Великая Отечественная война в современной историографии

Так, в ходе конференции неоднократно подчеркивалась «необходимость обновления теории и методологии исследования истории войны, в том числе и ключевых, базовых понятий, выполняющих в рамках любого исследования роль несущих конструктивных элементов» (с. 235). Конференция показала также, что существующие представления об Отечественной войне по-прежнему сильно мифологизированы, это оказывает влияние не только на массовое сознание, но и на деятельность профессиональных историков. Причем в настоящее время можно констатировать как смену прежних советских мифов новыми контрмифами (к примеру, известный миф о фатальной технической отсталости Красной армии в 1941 г. дополняется мифом о подавляющем превосходстве Вермахта в техническом отношении и контрмифом о неуязвимости советских танков КВ-1 и Т-34), так и возрождение некоторых старых мифов на новой фактологической основе (ярким примером этого является озвученный А.В. Исаевым тезис о том, что действия советского руководства в 1941 г. были вполне грамотными и обоснованными, а поражения Красной армии летом-осенью того же года – исторически обусловленными и неизбежными). Вопрос об упущенных альтернативах, напротив, остается практически неисследованным. Как результат, приходится признать, «что мы, в действительности, до сих пор не имеем адекватного, исчерпывающего представления об истинном механизме поражений 1941 года. Важно понимание того, что это был именно механизм, а не просто набор причин» (с. 236).

Еще одним фактором, сдерживающим дальнейшее развитие историографии войны, является недостаточное внимание историков к многочисленным источникам, недавно введенным в научный оборот, в особенности к массовым источникам и документам немецкой стороны. В целом ряде случаев эта проблема оказывается едва ли не более серьезной, чем затянувшееся рассекречивание архивов. Наконец, дополнительные трудности создает то обстоятельство, что усилия многих исследователей до сих пор сосредоточены по преимуществу на анализе военно-политической истории событий 1939–1941 гг., тогда как по-настоящему глубокое понимание этого периода невозможно без обращения к многочисленным смежным темам, прежде всего к несобытийной истории.

М.М. Минц

Дэвид Гланц о Красной армии в Отечественной войне

(Сводный реферат)

1. Гланц Д.М. Колосс поверженный: Красная армия накануне мировой войны.

Glantz D.M. Stumbling colossus: the Red Army on the eve of the World War. – Lawrence (Kan.): Univ. press of Kansas, 1998. – XVII, 374 p.: ill.

2. Гланц Д.М. Колосс возрожденный: Красная армия в войне, 1941–1943.

Glantz D.M. Colossus reborn: the Red Army at war, 1941– 1943. – Kansas: Univ. press of Kansas, 2005. – XIX, 807 p.: ill.

Дэвид М. Гланц, основатель и редактор «Журнала славянских военных исследований» (The Journal of Slavic Military Studies), является, по-видимому, крупнейшим на данный момент западным специалистом по войне на Восточном фронте в 1941– 1945 гг. Его перу принадлежат более двух десятков книг, посвященных истории Красной армии и советского противоборства с нацистской Германией. Монографии «Колосс поверженный» и «Колосс возрожденный» составляют в некотором роде квинтэссенцию его наработок (две книги задумывались как первая и вторая части трилогии, но третья ее часть пока не появилась). Обе работы писались уже в постсоветский период, с привлечением огромного массива недавно рассекреченных документов.

В продолжающейся научной полемике вокруг военно-политических целей сталинского руководства накануне операции «Барбаросса» Гланц присоединился к наиболее жестким критикам В.А. Суворова. Он не считает, что Советский Союз готовил нападение на Германию в 1941 г., и разделяет распространенное, хотя и не бесспорное, утверждение, что Суворов своими работами пытается оправдать нацистскую агрессию против СССР (см.: 1, с. XII-XIII)3. Частью его полемики с Суворовым стали реферируемые книги, и это оказало влияние на их содержание и структуру. Так, к числу наиболее спорных тезисов Суворова относится утверждение о том, что Красная армия весной 1941 г. была прекрасно подготовлена к войне практически во всех отношениях, а главная причина ее неудач летом-осенью того же года состояла в том, что она готовилась не к оборонительной войне, а к наступательной. Многие оппоненты Суворова со своей стороны отстаивают прямо противоположную – и тоже весьма уязвимую для критики – точку зрения, согласно которой Советский Союз был совершенно не готов к войне и Сталин не мог этого не понимать; следовательно, ни о какой подготовке к нападению на Германию не могло быть и речи. Этой точки зрения придерживается и Гланц, поэтому первая из двух его книг, рассматриваемых в данном реферате, целиком посвящена состоянию Красной армии накануне Отечественной войны.

Книга структурирована по проблемно-тематическому принципу и состоит из девяти глав, соответствующих отдельным аспектам подготовки Советского Союза к войне. Почти все главы завершаются подробными статистическими разделами.

