Феерия чувств

У нее больше нет семьи.

Мила почувствовала невероятную усталость.

– Я лучше пойду спать.

Джордан все еще был шокирован непредсказуемыми обстоятельствами их воссоединения под одной крышей.

– Подожди.

Он взял ее за руку. Ей не нравилось волнение, которое проснулось в теле от его прикосновения, и отняла руку. С нее довольно волнений.

– Утром я условился о встрече с Марком Гарретом, чтобы понять, как опротестовать завещание. Если хочешь, чтобы я выкупил твою долю, нам лучше пойти вместе.

Ее брови взметнулись вверх.

– Ты назначил встречу с вашим семейным адвокатом и говоришь об этом только сейчас?

Его взгляд оставался бесстрастным.

– Я не думал, что понадобится твое присутствие.

– Ты решил, что меня не интересует мое собственное наследство? Хорошо, я поняла. Когда мы были женаты, ты постоянно принимал решения, не советуясь со мной, и не оставил эту привычку, даже когда мы развелись.

Она прошла мимо него. Ее сводило с ума нахлынувшее волнение. Этот мужчина снова перевернул ее мир с ног на голову.

Мила проснулась в пять утра, напряженная и совсем не отдохнувшая. Ночь выдалась бессонная. Одевшись, она принялась готовить завтрак, это занятие всегда отвлекало ее. Она напекла коврижек, сделала кексы и блины, пожарила яичницу, приготовила тосты и бекон. Солнце было уже высоко. Мила принялась готовить кофе.

– Что все это такое?

Она знала, что Джордан здесь, однако он застал ее врасплох. Значит, все месяцы, которые она провела в одиночестве, не прошли бесследно.

– Еда, – едва слышно проговорила Мила и замерла. – Хочу угостить Фрэнка и Марту.

Фрэнк всегда находился при них. После того как Грег окончательно слег, помогал ухаживать за виноградником. Мила прониклась к нему теплотой и нередко готовила для него и его жены Марты.

А теперь надо предложить позавтракать Джордану. Правда, Миле не хотелось, чтобы у него сложилось впечатление, будто она поднялась спозаранку, чтобы готовить для него. Теперь все изменилось. Она обязательно предложит ему позавтракать, но в одиночестве.

Приняв решение, она заметно приободрилась.

– Во сколько встреча?

Она отвернулась, избегая его взгляда, налила себе кофе. Руки сами собой потянулись за второй кружкой, а память угодливо подкинула информацию о том, сколько сахара он обычно кладет себе в кофе.

– В половине девятого.

– Меньше чем через час, – заметила она, довольная тем, что ее голос звучит спокойно и деловито. – Пойду переоденусь.

Мила едва не выбежала из кухни, но остановилась. Надо вести себя с ним естественно. Последний раз здесь они с Джорданом были настоящей семьей. Она ждала ребенка, и Грег был жив и здоров. Она по-прежнему остро чувствовала боль утраты.

Ей не хотелось завтракать с ним, и она выжидала время, когда нужно будет идти к адвокату. У Джордана новая машина – дорогой синий автомобиль последней модели. Она было хотела отпустить ироничное замечание, но он открыл перед ней дверцу. Мила смутилась.

Поездка вышла напряженной. Они не разговаривали. Она лишь утешала себя тем, что совсем скоро все это останется позади. Она подпишет бумаги и навсегда покинет этот дом, возможно, даже эти края. Подведет жирную черту под лучшими и худшими временами.

Джордан представился секретарю, и их отвели в приемную. Они провели еще несколько волнительных минут наедине друг с другом, прежде чем пришел адвокат.

– Джордан, добрый день. Мила.

Они встречались лишь дважды. Когда она и Джордан подписывали брачный договор. А потом Марк приехал на поминки, чтобы принести соболезнования и передать Миле копию последней воли Грега. Оба раза был вежлив, услужлив и добр. Мила высоко оценила это.

Джордан едва смог дождаться, когда они рассядутся.

– Марк, о чем думал отец, составляя такое завещание?

Тот невесело улыбнулся:

– Думаю, вы понимаете его мотивы лучше, чем я. Джордан не ответил.

