Альдов выбор

Наконец, голем совершенно раздет, а клейма так и нет. Это идёт вразрез со всем, чему учили альда – чтобы глина ожила, должно быть клеймо мастера. А впрочем, вероятно, клеймо просто спрятано, и это плохо, но не так уж сильно – тех, кто на это способен, крайне мало. Это хуже, чем конкретное имя мастера, но лучше, чем ничего. Йар в затяжном прыжке сносит-таки своему противнику голову с плеч, и зрители все как один вскакивают на ноги, захлёбываясь от эмоций. Кажется, он перешёл-таки дорогу Брану, перехватив лавры лучшего бойца этого года, и у взаимной неприязни начинают появляться реальные причины.

Несмотря на осознание грядущих неприятностей – и охота на него открыта, и Бран, подлый гад, затаивший обиду – Йара затапливало адреналином и эйфорией: чем больше выкладываешься в бою, тем слаще победа. На волне эмоций он нашёл взглядом Асию – она сидела на одном из последних рядов, с краю… и смотрела на него. Ничего удивительного, на него сейчас все смотрели. И Камила, признанная красавица, боевой маг с шестого курса и дальняя родственница королевы, недвусмысленно намекнувшая ему пару дней назад, что хочет пойти с ним на бал, и которую он, в общем-то, собирался пригласить, как и подобает осмотрительному и дальновидному альду…

Увы. Все его планы смыло волной адреналина и восхищением в тёмно-серых глазах. Несколько невероятных прыжков на грани возможностей, и вот он уже перед Асией. Преклоняет колено и, утирая кровь с рассечённой щеки левой рукой, протягивает травнице правую, выдыхая:

– Ты пойдёшь со мной на бал?

Глава 4

Асия

Альд спятил. Это единственная мысль, которая крутится в моей голове, и она сильно мешает найти слова, чтобы как-то поделикатнее сообщить ему, что я на бал в принципе идти не планирую. Что нет у меня ни платья, ни настроения, ни привычки посещать этот его бал, что я танцевать не очень-то умею, и научиться уже не успеть, так что эти невиданные честь и внимание мне совершенно ни к чему. У меня вообще дежурство в Госпитале в это время! И пока я мнусь и потерянно смотрю на разгорячённого и слегка окровавленного альда, Мальянка хватает мою руку и отдаёт ему. Кажется, она ещё добавляет «Конечно, пойдёт», но это тонет в возобновившихся овациях.

Альд целует мне руку и прыгает обратно, а я поспешно убегаю, не в состоянии вынести пристальные взгляды сотен глаз. Опасливо кошусь на руку – как знать, не заразно ли это альдово безумие? А может, оно передаётся воздушно-капельным путём? Не зря же мне при виде альда как-то не по себе. И место его поцелуя на руке почти что жжёт. А стоит вспомнить, как Йар поймал меня вчера на подсматривании за своей тренировкой, и жечь начинает ещё и щёки.

В таком растерянном состоянии меня и перехватил смутно знакомый молодой человек, в котором я не сразу, но всё же узнала следователя. Настроение мгновенно ухнуло вниз. Что ещё ему нужно?

– Асия, – сказал он, фамильярно подхватывая меня под локоть и разворачивая в противоположном направлении. – Вы уделите мне несколько минут? – И, видя моё нежелание, добавил. – Или Вас вызвать официально через деканат?

Я с тоской бросила взгляд на дверь своей комнаты, до которой оставалось каких-то двадцать-тридцать метров, освободила руку и обречённо кивнула. По крайней мере, он не арестовывать меня пришёл. Может, сообщит что о покушении на нас с альдом? Что хоть за заклятие там было, и от чего умер Ривтер…

Мы чинно усаживаемся на скамье неподалёку от корпуса.

– Итак? – тороплю я следователя. Мне хочется избавиться от его присутствия, как можно быстрее.

– Что Вы можете сказать об Иннаси? – нарочито неторопливо интересуется он, рассматривая меня в упор.

– В смысле?

Я и в самом деле не очень понимаю, что он имеет в виду, но предчувствия у меня не очень-то хорошие.

– Она довольно эмоциональная ведь, да?

Это чистая правда, но я почему-то не решаюсь сказать «да» – возможно, виной всему неприязнь к собеседнику и инстинктивное нежелание рассказывать ему хоть что-то. Я пытаюсь увильнуть:

– Всем молодым девушкам это свойственно, господин следователь.

– Я слышал, что она Вам угрожала… не желаете написать заявление?

