Я застрял в зубах у великана

Все криво и сыро.Остекленелые взгляды мираУбийственно некрасивы.Очерченные пунктиром дыры,Дороги – сита.Нас здесь и приложат,Если добьют.Вот уж точно, никто тут не забыт,Но на все забито!Туда-сюда.Ру-у-у-да!Туда-сюда.Ру-у-у-да!

– Браво, браво! Это тебя кто такой мудрёной песне научил? – спросила Яга.

– Кощей вчера говорил, в электричке по радио играла, очень она ему понравилась, решил со мной поделиться, а вчера даже Лиса есть не стала, так ей песенка понравилась.

– Про руду-то? – спросила вновь Яга.

– Нет, другая, про «Ладу-седан-баклажан».

– А она тебя есть не стала, потому что её стошнило? – теперь уже спросил Добрыня.

– Ничего вы в поп-индустрии и не понимаете, – обиделся Колобок и покатился дальше.

На самой кромке Лукоморьево стоял большой дуб, его огромный ствол опоясывала широкая золотая цепь, вдоль которой были разбросаны различные книги. На одной из ветви дуба сидела Русалка и фотографировала себя на айфон-Х.

– Это кто же сказку у нас развращает? – удивилась Яга.

– Известно кто! – рассердилась Василиса Премудрая.

– Кощей, – произнес утвердительно Добрыня.

– В инстаграме зато уже больше тысячи просмотров.

– Я думал, рыбы говорить не умеют.

– Ещё как умеют, особенно те, которые на одном дереве с Котом учёным живут.

– А где, кстати, усатый? – спрашивала уже Яга.

– Не знаю, убежал куда-то, а куда, не сказал.

– Хочешь дельный совет по продвижению инстаграма? – спросил Звенигорошек Русалку.

– А тебе-то откуда знать?

– Мне-то? Я же не в сказке родился, ты хвостом своим уже никого не удивишь, надо другое показывать.

– И что же?

– Вот скажешь, где Кот ученый, тогда подскажу.

Русалка показала вид, что эти познания Добрыни её не интересуют, но спустя пару секунд всё же согласилась рассказать.

– Он у Горыныча опять, Змей в науку ударился, того и глядишь, скоро как Пьер и Мария Кюри станут.

– Нам ещё радиоактивности в сказке не хватало, – промолвила Василиса.

– Рассказывай быстрей, что нужно сделать? – не стерпела Русалка.

– Ты с цепью золотой сфотографируйся.

– Как же я раньше не додумалась, рыбья моя голова! – расстроилась Русалка и, всё же отблагодарив Звенигорошка за идею, начала фотографировать себя с помощью селфи-палки возле золотой цепи.

Друзья покинули кошачье логово, отправившись в логово змея.

– Тихо всем! – вскрикнула Василиса. Троица остановилась на распутье, в том месте, где им необходимо было свернуть с широкой дороги на просеку, ведущую к горам Змея Горыныча, к горам, которые ограждали Лукоморьево от тридевятого царства. Послышался треск сучка за их спинами. Яга взмахнула рукой, и перед ними объявился тот самый Леший, что приходил к Добрыне утром на чаепитие.

– Я не нарочно, так вышло, что нам с вами по пути, – оправдывался старичок.

– Ещё бы не по пути. Ты, поди, по заданию Кощея за нами увязался, решил узнать, чего мы задумали? – спросила его Василиса.

– Смотри, какой хитрый, всю сказку решил к рукам прибрать, и чего он тебе пообещал, «Сони Плейстейшен четыре»? – теперь уже Добрыня решил проявить инициативу по развязыванию языка.

– Он сказал, что вторая последняя, – с горечью произнес старичок.

– Эх, тундра, хорошо, что он тебе «Сегу Мега драйв» не пообещал.

– Уже есть, надоело играть, Кощей меня всегда Нуб Сайботом в «Мортал Комбат» обыгрывает.

– Слушай, Леший, у меня дома «Сонька» третья стоит, давай я тебе её просто так отдам, а ты Кощею скажешь, что мы ничего такого и не затеваем, что мы просто так погулять пошли.

– Эх, была не была, а дисков у тебя сколько?

– Много, Леший, тебе на сто лет хватит.

Леший качнул головой и на этот раз исчез из виду насовсем.

– Так-то лучше, а то прилип к нам как банный лист, – с облегчением произнесла Яга.

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Запыхавшись, от бессилия троица повалилась на пятисотую ступеньку лестницы, ведущей к пещере Змея.

