S-T-I-K-S. Окаянный

Антон Текшин

Окаянный

Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S

Книга посвящена памяти моего отца Виктора Текшина

Глава 1

– Егорыч, просто признай – мы заблудились, – в который раз попросил Лёха, зашелестев картой. – Это не та дорога.

– Да иди ты в задницу со своей бумажкой! – взорвался наш водитель. – Мы никуда после Бии не сворачивали, тут дорога всего одна, до самого Телецкого, ити его душу, озера!

– Но тот туман…

– Да он здесь причём?! Ты ещё погоду приплети! Не было съездов, кроме галимых грунтовок к местным посёлкам, не могли мы там не туда повернуть!

– Откуда тогда этот перекрёсток?

Тут Егорыч не нашёлся с ответом, просипев какое-то ругательство сквозь стиснутые зубы. И было от чего.

Ведь на пресловутой бумажной карте на этом участке дороги до самого Артыбаша никаких перекрёстков не значилось. Причём электронная версия от китайского навигатора, используемого в пассивном режиме из-за отвратительного сигнала в здешних местах, была полностью с ней солидарна. Последний отрезок нашего долгого пути нельзя было назвать прямой стрелой, но и свернуть не в ту сторону в этих, ещё полудиких краях, довольно проблематично. Однако факт налицо – мы упёрлись в развилку, аки заплутавшие богатыри. Вот только вариантов в нашем случае имелось всего два – направо и налево, так как перекрёсток оказался Т-образным.

А ехать надо было прямо.

Егорыч заглушил двигатель и раздражённо хлопнул водительской дверью. Никак пошёл убедиться, что перекресток реальный, а не привиделся нам в сгущающихся алтайских сумерках. Как ни старался он успеть засветло, гоня по трассе что есть мочи, дурацкая поломка под Кемерово внесла свои коррективы. Вот тебе и хваленый «Форд», полный «Транзит»! Согласился бы на суровую отечественную «Газель» – и доплачивать бы не пришлось, и ждать лишние сутки. Хотя в моём положении трястись над жалкими остатками накоплений как-то глупо, хочется комфорта. Напоследок.

Илья – третий член экипажа, сидевший со мной в салоне, накинул на плечи куртку и тоже выскользнул на улицу подышать свежим воздухом с примесью никотина. Боковую дверцу он, после некоторого раздумья, задвинул на место. А то мало ли, вдруг я простужусь под тёплым пледом.

Снаружи действительно было чуть прохладно, пахло осенним лугом и немного хвоёй, а вот речка со странным названием «Бия» не ощущалась совсем, хотя она по идее, должна извиваться совсем рядом, за ближайшим перелеском. Ещё один пунктик в пользу того, что мы не на верном пути.

Проклятье, как же хочется тоже выйти наружу, размять ноги и самому посмотреть, что там с дорогой! Вместо этого приходится лежать на остервеневшей кушетке, изображая из себя беспомощного манекена – этакое пособие для юных медиков. Благо хоть разговаривать ещё не разучился.

– Да твою же… – раздражённо процедил Лёха с переднего сидения. – Долбаная глухомань!

– Связи нет? – догадался я.

– Ага, цивилизацию сюда не завезли, – откликнулся он и вжикнул пластиковой форточкой, отделявшей кабину от салона. – Ты как там?

Больше кушетки меня достали разве что постоянные вопросы о моём состоянии. Да, оно, мягко говоря, плачевное, но от того, что уточнять его каждые пять минут, самочувствие не улучшится. Но такова суть медицинских работников – никому не хочется привезти пациента уже остывшим.

– Пока дышу, – признался я.

– Ты уж извини…

– Да ладно, чего уж там. Где наш автосусанин?

Двигать туда-сюда головой у меня ещё получалось, хоть и с трудом, да в узкое окошко «Транзита», больше похожее на бойницу, хрен что разглядишь. Так что вся информация о внешнем мире шла от впередсмотрящего.

Вообще, дабы перевезти меня из точки «А» в пункт «Б» теоретически достаточно двух человек – один за рулём, второй держит руку на пульсе. Нормативы же предусматривают экипаж минимум из трёх индивидуумов, поэтому всю дорогу Лёха в качестве запасного игрока страдал откровенной фигнёй – насиловал ручной планшет, пока не надоело, дремал, и даже пытался навязать себя в качестве штурмана, но был послан в самой категоричной форме. Может, зря?

