Шиномонтаж

Андрей Колесников

Шиномонтаж

Жил-был Сорокин, человек обычный, ничем особо не примечательный, каких миллионы; разве что не пил, хотя и курил, но обычные сигареты, без фильтра – экономил; без дела не сидел – всю жизнь работал: сначала на государство, потом на частника, т.е. на предпринимателя; горбатился и на себя: по дому делал всю работу сам, начиная с возни в огороде и заканчивая строительством дома. Ну, что еще о нем можно сказать положительного? Ах да! Был прекрасным семьянином, без жены никуда. Вот и сейчас, задумав одно дело, стал советоваться с ней:

– Мать, а мать! А ну-ка подь сюда, совет держать будем, – закричал он ей из комнаты на кухню, где та возилась с ужином.

– Сейчас вот приготовлю, а потом и обсудим, что ты там задумал. – Откликнулась Марья Васильевна. Но видно бабье любопытство пересилило и едва закончив чистить картошку, сняла фартук и, обтерев руки, предстала перед мужем.

– Ну, что ты хотел?

– Ты присаживайся, в двух словах здесь не объяснишь, – и немного засмущавшись под ее серьезно-напряженным взглядом выдал, – Решил я заняться предпринимательством. Дело, так сказать, собственное открыть.

– Это правильно, Петя, задумал, – неожиданно быстро поддержала его жена, – Вот только бы посоветоваться тебе с людьми бывалыми нужно. Хоть с тем же Степкой. Вы ж когда- то друганами были. Думаю, что плохого он тебе не присоветует. А не то так и к Митрофанычу сходи, чай у него лесопилка боле 10 лет работает. Да, – спохватилась она – а заниматься то чем думаешь?

– Как чем? Знамо дело – что умею. Шиномонтаж открыть хочу. Старенький разбортировщик у меня есть. Налажу его. А балансировку бэушную купим. Вон в объявлениях иногда мелькает. Заначку, что на черный день копили, придется в дело пустить. Опять же построить помещение надо, но деньги здесь только на материалы нужны, а работы строительные я все сам выполню.

– Да я то не против, – но уже с сомнением в голосе протянула Марья Васильевна, услыхав про траты и прикидывая в уме все «за» и «против», – а то деньги вбухаешь, а прибытку никакого.

– Прибыток будет. Вот смотри: земля у нас своя – раз. За огородом проходит трасса – два. До ближайшего шиномонтажа в ту сторону – 20 км, в другую – целых 50. Это тебе три. На этом расстоянии несколько населенных пунктов. Машин у местных будет поболе тысячи, плюс транзитные. Так что о прибыли можно не беспокоиться. А построиться – сын на каникулы приедет, поможет.

– Ой, Петя! Не знаю, не знаю. Ты б все ж таки посоветовался с Митрофанычем или с другом своим. Пусть они и другими делами занимаются, но может что дельное и подскажут.

Со Степкой Каспериным Петр Николаевич дружил с детства; вместе в школу ходили, в один год на действительную ушли, только в разные войска – Степка в танковые, а Сорокин в ПВО; женились с разницей в год. А потом – дом, работа, семья. У каждого все это было свое, да к тому же жены что-то не поделили, вот и стали видеться редко. Дружить все продолжали, но только не семьями.

Сорвав несколько таранок, последний улов которых вялился под навесом, Сорокин пошлепал к другу. Касперин занимался предпринимательством уже несколько лет: на пару с женой держал на селе магазин, торговал продуктами. О своих успехах он с Сорокиным не делился, а тот никогда и не спрашивал, придерживаясь золотого правила: меньше знаешь – крепче спишь. Не хотелось быть навязчивым, чересчур любопытным к чужим делам; сам не рассказывает, значит не хочет, значит так надо. Но вот теперь в силу своих собственных планов решил давнему правилу изменить. Да и то – не ради же праздного любопытства идет с вопросами, а за консультацией к товарищу.

Степана он застал около магазина. Тот что-то разгружал, таская из Газели коробки в подсобку.

– Бог в помощь, хозяин.

– А ты мне его в помощь не суети, а сам возьми и помоги.

– Дак как скажешь, нам это не напряжно.

– А если не напряжно, то бери эти упаковки с водой и ставь там за дверью, в угол, где остальные стоят.

Минут через двадцать с разгрузкой закончили и присели за магазином на лавочку передохнуть.