– Вижу, вы оба ознакомились с условиями завещания. Все довольно просто, основное условие, которое необходимо соблюсти и которое кажется вам таким неоднозначным, подробно описано. Джордан, вы уже являетесь владельцем половины виноградника, завещанной вам матерью. Вы вошли в права наследства, когда вам исполнилось двадцать один год. Вторая часть, владельцем которой является Грег, завещана его сыну и невестке. Но вы получите ее лишь в том случае, если вместе проведете вечер под звездами. Здесь содержатся подробные инструкции. Это должно произойти не позже чем через два месяца после того, как вы оба получите свои копии завещания.

– Свою я получил две недели назад. – Джордан сверился с датой на бумагах Милы.

Ее сердце учащенно забилось.

– Моя прибыла неделей раньше.

– Джордан, мне правда нечего сказать. Если хочешь оставаться единоличным хозяином виноградника, у тебя нет выбора. Если вечер не состоится, твоя доля будет продана с молотка, а деньги от продажи поделены между вами.

– Простите что? – У Милы засосало под ложечкой, когда она поймала на себе пристальный взгляд бывшего мужа. – В завещании я упомянута как родственник, верно? – Марк почти торжественно кивнул. – Но мы с Джорданом больше не в браке. Разве это не основание оспорить завещание?

«И оставить меня в покое?»

Марк был озадачен.

– Когда вы развелись?

– Около года назад, – ответил Джордан.

Мила заметила в его глазах луч надежды. Пусть ей и не следовало воспринимать все происходящее на свой счет, ведь если это даст возможность оспорить завещание, они оба получат то, чего хотели. Однако глупое сердце болезненно сжалось.

Она взглянула на Марка. Он перебирал бумаги. Один из документов привлек его внимание, и он стал совсем серьезным.

– В чем проблема?

Марк посмотрел сначала на нее, потом на Джордана.

– Есть кое-что. Понимаете, прежде чем отослать копию завещания, мы проводим тщательную проверку, в том числе и брачное состояние. Так вот, согласно бумагам, вы никогда не были разведены.

Глава 2

В кабинете воцарилось молчание, прерываемое лишь едва слышным дыханием присутствующих.

Джордан тщетно пытался собраться с мыслями. Известия ошеломили его. Значит, они все еще были женаты. Как он вообще мог прийти в себя после такой ошибки?

– Конечно, я могу провести повторную проверку, – предложил Марк. – Но, боюсь, это ничего не изменит для вас.

– Но я подписал документы. – Джордан обращался к Миле. – И собственными глазами видел, как ты поставила свою подпись.

Ее глаза широко распахнулись, лицо побледнело. Она была потрясена не меньше, но собралась с силами и кивнула. Джордану захотелось обнять ее и пообещать, что все будет хорошо, однако он сдержался. Ее волнение больше не его дело. Хотя на самом деле обстоятельства складывались так, что они не могли пренебрегать друг другом.

– Услугами какой юридической компании вы пользовались? Я могу попросить моего ассистента позвонить им.

– Вашими, – с нажимом пояснил Джордан.

Марк нахмурился:

– Кто адвокат?

– Марк, это были вы. Вы – наш семейный адвокат. Все бумаги проходили через ваши руки.

Джордан стал терять терпение. Все происходящее казалось фарсом. Он приехал лишь для того, чтобы уточнить вопросы, связанные с наследством. Устранить преграду, снова заняться виноделием.

Для него это единственный способ выразить уважение отцу, искупить вину перед ним за то, что покинул его. А еще он подвел свою покойную мать, которая взяла с него обещание заботиться о Греге. Это было единственное, о чем она просила пятилетнего сына незадолго до безвременной кончины.

Джордан усилием воли подавил тяжелые воспоминания.

– Видимо, здесь какая-то ошибка. – Марк во что бы то ни стало желал сохранить профессиональный имидж. – Я совершенно точно помню, что вы просили меня подготовить соответствующие бумаги. Но когда мы встретились с вашим отцом, чтобы составить завещание, он сказал, что вы не стали разводиться, просто решили жить порознь.

– Погодите, вы хотите сказать, что это завещание было составлено в прошлом году? – Несмотря на бледность, голос Милы звучал уверенно. – Когда именно состоялась ваша встреча?

– В августе.

– Прошел месяц после его первого сердечного приступа. Двумя месяцами позже я подписала развод.

– На документах была моя подпись? – переспросил взволнованный Джордан.

