Нежданное Рождество

– В Финляндии принято использовать природные материалы, – пояснил Сева, глядя на ёлку, а не на меня. – Пластик считается нехорошим материалом, и им можно накликать бедность. Так что на праздничной ёлке ему не место, – он посмотрел на меня, и я смутилась от того, как горели детским восторгом его глаза: да, он любил эти места и любил Рождество. Ведь здесь, кажется, отмечали именно его, а не Новый Год.

Я тщательно рассмотрела каждую игрушку: деревянные олени, вырезанные не очень аккуратно и подвешенные на войлочную верёвочку, раскрашенные шишки, некоторые из которых собраны в затейливые букетики, соломенные веночки с вплетёнными цветными лентами, крупные орехи, также интересно обыгранные, палочки корицы – всё действительно было из натуральных материалов и смотрелось на ёлке очень симпатично, по-домашнему и оригинально. На кончиках еловых лап красовались сделанные из керамики, дерева и войлока маленькие птички и очаровательные ангелы.

– Птицами украшают, чтобы обеспечить себе долголетие, – проследив за моим взглядом, пояснил Сева. – А ангелов вешают – чтобы Вселенная и сами ангелы помогали в новом году во всех начинаниях.

Он говорил так здорово: и не умничал, а выходило интересно и познавательно. Он рассказывал мне об обычаях словно невзначай, как бы между прочим, и это ужасно импонировало мне, как и всё, что было вокруг.

Эти украшения можно было рассматривать часами! Хоть и непривычно для глаз – у нас магазины словно соревновались, кто больше намотает на искусственные деревья блестящей мишуры, приправленной цветными пластиковыми шарами.

Впрочем, шары здесь тоже встречались, хоть и не у всех. Наверно, они были стеклянными. Чем-то напоминало ёлки с архивных фотографий моей семьи: тогда не было засилья пластика, и игрушки делали из стекла. Но они стоили дорого, служили недолго, и потому вешали грецкие орехи с расписанной скорлупой, мандаринки, конфеты в ярких обёртках и даже сушки с маком.

Я улыбнулась, вспоминая детство: конфеты на ёлку тогда тоже любили вешать, и мы с двоюродными братьями вечно воровали их. Было здорово!

– Мы в детстве воровали с ёлок конфеты, – призналась я.

– Все воровали, – улыбнулся Сева. – Кстати, здесь тоже вешают конфеты, только не на улице. Придём домой – покажу! В гостиной всегда стоит огромная ель.

Это показалось мне таким милым: прозвучало, словно у нас общий дом, мы живём вместе и всё, что происходит сейчас – обычное дело. Мы вернёмся домой, и он покажет мне конфеты на нашей ёлке…

– Хорошая традиция, – заметила я.

– Мне тоже нравится.

И он замолчал. А мне так нравилось слушать его голос! Он очаровывал ничуть не меньше, чем здешнее Рождество!

– Расскажи ещё что-нибудь, – попросила я, мило улыбнувшись.

– Легко, – улыбнулся Сева, и мы пошли дальше. – Смотри, окна украшены, видишь? – он указал мне на особенно красивое окошко. На подоконнике стоял огромный соломенный олень, украшенный жёлтыми огоньками, над ним на стекле красовались витражи, изображающие тучи, луну и снегопад. Там же, на подоконнике, стояла небольшая ёлочка в горшке, щедро украшенная золотыми шишками. – Считается, что в этот праздник гномы разгуливают по улицам. Они тихонько заглядывают в окна домов и наслаждаются красотой. Чем довольнее останутся увиденным гномы, тем больше удачи и всяких приятностей приготовят они жильцам дома в грядущем году. – Он говорил об этом так тепло и тихо, словно делился сокровенным секретом, будто и сам верил, что гномы будут ходить по этим улочкам и смотреть в украшенные окна. – Если зашторить занавески – гномы могут обидеться. Они – открытый, добрый народ и не любят скрытных людей.

Я слушала с интересом и даже взяла парня под руку, до того было хорошо на душе от этого предпраздничного настроения.

– Смотри! – Сева указал на Санта Клауса, что стоял у кого-то на открытой веранде. – Это Йолупукки. А рядом с ним деревянный козлик – это какая-то древняя фишка, но я не помню подробностей, – виновато улыбнулся он.

– Ты – и не помнишь? – рассмеявшись, поразилась я.

