Снова метель

Глава 1. Потери

Галина и Егор спали. В квартире стояла непривычная тишина, с тех пор, как в семье появилась дочь. Они долго ждали ее рождения и были счастливы, когда врач сообщил им о том, что Галина ждет ребенка. Егор был словно на седьмом небе, Галя же всю беременность просто сияла. Но после рождения Машеньки все в доме встало с ног на голову. Девочка была слишком беспокойной. К тому же она перепутала день с ночью, и отсыпалась днем, когда родители были постоянно чем-то заняты. Егор работал, а Галина за целый день не могла найти и получаса, чтобы прилечь. К вечеру молодые родители были похожи на два выжатых лимона, но отдохнуть им не удавалось. Маша требовала к себе внимания, а когда родители начинали клевать носом от усталости, начинала кричать и плакать. Дошло до того, что Егор засыпал на работе, а Галя превратилась в бледную и измученную, похожую на тень женщину. Но вот, что-то произошло – впервые за полгода Маша заснула вечером и проспала спокойно всю ночь.

Открыв глаза, Егор взглянул на спящую жену и поднялся с постели. Сегодня он чувствовал себя бодрым и отдохнувшим. Тихо, чтобы не разбудить жену, а самое главное, дочь, он вышел из комнаты и направился на кухню поставить чайник. Наливая кипяток в чашку, он услышал тихие шаркающие шаги. Галя тоже вышла из спальни и пробиралась по коридору на цыпочках, лишь бы не разбудить Машу…

– Ну, как ты сегодня? – спросил улыбающийся Егор, отхлебывая кофе из чашки.

– Великолепно! – улыбнулась Галя в ответ.

– Выглядишь чуть лучше. Даже румянец на щеках появился!

– Вот что значит здоровый сон! – согласилась с ним она. – Если бы Машка так каждую ночь спала.

– Будем надеяться. Она ведь растет!

– А больше ничего и не остается. Главное, выжить к ее совершеннолетию, – пошутила жена и тоже налила себе кофе.

– Не мы первые, не мы последние. Как-нибудь выживем!

– Какие у тебя планы? – спросила Галя.

– Я дома. Сегодня же суббота!

– Боже, я совершенно потеряла счет времени! Не знаю даже какой сегодня день!

– Пойдем гулять? Тебе надо подышать воздухом. А то сидишь все время дома.

– Нет. Не хочется. Пусть Машка днем на балконе поспит. А мы с тобой тоже подрыхнем. Кто знает, что нам сулит следующая ночь?

– Как скажешь!

– К тому же, я что-то побаиваюсь выходить из дома.

– Это еще что за новости? – удивился Егор.

– Знаешь, два дня подряд за мной следил какой-то странный тип.

– Следил? – удивился Егор.

– Да. Я позавчера выскочила за хлебом, пока Машка спала. И увидела его. Он шел за мной следом, но когда я вошла в подъезд, исчез. И знаешь почему?

– Почему?

– Следом за мной вошел сосед с третьего этажа. Здоровый такой. Который недавно к нам переехал.

– А, этот. Вспомнил… Так с чего ты взяла, что за тобой кто-то следил?

– Он ходил за мной.

– Зачем ему это?

– Не знаю. А вчера, ко мне забежала соседка, и я ее оставила с Машкой.

– А сама?

– А сама в аптеку бегала. Бутылки покупала для Машки. Она уже все соски сжевала.

– И… Что?

– Тот же дядька меня у подъезда встретил и шел за мной. До аптеки, потом вроде бы исчез, а у подъезда я его опять заметила, хотя он и пытался надвинуть шляпу на глаза.

– Причем тут шляпа? Он же в одной и той же одежде должен был быть.

– В той же. Неприметная такая… И в шляпе.

– Больше ничего не заметила? Может, он был в темных очках? Агент 007? – засмеялся Егор.