– Да.

– В таком случае именно ты должна была передать их Марку.

Если бы Джордан не видел Милу в тяжелом состоянии, в котором она находилась после падения, ее напряженное молчание и легкая испарина, проступившая на лбу, заставили бы его серьезно поволноваться.

– Мне было некомфортно делать это.

Что она имела в виду? Впрочем, сейчас не время для расспросов. В данный момент она держалась из последних сил, чтобы выглядеть спокойной, уж он-то прекрасно знает ее привычки.

– И мы бы остались супругами.

– Нет-нет, это значит, что я лишь хотела повременить. День-два, не более. Но Грег сам вызвался доставить документы Марку вместо меня. Ведь Марк – ваш семейный адвокат.

Мила не смотрела ему в глаза. И лгала.

Ему понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, что она говорит неправду о причинах, почему попросила отца отдать бумаги.

– И ты не спрашивала его об этом?

Нет, он злился не на нее, а на себя. А еще ему было по-настоящему обидно, что не он, а отец поддерживал Милу. Грег отнесся к ней с вниманием, которым редко удостаивал сына. Может быть, таким образом тот решил еще раз указать Джордану на его ошибки?

– А ты? – раздраженно переспросила Мила.

Ему лишь оставалось дивиться ее энергии, берущейся словно ниоткуда.

– Я этого не сделал.

Между ними снова повисла продолжительная пауза.

– Думаю, в свете новых обстоятельств нам нужно перенести эту встречу, – отчеканил Марк в звенящей тишине.

– Марк, это решение не кажется мне верным. У нас очень мало времени.

Как бы ему ни хотелось забыть об услышанном, но он женат.

– Мы можем переговорить наедине? – обратился он к Марку.

– Конечно.

Несмотря на то что его выпроводили из собственного кабинета, адвокат выглядел невозмутимым.

Едва дверь за ним закрылась, Джордан повернулся к Миле:

– Итак, если я правильно понимаю, отец должен был передать бумаги Марку, а тот начать процесс, но этого не произошло, и мы женаты.

– Похоже, так.

Мила закрыла глаза, как делала все месяцы, предшествовавшие их расставанию, закрывая от внешнего мира и даже от него, чтобы все тщательно обдумать. Единственный способ для нее разобраться в чувствах, Джордан помнил это.

В тишине он ощутил волнение в сердце. Что-то нашептывало ему, что, возможно, у них может быть будущее, коль скоро они еще женаты. Это ему не понравилось. Он чувствовал себя разбитым, как тогда, в прошлом, когда она согласилась развестись.

Он подал на развод, потому что решил, будто Мила этого хочет, а когда ушел из дома, жена не звонила ему и не пыталась связаться иным способом. Джордан посчитал, что свобода, о которой она просила, действительно ей нужна. Он начал процесс, чтобы облегчить им жизнь, втайне надеясь, что Мила позвонит, потребует, чтобы он вернулся домой, где они бы попробовали начать все сначала.

Но этого не произошло. Она не выдвинула никаких требований. Оказалось, он поступил так, как нужно им обоим. Это было правильно еще и потому, что именно Джордан был виноват в том, что случилось.

– Твой отец говорил о примирении между нами. Он обернулся на ее голос, звучавший так же волшебно, как сказочная мелодия, в которую он влюбился, едва услышав.

– За несколько месяцев до своей кончины. Он говорил о том, что хочет, чтобы мы снова были вместе.

Теперь она смотрела на него широко распахнутыми глазами. Джордану пришлось приложить немало усилий, чтобы подавить горький вздох. Наверняка отец в нем разочаровался.

– Теперь, похоже, все постепенно встает на свои места. По всей видимости, он хотел, чтобы мы вместе подготовили такой же праздник, на котором познакомились, и знал, если мы останемся супругами, значит, выполним его желание, чтобы вступить в права наследства. Теперь, единственное, что мы можем сделать, – оспорить его дееспособность во время составления завещания.

– Не думаю, что это у нас получится.

Джордан не понимал, зачем она собирает в хвост блестящие, густые, вьющиеся крупными кольцами волосы. Те молили о свободе.

– Сердечный приступ никак не может повлиять на способность принимать рациональные решения.

– Что же в этом рационального?

Она опустила глаза.

