Что ждёт Дятлова за перевалом судьбы. Том 2. Поиски

Алессия Риторина

Что ждёт Дятлова за перевалом судьбы

Том 2. Поиски

Предисловие

Книга «Что ждёт Дятлова за перевалом судьбы» стала первой и самой масштабной авторской работой Алессии Риториной 2018 года, которая в процессе написания её переросла в объёмное художественное произведение размером в четыре тома.

«Что ждёт Дятлова за перевалом судьбы» – исторический роман, написанный в жанре детектива и триллера, основанный на документальных событиях, о трагедии группы студентов Игоря Дятлова, произошедшей на Северном Урале в 1959 году.

Данная книга является документальным произведением с небольшим процентом художественного вымысла, все события в ней подкреплены историческими документами и фактами.

Литература и документы, использованные для написания книги «Что ждёт Дятлова за перевалом судьбы» Алессии Риториной, указаны в конце книги, в разделе «Литература». В разделе «Действующие лица» перечислены все персонажи-участники этих трагических событий 1959 года.

Алессия Риторина приглашает вас на свой сайт www.alessiaritorina.com, где она с удовольствием с вами пообщается, включит в почтовую рассылку, расскажет о своих новых книгах, планах и достижениях, предложит поучаствовать в конкурсах и опросах, а также сможет связаться с вами по Facebook и ВКонтакте!

Copyright © 2018 Алессия Риторина. Все права защищены. За исключением случаев, предусмотренных законами РБ и РФ об авторском праве, запрещено копировать, распространять или передавать данное произведение и его части в любой форме и любыми средствами, а также хранить в любой базе данных или системе поиска без письменного разрешения владельца авторских прав. Данная электронная книга предназначена только для личного пользования. Данную электронную книгу запрещено перепродавать или передавать другим лицам.

Если вы желаете поделиться этой книгой с другим лицом, просим вас приобрести дополнительную копию книги для этого человека. Если вы читаете эту книгу, но вы её не покупали, или она не была приобретена специально для вас, просим вас вернуть книгу и приобрести собственную копию произведения. Благодарим за проявленное уважение к работе автора.

Все фотографии и документы для работы над книгой «Что ждёт Дятлова за перевалом судьбы» являются на сегодняшний день (в 2018 году) общественным достоянием и доступны в свободном доступе на многих интернет-ресурсах. В частности, на сайте https://dyatlovpass.com.

В оформлении обложки использована фотография с сайта https://dyatlovpass.com по лицензии Public domain.

Когда же они приедут

15 февраля 1959 года. Свердловск. СССР

Группа Юрия Блинова, с которой рассталась группа Игоря Дятлова в Вижае, успешно завершала свой маршрут. Они благополучно прошли свой поход на Северный Урал, который составлял 220 километров и уже вернулись в Свердловск 11 февраля 1959 года. Ребята были уставшими и счастливыми. Они привезли с собой много фотографий и впечатлений из своего похода: о восхождении на гору Чистоп и другие. Им срочно хотелось поделиться своими рассказами с остальными студентами и, естественно, с коллегами из группы «Хибина».

Юра Блинов вместе с Ксюшей Свечниковой, Женькой Синицыным собрались в этот вечер у него в комнате в студенческом общежитии УПИ. Обсуждали свои промахи и достижения, с нетерпением ожидали, когда вернётся Игорь Дятлов со своей группой. Им не терпелось узнать, как они прошли свой тяжёлый маршрут III категории трудности.

– Ребята, вы не помните, когда у Дятлова должен закончиться поход? – спросил Юра Блинов, попивая чай с сухариками вместе со своей командой.

– Они должны были на пару дней позже нас вернуться, – вспоминал из разговоров с дятловцами Женька Синицын.

– Я помню, Гося говорил, что они должны были отметиться в Вижае 12 февраля, когда будут возвращаться обратно из похода, – вспоминал подробности Блинов.

– Если так, то плюс дня три на дорогу от Вижая до Свердловска, – это получается 15-е февраля, – прикидывала Ксюша Свечникова, глядя в потолок и загибая пальцы.

– А сегодня какое число? – встрепенулся Синицын.

– Пятнадцатое! – хором сказали Блинов и Свечникова и посмотрели друг на друга.

– Значит, в этот день они должны были вернуться, – заключил Юрка Блинов. – Кто-нибудь видел их в общежитии сегодня? В 531-ю комнату стучались?

