Наваждение

Мы расстались, но мои ноги желали вновь повернуть в обратную сторону и понестись за ней. Словно только в Наргиз была заключена сила моего тяготения. Кто читал учебник по физике в седьмом классе– понимает, о чем я.

Я вошел в квартиру и остановился в дверях гостиной, которая еще служила спальней для моих родителей. Мама сидела в дедушкином кресле и смотрела сериал. Она напоминала зомби в такие минуты. Я всегда удивлялся, как женщины всей страны со всеми проблемами, заботами и переживаниями умудряются бросать все дела и целых два часа витать в мире турецкого производства! А через час подниматься и творить сериал в своей жизни.

Оставив маму, я вышел во двор. Сел в беседке. Чувство голода стало проступать всё сильнее, но я знал, что мама не встанет со своего места во время сериала, даже если в стране объявят чрезвычайное положение. Вы не подумайте, что я не мог за собой поухаживать! Отнюдь нет. Мог даже сварить суп. Научился готовить в двенадцать лет, когда узнал, что Пеле тоже умеет это делать. Тогда я повторял всё, что умел делать мой идеал– любимый Пеле. Но мне было лень вставать и я решил подождать, наблюдая, как умирает день. Я смотрел на небо и в общем был доволен своей жизнью, пока один голос не напомнил мне об одном чувстве, что таилось внутри меня.

– Фариз сказал, что был в твоем магазине,– сказал он почти вызывающим тоном.

Я посмотрел на него. Футболка с изображением Биг-Бена и джинсы. Лицо было покрыто щетиной, но цвет лица был почти такой же, как у Фариза, только чуть бледнее.

– Да, был,– сказал я.

Он сел рядом.

– Мне понравился твой ответ,– улыбнулся Габиль.

– Я снизил бы цену только тебе.

Не знаю, что вдруг нашло на меня, но мне захотелось угодить ему. Понравиться Габилю.

– Приятно слышать, Халид. Ты– хороший парень, и я рад, что мы знакомы. Но я хотел бы узнать тебя поближе, чувак.

Я удивился, услышав его слова. Моментально посмотрел на окно: Храни Господь все турецкие сериалы!

Надо было что-то ответить, но я растерялся. Понимал, что это важные минуты в моей жизни. Возможно, самые важные.

– А зачем ты хочешь, чтобы я стал твоим другом?– спросил я.

– Да этот пацан нравится мне всё больше!– рассмеялся вдруг Габиль.– Я нуждаюсь в помощи, Халид. И знаю, как тебе необходима работа.

– Ты предлагаешь мне работу?

В горле пересохло и я еле произносил слова.

– Возможно. Ты должен согласиться и тогда я тебе всё объясню. Подумай о моем предложении,– он заглянул мне в глаза, еще раз повторил «подумай» и ушел.

Вскоре отец вернулся и мы приступили к ужину. Я смотрел на тарелку супа и вместо плавающих в ней тефтелей видел глаза Габиля. Эти два черных глаза, обладатель, которых вот-вот зацепит меня на крючок. Я предчувствовал это. Мне казалось, что кто-то разделил меня на две части. Одна часть сопротивлялась, могу даже признать, она боялась той неизвестности, что ожидала меня впереди. А другая моя половина упрямо твердила всего одно слово: «Согласись». Ведь с другой стороны, что я терял? Ровным счетом, ничего. Я ничего не имел, чтобы еще потерять. А предложение Габиля могло пойти на пользу. И имел ввиду я не только себя, но и близких, Наргиз. Если бы я имел хотя бы крошечную долю того, что было в бумажнике Фариза, я смог назвать бы себя счастливчиком. Ведь только в деньгах кроется если и не счастье, но свобода. И эти слова говорю вам не я, а говорит и доказывает сама жизнь.

– Сегодня приходили по поводу электросчетчика,– заговорила вдруг мать.

– И что?

Отец громко чавкал, прихлебывая суп. Мне было неприятно смотреть на него.

Наверняка, таким образом едят все бедняки. Ведь только они знают цену проглоченной пищи.

– Сказали, что отключат, если не заплатим.

– Мы же заплатили!– удивился отец.

– Но некоторые соседи пока не имеют возможность отдать деньги и поэтому если они не успеют весь двор останется без света.

– Проклятье!– проворчал Тогрул– баба.

