Дом Анны

Алекс: – Да. Подруга молодости.

Нина: – Она на тебя обиду держит до сих пор.

Алекс: – Думаешь? Или это вопрос?

Нина: – Это утверждение.

Алекс: – Тебе так показалось? Мне кажется, что она меня смогла простить.

Нина: – Я так почувствовала…А может это просто ревность? Она тебя до сих пор считает своим…

Алекс: – Не могу поверить в это. Это же глупо.

Нина: – Я говорю всего лишь о том, что мне кажется. Я могу ошибаться.

Алекс: – Скоро рассвет…Мы просидели почти всю ночь. Я раньше любил сидеть до утра. И ложиться спать на рассвете. Или совсем не ложиться. Разговаривать с друзьями. Говорить о чем-то. О литературе, о музыке, о кино…И просто о жизни…Я хотел быть известным и даже великим…

Нина: – Ты тщеславен? (улыбается)

Алекс: – Если бы я был честолюбив и тщеславен, я бы был уже известным… А мне скоро пятьдесят. И никто меня не знает. Я ничего не сделал, чтобы получить славу этого мира.

Нина: – Я никогда не думала о таком. Мне все равно. Есть я и моя дочь. Это мой мир и мне этого довольно. Я плыву в лодке по морю, и куда меня затянет течение или выбросит волна, там я и буду завтра.

Алекс: – Ты как тростник на ветру?

Нина: – Я как тростник на ветру? (усмехается)…Может быть…Может быть.

Алекс: – Знаешь, я безумно устал за эти дни…Так устал, что не могу понять и разобраться, что же со мной происходит…И почему все так случилось?

Нина: – Разве человек может это понять? Зачем думать о том, что невозможно знать наверняка?

Алекс: – Мне кажется, что я мог бы понять… Но нету сил.

Нина: – А что это изменит?

Алекс (усмехается): – Что это изменит? Пожалуй, ты права…Пустые размышления… Но хочется чувствовать себя таким рассудительным, разумным, даже мудрым, всё знающим и всё ведающим. Кажется, что ты можешь заглянуть внутрь себя и найти ответы на вопросы, ключи к запертым дверям и отгадки к ребусам своей жизни…

Нина: – Удавалось хоть раз?

Алекс (смеется): – Нет. Ни разу. Зато сколько времени потрачено…

Нина: – Когда я жила на вокзале…

Алекс: – Вот это да…

Нина (грустно улыбается): – Да, это правда. Там был один парень. Мы ночевали в депо, на каких-то складах. Даже на угольных. Он каждый день сочинял стихи. У него был грязный блокнот и карандаш. Он сбежал из колонии для несовершеннолетних. Но у него были хорошие родители. Какие-то ученые. А он вот такой…Мы были одна компания. Человек десять, наверное…Это он отвез меня в больницу, когда у меня был передоз. Угнал машину и отвез…Но я не об том. Стихи. Он писал странные стихи…Такие необычные. Такие красивые. И меня поразило вот что. Как в таком человеке, наркомане и преступнике, могут жить такие прекрасные вещи…Я одно стихотворение запомнила. Хочешь, прочту?

Алекс: – Конечно…

Нина: – Я думаю, что это про всех нас…

Самолеты снова улетают в ад

Их последний вздох на раскаленных крышах

По горячему бетону скорбный бег

Тень

распятая

на высохших афишах

Театр мертв,

Он превратился в горизонт,

В небе нет ни облака, ни слова

Пустота

Среди разрушенных колонн

На пороге брошенного дома -

Грязные страницы детских книг

Теплые обломки старой жизни

Милая, мы выброшены вон…

Я давно здесь чужестранец,

Нищий

Лишний и ненужный человек

В лабиринтах смутного сознанья

Я – никто, шагаю никуда,

Под защитой Божьего дыханья…

Алекс и Нина молчат.

Нина: – Будем спать?

Алекс: – Пожалуй…Я лягу тут, на кресле? Можно?

Нина: – Ложись. Я сейчас засну. Нет уже никаких сил. (улыбается).

