Английский след. Детектив с элементами иронии и любовного романа

– Это тот самый человек, который последним видел Дениса? – уточнила Руфина Константиновна, поднеся носовой платочек к глазам, но вытирать там было нечего, и она уголком чуть поправила густо накрашенную ресничку, при этом посмотрела на агента недобрым взглядом. Саше ничего не оставалось делать, как в знак согласия слов своего шефа покивать головой – да, мол, встречался со всеми перечисленными личностями и обсуждал…

Игорь Аркадьевич тоже одобрительно покивал головой в сторону помощника, видя его старания. Честно сказать, Саша до конца не понимал происходящего в разговоре, вернее, не понимал позиции шефа. Почему бы ему не показать им завещание, старое или новое; он подозревал, что шеф ведет какую-то свою игру во всем этом деле, но понять ее он пока не мог.

– На этой неделе должна прилететь в Россию Ксения Павловна, я должен с ней встретиться и выяснить некоторые тонкости, а потом и принять решение об оглашении условий по завещанию, – продолжал в своем стиле Игорь Аркадьевич.

Кондратьевы ушли, так и не получив четкой информации от адвоката, будут они единственными наследниками богатства, оставленного Денисом Максимовичем, или им придется делить его с кем-то еще. Но просто отступиться или даже легко сдаться семья Кондратьевых, естественно, не могла. На другой день к Игорю Аркадьевичу совершили визит дочь погибшего Дениса Максимовича Маргарита Денисовна со своим мужем Ильей Юрьевичем. Тема была аналогичная, что они и только они являются законными наследниками и никто другой. Разговор был очень эмоциональный, на гране криков и требований. Зять позволил себе даже запугивать старого адвоката:

– Ты зря, дядечка, с нами пытаешься хитрить, нехорошо это! Мы ведь можем и по-другому с тобой поговорить! Смотри, найдешь на свою старую задницу приключений!

– Извольте выйти из моего кабинета вон! – громко сказал Игорь Аркадьевич.

– Извините вы его, он у нас такой нервный, – старалась замять трудный разговор Маргарита Денисовна.

В этот момент в кабинет вошел, тяжело дыша, Саша. Его приглашали давно, но он отсутствовал на своем рабочем месте, и Надежде пришлось кричать на улицу в форточку, где он разговаривал с приятелем. Он по лестнице вверх пронесся бегом, в приемной выдохнул, поправил одежду, получил от Надежды информацию, кто у шефа, и вошел.

Встретившийся мужчина чуть не сбил Сашу с ног – не извиняясь, он открыл резко дверь. А женщина шла к двери спиной и, разворачиваясь, наступила Саше каблуком на ботинок «инспектор».

– Ой, извините меня, молодой человек, – сказала Маргарита Денисовна, опираясь тонкой ручкой с длинным маникюром на Сашину грудь, заглядывая ему прямо в глаза и дыша на него всем своим ароматом. – О-о.

* * *

К назначенному времени, когда юридическое агентство должна посетить и молодая вдова Кондратьева, как ни странно, Игорь Аркадьевич в этот момент задерживался. Саша встретился с Ксенией в приемной, они поздоровались, и оба молча смотрели друг на друга. Надежда, как психоаналитик, изучала пульсирующие между ними импульсы и чем-то была обеспокоена. Но когда появился Игорь Аркадьевич, он пригласил пройти в кабинет только Ксению Павловну – на этот раз он решил обойтись без помощника, а может, он опасался предвзятого суждения своего помощника или, куда хуже, его прямой заинтересованности.

Ксения, выйдя из кабинета, остановилась возле стола секретаря. Теребя в руках узкую дамскую сумочку из черной лаковой кожи, гармонично сочетавшуюся с ее черными лаковыми туфлями, она по-доброму, мило улыбнувшись, спросила:

– Девушка, подскажите, пожалуйста, где я могу увидеть Александра Кошкина?

– В коридоре направо третья дверь, там его рабочее место, – без особых эмоций ответила Надежда и, проводив гостью взглядом до закрытия двери, недовольно хмыкнув, сказала: – Ха, тоже мне, иностранка нашлась из подворотни.

Кошкин сидел за компьютером и в экране монитора вчитывался в обновленную базу законодательства, что для юриста необходимо проделывать примерно раз в два месяца или даже чаще: наши законы имеют свойство изменяться, а со временем и вовсе могут приобрести противоположный смысл. Напротив него по углам было еще два стола, за ними с грустными лицами тоже трудились юристы, оба мужского пола и постарше Саши, поопытнее, но не так чтобы очень.

