Рок Зоны. Город Безликих

Все трое были живы. Даже этот мудак сталкер, которого требовалось убить, но лучше потом – с особым пристрастием. И особыми инструментами.

Незнакомец старательно связал свои жертвы. Особое внимание уделил ведьме. Для таких дел у него тоже было специальное приспособление. Шлем, который лишает подобных тварей телепатического воздействия. В свое время за эту штуку ему пришлось выложить даже не деньги, нет… всего лишь всадить пару пуль в голову одного ублюдка-ученого, который хотел перепродать ему же этот чудо-шлем. Не сторговались!

– Ты гляди-ка, пригодился, – бросил незнакомец. Ухмыльнулся.

Добыча захвачена. Остальные – вернутся за этой троицей. И тогда весь пазл будет сложен. Все будут мертвы.

8

– Что это? – спросил Лева.

Нам пришлось оставить грузовик вместе с Роном и Саней в километре отсюда. Доезжать до опушки мы не рискнули. За ней была просека, а дальше – огороженная территория, на которой виднелась пара ангаров и вышка.

– Это аэродром, – ответила Настя. – Видите вышку? Это диспетчерская!

– Военный аэродром? – спросил Макс.

– Нет! Что ты! Сельскохозяйственный. Раньше здесь парковались кукурузники, которые обрабатывали поля пестицидами да удобрения сбрасывали. А еще – тушили леса, когда это было необходимо.

– Погоди, ты хочешь сказать, что самолеты там – действующие?

– Ну, как минимум один – да! – ответила Настя.

– Во дела! – хмыкнул Лева. – А я в него точно влезу?! Я даже машины маленькие не люблю. Специально купил себе «Волгу» – она просторнее. Ноги хоть вмещаются…

Настя недовольно посмотрела на него:

– Если не обедать плотно перед полетом, то влезешь.

Лева вспыхнул, хотел что-то ответить, но потом посмотрел на меня и передумал.

– То есть у них там стоит кукурузник? Он точно летает? – спросил я.

– Один летал раньше. Это точно. Аэродром держат бандиты, а их главарь, забыла его кличку, честно говоря… так вот, он любит развлекать своих девок полетами.

– Девок?

– Ну, скорее, наложниц. Или проституток, называй это как хочешь…

– И сколько их там? – спросил Лев. – Бандюков, я имею в виду, не проституток…

– Достаточно много, чтобы помереть, бросаясь в бой с голыми кулаками. Даже с твоими! – уточнила она.

Гитарист скорчил недовольную гримасу, но опять же спорить не стал.

– Но у меня есть план, – сказала девушка.

– Что еще за план? – спросил я. Мне ужасно не хотелось, чтобы она рисковала собой, но, похоже, именно это у нее сейчас и было на уме.

– Да так, ничего страшного… – начала она, смущенно посмотрев на меня. – Хорошо, что я все-таки захватила с собой эти шорты. Не пригодились, правда, в подземельях. Лена отговаривала, но я все-таки их взяла…

Мне не надо было ничего больше говорить. Я прекрасно понимал, что за шорты она имеет в виду. Она мне их продемонстрировала как-то в бункере, виляя своими упругими ягодицами. Я сразу же растаял, мысли устремились в сторону койки. Мигом представил, как я буду эти самые шорты снимать. Как раз Лены и Ожогина не было в бункере…

Но тут же взял себя в руки.

– Надеюсь, ты эти тряпочки только при мне будешь надевать? – тогда спросил я.

– А что? Тебе не нравится? – Настя надула губки.

– Наоборот, сли-и-ишком нравится. Но для Зоны – не годится. Комарье закусает! – отрезал я, но про себя подумал другое: о том, как горе-сталкеры будут повально пялиться на зад – весьма, кстати, красивый – моей девушки. И я ничего с этим не смогу поделать. Не бить же каждому встречному морду. Но в том, что шорты будут иметь успех, я даже и не сомневался.