– Да, – кивнул он, тоже засмеявшись. – Я не специалист. Мне просто нравится всё это, – но обвёл свободной от меня рукой вокруг. – Эта маленькая Финляндия мне нравится куда больше настоящей. Здесь нет толп туристов, нет множества лавок с сувенирами и сладостями… Один минус – здесь приходится готовить глёг самим, его не купить на каждом углу, как там… Но здесь душевней. Реально как в сказке! – он посмотрел в небо и заметил, видимо, что оно чистое и на нём много звёзд. – Пойдём к лесу, там тоже красиво, но по-своему!

Я согласилась. Этому парню я стала безоговорочно доверять после общения с тётей Шурой. Раз она считала его за своего, то и мне стоило.

Мы свернули на ближайшей развилке и побрели направо.

Посёлок оказался больше, чем я думала, и, признаться, мы так хорошо шли, что я была бы рада, если б дорога оказалась кольцевой или в форме знака бесконечности. Тогда бы мы так шли и шли, было бы красиво, уютно, а из домов слышались бы мех, пение или просто музыка.

Но дорога была самой обычной, и скоро она привела нас на опушку леса. Мы поднялись на пригорок, до куда была расчищена дорога. В лес она не вела. Судя по следам, грейдер дошёл до первых деревьев и развернулся.

В принципе, и у меня, и у парня была обувь с высоким голенищем, так что мы вполне могли продолжить путь, но Сева остановился.

– Мы пришли, – улыбнулся он и запрокинул голову к небу.

Я последовала его примеру и затаила дыхание от восхищения: небо было усыпано звёздами! Само по себе оно было не совсем тёмным – хоть солнце и зашло, а какой-то край неба ещё освещался им, видимо. Там, за горизонтом – не видно где, но небо не тёмное.

И всё же особенно яркие звёзды были отлично видны. Они мерцали и завораживали, и было странно осознавать, что от меня до них всего лишь пустота. Нас разделяло лишь расстояние, и мне казалось от этого, что я часть мироздания, как и эти звёзды. Я смотрела на них, и они не казались недосягаемо далёкими и холодными: наоборот, они приветливо подмигивали мне и дарили радость, как волшебные огоньки.

Сегодня вообще легко верилось в волшебство. То ли благодаря Севе, то ли благодаря этой заснеженной Нуйяле…

– Ты это хотел увидеть по дороге от автобуса? – предположила я.

– Да, – кивнул Сева. – Именно это. В городе такого не найдёшь… Вообще нигде такого не увидишь. Вернее, не почувствуешь. Я уже говорил, что согласен с твоей мамой и с тётей Шурой – эти места особенные, сильные… Если б я верил в духов, то сказал бы: у этих мест есть свой дух, и он дружит со мной.

Тогда, стоя под звёздным небом, я тоже ощутила, что у этих мест есть свой дух. И, кажется, я ему по нраву…

***

Начало подмораживать, и мы вернулись домой. Тем более Севе позвонила тётя Шура и поторопила нас. Я тогда не поняла, зачем.

Оказалось, в гостиной нас ждал шикарно сервированный стол и гости. Явно это было не в честь приезда Севы – стол казался таким новогодним, словно появился здесь благодаря магии, а не стараниями тёти.

Раньше я видела такое только в кино. У нас всегда были гости, но места в комнате вечно не хватало, так что на столе стояло только самое необходимое. Даже бутылки отставлялись на полки, поскольку им не было места.

Здесь же гостиная была огромная! Она походила на веранду, поскольку имела панорамные окна, и имела прямоугольную форму, так что длинный стол отлично помещался.

– Если помыли руки, то прошу к столу! – пригласила Шура, а потом принялась представлять нам гостей, а нас – гостям.

Я не очень старалась запоминать их имена, просто смотрела по сторонам, мило улыбаясь, когда знакомили меня.

Здесь было, на что посмотреть: и ёлка с конфетами, как Сева и говорил, и фигурки на окнах, и витражи на стёклах, и огоньки.

Мы с Севой сели рядом друг с другом.

– Сегодня праздник? – поразилась я. – Но до Нового Года ещё полно дней!

– Мы отмечаем Рождество, как в Финляндии, – пожала плечами тётя Шура. – Праздников много не бывает! На Новый Год все обычно уезжают к родственникам или приглашают родню сюда. К нам всегда приезжают родные мужа их Петрозаводска, например. Новый Год – это потрясающий праздник, но те, кто однажды основал это поселение любили и чтили свою родину. Да, их родина не имеет к нам сейчас отношения, но можно взять от их традиций лучшее, тем более что финны знают толк в Рождестве, как никто в мире.

И вот мы сидели, пили и смеялись. Разговаривали, шутили, говорили тосты.