Первая глава монографии посвящена численности советских вооруженных сил перед войной. Перевод армии в 1930-е годы с территориально-милиционной на кадровую основу и введение в 1939 г. всеобщей воинской повинности позволили советскому руководству увеличить ее в несколько раз, а весной 1941 г. началась фактически скрытая частичная мобилизация. К моменту германского нападения советские войска насчитывали, по данным автора, 5 млн 373 тыс. человек личного состава в 303 дивизиях различных типов. Всеобщая мобилизация, запущенная в первые дни войны, позволила к 31 августа довести численность армии до 6 млн 889 тыс. человек (450 дивизий), а к концу года она превысила 8 млн человек (592 дивизии). Автор, однако, отмечает, что советская дивизия того времени была примерно в два раза слабее немецкой. Кроме того, «истинную боеспособность Красной армии», по его мнению, «следует измерять по степени ее боеготовности. Одним из важных индикаторов боеготовности Красной армии на 22 июня 1941 г. были потери, понесенные ею в первые шесть месяцев войны, эквивалентные 229 дивизиям» (4 308 094 человека) (1, с. 17).

Рассматривая в следующей главе состояние командных кадров РККА, автор соглашается с мнением Н. Раманичева, что низкий уровень их подготовки во многом перечеркнул огромное количество и часто очень неплохое качество имевшегося в советских войсках вооружения и техники. Главной причиной такого положения Гланц считает массовые чистки, проводившиеся в вооруженных силах в 1937–1938 гг. и продолжавшиеся, хотя и в меньших масштабах, вплоть до 1941 г. включительно. Чистки не только лишили армию и флот тысяч квалифицированных командиров и штабных работников, но и создали атмосферу нервозности и страха, парализующих всякую инициативу. Ситуацию усугубило стремительное наращивание численности армии в последние предвоенные годы. В отдельном параграфе кратко описываются биографии и дается оценка деятельности ряда наиболее известных советских военачальников – от командующих армиями до наркома обороны С.К. Тимошенко. Важным недостатком советской системы стратегического управления было полное отсутствие органов руководства войсками в военное время и планов по их созданию. После начала боевых действий такие органы пришлось формировать в порядке импровизации. В мирный период работу многочисленных командных инстанций сильно затрудняла постоянная корректировка принятых планов и стратегических концепций, отражавшая сложные зигзаги внешней политики Сталина.

В третьей главе обсуждается социальный облик советского солдата. Автор отмечает, что на Западе до сих пор распространено упрощенное стереотипное представление о бойцах и командирах Красной армии, восходящее еще к воспоминаниям немецких генералов и офицеров. Во многом это связано с тем, что в советское время доступ зарубежных ученых к отечественным источникам был крайне затруднен, в советской литературе специальные исследования опыта простых солдат отсутствовали, а в официальной пропаганде простой человек на войне представал по сути в обезличенном виде. Ситуация начинает исправляться лишь в последние годы. По оценкам Гланца, существующая источниковая база для такого рода исследований довольно обширна и включает не только многочисленные воспоминания и дневники солдат и младших офицеров, введенные в научный оборот в постсоветский период, но и вновь рассекреченные документы органов НКВД, да и немецкие аналитические материалы по Красной армии изучены еще далеко не полностью.

Стратегические, оперативные и мобилизационные планы накануне войны советскому командованию пришлось разрабатывать заново и фактически с нуля, поскольку расширение территории СССР в соответствии с пактом Молотова – Риббентропа перечеркнуло все предыдущие расчеты. Последствия этого сказались уже во время Зимней войны: отсутствие заранее проработанных планов мобилизации и переброски войск привело к хаосу в тылу и еще больше осложнило и без того непростое положение на финском фронте. Кроме того, на новых границах отсутствовали укрепленные районы для отражения первого удара немцев, а дорожная сеть во вновь присоединенных западных областях была развита слабее, чем к востоку от старой границы, да и перешивка железнодорожной колеи с европейского стандарта на советский требовала времени. Полностью решить эти проблемы до начала войны с Германией советское руководство так и не успело.

Анализируя доступные материалы советского военного планирования, автор приходит к выводу, что основным недостатком стратегических планов 1940 – весны 1941 г. было то, что они базировались на доктрине «ответного удара» и предусматривали проведение полномасштабной мобилизации уже после начала боевых действий. Подготовленный в мае 1941 г. план нападения на Германию Гланц рассматривает как один из многих «черновых чрезвычайных планов», разработанных в Генеральном штабе, большинство из которых «остались погребенными в российских архивах». Даже если этот план действительно докладывался Сталину, «то, учитывая его известные действия в 1941 г., можно достаточно определенно утверждать, что он не одобрил бы такого предложения» (1, с. 95). Начавшееся в мае 1941 г. скрытное стратегическое развертывание на Западном театре автор считает не подготовкой к осуществлению этого плана, а очередной стадией «вползания в войну», т.е. реализацией той стратегии, на которой основывались предшествующие расчеты советского командования. Мобилизационный план 1941 г. (план МП-41) позволил советской стороне более или менее успешно (хотя и с существенными оговорками) провести всеобщую мобилизацию в условиях начавшейся Отечественной войны, однако с точки зрения экономических возможностей СССР реализовать его в полной мере было просто невозможно даже при самых благоприятных обстоятельствах, что имело свои последствия.