– И ничего смешного. Это меня пугает. – Галя задумалась и вспомнила, – Вот! Зубы у него слишком белые. Неестественно.

– Зубы? Ты и в рот ему заглянула? – хмыкнул Егор. – Ты просто перепутала. Это, видимо, герой-любовник следит за какой-нибудь девицей. Или частный детектив за неверной женой.

– Никуда я ему не заглядывала! Он просто улыбнулся, вернее, сделал вид, что улыбнулся проходившей мимо девице, и вроде как шляпу приподнял, а потом на глаза ее надвинул. Короче говоря, поведение какое-то странное у него. И на иностранца смахивает.

– На иностранца? Но зачем же ему за тобой следить? Ты не агент ЦРУ, не богачка, в норковой шубе не ходишь. Ты даже сережек не носишь, которые я тебе на свадьбу подарил. Что с тебя взять-то?

– Маньяк, наверное! – поставив чашку на стол, проговорила Галя. – Вот посидим дома пару дней, он плюнет и другую жертву себе найдет.

– Ага! Ты на себя в последние полгода в зеркало смотрелась? Кто тебя насиловать захочет? – расхохотался Егор.

– Ах ты наглец! – обиделась Галя. – Я для тебя дочь родила, красоту и здоровье потеряла, а ты мне такие вещи говоришь?

– Гал, – смеясь, сказал Егор, – ты для меня самая красивая! Только не похожа ты сейчас на сексуальный объект. Немного отоспишься, чуть поправишься, вот тогда все маньяки твои будут!

Егор обнял жену и нежно поцеловал в губы. Галя счастливо вздохнула и прижалась к нему. Ей было хорошо с ним, спокойно и надежно. С ним она ничего не боялась, зная, что Егор всегда будет рядом, и никогда не позволит, чтобы с ней случилось несчастье.

– Как давно мы вот так с тобой не стояли! – прошептал Егор.

– Да. И не любили друг друга! – улыбнулась Галя.

– Ну, не так уж и давно! – задумался Егор и, почесав затылок, попытался вспомнить, когда в последний раз занимался с женой любовью.

– То-то и оно! – хихикнула Галя.

– А что нам мешает? – заулыбался Егор.

– Не знаю. Сил, наверное, нет. Но сегодня мы своего не упустим!

– Ни за что! – притянув жену к себе и расстегивая на ней халатик, застонал Егор.

Галя с тем же рвением стала сдирать с мужа рубашку, но… оба услышали яростный и требовательный плач дочери.

– Отложим! – с неохотой выпуская из рук разгоряченное тело жены.

– Отложим, – снова накидывая на себя халат, прошептала Галина.

Машка орала, как одержимая. Егор понесся к ней в комнату, а Галина разводила смесь и наливала ее в бутылочку. Она была счастлива. Муж любит ее, она любит его, а остальное ерунда – временные трудности!

В воскресенье молодые родители все же решили немного погулять на улице. Дочь уже вторую ночь спала спокойно, Галя и Егор были выспавшимися и счастливыми. Выйдя на улицу, они прошлись по заснеженному парку, потом погуляли возле пруда, где стояла наряженная елка. Кругом гуляли дети, играла музыка, приближался новый год. На небольших базарчиках продавали сувениры и горячую выпечку. Гале ужасно захотелось есть, и она, оставив Егора с коляской, побежала к ближайшему ларьку. Встав в очередь, Галина посмотрела по сторонам. Ей ужасно нравилась атмосфера праздника вокруг, радостные лица людей, крик и гомон детей. Она глубоко вздохнула и улыбнулась, как хорошо, а воздух какой! Обернувшись, Галя увидела мужа. Он помахал ей рукой, она ответила ему тем же и протянула продавщице деньги. Та подала ей два румяных пирожка с мясом, Галя взяла их в руки и вскрикнула, почувствовав какой-то странный укол в руку, как будто укус насекомого. Больше она ничего не видела. Пирожки выпали из ее рук в снег, а она сама стала оседать рядом с ларьком…