Она хмыкнула, убрала спорный предмет гардероба в шкаф. И вот сейчас эти шорты снова возникли на горизонте. Как красная тряпка перед быком.

– И ты собираешься развлекать ими бандитов? – спросил я.

– А у тебя есть другой план? – спросила Настя. – Нет?! Вот и я о том же…

– Но… ты не должна, мы можем…

– Что можете? Помереть? Ты уж прости, но вы мне пока дороги. Особенно ты, – она сделала вид, что хмурится, а сама вдруг обняла и поцеловала меня в губы. Я не смог устоять – выбросил белый флаг. И был согласен на все, что угодно. Даже на шорты.

– Но для этой миссии мне понадобится Рон, – сказала девушка, оторвавшись от моих губ.

– Рон? Зачем? Он будет на твои шорты пялиться? – ухмыльнулся я.

– Шорты?! Нет! – она усмехнулась. – Главарь этих бандюков, которые держат аэродром, он не только женщин любит катать на самолете, – она сделала акцент на этой фразе, а потом продолжила: – Он еще и коллекционирует головы причудливых мутантов. Чем уродливее – тем ему больше, видите ли, нравится.

– Ты хочешь отдать ему голову Рона? Мне, знаешь, вот этот момент единственный в твоем плане и нравится, – сказал я. – Особенно если он будет на тебя пялиться, то я сам ему башку оторву…

– Ладно-ладно, не бухти. Рон нам еще пригодится. Водить колымагу сормов пока никто из нас не умеет. Надеюсь, пронесет, и он выживет. Мы с Роном отвлечем бандюков. А вы в это время проберетесь на базу с тыла. Атакуете на невидимой фигне. Вжух! Тра-та-та! А мы в это время угоним самолет.

– Гениально, – вдруг бросил Лева.

Я посмотрел на него удивленно.

– Ну а чо? Прийти и всех убить голой жопой – это вообще очень по-рокерски. Мне нравится.

– У нее не жопа. И не голая, – уточнил я.

– Прости, пошутил не очень хорошо.

Настя посмотрела на нас, рассмеялась.

– Ладно, мальчики, будет вам время еще пообсуждать мой зад, а пока у нас есть дела! Займемся же ими!

Как и сказал Лева, план был «гениальный», но все, как обычно, пошло не так, как мы задумывали.

9

– Никогда не думал, что Аномальная Зона такая большая! – произнес Саня, выглядывая из укрытия.

Вдали, возле аэродрома, виднелась небольшая дымка – наверное, очередная аномалия. Чуть дальше, за ней, располагалось кладбище старой техники – проржавевшие до дыр грузовики, пара бульдозеров, разобранный до движка экскаватор, несколько «Яков» без крыльев, машины поменьше – «уазик», мотоциклы.

– Что ты имеешь в виду? – спросил его я.

– Ну, просто мы столько уже обошли – и Автобан этот, который по ощущениям километров на сто будет, и город Каменск, до которого еще бог знает сколько. Это же приличные расстояния получаются.

– Действительно, – согласился с ним я и вдруг задумался: – А действительно, расстояния мы немалые прошли, а Зона все не кончается.

– На то она и Аномальная, – ответил Лева.

Сане его объяснения оказалось достаточно, но меня оно не удовлетворило. Ясность внес Макс.

– Читать интернет надо, неучи, – шикнул он, покрутив у виска. – Я тут полистал на досуге и вот какую интересную особенность нашел. Оказывается, внешняя граница, та, которую может видеть сторонний наблюдатель, находящийся вне ее границ, гораздо меньше, чем та, которую видит человек, зашедший внутрь Зоны.

– Как это? – не понял я. – Так разве бывает?

– Оказывается, бывает. Аномалия – и этим все сказано. Если снаружи, и даже снимки из космоса это подтверждают, она всего лишь около пятидесяти километров в самой широкой своей части по ширине, то внутри практически все GPS-навигаторы показывают разбег цифр – от пятисот до семи тысяч километров.