Я и десяток совершенно незнакомых мне людей. Улыбчивых, доброжелательных, счастливых.

В комнате был погашен основной свет. Освещение давала бра, что висела на стене и свечи, расставленные на столе. Это создавало какую-то романтическую обстановку, хоть это и не был ужин на двоих.

– В древности люди почитали огонь, – пояснил Сева. – Он живой, и должен присутствовать на празднике, как дорогой гость.... Ну, я так думаю, – скромно добавил он и загадочно улыбнулся.

Он казался мне волшебником. Не в прямом смысле, но моим личным волшебником, который привёл меня в сказочную страну, которой просто не могло быть и не было на карте. И было даже всё равно: придумал он эти истории про гномов, заглядывающих в окна, про приносящих благополучие ангелочков на ветвях, про пластик… Из уст этого парня всё воспринималось, как чудесная сказка, которой мне так не хватало в городе и которую я так жадно искала в декорированных улицах и в заманивающих предновогодней распродажей супермаркетах. Там была дешёвая имитация, а здесь – настоящая сказка!

К сожалению, я всегда плохо запоминала новых людей, особенно, когда их так много сразу, да ещё и неожиданно. Но на двоих не могла не обратить внимания: они были непонятного возраста, но точно не молоды. Хорошо одеты, ухожены и словно влюблены друг в друга. Это читалось в том, как они смотрели друг на друга, как тихо переговаривались, как смеялись, как ухаживали друг за другом. Мне было жутко интересно, давно они вместе или нет? Но я не спросила.

Здесь творилась моя маленькая сказка. Рождество, которое мы никогда не отмечали, как особенный праздник, вдруг обрело какой-то особый смысл. Не религиозную привязку, а волшебную… Светлый, добрый день. И глядя на эту пару, мне хотелось верить, что они давно друг с другом, и что смогут любить так всегда, сколько бы лет ни прожили вместе.

– Вить, – обратилась к мужчине тётя Шура. – Вы с Наташей когда сюда детей своих пригласите? Столько лет уж живёте тут, а они ни разу не приезжали!

Наташа и Виктор переглянулись, и мужчина ответил, посмотрев на меня и на Севу.

– Пригласим. Праздники будут – и пригласим, – уверенно ответил он. – В этом году точно!

И он улыбнулся Шуре, а я сразу поняла, что этот разговор для них чуть ли не традиционный.

Тётя Шура проследила за его взглядом и тоже посмотрела на нас.

– Смотрите, как молодежи нравится! – указала она на нас.

– Да, – подтвердит Сева. – Здесь потрясающее место!

– Важно не только место, но и кто рядом, – вздохнул Виктор. – Не уверен, что мой сын сможет насладиться атмосферой Нуйялы, когда рядом будем мы с Наташей.

Сева переглянулся со мной. Что-то там, в семье этих людей, не ладилось. Это показалось мне ужасно не справедливым, и потому я зачем-то решила высказаться. Виктор и его возлюбленная меньше всего походили на тех, кому нужны советы, но слова уже сорвались с языка:

– Но вы кажетесь такими милыми и такими влюблёнными! – призналась я. – Мне так понравился ваш посёлок, и вы кажетесь здесь такими… уместными: счастливыми и светлыми… – Виктор посмотрел на меня странно, и я смутилась. Наверно, я сказала что-то не то… – Простите… – поспешно извинилась.

– Всё хорошо, – ободряюще улыбнулся он, переглянувшись с Натальей.

– Я просто хотела сказать, что если даже у вас проблемы с сыном, он мог бы приехать сюда… В это сказочное время… Посмотреть на вас, порадоваться…

– Боюсь, он не способен порадоваться за нас, – сдержанно улыбнулся мне мужчина: кажется, моя откровенность забавляла и совсем не раздражала его.

Я не знала, что ещё сказать. Мне хотелось вообще встать и покинуть зал, но и это было неудобно сделать.

На выручку пришла тётя Шура.

– Перестань! – махнула она рукой на Виктора и обратилась к его спутнице: – Наташа, ну хоть ты понимаешь, что это будет здорово, если они приедут? Влюблённым понравится здесь в канун Нового Года… – и она указала взглядом на нас, как на яркий пример.

Я отвела взгляд, чтобы, если что, сделать вид, что не заметила намёка.

– Ты, как всегда, права, – улыбнулась Наталья. – И ты, Катюша, тоже права… – тепло посмотрела она на меня, а потом сказала тихо Виктору: – Влюблённые должны понять влюблённых. И в этот Новый Год они поймут нас, надо только пригласить их сюда…

Дальше они начали обсуждать, видимо, подробности, но перешли на шёпот. А я была рада, что разговор для меня окончен.