– Яга, а не могла ты нас на ступе к пещере доставить? – задала вопрос Василиса.

– Она-то со мной еле как взлетает, куда там ещё вас со Звенигорошком. ТО надо пройти для начала, а потом уже экспериментировать с тяжестями.

Передохнув немного, троица вновь начала подъем. Достигнув пещеры, они вошли внутрь. Если раньше пещера представляла из себя сырую, прохладную каменистую полость в горе, то теперь она более походила на подземный бункер, оборудованный самыми современными технологическими новшествами. Видеокамеры под потолком, лазерные чувствительные датчики движения, пол с подогревом, по всему периметру пещеры-бункера стояли лабораторные столы с электронными микроскопами, а в самом конце возле закрытых дверей, ведущих в опочивальню Змея, стоял целый книжный стеллаж, набитый под завязку различной научной литературой.

– Стучать? – спросила Яга.

– Не стоит, если тут есть датчики движения и камеры, они в курсе, что мы здесь, – констатировал Добрыня.

Двери раздвинулись. В проёме в белых халатах стояли коллеги по науке – черный Кот и трехголовый Горыныч. Головы Горыныча расхохотались так, что из них вышло пламя.

– Пузатый, поаккуратнее, усы опалишь, без осязания кот не кот, – предупредил Змея учёный. Горыныч был действительно чересчур полным, силы его крыльев не хватало, чтобы поднять змея в воздух, и он не летал уже более ста лет.

– Это реакция на реактивы или на пыль? – спросила Василиса.

– На Звенигорошка, – произнесла средняя голова. Средняя голова Горыныча считалась старшей головой, левая и правая беспрекословно слушали её и подчинялись ей.

– И тут глумятся, – сказал Добрыня, выйдя вперёд и оставив за своей спиной Василису с Ягой.

– Как я понял, есть ты нас не собираешься, – добавил Добрыня.

– Боюсь, что такой маленькой зубочистки по всему Лукоморьево не сыскать, – теперь уже говорила левая голова Змея.

– С чем пожаловали? – спросил Кот учёный.

– Кощей хочет великанов разбудить, жениться на Василисе и еще полцарства к рукам прибрать! – возмутилась Яга.

– Никогда не понимал чувства зависти, вам жалко, что ли? – спросив, Кот как будто удивился.

– Он же Кощей, а значит, раз он что-то делает, значит это не во благо, в сказках Кощей всегда злым был! – высказался Добрыня.

– Эйнштейн говорил, что все относительно, мало ли, возможно, Кощей встал на путь добра, возможно, и у зла есть свой резон, как бы там ни было, необходимо выяснить причинно-следственную связь.

– Пришли, значит, помощи нашей просить? – произнесла левая голова.

Правая голова Горыныча обычно говорила меньше всего, но, увидев гостей, не удержалась:

– Хорошо, мы вам поможем.

Средняя голова внезапно перебила правую:

– Поможем, если ваши доводы будут бить доводы Кощея! Для этого вам надо узнать, зачем Кощею полцарства.

– И Василиса, – добавил Добрыня.

– Мал ты ещё, не понимаешь, зачем ему Василиса… Царство ему нужно, балда, в его годы только о власти думают! – вновь заговорил Кот учёный.

– Нам необходимо разбудить великанов до того, как их разбудит Кощей, ведь, кого великаны первыми увидят, тому они и будут благодарны, тому и достанется царство, – отрапортовала Яга.

– Ладно, поможем мы вам, пока малым. Кощей наверняка уже что-то придумал, раз он у короля постоянно тусуется. А это несправедливо – опережать своих оппонентов до начала игры, – Кот решил помочь троице и, отправившись в свой кабинет, притащил оттуда пустой свёрток.

– Хорошая помощь, тут же нет ничего! – возмутился Звенигорошек.

– Покажи ему, пожалуйста, волшебство, – попросил Горыныч.

Кот демонстративно взял в лапы нечто невидимое из свёртка и, накинув это невидимое на себя, сам вдруг исчез.

– Ну что, видно меня? – промяукал Кот.

– Совсем не видно. Это ведь плащ-невидимка! – восхитился Звенигорошек.

– Не знаю, конечно, чем плащ нам может помочь, и всё же спасибо, усатый, – поблагодарила Кота учёного Баба Яга.

– В общем так, вы предоставляете нам улики, мы помогаем вам разбудить предков Звенигорошка. Идёт? – Горыныч протянул когтистую лапу. Пожав её, Добрыня заключил со змеем сделку.

