Острова счастья

– Я и забыла про них, за всеми нашими переживаниями, – удивленно рассматривая питомцев, сказала Лена.

– Им это только на пользу, – кивнула Лёля.

Мы удобно расположились в плетеных креслах, расставив тарелки, и наполнив бокалы вином. Зидан сел перед Леной, преданно глядя ей в глаза.

– А мальчика никто не покормил! – спохватилась хозяйка.

– Цветы не поливает, собак не кормит. Может, тебе отдохнуть пора? – спросила я.

– Да всем нам отдохнуть пора, – покачала головой Лёля. – Вот закончится этот кошмар, махнем, куда – нибудь всей компанией, как раньше! На море хочу, на белый песок! Лежать, и ни о чем не думать! Хорошо!

– Да, и чтобы горы недалеко были. Люблю на горы смотреть! Ничего нет прекраснее гор! – оживилась я. – А ты, Лена, что хочешь?

– Чтобы Генка на отдых свой телефон не брал. Но, по-моему, мое желание самое трудное, – грустно произнесла Лена.

Салат был съеден, вино выпито, и даже выкурено по сигарете. Ирка с подносом постучала в дверь.

– Я вам тут кофе сварила, – робко произнесла она. – Вы ж любите.

– Спасибо, – холодно кивнула Лена.

– Чувствует, что зарвалась девица, – прокомментировала Лёля, когда за Иркой закрылась дверь. – Может, ее уже менять пора?

– Да если бы не ее характер, она бы сама, куда по – лучше устроилась, – отмахнулась Лена, я уже привыкла к ее выкрутасам.

Зазвучала мелодия танго. Это звонил Геннадий. Лена, взяла трубку и тихо слушала, без комментарий. Лицо ее менялось. Сначала, оно было испуганное, потом сделалось удивленным, потом ошарашенным. Вскоре Лена кивнула, и нажала «отбой».

– Ну? Что он сказал? Это про меня? – я сгорала от нетерпения.

– Обещал скоро приехать и все рассказать. Все хорошо! – Лена улыбнулась. – Охрану можно отпустить.

* * *

Генку ждали с огромным нетерпением. Он приехал, не торопясь переоделся, явно испытывая наше терпение. Попросил Ирку накрыть стол в гостиной. Мы от напряжения не могли даже сидеть. А этот сатрап принялся за свой ужин.

Лена только пожимала плечами. «Вы же знаете, какой он. Сначала должен поесть». Мы все это знали, но готовы были его убить, если он немедленно не начнет свой рассказ.

Ирка принесла четыре коньячных бокала. Генка налил всем поровну, и поднял свой:

– Ну, подруги, за счастливое завершение этого дела!

– Гена, если ты сейчас не начнешь рассказывать, я за себя не ручаюсь! – я стала медленно приближаться к Генке.

Он поднял вверх руки, и начал:

– Должен сказать тебе, Королькова, что охотились за тобой, а точнее за бумагами, которые находились у тебя, весьма солидные люди. Может быть, все прошло бы бескровно, если бы один из участников этой истории не захотел войти в большую политику. А для этого ему понадобилось совершенно честное имя, которого – то у него и не было. Очень некстати, ваш директор задумал этот полет, и строительство на своем участке. На участке этом уже три года возводится красавец – коттеджный поселок. Дома идут влет. Покупают, как вы догадываетесь, эти дома люди солидные и серьезные.

– Но этого не может быть! – воскликнула я. – Наш участок оформлен по всем правилам. И никто не может вести там работы!

– А его продали. Ну, или почти продали. Продавец, как раз, тот милый человек, который собрался в большую политику. Представляете, какая могла подняться шумиха, если бы вы предъявили свои права на участок земли? Зная, принципиальный характер вашего босса, не трудно догадаться, что мирно договориться с ним было трудно. И опять все могло бы сложиться лучше, чем сложилось, если бы милый человек, не попросил своего милого человека, по кличке Красавец, нанять толковых людей, чтобы разобраться в этом деле. Думаю, что убийства, да еще такие масштабные, не входили в планы горе-политика. Но Красавец был мужиком недалеким и страшно жадным. Он решил оставить все деньги себе, а вопрос решить одним способом: «Нет человека – нет проблемы!»

Убивать ему оказалось не сложно. ( Мы содрогнулись!) И неизвестно, сколько еще могло оказаться жертв, если бы его не взяли сегодня у палаты Толика. Он шел добивать свою жертву.

