В дебрях Кара-Бумбы

Вот он сложил его и сунул в карман фартука. Глядит по сторонам. Солнце поблёскивает в его очках. Утирает ладонью пот с лица.

Опять смотрит по сторонам. Что делать? Ведь уйдёт сейчас.

А вот и Сёмка идёт, заложив руки в карманы. Ух, жадина, погоди!.. Не такое увидишь!

– Мальчик, поди сюда! – кричит Сёмке точильщик.

Сёмка стоит спиной к крыльцу. О чём-то говорит и пожимает плечами. Вытаскивает руку из кармана, шевелит ею. Видимо, он крутнул камни на станке. Рука дёргается.

– Та-ачить ножи-ножницы, бритвы править! – кричит точильщик и поднимает на плечо станок.

Ножичек! Ножичек уходит! Штопор, ножницы – эх!..

Пете хочется броситься за точильщиком, догнать его и закричать:

«Отдайте, дяденька, милый, отдайте!»

Но – всё! Сёмка идёт к крыльцу, заложив руки в карманы. Посвистывает…

Петя еле сдерживал рыдания. Он взбежал к себе на этаж и почувствовал, что больше не может не плакать…

Если бы не пришла бабушка, Петя просидел бы на лестнице весь день и всю ночь. Ему нечего было делать ни в комнате, ни во дворе. Правда, он должен был готовить уроки: подходила к концу последняя четверть, за ней – каникулы, но разве можно спокойно сидеть за книгой, когда нет больше в кармане любимого ножичка?..

За что бы ни брался Петя, всё у него выпадало из рук. Даже бабушка заметила:

– Что ты, Петенька, кислый какой-то, как молоко?

«Кислый какой-то! А ведь всё из-за тебя да из-за Сёмки, – горестно думал Петя. – Тут не только скиснуть – свернуться можно».

Как Петя дожил до вечера, он и сам не помнит.

Он лежал на диване, закрыв ладонями глаза. Он ясно видел, как из-под вертящихся камней летели искры, как точильщик любовался ножичком. Потом всё это исчезло, и откуда-то из темноты вдруг снова выплыл ножичек, похожий на подводную лодку.

«Зачем я отдал?! Зачем я отдал?!» – думал Петя. Иногда ему казалось, что в кармане лежит что-то тяжёленькое, и он тщательно ощупывал карман…

Было уже часов восемь вечера, когда в двери застучали. «Мама пришла», – подумал Петя и, вздохнув, слез с дивана.

В дверь колотил Сёмка.

– Уйди! – сказал Петя и хотел захлопнуть дверь.

Но Сёмка, подставив ногу, задержал её.

– Бабушка пришла? Давай двадцать копеек!

Он вынул из кармана уже раскрытый Петин ножичек, выдернул из головы два волоска, положил их на лезвие и дунул. Волоски разлетелись на две части.

День птиц

Витя и Женя, один белобрысый, худощавый, со вздёрнутым носом, другой низенький, с круглым лицом и торчащими из-под ушанки чёрными вихрами, деловито засунув руки в карманы, быстро шли по улице.

– Какую возьмём? – спрашивал Женя, перескакивая через лужи. – Ту, что в углу висит, или пониже, на полке?

– Любую можно. Всё равно выпускать будем, – отвечал Витя. – Купим и при всех выпустим. Вот позавидуют!

– Ага! А то, подумаешь, Мишка скворешней расхвастался! – соглашался Женя. – Только знаешь что? Давай возьмём, которая поёт. Может, она и в классе под партой чирикнет. Вот смеху будет!

– Хорошо бы такую! – улыбнулся Витя. – Но она, наверно, дороже. А у нас и так денег мало.

Воздух был ещё холодным, но мартовские солнечные лучи, скользя по ослепительно-белым сугробам, уже выжимали из них мутные ручейки, которые, журча, текли по обочинам тротуаров. С массивных сосулек ветер сдувал кристальные капли, на лету разбивал их в водяную пыльцу и кидал в лицо. Стучали сучьями голые деревья, но серебристый безудержный щебет уже слетал с каждой ветки.

– Эх, воробьи-и!.. – мечтательно вздохнул Женя, ласково сощурив глаза.

Витя тоже хотел сказать о чём-то хорошем, но вдруг кто-то тронул его за плечо:

– Друзья, а ну-ка подождите минутку!

У дверей высокого серого дома, опираясь на палку, стоял мужчина в синем пиджаке, и носки его чёрных ботинок как-то странно торчали вверх. На правом борту пиджака у него была нашита одна жёлтая полоска. Голубые глаза его, сощуренные от солнца, хитро улыбались.