– Я вот тебе тут рыбки к пиву принес, -спохватился Сорокин, ища сверток с таранью.

– Это ты правильно сделал, да только сейчас пиво пить некогда – мне еще целый день за рулем крутиться, а ты, если хочешь, то я принесу.

– Нет, нет! – замахал руками Петр, -Ты же знаешь, что я не большой любитель. Так только, за компанию.

– Ну как знаешь. Тогда рассказывай с чем пожаловал. Вижу, что не просто так нарисовался.

– Да вот ты знаешь, – смущенно начал Сорокин, – решил я свое дело открыть – шиномонтаж. Пришел к тебе по-дружески, за советом. С чего начинать, ну и все такое…

– Видно спокойная жизнь тебе надоела, – рассмеялся Степан- Ну, дело хозяйское. Оно, конечно, если дело нормально пойдет, то лишняя копейка в хозяйстве не помешает. Но здесь прежде надо внимательно со всех сторон посмотреть, чтобы в какую-нибудь бяку не вляпаться. Считать будущие бараши –одно, а подводные камни, которые могут быть на пути к этим барышам это другое. И твоя задача – вычислить сначала их, а потом решать – стоит ли заниматься этим делом или нет.

– Да какие там камни, – загорячился Петр.

– Камни – это я так образно про проблемы, какие могут возникнуть у тебя, говорю.

– Да я понял, не дурак. Но сам посуди, какие могут быть проблемы с этим шиномонтажем? Земля у меня своя, расположена у трассы. Там даже и съезд готовый на участок есть. Остается только оформить предпринимательство и получить разрешение на открытие. В открытии предпринимательства проблем никаких, а в разрешении, я узнавал, тоже нет проблем – такой вид деятельности этими самыми, как их, Правилами землепользования предусмотрен. Ну, а в самой работе тоже ничего сложного – колесо снял, колесо поставил. Я же этим, ты знаешь, восемь лет в области у предпринимателя занимался. Лишь бы народ ко мне поехал.

– В этом как раз я никаких проблем и не вижу. Клиенты будут, куда им деваться. Я – первый. А вот во всем остальном, мой тебе совет, хорошенько все взвесь. В том числе и финансовую сторону обсчитай – хватит ли на строительство, приобретение оборудования, чтоб потом в недострое воробьи не поселились.

– Да кой-какие накопления у меня имеются. Ну, а если не хватит, то самую малость. Думаю, ссуду можно будет взять под какой-нибудь льготный процент. Власть вон как и по телевизору, и в газетах агитирует заниматься предпринимательством, всяческую поддержку обещает. Прошли те времена, когда на частников как на что-то постыдное смотрели.

– В том то и дело, что только обещают, а поддержки, как таковой нет, и будет ли она когда-нибудь-неизвестно. – охладил его надежды на государство Степан.

– Как так?

– А так! – махнул в сердцах рукой Касперин.– Об этом можно бесконечно говорить, примеров кучи. У власти одна забота – агитируют банки, чтобы кредитование малого бизнеса бесперебойно осуществляли, обещают им за это часть процентов по кредитам погашать. В этом одном и видят свою помощь. Но проценты процентами, а кредит все одно надо отдавать. Вот тут и начинается самое несуразное: с одной стороны власть вроде и печется о бизнесе, а с другой – всякие препоны каждый год вводит, все более и более требования ужесточает. А чтобы их выполнить полностью, тоже деньги нужны и порой немалые. К тому же и налоги на месте не стоят, растут каждый год. Энергетики себе накручивают. Вот и крутишься, как белка в колесе: туда дай, сюда внеси, там заплати, а себе в последнюю очередь, если что останется. А остается в малом бизнесе с гулькин нос. Понял?

– Если честно – не совсем.