Идет к постели и, не раздеваясь, падает на нее…

Засыпает. Алекс сидит в кресле какое-то время. Нина спит. Он встает, тихо открывает дверь и выходит на улицу. Аккуратно закрывает за собой дверь. Едва начинает светать.

Из темноты выходят две крупные фигуры:

– Далеко собрался?

Алекс: – А вы, ребята, чьи будете?

Высокий: – Мы тебе привет привезли. От одного твоего знакомого.

Алекс: – Интересно, что за знакомый такой?

Низкий обходит Алекса сзади. Алекс смещается, чтобы тот не стоял за спиной. Но Высокий неожиданно наносит Алексу удар в живот (в солнечное сплетение), тот не успевает среагировать. Низкий сильно бьет его кастетом по затылку.

Высокий закидывает обмякшее тело на плечо. Они скрывают в темноте.

Картина третья

Квартира Нины. Утро понедельника. Звонит домашний телефон.

Нина спит. Она открывает глаза. Телефон продолжает звонить.

В комнату забегает Байба.

Байба: – Мамуля, телефон звонит.

Нина вскакивает и хватает трубку: – Да.

Лия: – Нина, где Алекс?

Нина: – Алекс? Какой Алекс?

Лия: – Нина, все намного серьезней, чем вы думаете.

Нина: – Я ничего не думаю. О чем вы?

Лия: – Где Алекс? Иосиф жив.

Нина: – Жив? Да вы же сами мне говорили…

Лия: – Ошиблись. Алекс не врач, чтобы констатировать смерть. Где он?

Нина смотрит по сторонам. Алекса в квартире нет.

Нина: – Секунду.

(обращается к Байбе): – Доченька, посмотри – где дядя Алекс…

Байба бегает по квартире. Его нигде нет.

Нина: – Алекс! Алекс!

Идет искать сама. Его нет. Возвращается к трубке.

Нина: – Лия, Алекс ушел. Его нет.

Лия: – Почему вы не позвонили мне? Почему Алекс скрылся? Когда ушел?

Нина: – Не знаю. Вы меня разбудили только что… Он подумал, что вы его сдадите.

Лия: – Что? Сдам? В смысле настучу?

Нина: – Наверно.

Лия: – Да какой в этом смысл, если ничего не случилось? Я же говорила ему подождать до понедельника…Эх…Какой он резкий..

Нина: – Как резкий?

Лия: – Импульсивный. Нина, я могу с вами встретиться?

Нина: – Конечно, можете. Где?

Лия: – Я к вам не поеду. Мне кажется, что за вашим домом следили. А может и сейчас следят. Давайте встретимся через час у двадцатого причала.

Нина: – Хорошо. Мне одной прийти или с Байбой?

Лия: – Вы можете отвезти Байбу к моим друзьям?

Нина: – Вы уверены, что это нужно сделать?

Лия: – На 100%. Собирайтесь, быстро, берите машину. Отвезете Байбу, а потом ко мне на причал. Запишите адрес. А лучше запомните. Карская улица, дом 44. Спросите Филлипа.

Ясно?

Нина: – Да. А он кто?

Лия: – Он ОЧЕНЬ надежный человек. Не полицейский.

Нина: – Понятно.

Лия: – Приедете на причал – мне на сотовый не звоните. Он у вас, кстати, есть? Мой номер?

Нина: – Да.

Лия: – Отлично. Приедете и ждите. Я подойду. Пока.

Нина: – До встречи.

Нина: – Байба, ты уже умылась?

Байба: – Да, и покушала.

Нина: – Одевайся, мы поедем к одному хорошему дяденьке. Ты там меня будешь ждать. Хорошо?

Байба: – Он, правда, хороший?

Нина: – Да.

Нина быстро умывается, она спала в одежде. Берет ключи со стола. Они с Байбой выходят из дома.

Продолжение картины

Причал номер 20. Рядом стоит старенький буксир.

Нина ждет Лию. Лия выходит из каюты буксира.

Лия: – Поднимайся сюда.

Нина: – Ой…(от неожиданности) (поворачивается и взбирается наверх)

Входят в маленькую каюту.