– Я Юдина сегодня встретил, он выходил из комнаты. Сказал, что он вернулся раньше по болезни и Кривонищенко просил передать своим родителям, что вернутся 15-го февраля, то есть сегодня, – проинформировал Женька.

– Ребята, рано волноваться, – успокаивала своих товарищей Ксюша, всё время подтягивая очки вверх на переносицу. – Возможно, они уже в пути и приедут ночью, всякое может случиться в дороге. Давайте подождём до завтра. Тем более уже вечер. Утро вечера мудренее.

Но её слова не успокоили Юрку Блинова. Какое-то смутное чувство тревоги закралось в его сердце.

– Если я их завтра в институте не встречу, позвоню Уфимцеву, спрошу, была ли от них телеграмма из Вижая.

– Юра, прекрати волноваться! Ты знаешь, что в таких походах сроки могут съезжать из-за разных условий: погодные, транспорт, болезнь, ещё что-то, человеческий фактор, в конце концов.

Как друзья Блинова не успокаивали, Юра не мог побороть это жгучее чувство тревоги. Ещё долго после того, как разошлись ребята по своим комнатам, Блинов не мог уснуть и еле дождался до рассвета следующего дня.

Никто ничего не подозревает

16 февраля 1959 года. Свердловск. СССР

Еле дождавшись утра, Юра Блинов прибыл в Уральский политехнический институт на занятия в надежде здесь встретить кого-либо из группы Дятлова. Он сразу же направился в аудиторию, где находилась студенческая группа, в которой учились Игорь и Зина.

Обстановка в УПИ и в группе, где учились товарищи Блинова, была спокойной. На вопрос, прибыли ли на занятия Игорь и Зина, ему ответили отрицательно. Юра спросил, почему никто не беспокоится, все пожимали плечами, мол, скоро должны прибыть.

Сердце Блинова выскакивало из груди. Но ему не хотелось верить в плохое. Нащупал в кармане двухкопеечную монету и бросился раздетый на улицу к ближайшему телефонному автомату. Руки его дрожали, когда он набирал телефонный номер городского комитета физкультуры и спорта. Последовали длинные гудки в телефонной трубке. «Ну, давайте же отвечайте!» – нервничал Блинов.

– Алло, приёмная Свердловского…

– Алло, девушка, – не дослушав до конца голос девушки из приёмной, Блинов перешёл к делу, – девушка, соедините меня с инструктором учебно-спортивного отдела товарищем Уфимцевым!

– Я не знаю, на месте ли он. Недавно было совещание…

– Я вас прошу, пожалуйста, у меня срочное дело к нему, соедините меня с ним!

– А кто спрашивает?

– Это студент УПИ Юрий Блинов, я по вопросу лыжного похода.

– Минуточку…

– Алло, Уфимцев слушает!

«Наконец-то!» – обрадовался Блинов.

– Товарищ Уфимцев, вам звонит студент УПИ Юрий Блинов. Я недавно вернулся со своей группой из спортивного туристического похода с Северного Урала…

– Да-да, товарищ Блинов, когда вы прибыли?

– 11 февраля…

– У вас всё хорошо? Поход прошёл без происшествий?

– Да-да, товарищ Уфимцев, но…

– Очень хорошо. Благодарю, что вовремя проинформировали об этом городской спортивный ко…

– Но я не по этому поводу звоню, – торопился с вопросом студент Блинов.

– Не по этому?! – удивился Валерий Михайлович.

– В это же время уходила в поход группа Игоря Дятлова. Помните?

– Конечно, помню.

– Они уходили с нами в одно время. И должны были из Вижая подать телеграмму 12-го февраля о завершении маршрута, а 15-го вернуться в Свердловск, то есть ещё вчера. Я хочу спросить, была ли от них телеграмма и что известно об их возвращении?

Наступила небольшая пауза. Юрию показалось, что Уфимцев не был готов отвечать на эти вопросы. Послышалось в трубке, как Валерий Михайлович даёт распоряжение своей секретарше проверить эту информацию по группе Дятлова в каких-то бумагах.

– Сейчас-сейчас… – повторял он в трубку. – Вот, да, спасибо, Верочка… Алло, товарищ Блинов, мне здесь передают, что никакой телеграммы от группы Дятлова об их возвращении не поступало. Есть только телеграмма из Вижая об их выходе на маршрут от 26 января 1959 года.

Сердце Юры Блинова похолодело, и по коже пробежали мурашки.

