Распятый дервиш

Моя жена Ксения

В смертном грехе рожденная,смертным грехом – во мне:талой водой вспоенная,жрица воды – в огне.В гневе безлунной полночине сторожи луны.Шепчешь:«Живый в помощи…»сквозь неживые сны.Мудрые!Полоумные!Что же не спится мне?Вот оно – полнолуние –родинкой на спине.

«Сиротеют люди без любви…»

Сиротеют люди без любви,часто в одиночестве оставшись.Этот мир, ещё не осознавши,сиротеют люди без любви.Сиротеют люди без тепла,без пустых родительских советов,без простых приятельских приветов,сиротеют люди без тепла.Сиротеет мир без дураков,без кнута и пряника скудеет,без родных и милых лиходеев,Сиротеет мир без дураков.Сиротеет наша с вами жизньот скандалов до всеобщей смуты.Ей бы просто мира хоть минуту!Сиротеет наша с вами жизнь.Может, словоблудничаю зря,но без нас сиротство сиротеет,ни к чему фузеи и музеи!Значит, словоблудничаю зря.Сиротеют люди без любви…

«Не заставляй меня погаснуть…»

Не заставляй меня погаснутьпод хмурым сполохом дождя.Ведь жизнь не может плыть напрасно,дождём уныло теребя.Скорбя по прошлому былому,печаль в грядущее нести,прилюдно плакать на изломе,прося от прошлого спасти?Прости, но я не понимаюпечаль ушедшего навек.Не плачь, и вспомни солнце мая,российский Божий человек!Пускай звенит струной эпоха,пускай Москва опять в запой,но всё не так уж очень плохо,и даже дождь несёт покой.

«Неконвертируемый полдень…»

Неконвертируемый полденьи неподкупный серый взгляд.Но не мешало бы наполнитьоктябрь явленьем снегопад.И не мешало бы напомнитьтебе о смысле бытия.Но тёмен полдень, словно полночь,лишь кружат стаи воронья.Вранья не терпят эти строки,и потому твой серый взглядпронзает сумерк ненароком,как яркий белый снегопад.Несовместимость сна и света –как звук железом в пустоту.От боли корчится планетаи снег ловлю я налету.

«Что случилось снова с вольною Россией?..»

Что случилось снова с вольною Россией?Ей сменил обнову вроде как Мессия.Заиграли дудки в полдень раскалённый,пляшут незабудки – все они гулёны.Не откусишь злата, не поймёшь несчастья.Русь не стала свята в денежном ненастье.Всякий рвётся к власти – это стало модным!Где же наше счастье? Что же наши годы?Не хватает силы взлёту на изломе,но живёт Россия в лютом буреломе!Но пройдёт невестой в клевере и мяте!Все мы будем вместе с нашей Русью святы.Пьяные дворяне – в лоскуты, в дремоту.Все мы россияне, все мы обормоты…

«Я пью из неба пустоту…»

Я пью из неба пустоту,я пустотою сам исполнен,как будто кто подвёл черту:к чему ты волен и не волен.Мир болен этой пустотой,а я – всего частица мира.Не злопыхатель, не святой,а только чёрточка пунктира.Из точки «А» до точки «Б»лечу лесною паутинкой,поднаторев в белиберде,для пустоты я стал сурдинкой.К чему вниманье привлекать?У пустоты не будет звука.Ничто – ни чем не приласкать,там сразу встреча и разлука.Момент рожденья – это смертьи ничего уже не надо –вот нашей жизни круговертьв преддверьях рая или ада.За грош скупили красотуи растворили моря волны.Я пью из неба пустоту,я пустотою сам исполнен.

«Сумерк за окошком…»

Сумерк за окошком –зеркало кровати.Мы опять о прошлом?Мы опять о счастье?Сумеречной болиобуздать не в силах,выплываю кролемпрямо из могилы,и бегу вприпрыжкустометровку жизни.Счастье было пришлыми как есть капризным.Вижу за окошкомпростыню ненастья.Что же ты о прошлом?Что же ты о счастье?

«Ну, всё!..»