– Александр, вас можно на минуточку? – спросила Ксения, заглядывая в кабинет.

– Санек, тебя дама, – с завистью и удивлением сказал сидевший ближе к двери адвокат зачитавшемуся Кошкину.

– Ого, – сказал другой, поднимая голову от бумаг. Саша вышел в коридор.

– Мне нужно с тобой поговорить, ты не будешь возражать, если я приглашу тебя со мной поужинать? – сказала Ксения так запросто, как будто они давнишние друзья…

– Да, я согласен, – растерянно ответил Саша.

Ужин состоялся в приличном ресторане: столы под скатертью, много приборов, изысканная кухня, хорошая музыка, а настроения веселиться почему-то не было. Ксения пыталась завести разговор о завещании, Саша старался уходить от этой темы. В конце вечера Ксения пригласила Сашу к себе в гостиничный номер. Саша понимал, что «герцога» больше нет и на утро гоняться за ним никто уже не будет, но от этого желания идти в гости у него не появлялось:

– Ты знаешь, Ксюш, давай как ни то в следующий раз, а?

– Да не бери ты ничего в голову, не хочешь так не хочешь. Тогда хотя бы проводи даму.

Саша поужинал за счет дамы, и не проводить ее – такого позволить себе он не мог, и согласился.

Весь следующий день у Саши не заладился с самого утра. Надежда еще с вечера просила его до работы заехать в магазин и купить для нужд офиса банку кофе, чая, лимон, копченой колбасы: все их прежние запасы иссякли. Он, погруженный в думы, да еще с похмелья, в толкучке метро забыл выполнить это поручение, хотя обещал, но пришел на работу пустой.

– Ой, Надюша, забыл. Виноват, прости.

– Ты меня подвел, – дерзко сказала Надежда.

– Ну не обижайся ты, я схожу в обеденный перерыв.

– Игорь Аркадьевич никуда не ходит обедать, я ему делаю бутерброды здесь, теперь мне придется идти самой. Я знаю, почему ты забыл! – отрывисто сказала Надежда и, выходя из комнаты, где работает Саша, громко закрыла дверь.

– Ой, – вздыхая, сказал Саша, опустив свою тяжелую голову на ладонь.

Товарищи по кабинету шутя подметили:

– Санек, а Надежда по тебе сохнет, – сказал сидевший ближе к двери.

– Зачем она ему теперь нужна, его вчера вон какая фифа спрашивала, у него после встречи с ней даже голова болит, – сказал сидевший у окна адвокат.

Ближе к обеду настроение у Саши поднялось, он немного разгулялся, и ему захотелось выпить кофейку. Он заглянул в приемную, а там уже исходил кофейный аромат и на тарелочке порезаны свежие бутерброды.

– Ой, Надюша, мне тут ничего не перепадет, а?

– Тебе нет, – твердо ответила Надежда, но, посмотрев в сторону просящего, немного поразмыслив, она решила сменить свой гнев на милость и важно скомандовала ему: – Открой мне дверь, несчастный!

– Сей момент! – обрадовался Саша, понимая, что он может уже надеяться на снисхождение строгого секретаря, или своей подруги – это кому как угодно понимать. Он несколько раз тихо стукнул в дверь кабинета, но разрешения войти так и не услышал. Видимо, шеф занят.

– Я уходила в магазин, он был один. Может, он вышел? Посмотри.

Саша выполнил просьбу, но на всякий случай сам встал так, чтобы прикрыть себя дверью: вдруг шеф в кабинете и увидит, кто без разрешения осмелился открыть его дверь. Секретарь сдвинулась с места с подносом и в дверях встала как вкопанная.

– Ты чего не заходишь? – тихо спросил Саша, не понимая застывшей позы секретаря, и сам выглянул из-за двери, вытягивая шею через плечо Надежды, уткнулся в кабинет. На несколько секунд онемение охватило и его самого.

Вершина головы Игоря Аркадьевича была окровавлена и лицом неестественным образом уткнута в стол. Сейф открыт, много листов документов хаотично разбросаны по полу.