У меня сразу же появился вопрос: а платят ли богатые люди за коммунальные услуги? Нет сомнений, что во всяком случае их карманам от этих налогов утраты нет. А здесь же, людям приходится выбирать между едой и светом. Что важнее и что полезнее…

Отец шумно вздохнул и продолжил есть. В это время мне на телефон пришло сообщение. Я быстро взглянул. Вагиф звал меня во двор. Он не написал зачем, но отметил, что дело срочное. Я хотел уже подняться с места, так как уже наелся. Но в тарелке еще оставалось немного бульона и я знал, что отец не позволит встать мне из-за стола, если даже капля останется в тарелке.

Быстро допив бульон, я поблагодарил мать и удалился, пообещав, что вернусь раньше одиннадцати.

Вышел во двор. И через секунду передо мной появился Вагиф.

– Что случилось?– спросил я.

Он выглядел радостным и довольным.

– Идем, покажу,– коротко объяснил он и пошел куда-то.

Я последовал за ним и мы оказались на улице.

– Что здесь?

Вагиф вдруг подошел к автомобилю марки Жигули «07» и положил руку на капот.

– Ну как?– спросил он.

– Я не понял. Откуда?

– Друг дал. Покататься. Кстати, сегодня у моего двоюродного брата день рождение. Можем поехать туда.

– У тебя ведь нет водительских прав,– возмутился я.– Не хватало, чтобы тебя поймали гаишники.

– Да какие гаишники в это время? Хватит болтать. Садись.

Я взглянул на часы в мобильнике. Была половина десятого. Еще оставалось полтора часа. Нет, не успею.

– Знаешь, Вагиф, езжай сам. У меня не получится.

– Ты сумасшедший, вот ты кто! Идиот… Ладно, давай просто прокатимся. Мне так редко удается порулить. Ну давай.

Я сделал вид, что колеблюсь, но ответ уже был готов.

– Хорошо. Только не долго!– предупредил я.

Он сел за руль, я – рядом. Не застегнув ремни безопасности (ведь гаишников уже нет), мы помчались.

Прохладный ветер врывался в окно и чувство свободы, независимости овладевало нами. Сначала автомобиль ехал медленно из-за того, что улицы были набиты машинами. Но когда мы вышли на трассу, автомобиль достиг скорости 80-100 км/ч.

– Куда мы едем?– спросил я.

– Да я забыл сказать тебе. К моему брату, на день рождение.

– Что? Ты издеваешься?

– Перестань ворчать. Мы отлично повеселимся.

– Я обещал матери…

– А я обещаю тебе, что приду и извинюсь перед ней за то, что задержал. Устраивает?

Его взгляд был направлен на дорогу и машина с каждой минутой набирала скорость.

– Идиот, вот ты кто!– обругал я его.

– Скажешь мне эти слова, когда сожрешь шашлык. Кстати, сам порулить не хочешь, как я тебя учил? Я позволяю, сегодня я добрый.

– Ты ведь знаешь, что я не умею водить так хорошо, как ты. Не хватало того, чтобы мы опоздали и не успели сожрать шашлык твоего брата.

– Таким ты мне нравишься, чувак! А теперь посмотрим, на что большее способна наша тачка?

И он надавил на газ. Спидометр показывал отметку 120 км/ч. На дороге встречались машины, но Вагиф рулил, как настоящий герой и успевал лавировать между ними.

Я смотрел на улицы и различал закрытые магазины, какие-то склады для хранения строительных материалов. В домах горел свет.

Я взглянул на Вагифа. По лицу катились капли пота. Он напряженно смотрел на дорогу.

– Черт!– вдруг проговорил он.

Я посмотрел на дорогу.

Вдруг из темноты к нам навстречу ехал грузовик. Он появился вдруг, из ниоткуда. Его горящие фары зловеще смотрели на нас.

Сердце забилось так быстро, что я испугался, что умру до того, как мы разобьёмся. Говорят, перед смертью видят самые важные моменты своей жизни, как в замедленной съемке. У меня такого не произошло. По двум возможным причинам: я не умер или в моей жизни важных, запоминающихся событий еще не было. К счастью, произошло первое.

Как только грузовик уже дышал нам в лицо, Вагиф схватился за руль двумя руками и резко свернул с дороги. Он сделал это так быстро, что Жигули отбросило в сторону, как пьяницу. Машина врезалась в дерево. Мы остались в живых… эй, народ, слышите? Грузовик не сумел унести наши жизни! Он промчался дальше.