– Бред какой-то! – вновь подключился Саня. – Как это внешняя оболочка может быть меньше внутренней? Это типа как впихнуть невпихуемое? Типа это я сейчас в кофр от скрипки контрабас засуну? Не может быть такого!

– Я же тебе и говорю – что в этом и загадка Зоны. Никто пока не может понять, как такое возможно, но факт остается фактом. Да ты и сам же начал с этого разговор. Сказал, что большая Зона.

Саня неуверенно кивнул.

А я вдруг глубоко задумался, вспомнив рассказ о Каменске, который постоянно меняется. Он тоже в своем роде всегда другой, не такой, какой представляется на первый взгляд, как и Зона. Может, в этом что-то есть? Но что? Каменск как-то связан с Зоной, кроме того, что находится в ее границах? Надо бы подумать об этом на досуге. А пока…

– Условный знак! – прошипел Лева, выглянув из-за кустов.

– Идем! – скомандовал я.

И мы выдвинулись из укрытия.

10

Это было унизительно. Позор. Просто унизительно. Позволить провести себя, проиграть в кулачном бою, да еще так… позор. Такое не прощается.

Индеец потер ушибленную скулу, сплюнул сгусток крови, просочившийся с того места во рту, где совсем еще недавно был зуб. Теперь зуба не было. Как и еще трех других, соседних. Но челюсть, кажется, цела. А вот ребра… С ними проблема. Болят, черти такие. Ну ничего, и не такое переживали.

Индеец фыркнул, сжал кулаки.

Память вновь проиграла в голове те стыдливые моменты недавнего боя. Ожогин, этот хитрый лис, сначала бегал от него, притворяясь полным профаном. Черт, и ведь получилось! Индеец поверил, что капитан растерял все свои навыки в бесчисленных пьянках. Повелся. Расслабился. За что и поплатился. Хук слева, прямо в висок – и Индеец в глубоком нокауте. И словно этого им мало было. Они еще связали его. А из мотоцикла слили всю горючку, без шансов на спасение, ведь остаться ночью на Автобане – верная погибель. Ночью туда выходят бродить покойники, желающие отведать свежей плоти. Их шаркающие шаги Индеец запомнит надолго, они ему будут сниться в кошмарных снах. А еще те хлюпающие звуки, словно беззубый старик ест картофельное пюре… с таким звуком они высасывают из своих жертв кровь, сукровицу, мозги – все те жидкости и ткани, которые они так любят.

Это была непростая ночь. Индеец запомнит ее навсегда. Слишком много ужаса, слишком много крови. Но все в прошлом. Он справился. Несмотря на боль, несмотря на связанные ноги – руки он успел высвободить до первой атаки.

И все это, что с ним случилось за эту жуткую ночь – «благодаря» Ожогину и его группе.

«Это они зря сделали. И еще зря оставили меня в живых. Такое не прощается. Но ничего, не беда. Я еще вдоволь насмотрюсь в их глаза. Говорят, перед смертью в зрачках можно увидеть саму старуху с косой, выходящую из Серых Пределов. У меня будет возможность проверить это!».

Индеец глянул на огненную зарю и двинул в путь – прямо по следу своих кровных врагов.

11

– Лена!

Голос был хриплый, словно после долгого тяжелого сна.

– Лена!

Тишина.

Юра осмелился наконец приоткрыть глаза. Боль резанула прямо в голову, словно прошила стальной спицей. Все-таки ударился лбом и, кажется, повредил свои гляделки.

Расплывчатые радужные пятна перед взором.

Да, так и есть, со зрением беда.

– Лена!

Юра попытался рассмотреть хоть что-то, но даже намеков на силуэты людей не разглядел – лишь все те же радужные пятна.

– Юрка!

– Лена! Ты где? Я не вижу просто ничего. Кажется, шибанулся прилично.