– Ну, ничего, поймешь, когда влезешь в эту шкуру. Тогда мигом все дойдет. – начинал уже горячиться Степан – Словами это особо не объяснишь. Пытаемся свои беды доводить до властей, но они не понимают. Это становится понятным, когда сам занимаешься, потому что твоих кровных интересов касается. А чиновникам твои интересы по барабану. Я конечно по торговле могу только судить, т.к. только ею занимаюсь, но слышал как и другие стонут: те же перевозчики или кто там производством или сельским хозяйством занимается. А чиновникам и горя мало. Только и слышишь – провели какое-то очередное совещание по вопросам поддержки малого бизнеса, создали в районе или области какой-то новый отдел с той же целью. Но нам от этого не холодно, не жарко. Появляются новые клерки в администрациях на нашу голову, которые зарплату отрабатывают и нас нахлобучивают новыми заданиями, как будто нам и без этого нечем заняться. Вот, к примеру, задумал было я открыть в районе что-то подобное небольшой переработке овощей, что фермерами выращиваются. Об этом, кстати, и областные власти чуть ли не на каждом углу трубят. Подал, как полагается заявку, рассмотрели ее на межведомственной районной комиссии и дали добро. Правда разрешили после того, как я представил по их требованию заключение Роспотребнадзора, СЭС бывшая, о том, что моя деятельность на этом участке никакого вреда для здоровья людей представлять не будет. А чтобы получить это заключение, я с участием областных эпидемиологов провел там экспертизу. Экспертиза эта платная и мне в кругленькую сумму влетела.

– А почему этот самый надзор сам не провел экспертизу?

– Ты что, с дуба упал? Больно им надо деньги тратить. Это все наши проблемы.

– А я думал, заявку подал, а они уже все исследуют и выдают тебе разрешение: либо «да», либо «нет».

– Много ты думал! – рассердился Касперин – Будешь слушать или нет? Тогда не перебивай, дай дорассказать.

– Досказывай, досказывай! Все, молчу.

– И вот, когда я решил, что дело в шляпе, приглашают меня в районную администрацию в какой-то новый отдел по поддержке (мать их) малого бизнеса. Кабинет хороший, просторный, мебель новая , модная, сплит – система – все как положено. Сидят два хлюста молодых и дают мне под расписку прочитать письмо, которое они мне сочинили. Мол, уважаемый Степан Иванович и т.д., а смысл письма кроется в том, что мне надо какую-то еще и экономическую экспертизу пройти. Видите ли, при губернаторе комиссию образовали по распределению производственных мощностей – так, кажись, она называется – и мне всенепременно документы надо туда представить на рассмотрение. К письму и перечень документов приложен за десятью или двенадцатью номерами. А их надо заказывать в земотделе, архитектуре, еще где-то и на все нужны время и деньги. Я им объясняю, что мол, ребята дорогие, времени, да и лишних денег у меня нет, войдите вы в мое положение за ради бога! Нельзя ли как-то без этой комиссии, может она для каких-то серьезных проектов создана, а у меня ведь уровень не тот. А они мне – нет, нельзя! Не смейте, мол, перечить и идите выполнять то, что Вам предписано.

– Ну, а ты?

– Что я? С ними разговаривать – все одно, что горох об стену метать. Повернулся да и пошел. На улицу вышел, выматерился, душу облегчил, да и домой – валерьянку с валидолом глотать.

Зазвонил мобильник. Касперин стал с кем-то разговаривать. Петр не прислушивался, думал о своем.

– Вот, пожалуйста, – вернул Степан друга к действительности, – звонили из статистики, чтоб подъехал за бланками для отчета. Раньше они их присылали по почте. А теперь я за 30 км должен сам переться. Спрашиваю, что Вы обеднели, не на что конвертов купить? А она, какая-то молодая, мне в ответ, а Вам что – трудно подъехать? Если трудно – то тогда вышлем по почте. И слышно, что чаи гоняют: бренчание посуды, разговоры. Вот так и живем, а ты – «государство поможет». Как же– жди! Государство – это вся вот эта армия бездельников-чинуш, которым на тебя глубоко наплевать. Они не понимают, что помимо всех этих отчетов, бесконечных согласований и собираний справок я должен иметь время для того, чтобы зарабатывать деньги на эти самые справки и налоги, из которых им зарплату платят.

Сорокин видел, что друг окончательно расстроился, и при мысли, что причиной этому он, растеряно стал успокаивать:

– Да ты, Степ, успокойся. Черт с ними со всеми, извини, что разбередил тебе душу.

– Причем здесь ты – горько протянул Степан, – Обидно. Тянешься, тянешься, а тебя как червя какого-то вредного все норовят к ногтю прижать. Я тебе больше скажу – самый бесправный человек сейчас – это предприниматель. Я своим работникам обязан полный соцпакет предоставить. А кто предоставит его мне? Я не имею права на отпуск, мне нельзя болеть иначе все станет. Крутишься как в жерновах и не думаешь обо всем этом. Но когда задумаешься, так, поверишь, хочется забросить это предпринимательство куда подальше и стать свободным как ты. Так что вот тебе мой совет, раз ты за ним пришел – хорошенько взвесь все, прежде чем в эту кабалу лезть.