– К-к-как не поступ-п-пало? – еле произнёс Блинов. Ему с трудом в это верилось.

– Но вы не волнуйтесь – как там вас по имени отчеству – товарищ Блинов. Это обычная практика: в таких долгих походах, в который отправлялись вы и товарищ Дятлов со своей группой, вполне допускаются задержки на несколько дней. Возможно, в пути возникли непредвиденные обстоятельства. Поэтому рано бить тревогу. Я вам советую сейчас успокоиться и подождать ещё пару деньков.

– А если и через несколько дней их не будет?.. – Блинову хотелось кричать в эту телефонную трубку, чтобы его лучше услышали.

– Вот, если их не будет ещё через несколько дней, тогда вы позвоните нам опять, и мы будем думать, как действовать дальше. Всего хорошего, товарищ Блинов! – в трубке послышались короткие гудки.

Уфимцев положил трубку и задумался, есть ли на самом деле повод для волнения. А может, это простая забывчивость студентов, может, забыли отправить из Вижая телеграмму? А вдруг нет? Уфимцева раздирали сомнения.

– Верочка, наберите мне Управление Вижайского лаготделения, – обратился Уфимцев к секретарше из приёмной.

Через две минуты состоялась связь с Вижаем.

– Начальник Вижайского лаготделения Хакимов слушает.

– Здравствуйте, товарищ Хакимов, вас беспокоят из Свердловского городского комитета по физкультуре и спорту, товарищ Уфимцев Валерий Михайлович.

– Слушаю вас, товарищ Уфимцев.

– У нас тут группа туристов задерживается на пару дней из 10 человек. Она проходила через Вижай на Северный Урал, следуя туристическому маршруту. Руководитель группы – Игорь Дятлов, студент 5-го курса УПИ.

– Да, помню, эту группу я лично сопровождал на машине от Вижая до 41-го квартала.

– Когда это было?

– Вроде бы, 26-го января.

– Они обратно возвращались через Вижай?

– Нет. По крайней мере, мне об этом ничего не известно.

– Понятно, – голос Уфимцева изменился. – А они говорили вам, когда вернутся обратно, может, сообщали, что задержатся или что-то в этом роде?

– Когда мы прощались на 41-м квартале, я поинтересовался, когда обратно будете у нас в Вижае. Их командир ответил, что к нам они планируют зайти числа 12-го февраля на обратном пути.

– Что они ещё говорили? Было ли что-то странное в их поведении, может, кто-то заболел или…?

– Да нет вроде бы. Я ничего странного не заметил. Вели себя, как обычные студенты: пели песни всю дорогу, смеялись, разговаривали.

– Спасибо, товарищ Хакимов. Если будут какие-то сведения об этой группе, пожалуйста, сообщите нам немедленно.

***

Придя домой, в свою комнату в общежитии №10, Блинов стал рассказывать своим товарищам о своем сегодняшнем звонке товарищу Уфимцеву в городской спортивный комитет.

– Как так?! Никто не пошевелился даже! – возмущению Блинова не было предела. – А если им сейчас нужна помощь?! Я чувствую, что произошла какая-то беда. Но никто даже не вспоминает об этой группе: ни в спортклубе УПИ, ни в городском комитете. Даже одногруппники Дятлова абсолютно спокойны!

– Возможно, Уфимцев прав, что пока ещё рано беспокоиться. Он же сказал, что сроки похода могут плавать… – попыталась успокоить взбудораженного Блинова Ксюша Свечникова, но у неё ничего не получилось.

– Как рано?! Как рано?! – Блинов вскочил с места, и, держась за голову, стал нервно ходить по комнате. – Уже 16 февраля! Четыре дня назад они не отправили телеграмму из Вижая, значит их там не было, ты понимаешь?!

– А может, они забыли? И сейчас едут себе с песнями на поезде в направлении Свердловска, а мы тут места себе не находим! – постарался найти ответ Женька Синицын.

– Дятлов не мог забыть о контрольных сроках. Это не тот человек! Завтра нужно звонить в спортклуб УПИ, может, они что-то знают.

– Мы когда уходили с Северного Урала, были сильные снегопады, помните? – спросила Ксюша Свечникова. – Погода очень испортилась, и наступили морозы со снежными заносами. Возможно, как опытные спортсмены, они не стали рисковать и брать вершину в такую нелётную погоду, а решили просто отсидеться где-нибудь в пещере, в лесу, в тихой гавани.

