтому и не пьют! – усмехнулась она в душе, положив к уже открытым фантикам еще один, с названием Мишка на севере.

Потом, с удовольствием растянувшись на постели, она дышала всевозможными запахами травы, хвои, роз и какой-то совсем другой свежести, чем в Москве или на даче. Здесь запахи были сильнее, обворожительнее и гипнотизировали.

Окно ее было открыто, и лежа в постели, можно было видеть звезды, и летающих в темноте сада летучих мышей. Лариса подошла к окну и постаралась запомнить это небо, это созвездие Ориона, и эти запахи.

Сейчас, когда все, наконец-то, стало таким, как мечтала Лариса, и даже лучше, чем она могла мечтать, она лежала и с ужасом думала, что все могло кончиться, если бы Арно не вырвался из болезни. Два года их глупости стоили бы им непоправимого.

Два года! А за это время они могли уже и встретиться и сказать друг другу главное и побыть счастливыми. Да и самой болезни могло не быть!

Это ужасно узнать о том, что человек ушел, а ты не успел сказать ему, что его любят. И кончилось бы все на плохой ноте. И у меня осталось бы куча вопросов и обид. Если бы…

– Спи, – посоветовал внутренний голос. – К чему себя пугать?! Ведь сейчас все хорошо!

И Лариса заснула, напоследок, думая и обещая, – я буду тебя ласкать и любить, Арно. Ты выздоровеешь и будешь с нами долго. Со мной и Николь. Это нужно нам обеим. Вот в этом и кроется что-то необычное и необъяснимое. Треугольник равносторонний. Как ни поверни, основание дает силы двум другим сторонам и все трое зависят друг от друга одинаково!

– Если основание я? Мне одинаково нужны они оба, и они оба зависят от меня.

– Если основание Арно? Мы с Николь вместе зависим от его отношения к нам. Мы обе любим его.

– А если основание Николь? Она зависит от нас двоих, и сдерживает наше сближение.

Как ни поверни! – удивилась Лариса своему открытию. Она улыбнулась и заснула.

Глава седьмая

– Какой сегодня день? – спросила Николь у Ани.

– Вторник, – ответила Лариса.

Николь и Аня переглянулись.

– Лариса, с тобой нужно быть осторожней! Ты понимаешь французский?

– Немножко. Это же так понятно. Какой день? Вторник. Это я выучила.

Ларисе стало, к ее же удивлению, радостно. Она уже реагировала на их речь, спокойнее. И теперь эти непонятные скопища звуков, стали для нее определенными понятиями.

– Да она так, если поживет здесь месяца три, уже говорить будет, – обрадовался Арно.

А Лариса подумала, – никогда не нужно думать, что все поздно и откладывать на завтра. Как я. Учила бы язык, уже за два года знала бы его!

– Роз-Мари пригласила нас послезавтра к ним на обед, – сообщила Аня.

– О, не говорите мне о Роз-Мари! – взъерошилась Николь. – Я не хочу слышать о ней. Я звонила Полю. Он пригласил нас к себе. Завтра все придут к нам на улиток, а послезавтра мы уже уедем в Арбо.

– Ну, хорошо, я откажусь, – согласилась Аня. – Они в пятницу уезжают в Южную Америку. Им еще лучша будет.

– Вот счастливая! – обалдела Лариса. – В Бразилию! А я так хотела посмотреть Рио де Жанейро, когда-нибудь? Но Арбо, так Арбо, – внутренне согласилась она. Ей нравилось ездить на машине. Теперь ей нравилось все.

– Но почему Николь так не любит Роз-Мари? – тихо спросила Лариса Аню.

– Не знаю, мне она нравится. Много работает. Живут и пусть живут. Я и всех люблю, махнула рукой Аня, так и не ответив на вопрос Ларисы.

***

Обед Лариса ждала без особого воодушевления или волнения. У нее теперь было все, что она хотела. Дружбы и общества Николь, Арно и Ани ей хватало вполне. Но, посмотреть на всех через два года, было интересно. А собрались все.

Катя, дочь Кристиана и Ивет, у которой Лариса останавливалась с Кристианом в Париже, сильно располнела и уже родила третьего ребенка, мальчика. Александр таскал его на руках и кормил из бутылочки. Это было отличительной чертой у французов, они любили детей, и мужчины выполняли все обязанности по уходу за малышом, наравне с женой.