Снова хлопнула дверца кабины, возвещая о том, что наш торопыга-водитель, предпочетший проскочить через густые клубы то ли дыма, то ли тумана, вернулся на место. Возможно, остановись мы у моста на часок, вонючая хмарь сама собой и рассосалась бы, а так в салоне до сих пор стоял едва уловимый душок из-за невовремя закрытой форточки. Мусор там, что ли, жгли на берегу? Вроде торфяных болот поблизости нет, хотя от них, скорее сероводородом несёт – тоже мерзко, но как-то по-другому…

В любом случае, из-за плохой видимости мы явно заехали не туда.

– Ну, и чё делать будем? – ехидно поинтересовался Лёха.

– Не знаю, – честно ответил Егорыч. – Никаких указателей ни слева, ни справа. А по километражу, ити его в душу, мы уже давно должны были приехать!

– Мужики, давайте назад, – внёс своё рацпредложение вернувшийся Илья. – Ну его нафиг, вернёмся к посёлку, спросим дорогу у местных.

– Дорога тут одна!

– Как видишь – нет. А поехав не в ту сторону, мы окончательно заплутаем. Я лично не хочу в машине ночевать.

– Поддерживаю, – отозвался Лёха. – Тут всего-то тридцатка…

– Мы, вообще-то, больше проехали, – напомнил я всем. – Но согласен, нужно вернуться.

– Ла-а-адно, – с досадой протянул Егорыч. – Но если окажется, что я ехал правильно…

– Компенсирую, – успокоил его я.

Понятное дело, водитель сэкономленный бензин в мыслях уже реализовал, возможно, даже отметил это дело, и терять предполагаемый бонус отказывался до последнего. Но благо, музыку тут заказываю я – деньги пока есть, хоть и немного. Ну ничего, скоро они мне вообще не понадобятся, недаром пришлось проделать такой длиннющий путь сюда.

Машина ловко крутнулась на пустом перекрёстке и покатила обратно. Ехали медленней обычного, видимо Егорыч не оставлял надежды найти заветный указатель и доказать нам, как мы глубоко ошибались. А меня, тем временем, начало всё сильнее укачивать – чёртов серпантин доконает кого угодно, а с моим нынешним вестибулярным аппаратом…

В общем, мне снова понадобился волшебный пакетик.

Илья, уже привыкший к подобной процедуре за прошедший день, потянулся было к картонной упаковке, как вдруг машина резко дёрнулась, под унисон истерично завизжавших тормозов.

– Ё-о-оп… – успел прохрипеть Егорыч.

И тут последовал удар.

То, что я не слетел с кушетки на пол, исключительно заслуга расторопного Ильи. Самый молодой член экипажа – обладатель ухоженной короткой бороды, вошедшей недавно в моду – исхитрился поймать меня буквально в воздухе. Сам он, правда, крепко приложился плечом о перегородку салона, но хватку не ослабил.

Машина, наконец, встала. Мой желудок, и так неважно себя чувствующий, скрутило в диком спазме. И опять на помощь пришёл Илья – помог перевернуться на бок и поддерживал голову, пока меня не отпустило. Благо, я предусмотрительно ничего не ел накануне, и рвало лишь выпитой водой с примесью желчи. В такие моменты особенно остро ощущаешь себя беспомощным огрызком человека, но ничего тут не поделаешь. Из хороших новостей – повезло испачкать упавший плед, салон от моей внезапной слабости вроде не пострадал.

– Спасибо… – вот и всё, что я смог прохрипеть.

– Да не за что, – медик утёр гигиенической салфеткой мои грязные губы и уже громче поинтересовался. – Народ, что там?

– Походу, сбили кого-то, – тихо отозвался Лёха.

– Сука, ну прям под колёса…

Водитель заглушил двигатель и выскочил из кабины.

– Сундук готовить? – решил уточнить Илья. – Человек, животное?

– Давай, я ноги вроде видел.

Снова хлопнула дверца.

«Сундуком» на местном медицинском жаргоне называют реанимационный комплект в защитном пластиковом контейнере ядовито-оранжевого цвета, с полукруглой откидной крышкой. Медик схватил его за синюю ручку для переноски, окинул меня быстрым взглядом и присоединился к товарищам на улице. Приоткрытая им боковая дверь тихонько скользнула на рельсе обратно, едва слышно щёлкнув замком.

