Россия и мусульманский мир № 4 / 2014

Разумеется, подобная конкуренция не означает необходимости отказаться от какого-либо из этих видов идентичности. Можно согласиться с тем, что «формирование национальной идентичности вовсе не ведет к утрате идентичности этнической, следует лишь правильно выстроить их иерархию»5. «Этническая и гражданская идентичности соотносятся не в категориях “или-или” (одна должна вытеснить другую), а в категориях “и-и”»6. В то же время необходимо отметить, что резкое усиление этнической идентичности является непосредственным следствием сначала коллапса советской, а затем слабости и аморфности российской гражданской идентичности. Можно утверждать, что с усилением интегрирующих гражданской и цивилизационной идентичностей значение этнической, а также конфессиональной идентичностей будет постепенно снижаться.

Что касается конфессиональной идентичности, то ее значимость в структуре идентичностей современного россиянина весьма велика. Особенно это касается некоторых республик Северного Кавказа, которым, по сути, дан карт-бланш на построение полноценных исламских сообществ7. Идеология единства всех мусульман, их императивная причастность к мировой мусульманской умме позволяют говорить не только о ценностно-мировоззренческом, но и о цивилизационном обособлении мусульманского Северного Кавказа.

В этом смысле весьма показательно выглядят данные, приведенные в таблице.

Таблица8

Распределение ответов, полученных на вопрос о регуляции поведения этнофоров

(в баллах, по пятибалльной шкале)

Как видим, если суммировать все данные, законы шариата в качестве регулятивного принципа поведения чеченцев и ингушей более чем на полбалла опережают общегосударственные законы. Это один из тех характерных примеров, которые демонстрируют дезинтегрирующий потенциал конфессиональной идентичности с точки зрения обеспечения национального единства Российской Федерации.

В результате чрезмерной актуализации и политизации этноконфессиональных идентичностей возникает конфликт идентичностей как в формате индивидуального бытия, так и в масштабах больших социальных групп. Идеи национальной консолидации, гражданского единства, концентрирующиеся на уровне гражданской идентичности, далеко не всегда получают приоритет над узкоэтническими и узкоконфессиональными ценностями и принципами. Данный конфликт идентичностей выражается, например, в нежелании следовать принципам светского общества, в сохранении архаичных социокультурных моделей в условиях необходимости модернизационного развития. Само наличие подобного конфликта идентичностей говорит прежде всего о слабости современного варианта российской гражданской идентичности, о ее недостаточности с точки зрения обеспечения национального единства Российской Федерации.

Слабость российской гражданской идентичности

Действительно, гражданская идентичность в современной России – крайне важная, но относительно несложная конструкция: в ее основании лежит формальный факт гражданства. Она формирует граждан, но еще не создает народ. Недостаточность гражданской идентичности как основы национального единства проявляется в межкультурных отношениях в российском обществе, когда представители различных культурных ареалов нередко ощущают взаимное отчуждение, а иногда и враждебность. В общественном сознании по-прежнему доминируют, а зачастую усиливаются многочисленные стереотипные представления. Это ведет к разобщенности людей, которые, являясь гражданами одного государства, не понимают, в чем заключается их единство, не видят для себя общих целей и социокультурных ориентиров. В условиях межкультурной разобщенности, дисгармонии мировоззренческих принципов и ценностных ориентиров гражданская идентичность выступает в роли формального маркера принадлежности граждан к определенному государственному целому и не более того. Гражданское сообщество, формируемое на основе гражданской идентификации, лишено сегодня глубинных интегрирующих связей, того цементирующего аксиологического начала, которое делает общество сплоченным, консолидированным, исключает конфликты между гражданами на основе принципиальных ценностных противоречий.

В этом смысле результаты социологических замеров гражданской идентичности хотя и впечатляют, но не дают возможности сделать глубоко идущих выводов. По данным замеров 2011 г., «95% опрошенных в стране идентифицировали себя как “граждане России”, при этом 72% ощущают свою общность с гражданами России “в значительной степени”. Судя по результатам опросов, это наиболее сильная, уверенная идентичность среди других наиболее значимых идентичностей»9. На наш взгляд, в настоящий момент такой вывод можно сделать только по отношению к большей части русского населения. Дело в том, что русский народ в наименьшей степени был охвачен процессами этноконфессионального возрождения и все постсоветские годы оставался народом государственническим, ориентирующимся не на этнодетерминированные структуры и организации, а на государство. При определенном проявлении русского национализма и учитывая те меры, которые были предприняты для возрождения православия, все же большая часть русского населения была и остается этнически не ангажированной и достаточно равнодушной к религиозной проблематике. Уровень этнической мобилизации русского населения, степень его религиозности значительно уступают соответствующим показателям многих других народов Российской Федерации.