Ну, всё!Ну, опять ты глядишь мне воследсвоим искромётным тоскующим взглядом?Любимая, что ты?Поверь мне, не надописать нашу повесть осколками лет.Но нет, ни к чему проходные слова,тебе не сказал я того, что нужнее,того, что весомей, того, что нежнеевсех истин на свете.Такие дела!Ждала ты меня в перекрестии лет,годов и веков собирая осколки.Про нас расползаются слухи и толки,но наша любовь – это прошлого свет,и это маяк сквозь грядущую ночь.И порочь все сомненья!Я стану попроще,и в нашей зелёной спасительной рощесмогу сатанинскую боль превозмочь.Оклеены скотчем текущие дни,чтоб не утекали куда-то наружу.Любимая!Если я стану не нужен,то в памяти нашу любовь не храни.

Размышления в оккупации

Что ты, гой, во мне курлычешь?Иль зовёт монаший скит?Иль приснился светлый Китеж?Или кремлядь вновь шумит?Погоди! Угомонися!Сколько в рабстве Русь жила,но прослеживает выси,значит, высь не умерла…Или Русь?Ну, что вы, право?Словоблудьям несть числа.Это сладкая отрава, –мнить, что Русь не умерла.Где ж тогда браты-казаче,Где её богатыри?Никого.Лишь ветер скачет,да повсюду упыри.Эй, былинная Россия,любо в рабстве вековать?Коли тьму не погасила,так о чём же горевать?Гой еси, моя Россия!Или больше не еси?..Высь дождём заморосила,в речке дремлют караси.

«Нам не хватает лихолетья…»

Нам не хватает лихолетья,войны от внешнего врага.И мы давно уже не дети,но в головах метёт пурга.Кому-то нужен хлеб да салои зрелищ, зрелищ подавай.Земля терпеть уже усталауродский мир и скотский рай.Играй гармошка!Эх, Россия!Пляши, безумная, пляши!Забыла ты, как голосила,молила: «Господи, спаси!»Теперь за деньги – хоть на плаху!Зачем нам Бог?Зачем семья?Пропьём последнюю рубахупод смачный хохот воронья.К чему Божественная сила?К чему любовь и наша жизнь?А честь давно уже в могилесреди извечных дешевизн.Забыта ягода морошкаи лунный луч под небеса –ни для кого уж не дорожка,народ не верит в чудеса.Похмелье с нами не случится,лишь только смрад небытия.Но наша совесть – не блудница,и от жидовского ворьяпоможет нам страну избавить,и мразь ответит за слова.Не станет Кремль вовек картавить –надежда всё-таки жива.

«Ты что-то не договорила…»

Ты что-то не договорила,не рассказала мне о том,что зачарованная силав могилу гонит, как кнутом.Крестом на грудь легли дороги,и на пороге нелюбвиты всё же вспомнила о Богеи стала храмом на крови.И стала майской незабудкойпод неуживчивым дождём.Россию снова бес попутал, –весь мир безумством награждён.Не обнажённая природастремится слово донести,а я пытаюсь год от годавсё человечество спасти.Прости…ведь даже незабудкуя не забыл, но не сберёг.Заплакал ветер.Стало жутко.Крест перекрестьями дорогприлёг на грудь мою.И что же?Любовь с разлукой так близкии так отчаянно похожи,что рвут мне душу на куски.Народ доверчивость сгубила,для всех Россия – как тюрьма.Ты что-то недоговорилаи я опять схожу с ума.

«В мерцаньи снежинок потоплена вьюга…»

В мерцаньи снежинок потоплена вьюга,в мелькании дней утонула зима.Мы долго искали по зимам друг друга,где нас закружила подснежная тьма.Ума не бывает ни много, ни мало,по лезвию бритвы два шага вперёд.Но всё же в снегу ты меня отыскала,и я это понял, готовясь на взлёт.И я это понял, готовясь к лишеньям,и к счастью под небом как птица парить.Мне выпало быть для кого-то мишенью,веселье охоты кому-то дарить.За скопом снежинок мерцание радуг,за облаком грёз распустились цветы.И нашей любви не потоплена радость,и наша любовь – это я, это ты.