Снаружи окончательно стемнело, единственным источником света были фары автомобиля – «мигалку» на крыше никто включить не догадался, да и толку от неё мало. Хотя Лёха светил по сторонам фонариком от планшета – яркие отблески хаотично метались в тёмных окнах.

– Эй, ну что там, нашли?

– Да, иди сюда, бегом!

Дальнейших фраз я не разобрал, со звуконепроницаемостью в салоне было всё в порядке. Комфорт, как и хотел.

Похоже, тело сбитого бедолаги отбросило куда-то за обочину, где его и обнаружили подоспевшие медики. Тут уж и не скажешь – повезло ему или нет. Вроде бы и «скорую» вызывать уже не нужно, а с другой стороны – неплохо под колёса совсем не попадать.

Лучше бы он там был повнимательнее на дороге, последняя встряска как нельзя хуже отразилась на моём многострадальном организме. Перед глазами плыли разноцветные круги, штормило так, будто я выпил литр дешевой водки натощак, а звуки воспринимались как через ватные тампоны – по всем признакам надвигался новый приступ. Не дотянул я до санатория, увы.

Врачи мрачно предрекали, что после очередного обморока я могу уже не очухаться, хотя и буду формально ещё живой. Господи, пусть они окажутся хоть разок неправы – лежать ещё несколько месяцев перезрелым овощем, пока жизнь в теле не угаснет совсем – не мой выбор. И вообще, хочется напоследок побыть на берегу, посмотреть на водную гладь…

Но, честно говоря, красоты природы не главное, что тянуло меня к Телецкому озеру. Куда важней была конфиденциальная договорённость с местными ребятами, обещавшими не дать мне зачахнуть в беспамятстве. Благо лицензия, выданная их заведению, позволяла содержать даже таких доходяг как я. И вот как всё обернулось.

Между тем экипаж машины боевой продолжал общаться друг с другом на повышенных тонах, граничащих с криком. Похоже, реанимацией никто из них не занимался. Неужели насмерть? Ехали мы небыстро, но тут уж как повезёт, можно вообще на ровном месте споткнуться и шею себе свернуть. Запросто.

Для меня в таком состоянии каждая секунда растягивалась в маленькую вечность, но что-то они там действительно тормозят. Если несостоявшийся пациент уже зажмурился, то можно смело грузить его в салон, благо места хватит, и ехать дальше, навстречу к цивилизации. Я не против соседа, даже такого молчаливого. Лишь бы снова в путь.

Ментов всё равно отсюда не вызвать, ждать их в этой глухомани нет смысла. Чего ж тогда за совет в Филях? Решают, оставить ли тело? Странно, ведь скрыть-то не получится – в посёлке нас видели, трафик в этих местах небольшой, а помятая морда машины – это стопроцентная улика. Тут не надо быть гением сыска, чтобы вычислить конкретную «скорую», тем более, с новосибирскими номерами.

А если попробуют закопать? Да ну, бред какой-то…

И тут, будто в подтверждение моих мыслей, слева от машины раздался громкий рык, пробившийся в сознание сквозь двойную шумоизоляцию. Вроде бы глюков до сих пор я даже от лекарств не ловил, но попробуй угадай, какой участок мозга придавила на этот раз чертова опухоль. Я в первое мгновение даже подумал, что какой-то малогабаритный трактор к нам приближается, но потом до меня всё же дошло – это животное. А кто может так оглушительно заявить о себе в здешних лесах? Медведь? Ну, только если ему слон на ногу нечаянно наступит…

Однако слуховая галлюцинация и не думала проходить, чудесно диссонируя со звоном, нарастающим в голове. Может, перед комой люди ощущают то же самое?

Экипаж «скорой» в беспамятство не собирался, но судя по их испуганным вскрикам, рычание они тоже услышали и поспешили обратно, к машине. По крайней мере, мне так показалось – в тот момент я уже ни за что не мог бы поручиться наверняка.

Вроде бы неведомый зверь на мгновенье умолк, а потом пошла такая звуковая вакханалия, что хоть фильм ужасов снимай – вопли, стоны, один раз что-то тяжелое ударило в борт, заставив машину покачнуться. Да что там вообще творится, мать вашу?!

И так же резко всё стихло.

– Ни хрена у вас тут медведи… – прошептал я онемевшими губами, из последних сил пытаясь приподнять потяжелевшую голову.