– Ай! – закричала Надежда и бросила поднос, тарелка с бутербродами и чашка с кофе полетели в разные стороны. Зажав лицо руками, она чуть присела и, развернувшись, на полусогнутых ногах выбежала из приемной. В коридоре послышался визг такой силы, что Саша вздрогнул. Вбежали сотрудники конторы, а он продолжал стоять, держа открытой дверь в кабинет, прикрывая себя, словно прячась за ней. Выйдя из оцепенения, Саша, как и многие другие сотрудники, прошел в кабинет и окинул его своим опытным взглядом. Ему хотелось первым обнаружить важные улики, способные уличить преступника. Ходил он по кабинету медленно, все рассматривал, выглядывал, что-то трогал руками, но тут его как обожгло, он резко отдернул руку от сейфа. Он вспомнил слова офицера из Скотланд-Ярда: «Если бы вы (то есть он, Кошкин) – были бы грамотным юристом, то не трогали бы своими руками труп убитого и окружающие его предметы». Больше того, Саша тут же понял, что он сам может попасть под очередное подозрение.

Приехала целая бригада следователей, оперативников, экспертов-криминалистов. Бросили на стол линейку, мелькала фотовспышка, начался опрос свидетелей. Разумеется, Саша оказался прав насчет своих предположений: именно в его адрес и посыпались до боли знакомые вопросы:

– Сколько раз до обеда вы выходили из своего кабинета?

Намек их ему был понятен, дальше вопросики становились все ближе к теме:

– С какой целью вы утром не купили продукты сами, хотя вас об этом просила секретарь?

А вот еще парочка:

– Кто из ваших сослуживцев может подтвердить, что в тот момент, когда секретарь уходила в магазин, вы не посещали кабинета своего руководителя? С кем накануне вы встречались в ресторане и о чем беседовали?

Нормально, да? Саше даже показалось, что следующий вопрос будет звучать именно так: «По каким мотивам вы убили?..» Но, к счастью, его пока не последовало.

Когда Саше пришлось беседовать уже со знакомым ему старшим следователем прокуратуры по особо важным делам Бобровым, то в ряду его вопросов (все больше о документах, которые могли находиться в сейфе) в речи следователя проскочила и такая мысль, что Молевский и Кондратьев были убиты одним способом. «С помощью удара тяжелым предметом по темечку, в тот момент, когда они сидели за столом, а преступник стоял рядом, поэтому, вероятнее всего, пострадавшие знали его в лицо».

«Вот как хочешь, так и понимай эту мысль опытного следователя», – думал Саша, выйдя из здания прокуратуры уже ближе к ночи.

Когда он спускался на эскалаторе в метро, его посетила ободряющая мысль: «А не рвануть ли завтра на дачу. Попросить у отца машину и поехать отдохнуть. На работе шефа больше нет, другим адвокатам помощник не нужен, сами справляются. Да и вообще не понятно, как агентство будет функционировать без шефа. Следователи вряд ли завтра хватятся меня искать».

Все как с вечера запланировал, так с утра у Саши и получилось. Отец разрешил взять «девятку» при условии, что в пятницу к вечеру он вернется в Москву и заберет их с матерью на дачу.

Саша заехал на работу узнать, что-то новенькое есть? Одет он был в джинсы и хлопковую в клетку рубашку. Секретарь Надежда была грустная, в одежде темных тонов, разговаривала с Сашей неохотно и с какой-то опаской.

– Ну что ты на меня смотришь как на врага народа! – вгорячах, сказал Саша. – Не убивал я твоего Аркадича! Ты это от меня хочешь услышать?

– Какой ты, Саша, стал странный и нервный после этой командировки в Англию, – только и ответила Надежда.

– Здрасти! Я ей про Марью, она мне про Дарью! Намек на Англию, что я и там был виноват! – сказал он в том же тоне и ушел, так ничего новенького и не узнал.

«Наконец-то выехал из Москвы, теперь поедем быстро, – подумал Саша, шпаря уже по Минскому шоссе. – Отдохнем на дачке два-три денечка, сосредоточимся на проблеме. А это еще что за дурак жмется? Эх, тормозит, кретин!..»

Саша повернул резко руль, чтобы уйти от столкновения с грубо подставленным задом «десятки», но его машину развернуло поперек дороги, перевернуло на крышу и снова на колеса, потом еще раз на бок и юзом по асфальту. Пока, не теряя сознания, Саша открыл глаза, в правую дверку, которая теперь была вверху, через разбитое стекло заглянул человек, дальше он помнил все смутно и местами.