Рациональное зерно в этом было. И это была единственная зацепка, которая давала возможность Блинову и его товарищам надеяться на лучший исход событий.

С той горы сдуло человека

17 февраля 1959 года. Бурмантово. Свердловская обл. СССР

– Михаил Ананьевич, к вам манси пожаловали! – кричала с другого конца помещения Анфиска, дочка сторожа Ивана Кондратьевича. Она часто прибиралась в Бурмантовском1 сельсовете. Ей хорошо за это платили.

Каждое утро, примерно в 10 часов, она приходила прибираться в местном сельсовете. Вот и сейчас она усердно выполняла свою работу. Подметая деревянный пол управленческого дома, она глянула в заиндевевшее окно и увидела остановившуюся оленью упряжку около ворот.

Сельсовет представлял собой брусчатую избу из двух комнат с печью между ними. Михаил Ананьевич Мокрушин тоже выглянул в окно. К порогу сельсовета направлялся человек в шубе из оленьих шкур и высоких пимах2.

– Это манси к нам приехали, Бахтияров Пётр Якимович. И с чего бы то он к нам пожаловал в такие-то погоды?! – процедил сквозь усы председатель.

– А я почём знаю? – ответила Анфиска, сметая угли вокруг печи на медный совок с длинной металлической ручкой.

– Да я не у тебя спрашиваю!

– Ась?

– Говорю, что сам с собой я разговариваю! – громче ответил председатель.

Дверь сельсовета распахнулась и в тёплую избу пахнули клубы белого тумана вместе со снегом. На дворе бушевала который день метель.

– Пася oлэн3, председатель! – прямо с порога, по-свойски, поприветствовал Михаила Ананьевича узкоглазый мужчина, лет тридцати пяти.

– Ну, здорово-здорово, коль не шутишь! – ответил председатель и жестом пригласил войти посетителя. – Какими судьбами, Пётр Якимович, вас к нам занесло в такие ненастные погоды? Илью Ивановича решили навестить? Как там его нога?

– Да, с братом Николаем к родственникам ездили в Суеват-Пауль4, гостили там дней восемь. А сейчас вот, на обратном пути, снова решили к своему дядьке наведаться, передать ему кое-что, – Петр Якимович закашлялся, прикрывая рот кулаком. Вид у него был болезненным. Он достал большой платок и вытер им лицо. Затем снова начал долго и громко кашлять.

– И как жизнь у вас там, на Северном Урале? Такая метель была страшная в последние дни! Ваши юрты ещё не посносило? – искренне интересовался Михаил Ананьевич.

– Да всё плохо у нас! – присел на лавку манси Пётр Бахтияров. Глаза его стали грустными и заблестели от слёз: то ли от сильного, удушающего кашля, то ли от печали. – Олени наши падут. А ты же знаешь, председатель, что олень для манси – это кормилец, отец и бог. Без оленя манси не выживет… – Бахтияров Пётр снова закашлялся в носовой платок, который всё время держал в руке.

– От чего падут?

– На Уральских горах половина моего стада оленей погибло. Копыткой многие заболели и полегли. И не только у меня одного – у всех манси: и у моего брата Николая, и у Павла… – манси Петр Бахтияров начал подробно перечислять, сколько у кого из их юрт погибло оленей. – Какое-то горе ниспослал наш бог на манси. Чем-то мы его разгневали. Олени падут, а мы даже не успеваем их забирать с этих гор – их сразу обгладывают волки.

– Волки появились?

– Стаями ходят по Уралу! Больных оленей обгладывают и даже на здоровых стали нападать, – горевал Пётр Бахтияров. Снова закашлялся больной туберкулёзом манси.

– Ты думаешь, что боги вас наказали? А за что? – спросил председатель.

– Конечно, а как же?! Кто-то разгневал наших богов. Когда боги разгневаны, они требуют новых жертв…

– Да ладно тебе, Пётр Якимович! В эти легенды советский человек не должен верить! – председатель Мокрушин встал из-за стола и стал гордо расхаживать по кабинету. – Вот и вы, если бы жили с нами, среди советских людей, а не среди этих, так сказать, волков, мы бы дали вам работу – у нас её в сельсовете хоть отбавляй! Правда, Анфиска? – Анфиска всё это время сидела на лавке за печью и внимательно слушала разговоры своего председателя с пришлым манси. – Советская власть выделила бы вам жильё. Ваши дети ходили бы в советскую школу, стали грамотными, познали бы такую науку, как физика! – Михаил Ананьевич поднял палец вверх, акцентируя на этом внимание тёмного манси Бахтиярова. – И поняли бы, что никаких богов в природе не существует! – продолжал агитацию председатель Бурмантовского сельсовета товарищ Мокрушин. – И все бы эти ваши предрассудки, так сказать, о каких-то там языческих богах и священных горах начисто бы ушли в небытие. И вы бы тоже в скором времени встретили вместе с нами коммунизм!.. – Михаил Ананьевич увлечённо говорил свою речь, размахивая то и дело кулаком, а иногда и ударяя себя этим же кулаком в грудь, чтобы сделать речь более убедительной.