– Я… я тоже ничего не вижу. Черт!

– Ты тоже ударилась лицом?

– Что? Нет! Во время аварии меня бросило в бок, я себе всю спину отбила. Но лицо в порядке.

– Тогда почему не видишь?

– Не знаю, – в голосе женщины появились нотки страха. – Только какие-то цветные пятна.

– Я тоже, – испуганно произнес Юра. И вспомнил: – А Кэп?! Где он? Что с ним?

– Не знаю. У меня руки связаны. И ноги.

– Что?! – Юрка попытался пошевелить конечностями, которые неимоверно болели, и вдруг почувствовал на запястьях стягивающие узы веревки. – Что еще за шутки такие?!

– Кажется, авария была подстроена. Мы в плену.

– В плену?! У кого?!

– Да откуда же мне знать?

– Ожогин! Кэп! Ты меня слышишь?

Но ответа не последовало.

– Думаешь, он отзовется? Вспомни его состояние. Он едва дышал.

– Надо выбираться отсюда! – Юрка вновь дернулся, но веревка нейтрализовала лишние движения. Отсутствие четкого зрения начало раздражать. Парень разозлился, вновь дернулся и охнул – боль прошила все тело.

– Ты чего? – спросила девушка.

– Болит все. Ударился сильно, когда машина перевернулась. Слушай, а как насчет твоих телепатических способностей, о которых ты мне рассказывала, пока мы ехали? Может, попробуешь связаться с Лехой и парнями?

– Пробовала, – вздохнула Лена. – И не раз. Не получается. У меня на голове какой-то шлем надет, или что-то подобное – не могу пока понять. И, кажется, все дело в нем – он не дает пробиться сигналу.

– Все предусмотрели! – сплюнул парень. – Что же теперь делать?

– Пока не знаю. Но мы обязательно что-нибудь придумаем.

Юрка успел только открыть рот, чтобы поддержать Лену, как жуткий скрежет раздался почти у самого его уха, а потом что-то металлическое тюкнулось в плечо. Дверь. Шаги, неспешные, чуть с подволокой.

– Эй, кто бы ты ни был! – процедил парень, отстраняясь в сторону. – Немедленно освободи нас!

Все внутри кипело. Юрка почувствовал, как щеки его от неистовой злобы наливаются горячим румянцем. Кулаки сжались, он дернулся, сквозь рвущую тело боль потянулся в сторону к вошедшему – чтобы вцепиться тому в лицо и как следует наподдать. Не получилось. Вместо этого незнакомец лишь злорадно хмыкнул и пинком ноги остудил пыл парня. Юрка скорчился в углу.

– Чего тебе надо от нас? – сдержанно спросила Лена, но даже сквозь это мнимое спокойствие слышались металлические нотки ярости. Девушка едва держалась.

– От вас – ничего, – произнес незнакомец. Голос его был низок и походил на гудение трансформатора – того и гляди сейчас ударит током.

– Тогда зачем нас схватил в плен?

– Мне нужны все.

– Кто – все?

Незнакомец не ответил. По шагам, раздавшимся совсем близко, девушка поняла, что тот подошел к ней.

«Рассматривает, гад, – даже в этой слепоте чувствуется его холодный взгляд. Ну, только попадись мне! Разорву на части!»

– В тебе кипит много злобы, – усмехнулся незнакомец и вновь вернулся к Юрке.

– Отпусти нас, – простонал парень, продолжая корчиться в углу.

– Вам уже не выбраться отсюда, – спокойно произнес собеседник. – Ваша участь предрешена. Дело только времени. Ожидайте. Я скоро вернусь.

Дверь вновь скрипнула и с грохотом затворилась.

12

Мы заскочили в машину, махнули Рону, и тот вырулил на правый фланг, туда, где виднелась грунтовая дорога, ведущая к аэродрому.