Я смотрела перед собой, представляя всю картину. Вот почему, я так часто видела рядом с собой этого падшего Ангела.

– А зачем он всех секретарш наших перестрелял?

– Документы искал без свидетелей. Ему было проще убить девушек, чем придумывать правдоподобную историю, как попасть в кабинет. Сказать по правде, я думаю, что он немного тронулся умом от своей красоты. Представляете, когда его брали с пистолетом в руке, он больше всего волновался, чтобы не запачкали его белые джинсы, и не испортили прическу. Жуть, какая то! Ну и сразу стал сдавать всех своих благодетелей, чтобы ему лицо не испортили.

Я сидела красная от стыда. На второй план ушла радость, о том, что весь этот кошмар закончился. Мне было стыдно, что я способна обращать внимание на таких недалеких индивидуумов.

– Ну, что, Лёшка, с днем рождения тебя! Будь счастлива! – Генка поднял свой бокал.

И в это время, погас свет, я стала испуганно оглядываться, но тут вошла Ирина, она несла большой торт с горящими свечами. Все запели: «С днем рожденья, тебя!»

Острова счастья

Лёля

Удивительно, как всегда неожиданно приходит беда. Только вчера все было хорошо. Ты счастливая ложилась спать, строила планы, мечтала о летнем отдыхе. А утром один телефонный звонок переворачивает всю твою жизнь, деля ее на «до», и «после». Многие говорят, что они предчувствуют беду или опасность. Я не отношусь к таким счастливчикам.

У меня вся жизнь всегда была спокойной и радостной. Было ощущение, что я живу на островке счастья. Вокруг все рушилось, ломались судьбы, гибли близкие люди, но это у других. Я же жила на своем острове, где каждый день солнце. Я всегда была любима сначала родителями, потом мужем.

Мы с ним познакомились еще на вступительных экзаменах в медицинский институт. Сели рядом на сочинении, да так и просидели все пять курсов вместе.

Нас в шутку называли Максилёля. Мужа моего зовут Максим, а меня Лёля. То есть, на самом деле я Лена, но все мои четыре подруги, тоже Лены. И мы, чтобы не путаться, стали звать друг друга: Лена, Алена, Алёша, и мне досталось имя Лёля. Дружим мы давно с младших классов. У каждой своя судьба. Лена – замужем за серьезным бизнесменом, любимым всеми Генкой Симоновым. Алёна – познакомилась в самолете с потрясающим Антонио. Вышла за него замуж и теперь живет в Испании. Алёшка, живет самостоятельно и независимо. Замуж второй раз не собирается, но нам в это вериться с трудом.

А мы с Максимом построили себе косметическую клинику. Шли к этому долго. И я бы сказала мучительно. Постоянно не хватало денег на осуществление задуманных планов. Хотелось все сделать по последнему слову медицины. Но, вот уже три года, наша клиника считается одной из лучших в городе. Мы очень ею гордимся. Мне пришлось расстаться с косметологией. Думаю, что на время. Я занимаюсь, в основном, административными и организационными вопросами. Но это позволяет мне контролировать все процессы клиники, и держать все в образцовом порядке.

Этим солнечным майским утром я проснулась, вновь ощутив себя счастливой, выпила свой любимый кофе с половинкой грейпфрута, – борьба с лишними килограммами продолжается всю мою жизнь с переменным успехом. Сейчас успех явно на стороне лишних килограммов. Но я не отчаиваюсь. Меня любят и такую. Правда, все три моих Ленки – стройные и красивые. На их фоне я выгляжу заботливой мамочкой. Но я верю, что когда нибудь, обязательно влезу в их размер одежды.

Сегодня я надевала свой законный пятьдесят второй, когда раздался этот телефонный звонок:

– Будьте добры Максима! – проскрежетал странный голос в трубку.

– А Максима сейчас нет в городе, он будет через несколько дней.

– Ты в этом уверена? – хихикнули мне в ухо.

– Он в отъезде, – подтвердила я.

– Он сейчас на улице Зеленина с роскошной блондинкой! И если ты оторвешь свою толстую задницу от дивана, то можешь увидеть, как они выходят из своего гнездышка.

– Послушайте, с кем я разговариваю? Что это за бред?

Но мой незнакомый собеседник, уже повесил трубку, не простившись. На автопилоте я подошла к холодильнику и заела неприятный разговор большим и вредным куском колбасы, которую заботливо купила для своего любимого мужа. Казалось, это все не со мной. Я вижу дурной сон. Сны у меня всегда тревожные, несмотря на спокойную жизнь. Я медленно накрасила глаза, провела помадой по губам. Из зеркала на меня смотрела незнакомая, бледная женщина с растерянным взглядом.