Егор на минуту отвлекся, напоив водичкой проснувшуюся дочь, и вдруг услышал душераздирающий крик. Он попытался отыскать взглядом жену, но не увидел ее, только суматоху и собравшуюся толпу. Ничего не понимая, он подбежал к ларьку и только тут заметил лежавшую на снегу Галю. Он подумал, что она упала в обморок, и пожалел, что настоял на прогулке. Наклонившись над ней, он встретился глазами с каким-то человеком, который щупал ей пульс на руке, а потом нахмурился и встал.

–Что, что с ней? – спросил Егор . – Она в обмороке?

– Все. Ей уже не поможешь, – поняв, что разговаривает с родственником погибшей женщины, сказал тот.

– Что значит, не поможешь? Вызовите скорую! – кричал Егор, не выпуская из рук коляску.

– Скорая уже не нужна. Она умерла.

– Что она сделала? – с трудом выговаривая слова, переспросил Егор.

– Умерла! Понимаете?

– Нет, этого быть не может! – поняв, наконец, слова мужчины, закричал Егор. – Галя, Галенька…

Когда приехала перевозка Егора с трудом оторвали от уже окоченевшего тела Галины. В коляске надрывно кричала Маша, но Егор ничего не видел и не слышал. Он не мог принять того, что Гали больше нет. Что с ней? Она не могла умереть!

– Она жива, жива, просто в глубоком обмороке, – шептал он, – цепляясь за руку жены…

На следующий день Машу забрала к себе сестра Егора. Он не мог ухаживать за ней сам, потому что ничего не соображал. Как такое может быть? Они были такими счастливыми! Жизнь только начинала налаживаться, и вдруг… Галя, Галечка умерла! Егор рыдал, и ничего не мог с собой поделать…

А еще через день к нему пришел следователь и сообщил, что его жена умерла не от сердечного приступа. Ее убили.

Надежда вышла из дома пораньше, чтобы успеть перед работой забежать в магазин. Она практически перестала готовить дома, после того, как ее бывший муж Алексей ушел к другой женщине. Нельзя сказать, что она сильно переживала по этому поводу. Так, немного поплакала. И то, больше от обиды… Любви к мужу она уже давно не испытывала, да и можно ли было назвать любовью решение выйти замуж, чтобы не остаться одной? Она не любила его никогда. Он ей нравился, ей льстило его отношение к ней, к тому же он был хорошим любовником. И все! И чего же переживать? Она не была уверена даже в том, что Алексей любил ее по-настоящему. Хотя, прекрасно понимала, что он ушел совсем не потому, что перестал ее любить. Просто ему надоело ее равнодушие и обыденность. Она воспринимала их непродолжительный брак, как страховку, как гарантию того, что не останется одна. Но вот вышло-то совсем наоборот! Муж чувствовал ее безразличие и не захотел с этим мириться. Видно, нашел себе барышню помоложе, которая стала смотреть ему в рот и исполнять все его прихоти. Сама Надежда тоже бы хотела, чтобы муж исполнял все ее прихоти и смотрел ей в рот, но только любимый, а не Алексей. Выйдя замуж за первого мужчину, который сделал ей предложение, она почти сразу поняла, что их брак обречен…

Теперь она отдыхала. Не готовила, практически не убиралась, так смахнет пыль, пропылесосит и чудненько! Не спешила по вечерам домой, не думая о том, что надо накормить мужа… И удивлялась сама себе – как она могла променять такую замечательную жизнь, на сомнительную гарантию от одинокой старости? Все! Она освободилась! И если не найдется такого человека, которого она сможет полюбить, значит, такая у нее судьба. Не могла она приспосабливаться и притворяться. Она свободна и счастлива. Правда, иногда ей становилось себя жалко, но она старалась отгонять эти мысли прочь и радоваться своей новой жизни. После работы она пойдет погулять в парк, после прогулки и ужина в кафе, придет в свою квартиру, примет душ и ляжет спать. Замечательно!