Per aspera ad astra

В человечьем засильенету тайны зачатья –отморожены крылья,разобрали распятье,распродали душонкив перекрестии судеб.На мясную тушёнкустали смахивать люди.Соблюденье дистанций,вольный выплеск эмоций.Сатана-папарацивсех на снимках зацокал.Снова грезим распутьем –мир для этого создан.Но забыли, что путь нашчерез тернии к звёздам!

День Победы

Жиды присвоили Победу.Но почему же наш народ,как будто пампушки к обеду,им честь и славу воздаёт?!Все льют слезу о холокосте,не помня, видимо, о том,что русских стало на погостекак пыли, выбитой кайлом.Кто нас сто лет уничтожает? –убийство русского – почёт!А на щеке снежинка тает,и мы уже наперечёт.Влечёт непознанная тайна –как защитить страну от бед?Война – ведь это не случайно,она жива уж тыщу лет!И снова пришлые шаманят:закон, этапы и тюрьма,не русский русского обманети разрушает терема.И погибает Русь Святая,и совесть снова не в чести.Поверьте, мне не надо рая,лишь только б Родину спасти…

Письмо от любимой

Ты не ревнуй меня напрасно,я вижу всё в очах твоих.Они в смятении ужасном,и много грусти давней в них.Ты мне не веришь? Бог с тобою!Мне было в тыщу раз больней,когда я белою стеноюбыла для памяти твоей.Ты не ревнуй меня напрасно,всё в этой жизни решено:нельзя счастливым и несчастнымне заглянуть на дно в вино,ища каких-то истин смелыхс улыбкой дерзкой палача.Но я была стеною белойи пустотой в твоих очах.Ты не ревнуй меня напрасно,я потеряла не тебя.В круженье космоса прекрасномя не могу не жить любя.И не могу бродить в пустыне,и не могу тебя искатькогда от запаха полыния во грехи могу упасть.И жизнь покажется прекрасной,как самый милый белый стих.Ты не ревнуй меня напрасно,я вижу всё в очах твоих.

«Я стал огромным перекати-полем…»

Я стал огромным перекати-полем.Я стал послушен бурям и ветрам.Мы в этой жизни ничего не стоим,лишь крохи тела тлеют по кострам.И волокут меня через погостыпо серой обескровленной земле,и городов бетонные наростыживьём сдирают кожу на стебле.Лишь кто-то помянёт недобрым словом.А если пожалеет – невпопад.Бредут дороги в сумраке багровом,судачат судьи весело и в лад.И спрячет конвертируемый полденьникем не конвертируемый страх.Прелюдию для казни мне исполнитразбуженный прелюдиями прах.Но так же, словно девица, невиннаЗемля живёт, танцуя и поя,и розовой слюною гильотиназабрызгивает глобус Бытия.

«Почему меня лишают жизни?..»

Почему меня лишают жизни?Разве я кого-то убивал?Разве предавал свою ОтчизнуИ страной, как шлюхой, торговал?У меня отняли честь и совесть,и желанье что-то там любить.А жидами порванную повестья уж не смогу восстановить.Лить слезу, купаясь в безнадёге,поклонясь кремлёвскому ворью?Кончить век в надежде и тревоге,что не пощадят твою семью?Всё ж, решай: казак ты или быдло,что гниёт под дудочку жидов,продавая совесть за повидлов смачной суматохе городов?Ни следа совейского замесу,ни крупицы, чтоб осталось нам,ну, хотя бы ради интересупобрести с молитвою во храм.Только деньги, только секс-картинкии указ: отнять и разделить!Снова Пасха, но летят снежинкии страна забыла слово «Жить»!

«Моя Россия, словно птица…»

Моя Россия, словно птица.Но подлый выстрел – и конец…И ни к чему уже молиться,победу празднует стрелец.А был полёт, а было небои колокольни-маяки.Потом момент – и боль, и небыль, –одни зыбучие пески.Кому же нужен этот выстрел?Кому убийство – это жизнь?Мой ум и вызверел, и вызрелсреди извечных дешевизн.А сердце требует полётаи душу мне не удержать!Лишь улыбнётся в спину кто-то,кому привычно согрешать.Но мы живём ещё, казаче!И, значит, Русь не умерла.Всё будет так, а не иначе,когда спасём страну от зла.