Остальные гости говорили, кто о чём, а я украдкой косилась на Виктора и Наташу – мне тогда почему-то очень хотелось, чтобы всё у них наладилось с их детьми. Ведь эти двое так влюблены друг в друга – наверняка их можно понять, что бы там ни произошло.

И вообще! Они – персонажи моей личной рождественской сказки, а, значит, у них непременно всё наладится! Иначе и быть не может!

Сева вышел из-за стола и отсутствовал довольно долго. А потом вернулся и обратился ко мне:

– Это тебе, – он протянул мне красивую открытку, изображающую волшебный ночной заснеженный лес и уютный домик, притаившийся под могучими елями. Домик сверкал не блёстками, а настоящими нитками золотого и серебряного цвета.

– Мне? – растерялась я, поднимаясь с места, поскольку парень не садился обратно за стол, когда вернулся. – Но.... у меня совсем нечего подарить тебе…

– Брось, в маленькой сказочной Нуйяле дарят что-то не для того, чтобы получить подарок взамен, – широко улыбнулся парень.

Я смущённо приняла открытку и открыла её, чтобы прочесть. Давно, ужасно давно мне никто не дарил поздравительные открытки! Наверно, со школьных лет… Сейчас открытки сменились красочными конвертами с деньгами, заменяющими подарки, так что получить искусную открытку от Севы было для меня действительно интересным, важным, значимым.

Там было написано ровным почерком: " С наступающим Новым Годом! Чудеса ближе, чем кажется, и в маленькой Раасули в это особенно верится. Я рад, что мы познакомились и что ты побывала здесь. Знаю, что завтра у тебя поезд, так что, если решишь меня найти, вот мои координаты…" Дальше шли контакты и ссылки на соцсети.

Я не успела дочитать, как Сева пояснил:

– Ты, наверно, думаешь, что я должен просить телефон у тебя, а не оставлять свой. Но я считаю, лучше, чтобы контакты были у обоих.

– А может, проще меня не терять, чтобы не гадать: захочется мне тебя найти или нет? – улыбнувшись, спросила я.

– Это верно, – кивнул Сева.

– Записываешь? – приготовилась я диктовать свой номер.

– Нет, – усмехнулся Сева, достал телефон, нажал пару кнопок, и у меня в кармане раздался звонок. – Тётя Шура дала. Ещё три дня назад – хотела, чтобы я тебя встретил и довёз – по пути же. Но у меня была работа, и я не успевал приехать. В последний момент всё уладил и поехал, но тётя уже нашла для тебя машину.

– Хорошо, что удалось приехать, – искренне порадовалась я. – Спасибо за открытку! – и я развела руки в сторону, приглашая парня обнять меня.

Он шагнул и заключил меня в объятья.

Мы ничего не говорили, просто стояли, обнявшись, и я слышала, как гулко стучит его сердце. Он погладил меня по волосам и прошептал:

– С Рождеством!

Никогда ещё поздравление с этим праздником не было для меня таким прекрасным! Я не религиозный человек, так что обычно меня тепло поздравляют с Новым Годом, как и принято у нас.

Но дух Рождества, как и дух Карелии. оказался добрым и чудесным – его было невозможно не впустить в своё сердце!

– Завтра ты уезжаешь, так что предлагаю сходить к лесу ещё раз. Может, сейчас повезёт?

– Повезёт с чем? – не поняла я.

– Узнаешь, если повезёт, – подмигнул парень, лукаво улыбаясь, и я вновь подумала, что он похож на волшебника.

Мы оделись и вышли на улицу, прихватив с собой по бокалу горячего глёга, который успел остыть, пока мы по скрипящему под ногами снегу добрались до опушки леса.

– За чудеса! – предложил Сева, и я повторила тост:

– За чудеса!

Мы выпили по полбокала и уставились в небо. Так много звёзд! Кажется, ещё больше, чем было вечером! Теперь их было столько, что глаза разбегались. Хотелось завалиться на снег и смотреть в небо долго-долго. И сделать снежного ангела. Обязательно!

– Надо скорей допить глёг и сделать снежного ангела! – заявила я.

– Отличный план! – поддержал Сева, мы чокнулись, пожелав друг другу счастья и удачи, а потом опустошили свои бокалы.

Отставив их в сторону, мы посмотрели друг на друга и, улыбнувшись, повалились в пушистый снег.