С этими мыслями она вошла в свой офис. Но тут ее ждал неприятный сюрприз:

– Степанова! Зайдите ко мне! – услышала она строгий голос начальника и поспешила исполнить его просьбу. Наверное, что-то не так в отчете, подумала Надя, и с трепетом открыла дверь в его кабинет.

Игорь Иванович сидел за своим столом и изучал какие-то бумаги. Подняв взгляд на вошедшую женщину, он снял очки, протер глаза и с некоторым сожалением в голосе произнес:

– Мне очень жаль, Надежда… Э…

– Константиновна, – напомнила ему она.

– Да. Надежда Константиновна. Впрочем, это уже не имеет значения,

– он снова немного замялся.

– В каком смысле?

– Мне очень неприятно Вам это сообщать, но Вы уволены.

Надежда слегка опешила. Потом немного пришла в себя, и спросила:

– За что?

– Собственно, ни за что. Сокращение. Но Вам будет выплачена компенсация в размере двух окладов. Мне очень жаль…

– И с какого числа? – спросила Надежда.

– 15 февраля Вы уже не работаете. Можете подыскивать себе другое место.

– А почему выбрали именно мою кандидатуру? Разве я работаю хуже других? – поинтересовалась Надя.

–Нет. Совсем не поэтому. А потому что Вы не одинокая мать и не инвалид, которых мы не имеем права сократить по закону. Вам не повезло.

– Понятно. Нет, мне-то как раз и повезло, что я не инвалид и не одинокая мать! – выкрикнула она и выбежала из кабинета начальника.

Надежда не расстроилась. Работа ей не нравилась. Но в условиях кризиса устроиться на приличное место было практически невозможно. Значит, немного поваляет дурака. Ведь ей обещали выплатить два оклада. А на эти деньги она спокойно может протянуть и все четыре, если не ходить каждый день в кафе и научиться отказывать себе в некоторых удовольствиях, к которым она успела привыкнуть.

Честно говоря, Надя не ожидала такого, думая, что на ковер ее вызвали по каким-нибудь производственным делам. Но увольнение… Этого она даже представить себе не могла. Ладно, теперь уже ничего не изменишь! Не спорить же с ними, доказывая, что ей теперь не на что будет жить, потому что она только что развелась с мужем.

С трудом дождавшись окончания рабочего дня, она собрала часть своих вещей и выскочила на улицу, стараясь ни с кем из сослуживцев не разговаривать. Надя поняла, что все уже облегченно вздохнули, зная, кого принесли в жертву. А обсуждать свое бедственное положение она ни с кем не собиралась, так как друзей у нее на работе не было.

Мела метель. Январь заканчивался, скоро наступит февраль, затем придет весна, но это обстоятельство ее совершенно не радовало. На душе было тоскливо и муторно, и она не знала почему. Ведь Надя не переживала ни из-за расставания с мужем, ни от потери насиженного и хорошо оплачиваемого места. Ей снова было обидно? Наверное. Обидно от того, что и муж, и начальник, решили все за нее. Они оба распорядились ее жизнью без ее ведома…

Глава 2. Случайная встреча

Надя уже три месяца не работала. Первое время она бездельничала, потом ей это надоело, и она занялась квартирой. Кое-что обновила, кое-что отремонтировала. На это ушла кругленькая сумма и Надя решила, что ей срочно надо искать работу иначе скоро ей не на что будет жить. Но приличного места не находилось. Кризис, что поделаешь!

Как-то раз, в конце весны, проходя мимо парка, она решила немного посидеть на лавочке в тени деревьев. Выбрав лавку у озера под старой раскидистой ветлой, Надежда села и глядя на воду, задумалась о своих дальнейших планах. Засмотревшись на супружескую пару с ребенком, кормивших уток хлебом, Надя не заметила, как к ней кто-то подсел. Ей было приятно смотреть на счастливые лица молодых родителей и маленькую красивую девочку. Почему у нее самой все не так? – подумала она.

