Мой адрес – Советский Союз. Том 5. Часть 5

Нам нужен сильный центр. Это диктуется характером нашей экономики, федеративным характером государства. Нужно обосновывать размещение производительных сил, гармонизацию региональных интересов, развитие республик. Без центра это может принять нежелательный характер, да и просто невозможно.

Тут важно правильное понимание диалектики соотношения роли центра и инициативы, самостоятельности мест.

Если же говорить в практическом плане, то самой неотложной и острой задачей центра является обеспечение сбалансированности рынка и упорядочение финансовых отношений. Практика показывает, что, возможно, нам не избежать здесь и довольно острых, решительных мер, которые затронут прежде всего наши расходы по линии бюджета, включая расходы на некоторые крупные программы, не имеющие прямого отношения к социальным нуждам народа. Вопрос стоит настолько остро, что мы должны будем посмотреть и на наши расходы на оборону. Предварительное изучение показывает, что мы можем их сократить, не снижая уровня безопасности и обороноспособности государства. Это коснется и других сфер. Нам надо ответить на вопрос: до каких пор мы будем финансировать из бюджета убыточную работу предприятий?

В конечном же счете судьба перестройки зависит от деятельности трудовых коллективов, хозяйственных кадров, всей нашей партии по проведению курса на радикальную экономическую реформу. Сегодня на передний план выходит конструктивная, созидательная работа. Это должны понимать мы все, товарищи. На митингах веселее, но для того, чтобы перестройка шла вперед, надо все наши интеллектуальные силы направлять на будничную работу.

Прошедший год, наверное, в нашей памяти и в истории останется как год развития не только в ширь, но и в глубь процессов демократизации. Это связано прежде всего с реальным выходом на осуществление политической реформы, создание правового государства. Извлекая уроки из прошлого, мы создаем гарантии того, чтобы не повторилось все то негативное, что произошло в нашей истории и что нанесло огромный ущерб социализму, деформировало его гуманные принципы и тем самым на многие годы и десятилетия затормозило движение вперед. И прошлый опыт, и опыт последних лет показывает, что успех революционных преобразований зависит от того, насколько реально народ вовлечен в этот процесс. А задачу нельзя решить, не реформируя основательно политическую систему.

Нам предстоит на принципах широкой социалистической демократии придать новое содержание, новый характер деятельности всех общественных институтов в стране.

Когда мы шли к XIX партийной конференции, перед нами, собственно, не стоял вопрос о том, надо или не надо открывать еще один фронт перестройки, ломать командно-бюрократическую структуру. Нас просто подвела к этому сама жизнь. Поэтому, когда нам говорят: надо ли браться сразу за столько дел? – эти суждения можно признать правильными только в отношении того, что на нас свалилось бремя решения многих задач одновременно. Но мы считаем безосновательными рассуждения о том, что можно было повременить с политической реформой и решением других задач, что надо было бы вначале решить экономические вопросы, накормить людей и т. д.

Может быть, для несведущего человека это и привлекательно. Но такая постановка вопроса, с политической и научной точек зрения, просто несерьезна. Мы не решим насущные экономические проблемы, если не заработает у нас надстройка, если мы не разрушим командно-бюрократическую систему. Но как ее разрушить? Кое-кто предлагает использовать печальный опыт 1937 года – «раскидать», «бульдозером проехать» и т. п. Нет, такого мы никогда не допустим. Мы должны создать механизмы, которые бы саморегулировались, причем через введение главного действующего лица во все эти процессы – народа. Это ведь то, ради чего, собственно, и вышли трудящиеся на баррикады в октябре 1917 года, чтобы взять власть в свои руки и реализовать ее практически.