Лия: – Садись. Давай на ты.

Нина: – Это что такое? (показывает на каюту)

Лия: – Надежное место (улыбается).

Нина: – Ну, раз так надо… Мне нужно позвонить Иосифу, верно?

Лия: – А ты можешь? Я так и не смогла выяснить, куда делся Алекс. Пропал.

Нина: – Я спала и не увидела, и даже не услышала, как он ушел. Он ничего не сказал.

Лия: – Нина, я тебе начистоту все скажу. Я не поняла, кто за домом следит. Точнее…И полиция, и бандиты. Представь.

Нина: – У отчима все куплено. Полиция и бандиты это одно и то же.

Лия: – У него не все куплено. Поверь мне. Позвони, но сама туда не суйся. Нам главное узнать – у него Алекс или нет. Если, конечно, он скажет тебе. Ты ему, когда звонила последний раз?

Нина: – Никогда.

Лия: – Ну, а сотовый у тебя его есть?

Нина: – Есть. Не беспокойся. Мне сейчас звонить?

Лия: – Сейчас.

Нина нервничает. Набирает номер.

Иосиф сразу отвечает: – Да.

Нина: – Это Нина. Алекс у тебя?

Иосиф: – У меня….

Нина: – Я могу приехать?

Иосиф: – Приезжай. Будет интересно. Пока (кладет трубку).

Нина: – Ну, ты все слышала. Он у него.

Лия: – Ты туда не вздумай соваться.

Нина: – А что так?

Лия: – А чем ты ему поможешь?

Нина: – Я ему помогу.

Лия: – Не вздумай. Давай садись на такси и домой.

Понятно? Я сама разберусь.

Нина: – Как же ты разберешься? Одна.

Лия: – Не одна. Есть люди.

Нина: – В полиции таких нет.

Лия: – Не в полиции. Я, между прочим, в прокуратуре служу.

Нина: – Да и там нет…

Лия: – Я тебя прошу туда не лезть. Это опасно. О дочери подумай.

Нина: – А если счет идет на минуты? Если Алексу нужна помощь немедленно…

Лия: – Ты что сможешь сделать? У Иосифа охрана. Ты с ними справишься? Как ты ему поможешь?

Нина: – А ты?

Лия: – Я же сказала тебе. Есть люди. Через час мы туда выдвинемся.

Нина: – Через час его может и в живых уже не будет.

Лия: – Нина, ты знаешь, у меня есть свои счеты с Иосифом. И не только….

Нина: – У тебя? (в недоумении)

Лия: – Тебя это удивляет? Да…Именно так. Поверь – не только тебе он сделал больно.

Нина: – И тебе? (удивленно)

Лия: – Когда он был мэром, погиб один человек…Очень близкий мне. Из-за него…Но сейчас некогда все объяснять. Сейчас есть реальный повод поквитаться. Не только мне.

Я не одна такая. А тебе не надо туда ехать.

Нина встает и выходит.

Лия идет за ней:

– Нина, постой. Я тебе добра желаю. Не лезь ты туда. Прошу тебя.

Нина (поворачивается): – Хорошо. Позвони мне, как и что. Иначе я с ума сойду (закуривает) …

Лия: – Держись.

Нина: – А тебе удачи…и….Храни тебя Господь.

Спускается с буксира. Лия смотрит ей вслед. Нина ловит такси. Садится в него.

Уезжает. Лия спускает вниз и прыгает в свою машину. Тоже уезжает.

Картина четвертая

(заключительная)

Иосиф в подвале своего дома. На виске лейкопластырь. Большая гематома на лице. Он в белой рубашке и черных брюках. На пальцах большие перстни. Алекс привязан к стулу. Весь окровавлен. Рядом двое охранников.

Иосиф: – Убить меня хотел, значит…Да? Я ему завещание читаю, а он меня убить решил.

Алекс (весь в крови, лицо – кровавая маска, едва говорит): – Я очень рад, что вы живы.

Иосиф: – Рад? А я-то как рад. Я ведь очень добрый. Не переживай. Ни Нину, ни Байбу я пальцем больше трону. Или ты переживать не умеешь? А? Биоробот? Что молчишь? Мне тебя достаточно. И твоих страданий мне вполне хватит для удовлетворения.