Домой Сорокин возвращался в сомнениях. Не то, чтобы разговор со Степаном враз повлиял на его решение открыть собственное дело, но какую-то смуту в душе поселил. А так хотелось иметь небольшую обустроенную мастерскую. Воображение уже рисовало чистый ухоженный дворик при ней с причудливым газоном в углу; на газоне альпийская горка, где растет небольшая елочка; вплоть до небольшого прудика с диковинными рыбками. А что? Японцы же делают такие мини-пейзажи и мы сможем. Невозможно было выбросить вот так сразу появившийся в сознании образ.

Но сомнения были посеяны, и он стал понимать, что до идилии в предпринимательстве далеко. Домой пришел не в настроении.

– Ты что такой смурной? – спросила жена.

– Да так, что-то неможется -соврал ей Петр Николаевич, боясь рассказывать о разговоре с Каспериным, чувствовал, что это поколеблет ее позицию в отношении задуманного им дела –Давай лучше чай пить, а потом пойдем на участок с рулеткой и прикинем что и как, чтоб потом обсчитать финансы.

– Вижу, что ты окончательно решился. С другом говорил?

– Говорил.

– Ну и что он тебе присоветовал?

– Сказал, что хорошее дело задумали.

– Вот как! – обрадовано вскинула голову жена – Ему верить можно – он в этом деле собаку съел.

– Это точно – поддакнул Петр Николаевич.

После обеда он хотел было колышками разметить предполагаемое место строительства, но Марья Васильевна тут же отговорила:

– Петь, ты повремени с этой разметкой. Соседи увидят, что мы с рулеткой да колышками по огороду топчемся, тут же с разными вопросами полезут. А начнешь рассказывать- так сглазят еще. Завистников хватает. Взять хотя бы Дятловых. По всему селу пересуды понесут. Им только на язык попади. Будь моя воля так я бы им за все эти сплетни, что они плетут, не знаю что бы сделала -стала заводиться жена.

– А не знаешь, то и не говори, -остудил ее Сорокин, -сдались они тебе. Но ты права – раньше времени светиться негоже. Пойдем просто визуально осмотрим место.

Дни для конца февраля стояли на удивление теплые: толи зима на финише выдохлась, толи весна раньше времени завернула, но земля отошла от морозов, просохла и уже просилась в дело. Под стать природе было и людское настроение: многие ковырялись в огородах, гребли, что-то сажали, кое где тянуло дымком костра- жгли всякий огородный мусор.

– О, гляди! Легки на помине-с досадой произнесла Марья Васильевна, кивая в сторону соседей Дятловых, что-то сажавших на своем участке. -Без них ничего не освятится, куда не сунешься- и они там. -И уже непосредственно обращаясь к соседям, прокричала звонким приветливым голосом-

– Бог в помощь, соседи! Что это Вы так рано возиться затеялись?

– Здоровеньки булы, соседушки! -прокричала в унисон ей Дятлиха – Да вот картошки пару ведер решили посадить .

– А как мороз опять ударит? – выразила сомнение Марья Васильевна.

– Передают, что уже не ожидается. Вот и решили попробовать. Может успеет отцвести пока колорадский жук из земли не вылезет.

– Да эту гадость ничем не проймешь и не обманешь.

– Ой, и не говори, но попытка -не пытка. Вон Соколиха хвалилась, что они годов пять назад, когда весна тожеть ранняя была, посадили картошку так ни разу от жука всякой химией и не обрабатывали – успела выскочить. Може и у нас получится. А Вы не собираетесь ще за лопаты та грабли браться?

– Нет, повременим малость. Вышли так, прикинуть, что и где сажать будем.

– Ну, ну – неопределенно завершила разговор Дятлиха и что-то начала бубонить Дятлову, указывая на его огрехи в копании ямок.

– Петь, а Петь. А может и нам стоит попробовать – обеспокоилась Марья Васильевна тем, что соседи в негласном огородном соревновании окажутся первыми.

– Придет время – попробуем-с досадой отмахнулся Петр Николаевич, которому уже никакая картошка на ум не шла.

Походив по огороду и молча прикинув, что и где будет располагаться, Сорокины вернулись в дом.