«Опять брожу среди огней…»

Опять брожу среди огней,как в окруженье жадных взглядовтеатра улиц и теней,подворотен, и парадов.Меня пронзает темь и тишь.И я, скользнув привычной теньюпо лицам стен и серых крыш,сам превращаюсь на мгновеньев подобье жадного огня,который сжег огромный городвнутри меня…

«Снег, снег, снег тает на лицах…»

Снег, снег, снег тает на лицах,тонкий смех в водах струится.Дон, Дон, Дон – родина предков.Под погон – пули отметка.Сколько вод в небыль уплыло,столько здесь всякого было.Не познать прошлого память,не унять чёрное пламя.Берегли честь и свободу,в полземли – путь до восхода.Шашки вон! – к бою из ножен,только конь верный стреножен.Только свист вражьей нагайки,в лагерях вышки да пайки.Вся страна – красное знамя.Сатана, что сделал с нами?Ныне рубль – честь и награда,мёртвый гул – колокол ада.Дон, Дон, Дон – тихая речка,под погон пулей отмечен.

«По улицам белым, по улицам сонным…»

По улицам белым, по улицам соннымбредут одинокие липы, сутулясь,навстречу январским полунощным звонам.И негде укрыться в безлюдности улицот белой неоновой стражи порядка.И жадные хищные плети ознобовсдирают кору, словно с девушек платья.Струятся позёмки пушистые прядки,крепчают холодного неба объятья.Но где же рассвет до привычного серый?И кажется: прячется рядом разгадкалюбви и жестокости, страха и веры.

Третий Рим

Рим конца и Рим начала,где история без дна,где потомки Марциалабродят в поисках вина.Где любой правитель – Август,где любой мыслитель – шут,где, конечно, я прославлюсь,если раньше не сожгутили на кол не посадят,иль кнутом не засекут.Здесь словами знатно гадят:реки чёрные текутс языков,газет,плакатов,в блеске улиц и витрин.Рим дельцов, поэтов, катов –я твой раб и господин!

«Мы живём, ожидая кончины…»

Мы живём, ожидая кончины,выбрав ноту на множестве клавиш.Умереть – не простая причина, –как уйдёшь ты и что оставляешь?Вспоминая о прожитой жизни,не забудь, ничего не воротишь.Время также чумно и капризно,пулей срежет, как птицу на взлёте.Лишь в полёте пути к воскрешенью,да ещё не пропитая совесть.И готовится к самосожженьюпро Содом современная повесть.Чьи-то мутные сполохи мысли,всякий лезет в «гуру» и «махатмы».Не покаявшись, люди прокислив склочных сварах за золото жатвы.Словотворчество ныне не в моде.А зачем, если мат узаконен?Люди! Люди! Вернитесь к природеи послушайте стон колоколен.Знамя в виде петли на осине,но Госдума почти не картавит.Верю я, нас Господь не покинет,только бесы по-прежнему правят.

«Я ищу свой философский камень…»

Я ищу свой философский каменьв категории совсем не философской.Сам себе Иуда, Фауст, Каин.Сам себе Калигула московский.Сам себе убийца и спаситель,я мечусь меж небом и землёю.Где ж моя священная обитель,где шаги с немилой к аналою.Лить слова на ветер – что за дело?Не достойно плакаться мужчине.Но окошко в зиму запотело –старый век готовится к кончине.А вокруг пиры и карнавалы,а вокруг улыбчивые маски.И с трибун лепечут зазывалы,в диаграммы тыкая указки.И никто из них мне не ответитпочему с немилым к аналоюпрошагала Русь?А месяц светитпогребальной свечкой надо мною.

Пегас

Я возник из тела Горгоны,словно ангел, крылат и светел.Я проник в этот мир бездонный,как в поля проникает ветер.Я на грани и тьмы, и светавечность в клочья разбил копытом.И живу я в мечте поэтакак приметаи как молитва.Я приду, как стихия света.Я приду, словно тьмы стихия,если ты подружился с ветром,если мучает ностальгия.И тогда приготовься к бою,потому что вместо иконыты увидишь перед собоюослепительный взгляд Горгоны!