Кивает охраннику головой:

– Взбодри-ка его.

Охранник очень сильно бьет Алекса в живот. Алекс глухо стонет.

Иосиф (охраннику): – Идиот, что ли? Я говорю – взбодри, а не добивай. Рано пока.

Звонит сотовый. Иосиф берет трубку.

– Да…. У меня…. Приезжай. Будет интересно. Пока.

Иосиф: – Дочурка моя звонила, вернее, твоя. Ну, пусть приедет, поглядит на папочку в последний раз…Потрогай его, живой или сдох уже…(к охраннику).

Охранник: – Дышит.

Иосиф: – Думал, что так все легко будет…Сделал дело и все. Дождался смерти и денежки получил. К Нине в доверие втерся уже…Признал дочь-то…А то строил тут из себя честного и благородного. «Ничего мне не надо, я не отец.» Сумму увидел и все…Сразу прозрел?

Алекс (разбитыми губами, с трудом): – Мне, правда, не нужны деньги.

Иосиф: – Теперь они тебе точно не нужны. Ты прав. Зачем тебе на дне деньги? Тебе водолазный костюм нужен. Но рыбки тоже хотят есть. Представляешь, сколько хорошей еды им достанется. Что за жизнь…Думал, что все. Не будет больше такого. Учить кого-то. Наказывать. Тебя, наверное, мало наказывали. А? Слышишь ты там? Или уже не слышишь?

Алекс: – Наказывали.

Иосиф: – Жизнь тебя не наказывала. Теперь получишь сполна. И за похоть свою раннюю. И за алчность. И за обман.

Алекс: – Я вам правду сказал.

Иосиф: – Мне многие правду говорили. Никому нельзя верить. Вся их правда оказалась ложью.

Алекс: – Вы же не сможете исполнить волю своей жены.

Иосиф: – Ее волю нотариус исполнит. Мне просто хотелось посмотреть на того урода, кто ей ребенка сделал и бросил. И ни ответа, ни привета….(пауза). Нотариус, не я. Есть человек – получай деньги, нет человека – деньги мои. Там пункт есть – в случае невозможности исполнить условия завещания, деньги переходят к законному мужу. То есть ко мне. Представь себе…Думаешь, что раз так, то и Нину с Байбой туда же, куда и тебя? Нет. Я не зверь. У детей твоих я отбирать деньги не буду…Жаль их, все-таки. Они ведь и мои как бы…Столько потрачено было. И сил, и нервов, и денег. У меня и своих денег достаточно. Зачем мне жалкие семьсот тысяч…А вот у тебя забрать – святое дело. И я бы сказал ПРАВЕДНОЕ дело.

Алекс: – Бог вам судья.

Иосиф: – Мне судья Бог, а тебе – кто? Таким как ты, кто судья? А я тебе отвечу кто. Справедливость. И творю ее я. Иосиф Барт.

Алекс: – Когда будете умирать, меня вспомните. Очень удивитесь.

Иосиф: – Ты на краю могилы и мне угрожаешь? Безумец. Кто ты? А кто я. Знаешь? Ты писателишка. А что ты написал? Где это можно купить? Где прочитать? Я не знаю такого писателя. Пушкина знаю, Достоевского…Этого, как там…Фенимора Купера знаю. А тебя я не знаю. Кто ты? Существо?

Алекс: – Я человек.

Иосиф (гомерически смеется): – Ты? Ты недотыкомка. Человек (паясничает)…

Алекс: – Зачем же вы Нину сюда позвали?

Иосиф: – Ей полезно понаблюдать за процессом воспитания и наказания.

Алекс: – Она же будет свидетелем вашего преступления.