Глава седьмая

Невидимка следует за Бессмертновым

На перроне стоял Кощей, в руках он держал свой полушубок. Если в Лукоморьево было вечное лето, то в городе сейчас зима, акклиматизация проходила не всегда удачно, и Кощей часто болел. Недавно Бессмертнов приобрел толстый полушубок, который помогал ему не замерзнуть вне сказки. К сожалению, Звенигорошек совсем позабыл, что в реальной жизни до лета еще было несколько месяцев. Сегодня выходил очередной номер «Советского спорта», и Кощею Ивановичу необходимо было его приобрести, ведь это был последний номер в уходящем году. Нельзя было сердить Короля, да и самому было интересно, чем закончится первая половина чемпионата. Электричка подъехала, двери открылись, и Бессмертнов вошёл в вагон.

– Здесь русский дух, или мне показалось, неужели ещё с прошлого раза не выветрилось? – подумал про себя Бессмертнов. На всякий случай Кощей обошел вагон и, убедившись, что в вагоне никого нет, последовал к своему месту.

Странное дело, приходила электричка в Лукоморьево под номером девять, а возвращалась в город под номером шесть, цифра переворачивалась сама по себе. Это обстоятельство чуть было не смутило Звенигорошка, который решил дождаться девятки. Заприметив Кощея Ивановича, Добрыня всё же успел запрыгнуть в последний вагон. На бегу наш герой чуть было не потерял плащ-невидимку и всё же умудрился схватить то, чего он сам не видел, но всё же смог почувствовать.

Кощей вышел на конечной станции, оглядевшись, он понял, что за ним никто не следит, успокоившись, Бессмертнов отправился к ближайшему газетному ларьку.

– Мне «Советского спорта», не раскупили ещё?

– Да кто же сейчас газеты читает, все в гаджетах теперь информацию узнают, прогресс, едрить-мадрить! – выругался продавец.

Взяв газету, Кощей расплатился златом, от чего продавцу сделалось плохо, и он чуть было не упал в обморок. Кощей направился к такси, и здесь по логике преследование должно было закончиться, и всё же невидимый Добрыня пошёл следом за объектом.

Таксист спал и проснулся лишь только тогда, когда Кощей начал стучать по лобовому стеклу автомобиля.

– Товарищ шофёр, проснитесь, пора отчаливать.

– Ага, ща, только сон досмотрю и поедем, – накрывшись курткой, таксист захрапел.

– Вот так чудак, от злата отказывается, кто же в наше-то время от злата отказывается. Но ничего не поделаешь, придётся искать другое средство передвижения.

В то время как объект преследования искал транспортное средство, Добрыня начал замерзать, ведь все свои теплые вещи он оставил в избушке на курьих ножках. От холода у Звенигорошка застучали зубы.

– Ещё не хватало простыть из-за своей глупости, необходимо чего-нибудь предпринять и как можно скорее.

Неподалеку от вокзала располагался базар, но денег у Добрыни совсем не было, воровать он тоже не хотел, ведь тот, кто борется за добро, не может действовать методом зла, единственное, что остаётся, – хитрость, которая находится ровно посередине между добром и злом. Звенигорошек решился на отчаянный шаг, не выпуская из вида Кощея, периодически оглядываясь, он подбежал к первому прилавку, за которым стояла томная женщина, пившая из термокружки горячий кофе, от которого исходил приятный аромат. Звенигорошек увидел на одной из вешалок меховую куртку.

– Мне нужна ваша куртка. З-з-з-з-замёрз.

Продавщица поперхнулась кофе. Она присела посмотреть, есть ли кто под прилавком.

– Люда, мне тут чёрт знает что мерещится, – обратилась продавщица к своей соседке, торговавшей зимней обувью.

– Ох, Маша, Маша, предлагала я тебе иван-чая, а ты всё с кофе своим носишься. Вот и результат, допилась.

– Вам не показалось, а иван-чай я и сам люблю пить.

Теперь очередь удивляться пришла продавцу Люде. Она бросила свою торговую точку и подошла к подруге Маше.

– Ты кто, дух? – спросила Люда, перекрестившись.

– Мой-то муженёк в том году помер, никак навестить пришёл, – испугалась Маша.

– Не, я человек-невидимка из Лукоморьево, мне нужно сказку спасти, только как я её спасу, если замёрзну, – схитрил Звенигорошек.