Несколько секунд, а может и минут, я и Вагиф просто сидели, молча сидели. Не в силах что-либо сказать. В нашу кровь поступила такая доза адреналина, что мы никак не могли прийти в себя. А потом…не знаю, что это было. Но мы сошли с ума. Начали смеяться и расхохотались так, что уже не могли остановиться. Из моих глаз потекли слезы, но я продолжал хохотать. Просто какой-то истерический смех.

– О, Господи!– еле проговорил я и взглянул на Вагифа. У него из носа текла кровь. Вагиф, да ты же ранен!

– Где?– удивился он и посмотрел в боковое стекло. Из-за шока он даже не почувствовал, что ударился лицом о руль. Он не чувствовал ничего, кроме осознания мысли, что остался живой.– Кошмар!

– Не волнуйся. Сейчас нужно промыть рану и…

– Я не о ране, болван!– крикнул он.– Это не моя машина. Что я теперь буду делать? Что я скажу человеку, который мне её отдал?

Я глотнул. Мне вдруг стало не хватать воздуха.

Вагиф выпрямился и вышел из машины. Я тоже вышел. В темноте было плохо видно и он включил фары. Передняя левая часть была помята, а одна фара сломана.

Вагиф судорожно дышал и ничего не говорил. Он был в шоке, в ужасе от того, что его ожидало.

Я боялся произнести хоть слово.

– Садись в машину,– вдруг приказал он.– Едем домой.

Мы сели в машину.

– Что ты теперь собираешься делать?

Вагиф зажигал машину, но она не заводилась. Наконец, с четвертого раза завелась.

Он повернул машину в обратном направлении.

– Этот друг тоже работает со мной на стройке. Господи, теперь я лишусь работы!

– С чего ты взял?

– Он знакомый моего босса. Теперь ему не будет стоить труда вышвырнуть меня оттуда. Это конец.

Вагиф разговаривал сам с собой.

– Теперь он потребует, чтобы я заменил фары, починил машину. Что же мне теперь делать?

– Давай я попрошу у отца денег,– вмешался я.– Скинемся и починим.

– В таком случае твоему отцу придется заплатить полностью всю сумму, так как у меня сейчас ни копейки. У отца паралич, мать совсем плоха. Знаешь, в шестьдесят лет убирать дерьмо с чужих туалетов не очень приятное занятие…

Автомобиль двигался медленно и устало, как больной пациент. Но я всё равно переживал, как бы мы не разбились во второй раз.

Мысли Вагифа крутились в другом месте, а сам он словно исчез. Я впервые видел его в таком состоянии: страх, беспокойство и пессимизм– были не в его духе. Это был не прежний Вагиф. Тот разбился в аварии, а новый не знал, как выкарабкаться из сложной ситуации.

Была полночь, когда он остановил машину у нашего двора. Вагиф высадил меня, а сам поехал, не сказав куда. Он не захотел, чтобы я поехал с ним и я не настаивал. Когда человеку плохо и он в отчаянном состоянии, ему меньше всего хочется, чтобы кто-то был рядом, расспрашивал и глазел.

Я повернул ключ. Дверь щелкнула и я вошел в коридор– кухню. Вокруг было темно. Все спали. Я повернул налево, в крохотную ванную комнату. Я сразу же включил там свет и запер дверь. Здесь находились умывальник, туалет и душевая.

Я встал над раковиной и умылся. Посмотрел в зеркало, которое висело над умывальником. На лбу виднелась царапина и она кровоточила. Я промыл её.

В эти минуты я видел перед собой Вагифа. Мне было так жаль моего друга. Буквально чувствовал его страх и боль. Единственным наказанием для человека является осознание того, что ничем не можешь помочь близкому человеку. Тогда чувствуешь себя чуть ли не предателем. Да, именно так меня можно назвать. В ту минуту, когда мой друг скитался неизвестно где, я сидел дома и промывал рану. Черт, я ненавижу себя за это…

И тут в зеркале я увидел изображение одного человека, он смотрел мне в глаза и улыбался. В ушах звучали его слова: «Подумай, я помогу тебе». Эти слова повторялись и повторялись, они бесконечно звучали в моем мозгу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.