Иосиф: – Думаешь, что я свидетелей всегда убираю? Да, ты не совсем дурак, как я погляжу… Но ты ошибся. Кому она и что скажет? Полицию вызовет? Ее никто отсюда не выпустит, пока ребята все не закончат. А потом – пусть что угодно говорит. Кто докажет? Они все мои. ВСЕ. Понимаешь? И судья мой. У него дом на мои деньги построен. У начальника полиции дети за границей на мои деньги учатся. Тебе такое даже в голову прийти не могло… Нет, все-таки ты глуп, братец…Да и сказать, честно, Нина на учете состоит у психиатра. Ее словам грош цена. Чего-то ты очухался, я смотрю…

(к охраннику): – Водичкой его сбрызните.

Охранник поливает Алекса водой из бутылки.

Иосиф: – Вот какой красавец. Пусть доченька полюбуется….

Ты знаешь, сколько я сделал для города? А для страны? Не знаешь. Я сотни домов построил, мосты, дороги. Магазины. Меня помнить будут сотни тысяч людей. А тебя кто будет помнить? Так, горстка таких же, как ты. Таких же НИКТО. Я вот что тебе скажу. Я своей жене ни разу не изменял. Ни разу на нее руку не поднял. А все писатели – блудники. И лгуны. У вас никаких принципов нет. Ради красного словца, не пожалеете и отца. Как же тебе ума хватило-то девушку невинную обесчестить? Да какого ума…Что я говорю. Ты же другим местом думал. Вы, наверное, все им думаете. Писатели. Поэты.

Алекс: – Вы ребенка били.

Иосиф: – Упрекать меня вздумал? Это твое гнилое, сучье семя. Что из нее вырастит?

Алекс: – Байба хороший ребенок.

Иосиф: – Кому нужна ее хорошесть, если у нее гены порченные….Из-за тебя Елена больше не смогла забеременеть. Не оставила мне наследников. Из-за тебя. Ничего не получалось. Мы оба были здоровы. ОБА. Даже в Индию летали. К каким-то врачам хитрым. И в Европу. Говорят, что из-за того, что ее изнасиловали, она не может…Ну, как так? Такого быть не может…Это же физиология. Биология. Раз – два и все.

Все работает, все функционирует. Не может это от головы зависеть…А вот поди ж ты. И за это ты получишь по заслугам. За все ответишь. Передо мной и перед Богом.

Входит третий охранник: – Нина приехала.

Иосиф: – Проводите ее сюда.

Охранник уходит. Возвращается. Держит Нину за руку.

Нина: – Ну, ты и мразь, папуля…(пытается вырваться)

Иосиф: – О, бывшая доченька…Я тебе не папуля. Вот этот кусок говна твой папа. Не отпускайте ее. За что же ты так меня не взлюбила…? Я ведь все для тебя делал. ВСЕ.

Помнишь летали отдельным самолетом в Японию на Новый год? Представляешь, сколько это стоит? А на Марианские острова?

Нина: – Да, в гробу я видала твои острова. Отпустите его.

Иосиф: – Его (брезгливо показывает на Алекса)? Мы отпустим его. Не волнуйся. Только зачем? Ему осталось жить-то полчаса от силы. Он еле дышит уже…

Алекс: – Нина, зря ты приехала сюда.

Нина: – Он жив, развяжите его, суки (вырывается).

Ей зажимает рот второй охранник. Крепко и профессионально держат ее. Не вырваться.

Иосиф: – Ты не дергайся, а то сядешь рядом. И грубить старшим не надо. Накажем. Пора этого Алекса в путь готовить (кивает охраннику). А ты, дочура, погляди, как подонков наказывают.

Охранник начинает избивать Алекса, тот падает на пол вместе со стулом, пинает по всему телу.

Нина в бешенстве рычит.

Иосиф: – Рот ей завяжите. И руки. Но не обижайте. Пусть смотрит. Молча.

Охранники завязывают ей рот и руки скотчем. Усаживают на стул.

Третий продолжает пинать Алекса по голове.

Иосиф: – Довольно. Наверное, уже отлетел…

Нина рыдает. Ей плохо.

Иосиф: – Да, зрелище неприятное, конечно. Понимаю, но ничего поделать не могу. Извини, Нина. Думаю, что самое время его паковать. Как раз отвезем в то же место. Где твоего Ивана Бог прибрал.

Нина в полуобмороке.