Ей так хотелось ребенка, но она не хотела рожать от нелюбимого мужа. А любимого так и не встретила. Может, она сделала глупость, и надо было родить от Алексея? Какая разница, кто отец, ведь ребенка она все равно любила бы, потому что это ее ребенок? Глупая она и невезучая…

– Привет, Надь! – услышала она и, наконец, посмотрела на того кто сидел рядом с ней.

– Ёжик? – удивилась она, увидев своего школьного друга. – Какими судьбами? Мне говорили, что ты уехал из Москвы.

– Ты помнишь мою кличку? – хмыкнул Егор и поправил шапочку на спящем в коляске ребенке.

– Это твой? – поинтересовалась Надя.

– А чья же! Конечно моя! Это девочка.

– Что-то ты какой-то невеселый! У тебя что-то случилось?

– Да. Всего не расскажешь так сразу. Как сама-то?

– Да… Плохо. С мужем развелась, с работы уволили. В общем, нахожусь в свободном дрейфе. Скоро пойду на дно. А ты счастлив? Как супруга?

– Она умерла. Я один ращу Машку. Правда, сестра помогает. Но у нее у самой трое детей, у нее времени совсем нет, она же еще и работает.

– Умерла? – с ужасом посмотрев на бывшего друга, выдохнула Надежда. – От чего?

– Слушай, Надь, у меня родилась идея! Ты ведь не работаешь?

– Нет. Пока не нашла ничего.

– А няней не хочешь у меня поработать? Я зашиваюсь! Буду платить, как скажешь, хочешь оклад, хочешь по часам.

– Ты с ума сошел? Я никогда детей-то в руках не держала!

– Ничего, привыкнешь. Соглашайся. Работу сейчас сложно найти. Только мне желательно с проживанием.

– В смысле? – не поняла Надя. – Ты на что это намекаешь сейчас?

– Да ни на что я не намекаю! – вымученно улыбнулся Егор. – Я работать должен, прихожу поздно, чтобы тебе быть спокойной, домой не спешить. А в субботу и воскресенье я сам с ней буду сидеть. Выходные – твои.

– А отпуск? – улыбнулась Надя. – Отпуск будет?

– Естественно! Когда я сам в отпуске. Все, как положено. Я узнавал в фирмах. Но, понимаешь… Я не могу доверить Машеньку неизвестному человеку.

– Это еще почему? Все няни сначала чужие, а потом к ним привыкают.

– Да. Приходили вроде бы ничего женщины, но я опасаюсь, оставлять ребенка с ними один на один. Не доверяю я им.

– Не понимаю.

– У тебя детей своих нет, поэтому и не понимаешь! – улыбнулся Егор.

– Ну, вот! Теперь ты меня еще и обидеть хочешь! – Надя отвернулась и почувствовала, что на глаза просятся слезы. Наверное, от обиды на всех и вся, а, может, от жалости к неизвестной ей женщине, которая умерла. – А от чего умерла твоя жена? – повернувшись к Егору, спросила Надя. – Она болела?

Егор немного помолчал, потом посмотрел Наде прямо в глаза и сказал:

– Я должен быть с тобой откровенен. Не могу я держать тебя в неведении.

– Ты о чем? – с интересом глядя на своего школьного приятеля, спросила Надежда, а внутри нее непонятно от чего что-то сжалось в комок или захватило дух, она не поняла, что произошло, будто она боялась ответа Егора.

– Ее убили. Так сказал следователь.

– Убили?! – воскликнула Надежда. – Кто? Убийцу нашли?

– Нет, конечно!

– И когда это произошло?

– Прямо перед новым годом. На моих глазах, практически.

– А что тебе сказали в полиции. Следствие вели?