– Аааа, вон оно что, ну раз так, – внезапно Маша выплеснула кофе из кружки в сторону голоса и все же промахнулась.

– Как не стыдно такой красивой женщине злиться! Может быть, это последний шанс помочь тому, кто должен спасти последнюю надежду человечества, – пытался надавить на жалость Добрыня.

– И какая же она, эта надежда? Вот моя надежда – продать хотя бы валенки сегодня, за целый день ни одного покупателя, когда такое было. Это, поди, ты всех отпугиваешь, – была чересчур настойчива Людмила.

– Вера в добро – последнее, что остаётся, когда весь мир уходит из-под ног, лишь только руку протянув, спасешь того ты, кто в помощи нуждается твоей, как рыбка малая нуждается в воде, – процитировал свое же стихотворение Добрыня, которое он боялся повторять, помня о своём фиаско.

Странно, но эта нескладная рифма подействовала на продавщицу, она растрогалась и, взяв куртку, с вешалки протянула её тому, кого не смогла увидеть своими глазами, но зато смогла почувствовать своим добрым сердцем.

– Я верну её! Непременно верну, вот увидите, – выхватив товар из рук Марии, Звенигорошек быстро напялил его на себя. Маша и Люда наблюдали, как куртка, болтаясь в воздухе, медленно исчезала.

– Чудеса! Вот это да! Фэнтези, я такое только в кино видела! – не переставали удивляться продавщицы. И всё же Добрыне необходимо было спешить, он покинул Машу и Люду, но было слишком поздно, Кощей успел скрыться.

Глава восьмая

Планы Кощея рушатся

В офисе в кожаных креслах за круглым столом из красного дерева сидело несколько солидных, представительного вида мужчин. Это был совет директоров одной из самых больших туристических фирм города. Секретарь открыла дверь и представила гостя:

– Кощей Иванович Бессмертнов.

Дирекция зааплодировала стоя. После чего вошел Кощей и уселся в одно из свободных кожаных кресел.

– Контракт практически готов, необходимо обговорить последние пункты и можно будет его подписывать, – сказал самый рослый из всех присутствующих, по всей видимости, являющийся генеральным директором фирмы.

– Михаил Сергеевич, я, конечно же, его подпишу, но скажите, на кой вам сдались эти великаны, в сказке есть абсолютно все сказочные персонажи, начиная от Кота учёного и заканчивая Змеем Горынычем.

– А великанов нет! – утвердительно высказался директор.

– Ладно, ладно, но и ещё одно условие.

– Какое на этот раз?

– Установите ларёк в Лукоморьево, надоело мне в город за газетами ездить.

– Аркадий Владимирович, пропишите этот пункт в контракте.

– Уже Михаил Сергеевич.

– Итак, нам осталось обговорить доли.

– Насчёт своей доли я уже высказывался ранее, на прошлых наших встречах.

– Знаете, 51 процент – довольно весомая доля, она делает вас автоматически обладателем фирмы, нас, а в данном конкретном случае меня, это не слишком устраивает, ведь контрольный пакет акций, по крайней мере сейчас, принадлежит мне.

Присутствующие поддержали директора, попросив Кощея пойти на уступки.

– Можно подумать, кроме вашей конторы других нет в городе, – Кощей с презрением обвёл всех своим строгим взглядом и, повернувшись к выходу, хотел было уйти, как его остановил знакомый до боли свист.

– Вообще-то в помещении не свистят. Денег не будет, – предупредил наглеца Бессмертнов, уже подозревая, кто находится за его спиной.

Из стоявшего возле одной из стен шкафа вылез маленький косматый человечек в старом потёртом одеянии.

– А тебя каким ветром сюда занесло?

– Попутным, – ответил Соловей-разбойник.

– Вот что, Кощей Иванович, мы тут посовещались с дирекцией и коллегиально приняли решение: раз уже идея по созданию парка сказок принадлежит вам, то один процент акций все же остается у вас. Конечно, на особых условиях, вы должны будете ежедневно выезжать на черном коне из своего логова и, звеня своими хрупкими костями, пугать приехавших в Лукоморьево туристов.

– Ещё чего, вы случайно с утра не приняли? – возмутился Кощей, начиная колдовать. Но пыл Бессмертнова остудил Соловей, продемонстрировав всем золотое куриное яйцо.

– Обычное яйцо, подумаешь, подкрасил слегка позолотой, – утешал сам себя Кощей. Тогда Соловей-разбойник разбил яйцо, внутри того оказалась обычная иголка, которая со звоном ударилась об пол и отлетела прямо в руки Соловья.