– Ничего. Конечно, это глупо, но законом не запрещено поддаваться эмоциям и совершать неосмотрительные поступки.

– А должно бы.

– Возможно. – Она с усилием подняла на него глаза. – Но он не первый, кто поддается эмоциям в вашей семье, поэтому неправильно осуждать его.

Джордан растерялся, не поняв, о чем это она. О своей просьбе или о том, что он действительно ушел. Что бы она ни подразумевала под этим, он был удивлен. Мила ни разу не намекнула, что сожалеет о том, как все так вышло. И не сказала этого сейчас.

На него нахлынули чувства. Это ощущение не слишком нравилось, поэтому он решил приступить к решению вопроса.

– Мила, так просто нам с этим не справиться.

– С чем? С нашим браком?

Ее вопрос прозвучал странно. Джордан прочистил горло.

– Именно. Развод, который, как мы думали, уже получили, займет шесть недель. Столько времени у нас есть, чтобы подготовить праздник. Итак, что ты скажешь, если мы отложим развод?

Она снова прикрыла глаза, потом с тревогой взглянула на него:

– Зачем?

– В смысле?

– Объясни мне.

Она была в замешательстве. Сложившаяся ситуация смутила обоих.

– Как ни крути, мне это невыгодно. Да, мы получим наследство, если я тебе помогу, но мне все равно придется отдать тебе мою долю. Поэтому объясни, в чем моя выгода? Я просто проживу какое-то время с мужчиной, которого, как считала, больше никогда не увижу.

Он задумался и внезапно понял, как сложно подобрать нужные слова.

– Ты получишь деньги за завещанную тебе моим отцом землю.

– Деньги? Поверить не могу, что мы все еще женаты!

Ее слова, как пощечина. Но, вероятно, он это заслужил. Ему стало стыдно. Удивительно, что она сказала это. Раньше такого не случалось. Тем не менее она права.

– Мила, прости. Я не это имел в виду. – Он тяжело вздохнул. – Я потрясен не меньше тебя.

Она холодно кивнула. Приняла его извинения? – Деньги никогда не были для меня стимулом, и ты это знаешь. – Ее голос снова стал ровным. – Особенно когда продажа земли означает, что я лишилась последнего, что связывало меня с человеком, которого считала своей семьей.

Его сердце заныло. Он прекрасно понимал ее, но практичность пересилила.

– Если ты не хотела продавать свою долю, зачем сказала мне обратное?

– Я не сказала, что не продам. Просто хочу, чтобы ты понимал, от чего я отказываюсь, и вел себя соответственно.

Он понял, что ему преподали урок.

– Так чего ты хочешь, Мила?

– Я, – она откашлялась, – хочу продать дом и машину. Словом, все, что напоминает о нашей совместной жизни.

– Почему?

Он был немногословен, но словесная скупость скрывала за собой целый шквал эмоций.

– Я хочу двигаться дальше. – Она сбилась, но продолжила: – Хочу уехать.

Мила выговорила это отчетливо.

– Когда ты уехал, у меня было много дел, и я не успела со всем разобраться. Я заботилась о Греге, планировала несколько мероприятий и…

Забывала его. Джордан затаил дыхание, но Мила так и не озвучила это.

– Понадобится твоя помощь.

– И куда ты поедешь?

Их глаза встретились.

– Пока не решила.

Узнать о том, что она собирается уезжать из этих мест, оказалось труднее, чем предполагал Джордан. Он не понимал, почему так трудно принять ее желание, несмотря на то что сам поступил так же.

– Ты уверена, что жертвуешь не слишком многим?

Мила едва заметно улыбнулась:

– Нет.

Улыбка многое объясняла. Он должен помочь ей, чтобы помочь самому себе. Когда все будет позади, он станет полноправным хозяином виноградника и исполнит данные родителям обещания. Возможно, удастся примириться с распавшимся браком.

– Если я соглашусь помочь тебе, мы вместе устроим праздник, и ты отдашь свою долю?

– Да.

– А потом мы снова подадим на развод?

– Мы?

В душе забрезжил луч надежды. И погас. Джордан вспомнил, что он первый сделал это. Мила лишь хотела знать, как сложится на этот раз.

– Ты. Можем сравнять счет.

Ее глаза недобро потемнели. Однако, несмотря на то, что его слова ей не понравились, она кивнула.