Иосиф: – Истеричка. Нервная очень. Не трогайте ее.

Что стоите? Поднимайте свою работу…

Охранники отвязывают Алекса от стула.

Неожиданно в подвал входят Лия и двое мужчин с пистолетами в руках. Они хладнокровно начинают стрелять.

Убивают наповал трех охранников. Иосиф падает на пол. Нина неожиданно приходит в себя от звука выстрелов.

Лия подходит к Иосифу вплотную. Протягивает руку к одному из мужчин, молча прося пистолет. Прищуривает глаза и стреляет в упор, в туловище. Молча снимает скотч со рта и рук Нины. Нина воет от отчаянья, подползает к телу Алекса и обнимает его. Алекс еще дышит (но уже умирает). Целует его окровавленную голову. Лия обнимает Нину.

Лия: – Нина, не плачь. Ты ошиблась. Он не рука Господня (с горьким сарказмом, печально). Он простой смертный.

Нина (как в забытье): – Теперь ему хорошо…

Конец

Декабрь, 2, 2009 г.

Дом Анны

(сюрреалистическая драма)

Действующие лица:

Лазарь – журналист, 35-40 лет.

Его жена.

Анна – хозяйка дома, 35 лет

Ольга – дочь Анны, 16 лет.

Брат Анны Иван – 35 лет, заикается, с признаками легкой умственной отсталости,

выглядит очень крепким мужчиной.

Бабушка Лазаря.

Вера, мать Анны, 50 лет.

Жена Петра Свиблова – она же Вера.

Петр Свиблов.

Человек на станции. Он же Жан.

Картина первая

Крошечная станция. Открытый навес для ожидающих. Закрытая будка кассы. Лавочка. Над ней горит фонарь. Очень тусклый. Поздний вечер. С поезда сходит мужчина в летней одежде: рубашка, брюки. В руках небольшой саквояж. И сумка с каким-то плоским, небольшим, прямоугольным предметом через плечо (может быть ноутбук). Прохладно и он надевает куртку. Оглядывается по сторонам. Замечает сидящего на лавочке человека в длинном сером пыльнике и шляпе.

Лазарь: – Уважаемый, послушайте…(обращается к человеку)

Человек (удивленно поворачивает голову в сторону Лазаря): Да…

Лазарь: – Это станция Ливно?

Человек: – Ливно? Никогда не слышал о такой…

Лазарь: – Как не слышали? Где же я сошел?

Человек: – Вы очень неожиданно и очень неудачно сошли, господин…

Лазарь: – О чем вы? Мне проводник сказал, что это Ливно, и поезд стоял тут почти минуту.

Человек: – Поезд?

Лазарь (раздраженно): – Да. Поезд, не самолет же…Неужели вы не видели?

Человек: – Я уже давно не видел поездов. Впрочем, я мог спать и не слышать.

Лазарь: – А что же это за место?

Человек: – Да никакого места тут и нет…

Лазарь: – Ну, вот же вроде как навес и касса. Почти вокзал.

Человек: – Это? Да какой же это вокзал. Так…Когда-то это была комната для ожидания. Вы сами посмотрите внимательно – все уже ветхое. Того и гляди, рухнет. Да и лавочка еле живая…

Лазарь: – А вы не начальник станции?

Человек: – Тут никогда не было станции. Так, иногда останавливались поезда…Много лет назад. И то…Раз в месяц.

Лазарь: – А куда я попал? Тут есть гостиница? Деревня какая-то рядом? И, как, чёрт возьми, это называется? Что же мне теперь тут ночевать? Под этим навесом.

Человек: – Не надо вспоминать чёрта. Не к добру это. Вы успокойтесь. Не нервничайте. Ночлег вам нужен?

Лазарь: – Выходит, что нужен. Темно уже, и сошел я не на той станции. Переночевать тут есть где?

Человек: – Хмм…Конечно есть. Но вот будут ли вам там рады?

Лазарь: – Тут живут люди? Хоть кто-то?

Человек: – Живут ли они – мне сложно сказать, но то, что они живые – это несомненно.