– Надо было тебе, Кощей, соглашаться на меньшую долю, придётся теперь довольствоваться малым, – Соловья-разбойника обнял Михаил Сергеевич.

– Главное, что никто не в обиде, Соловей-разбойник согласился на пять процентов, – ехидно высказался директор турфирмы.

– Предатель, – с трудом выговорил Кощей, схватившись за своё сердце, которое давным-давно остыло.

Глава девятая

Как можно не теряться в лесу и легко потеряться в городе

Звенигорошек объездил город вдоль и поперёк, но найти Кощея так и не смог. На улице уже было довольно темно, когда от отчаянья Добрыня решил вернуться домой. Проходя мимо одного из соседних домов, он заметил плачущего старичка, прислонившегося к кирпичной стене. Добрыня решил незаметно подкрасться к нему, благо на нём находился плащ-невидимка, и это сделать было довольно просто.

– Как можно не теряться в лесу и так легко потеряться в городе, – причитал старичок.

– Мда, видимо, из деревни какой приехал, а родственники не встретили, вот стоит сейчас и недоумевает. Раз уж сказке не смог помочь, так хоть человеку хорошему помогу, – подумал про себя Звенигорошек.

Добрыня немного отошел от места плача, дабы не испугать старика. Сняв с себя плащ-невидимку, он вновь вернулся к старику, который не спешил разворачиваться.

– Тебе чего надо? Уходи, дай мне поплакать.

– Я вам помочь хочу.

– Не первый уже.

– Не понял…

– Не первый, говорю, кто хотел мне помочь. Только кто пытался расспросить меня о том, где находится мой дом, смеялись и уходили прочь.

– И где же он находится?

– В сказке, в лукоморьевском лесу.

Наконец-то Добрыня узнал старичка, им оказался не кто иной, как Леший.

– Что же, раз такое дело, мне ничего не остаётся, как покинуть тебя, Леший.

– То-то, – сквозь слёзы промолвил Леший, так и не развернувшись. И всё же опомнившись, тут же обернулся.

– Мне показалось или вы назвали меня по имени? Добрыня!!! – обрадовался старичок, узнав Звенигорошка и бросившись тому на шею.

– Ты как здесь очутился, страж лесной?

– Потом все расскажу, нужно спешить в Лукоморьево, беда, беда нас ждёт, всех жителей сказки без исключения.

– Сейчас спешить смысла нет, электричка будет только завтра. Вот что, домой мы не пойдём, родители не поймут моего скорого возвращения, а вот к Косте зайти необходимо. У него всё и обговорим, не ночевать же нам в самом деле на улице.

Глава десятая

В квартире у Кости

Было поздно, и папа Кости немного был удивлён ночному визиту друга сына.

– Как спит? Не может этого быть! Мы с ним заранее договаривались.

Так и не поняв, о чём это договаривались друзья, отец пошёл будить Костю. Спросонья Костя, чуть пошатываясь, подошёл к дверям. Застав своего товарища у дверей он пригласил его зайти в квартиру:

– Чего на пороге стоишь, заходи, раз уж пришёл.

– Я тут не один…

– В каком это смысле не один?

– С другом.

Костя внимательно посмотрел за плечо Добрыни.

– Ты, чего это, белены, что ли, объелся, нет там никого.

– Ну так что, впустишь переночевать?

– Давай, заходи. Только я так и не понял, про что батя говорил, якобы мы с тобой о чем-то договаривались.

– А, так это отвлекающий манёвр.

Друзья прошли в комнату, сев на диван, на котором до этого спал Костя. В комнате находилась еще кровать, раньше она принадлежала старшему брату Константина, который ушёл в армию. На неё-то и присел Леший. Кровать чуть заскрипела, и этот звук услышал Костя.

– Ничего себе, смотри, как прогнулась, как будто человек-невидимка сел, – Костя хотел проверить целостность кровати, но его остановил Добрыня.

– Ты чего, Добрый?

– Слушай, помнишь то письмо из Лукоморьево, которое я зачитывал вслух.

– Ну и?

– Лукоморьево находится в сказке.

– Аа-а, вон оно что, я-то думал, чего это ты просил друга своего невидимого пустить, оказывается, ты со сказки к нам пожаловал вместе с ним, – недоверчиво и с иронией высказался Костя и тут же перевел свой взгляд на прогнувшуюся кровать.