– Значит, по рукам.

Глава 3

Домой они возвращались молча.

Внезапный приезд Джордана смутил Милу, напомнив, что в жизни случались моменты, в которых она не преуспела. Она не смогла создать семью, о которой мечтала еще ребенком.

Однажды весь ее класс пригласили на праздник, и она буквально умоляла приемную мать – вечно уставшую женщину, постоянно прислуживавшую мужу, позволить ей пойти, вместо того чтобы ухаживать за детьми.

Тогда-то Мила и узнала, что такое настоящая семья. Родители одноклассников смотрели на своих детей с гордостью и любовью, делали совместные фотографии, пока остальные играли.

Остаток праздника она наблюдала за ними, не понимая, почему у нее дома никто не ведет себя так же. За ней приехали в последнюю очередь, а она видела, как следует вести себя родителям со своими детьми. Понадобилось немного времени, чтобы понять, что именно с ее семьей что-то не так.

С того дня Мила размечталась о собственной любящей семье, а когда она потеряла ребенка, тоска стала еще тяжелее. Теперь Джордан снова рядом, но станет только хуже.

Он вернулся, значит, теперь ей надо покинуть дом, в котором она обитала почти год. Мила понимала, что не сможет остаться здесь навсегда, но рассчитывала на то, что у нее будет больше времени на то, чтобы собраться с силами. Не потому, что не знала куда идти, одна лишь мысль о том, чтобы вернуться в дом, где она потеряла ребенка, вызывала тошноту, просто почувствовала, что дом Грега стал и ее домом. Ей удалось понять, каким человеком он был на самом деле.

Но теперь все это отошло на задний план. Они с Джорданом женаты.

Сейчас больше всего тревожила проснувшаяся надежда, не покидавшая ее до того момента, как Джордан снова поднял вопрос о разводе. Это живо напомнило то, что она испытала, когда получила первые бумаги. Они убили веру на их воссоединение. Да будет так. В конце концов, ее это уже не должно волновать.

Мила больше не хотела жить с этим мужчиной. Именно поэтому им обоим надо соблюдать дистанцию, а после того, как все будет позади, она подаст на развод. Нужно брать свою жизнь в собственные руки.

Теперь не хотелось, чтобы он знал, как тяжело ей было, когда он уехал. Правда, она чуть не обмолвилась об этом в офисе Марка. Предстоящая продажа дома и машины никак не связана с желанием начать жизнь с чистого листа. Но, не желая раскрываться перед ним, Мила солгала. Возможно, переезд действительно поможет.

Несмотря ни на что, она нуждалась в его помощи, не могла вернуться в их дом и никогда не станет считать его своим, пусть он и записан на нее. Она не хотела оставаться там одна. У нее больше нет сил оплакивать потерю сына. Надо двигаться дальше, возможно, снова выйти замуж, чтобы доказать себе, что она может стать достойной матерью.

– Хочешь обсудить то, что будет дальше?

Джордан спросил так, словно чувствуя, насколько удручена Мила, и желая отвлечь ее.

– Ты имеешь в виду, как мы спланируем праздник? – Ее взгляд был прикован к винограднику, проплывавшему за окнами машины.

Здесь Мила чувствовала себя как дома. Вид захватывающий, настоящий калейдоскоп красок, меняющихся от сезона к сезону. Впервые за долгое время она возвращалась на винодельню Томасов.

– И об этом. Нам нужно многое обсудить. Например, где ты будешь жить.

Мила вздохнула. Еще утром она сказала, что выедет из дома Грега. По ее мнению, так лучше. Придется вернуться в свой дом.

– Я могу выехать сегодня.

Можно пожить какое-то время в гостинице. Жаль оставлять позади память о тех днях, которые она провела с Грегом в его доме. После несчастного случая она работала мало и не могла похвастаться солидным банковским счетом.

– Это вовсе не обязательно.

– В смысле?

– Разъезжаться было бы неразумно. У нас всего несколько недель, чтобы спланировать ответственное мероприятие. Вместе подготовиться легче.

Действительно, неразумно. Мила была раздосадована и опечалена.

– Джордан, я не могу оставаться с тобой в одном доме.

– Почему?

Потому что в глубине души она все еще хотела, чтобы они стали семьей.