В больнице первыми, кого увидел Саша, были его родители, мать и отец. Анна Владимировна сидела рядом с кроватью, ее заплаканные глаза встретились с его взглядом, и у обоих вспыхнула искра счастья. «Мама с папой рядом, значит, все самое страшное уже позади», – подумал он, и ему захотелось снова спать. Следующий раз, когда он пришел в себя, то увидел рядом отца и тетю Машу. А на следующий день он обращал внимание уже на медсестер, приходивших в палату делать ему уколы. Он начал даже оценивать их отношение к себе: «Та, что была с утра и в обед, вколола укол больно и даже не посмотрела в глаза, а вот вечером пришла добрая, улыбалась, шутила, говорила: «На твоей свадьбе еще будем гулять», – на ней мне жениться, что ли?..»

Все шло на поправку, но тут, откуда ни возьмись, появился дознаватель из ГИБДД с вопросами по поводу дорожно-транспортного происшествия, выяснял версию событий по мнению пострадавшего, а Саша возьми да и забудь, что ему кто-то срезал. И все бы на этом, так нет, это оказалось только для затравки, разминка то есть, а после «гаишного» дознавателя пришел оперуполномоченный из уголовного розыска, и тут началось – «опять двадцать пять»:

– Ну что, Сашек, поправляешься? – словно близкий родственник, широко улыбался оперуполномоченный, видя «бодрствующего» больного. – Давай знакомиться, старший лейтенант Костин.

– Кошкин, – безрадостно ответил Саша.

– Знаем, знаем, что Кошкин, – как бы и не с больным вовсе разговаривал старший лейтенант Костин. – Признаваться надо во всем, Санек.

– В чем?

– Ну знаешь, гражданин Кошкин, ты мне это брось, я не таких ухарей ломал, как ты. Давай не будем здесь лапшу на уши вешать, хватит играться. Хочешь в этой палате до суда полежать, давай чистосердечное признание, а то сегодня же поедешь на тюремную больничку, там тебя кашкой манной медсестричка с ложечки кормить не будет – баланду хавать будешь! Понял меня?! Я тебя, злодея Кошкина, быстро на чистую воду выведу! Я тебе не добрый следователь Бобров из прокуратуры, по головке гладить не буду, ты у меня там все расскажешь, я тебе костыли-то быстро выпишу бесплатно, воробушкой прыгать по лесенкам тюремным будешь! Я тебя там быстро научу свободу любить!..

– В чем признаваться-то? – напуганно спрашивал Саша.

– Как шефа своего мочканул и того, за бугром! Но тот меня мало интересует, пускай тамошние бульдоги нюхают. Давай говори о Молевском, каким предметом ты его шарахнул, куда потом бросил, мы уже все перерыли!

– Вы что, я никого не убивал!

– В Шерлока Холмса поиграть захотелось, факты обличающие тебе нужны, да?! Хорошо, получи. Почему ты на первых допросах ничего не сообщил следствию, то есть умышленно скрыл, что завещание, пропавшее из сейфа, находилось у тебя в портфеле? А?!

– Как у меня в портфеле?

– А так! Ну, ты брось, дурочку-то со мной ломать, факты, милок, для суда уже есть! Я помочь тебе хотел: молодой, запутался парнишка, но ты, оказывается, и фрукт, а еще юрист. Тебя же просил Бобров из города никуда не выезжать без разрешения, а ты вон рванул в сторону границы. Когти на Запад навострил, да?! Нам непонятно только одно, как ты хотел воспользоваться плодами завещания, вернее, и это уже выяснили, нужны только твои показания, кто тебе заказал завещание состряпать в пользу молодой жены Кондратьева, понятное дело, что она сама. Из-за чего же ты сбежал из дома Кондратьева! Из английской полиции нам весь материал прислали. Так что придется тебе, голубчик, теперь долго пыхтеть, елку валить.

– У меня заболела голова, я ничего не понимаю, – сказал Саша, схватившись за голову, и закрыл глаза.

– Ну-ну, не прикидывайся, давай колись, и я ухожу.

Оперуполномоченный уходить не торопился и настаивал на своем. Подошел лечащий врач и попросил на сегодня закончить допрос, он видел, что больному действительно плохо.

– Во-во, все либеральничаем с ними, а потом вы же на улицу и боитесь выйти, – недовольно бубнил Костин, застегивая папочку, собираясь уходить.

На следующий день после завтрака – манной каши с ложечки мамы – появился старший следователь прокуратуры Бобров. Он сильно не давил, а интересовался только одним вопросом:

– Как у тебя, Александр, оказались документы, пропавшие из сейфа убитого Молевского?

– Как они могли у меня оказаться?

– Да. Я об этом и спрашиваю.

– Это я вас спрашиваю, Николай Андреевич, откуда они у меня оказались?!