«Это – не я. Со мной ЭТОГО быть не может. Максим любит меня. Нам хорошо вместе. Да, сейчас уже нет той страсти, когда мы бежали домой, в свою квартиру, чтобы залезть в кровать. Но у нас появилась нежность друг к другу, уважение. У нас так много общего. Единственное, чего у нас нет, это детей. Бог не дал. И по иронии судьбы, ни у одной из моих Ленок детей тоже нет. Мы иногда горько шутим: хоть бы одного ребеночка на четверых! Но…»

Я много раз уговаривала Максима взять ребенка на воспитание, но он всегда категорически отказывался. «Если Бог не дает нам детей, значит так надо. Ребенок может сделать нас несчастными или сам будет несчастным рядом с нами».

Раскрасив, наконец, лицо, я собралась было выходить из дома, но вдруг остановилась, и пошла в спальню, даже не осознавая, что я хочу там найти. В одном из ящиков комода я взяла черный парик, оставшийся у меня от моей подруги. Накинув поверх плаща яркий шарф, нацепив парик и большие очки от солнца, я вышла в жестокий мир. В таком виде я была совершенно не похожа на Лёлю Васильеву, тихую, мягкую, любимую и счастливую женщину. Я была Воином Света, собирающегося сражаться за правду и семейные ценности.

* * *

«Не надо тебе туда ехать», – кричал мне мой внутренний голос. Но я упрямо рулила к названному дому. До Зеленина от нашей квартиры ехать было не больше пяти минут, но из-за большого потока машин я тащилась очень медленно. Кое – как припарковав машину, я вышла и неторопливым шагом направилась в нужную мне сторону.

«Что ты здесь делаешь? – продолжал кричать мой внутренний голос. – Ну, увидишь ты их и что? Будешь драться? Стрелять?» Я остановилась. А действительно: что в таких ситуациях надо делать? «Я вам его не отдам! Или: пошла прочь от моего мужика!» Как то все это слишком театрально. Да и почему я вообще поверила этому звонку?

На душе стало легко. Вчера вечером Максим звонил мне. Узнавал, как идут дела в клинике, как мое самочувствие. Предложил вырваться на несколько дней на море. Мы не были в отпуске целых четыре года. Все было прекрасно!

Я повернулась и быстрым шагом направилась к машине, ругая себя за глупость, с которой поверила постороннему, не совсем нормальному человеку. Мне кажется, нормальный человек не станет звонить для того, чтобы сказать другому гадость. Это удел или психически больных, или аномально злобных людей.

Я уже подняла руку, чтобы стащить неудобный парик, как вдруг заметила впереди себя Максима с высокой девушкой.

Он нежно держал свою руку на ее талии. Счастливо заглядывал ей в глаза. А когда она что-то весело защебетала звонким голоском, он рассмеялся тем смехом, которым смеялся только в дни нашей юности. Передо мной шел влюбленный Максим. Я поняла это даже по его спине.

Я остановилась, просто не могла больше сделать ни одного шага. Наверное, я забыла дышать, и весь воздух вышел из моих легких, мне его отчаянно не хватало.

– Женщина, вам плохо? – меня под руку взяла интеллигентная старушка. – Сердце?

Что ей ответить? Что моя жизнь закончилась? Мой счастливый остров пошел ко дну?

– Спасибо вам, – хрипло поблагодарила я старушку за участие, – все хорошо.

– Помните, что было написано на кольце царя Соломона:

«И это пройдет!» Все проходит, милая, уж поверьте моему огромному жизненному опыту! – она погладила меня по руке и поспешила своей дорогой.

У меня остались еще три острова счастья – это три моих Ленки. Я вытащила телефон и позвонила Алёшке, ее офис был совсем рядом. Она работала в крупном холдинге, у Геннадия Симонова, мужа нашей Лены.

– Лёш, к тебе сейчас можно зайти?

– Ой, Лёлечка, ты меня случайно застала в офисе. Я сегодня уезжаю посмотреть на наше новое приобретение. Давай, конечно, я тебя подожду.

Я вошла в кабинет Алёшки и прислонилась к стене.

– Вам кого? – удивленно спросила подруга.

– Лёш, ты меня не узнаешь? – прошептала я в рифму.

– Лёля? Что за маскарад?

Я вспомнила про парик и очки и поспешно стала стаскивать свой шпионский наряд.