Кристиан пробрался на кухню, пока никто не видит. Ему было мало аперитива, и Николь, зная его вкус, налила ему огромный бокал вина из коробки, приготовленной специально для него.

Сабин снова была разговорчивой, и с удовольствием пила аперитив, ела всякие тосты и беседовала в компании, заливаясь смехом, сопровождая это юморными жестами.

– Как так и надо, – думала Лариса. Когда к ней в гости – это настоящая бармалейка. Когда она в гостях, – то синюшный цыпленок в полете.

– Красивая девочка, – говорила она, любовно глядя на Летисию. – Теперь ей бы найти хорошего мальчика.

Летисия была рыжеволосой, с голубыми глазами, и приятной мордочкой. Наследие русских генов Ани, – подумала Лариса.

Николя же, наоборот, был вылитый Сабин, такой же худой с впалыми щеками, но при этом очень пухлыми губами, непонятно от кого доставшимися.

– Как симпатичный и богатенький Аля взял в жены такую страшилку? – думала Лариса, в ответ улыбаясь Сабин.

– Любовь, – отвечал Арно, когда Лариса задавала ему этот вопрос. Но это явно было отговоркой. Такого просто быть не могло! Но сама Сабин, ничего такого о себе не думала и чувствовала себя вполне комфортно.

Самой красивой в этом семейном клане Бенуа была Катя. Вот уж кто взял все самое красивое и от русских и от французов, – думала Лариса. Даже придраться не к чему! Хороша.

Серж с Роз Мари не появились, потому что Роз-Мари была не вхожа в этот дом.

Рашель помогала Николь, которая ловко расставляла приборы на столе и готовила барбекю в саду.

Ивет, очень мило одетая, с аппетитом курила сигарету и что-то вкладывала в мозг Арно. Ее огромные глаза лучились счастьем, и сейчас ее вид был гораздо лучше, чем в прошлом году. Единственно, пятно на щеке, тщательно замазанное кремом свидетельствовало о том, что недавно был бой.

– Бум, бум! – говорил, смеясь Арно, когда Лариса спрашивала его о Ивет.

– И наверняка на почве алкоголя, – догадалась Лариса.

Но, не смотря на это, сейчас это была очень милая мадам. Без каких-либо мук совести от недавнего боя. Ее Лариса любила больше всех, и была рада, что наконец, смогла ее увидеть.

– Придете к нам на обед, после Арбо, – сказала она, обняв и поцеловав Ларису.

– О, спасибо, я с удовольствием, – обрадовалась приглашению Лариса.

Это было последней точкой, которая расставила все по местам. Никто на нее не злился, не байкотировал, а просто у каждого были свои заморочки.

Недавняя свадьба Александра и Рашель, и естественно, большие расходы. Бум-бум у Кристиана и Ивет, Да и другие моменты можно было чем-то объяснить.

Это было уроком для Ларисы, не накручивать себя, и никого не клеймить, а сначала подождать и узнать в чем дело.

Мужчины слонялись с бокалами по траве сада, женщины болтали в кучке, и потом настал час пробовать улиток и барбекю. А потом обед плавно перетек в ужин. На половине артишока, Лариса затосковала, потому что осилить его чешуйки, добравшись до пестика, было делом не возможным.

***

На следующий день собрав вещи, все четверо сели в машину и поехали в путешествие.

Николь вела машину и не могла долго сосредотачиваться на виде сзади. Аня по праву старшей заняла место впереди, а Лариса с Арно ехали на заднем сидении.

О, какие они были хитрецы! Они поставили на середину сидений маленькую сумочку, так что она закрывала вид с сзади. А сзади были их руки, которые, как только появлялась возможность, сплетались. Арно гладил и теребил ее пальчики. И не выпускал их всю дорогу. От этого ей приходилось сидеть немного наклонившись, не совсем удобно, но расстаться с его руками она не могла.

По Ларисе бежал ток. С ней такого не было никогда! Они с Арно составляли какую-то идеальную схему, которая, вырабатывала энергию?!

Его рука, осмелев от безнаказанности, гладила ее колени и локоть, как бы невзначай, прижимался к ее груди… Это была пытка, «Невозможностью броситься в объятия»

Лариса замечала, что Николь пробовала стрельнуть глазами в зеркало, но, что она могла увидеть!? Или любопытство или авария!