– Они были в портфеле, который находился с тобой в машине и был изъят инспектором ДПП, выезжавшим на место происшествия, и передан в уголовный розыск, потом к нам в прокуратуру. Раньше ты утверждал, что эти документы, видимо, были похищены из сейфа, а оказались они у тебя в портфеле.

– Я ничего не понимаю. В портфеле у меня была книга с журналом, полотенце и видеокассета, я ехал на дачу, – Сашу от злости и возмущения начинало внутри трясти.

Перед уходом Бобров попросил ознакомиться с протоколом допроса и еще с какой-то бумажкой и везде поставить свой автограф. Вторая бумажка оказалась мерой пресечения, примененной к Саше, в виде подписки о невыезде.

Пришла в палату с бутылочками для капельницы медсестричка, которая чаще всего улыбается Кошкину, от одного ее только вида – тем более если у нее была расстегнута нижняя пуговка халата – у Саши поднималось настроение, не говоря уж о пользе для здоровья ее лечения. Под капельницей он успокоился и задремал. Проснулся от какого-то шума, в палату рвалась молодая женщина:

– Говорю вам, на пять минут! – сказала женщина медсестре и закрыла перед ее носом дверь. – Александр, как вы себя чувствуете? Нас так это взволновало!

Лицо женщины казалось Саше уже знакомым, но сразу вспомнить, кто она, он затруднялся.

– Я Маргарита Денисовна! Мы приходили к Игорю Аркадьевичу с мужем, когда он был еще жив, – и она прослезилась.

– Да, я вспомнил вас, – вяло ответил Саша.

– Вы, Александр, меня можете называть просто Маргарет, – присаживаясь на табуретку, она одну руку заботливо положила на одеяло и тихо погладила. – Вся наша семья так переживает за вас. Многие думают, что эта дорожная авария простая случайность, но мы-то знаем, кто это все организовал. Думаю, и вы, Александр, тоже догадываетесь. С этой женщиной нужно быть очень осторожным, она способна на все.

Когда Маргарет ворвалась в палату, Саша сначала испугался ее, но теперь слушал с большим интересом, и что самое интригующее – она гладила его по одеялу, как убаюкивая маленького, специально или случайно, но уж очень близко около живота.

Он почувствовал, как к нему возвращаются прежние ощущения мужской силы, а с ними и надежда на будущую жизнь в любви с женщиной.

Маргарет была тонкая женщина – в смысле познаний мужской психологии и физиологии, она продолжала поглаживать больного и, глубоко вздыхая, сострадательно говорить:

– Ой, Александр, я буду ждать, когда вы выйдете из больницы, мы непременно должны с вами встретиться, нам есть что друг другу сказать, не правда ли?

– Да, – свободно согласился Саша, хотя сам не знал, что он должен ей будет сказать при следующей встрече, но ему с ней уже сейчас было хорошо, так как же он мог отказаться встретиться, когда будет совсем здоров.

За дверью палаты вновь послышался чей-то громкий возмущенный мужской голос. В палату вошел мужчина со строгим выражением лица.

– Я долго тебя буду ждать?! – спросил он.

– Ой, нетерпеливый какой, – сказала Маргарет и встала от больного. – Это мой муж.

Саша и так это понял, он его чуть с ног не сбил, когда так же шумел в кабинете у Игоря Аркадьевича.

– Выяснила про завещание?

– Илюша, мы не об этом говорили, – кокетливо ответила Маргарет.

– А о чем же вы говорили?! – спросил «Илюша».

– О здоровье Александра, – ответила Маргарет.

– Выйди-ка отсюда, – «Илюша» подвинул жену к двери, – я с ним сам по-мужицки потолкую.

Маргарет мимикой лица показывала свое недовольство и, выходя из палаты, сказала:

– Неотесанный мужлан.

– Кто в завещании указан владельцем акций банка, мы или та гулявка? – спросил «Илюша».

– Я не видел завещания, – ответил Саша.

– Чего ты не видел? Скажешь на следствии, настоящее завещание, которое при тебе в Англии писал сам Денис Максимович, похищено из сейфа. В настоящем завещании владельцами акций банка и всего имущества становятся сын Максим Денисович и дочь Маргарита Денисовна. За это ты от нас получишь большие деньги, хоть завтра могу принести тебе аванс. Хочешь в банке должность главного юриста получить? Готов это подтвердить в суде?

– Что?

– То! Что я тебе только что сказал!

– Не видел я такого завещания.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.