– Это трудно объяснить. То, что мы еще женаты. – Ее сердце часто билось. – С этим непросто свыкнуться. Нам лучше не жить вместе.

Ничего не ответив, он свернул на дорожку, ведущую к дому. Почти год Мила находилась в состоянии покоя, не могла позволить, чтобы произошедшие в семье трагедии утянули ее на дно. Пора двигаться дальше, а если она продолжит жить с Джорданом, пусть это и удобно для нее с финансовой точки зрения, значит, останется на месте.

Она вспомнила, что он пообещал помочь с продажей недвижимости и машины. Это и станет шагом навстречу новому будущему.

Джордан прочитал ее мысли.

– Думаю, тебе лучше остаться. У нас мало времени. Помимо праздника, нужно продать дом и машину, а это может занять больше чем шесть недель, хотя мы можем начать сейчас.

Это поможет разрешить финансовые проблемы. – Решать эти вопросы легче вместе, – повторил он.

Разумное предложение, но Мила не сторонница поспешных решений.

– Я подумаю об этом. Останусь здесь, пока не приму решение.

– Хорошо.

Она не могла видеть его лицо, но чувствовала, что он уступил с неохотой.

Джордан, которого она знала, стал бы настаивать, торопить или, хуже того, попытался принять решение вместо нее. Отступает, чтобы получить свое? Или его желание было искренним? Мила никак не могла принять решение. Машина остановилась. Первые капли дождя забарабанили по лобовому стеклу.

Они бегом добрались до входной двери.

– Место твоего проживания – не единственное, что нам нужно обсудить, – заметил Джордан, когда они вошли.

Мила обернулась, снимая пальто. Капельки дождя мерцали в его волосах, ей хотелось стряхнуть их. Еще одна причина, почему ей следует держаться от него подальше.

– Знаю.

Она разожгла камин в гостиной. Для нее это стало своего рода ритуалом и приносило успокоение. Наверное, потому, что это было более естественным и нормальным, чем постоянно думать о своем детстве.

– Нужно обсудить подготовку мероприятия.

Блеск в его глазах дал понять, что не это Джордан хотел обсудить. Именно поэтому Мила перевела разговор в безопасное русло, решила защитить себя. Теперь придется вспомнить, как они жили вместе.

– Это возможно? – Джордан пристально смотрел на нее.

Мила изменилась, и дело не только во внешности. Она сидела напротив, свернувшись клубочком в кресле и стараясь держаться от него на расстоянии, а когда несколькими минутами раньше ушла на кухню, чтобы сделать чай, ему показалось, будто прежняя Мила все еще здесь.

Его сердце часто забилось. Он мечтал увидеть что-то, принадлежавшее их прошлому. Его настоящее было безрадостным – планирование праздника, выполнение единственного условия, которое поможет получить наследство. Еще есть женщина, которая больше не является его семьей, несмотря на невероятно сильные чувства, которые он к ней испытывает.

– Это будет непросто.

– С чего мы должны начать?

Джордан решил, что говорить о деле – единственный способ сохранять внимание. Мила сменила позу, он почувствовал исходящий от нее согревающий аромат ванили и понял, как сильно ему ее не хватало. Этот запах мерещился всякий раз, когда он надеялся, что она приехала повидаться с ним и поговорить. Но постоянно обманывался.

– Согласно последней воле твоего отца, нужно, чтобы праздник был таким же, как в прошлый раз, учитывая время года. Не уверена, что нас ждет успех.

Проговаривая план, Мила водила пальцами по краю чашки – знак глубокой задумчивости. Как-то раз он обратил ее внимание на это, и она рассказала, что одну из приемных матерей раздражала эта привычка, мать утверждала, что чашка пачкается, и если Мила подхватит инфекцию, никто не станет за ней ухаживать.

Это одно из немногочисленных воспоминаний о детстве, которым Мила отважилась поделиться с Джорданом. Оно должно было позабавить его, а он насторожился. Ее детство не было счастливым. Поняв это, он больше никогда не настаивал на том, чтобы она рассказывала о нем.

– Не думаю, что он это учел. – Джордан попытался сосредоточиться на происходящем.

– Мне тоже так кажется. Конечно, он хотел сделать как лучше, поэтому романтизировал то, что случится после его смерти. Мы устроим праздник, подобный тому, на котором познакомились, и это все изменит.