– Это твой парик, помнишь, Лёшка?

– И ты решила мне его занести? – все больше удивлялась Лёша.

– Я сейчас Максима видела с другой женщиной, – устало проговорила я.

– Максим же в командировке? Да и мало ли у него может быть встреч с другими женщинами? Мужчина – пластический хирург! С кем же ему тогда общаться?

– Лёш, да он влюблен до самых ботинок! Я же его знаю, как себя!

Лёшка присела на край стола.

– Я думала, вас никогда не коснется измена, предательство. Вы же так любили всегда друг друга. Кому же тогда верить?

– Лёш, ну ладно тебе, – принялась я утешать подругу, – Может, у нас все еще наладится? Хотя, не представляю, как буду сегодня смотреть на него. Представляешь, он будет целовать меня губами, которыми сегодня целовал другую! Я не смогу, – тихо проговорила я, и сползла на пол.

– Лёлечка, любимая моя, прости! Это я тебя должна утешать! Но мы все так привыкли, что ты нас всегда защищаешь, утешаешь, успокаиваешь! – Лёшка подбежала ко мне. – А хочешь, поживи у меня, пока не решишь, что делать дальше! Или еще лучше: поехали вместе в Ростов?

– Почему в Ростов? – спросила я

– Да Генка наш сделал очередную покупку. Купил на берегу Дона старый дом отдыха. Как всегда – не глядя. Но ты – же знаешь: Геннадий – это наш царь Мидас. Все, к чему он прикасается, превращается в золото. Меня он попросил проверить все на месте. Я сегодня вылетаю туда с нашим сметчиком и кем – то из строительного отдела. Поехали?

– Поехали! – приняла я решение. – Не могу даже в клинику сегодня идти.

– Тогда давай быстро домой, собери там немного вещей в дорогу. Учти, в Ростове уже лето! Я сейчас скажу, чтобы тебе заказали билет. Мы через два часа за тобой заедем.

Я вышла из офиса и стала думать, что взять с собой из вещей, особенно летних. Мы еще не отошли от долгой зимы, и продолжали упорно натягивать на себя плащи и куртки. Зонтики в сумках питерских женщин, вообще, имеют постоянную прописку. Мысли о Максиме отошли в сторонку и поджидали подходящей минутки, чтобы с новой силой наброситься на меня.

Я открывала дверь квартиры, когда услышала телефонный звонок. Справившись с непослушным замком, я бросилась к телефону.

– Ну, что убедилась? – раздался скрипучий голос. – Могла бы и не маскироваться, он так поглощен своим счастьем, что никого вокруг себя не замечает.

– Что вы хотите? – я старалась говорить спокойно, хотя сердце поднялось к самому горлу, заставляя хрипеть.

– Уйди с дороги, не мешай человеческому счастью!

– А о моем счастье кто подумает? Мы с Максимом двадцать лет любим, друг друга, – я стала что – то доказывать непонятно кому.

– Да любил ли он тебя вообще? Ты богатая невеста, с пропиской. А он провинциальный мальчик из общежития. Короче, не оставишь его в покое, пеняй на себя!

– Это вы мне угрожаете? – но моего гнева уже никто не слушал. В трубке раздались противные короткие гудки.

Я осталась сидеть в коридоре. «Зачем я домой то пришла? – стала я вспоминать, – мне надо было взять какие – то вещи».

Телефон снова зазвонил, на этот раз сотовый. Любимая мелодия сообщила, что звонок от подруги.

– Лёлечка, билет тебе взяли. Ты только паспорт не забудь! Вещи уже собрала? Много не бери, мы с тобой дня на три летим.

– Лёш, а купальник надо? – спросила я первое, что пришло мне в голову.

– Не знаю, купаются ли там, в конце мая? – с сомнением протянула Лёшка. – Возьми, позагораем. Я себе там куплю, – приняла она решение.

Я поднялась. Сил не было. Как меня парализует непривычная ситуация! Я вспомнила свой телефонный разговор. Откуда же этот доброжелатель все так хорошо про нас знает? А, может, Максим и не любил меня? И все эти годы притворялся? Хотя притворяться можно месяц, ну, год. Но не двадцать – же лет? Да и зачем ему это? Он давно работает пластическим хирургом. Его операциями восхищаются во всем Мире. У него одна из лучших клиник. Правда, мы ее вместе создавали на деньги моего отца. И квартира, в которой мы жили так счастливо, тоже подарена папой. Что же получается, он был со мной только из – за денег? Но без Макса, клиники просто не было бы!