Ничего не произойдет в экономической и социальной сферах, если мы одновременно не будем решительно осуществлять задачи глубокого реформирования политической системы. Без этого не раскрыть потенциал социалистической демократии, не включить весь народ в преобразовательные процессы. Именно эти вопросы – вопросы политической реформы – и оказались в центре XIX партконференции. Теперь, когда у нас есть возможность на каком-то расстоянии оглянуться и уже спокойно оценить ситуацию, можно сказать, что конференция – рубежное событие в жизни страны. Нашу историю, историю перестройки, можно делить на два этапа – до XIX партийной конференции и после нее, то, что происходит на основе выработанных ею политических установок.

Теперь, как мне кажется, мы все сходимся в оценке значения конференции. Но, по-моему, нелишне в этом кругу вспомнить кое-что. Ведь был определенный момент накануне конференции, когда довольно громко звучали голоса не в ее пользу. Больше того, предлагалось – и настойчивым образом – отложить конференцию, рассматривая ее проведение чуть ли не как сдачу позиций перестройки. Сейчас мы можем сказать, что сама жизнь опрокинула эти сомнительные настроения и призывы. В результате проведения конференции мы имеем четкие политические установки, которые придали всей нашей перестройке другой темп, другую глубину, новую динамику. Так что линия ЦК оказалась правильной и плодотворной. Она принята партией и народом.

Правда, дело не ограничилось лишь одним этим моментом. После конференции, когда началась практическая реализация ее установок, мы снова столкнулись с подобной ситуацией – опять зазвучали знакомые голоса критического настроя. Заподозрили ЦК, причем ни много ни мало, как в отступлении от решений конференции. И опять появилось предложение – отложить теперь уже сессию Верховного Совета, которая должна была принять важнейшие решения, касающиеся первого этапа политической реформы. Вы знаете, что и в этом случае позиция ЦК встретила широкую поддержку в обществе, а предложения, доработанные с учетом состоявшегося всенародного обсуждения, были приняты сессией Верховного Совета СССР.

К чему я это все говорю, товарищи? Не только эти эпизоды, но и весь опыт перестройки убедительно показывают незаменимую роль партии как генератора идей пере стройки и гаранта их практического воплощения. И когда говорю это, то вовсе не хочу рисовать какую-то розовую картину. Нет. Роль партии как политического авангарда, конечно, реализуется в сложной, противоречивой ситуации, в противоборстве мнений. Хочу лишь высказать одну, самую главную мысль – на этапе глубоких преобразований мы еще больше нуждаемся в сильной теоретически, идеологически, организационно партии, действующей на ленинских принципах, на основе широкой внутрипартийной демократии, что предполагает и диалог, сопоставление мнений, и величайшую ответственность перед народом.

И вполне логично, что партия должна начинать с самой себя в перестройке политической системы. Мы начали с разделения функций между партийными, хозяйственными и советскими органами, имея целью раскрыть роль и потенциал партии как политического авангарда, возродить первородный характер Советов как подлинных органов народовластия. Именно под этим углом зрения происходит и перестройка всей партийной жизни, повышается роль выборных органов, совершенствуется структура партийного аппарата, начиная от райкомов и кончая ЦК КПСС. Кстати, принято решение о сокращении аппарата Центрального Комитета партии на 40 процентов и значительная часть работы в этом направлении уже проведена. Созданы комиссия ЦК, изменены функции партийного аппарата: они сориентированы на политику.

Идет активный процесс оздоровления партийных организаций. Мы видим, как из месяца в месяц нарастает инициатива коммунистов, их принципиальность, требовательность, как многие из тех, кого еще недавно зачисляли в так называемый балласт, сегодня в новых условиях активно участвуют во всех делах перестройки.