Отчасти, этот подвиг мне удался, и моему помутневшему взору предстала прощальная картина этого мира – огромные серые когтистые лапы со странными металлическими браслетами, похожими на средневековые колодки, разрывали задний борт многострадального «Транзита» будто тонкую фольгу. Внутрь салона щедро брызнуло стеклом, но я уже без сил повалился обратно. В голове оглушительным набатом билась застоявшаяся кровь, не находя себе выхода.

«Определённо, не медведь», – успел я мысленно классифицировать неведомого ночного зверя и провалился в липкую темноту.

Глава 2

В себя мне доводилось приходить по-разному. Иногда резко – по зову службы, начальства или собственного организма после очередной безудержной пьянки. Иногда процесс прощания с грёзами затягивался, особенно в короткие выходные. А бывало, очухивался я уже на ногах, наполовину кое-как одетый или не пойми с кем в обнимку, без малейшего понятия, что вообще происходит.

После же участившихся в последнее время приступов момент пробуждения напрочь стирался из памяти – вставшие набекрень мозги ещё не успевали вернуться на прежнее место. Но только не в этот раз. Я чётко помнил, что плыл куда-то в звенящей пустоте, словно астероид в космосе, а со всех сторон вместо звёзд на меня не мигая смотрели десятки тысяч глаз, горящих алым светом. От этих явно недобрых взглядов было не по себе, но деться от них было некуда, в какую бы сторону я ни двигался. Сколько продолжалось плавание – трудно сказать, антураж никак не хотел меняться. Один лишь звон постепенно нарастал, пока не оборвался звуком лопнувшей струны.

И я очнулся.

Вокруг тихо, лишь иногда доносятся странные звуки – то ли хлюпанье, то ли чавканье. Где-то на периферии сознания это вызывало беспокойство, но вот почему?

В многочисленных медицинских учреждениях, где мне довелось побывать, по прибытию обратно в реальность обязательно уточняли, насколько хорошо моё самочувствие. По десятибалльной шкале.

Сейчас, как ни странно, было на четверочку. Прохладно, даже как-то зябко. Во рту сушь, как после ночного загула, многострадальная голова тихо потрескивала, но в целом куда лучше, чем накануне… Так, стоп!

Я настолько резко приподнялся, что даже привычные круги перед глазами не рискнули показаться. Первое что увидел – задних дверей у машины больше не было, лишь топорщились лохмотья металла в районе петель. Вот откуда такая морозная свежесть в салоне, я-то в одной больничной пижаме на голое тело. На улице, судя по коротким теням, стоял самый, что ни на есть, полдень. Видневшаяся часть дороги, по которой мы ехали накануне, слегка присыпана лимонно-жёлтой листвой с осин, стройным рядочком стоявших за обочиной. Через метров двести полотно сворачивало и терялось из виду. Ни одной машины в поле зрения.

Внутри, если не считать россыпей осколков стекла, обстановка не изменилась. Разве что плед, на который меня стошнило, куда-то пропал. Ну да невелика потеря, хуже другое – в машине кроме меня ни единой живой души. А что там за бортом?

Я уже привычно прислушался и тут же понял, что за звук с самого моего пробуждения не давал мне покоя – снаружи кого-то ели. Особо при этом не скрываясь, с шумным чавканьем, изредка похрустывая костями. Ну, или тут просто рядом студенческая столовая, прямо на дорожке из морских ракушек.

И вполне очевидно, кто стал обедом, принимая во внимание фактическое состояние «скорой». Если серые лапы в браслетах мне не привиделись от острой нехватки кислорода, то считать всё остальное, услышанное до обморока, одним лишь бредом было как-то наивно.

Получается, ночью на ребят в кювете кто-то действительно напал, и, судя по крикам, загрыз. Не медведь. Потом этот чёртов «немедведь» захотел проветрить салон, оторвав к чертям обе задние дверцы, и, очевидно, увидел меня. Так почему я ещё жив?

Чавканье на несколько секунд прервалось, затем раздалось вновь, уже гораздо ближе.

Ладно, допустим, меня в тот момент можно было принять за свеженький труп. Разница невелика, тут только квалифицированный врач «кто есть кто» разберёт, который, похоже, остался в том самом кювете. Так себе гипотеза, но сейчас не об этом. В данный момент «немедведь» занят поглощением добычи. Хватит ли у него аппетита на четверых, с учётом того, что из мужиков никто не смог убежать?