– Давай невидимость! – приказал я. – И скажи спасибо, что тебя оставили тут. Вспомнили, что ты единственный можешь эту колымагу водить.

Рон пробухтел:

– Спасибо! Уже. Есть. Невидимый. Мы все.

– Что, правда? – я не поверил ему, ведь все так же продолжал видеть внутреннее убранство автомобиля – двери, пол, потолок, приборную панель.

– Невидимость только. Наружно! – с трудом подбирая нужные слова, пояснил Рон.

– Ладно, гони, давай!

Ученый нажал на педаль «газа», мотор заревел, из-под колес брызнул фонтан гравия. Мы рванули вперед. Преодолев несколько сотен метров, мы вырулили к кладбищу автотехники.

– Давай к тому бульдозеру! – приказал я, видя, как с другой стороны движется охрана. Кажется, нас услышали.

Но я ошибался. Боец шел к темному силуэту, возникшему у главных ворот аэродрома. Настя. Ее округлые формы я узнал сразу. И в душе вдруг стало тревожно. А вдруг что случится с ней? Вдруг эти мужланы не любители женских прелестей? За долгие-то годы прозябания в Зоне в отсутствие женского внимания вкусы ведь могут и поменяться. И теперь им ничего такое не интересно? Дружная мужская компания, все дела. Как говорится, дружим друг с дружкой, а деньги в кружку. И теперь они Насте пулю в лоб пустят.

Черт, опять в голову лезет всякая ерунда! Видно же по расплывшейся в блаженной улыбке физиономии охранника, увидевшего длинные женские ножки, что все идет по плану. Отлично!

Охранник начал что-то говорить, но его я не услышал – Рон вновь вдавил «газ», и мы заехали на стоянку. Настю, как и бойца, из виду я потерял. Что ж, надеюсь, что все будет нормально.

– Рули к той ограде! – сказал я Рону, припоминая указания Насти. Она очень подробно объяснила место расположения рабочего «кукурузника», а тот, надо сказать, отлично был замаскирован под нерабочую рухлядь. Остальные два, стоящие невдалеке, выглядели по сравнению с ним почти новенькими, и только после внимательного изучения становилось понятно, что они неисправны – у одного отсутствовали закрылки и шасси, у второго и вовсе не было мотора – тот лежал рядом.

Машина остановилась. Рон пробубнил:

– Приехали.

– Давай, выходим, – махнул я остальным парням.

– А кто-нибудь водить самолет умеет? – спросил Макс, с надеждой поглядывая на нас.

А вот об этом мы не подумали. Я вопросительно глянул на Макса, но тот замотал головой:

– Нет, я не умею.

Я перевел взгляд на Саню.

Тот пожал плечами.

– Я с машиной-то едва справляюсь, а тут – самолет. Извините, ничем помочь не могу.

– Ты? – я с надеждой глянул на Рона, но тот лишь отмахнулся, злобно фыркнув.

Вот же влипли!

– А меня чего не спрашиваете? – возмутился Лева, оглядывая всех недовольным взглядом.

– А ты умеешь водить самолет? – язвительно спросил я.

– Умею!

– Да ладно? Что, правда?

– Ну да, – кивнул Лева, довольный произведенным эффектом.

– Когда это ты научиться успел? – удивленно спросил Макс.

– Меня отец в летную школу отдавал, в частную. Хотел в летчики записать, чтобы я службу в авиационных войсках проходил. Ну, вот я пару уроков и зацепил.

– Всего лишь пару? – скривился Саня. – Ты хоть знаешь, как дверь там открыть?

– Конечно знаю! – обиделся Лева. – Я даже завести его смогу и поднять. А там дальше совсем легко.

– Что-то мне страшновато ему свою жизнь доверять, – сморщил нос Саня. – Угробит он нас всех.

– Выбора нет, – ответил я. – Давай, Лева, полезай первым. Говори, что делать надо. Приводи в готовность машину, а я пока к Насте сгоняю, проверю, как у нее дела.