– Вели. Но так никого и не нашли. А Гали нет! Ее больше нет! И мы с Машкой одни остались.

– Слушай, Ёжик, мне очень жаль! Просто слов нет! – Надя потерла виски, и немного посидела молча. – Но ты не должен оставлять все так. Они обязаны найти человека, который ее убил. И за что? Из-за чего ее убили? Ее изнасиловали?

– Я же говорил, что все произошло на моих глазах! Неужели ты думаешь, что я позволил бы кому-то насиловать мою жену!

– Ой, прости, я забыла.

– И еще одно… – Егор замялся. – Ее убили ядом. Сделали укол. Как мне сказали. Смерть наступила мгновенно.

– Как такое может быть?

– Она отошла за выпечкой. Мы гуляли в парке. Видимо, кто-то подошел незаметно и…

– Ты думаешь, это просто так? Кто-то испробовал на первой встречной женщине такой изощренный способ убийства?

– Нет. Я так не думаю. Она накануне смерти говорила мне, что за ней кто-то следил. Я еще тогда посмеялся над ней, идиот…

– А ты говорил об этом следователю?

– Да. Говорил. Но они мне не поверили. Решили, что это обычные женские страхи и преувеличения. Мотива убийства нет. Зачем кому-то было за ней следить?

– Да… Ужас! – только и сказала Надя.

– Так ты согласна? Поработаешь у меня?

– Ой, не знаю. Я никогда не работала няней!

– Подумай! Я тебе позвоню. Оставишь телефончик?

– Конечно. Только мне кажется, что ты чего-то недоговариваешь. Ты где живешь, там же? В родительской квартире?

– Теперь нет. В съемной.

– Вот видишь! А почему?

– Я не могу жить там, где я жил с Галей. Свою квартиру сдаю, а снимаю тут недалеко. Но она хорошая, отремонтирована и техника вся есть. Тебе будет удобно.

– Я не могу сейчас тебе ничего ответить.

– Я тебя и не тороплю. И должен быть честен с тобой до конца.

– В каком смысле? – спросила Надежда.

– Я уехал из дома, потому что сам боюсь. Боюсь за дочь. Ну, и за себя тоже. Не выходят у меня из головы слова жены.

– Что за ней следили?

– Да.

– Так ты и меня хочешь под танк бросить? – возмутилась Надя. – Ты думаешь, что ее не просто так убили, что есть какая-то причина?

– Думаю, есть. Просто так на улице людей не убивают. Если только не попадают под горячую руку или в перестрелку, – Егор провел рукой по волосам, и Надя вспомнила эту его привычку. Он показался ей таким же, как был в школе. Только немного осунувшимся, и потерянным. В школе он был всегда веселым и красивым парнем. Все девчонки сходили по нему с ума. А он ухаживал за ней. Вернее не ухаживал, они просто дружили с первого класса до окончания школы. Но Надя никогда не думала, что он мог быть в нее влюблен, так же как и она. Она воспринимала его только как друга. Хорошего и преданного. После школы их дороги разошлись, и больше они не виделись.

Егор встал, Надя последовала его примеру. Они пошли по аллее парка, он шел к себе домой, а она к себе. Ей очень хотелось помочь ему, но она не была уверена в том, что сможет перебороть свой страх. Ей было жутко даже подумать, что она тоже может стать жертвой какого-то неизвестного убийцы. И зачем ему понадобилась обычная женщина, мать семейства? Тут определенно была какая-то тайна. Страшная тайна, которую ей совсем не хотелось разгадывать. Больше всего ей сейчас хотелось поскорее добраться до дома и забыть всю эту загадочную, пугающую ее историю.

На пешеходном переходе они попрощались. Егору надо было перейти дорогу, а Надя направилась к автобусной остановке, неподалеку от перехода. Стоя на остановке, она смотрела в спину бывшего друга и не понимала сама себя. Ее одолевали противоречивые чувства. С одной стороны ей очень хотелось окликнуть его, и согласиться на его предложение, а с другой, вспоминая рассказ Егора, ей было так жутко, что ее добрые намерения моментально улетучились.