«Кленовый лист – моё спасенье…»

Кленовый лист – моё спасеньеи избавление от пут,и от Христа благословенье.Пусть про него поэты лгут.Кленовый лист – закладка в книгеи на причёску – жёлтый бант.Для пьяной осени – вериги,а для кокетки – милый франт.Бежит строка стихотворенья,а лист летит, летит, летитдо слепоты, до одуренья,но вдруг стена, но вдруг гранит!И разбиваются надежды,и прекращается полёт,и зависанье где-то междустандартных рамок и невзгод.Полёт – планеты воскрешеньеи цель прожитого пути.Полёт – Христа благословеньеи, если можешь, так лети…

«Бард покинул наш бардак…»

В. Высоцкому

Бард покинул наш бардакоброня аккорд последний,словно выстраданный знаки поклон перед обедней.Разрешили мёртвым петь,перекрикивать друг друга.Он ушёл.И ветер тугоструны скручивает в плеть.Лепетать о нём теперь?! –это многим по карману –то ли сдуру, то ли спьяну,мол, потеря из потерь!Бард живёт всегда не такбесконечно с быдлом споря,проходя от горя к горюБогом проклятый барак.А теперь взахлёб, запоеммы о нём то в плач, то в пляс.Нет, не бард ушёл изгоем –он изгнал из жизни нас.

«Мне страшно слышать мёртвые слова…»

Мне страшно слышать мёртвые словаедва на свет успевшие родиться.Как птица в ловчей сети будет битьсяпоэт, упавший в мёртвые слова.Мне страшно от раздвоенности лици от грехов, ведущих к отупенью.Не пойманных, но уже подбитых птицнапомнили мне люди на мгновенье.Основа для рассказа не нова:канва из слов, приведшая на плаху,но каждое – неповторимый яхонт –алхимия поэзии жива.

«Забавна мысль, что время лечит боль…»

Забавна мысль, что время лечит боль.Тогда зачем на скользких поворотахчумных эпох играть чужую рольс чужой улыбкой на весёлых нотах?Царапина на царском хрустале –веками не зализанная рана.И тезисы безумного шаманас апреля держать землю в кабале.А время, как на струнах, на рубцахиграет хроматические гаммы,возводит удивительные храмыи дремлет в заколдованных дворцах.Забавна мысль, что время лечит боль, –она с годами всё-таки острее.Стареет мир, которым правит голь,и новый бард болтается на рее.

«Как горестно терять мечты, надежды…»

Как горестно терять мечты, надеждыи чистый незамусоренный ум,и шить себе красивые одеждыиз долгих неисследованных дум.На шум воды, пролившейся из крана,и россыпь крошек в кухне у стола,как правило, сбегутся тараканы.Зачем их только мама родила?Зола из снега, соли и заботыкучкуется по улицам Москвы.Эй, человек!Куда ты?Где ты?Кто ты?К чему твои стеклянные мостыпересекают небо под угламиэвклидовых никчёмных теорем?У полночи глаза горят углями,но след от уплывающих триремна звёздном небе всё же остаётся.Опять из крана капает вода,опять земля по космосу несётсяв счастливое земное никуда.Сознание, раздвоенное между:где року – роково,судьбинное – судьбе.Как сладостно терять мечты, надеждыи задавать вопросы…Не себе!

«Смотрю на рабство в оккупации…»

Смотрю на рабство в оккупациии на потоки мутной лжи,но жду, что белая акациявесны подарит миражи.Так мало стало человечности,лишь было б с кем поговорить,и на скрижалях бесконечностибутылку водки раздавить.Уйдёшь и ты, моя избранница,за синей птицей в небеса,а меж дождями время тянетсяи херувимов голоса.Придёт несбывшееся, вечное,в ногах свернётся, словно кот.Чумной любовью искалечен я,но брови чёрные вразлёт!Волшебный взгляд с зелёным привкусом.Тебе я верю, веришь ты,а мы зароем клад под фикусомиз слёз, надежды и мечты.Наш президент, воруя, кается;народ, как водится, шумит.Ничто в природе не меняется,песком становится гранит.