Пётр Бахтияров снова закашлялся.

– Не убедил ты меня, председатель. Всё-таки зря ты так говоришь о наших богах: того и гляди и на вас разгневаются. И не только олени там гибнут. С одной горы на Уральском хребте сдуло человека. Мой отец сам это видел.

Председатель выпучил глаза:

– Какого человека? Откуда сдуло?

– На священную гору пытался подняться человек, куда боги запретили восходить. И его оттуда метелью и ураганным ветром сдуло.

– Он умер?

– Не знаю. Это мой отец видел. Я сам не видел.

– Откуда ты знаешь об этой священной горе? И где она находится?

– Мой отец рассказывал. Он рассказывал нам, что эта гора находится от наших юрт примерно в сорока километрах. А мой отец, Бахтияров Яким Иванович, был уральским пастухом и рассказывал, что видел, когда пас оленей, что с одной горы сдуло человека.

– Что за чёрт?! Когда это было? И что за человек там погиб? – разволновался председатель, держась за сердце.

Анфиска подскочила, увидев, что Михаил Ананьевич покраснел весь и руку на груди держит. Принесла ему стакан воды, как бы чего дурного не вышло.

– Что вы тут за страсти такие рассказываете?! – недоброжелательно глянула она в сторону Петра Бахтиярова.

– Я не знаю этого человека. Это уже давно было, когда мой отец ещё был жив…

– Так и отец твой тоже умер?!

– Да, давно уже! Больше пятнадцати лет назад.

Мокрушин выпил стакан воды и облегчённо выдохнул.

– Так это было пятнадцать лет назад?

– Ну да, больше, чем пятнадцать. Я и говорю, что когда мой отец, Яким Иванович, ещё был жив, рассказывал, что был такой случай. И про эту гору говорил, что опасно ходить туда, и строго-настрого наказывал, чтобы мы туда не ходили. Ещё когда жив был, остерегал нас, а потом он умер.

– А как гора называется, куда отец запрещал вам ходить и где человека сдуло?

– Не знаю, как называется. Но эта гора, о которой он говорил, находится от наших юрт примерно в 40 км – 30 км, в верховьях реки Вижай.

Вдруг манси Бахтияров встал, вспомнив, что там ждёт его брат Николай:

– Ладно, председатель, заболтался я тут с тобой, сейчас брат мне взбучку даст. Нужно к дяде ещё наведаться… перед отходом в юрты.

Манси Пётр Бахтияров направился к выходу и вдруг остановился, о чём-то вспомнив:

– Ах, да! Забыл совсем, зачем заходил к тебе, председатель. Газеток старых хотел взять, чтобы сигаретки крутить. Знаю, что у тебя их много всегда.

Мокрушин достал из нижней полки стола кипу старых газет, ещё за прошлый, 1958, год, и протянул их Бахтиярову:

– Ты бы прекращал курить эту махорку, того и гляди: с кашлем однажды лёгкие выплюнешь!

Манси вышел, помахав у ворот рукой. Сел в оленью упряжку и укатил в сторону дома своего родного дяди, Бахтиярова Ильи Ивановича. Позади осталась только снежная дымка.

Блинов поднимает тревогу

17 февраля 1959 года. Свердловск. СССР

На утро Блинов не смог сидеть на лекциях в своём родном институте, так как он не находил себе места. Он был человеком действия, поэтому считал, что любое промедление в этой ситуации смерти подобно. Блинов чувствовал, что в данный момент ребята находятся в беде и им нужна срочная помощь. Юра потихоньку проскользнул мимо столов и вышел незаметно из аудитории. С ним вызвался идти и Женька Синицын.