В советское время русское население играло в национальных республиках существенную стабилизирующую и интегрирующую роль. После распада Советского Союза и фактического изгнания русских из ряда национальных республик Северного Кавказа ситуация в них накалилась, резко возросли сепаратистские настроения. В результате мы получили две чеченские войны и фактическую культурно-цивилизационную дезинтегрированность восточных республик Северного Кавказа.

Представляется совершенно справедливым мнение о том, что «именно русские влияют на формирование общероссийских культурных ценностей и установок и на поддержание общероссийского самосознания и патриотизма. Русское население играет также важную роль стабилизатора межэтнических отношений в регионе, предотвращая напряженность и межгрупповые конфликты между титульными этносами, которые имеют исторические корни»10. В условиях тотального сокращения русского населения значимость общероссийских культурных ценностей и символов в Северо-Кавказском регионе резко снизилась. В этой связи можно утверждать, что в ряде национальных республик Российской Федерации гражданская идентичность означает, скорее, лояльность к государству, которое рассматривается как патриархальное начало, нежели реальное чувство причастности к его ценностям и символам. Образующийся в таком случае аксиологический вакуум с успехом наполняет этноконфессиональная специфика.

Именно по этой причине современный вариант российской гражданской идентичности не способен решить задачу по преодолению межэтнических и межконфессиональных противоречий. Как отмечает Л.М. Дробижева, «важный итог двадцатилетия – сформировалась российская идентичность с ощущением у людей сильной связи с ней. Но идентичность эта хранит в себе болезненный опыт перемен и негативизм фобий и переживаний. Половина респондентов фиксировала, что в их местности бывают столкновения на почве национальной неприязни. 68% откровенно признались, что “испытывают раздражение или неприязнь по отношению к представителям каких-то национальностей”. Наиболее сильно такая неприязнь на этнической почве связана с тем, что люди иной культуры ведут себя “как хозяева на этой земле” – 63%. Другой аргумент неприязни – различия “в поведении людей, их образе жизни” – 39%»11. Иными словами, российская идентичность сформировалась, но это не привело к улучшению межэтнической ситуации в стране, более того, она время от времени обостряется.

Разумеется, решение комплекса этноконфессиональных проблем – задача системная, требующая и социально-экономического прогресса, и политической стабилизации, и культурных усилий. Однако главное проблемное поле лежит, на наш взгляд, именно в идентификационной плоскости. Если гражданская идентичность, по крайней мере, в том виде, в котором она представлена сейчас в менталитете россиян, мало что дает, тогда необходимо искать ту форму идентичности, которая даст возможность существенно продвинуться в решении задачи по гармонизации этноконфессиональных отношений в Российской Федерации. И этой формой идентичности является цивилизационная идентичность – значительный социальный капитал современной России.

Формирование цивилизационной идентичности – основа обеспечения национального единства России

Интерес к цивилизационной идентичности как новой возможности обеспечения национального единства России актуализировался после предвыборной статьи В.В. Путина «Россия: Национальный вопрос». На фоне краха политики мультикультурализма во многих европейских странах стало очевидно, что ставка на формирование только гражданской идентичности при абсолютизации цивилизационного самоопределения, культурной автономии себя не оправдывает. Понимание этого обстоятельства нашло отражение в статье. По словам автора, «цивилизационная идентичность основана на сохранении русской культурной доминанты, носителем которой выступают не только этнические русские, но и все носители такой идентичности независимо от национальности. Это тот культурный код, который подвергся в последние годы серьезным испытаниям, который пытались и пытаются взломать. И тем не менее он, безусловно, сохранился. Вместе с тем его надо питать, укреплять и беречь»12.

Тема поиска цивилизационной идентичности получила продолжение и в Стратегии государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 г. В ней отмечается, что «современное Российское государство объединяет основанный на сохранении и развитии русской культуры и языка, историко-культурного наследия всех народов России единый культурный (цивилизационный) код, который характеризуется особым стремлением к правде и справедливости, уважением самобытных традиций населяющих Россию народов и способностью интегрировать их лучшие достижения в единую российскую культуру»13.

При всей своей научной непроясненности понятие «цивилизационный код» выполняет важнейшую функцию по закреплению представлений о непрерывности континуитета бытия России в мире в менталитете россиян. Именно мифология цивилизационного кода лежит в основе формирования цивилизационной идентичности современного российского общества. Главной составной частью этой цивилизационной идентичности является представление о единстве и незыблемости тысячелетнего исторического опыта существования России, убеждение в сохраненности неких культурно-цивилизационных констант, перешедших в наличествующую современность, несмотря на крушения в разные эпохи государственных систем России – Киевской Руси, Московского царства, Советского Союза.