Я запуталась в своих мыслях. Достав маленький чемодан, покидала в него несколько легких вещей и купальник. Потом набрала номер клиники:

– Это Елена Юрьевна.

– Ой, а мы вас уже потеряли, – весело пропела наша секретарь Анжела.

– Мне надо уехать на несколько дней. Максим Александрович будет завтра. Все вопросы к нему.

– Он уже звонил, – продолжала радоваться Анжела, – спрашивал, как у нас дела.

– До свиданья! – я положила трубку. Им звонил, а мне нет. Наверное, ему тоже тяжело меня видеть. Ну, значит, я все делаю правильно.

Я сунула в чемодан бутылку дорого вина, и наш любимый сыр с плесенью.

– Лёш, я полностью готова, – доложила я подруге.

– Можешь выходить, мы уже подъезжаем.

* * *

Я надела новую легкую куртку бирюзового цвета, в которой собиралась завтра встречать Максима, обмоталась ярким шарфом, схватила чемодан и вышла из квартиры.

Уже борясь с замком, вспомнила, что забыла свой телефон на тумбочке, но потом решила, что это даже не плохо. Не будет соблазна позвонить Максу. Да и меня никто не найдет. «Все к лучшему, в этом лучшем из миров». В конце концов, никто не умер, и моя жизнь еще не кончена. Буду пытаться выстраивать ее заново. Конечно, в сорок лет это делать труднее, чем в двадцать. Ты уже не так доверчива, видишь с лету многие недостатки противоположного пола. Не то, что в молодости! Да и почему надо выстраивать свою жизнь именно вокруг мужчин? Я стояла перед лифтом, а он все не ехал. Потом, сообразив, что наш лифт в очередной раз сломался, я потащилась вниз по лестнице с чемоданом. Навстречу мне попалась высокая брюнетка. Она остановилась, увидев меня, и открыла рот, собираясь что-то спросить.

– Вы что-то хотите? – поинтересовалась я, дом у нас был высокой культуры, как значилось на досочке возле подъезда.

– Уезжаете? Надолго? – задала странный вопрос брюнетка

– Простите, а мы знакомы? – я не поняла, почему должна давать отчет о своих действиях посторонним.

Женщина потрясла головой, что означало «нет», и я пошла дальше, так и не дав ей ответа.

Возле подъезда меня уже ждала машина с Лёшкой и двумя мужчинами.

– Знакомьтесь, – представила нас Лёшка, когда я уселась, – моя подруга Лёля, Елена Юрьевна. А это коллеги – махнула она рукой на мужичков: Стасик и Лев Павлович.

– Станислав, – протянул мне руку молодой парень. Он был в узенькой курточке и розоватых джинсах. На шее у него был шарфик, скорее напоминающий детский, с ярким рисунком. Характерным жестом Станислав откинул со лба большую челку и передернул плечиками.

«Больше вопросов не имею», – подумала я. Лев Павлович только кивнул и снова погрузился в свои думы. Судя по выражению лица, они у него были мрачные.

– Судя по всему, особого веселья не ожидается, – шепнула я на ухо Лёшке.

– Когда это наше веселье от мужиков зависело? – хихикнула Лёшка, – работать едем. С Генкой я вопрос о твоем пребывании согласовала.

– Что? Прямо так все ему и рассказала?

– Нет, конечно! Просто сказала, что ты хочешь немного отдохнуть и уехать из города. Он предложил с собой еще и Ленку взять. Говорит, она что-то закисла за городом.

– А это хорошая идея! – оживилась я.– Может, возьмем ее с собой? Сейчас позвоню ей. – Тут я вспомнила, что оставила свой телефон дома. – Лёш, дай свою трубку Лене позвонить. Я свой дома забыла.

Лёшка уже набирала номер подруги. Быстренько изложив ей суть дела, мы пригласили ее с собой. Но наша Лена вот так сразу собраться никогда не могла. Ей все надо было делать заранее, не торопясь. Достать чемодан, продумать гардероб, пересмотреть вещи. Но она пообещала подумать и перезвонить нам. Я попросила Лену, если позвонит Максим, не говорить ему, где я нахожусь.

– И ты думаешь, он поверит? – с сомнением спросила Лена. Поверить в это, действительно, было сложно. У нас никогда не было секретов друг от друга.

– Тогда скажи, что мне надо подумать о своей дальнейшей судьбе. И когда я вернусь, мы обсудим с ним наше будущее.

– Лёль, мне жаль, что у вас так произошло, – тихо сказала Лена.