«Подол истории подняв…»

Подол истории подняв,решил взглянуть – а как там? что там?Да, вот такая я свинья,служу примером всем блевотам!Я там такое увидал,что ни сказать, ни слова вставить!И смерти чудится оскал,но ни к чему уже лукавить.Но ни почём и никогдаЛуна мне маяком не станет.Я – одинокая звездаи тайна истины в стакане.Я не зарытый ночью клади наважденье от похмелья,июля липкий снегопад,и иллюстрация безделья.Довольно!Спрячусь под подол.Вернее, в темень подподолья.Путь у истории тяжёл –от Аркаима в Лукоморье.И от надежд небытиядо усмирения амбиций.Гори, гори моя звезда,я возвращаюсь синей птицей.

«Снова лето и снова снег…»

Снова лето и снова снег.Но как будто сто лет назадслышал я твой жемчужный смех,видел я твой алмазный взгляд.Снег на улице, смех в душе.Нет. Скорее, наоборот.Ночь красавица в паранджеизменяет планет полёт.Ни назад пути, ни вперёд.Святый Боже! Оборони!Топит снега водоворотмысли призрачные огни.Обмани меня, обними,чтобы чёрный растаял снег.Не молчи, молю, позвони,если я ещё человек…

«Ты не звонила двадцать тысяч лет…»

Ты не звонила двадцать тысяч лет.Я где-то жил, ты где-то обреталась.Во мне кричал не разум, но поэт,но тонкая извечная усталость.На вялость рук ложится вешний дождь,на вялость дум – белёсые снежинки.Мне кажется, что ты уже не ждёшь,и солнце, как бесёнок на пружинке,сверкает из-за облака глазком,которое ползком в весеннем небе.И в скверике сидит со старикомвесёлый март – прочитанная небыль.

«Я всем раздам по оберегу…»

Я всем раздам по оберегуот неприятельских забот.И тащит конь мою телегукуда-то вдаль, но не вперёд.И упирается пространствов посеребрённый свод небес.Избавь, Господь, страну от пьянства, –у нас давно лютует бес.Его сподвижники в коронепророчат нового царя,чтоб восседал опять на троненаследник беса-упыря.Не говоря ни тем, ни этимо тайне будущей Руси,я знаю, скоро мы отметимпобеду…Господи, еси!Живу под игом иудейским,но вспоминаю, как в те дниХристос сказал по-арамейски:«ИлИ! ЛамА савАхфани?..»

Из цикла «Огарок темноты»

24 января 1919 г.

Кровь расстрелянных поэтов –это зимняя заря.Может, кто писал про этов слабом свете фонаря.До рассвета – есть мгновенье.До расстрела – целый миг.И безудержные тенизлом ползут за воротник.Я приник к стене пространства,и метронома шагиизмеряют путь от чванствадо кладбищенской пурги.Сколько сделано ошибок,жизнь – как поезд под откос.И взорвались струны скрипок,и скулит бездомный пёс.Целый век я слышу стоныза позёмкой января.Плёс предутреннего Дона,и расстрельная заря.

«В жилах моих дикой ягоды сок…»

В жилах моих дикой ягоды соки неизбывная жажда стремлений.Так же, как все, я ищу уголок,где не бывает пустых нападений.Пенье по рощам разбуженных птицили страниц недописанных росчеркне обозначили чётких границдля наступления зла или ночи.Хочешь, не хочешь, а Богу молись,лишь в покаяньи отыщешь спасенье.Вон скакуны табуном пронеслись,больше не слышится птичее пенье.Знать приближается мрак и туман.Путь казака – с басурманом сраженье.Только б не ожили ложь и обман,и о любимых очах сожаленье.Помню, как с платья срывал поясок,но не хочу ни рыдать, ни лукавить.В жилах моих дикой ягоды сок,значит, рождён для защиты и Прави.