В этом смысле новое Российское государство представляет собой исторически обусловленную модификацию той культурно-цивилизационной традиции, которая развивается уже более тысячи лет. Формирование гражданской идентичности новой России должно осуществляться в опоре на трансисторические цивилизационные принципы, символизирующие непрерывность развития, целокупность тысячелетнего существования России в мировой истории. Кризис гражданской идентичности, который до сих пор не преодолен, обусловлен кризисом цивилизационной идентичности, утратой глубинной связи с цивилизационным кодом России и ее культурно-историческим наследием. Как следствие, гражданская идентичность конструируется преимущественно в опоре на новое Российское государство и его символы, во многом утратившие в менталитете россиян свою историческую ауру и сакральный смысл.

Полноценная гражданская идентичность, конституирующая такие важнейшие параметры жизни человека, как ценности, смыслы, принципы, культурные нормы и пр., возможна только на основе цивилизационной идентичности. Поскольку эта последняя находится в настоящий момент лишь в стадии зарождения, рефлексируясь в качестве абстрактного цивилизационного кода, граждане России часто не чувствуют своей общности, у них по существу отсутствуют общие социокультурные ценности и ориентиры, что приводит в том числе к межнациональным и межконфессиональным конфликтам. Как отмечает Л.В. Савинов, «в России проблема гражданской нации – это главным образом проблема совпадения кодов национальной (универсальной) и этнических (уникальных) идентичностей с русской цивилизационной (социокультурной и исторической) матрицей»14. Можно констатировать, что на данный момент подобного совпадения нет.

Этнокультурные различия граждан многонационального Российского государства, не попадая на общую интегрирующую культурно-цивилизационную основу, становятся конфликтогенным фактором, а не тем преимуществом России перед другими государствами, о котором так часто говорят высшие российские политики. Этнокультурное многообразие России только тогда станет фактором развития и модернизации, когда оно будет фундироваться на общероссийском культурно-цивилизационном базисе, вобравшем в себя квинтэссенцию позитивного опыта бытия российской цивилизации в ее тысячелетней истории. Цивилизационная идентичность, призванная отображать данный базис, представляет тем самым огромный социальный капитал современной России, способный реально содействовать гармонизации межэтнических и межконфессиональных отношений, а также обеспечению национального единства Российской Федерации.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

19 сентября 2013 г., Новгородская область. Текст выступления опубликован на официальном сайте Президента Российской Федерации [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.kremlin.ru

2

Шайхисламов Р.Б., Ирназаров Р.И., Садретдинова Э.В., Коровкина Н.В. Гражданская идентичность: Региональное измерение глобализации // Вестник ВЭГУ. – 2013. – № 3. – С. 82.

3

Там же. – С. 84.

4

Авксентьев В.А., Аксюмов Б.В. Портфель идентичностей молодежи Юга России в условиях цивилизационного выбора // Социологические исследования. – 2010. – № 12. – С. 20.

5

Лысак И.В., Наливайченко И.В. Патриотизм: Отжившая ценность или актуальный тренд? – Таганрог: Изд-во ЮФУ, 2013. – С. 39.

6

Шайхисламов Р.Б., Ирназаров Р.И., Садретдинова Э.В., Коровкина Н.В. Гражданская идентичность: Региональное измерение глобализации // Вестник ВЭГУ. – 2013. – № 3. – С. 85.

7

Роман Силантьев: «Российские мусульмане чувствуют себя частью силы, реально претендующей на мировое господство» [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://i-r-p.ru/page/stream-document/index-12784.html

8

См.: Павлова О.С. Некоторые результаты изучения структуры этнокультурных ценностей чеченцев и ингушей. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.fpo.ru/etnopsy/pavl-cencheching.html

9

Дробижева Л.М. Российская идентичность и тенденции в межэтнических установках за 20 лет // Россия реформирующаяся. – 2011. – № 10. – С. 74.

10

Современная ситуация на Северном Кавказе. Аналитический вестник Совета Федерации [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.budgetrf.ru/ Publications/Magazines/VestnikSF/2005/vestniksf263-1l/vestniksf263-11030.htm

11

Дробижева Л.М. Указ. соч. – С. 83.

12

Путин В.В. Россия: Национальный вопрос // Сайт Председателя Правительства Российской Федерации В.В. Путина [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://premier.gov.ru/events/news/l7831

13

Стратегия государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://base. consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=LAW;n=139350

14

Савинов Л.В. Концепт нации, конституция и этнополитика // Ценности и смыслы. – 2009. – № 3. – С. 77.