Еще раз взглянув на Егора, стоявшего на разделительной полосе, Надя вытащила из сумочки проездной билет и вдруг заметила, что на шагнувшего на дорогу друга, несется огромный грузовик. Перед собой Егор вез коляску с дочерью, и, увидев летевший на него КамАЗ, опешил и замер на месте. Надя истошно закричала, и кинулась на помощь к другу. Чуть не попав под подъезжающий к остановке автобус, она успела ухватить Егора за куртку и оттащить его немногого назад. Но Егор в последний момент сумел сориентироваться, он понял, что тяжелая машина не остановится и успел выхватить ребенка из коляски. Мгновение – и коляска оказалась смятой под колесами машины. А Егор, прижимая малышку к груди, ошарашено смотрел на то, что от нее осталось…

Отъехав еще на несколько метров вперед, грузовик резко затормозил, из кабины выскочил водитель и в мгновение ока скрылся в толпе зевак, собравшихся на другой стороне улицы.

Глава 3. У страха глаза велики…

Надя долго не могла прийти в себя. Она стояла возле Егора и с ужасом рассматривала остатки коляски. Егор же, держа на руках дочь, еще крепче прижал ее к себе и только теперь понял, что мог ее потерять. Вокруг стоял невообразимый гомон, люди переговаривались, перебивая друг друга, каждый рассказывал все так, как видел, свидетелей оказалось много, но вся беда была в том, что все видели наезд на коляску, а не человека, которые его совершил. Водитель испарился и ни один человек так и не смог вспомнить и описать, как тот выглядел.

Сотрудник ГИБДД записал все со слов свидетелей, потом повернулся к потерпевшим и попытался что-то спросить, но Егор лишь отмахнулся от него, а Надя извинилась за приятеля, объяснив, что тот находится в шоке. Надежда и сама еще находилась в стрессовом состоянии. Да…Насыщенный денек! Сначала она узнает, что жену ее школьного друга убивают каким-то ненормальным и таинственным способом, а потом на ее глазах чуть не убили его самого и его маленькую дочь!

Егор быстрым шагом пошел к своему дому, но потом резко остановился и, тревожно взглянув в глаза Надежде, сказал:

– Туда уже нельзя идти! Надя, пожалуйста, забери Машку и иди к себе. А я позвоню позже. Соберу вещи и приеду.

– А если ты приведешь их ко мне? Как сделать так, чтобы эти преступники не знали, где ты находишься?

– Честно говоря, я думал, что больше ничего не будет. Но теперь понимаю, что это были иллюзии. И, судя по тому, что произошло, я им не нужен. Они наверняка уже давно знают, где я работаю. И давно бы прикончили меня. Им нужна моя дочь! Но зачем, я пока понять не могу.

– Слушай, я теперь вообще бояться буду!

– Сейчас мы в безопасности. Водитель грузовика сбежал, а следить могут только за моим домом, хотя…

– А вдруг это был просто какой-то гастарбайтер, и, испугавшись того, что натворил, сбежал. Он, скорее всего, просто не справился с управлением.

– Может, ты и права. А если нет? Они охотятся за Машей. И не просто так. Они хотят ее смерти.

– Ты не можешь так уверенно утверждать это! – возразила Надежда.

– Могу. Потому что уже один раз было такое. В апреле на меня упал снежный ком с крыши. Такой слежавшийся пласт.

– На всех могут падать снежные комья с крыши.

– Да. Но они обычно летят по определенной траектории. Прямо под окна домов. А я под окнами с коляской не хожу. На меня его кинули. Я шел по тротуару. Попали вскользь, по плечу. Но это только потому, что я решил вернуться домой и отвернул коляску в сторону. Понимаешь?