И едва я это произнес, как за спиной раздался хриплый бас:

– Вы кто такие?!

Ответить я не успел – ствол автомата уперся мне прямо в затылок. От такого любые слова забываются, а язык немеет.

– Мы… это… заблудились! – промямлил Лева, пятясь к самолету.

– Вот тебя первого я и застрелю, паршивец! – прохрипел охранник и направил автомат на него.

Кажется, план трещал по швам. Как обычно.

13

Настя вышла из-за небольшого строения, служившего, видимо, для хранения инструмента, и махнула рукой охраннику. Тот, икнув от удивления, пугливо огляделся. Надо же было убедиться – ему ли был обращен столь соблазнительный жест?

– Да, ты, красавчик! – максимально томным голосом произнесла девушка, вильнув бедрами.

Охранник перекинул автомат через плечо, заикаясь, спросил:

– А что это вы т-тут делаете, на ох-храняемом об-бъекте?

– Просто я гуляла и заблудилась, – надув губки, произнесла Настя. – И не знаю, как мне вернуться назад. Не покажешь мне путь?

Девушка накрутила на пальчик прядь волос, стрельнула глазками. Охранник совсем стушевался, и веснушки на его худом угловатом лице, мигом покрасневшем, выделялись еще сильнее.

– Дык я, это, на посту. Не м-могу уходить никуда.

– Какая жалость! Пойду тогда у кого-нибудь другого узнаю дорогу.

– Постой! – поспешил остановить ее охранник. – Чего ты сразу т-так? Я ведь уходить с п-поста не могу, но ведь рассказать могу, к-как пройти!

– Вот и отлично! – Настя как бы невзначай чуть шире распахнула ворот куртки, обнажая еще больше и без того почти не прикрытую грудь.

На поясе охранника шикнула рация, из динамика хрипло раздалось:

– Воробей, ответь! Воробей!

– Это вы Воробей? – с придыханием спросила Настя, едва заметно напрягшись.

– Да, – смутился охранник, откинув прядь рыжих, давно не мытых волос с прыщавого лба. – Это из-за фамилии, я Воробушкин по паспорту.

– Воробушкин! – закусив губу, простонала Настя, едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.

– Ага, – кивнул рыжий. – Это графская фамилия, у меня предки графами были, ну то есть графьями, ну, короче, из знати.

– Как здорово! Расскажи еще!

– Воробей, мать твою! – продолжала хрипеть рация.

– Выключи ты ее! – посоветовала девушка, но охранник, виновато опустив плечи, ответил:

– Не могу.

– Воробей, я тебе перья выдеру сейчас все! Код тревоги – пятнадцать! Слышишь? Пятнадцать! Посторонние на территории!

– Ох, ты ж! – только и успел выдохнуть охранник. И в следующую секунду полетел в сторону. Удар ногой у Насти получился отменным – рыжий еще в полете потерял сознание и мешком плюхнулся в пыль.

Со стороны ангара послышались торопливые шаги.

«Заметили», – с ужасом поняла Настя, рванув в сторону, где стояли самолеты. Но уже издали заприметила там целую свору бойцов – они кого-то с остервенением били ногами.

Приняв единственно верное решение, девушка вернулась к лежащему без сознания рыжему солдату, стянула с его плеча автомат, проверила магазин. Полный. Отлично, значит, еще можно повоевать.

– Воробей! Ответь! Воробей! – продолжал хрипеть динамик рации.

Девушка один ударом приклада разбила связное устройство в мелкую крошку.

Надо срочно идти на выручку парням – иначе верная смерть. А еще лучше – улетать отсюда подобру-поздорову.

Настя завязала волосы в хвост и начала раздевать охранника, но обрадоваться этому он не смог – продолжал пребывать в глубоком нокауте.

14

– Сява, не кипятись! – произнес второй подошедший боец.