Ты держись.

– Я держусь, Леночка. Мне уже легче. Хорошо, что Лёшка меня с собой взяла. Если там нормальные условия, мы тебя к себе вызовем. Так что, изучай свой гардероб. Говорят, там уже лето.

До Пулково мы доехали быстро. Раньше у меня было одно любимое время, которое я называла «время домохозяек». Приблизительно с часу до трех часов дня, по городу можно было проехать почти свободно. Народ к этому времени, доезжал до своих офисов или начинал заниматься работой, и на дорогу выезжали домохозяйки, которые, развезли детей по садикам и школам, и, составив список необходимых продуктов, ехали по своим хозяйственным делам. На дорогах в это время было сравнительно пусто. Но, то ли сейчас домохозяек с машинами стало больше, то ли в конторах и офисах мало кто работает, но пробки стали для нас привычным явлением. Трудно теперь рассчитать время поездки до нужной встречи, театра или аэропорта. Хотя москвичи считают, что наш город даже не знает ничего о пробках.

Но мы успели до начала регистрации, и у нас даже осталось время на кофе. Кофе нам налили в чашку-озеро. Из таких гигантских чашек здоровый мужик может, есть борщ.

– Это на всех? – изумился Лев Павлович, когда увидел чашку.

– Я кофе не пью, – жеманно произнес Стасик, – мне, пожалуйста, сок.

– А чего по – крепче здесь не наливают? – осведомился Лев Павлович.

По – крепче был только дорогой коньяк. Лёшка уже собиралась взять нам успокоительного напитка, но мужчины запротестовали. Один не пил вообще, другой хотел только пива.

– Ну и мы не алкоголики, – решила Лёшка.

– У меня с собой бутылка вина, – тихо проговорила я. – В номере выпьем.

– Я взяла коньяк, – так же тихо ответила Лёшка.

– Много! – удивилась я.

– А ты собираешься все сразу выпить? – засмеялась Лёшка.

* * *

Я ужасно боюсь летать самолетами. С самого детства. Поэтому любой отдых превращается для меня в пытку. Сначала, всю радость от поездки затмевают мысли о перелете, а потом, забыв, про путешествие, я думаю только о том, как мне долететь домой. С недавних пор, по одному из каналов телевиденья, стали показывать передачи об авиационных катастрофах. И я, с упорством дятла, каждый раз припадаю к экрану. А потом, в красках, пересказываю сюжеты подругам. И ужас состоит в том, что я не могу переключиться на другой канал. А сижу, как кролик, перед удавом, и пополняю свои знания. Если раньше я просто боялась летать, то сейчас я имею вместе со своими страхами и научные обоснования.

Лёшка, зная мою болезнь, села у окна, а я устроилась возле прохода. Вид из окна наводил на меня жуткую панику. Я обхватила колени, которые уже начали свою пляску, двумя руками и сжала их с силой.

– Помогает? – вяло спросила Лёшка.

– Не очень.

– Надо было коньяк выпить. На мужиков не смотреть. Ты поспи. Лететь всего два часа. Проснешься, а мы уже в Ростове.

– Да я не могу в самолетах спать! Даже когда мы с Максом в Америку летали, я всю ночь просидела со своими коленками в обнимку. Но там хоть фильм, какой – то показывали…

– Тебе надо детективы читать в самолетах, от которых не оторваться, знаешь? – предложила Лёшка.

– А такие еще бывают? – спросила я. – Расскажи мне лучше, куда мы едем?

– В пансионат на берегу Дона. Там таких много заброшенных. Раньше были для шахтеров, а теперь шахты почти все закрыли, пансионаты пустуют. Генка решил купить и устроить там дом отдыха для нашего холдинга. Земли, по сравнению с нашими, не очень дорогие. Климат хороший. Что ж не купить? В Финляндии купил, в Ленинградской области то же есть. Наш народ с удовольствием туда с семьями ездит, и корпоративы есть, где провести. Ты же знаешь, у нашего Генки нюх. Раз сказал: надо покупать. Значит, надо! Еще ни разу не ошибся. Но посмотреть все, же стоит. А то в интернете все красиво на фото, а на самом деле всякое может быть.

Под неторопливый Лёшкин голос я почти успокоилась, но тут наш самолет попал в зону турбулентности. Нас затрясло, свет погас. За окнами тоже были темные тучи. На соседнем откидном столике стоял стакан с недопитым соком. И я, первый раз в жизни, увидела бурю в стакане воды.