Тут уже я начинаю рассматривать следователя в упор, хотя его светло-серые глаза мне неприятны, я бы предпочла смотреть на облака, проплывающие вдалеке. Но…

Устав гадать, задаю вопрос вслух:

– Что происходит?

Некоторое время он молчит, равнодушно и невозмутимо скользя взглядом по моему лицу, а затем произносит:

– Иннаси Аркроу арестована по подозрению в убийстве Антуана Ривтера. Она ведь тяжело переживала разрыв и то, как именно это произошло?

– Тяжело, – соглашаюсь я. Нет, я вовсе не решила отыграться и «закопать» Иннаси, просто врать и отмалчиваться тут нет смысла. Сто свидетелей подтвердят, что Иннаси была из-за всего этого не в себе. Упрямо добавляю. – Но я не думаю, что она его убила.

Вероятно, это гордыня – я не хочу избавляться от неприятностей любыми средствами, я хочу остаться честной и незамазанной, насколько это возможно.

– Почему же? – следователь пытается спросить любезно, но в его голосе слишком много иронии. Дескать, мнение какой-то там недоученной травницы совершенно не к месту и некомпетентно. Я делаю вид, что не заметила, и серьёзно отвечаю на вопрос:

– Она любила его и была уверена, что он вот-вот вернётся.

– Возможно, она поняла, что не вернётся, и в порыве эмоций…?

Я пожимаю плечами.

– Так из-за чего у Вас с ней был конфликт?

Уверена, что ответ на этот вопрос господин следователь знает уже из не менее чем пяти других источников.

– Мне приснилось, что свадьба не состоится. И я сказала ей об этом. Она… расстроилась. Особенно, когда свадьба и в самом деле не состоялась.

– У Вас в роду пророчиц не было? – неприятно усмехается он.

– Были, – серьёзно говорю я. Дожидаюсь, пока из глаз собеседника уйдёт насмешка, и добавляю. – Сестра вот, например.

Следователь фыркает и разочарованно вздыхает.

Я прячу ответную усмешку. Да, это общеизвестный факт – пророческий дар приходит не раньше, чем через три поколения, и только к одному в семье.

– Ты мне нравишься, – неожиданно переходит на «ты». – Я буду с тобой откровенен больше, чем полагается по долгу службы. Твоя так называемая подруга извивается ужом, пытаясь всё свалить на тебя. При этом на тебе нет следов запрещённой магии, а на ней есть.

Я потрясённо молчу, а затем всё же спрашиваю:

– Но ведь следы будут и если она применяла, и если на неё воздействовали?..

– Да, – он довольно откидывается назад, облокачиваясь на спинку скамьи. – Вот и она утверждает, что это ты её подставила.

– И зачем мне это? – мрачно и устало спрашиваю я. Мне кажется, следователь – энергетический вампир. Поговорив с ним пять минут, я чувствую себя полностью выжатой.

– Из зависти. Это очень частый мотив.

Я молчу и начинаю рассматривать, наконец, облака. Смотреть на этого человека у меня нет больше никаких сил.

– Держите, Асия. Это повестка на предварительное заседание суда. И подумайте хорошо, что именно и как Вы там скажете.

Повестка ложится на скамью рядом со мной, и господин следователь, наконец, уходит.

Беда с этой запрещённой магией. И информацию толком не найти в общедоступных книгах, и помощи того же библиотекаря не попросишь. И вообще, ни у кого не попросишь. Я уже три часа шуршу страницами самых разных книг, и никак не нахожу ответа. Попадаются лишь приворотные и отворотные заклинания, лёгкие и, честно говоря, не шибко-то эффективные. Разве что кто очень подверженный влиянию попадётся…

Зачем я это делаю? Я не верю, что Иннаси убила Ривтера. И мне не даёт покоя брошенная следователем фраза, что на самой Иннаси обнаружены следы запретной магии. Могла ли она сделать приворот? Думаю, что могла. Но она бы моментально в этом призналась. За приворот пожурят и оштрафуют, разве что. По крайней мере, за тот, который известен мне. Возможно ли, что так и было, но господин амбициозный следователь предпочёл не услышать? Вполне возможно… И то, как этот самый следователь подводил меня к мысли, что Иннаси надо любым способом «утопить», заставляет до сих пор морщиться от отвращения… и упрямо искать дальше то, не знаю что.

Мои поиски прерывает альд. Другой. Этот ниже, коренастее, и глаза у него светло-карие. Недобрые.

– Привет, – говорит он, подсаживаясь за стол.