Что-то подсказывало, что хватит. Как-то мы с приятелем-дальнобойщиком забирали его ротвейлера с дешёвого приюта по объявлению. Так вот он, проведя полторы недели на китайском сухпайке, с энтузиазмом умял хорошее такое ведро жратвы. А потом еще половину. Параметры неведомого хищника мне неизвестны, но прикинув его рост с увиденными мною запястьями…

Может, это тот самый алтайский «снежный человек», мать его йети?

Ну, шучу, значит уже окончательно пришёл в себя. А налицо, между тем, две существенные несостыковки. Первая – времени прошло уже немало, что-то медленно «немедведь» добычу приходует. Вторая ходка или сородич? Чур-чур-чур, не хватало только стаи такой вот непонятной херни, терроризирующей местную округу. Кстати, о местных. Странность номер два – даже если никому спастись из экипажа не удалось, где остальные люди? В самом Артыбаше живёт никак не меньше тысячи человек, это не считая многочисленные кемпинги, гостиницы и санатории, разбросанные по берегам Телецкого озера. Да, тут трафик не как в Сочи, но всё же – день на дворе, кто-то должен был проехать туда или обратно и заметить помятую «скорую» посреди дороги, не говоря уже о трупах.

Или проезжали, но «немедведь» и о них позаботился? М-да, кажется, я потихоньку и сам бредить начинаю, без участия опухоли.

Но мозг всё-таки размял перед обдумыванием главного вопроса – а мне-то что делать?

Пока я изображал из себя диогеновского мыслителя без бочки, прожорливый зверь, судя по звукам, подобрался ещё ближе. Так, глядишь, скоро он и в салон снова заглянет, проверить, не проветрилось ли залежавшееся мяско. Не спорю, о конечной цели моего путешествия я не забывал ни на минуту, но становится чьей-то закуской категорически не хотелось. Моё тело практически не слушается, а вот чувствительность никуда не делась – даже пара мелких царапин от осколков на ногах саднили вполне отчетливо.

Если меня будут жрать живьем, то мне ни один смертник на электрическом стуле не позавидует.

Так, а что я могу? Мой мозжечок практически раздавлен всмятку – двигаюсь как больной ДЦП после удара током. Стоять не могу, сижу с трудом, здорово получается только лежать. На своих двоих от «немедведя» точно не уйду. Более реален побег на машине, если только Егорыч оставил ключи в замке зажигания. И это не самая большая проблема – из салона в кабину можно попасть исключительно через небольшую двойную форточку под самой крышей. Для здорового человека такой трюк вполне возможен, если он в своё время не злоупотреблял пивом и фастфудом, а вот для меня – нет. Значит, придется выползти на улицу, на встречу к трапезничающему хищнику.

Если посчастливится с ним как-то разминуться, придётся вспоминать подзабытый навык вождения автомобиля. Правда, из-за непроизвольных сокращений мышц есть немаленький такой риск улететь с полотна в крепкие объятья придорожной осины, так что ехать нужно медленно и осторожно. То-то «немедведь» удивится…

Так себе план. А что ещё остаётся – покорно ждать своей участи? Или громко звать на помощь, как делают в низкобюджетных ужастиках?

Ладно, хватит терять время, и так чёрт его знает, сколько здесь провалялся. Я неловко завозился на кушетке, разогревая затёкшие мышцы перед важным рывком. Главное – тихо спуститься на пол, ничего не зацепив при этом в тесном салоне «Транзита». Тут полным-полно всего – начиная от многочисленных полок и боксов, кончая медицинским оборудованием, торчащим буквально отовсюду. Сплошная эргономика, плюнуть некуда. Как ко всему этому удалось вписать в пространство целых два кресла с высокой спинкой – знает только главный конструктор «Форда».

Сделав несколько глубоких вздохов, я уже приготовился спускать вниз подрагивающую ногу, как на улице тихо чвякнул выстрел. Судя по звуку – винтовочный, с применением дешёвого или вообще кустарного глушителя. Неведомый хищник возмущенно взревел было, но его грубо прервала частая россыпь хлопков. После десятого-двенадцатого, примерно, снова наступила тишина. Неужели мне разок, для разнообразия, решило повезти?