Славяне

Мы – древнейший народ на земле.Кто-то скажет:не доказать!Но рисунчатый слог на скалевозвращает ушедшее вспять.И я вижу, как пращур вековнадевает рубаху в крестах.Славянин.Ни оград, ни оков,а душа и проста, и чиста.Нет ни денег, ни каверзных смут,но стремление: радость дарить.И славяне доселе не лгут,а стараются просто любить.Инородцам, увы, не понятьэту тайну славянской души.Нас стараются скомкать, сломать,уничтожить и сокрушить.А зачем?Что мы сделали им,беспокойным хранителям зла?Скоро вновь оживёт Аркаим.Русь – всё тот же даритель тепла.Только надо создать рубежии казачий дозор на скале.Расскажи мне ещё, расскажипро древнейший народ на земле.

«Пустые глаза одинокой женщины…»

Пустые глаза одинокой женщины.Но что она знает? Хочет?Ей было когда-то полмира обещано,достался лишь ужас ночи.Досталась лишь пустота осязаемая,в глазах её отражаясь.Она скользит к облакам по касаемой,ушедшую жизнь обожая.Ушедшую жизнь, затянув удавкоюнепониманья и горечи.А грязь, словно прежде, утробно чавкаетпод сапогами полночи.

«Солнечным светом омытый…»

Солнечным светом омытый,скрытый от каверзных дум,я – человек неолита –взялся за праведный ум!Только в моём неолитенету ни стран, ни дороги ни желанья, ни прытиу искалеченных ног.Стогом пахучего сенаманит природа меня,где водяная царевнахвостик коптит у огня.День разгорается жаркий,нету стремлений к уму,или к сонетам Петрарки,вязнущих в думском дыму.Тьму навевающий разумвдруг налетел из Москвы.Где ж ты, отчаянный Разин? –драки в миру не новы.Только без боя не вынутьнашу страну из оков.Русь без вины, а повиннатем, что плодит дураков.Скованный солнечным светомснова бреду наугад,и зазеркальным наветомв сердце ударил набат.

«Обозначенный словами…»

Обозначенный словамизавиток воздушной мысли.Припорошенные снамипо аллеям кружат листья.Смысла нет с суконной рожейизлагать уставы жизнинеприютной, непохожей,но как женщина капризной.Брызнет солнце! Блещет летона последнем издыханьи.Вновь столица не одетав чёрный шёлк воспоминаний.Да и стоит ли всё времяпрошлым жить, ни с кем не споря,проплывая на триремежизнь от горя и до горя.Что же сердце защемило,будто чудится ненастье?Нам листва наворожилажить в падении на счастье!

«Распятые виденья…»

Распятые виденья,растерзанные ноты.И звук стихотвореньядоходит до икоты.Закутан мой корабликв отрепье лет и рвоту.День завалился набок,погиб в водоворотерастерзанных видений,распятых облаков,где промелькнули тенисвободы без оков.Где на крестах виденьяраспяты по согласью,где тень стихотвореньяповесилась от счастья.Шумит волна волненья,волнуясь от чего-то.Распятые виденья,растерзанные ноты.

«За гранью грань пересекая…»

За гранью грань пересекаяиз года в год течёт река.Потоку нет конца и края,как светлым мыслям дурака.Легка моментная потеря,но долог путь горючих слёз.Я той реке уже не верю,как в красоту увядших роз.Мороз потоками по коже,река потоком по земле.Ты улыбаешься?Но всё желети ко мне, хоть на метле.Хоть на листе осеннем с клёнапришли последний поцелуй.Мы отражение зелёныхи мускулистых водных струй.Мы повторенье Зазеркальяи даже будущего суть.Но время режет волны сталью.Тебя рисуя на эмали,я попрошу лишь:не забудь…

«Сгусток времени взвился спиралью…»

Сгусток времени взвился спиралью,потешаясь над бешенством рек.В непонятном ещё Зазеркальеищет счастья простой человек.Навека распростившись с планетойон играет хвостами комет –все мечты исполняются где-тои когда-то приходит рассвет.В неприметные всплески спираливпился ангельский хор голосов.Мы с тобою ещё не леталимежду стрелок вселенских часов.И когда временное распятьепримет тело моё – не забудь,и надень подвенечное платье,красный цвет – это Русь, это суть!Это наша с тобою потеханад неистовым бешенством рек.Ручейки животворного смехадарит миру простой человек!