– Добрый вечер, – вздыхаю я. Честно признаться, мне и одного альда через край… И в библиотеке в последнее время стало слишком людно, альдно и беспокойно. Впрочем, не только тут, если уж честно.

– Вот. – Без долгих предисловий он ставит на стол передо мной мешочек.

– Что это? – я вовсе не спешу трогать неизвестно что. От неизвестно кого.

– Пятьдесят монет золотом. За то, что ты ему откажешь.

– Кому ему? – на всякий случай всё же решаю уточнить. Вряд ли, конечно, речь о следователе, но мало ли…

– Йару. Ты отошьёшь его, и получишь за это пятьдесят золотых монет. А ещё пятьдесят, – второй мешочек появляется на столе, – ты получишь, переспав со мной.

Я встаю. У меня нет слов, но есть большое желание плюнуть и уйти. Но плевать в альда страшно. А просто молча уйти – обидно.

– Бери, – альд пододвигает ко мне один из мешочков. – Один бери сейчас, про другой можешь подумать до завтра.

Пока я собираю книги – не бросать же тут с закладками на страницах, где упоминаются запрещённые заклинания – он уходит, оставляя на столе оба мешочка. Неужели думает, что я просижу здесь всю ночь, размышляя над его предложением? Или что буду заботиться о его деньгах, чтобы их никто другой не забрал?

Я беру все книги и пересаживаюсь за стол в противоположном углу, чуть подумав, вырываю из тетради лист и кладу к мешочкам записку «альдово». Если этот странный и в высшей степени неприятный тип бросает свои деньги где попало, это его проблемы. Я ничего ему не обещала, и прикасаться к деньгам не хочу.

Увы, касательно заклинаний я так ничего и не нахожу, да и глупо, наверное, предполагать, что хоть какая-то действительно важная и запретная информация будет в Академии в общем доступе.

На предварительное слушание суда на следующее утро иду в смятении. Мне не нравится происходящее, но, увы, Творец не даёт мне видений и подсказок, и всё, что у меня есть – моё внутреннее, ни на чём не основанное, ощущение, что Иннаси не могла его убить. Впрочем, ещё недавно я бы сказала, что она и на меня напасть не могла…

Смятение моё ещё больше усиливается, когда уже в зале суда я встречаюсь глазами с Иннаси. На ней блокирующий любую магию обруч и простое серое платье. Она выглядит бледной и потерянной, а когда наши взгляды пересекаются, я читаю по губам, и мне становится совсем жутко:

– Аська, я ничего не помню!

Само слушание почти не отложилось у меня в голове. Я не могла отвести глаз от Иннаси, которая на меня больше не смотрела, она безучастно уставилась на ровную и пустую поверхность стола перед собой. Кажется, это не она, а именно я – ужасная подруга. На неё воздействовали, а я ничего не поняла. Я даже не могу сказать, когда именно изменилось её поведение. Для меня лично – когда я решила её предупредить, но, видимо, заклинание действовало и раньше? Или наоборот, появилось после? И что же это всё-таки такое?..

Уже покидая зал, встречаюсь взглядом с тем самым следователем. Рассматривает меня в упор, с непонятным выражением, от которого становится не по себе: слишком нагло и прямо. Злится, что его наставления и намёки не сыграли? Подозревает в соучастии?

За дверью братья Иннаси, я невольно шарахаюсь в сторону, зарабатывая презрительные взгляды и едкие комментарии.

Я очень хорошо осознаю, что мне не надо лезть в это дело. Что у Иннаси есть любящий, хоть и оставивший их семью несколько лет назад отец, у которого и деньги, и связи. Что я уже сделала всё, что могла, и тем самым уже настроила против себя следователя, не став «топить» бывшую подругу. Что я – никто, и звать меня никак. И теперь остаётся только помолиться Творцу за Иннаси Аркроу и оставить эту страницу в прошлом. Я вообще рассудительная и умная. И осторожная. И ничего необдуманного и опасного делать не буду. Ведь не будет ничего страшного только от того, что я всё-таки что-то да выясню про запрещённые заклинания? Ну и ещё по мелочи кой-чего…

Йар открывает дверь раньше, чем я успеваю постучать. Стоит и молча меня рассматривает, и во взгляде его такой голод и такой огонь, что я невольно делаю шаг назад. Тем более что альд одет только наполовину. А я ещё хочу жить. И дело моё вполне подождёт до какого-нибудь людного места, могла ведь поймать его на ужине – всё равно после приглашения на бал все уверены, что у нас с ним что-то есть, и чего это мне пришло в голову искать его прямо сейчас…

Как и полагается хищнику, альд мгновенно реагирует на попытку сбежать – молниеносным движением втаскивает меня в комнату и захлопывает дверь.