– Куда путь держите? – спросил он.

Витя насторожённо шмыгнул носом.

– По делам…

Женя поспешно отскочил в сторону.

– Да что вы испугались? – Мужчина вынул из кармана три рубля. – По делам идёте? Вот и хорошо! Заодно и мне поможете.

Зелёная бумажка хрустнула в пальцах.

– Здесь за углом магазин – два шага пройти. Если не трудно, возьмите папирос. Там продавщица – тётя Даша, она вам для меня отпустит. Скажете, дядя Серёжа прислал. А я вас здесь подожду…

Ребята вопросительно переглянулись, а потом Витя взял деньги и осведомился:

– А каких вам купить?

– «Беломору» бы лучше, конечно, но берите, какие будут, – сказал мужчина и, почему-то взглянув на свои ботинки, словно они были ему помехой, с сожалением добавил: – Я бы сам сходил, да больно скользко…

Переулок ребята пробежали быстро, а когда завернули за угол и вышли на оживлённую улицу, Витя перешёл на шаг и, оглянувшись – не идёт ли кто за ними? – сказал:

– Он, наверно, того… – Витя постучал пальцем по лбу. – Перепугался я.

– А я не испугался, – соврал Женя, – только смешно! Он ненормальный какой-то: дал трояк и не побоялся, что убежим.

Магазин действительно был в двух шагах. Ребята тщательно осмотрели прилавок. Женя даже зачем-то заглянул в зазор между стёклами.

– Нету папирос…

– Пусто! – подтвердил Витя.

У прилавка стояла какая-то женщина с кошёлкой в руках.

– А вы что тут?! – накинулась она.

– Да мы не себе. Дядька попросил.

– А сам, что ль, прийти не смог?

– Значит, не смог.

– Продавщица на склад пошла, – уже миролюбивее сказала она. – Я вот тоже её жду.

– Пойдём на улице постоим, – предложил Витя, – там лучше: солнце.

Они вышли и облокотились на толстую никелированную трубу, ограждающую высокое зеркальное окно магазина. Стояли минут пять. Потом Женя снова заглянул в магазин и вышел оттуда:

– Не пришла ещё. Вот скука ждать! А что, если нам на птиц пока посмотреть? Может, выберем…

– Совсем продрогнет тот дядька.

– Не продрогнет. Чего ему, такому здоровому, сделается за полчасика!

В зоомагазине толпились покупатели, стояла разноголосица и пахло помётом. На полках осатанело кукарекали петухи, охлопывая себя крыльями. В куполообразной клетке, просунув меж прутьев радужный хвост и зажмурив один глаз, важно сидел попугай. Тряся пушистым хохолком, он иногда раскатисто кричал: «Все, как один, на палубу!» – и медленно закрывал один глаз.

А в клетках, подвешенных к потолку, маленьких и больших, круглых и плоских, то закатываясь в трелях, то еле-еле цвенькая, порхали всевозможные птицы.

Ребята долго ходили по магазину, смотрели на кроликов, дотрагивались пальцами до колючек ежа и незаметно от продавцов дёргали за хвост попугая, который уже надменно молчал.

Наконец они остановились перед клеткой, в которой залихватски посвистывала сверху серенькая, а снизу жёлто-белая птица. Потом в горле у птицы что-то зашипело, заклокотало, и ребята услыхали мелодичный бой часов.

«Динь! Динь!» – вызванивала птица, набирая всё новые и новые звуки.

– Куранты играют! – восторженно зашептал Витя. – За такую и миллион рублей не жалко!.. Тётя, а сколько такая стоит? – робко спросил он у продавщицы.

– Три семьдесят. Покупать будете?

– Да нет, мы… – замялся Витя и, сам не зная для чего, прикинул в уме, сколько у них денег вместе с тем трояком. С чужими деньгами на покупку хватало.

Вдруг Женя, приблизив своё лицо к Витиному, тихо произнёс:

– Давай, а?

– Чего? – не понял Витя.

– Куранты эти… И выпускать не будем…

Витя почесал пальцем щёку. И вдруг, внезапно просветлев, махнул рукой:

– А и влетит же, как узнают!.. Ну, была не была – давай!

– Никто не узнает! – убеждённо прошептал Женя. – А у него, наверно, ещё деньги есть. Так бы не дал.

Но всё же, прежде чем пойти в кассу, Витя ещё долго посматривал то на зажатую в потной ладони хрустящую трёхрублёвку, то на птицу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.