Стоя в телефонном автомате, недалеко от института, Блинов снова и снова набирал номер председателя спортклуба УПИ Льва Семёновича Гордо. Может быть, он получил телеграмму от Дятлова? В трубке слышались долгие, длинные гудки. Никто не снимал трубку. Попробовал набрать ещё, а потом ещё и ещё… Никто не отвечал.

– Нет!.. Нет! – Блинов стучал кулаком по телефону-автомату. На него стали оглядываться прохожие. – Это бесполезно…

Юра достал из кармана свою записную книжку и стал судорожно искать номера домашних телефонов хоть кого-нибудь из группы Дятлова.

– Что ты ищешь? – Синицын хотел тоже быть чем-то полезным в этой ситуации.

– Я ищу хоть один домашний телефон кого-нибудь из ребят.

Синицын открыл свою записную книжку:

– У меня только домашний номер Людки Дубининой.

Юрка Блинов выхватил блокнот у Синицына и стал набирать номер, который там был записан.

К телефону подошёл отец Люды Дубининой, Александр Николаевич. Блинов обрадовался, что наконец дозвонился. На его вопрос, не вернулись ли ребята домой, услышал отрицательный ответ. Не было, не вернулись, и не было ни писем, ни звонков…

Тогда Блинов отыскал у себя каким-то случайным образом номер Сашки Колеватова. Позвонил ему. На звонок ответила Сашина сестра, Римма. Она тоже до этого момента особо не волновалась и сказала Блинову, что никаких сведений от ребят не поступало и из УПИ никто не интересовался. Образовался замкнутый круг. Никто ничего не знал и не слышал. Нужно было что-то делать!.. Но что?

Вслед за Блиновым волнение за группу Дятлова перекатилось и на их родителей. Звонок от Юры стал тем самым тревожным сигналом, той красной кнопкой, для родных туристов группы «Хибина», после которого началась самая настоящая паника среди родственников. Римма, сестра Колеватова, решила уже сама позвонить председателю спортклуба УПИ Гордо. Блинов ей оставил известные ему номера телефонов и просил их тоже интересоваться судьбой дятловцев.

Телефон Гордо продолжал предательски молчать. Льва Семёновича невозможно было застать на работе. Руки Риммы затряслись. «Случилось что-то ужасное», – мелькнуло в голове у сестры Колеватова. Её сердце дрогнуло. Позвонила по другому номеру, оставленному Юрой Блиновым, в городской комитет физкультуры. Поговорила с товарищем Уфимцевым. Он заверил её, что беспокоиться не о чем, что такое бывает: группы задерживаются в пути даже на неделю, и т. д. Ответил то же самое, что и вчера Блинову. Римма начала возмущаться: ведь с 12-го февраля прошло столько времени, а никто даже не побеспокоился о ребятах!

Но Уфимцеву Валерию Михайловичу сегодня не давали покоя не только Блинов и Римма Колеватова, но и взбудораженные родители Люды Дубининой, а также отец Рустема Слободина, который был не последним человеком в городе Свердловске. Уфимцев понял, что дело запахло жареным. Возмущённые родители обрывали телефоны и грозились пожаловаться в вышестоящие инстанции: профком, партком и прочие структуры. Уфимцев уже и сам растерялся, не зная, что и думать.

– Верочка, – обратился он к молодой секретарше из приёмной городского комитета физкультуры и спорта, – дозвонитесь, пожалуйста, по этому номеру телефона ко Льву Семеновичу Гордо. И как только он ответит, соедините меня с ним.

Отдав распоряжение, Валерий Михайлович закрылся у себя в кабинет. Ни о какой продуктивной работе сегодня не могло быть и речи. Он сел в кресло и задумался, нервно постукивая пальцами по ровной поверхности дубового стола. Наконец задребезжал телефонный аппарат.

– Слушаю, Уфимцев!

– Валерий Михайлович, Гордо на связи, – произнесла Верочка.

– Соединяйте… Алло, Лев Семёнович, добрый день! Это Уфимцев.

– А-а, добрый день, товарищ Уфимцев, чем могу…?

– Лев Семёнович, тут уже второй день у меня раскаляется от звонков телефонный аппарат: звонят родители одной из туристической группы, направленной спортклубом вашего института.

– Какая группа? Кто руководитель?

– Группа товарища Дятлова, студента вашего института. Что вам известно о них, и есть ли от них известия?

– Ммм, – замялся Гордо. Видно было, что и он тоже не готов был сразу отвечать на эти вопросы. – Да, есть такая группа, помню, заседание комиссии было в январе. Одну минуту, я поищу утверждение их маршрута…