– Мальяна знает, куда я пошла! – испуганно вру на всякий случай.

Впрочем, альд вовсе не торопится на меня набрасываться, наоборот – отходит в другой конец комнаты и неторопливо надевает рубашку.

– Зачем пришла? – спрашивает дружелюбно и нейтрально, и мне начинает казаться, что он просто ждал вместо меня кого-то другого. Вернее, другую. И так напугавший меня взгляд предназначался этой другой. Почему-то становится не столько легче, сколько обидно. Зря я пришла.

– Ты этой ночью занят? – простодушно спрашиваю, внимательно рассматривая его комнату. С одной стороны, ничего лишнего и идеальный порядок, с другой – сложно не заметить, насколько всё дорогое и качественное… Да, мне, в общем-то, плевать на это на самом деле, просто не хочется думать о том, насколько двусмысленно звучит вопрос, и что он обо мне подумает.

Альд молчит, и мне приходится всё-таки на него взглянуть. Я боюсь, что он сейчас скажет что-то пошлое. Или посмотрит как-нибудь сально и самодовольно. Но Йар серьёзен и непроницаем:

– Нет, – говорит он. – Что нужно?

– Соучастник, – покаянно вздыхаю я. – Мне нужен соучастник.

– В чём? – заинтересованно улыбается альд. – Может, всё-таки присядешь?

Я присаживаюсь на краешек идеально убранной кровати, удивляясь её жёсткости, поднимаю чуть виноватый взгляд на альда и признаюсь:

– Мне надо проникнуть в чужую комнату.

– И всё? – выдержав паузу, недоверчиво уточняет он, разом теряя всю свою серьёзность.

– Что, недостаточно кровожадно? – невольно улыбаюсь в ответ, чувствуя преждевременное облегчение. Рано, Асия. Он ещё не согласился. И условия свои не озвучил, а они будут, можно даже не сомневаться…

– Не то слово. Да и вообще как-то… мелковато, – кивает Йар. И уже по-деловому. – Чья комната? И что ты там собираешься делать?

– Комната Иннаси, – почему-то шёпотом признаюсь я. – Собираюсь осмотреться, только и всего.

– Ты ведь знаешь, что Иннаси Аркроу арестована? – доброжелательно интересуется Йар, придвигая себе стул и усаживаясь напротив меня. – И это уже не просто визит без приглашения в комнату бывшей подруги, а вмешательство в следствие по особо тяжкому преступлению с использованием запрещённой магии.

– Я ж и говорю сразу – «соучастник», – вздыхаю в ответ, понимая, что альд откажется. И правильно сделает. Я бы вот тоже ни за что не стала бы вписываться в подобное мероприятие…

– Что взамен? – тем не менее спрашивает Йар, не торопясь отказываться. И я снова вздыхаю. Это сложный вопрос. Денег у меня нет, по крайней мере, в том количестве, которое могло бы заинтересовать хозяина этой комнаты. Приходится спросить:

– А что ты хочешь?

Он молчит, пристально меня разглядывая. От такого взгляда мне хочется повторить свою ложь про Мальянку, которая знает, куда я пошла, а ещё отойти поближе к двери и уже оттуда добавить, что я – несъедобная. Ядовитая. И заразная.

– Ответы, – наконец, говорит он, словно и не смотрел так. – Три честных ответа на три простых вопроса.

– Один, – говорю я, чувствуя себя, как ни странно, увереннее. Хотя понятно, о чём он будет спрашивать. – И после.

– Три и поцелуй, – с удовольствием включается в торг альд, вот только делая всё, как водится, не по-людски. – Насчёт «после» – согласен.

– Один ответ и всё, – упрямо повторяю я.

– Три ответа и один страстный поцелуй, – мечтательно прищуривается мой потенциальный соучастник.

– Два поцелуя и никаких ответов, – раз так, буду тоже торговаться в другую сторону. В правую щёку и в левую, – добавляю уже про себя, но уверена, что альду, на самом деле, это совершенно безразлично. Хочет меня смутить и заставить принять его первоначальные условия, только и всего.

– Поцелуй и два ответа, договорились, – протягивает руку, но я не спешу её пожимать. – Что? – уже серьёзно спрашивает Йар.