Давно уже не было в партии такой отчетно-выборной камлании – и по атмосфере, и по содержанию, по активности коммунистов в обсуждении и принятии решений, при формировании выборных органов. Конечно, далеко не все идет так, как хотелось бы, но ситуация совершенно другая. Происходит процесс обновления кадров, причем на принципах широкой демократии. Достаточно сказать, что, по предварительным данным, состав районных и городских комитетов обновился примерно на 60 процентов, а обкомов и крайкомов – более чем наполовину. Значительные изменения произошли и среди секретарей и бюро выборных партийных органов. Одна треть секретарей первичных парторганизаций избрана впервые, каждый второй из них избирался на альтернативной основе. На этой основе избрано 1.117 секретарей горкомов и райкомов партии, ряд секретарей обкомов, включая первых. Надо сказать, что на многих конференциях ситуация была очень острой. Делегаты предъявляли высокие требования к кандидатам, и в ряде случаев секретари, и даже первые секретари, были забаллотированы.

Думается, что отчетно-выборная кампания по своему значению выходит за рамки общепартийного события. Она как бы дает новый импульс всем перестроечным процессам в стране. Это хорошая прелюдия разворачивающейся кампании по выдвижению народных депутатов – тех, кому предстоит на своем первом съезде принять решения огромной важности, внести коренные изменения в механизм функционирования центральных органов государственной власти и одновременно обсудить перспективы экономического и социального развития до 2005 года.

Да и вообще наступивший год будет очень насыщенным в плане развертывания и углубления политической реформы. Мы должны выйти на ее второй этап – глубокую перестройку государственных органов, совершенствование статуса республик, автономных образований, установление гармоничных взаимоотношений между центром и местами. Предстоит принять на этот счет важные законы, в разработке которых участвуют представители всех республик, в связи с повышением самостоятельности мест и переходом на принципы регионального хозрасчета.

И, наконец, уже в первом чтении обсуждался проект закона о местном самоуправлении и местном хозяйстве. Пока он не готов к широкому обсуждению, но уже в ближайшее время это будет сделано.

Осенью предстоят выборы в Верховные Советы союзных и автономных республик, местные Советы и формирование новой системы власти и самоуправления на местах.

Разносторонняя работа ведется в рамках правовой реформы. Здесь также на выходе и скоро будут представлены для всенародного обсуждения проекты законов: о средствах массовой информации, о молодежи, о свободе совести, закон об общественных организациях и другие. Что касается закона о средствах массовой информации, думаю, что он нужен и должен быть хорошей базой для того, чтобы пресса почувствовала и больше уверенности, и больше ответственности.

Конечно, товарищи, какой бы вопрос мы ни рассматривали, нельзя ограничиваться просто констатацией фактов. Важно видеть диалектику процесса в целом. При всей противоречивости картины все-таки просматривается, что перестроечные процессы набирают силу, все больше проявляет себя тенденция на обновление всех сфер жизни. Эта тенденция укрепляется, а самое главное – получает широкую поддержку. Мне думается, что задача партии, всех политических, общественных институтов, нашей науки и культуры – содействовать развитию этих процессов.

Невиданные по своему масштабу, охвату и глубине процессы перестройки органически связаны с серьезными сдвигами в общественном сознании. Противоречивость перестроечных процессов, помноженная на сложность и неоднозначность их восприятия, интересов людей, – реальность нашего времени. Общественное сознание тоже переживает перелом, адекватный тому, который происходит в самой жизни. Можно сказать, что революционные перемены, на которые нацелена перестройка, невозможны без революции в общественном сознании, в психологии, мышлении людей. И в этом незаменима, уникальна роль, а значит, и ответственность нашей научной и художественной интеллигенции.

Мне уже не раз приходилось говорить, и считаю нужным сказать еще раз на нашей встрече, об огромном вкладе интеллигенции в перестройку, о том, что духовный фарватер перестройки в значительной степени прокладывается теми, кто воспринял ее душой и сердцем, понял необходимость вывода нашего государственного корабля на чистую, широкую воду обновления.

Партия высоко ценит вклад ученых, деятелей культуры в создание новой морально-политической атмосферы, оказывающей огромное влияние на все процессы, происходящие в обществе. В немалой степени благодаря этим усилиям нам удалось разрушить многолетние стереотипы мышления, застоявшееся мировоззрение, преодолеть политическую апатию в обществе. Здесь нет никакого преувеличения, и я обо всем этом говорю не для того, чтобы сказать вам приятное, а чтобы подчеркнуть: и в дальнейшем в связи с возрастанием масштабов перестройки будет повышаться роль интеллектуальных сил народа, в первую очередь интеллигенции.