Ночь прошла бессонной, в мыслях, как оно все сложится, а утром, после завтрака, Сорокин завел свой старенький «Жигуленок» и покатил в райцентр писать заявление на открытие предпринимательской деятельности. Назад вернулся после обеда повеселевшим, как-будто основные проблемы преодолены и впереди спокойная, созидательная работа на благо себя и общества. За обедом благодушно повествовал жене о том, как они припеваючи заживут, ибо иначе и быть не должно: не воровством же он заниматься собирается, а честным и полезным делом.

Однако, оформление предпринимательских документов неожиданно оказалось делом довольно канительным. Наконец, получив свидетельство предпринимателя, став в налоговой на учет и облепившись, как собака блохами, непонятными кодами, выразившимися в многозначных цифрах, Сорокин стал полноценным предпринимателем и подал заявку в администрацию на открытие шиномонтажа.

Вечером заявился Касперин с бутылкой водки, шумный и веселый принятой, кажется, уже дозой.

– Ну, бизнесмен – коллега, отмечать думаешь начало новой жизни?! Про друга уже и забыл. Вот она сила денег! Как только миллионами запахло, так друзья отойдите в сторону.

– Окстись! Какие миллионы! Господь с тобой! – с испугом замахала на него Марья Васильевна.

– Что испугалась, что накаркаю и действительно миллионерами станете?

– Да какие там миллионеры, хотя бы свое не потерять.

– Это точно! – становясь серьезным, поддакнул ей Касперин.

– Что точно? – опять испуганно ахнула Марья Васильевна, – Можем лишиться своих кровных?

– Да нет, нет, это я просто тебе поддакнул. Вот сейчас мы с Петром польем как следует новое дело и все будет ладно. Не волнуйся ты так – успокоил ее Степан.

Сорокина намостила мужикам капусты с луком, сдобрила маслицем, поджарила большую сковородку яичницы с салом и, посчитав миссию выполненной, удалилась смотреть телевизор.

Выпили по махонькой, потом еще, разговор с пустого перешел на насущное.

– Уголь заканчивается, – посетовал Степан, – За зиму котел уже пять тонн сожрал, а топки еще на месяц, как минимум. Ночи то еще холодные, а уголь, я спрашивал, по сравнению с осенью опять подорожал. Магазин электрокотлом отапливаю, так за электричество в два раза больше плачу, чем за уголь.

– И у меня та же история. Осенью шесть тонн закупили, но еще по той цене. Хотя бы хватило сезон закончить, а то дровами котел особо не натопишь. Придется целыми днями около него сидеть – кочегарить. Это тебе не печка.

– Зато они вон! – махнул куда-то головой вверх Степан – в Южную Осетию газ потянули. Хвалились– самая высокогорная магистраль в мире; столько-то ущелий прошли, столько-то гор продырявили туннелями. И все это лишь для того, чтобы снабдить газом 30-тысячный чужой городишко…

– Который не в состоянии этот газ оплачивать. – дополнил Сорокин.

– А все почему? А потому, что большая политика. Мы же в селе сидим без газа, хотя до него от нас километров десять от силы. На дворе 21 век, а мы печи топим, как наши деды и прадеды. А почему? Да потому, что большая политика – тут Степан поднял палец и сделал небольшую паузу – наши нужды не учитывает. Мы никто, и большой политике до нас никакого дела нет. Наплевать ей на нас! Но, когда петух кровавый начинает в задницу клевать, вспоминают и о нас и давай пичкать патриотическими лозунгами. Да у нас этого патриотизма поболе чем у них, у этих агитаторов. Только вы же в своей политике и про нас не забывайте.

Они уже приговорили принесенную Каспериным бутылку и незаметно за душевным разговором заканчивали и другую, поставленную Петром.

– Стареем мы с тобой, Степан.

– С чего это ты так вдруг? – недоуменно уставился на него Касперин.

– Да в молодости мы с тобой за выпивкой все о бабах говорили, а сейчас о политике.

– Как же о ней не говорить? Душу хочется излить от всей этой несправедливости. Ведь сколько нам про этот газ талдонили. Все уши прожужжали. Как только какие-нибудь выборы, так кандидаты и начинают нам мозги пудрить обещаниями красивой жизни с газом. А только его изберут, так нас, как последних лохов, – побоку.

– А ведь мы тоже виноваты.

– В чем?