Лазарь: – А вы меня проводите к ним?

Человек: – Нет, я не могу.

Лазарь: – Как же мне их найти? Не на лавке же мне ночевать вместе с вами?

Человек: – На лавку вы не поместитесь. Да и сломается она, если еще и вы сядете.

Лазарь: – Ну, так как? Поможете? Я могу заплатить…

Человек: – Деньги? Тут они никому не нужны.

Лазарь: – А что же вы хотите?

Человек: – Ничего. Пойдете вот по этой единственной дороге. Идти минут пять всего. И увидите свет. Это дом Анны. Запомнили? Анны. Собаки у нее нет. Бояться некого. Может она вас пустит…Хотя, я очень сомневаюсь. Постарайтесь ей понравится. Иначе придется в лесу ночевать.

Лазарь: – В лесу? Ну, я сюда вернусь тогда…Посижу до утра, а утром может поезд придет..

Человек (улыбается): – Жаль мне Вас. Как же странно обошлась с Вами судьба. Неожиданно. Хотя судьба – это бездушный рок. А тут не обошлось без руки Господней…

Лазарь: – Вы загадками какими-то говорите…Даже не по себе как-то.

Человек: – Жаль потому, что если вы до Анны дойдете, назад вы вернуться не сможете…

Лазарь: – Что же со мной случится? Дорогу не найду?

Человек: – Скоро совсем темно станет. Идите. И поспешите. Анна может уже спать, а она давно не принимала непрошенных гостей. Удачи, Вам, господин.

Лазарь: – Хоть на этом спасибо…Прощайте.

Человек кивает головой.

Лазарь уходит…

Человек: – Чудны дела Твои, Господи…Вот и событие…

Лазарь подходит к двери большого дома. В окне горит свет. Но свет не электрический, горят свечи. Их отблески отчетливо видны на стеклах. Лазарь стучит в дверь.

Лазарь (громко): – Простите. Дверь не открывают. Стучит настойчиво.

Сзади к нему подходит молодой человек. В руках вилы. Это брат Анны. Он заикается.

Брат (заикаясь): – Вы-ы кто?

Лазарь (вздрагивает от неожиданности): – Ой…

(оборачивается)…Здравствуйте. Я сошел с поезда. Да по ошибке не на той станции. Человек на станции посоветовал идти сюда и попроситься на ночлег.

Брат: – Кто вы-ы?

Лазарь: – Я журналист. Сошел не на той станции. Ночь скоро. А заночевать негде.

Брат: – Жу-жур-наалист?

Лазарь: – Ну, да. Я в командировку поехал. Мне встретиться нужно было с одним человеком. И написать статью.

Брат (недоверчиво смотрит): – А-н-на (громко). А-н-на, и-и-ди, сю-да. А-н-на (еще громче).

Из дома выходит Анна. На ней простое длинное платье. Выглядит несколько старомодно.

Анна: – А это кто такой? Как он попал сюда? (испуганно).

Лазарь: – Анна, послушайте. Не надо меня бояться. Я случайно сюда попал. Я сошел с поезда. Не на той станции. На станции, к счастью, сидел человек, он мне сказал, что тут меня могут принять на ночлег.

Анна: – Это невероятно…

Лазарь: – Что невероятно?

Анна: – Как вы сюда попали?

Лазарь: – Что же вы меня не слушаете? Я на поезде приехал…

Анна: – Это то, что мы ждали так долго…(оборачиваясь к брату).

Лазарь (в недоумении): – Я тут с ума сойду. На станции человек говорил загадками. Вы тоже. Мне можно переночевать? Хоть где… Хоть с коровами, хоть на чердаке, или в сарае…

Анна: – Вы будете спать в доме.

Лазарь (удивленно): – В доме?

Анна (брату): – Возьми у господина вещи. (к Лазарю) – В доме. Для вас есть у нас комната.

Лазарь: – Я готов заплатить.

Анна: – Тут нет денег.

Лазарь: – Простите. Ну, я готов как-то отблагодарить вас после…

Анна: – В этом нет необходимости…Пока.

Лазарь: – Как вам будет угодно.