Я бы сказал, что поле деятельности здесь не только не сужается, а все время расширяется. Речь идет о том, что мы должны углублять наши теоретические исследования, относящиеся к вопросам формирования новых представлений о социализме, о путях решения огромной исторической задачи – переходу к качественно новому состоянию нашего общества.

Мы не можем рассчитывать на успех перестройки, если не будут прирастать научные знания и вклад науки в решение экономических задач. Не хочу выделять те или иные отрасли знаний. Нам важно развивать и общественные, и естественные, и технические науки, и в особенности фундаментальные исследования. Предстоит большая работа, радикальная реформа в сфере народного образования. Она должна идти в ногу с жизнью, с оздоровлением общества.

Когда мы ставим в практическую плоскость обновление нашего общества на высоких интеллектуальных и нравственных ценностях, нам не обойтись без огромной работы в духовной сфере. Перестройка ставит в центр всего человека. Как никогда, нам сейчас важно использовать все наши культурные достижения и обогатить их новыми приобретениями.

Культурный слой перестройки создается не в вакууме, не на пустом месте. Он как бы вбирает в себя все то, чего достигли наши народы, наше общество за всю многолетнюю историю, за последние 70 лет после революции. В этой связи нам нужно разворачивать широким фронтом исследования, относящиеся к нашей собственной истории. Не вижу ничего, кроме позитивного, в обращении к истории для того, чтобы воспринять все лучшие достижения народа и вместе с тем осознать горький опыт, чтобы избегать ошибок в будущем.

Надо сказать, товарищи, что духовная жизнь общества, пожалуй, никогда у нас не отличалась такой активностью, заинтересованностью, живым участием в ней не только интеллигенции, но и всего народа, многообразием форм. В жизнь вошло много нового, интересного, укрепляющего нравственность, возвышающего человека. Это все так, и это наш большой актив, огромное завоевание перестройки. Но эти глубокие, масштабные процессы, как и в других сферах, идут непросто, нередко носят противоречивый характер, и, прямо скажем, не обходится и без таких явлений, которые вызывают у нас озабоченность и даже тревогу.

Бурный процесс, в ходе которого происходят отказ от застывших догм и схем общественного развития, перестройка закостенелых форм общественных отношений, высвобождение огромных потенциальных сил народа через гласность и демократию, кое-кого вывел из равновесия, привел в замешательство. Раздаются голоса о распаде духовных и нравственных ценностей. Хотя, мне представляется, речь как раз идет об их возрождении. Иногда даже приходится слышать, что мы чуть ли не отступаем от социалистических принципов и идеалов. Нам намекают на то, что хозрасчет, аренда, подряд, кооперация – это чуть ли не сдача позиций социализма в экономике, хотя именно через эти и другие формы мы и хотим использовать огромный потенциал, заложенный в социалистической собственности, социалистических производственных отношениях, преодолеть отчуждение, вернуть человека к положению хозяина производства.

Не обходится и без попыток просто запугать тем, что перестройка якобы породила проблемы и трудности в экономике, социальных, межнациональных отношениях. Но мы-то ведь хорошо знаем, что все это унаследовано от прошлого, накапливалось годами, и перестройка лишь высветила старые болезни, которые загонялись внутрь. Так что, если говорить о связи перестройки и этих болезненных проблем, то только, как я думаю, в том смысле, что перестройка дает нам возможность осознать, понять причины этих проблем и найти способы их решения.