– Вот сейчас я к нему подойду и поздороваюсь, – всё ещё не веря Звенигорошку, Костя направился к невидимке, но ощупывать незнакомца не стал, а, развернувшись к нему задом, решил сесть на уже занятое место.

– Ой-ёй-ёй! – послышалось из-под друга. Перепуганный Костя подпрыгнул от страха почти до самого потолка. То, что находилось под ним, было, и вправду, невидимым живым существом, издававшим странные звуки.

– Леший, ты там живой? – смеясь, поинтересовался Добрыня.

– Ага, вроде ничего, только бы еще твой друг с меня слез, и было бы все отлично.

Костя ползком долез до дивана и, спрятавшись за своего товарища, ещё долго не мог прийти в себя.

– Я же предупреждал, а ты прям как Фома неверующий.

– Ты за-за-зачем бараба-башку ко мне в дом привёл?

– Знавал я одного барабашку, только он в лесу потерялся, его хозяин там бросил после того, как тот в очередной раз в квартире нашкодил, сервиз перебил. Потом я его к грибнику одному приставил. Хорошим он мне человеком показался, и барабашке наказал впредь не шуметь, а, как всем порядочным домовым, себя вести хорошо, охранять очаг.

– А где ба-ба-ба-барабашки-и живут? – заикаясь спросил Костя.

– Известно где, в печках.

– А раз ты не ба-ба-бараба-башка, то кто же ты?

– Леший я, сейчас вот покажусь.

– Не-не-не надо.

– Ты чего боишься, он не страшный, и хватит уже заикаться, а то мне за тебя страшно становится.

– Ла-ла-ладно, только пусть не сразу объявляется.

– Леший показывайся, только не сразу, – попросил Лешего Добрыня.

– Это как?

– Ну так, чтобы по чуть-чуть.

Вначале показалась маленькая нога, обутая в лапоть, что привело Костю в неимоверный ужас. Затем проявилась правая рука, она болталась в воздухе, словно оторванная. Константин зажал свой рот руками, чтобы не крикнуть от страха.

– Слушай, может, он сразу проявится, а то выглядит, как на мясном рынке.

– Угу.

Теперь перед ними сидел, подвернув под себя свои короткие ножки, небольшого роста обычный старичок с добрым веснушчатым лицом.

– Вот так бы сразу, а то по чуть-чуть.

– Сам же попросил, – ответил Леший.

– Откуда мне было знать, что по чуть-чуть страшнее.

– Теперь хоть заикаться перестал. Больше не пугайся, а то опять начнёшь, – посоветовал Звенигорошек своему товарищу.

– У тебя чай есть? – спросил Леший Костю.

– Есть, правда в пакетиках и только с мятой, – ответил Костя.

– Мой любимый, только не могу понять, почему в пакетиках?

– Это чтобы чай не заваривать.

– Как так не заваривать?

В комнату вошёл Костин отец, не обратив внимания на Лешего, он сразу обратился к друзьям.

– Вы чего это так бурно обсуждаете?

– Да вот, думаем, чай приготовить, всё-таки гости дома, а я их даже чаем не напоил.

– Гости? – отец подозрительно перевёл свой взгляд на пустую кровать старшего сына.

– Вы тут потише говорите, мы с мамой спим, а чай, что же, чая не жалко.

Отец вышел из комнаты, прикрыв за собой двери.

– Уф, кажись, пронесло, – вытер пот со лба Звенигорошек.

Костя приготовил горячий чай для себя и своих друзей. Леший все недоумевал по поводу заварки в маленьких мешочках и с особым интересом окунал пакетик в горячую воду.

– Чудеса!

– Да брось ты, Леший, ничего в этом расчудесного нет. Вот твоя способность к исчезновениям – вот это настоящее чудо, а это так, тьфу, – говорил с удивлением Костя.

– Ещё и запахом душистой мяты, чу-де-са! – произнёс лесной гость.

– Как же ты в город попал? – спросил Добрыня.

– За тобой следил.

– Как это?

– Кощей наказал с тебя глаз не спускать. Вот и сегодня он решил, что за ним могут следить, так и получилось. Когда ты к торговкам пошёл, я вначале за тобой увязался, а когда увидел, как Кощей в «холодильник на колёсах» запрыгивает, то я за ним, ведь ты, получается, в свою очередь его выслеживал, и я решил тебе помочь.

– Я же тебя просил по-человечески за нами больше не следить, – обиделся слегка Добрыня.

– А я понарошку, чтобы у Бессмертнова подозрений не возникло, – оправдался Леший.