– Я имею ввиду всех избирателей. Сидим, слушаем, а они как соловьи заливаются. А бабы и говорят: «От человек хороший, надо за его голосовать» А если перед этим скажут, что за него и надо голосовать, т.к. его губернатор поддерживает и только с ним и будет работать, то тогда успех обеспечен. Не умеем своим умом жить, с власти спрашивать не умеем.

– Да, не умеем. В этом ты прав. Каждый сам за себя. Ни объединиться в нужный момент не можем, ни требования правильно предъявить, чтобы власть поняла, что шутки шутить не надо. Вместо этого лижем им задницу, заискиваем.

– Ты это о ком? Лично я задницу никому не лижу и не перед кем не заискиваю.

– Я о народе в целом. А ты на свой счет принял. Видимо перепил уже.

– Я перепил? Ты разве не помнишь сколько я мог выпить и не пьянел? Память что-то короткой у тебя стала, так я тебе напомню…

– Ничего не надо мне напоминать. Пошел я домой, а то чего доброго еще разругаемся из-за твоих придирок

– Обожди! -спохватился вдруг Сорокин – Ты завтра в райцентр не собираешься?

– Еду – коротко на ходу обронил Степан.

– Возьми и меня. Мне в архитектуру надо, а машина что-то не заводится.

– Подходи к половине девятого. – уже на крыльце согласился Касперин.

«Вот так. В кое время заговорили о серьезном, а к консенсусу, как говаривал один наш верховный приятель, так и не пришли. И это промеж двух друзей. А что тогда говорить о народе? Слово за слово и сразу обиды…» – вдруг по- трезвому подумал Сорокин, уже засыпая.

За ночь слегка подморозило, и воздух, очень кстати после вчерашнего, бодрил, в голове светлело. Касперин уже прогрел «Газель» и ждал друга около дома, сидя в машине.

– Мог бы и заехать, – проворчал вместо приветствия Сорокин, усаживаясь рядом.

– Ничего. Тебе полезно пройтись, проветриться. У тех, кто редко выпивает и не пьянеет, похмелье длится долго и мучительно. Поэтому первое дело-пробежка.

– Все то ты знаешь. Только излишек ума тоже не на пользу как и его отсутствие.

– Сам придумал?

– Нет, позаимствовал.

– А-а-а! А я уже было удивился.

Сорокин рассмеялся, оценив шутку товарища.

В архитектуре пробыл он долго: сидел в очереди, сдавал заранее подготовленные документы, потом ходил по отделам, куда направляли, оплачивал услуги. Назад добирался автобусом. Общественным транспортом Петр Николаевич пользовался довольно редко и даже позабыл, когда последний раз ехал в нем. Еле втиснулся в битком набитый автобус. Всю дорогу пришлось стоять, с любопытством прислушиваясь к разговорам простых людей, хотя сам и относился к ним. Пассажиры автобуса в основном были «безлошадными», каждый день ездили вот так, поэтому, судя по-всему, никаких особых неудобств не испытывали, находясь в привычной для них среде, и вели друг с другом разговоры, порой, на весь автобус, не стесняясь других, как-будто бы находились у себя дома.

Предметом разговора в этот раз было строительство олимпийских объектов. Оно подходило уже к концу, по центральному телевидению об этом часто говорили, что, наверное, и явилось причиной столь живого обсуждения. С чего начался разговор Сорокин не знал, т.к.ехал не от автовокзала, а сел на промежуточной остановке. Но как только отъехали от остановки и посадочная толкотня улеглась разговор продолжился:

– Показують яки там электрички да транспорт новый, а нам от этого ни шатко, ни валко. Наша участь-ось на такой колымаге йыздыть усю жызнь.

Автобус при этом на повороте заскрипел, накренился; толпа навалилась друг на друга, судорожно цепляясь за поручни.

– Ты бы, кума, помолчала, а то, чего доброго и в кювете окажемся, -попытался урезонить говорившую другой голос.

– А шо, я не правду кажу? Понастроили, а кто из нас там побывает? А ну, люды добри, скажить, кто из вас туды сможе поихать?! Толпа гулом подтвердила, что- никто.

– Ось видишь – я права. Хотя може ты поидышь.

– Да откуда у меня таки деньги?! –возмущенно воскликнула ее оппонентка.

– Никогда нам, простым людям, там не бывать, -поддержал их какой-то мужик, -Это мы еще сравнительно недалеко живем, да не можем себе позволить туда съездить, а что говорить о стране в целом? Здесь совсем другая ценовая политика нужна.