Когда махали руками и ногами, задевали друг друга и смеялись, а потом, когда снежные ангелы были готовы, мы переглянулись и устремили взгляды на небо.

И только сейчас мы поняли, что началось самое красивое, мистическое и завораживающее явление – северное сияние!

Всполохи зелёного цвета беззвучно танцевали на небе: неспешно, грациозно и так необыкновенно красиво, что я даже не посмотрела на Севу. Мне казалось, это чудо вот-вот закончится, и я не успею насмотреться им.

В Питере это явление тоже было, но я вечно оказывалась не в том месте и не в то время, так что сейчас сбывалась моя мечта: я могла видеть эту чарующую красоту своими глазами.

Да, именно так и надо наблюдать за северным сиянием: лёжа с снегу, в тёмном лесу, в тишине – это позволяло полностью объединиться с природой и восхититься ею.

Всполохи то затихали, то вспыхивали вновь, и мне казалось, что это по небу летает огромная светящаяся змея: она извивается, и от неё вниз идут лучи изумрудного цвета.

– Я столько читала об этом… – прошептала я тихо. – Так что даже могу, как и ты, рассказать о поверьях! По-моему, именно финны давали самое безобидное объяснение: мол, это лисы охотятся на сопках и трут бока о скалы так, что аж искры летят в небо… Мне нравится этот вариант, – призналась я. – Они явно не боялись этого явления, и это здорово: бояться красоты природы, которая не причиняет вреда – это странно…

Сева в ответ запел. Причём оказалось, что у него прекрасный слух и голос. А запел он следующее, видимо, навеянное моими словами о лисах, которые трут бока о скалы.

– Где-то на белом свете, Там, где всегда мороз, Трутся спиной медведи О земную ось. Мимо плывут столетья, Спят подо льдом моря, Трутся об ось медведи, Вертится Земля…

А дальше похватила и я, так что припев мы пели уже хором:

– Ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла, Вертится быстрей Земля…

– Это здорово, – заметил Сева. – Когда можно дурачиться вместе. Эскимосы считали, что нельзя долго смотреть на северное сияние – сойдёшь с ума…

– Походу, мы уже смотрим слишком долго, – засмеялась в ответ я.

Мне хотелось сказать о том, что я и правда ощущаю себя теперь сумасшедшей. Моя места увидеть северное сияние сбылась, я находилась в дивном посёлке и, главное, рядом был человек, с которым можно было разделить эту радость.

Он поднялся первым и протянул мне руку. Я ухватилась за неё и встала, оказавшись до неприличия близко к Севе.

– С Новым Годом, – ляпнула я, поскольку мне казалось, что сегодня точно 31 декабря. Ведь не могло со мной приключиться столько волшебного в другой день последнего месяца зимы!

– С новым счастьем! – отозвался в тон мне Сева и осторожно поцеловал в щёку. – Пойдём, нас ждут песни и пляски – вечер ещё не закончился!

И он, подхватив со снега бокалы, протянул мне свободную руку.

Мы пошли обратно к дому, и я думала о том, что это нежданное Рождество в маленькой Нуйяле я запомню навсегда… Хоть, смела я надеяться, оно не последнее, а первое в череде многих подобных. Потому что я обязательно вернусь сюда, к тёте и её семье, с которыми из-за городской суеты мне до этого не доводилось познакомиться поближе. Я вернусь с Севой, потому что теперь он был моим личным духом Рождества и Карелии… а, может, даже чем-то гораздо большим.

***

Это было дипломное задание Бедотворца. Сложное и необычное – здесь пришлось пользоваться внушением, чтобы Катина мама была в уверенности, что только Шурин ягель поможет её племяннику легко и быстро поправиться. А как иначе было заставить эту девушку сесть в тот поезд и отправиться в маленькую Нуйялу?

Вообще, конечно, способов было предостаточно, но задание подразумевало именно использование навязчивых мыслей.

– Молодец, Бедотворец, – шептала ему Вселенная, когда он засыпал в своей кроватке под пение декабрьской вьюги. – Ты прекрасно научился сводить влюблённых, а теперь у тебя будет задание посложнее: научиться творить беды, позволяя враждующим помириться. Ты справишься, в этом нет сомнений. И первые, на ком стоит потренироваться: Виктор, которого ты сегодня видел и его сын.

Бедотворец кивнул, не просыпаясь, и накрыл нос своим пушистым хвостом.

Он любил своё призвание и с радостью брался за любые задания.

***

С Новым Годом, дорогие читатели!

КОНЕЦ