Конечно, на процессах перестройки пытаются паразитировать и спекулировать экстремисты, всякого рода безответственные элементы. Это есть, и мы видим это. Но это не повод, чтобы ставить под сомнение перестройку или использовать как предлог для того, чтобы включить тормоза, остановить перестроечный процесс. Появились и высказывания, в которых хотят представить вообще перестройку как нечто деструктивное, направленное на разрушение всего и вся. Если это результат излишней эмоциональности и болезненного воображения, то это можно понять. Но если за этим скрывается политическая позиция, то мы эту позицию должны отвергнуть как неприемлемую.

Но в равной мере неприемлема и другая крайность – оценка хода и направленности перестройки с левацких позиций. Мы – против попыток искусственного подталкивания перестройки, всякого рода призывов к форсированию темпов перестройки, перескакиванию через этапы. Мы считаем особенно опасными авантюристические и безответственные призывы к обострению борьбы и искусственному нагнетанию страстей, перетряхиванию кадров с использованием тех самых методов, от которых мы пытаемся уйти через перестройку, через демократизацию нашего общества.

Наш народ никогда не согласится – в этом я глубоко убежден – и с нигилистическим отношением к прошлому, ко всему, что пережито, сделано, к жизни предшествующих поколений. Такой подход с философской точки зрения – не что иное, как голое отрицание всего предшествующего опыта и достигнутого народом, непонимание смысла истории, неприятие диалектики развития, в ходе которого всегда используется из прошлого все то, что может служить строительству нового здания, и отрицается все то, что сковывает историческую деятельность народа.

Да, для нас из прошлого опыта многое неприемлемо – деформация, авторитарно-бюрократические извращения социализма, такие формы организации жизни социалистического общества, которые подавляют инициативу народа, отчуждают его во всех сферах жизнедеятельности, принижают достоинство личности. Но для нас неприемлемы и претензии на научность суждений о «несостоявшемся социализме», о «неудавшемся эксперименте», о том, что социализм чуть ли не тождествен имевшимся в прошлом деформациям.

В равной мере поэтому для нас неприемлемы новейшие рецепты путей дальнейшего развития нашего общества, рецепты, составленные на заемных ценностях. Это уже не перестройка. Ведь мы через нее хотим раскрыть потенциал социализма, придать новое качество нашему обществу. А то, что нам предлагается, не что иное, как неверие в наш исторический выбор, в приверженность нашего народа идеалам социализма и в способность народа возродить общество на ленинских принципах, на подлинно социалистических ценностях.

В общем, как мы видим, критика перестройки «справа», с консервативных позиций, и нападки на нее «слева» в конечном счете смыкаются. Если нам следовать и тем и другим призывам, то выходит, что надо идти не по пути обновления нашего общества, его прогрессивного развития, двигаться не вперед, а вернуться назад. Ведь по сути дела это – отрицание и нашего социалистического выбора, и смысла и предназначения перестройки. В осознании всего этого, в осмыслении, в понимании перспектив нашего движения вперед – огромная ответственность и партии, и всех интеллектуальных сил общества, нашей научной и художественной интеллигенции, к голосу которой прислушиваются, с авторитетом которой считаются.

В связи с этим не могу не сказать о совершенно ненормальных отношениях, которые сложились в среде творческой интеллигенции. Некоторые весьма уважаемые товарищи втянулись в сведение счетов, во взаимные обвинения, используют малейший повод для того, чтобы выставить друг друга в неприглядном свете. Причем все это выносится на страницы газет и журналов, что вызывает у народа не только огорчение, недоумение, но и просто возмущение. И это происходит в переломной ситуации, когда требуется решать огромные созидательные задачи.

Что говорят и думают об этом рабочие, видно из недавних откликов с московского завода «Калибр». Люди поражены и говорят: нам стыдно за некоторых наших писателей, ученых, которых мы любим и уважаем. Давайте договоримся на этом совещании: амбиции – в сторону, будем думать о народе, о стране.