Меня поражают скорость и лёгкость, с которыми он переходит от серьёзного к несерьёзному и обратно.

– Мне кажется, я догадываюсь, что ты спросишь, – тяжело вздыхаю.

– И в чём проблема? Ответ поставит твою жизнь под угрозу?

– Нет, жизнь – нет. И он абсолютно ничем тебе не поможет. Честное слово, ничем.

Почему-то мне не хочется обманывать Йара. Он дважды меня спас. И на бал зачем-то пригласил. И глаза у него какие-то невероятные…

– Пусть так, – спокойно говорит Йар.

И я пожимаю протянутую мне руку.

Глава 5

Асия

Йар стукнул в моё окно, когда я делала семьдесят третий или уже даже семьдесят четвёртый круг по своей комнате. Впрочем, круги были маленькие, как и сама комната – альд вовремя, просто я волнуюсь и ничем не могу себя занять. Да и что можно делать в полной темноте?

Поспешно открываю окно, и он неуловимой тенью проскальзывает внутрь. Словно гигантский кот. Мне даже чудится, что зелёные глаза в темноте чуть светятся.

Молча вручает мне связку ремней, и я успеваю ужаснуться, решив, что Йар с высоты своей великолепной физической формы мои возможности жёстко переоценил: карабкаться по вертикальной стене, где даже не каждый скалолаз найдёт, за что уцепиться – точно не про меня. Потом понимаю, что нет, оценил всё верно – это комплект, чтобы пристегнуться к альду. Я буду в роли рюкзака. Не очень почётно, но как раз то, что нужно.

– Давай, – чуть торопит меня Йар. – Окно я уже открыл.

Несколько десятков волнительных, но почему-то нестрашных секунд, которые, признаться честно, мне больше запомнились непозволительной близостью к альду и ощущением движений его совершенного тела, нежели высотой, и мы внутри.

Йар демонстративно подпирает плечом стенку, я же достаю из кармана специально приготовленное зелье. Медлю несколько секунд, а затем залпом выпиваю. И мир меняется. Восприятие обостряется до предела, я слышу теперь дыхание альда, я могу не глядя сказать, что он смотрит сейчас на мои руки, я даже могу различить в многообразии обрушившихся запахов слабый аромат духов, которыми Иннаси пользовалась в прошлом месяце… Но главное – если есть какие-то следы магии на вещах, скорее всего, я почувствую и их: чувствительность пророчиц к магии куда выше, чем у обычных людей и обычных магов, а если помножить ещё и на моё зелье… Я слышу, как альд чуть принюхивается, стараясь угадать, что это такое. Но молчит. Вот только смотрит, и так как я чувствую сейчас его взгляд словно прикосновение, это здорово отвлекает.

– Не смотри, – не выдерживаю.

– Что ты выпила? – и не думает отводить взгляд.

– Это первый простой вопрос, на который нужен честный ответ? – уточняю я, перебирая одежду в шкафу. Вот это чуть фонит – откладываем в сторону… это нет, и это нет…

– Соучастник под кайфом непредсказуем, – неодобрительно отзывается Йар. И он, конечно, прав. Но я должна всё успеть до того, как меня настигнет вторая фаза действия зелья…

– Если тебе нужна одежда для бала, можно было просто сходить в магазин, – подкалывает меня явно скучающий альд. Я смотрю на кровать, куда выложила все подозрительные вещи: любимое платье Иннаси, сумка, туфли… ничего не понимаю.

– В магазине деньги нужны, – чуть огрызаюсь на насмешку Йара и возвращаюсь к вещам. Я думала найти какую-то одну вещь, которая будет фонить сильнее всего – заклинания воздействия редко накладывают напрямую, обычно на вещь. Тут же получается, что либо Иннаси и в самом деле сама применила что-то, будучи в этой одежде, либо подверглась воздействию напрямую, когда была опять-таки в этой одежде. А может, я вообще ищу не там, и это следы самой обычной, вполне себе разрешённой магии, определить я не могу.

– Я дам, – говорит Йар, непонятно то ли серьёзно, то ли нет.

– Нет, я у альдов деньги не беру, – я аккуратно возвращаю вещи на места. Хотелось бы забрать с собой, но это принесёт столько проблем…

– А что, часто предлагают? – зевает он.

– Да через день! – киваю я. – Всё, можем…

– Под кровать! – приказывает мгновенно подобравшийся Йар, и я повинуюсь беспрекословно. Я и сама обострившимся временно слухом различаю осторожные шаги в коридоре. Может, это кто-то идёт мимо, даже скорее всего, но… нет. Не мимо. Ковыряются в двери.