Несколько глав посвящены проблеме боеготовности различных родов войск накануне войны. Автор отмечает, что военная реформа, запущенная в Красной армии в 1940 г. после назначения наркомом обороны С.К. Тимошенко, была довольно амбициозной, но осуществлялась в спешке, не всегда продуманно и к тому же так и не была завершена до начала войны с Германией. Завершить ее даже в общих чертах, по оценке Гланца, можно было не ранее лета 1942 г., а на укомплектование всех вновь развернутых танковых дивизий и корпусов до полного штата потребовалось бы еще несколько лет. В результате соединения, которые по замыслу должны были быть исключительно мощными, на деле обычно испытывали серьезный некомплект вооружения, техники, транспорта, средств связи и т.д., уровень подготовки личного состава оставался низким (сказывался и переизбыток новобранцев в войсках, поскольку численность РККА непрерывно наращивалась), не хватало квалифицированных командиров. Дополнительные сложности были связаны с тем, что многие танковые соединения формировались на базе кавалерийских дивизий и корпусов; их командный состав зачастую довольно плохо разбирался в применении современных танковых войск.

Советская артиллерия к началу войны численно превосходила немецкую и не уступала ей по качеству орудий, но эти преимущества в значительной степени нивелировались низкой боевой подготовкой артиллеристов; проблемы отмечались как с эффективностью выявления и поражения целей, так и с организацией взаимодействия с другими родами войск. Остро ощущалась также нехватка транспорта – большинство артиллерийских батарей передвигалось либо на конной тяге, либо с использованием мощных, но тихоходных тракторов, что довольно сильно снижало их мобильность. Как и в танковых войсках, не была налажена служба эвакуации и ремонта поврежденной техники; с началом войны это обернулось повышенными потерями в материальной части. В инженерных войсках и войсках связи не хватало современного оборудования, кроме того, мобилизация этих родов войск была по существу провалена. Тыловые подразделения в мирное время содержались по сокращенным штатам и оказались не в силах обеспечить боевую деятельность войск в первые дни войны до окончания мобилизации. Мобилизационным планом МП-41 предусматривалось развертывание довольно мощной службы тыла в течение 30 дней, но на деле эту задачу удалось выполнить лишь частично. Наибольшие трудности возникли опять-таки с транспортом.

Советская авиация имела подавляющее численное превосходство над противником даже с поправкой на большое количество неисправных самолетов и нехватку обученных экипажей, а амбициозные планы по насыщению авиасоединений самолетами новейших образцов позволяли в перспективе превратить ее в довольно серьезную боевую силу, но германское нападение застало советские ВВС в самый разгар реорганизации, т.е. в момент их наибольшей уязвимости. Завершить эту реорганизацию предполагалось к лету 1942 г. Положение усугублялось несовершенной организационной структурой военно-воздушных сил (авиация дальнего действия незадолго до войны была децентрализована, основная ее часть передана в подчинение военных округов), крайне низкой боевой выучкой пилотов и постоянной кадровой чехардой и чистками, особенно в центральном аппарате.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Другая война, 1939–1945: Сб. ст. / Сост. и авт. предисл. В.Г. Бушуев. – М.: РГГУ, 1996. – 487 с.

2

21 июня 2014 г. состоялась еще одна конференция, на которой обсуждалась история Отечественной войны в целом, но ее материалы, к сожалению, пока не опубликованы. – Прим. реф.

3

В настоящее время обе реферируемые книги уже переведены на русский язык. Перевод первой книги см.: Гланц Д. Колосс поверженный: Красная Армия в 1941 году. – М.: Яуза: Эксмо, 2008. – 539 с. Перевод второй книги был выпущен теми же издательствами в двух томах, но без указания на то, как именно каждый из них соотносится с оригиналом. Перевод частей I и II см.: Гланц Д.М. Советское военное чудо, 1941–1943: Возрождение Красной Армии. – М.: Яуза: Эксмо, 2008. – 639 с. Перевод части III: Гланц Д. Восставшие из пепла: Как Красная Армия 1941 года превратилась в Армию Победы. – М.: Яуза: Эксмо, 2009. – 543 с. Во избежание путаницы ссылки в реферате даются на английские издания, благо обе книги доступны в московских библиотеках и в переводе, и в оригинале.