Сейчас, когда на нас взвалилась громада больших новых дел, как никогда нужна консолидация наших сил, максимальное их сосредоточение на решении проблем перестройки, я бы сказал еще раз – на созидательной работе. Мы за консолидацию не любой ценой, а на принципиальной основе, на основе социалистических ценностей, поддержке перестройки, нацеленной на обновление нашего общества, придание социализму подлинно гуманного характера. Давайте и думать об этом, и делать все во имя этого.

Это не отменяет наши подходы, наш курс на широкую демократизацию, гласность, утверждение социалистического плюрализма мнений. Речь не идет о какой-то «смене вех». Это – постоянная принципиальная линия Центрального Комитета партии. Мы ни в коем случае не отказываемся от социалистического плюрализма, именно социалистического, основывающегося на наших ценностях, открывающего широкий простор для выражения позиций, отражающих разные интересы, особенности восприятия тех или иных проблем. Он создает наилучшие условия для поиска истины, для того, чтобы не допустить ошибок на этом ответственном этапе развития нашей страны.

И мне совершенно непонятно то, что некоторые товарищи по существу начинают выступать против плюрализма мнений как такового, когда говорят, что он якобы означает отсутствие позиций, вводит в заблуждение, сеет сумятицу в обществе. Думаю, что такие взгляды на плюрализм мнений – не что иное, как заблуждение. Потому что только на стыке мнений, сопоставлении взглядов и можно найти истину, сформулировать правильные выводы.

Плюрализм мнений вовсе не означает навязывание одной точки зрения. Я бы сказал, что это, скорее, синтез разных мнений, на основе которого мы и приближаемся к истине. Если уж и говорить о нынешнем состоянии дискуссий, то как раз мы часто видим не совместную интеллектуальную работу, не обмен мнениями, не попытки подтолкнуть мысль к совместным поискам, а, скорее всего, они напоминают хождение «стенка на стенку». И получается, что все вроде бы воюют за демократию, а сами призывают к кулачным методам расправы с оппонентами.

Очевидно, это в значительной мере объясняется низкой культурой дискуссии. Но, наверное, не только этим. Уж слишком сильны групповые привязанности. И они часто мешают нормальной творческой дискуссии, обмену мнениями. Каждая сторона видит в противоположной точке зрения не что иное, как «происки», как неприемлемое, недопустимое. Разве могут быть такие дискуссии плодотворными?

В общем, товарищи, всем нам есть над чем поразмыслить. И начальным пунктом этих размышлений должно быть понимание нашей общей ответственности перед народом за перестройку, за судьбу страны.

Говоря о плюрализме мнений, наверное, нельзя обойти и еще один немаловажный аспект этого вопроса. Он имеет значение и принципиальное, и моральное. Когда мы говорим об особенностях социалистического плюрализма, то прежде всего имеем в виду ответственность в суждениях, что предполагает в первую очередь компетентность и достоверность фактов. К сожалению, в наших средствах массовой информации наблюдается стремление распространять скороспелые необоснованные выводы и суждения, а кое-кто стал делать ставку на сенсацию. И должен сказать откровенно, появилось много вранья. Очень много фактов незаслуженного унижения и оскорбления людей. И самое главное, что не все и не всегда имеют возможности защитить свое имя. И это в тот период, когда мы пытаемся честно осмыслить и наше прошлое, и настоящее, выстроить научную перспективу развития общества, решительно оздоровить его моральную атмосферу. Мы обязаны многократно повысить нашу ответственность за обоснованность выступлений.

При разработке закона о средствах массовой информации, гласности все это должно быть учтено. Но разве для человека с высокой моралью, совестью, для партийца нужен обязательно закон? Если плюрализм мнений кто-то понимает так, что человек тем самым освобождается от ответственности, то с этим мы должны сегодня решительно не согласиться и прямо сказать: больше демократии – это всегда больше ответственности, больше прав – это всегда больше и обязанностей. Эти понятия всегда идут рядом. Надеюсь, что вы разделяете мою обеспокоенность, которой я с вами искренне, по-товарищески делюсь.