Да уж, местные охотнички под стать фауне – у нас за такие дела положена вполне конкретная статья. С конфискацией и прочими крупными неприятностями.

Но в тот момент я готов был поклясться, положа руку на Конституцию, если понадобится – «немедведь» сам суициднулся, не выдержав нервного потрясения. Где взял оружие и куда его потом дел – думайте сами, товарищи следователи, вам за это зарплату платят. А то любят у нас внутренние органы страны закрывать редких сознательных граждан, протянувших в критический момент руку помощи.

Никто ведь никогда не задумывался, что Красную Шапочку от волка спасли именно браконьеры…

Через несколько минут со стороны кабины раздались тихие шаги. Сам удивляюсь, как их в таком состоянии расслышал, до чего грамотно шли люди. Затем, куда громче, чем до этого, чвякнуло ещё раз. Всё правильно, без контроля к подранку лучше близко не подходить, особенно, когда он до этого он рвал автомобиль, как тузик несчастную грелку.

После короткой паузы шаги возобновились. Судя по всему, «браков» было двое – один чуть позже остановился где-то за обочиной, а вот второй направился проверить самочувствие подстреленой добычи. Почему именно они, а не, к примеру, военные или полиция? Да потому что глушители – не самый распространённый навес на вверенном государством оружии, и вообще вкрадчивость не в их стиле. И я скорее поверю, что только что пристрелили последнего представителя тупиковой ветви эволюции – несчастного «снежного человечка», невесть как выживавшего до этого на Алтае, чем в то, что это работает какой-нибудь спецназ.

Однако, следовало и проявить вежливость – как-нибудь опознаться, а то люди, преступившие черту закона, обычно бывают нервными. Но пересохшее горло издало лишь едва различимый сип. Чудесно. Как назло, обезвоживание после отключки навалилось изо всех сил, было такое ощущение, что слюна во рту попросту не вырабатывалась, а спасительная влага находилась вне досягаемости – в самом дальнем боксе на противоположной стене.

Спустя примерно минуту мучений мне удалось издать хоть какие-то звуки, и шаги стали приближаться. Человек предусмотрительно не стал подходить к автомобилю вплотную, а пошёл по короткой дуге против часовой стрелки, пока не поравнялся с развороченным задним бортом машины.

Как я и предполагал, моим спасителем оказался обычный невысокий мужик в разномастном грязном камуфляже и высоких резиновых сапогах на завязках. Лицо простецкое – таких небритышей с носом-картошкой в любом местном посёлке через одного. Наверняка облысевшую голову прикрывала зелёная бандана, в руках – воронёный ВПО-136 с накрученным металлическим набалдашником на стволе. Для тех, кто не в теме – это гражданская версия легендарного АКМ, из которого его, собственно, и штампуют. Изменения минимальны, карабин с лёгкостью принимает армейские магазины. Вот только больше десяти патронов заряжать запрещено законом, поэтому в комплекте идут «рожки» с проволочным ограничителем. Но кого это в нашей стране останавливало? У этого никаких ограничителей точно нет, готов поставить на кон левую почку.

Задержи я такого красавца в прежние времена – могли и годовую премию за раз выплатить.

– Ё..шки-воробушки! – прокомментировал он увиденное, и резко навёл ствол на меня. – Эй, хлопец, если ты живой, отзовись!

Я, конечно, выгляжу так себе, но перепутать меня, приподнявшегося на локтях, с трупом – это немного оскорбительно. Увы, но речевой аппарат так и остался неспособен произнести вслух всё, что думаю о мыслительных способностях местного стрелка. Поэтому пришлось невербально выказать своё отношение к данному вопросу – отогнутым средним пальцем, приложив кое-как вторую руку на изгиб локтя. А чего мне, собственно, терять?

Как ни странно, данный жест полностью удовлетворил мужика, и он отвёл оружие в сторону.

– Декан, у нас тут живой!

Второй браконьер вслух не отозвался, но уже через полминуты появился в проёме с карабином наизготовку, только без самопального глушителя. Одет он был практически так же, лишь вместо банданы его голову украшала видавшая виды рыбацкая шляпа с понуро обвисшими полями. Лица толком и не разглядишь из-за пышной тургеневской бороды, но он всё равно умудрялся производить впечатление интеллигента, в отличие от своего спутника. Навскидку ему было около полтинника – седины порядочно, да и морщины у виска глубокие.