Тот, кто тыкал в нас стволом автомата, бросил на подошедшего злобный взгляд.

– Тебе чего надо, Атом?

– Ты же слышал, что сказал Админ? Людей не трогать, привести к нему.

– Да они же на аэродром пробрались без разрешения! – возмутился Сява, вновь тыкнув в меня оружием. – А вдруг они подорвать тут все хотели?! Замочить их надо – и всех делов!

– Нельзя, – с нажимом произнес Атом. – Давай, веди их к шефу. А он уже пусть решает, что с ними сделать.

Я незаметно бросил взгляд в сторону – посмотреть, успел ли Рон спрятаться в своей стелс-машине. Не успел. Стоял, повесив голову, косясь на солдата, крепко ухватившего его за шкирку. Оставалось только молиться, что Настя в порядке и поможет нам. Но девушки нигде поблизости не было.

Нас повели через стоящие ржавые автомобили какими-то закутками, и мы довольно быстро оказались возле ловко спрятанных невзрачных дверей.

Атом стукнул пару раз кулаком по окошку, потом еще один раз. Дверь распахнулась, из показавшегося пространства высунулось одутловатое обветренное лицо с поросячьими глазками.

– Чего?

– К Админу. По его приказу задержали.

Морда с подозрением покосилась на нас, кивнула:

– Проходите.

Мы зашли в темное помещение, пахнущее сыростью.

– Сюда, – недружелюбно тыкнул автоматом Сява, показывая на длинный коридор, уходящий, кажется, вниз, в подполье. Настоящий, блин, андеграунд. Пришлось подчиниться – против автомата не попрешь.

Перед очередными дверьми приказали:

– Стойте!

Сява кивнул на стенку, намекая, чтобы мы отвернулись к ней. Сам стукнул в двери и, не дождавшись ответа, заглянул внутрь.

– Админ, как просил, привел к тебе незваных гостей.

– Пусть войдут, – ответили ему оттуда.

Несколько бойцов ввели нас в просторную комнату. Остро почувствовалось, что вот прямо здесь нас и положат всех, выстрелами в спину. Без суда и следствия. Но выстрелов не последовало.

Мы вошли внутрь, огляделись.

За массивным дубовым столом, уже изрядно поеденным короедом, сидел парень небольшого роста с короткой прической. Выглядел он добродушно и на отъявленного злодея, которого я ожидал увидеть, нисколечко не походил. Тот, кого бойцы назвали Админом, отложил в сторону книгу (Ник Перумов – успел прочитать я имя автора на малахитово-зеленом корешке) и обратился к нам:

– Рад приветствовать вас у себя в гостях!

Такого я тоже не ожидал услышать. «Рад приветствовать»? Неожиданно. Все-таки мы пробрались к нему на базу, хотели стырить самолет, а он рад, оказывается, нас приветствовать. Или издевается? Я пристальнее посмотрел на парня. Нет, не похоже, что издевается. От чистого сердца.

– Лыкатова – прошлого хозяина этого аэродрома, а по совместительству нашего заклятого врага, – уже давно нет, в том числе в живых. А вы, как я понимаю, – парень окинул нас взглядом, – его ожидали тут увидеть.

– Точно говоришь, – кивнул я, вспоминая слова Насти о том, что тут заправляет всем какой-то бандит, любитель баб и монстрячьих голов.

– Мы зачистили всю местность от его шайки. Она нам давно поперек горла встала.

– Позвольте спросить: мы – это кто? – поинтересовался я.

– Мы – это группировка вольных бойцов, именуемая «Гиленур». А вы кто такие? Хотя постойте, дайте угадаю. Вы та самая группа «Рок Зоны», которая колесила с «Адским турне»?[2]

– Верно, – кивнул я.

– Надо же, какие гости к нам! – оживился Админ. – Я ведь хотел в Болото смотаться даже по этому поводу, послушать ваше выступление – да совсем аврал со временем был, с бандой Лыкатова воевали.