– Двое, – шепчет растянувшийся рядом альд.

– Каков план? – спрашиваю я. Почему-то мне не особо страшно. То ли я слишком верю в Йара – а кто бы не поверил из видевших его бой? То ли меня накрывает уже второй фазой – эйфорией, причём куда раньше, чем я рассчитывала. Будет ещё и третья фаза, самая длинная и неприятная – отходняк. Организм жестоко мстит за использование ресурсов в кредит.

– Ты тихо лежишь тут, а я – по обстоятельствам, – шепчет он, двигаясь чуть ближе.

С другого бока у меня уже стена, и зелье для обострения восприятия играет со мной злую шутку: я настолько ярко чувствую Йара рядом с собой, его запах, его бедро, прижимающееся к моему, что начинаю сходить с ума. Тут опасность рядом, может быть, смертельная, а я изнываю от желания прижаться ещё ближе, и в голову лезут всякие странные и нецеломудренные идеи, не имеющие никакого отношения к тому, каким образом спастись. Но я держусь и ничего такого себе не позволяю. Пока что.

Звук открывающейся двери и осторожные шаги. Хорошо, что я успела убрать всё в шкаф. Впрочем… вошедшие не церемонятся – выбрасывают все вещи из шкафа, перерывают трюмо, перетряхивают кровать – всё это молча, и я, даже несмотря на пелену несвоевременного и плохо преодолимого влечения к соучастнику, понимаю: сейчас они заглянут и под кровать.

Я поворачиваю голову, чтобы сказать об этом Йару, как будто бы он сам об этом не догадывается, но моего соседа под кроватью уже нет. Зато есть звук одного падающего тела, лёгкий шум и тихий голос альда, в котором столько угрозы и жестокости, что я вздрагиваю:

– Что ищешь?

– Шкатулку, – испуганно выдыхает мужской голос. – Не убивай! Я расскажу всё, что знаю, да я и не знаю ничего…

Альд цыкает на свою жертву, и мужчина – скорее даже молодой парень по голосу – замолкает:

– Что в шкатулке? – вкрадчиво интересуется Йар.

И я понимаю, что есть два разных Йара. Один буквально только что поддразнивал меня, и есть ещё другой, заточенный пытать и убивать.

– Н-не знаю, клянусь, не знаю!!! – видимо, несчастный парень чувствует примерно то же, что и я. Ему очень хочется жить, он готов рассказать всё, что угодно, но при этом не понимает, что нужно и боится вызвать недовольство альда любым лишним словом. Хотя, возможно, он не понимает даже, что это альд, просто чувствует, что жизнь его висит на волоске.

– Кто заказчик?

– Н-не знаю! – Альд выразительно молчит и, возможно, надавливает на приставленный к шее неудачливого вора кинжал, потому что тот начинает дрожащим голосом объяснять. – Заказ передала Рыжая, сказала, если найдём, заказчик сам явится забрать, когда ему удобно… я честное слово ничего больше не знаю! Я что хотите сделаю, не убивайте меня, пожалуйста, не убивайте… я…

Он резко замолкает, и я успеваю испугаться, что Йар убил. Но затем слышу прерывистое дыхание с лёгкими всхлипами. Бедный парнишка ещё жив. Если я сейчас вылезу из-под кровати и потребую сохранить ему жизнь, альд меня убьёт?

– Как ты должен сообщить, что нашёл? – всё так же холодно и страшно продолжает спрашивать альд.

– Рыжей сказать…

– Беги, – предлагает альд, отпуская.

Парнишка застывает на несколько секунд, а затем оборачивается – но альда за его спиной уже нет, и бросается со всех ног к выходу.

– Вылезай, – командует Йар всё тем же холодным голосом, которого невозможно ослушаться. – Забирайся. Валим.

– А что со вторым? – спрашиваю я, когда альд – и я на его спине – уже вылезли в окно. Мне требуется усилие и разговор на постороннюю тему, чтобы не вжиматься в Йара крепче, чем надо.

– Если успеет очнуться до того, как его найдут – свалит. Не успеет – поможет полиции в расследовании, полагаю. Хотя вряд ли он сможет на самом деле помочь…

Я испытываю самое настоящее разочарование, когда мы, наконец, попадаем в мою комнату. Мне парадоксальным образом не хочется отпускать такого красивого и волнующего альда. Надо, пожалуй, поработать над рецептом зелья, уж очень сильный побочный эффект в этот раз…