Как достать начальника

– Лара, – раздался до боли знакомый голос у меня над ухом.

Я повернула голову в его направление и узрела изрядно осунувшегося Макса.

– Что ты здесь д-делаешь?

– Мне разрешили проведать тебя, немного, – он присел рядом и взял меня за руку.

– А что я тут делаю? Долго я уже здесь?

– Пока что, второй день. Мне сказали, что тебя нельзя еще волновать, давай отложим обсуждение до лучших времен.

– Подай вводы, пожж… – говорить было трудно, но Прилужный все понял и так.

Промочив горло, язык стал слушаться намного лучше:

– Макс, если ты мне ничего не расскажешь – ты взволнуешь меня еще больше! Брось свои рыцарские замашки. Что. Со мной. Произошло?

– Тебя отравили, – сообщил мне Макс тихим будничным тоном.

– Кто отравил? Чем? Когда? Что, это все из-за какой-то пары глотков молочного коктейля?

– При чем здесь молочный коктейль! Тебя отравила Соня, она и есть таинственная фанатка. Ее отец, профессор Шульц, долго скрывал психическое заболевание дочери, знали лишь очень близкие родственники. Даже мои родители, а они дружат со студенческих лет, не догадывались.

– Соня болезненный ребенок! – часто говорил профессор. При взгляде на нее, ни у кого не возникало желание с этим поспорить. Вот только лечилась эта миленькая девушка в психиатрическом стационаре для особо буйных пациентов. Ее вводили в ремиссию, и какое-то время она могла снова посещать школу и общаться со сверстниками. В детском возрасте шизофрения проявляется редко, но дочь профессора Шульца попала в это несчастливое число. Вначале им удавалось добиться значительных периодов утихания болезни, при чем, не прибегая к особо сильным препаратам. Но заболевание прогрессировало, и, как следствие, длительность периодов затишья сокращалась.

В один из таких периодов ремиссии ты и познакомилась с Соней, когда мы все вместе веселились у Марины на дне рождении. Она сделала наши фотографии, предоставила их журналистам, уже наняв паренька, который изуродует тебе твою квартиру. Его позже совершенно случайно задержали по другому вопросу, и параллельно, нашли чуть ли не папку счетов-фактур на все оказанные услуги. Среди них обнаружили Сонин заказ на разгром квартиры, платила она через интернет-кошелек, который зарегистрировала на себя любимую. Имея номер кошелька, выйти на нее не составило труда.

Саша позвонил мне сразу же после твоего звонка, когда ты сообщила, что Соня с тобой в квартире. И мы, не теряя ни секунды, бросились к тебе. Я вызвал скорую, тебя без сознания привезли сюда. Соню же забрала милиция, теперь ее будут лечить в принудительном порядке в больнице с тюремным режимом, выйти оттуда под ответственность родственников не получиться.

– Доктор сказал, что я везучая, что он имел в виду?

– А, Соня пыталась тебя отравить соединением мышьяка, который раздобыла у отца в лаборатории. Его она добавила в печенье, которое так рьяно предлагала всем вокруг, мне, кстати, тоже. Надоело, наверное, страдать из-за неразделенной любви. Но главное в другом, она взяла сравнительно безопасное соединение мышьяка, потому ты и не умерла, а лишь отделалась незначительными проявлениями отравления такими, как тошнота, рвота, боли в животе и достаточно сильное снижение давления. Последнее могло привести к смерти, но, благодаря заранее вызванной скорой, этого удалось избежать.

– Я думала, что он меня с кем-то перепутал, потому что вспоминал о каком-то моем женихе.

– Ну… Тут есть кое-что…

– В смысле?

– Я всем сказал, что я твой жених, иначе бы меня просто не пустили бы в палату и не предоставляли бы информацию о тебе посторонним людям.

– Оу! Макс, а ты не боишься, что кто-нибудь об этом узнает? – не смотря на больничную койку, я не удержалась от выпада в его адрес.

– Не боюсь, тем более, я знаю, как виноват перед тобой по всем статьям, и хотел бы извиниться. По этому поводу, я даже купил тебе подарок. Как сказала мне продавщица, он гарантирует потерю дара речи в 80% случаев.

– И что ж это такое?

– Вот, – Прилужный с гордостью достал из-за пазухи небольшую бархатную коробочку, и раскрыл ее прямо у меня перед носом.

– Макс, ты слишком близко держишь свой подарок, я не могу даже понять что это, глаза болят так смотреть.

– Вот, блин, так и знал, что ты попадешь в счастливое число остальных 20%! – возмутился Макс, но отодвинул немного руку, дав возможность рассмотреть элегантное колечко из белого золота, идеально ровное.

– Э… о… у… ы…

– Ан, нет, похоже, таки сработало! – счастливо заметил на мое мычание Прилужный.

– Я не поняла, ты мне, что предложение делаешь?

– Ну не то, чтобы вот так сразу, но я хотел… ну это… В общем, с тобой хорошо, без тебя тоскливо… Я никогда в словах силен не был, это у Морозова язык подвешен правильно. Просто хочу сказать: хочу, чтоб ты вернулась! И мне все равно, на каких условиях, главное, чтоб ты была рядом… Потому как, мне кажется, что я тебя… ну это, люблю?

На последних словах Лара засмеялась, от чего ее начал душить кашель. Макс стоял потерянный, не понимая, что делать или говорить дальше.

– Прилужный, врать у тебя получается гораздо красивее, чем говорить правду! – смогла, наконец, выдавить из себя девушка.

– Ну, так я прощен?

– Подожди, дай вначале из больницы выписаться. Тогда и разговаривать будем.

– Так и знал, что ты захочешь меня вначале помучить.

Эпилог

В день выписки Макс устроил в квартире небольшой сабантуй, пригласил сестру, Сашу, Амелию, мою коллегу Юлю. Ребята нарисовали приветственный плакат, прям как в фильмах, скорей всего Хмелевская к этому приложила свою творческую руку. Домой Макс меня внес на руках, учитывая, что за время пребывания в больнице я немного похудела, Прилужному не пришлось слишком сильно напрягаться. Несмотря на опасения его отца, пупок ни у кого не развязался.

Я с улыбкой до ушей выслушала все тосты за мое здоровье, поскольку была несказанно рада, наконец, оказаться за пределами больничного отделения и лицезреть своих друзей рядом с собой. В солидарность первый бокал все подняли с минеральной водой, поскольку алкоголь еще долго у меня будет в меню под запретом. Прилужный метался по квартире, подавая закуски и напитки, для меня же был приготовлен отдельный диетический стол. На нем стояло только то, что доктор прописал.

– Признайся, мне, дорогой и любимый жених! Ты специально подговорил Соню меня отравить? Чтобы таки получилось посадить меня на диету?

– Лара! Я сам тебе клятвенно обещаю, как только твое здоровье восстановится – поведу тебя откармливать тортиками до предыдущего состояния!!

Нежно поцеловал, и приобнял. Даже не знаю, стоит ли ему верить?