Апостолы фронтового Смерша

А вот один из примеров хорошо продуманной инициативности руководителя военной контрразведки.

Когда Абакумов убедился в росте эффективности работы с перевербованной немецкой агентурой из числа бывших советских военнопленных, как правило, попадавших в неволю в результате ранений, он обратился к Сталину со смелым предложением – освобождать успешно действующих в конкретных операциях негласных сотрудников от уголовной ответственности. Верховный уловил в этом логику вероятной жизненности и своевременности мероприятия и дал согласие на эту инициативу Виктора Семеновича. В дальнейшем с согласия Сталина отдельные из этих сотрудников даже награждались правительственными наградами за особо выдающиеся заслуги в деле борьбы с нацистскими спецслужбами.

Личность комиссара ГБ 2-го ранга генерал-полковника Виктора Семеновича Абакумова окружена загадками. Одни считают причиной его быстрого продвижения вверх по карьерной лестнице необходимость именно такого типа руководителя в военное время; другие утверждают, что он слыл одним из беспощадных борцов с «врагами народа»; третьи свидетельствуют, что на него кремлевские партократы повесили все злодеяния послевоенного периода – от «ленинградского дела» до «дела врачей».

После войны, заняв высокий пост руководителя МГБ, В. С. Абакумов видел в лице Сталина справедливого арбитра. Не потому ли так смело продолжалась борьба с новыми «врагами» Родины? При нем были репрессированы маршалы авиации Новиков и Худяков, нарком авиапромышленности Шахурин, адмиралы Алафузов и Степанов.

В ходе «ленинградского дела» были расстреляны секретарь ЦК Кузнецов, заместитель председателя Совмина СССР Вознесенский, председатель Совмина РСФСР Родионов, первый секретарь Ленинградского обкома партии Попков и др.

Сегодня можно прочитать, что погорел В. С. Абакумов на «деле врачей» и, в частности, на деле известного профессора-кардиолога Якова Этингера, арестованного в ноябре 1950 года и скончавшегося в марте 1951-го в холодном карцере.

В июне 1951 года старший следователь МГБ Рюмин в письме к Сталину (не без подсказок Маленкова) обвинил Абакумова в намеренном убийстве Этингера якобы ради того, чтобы скрыть масштабы преступных действий некоторых кремлевских врачей еврейской национальности; в «расшифровке» операции по приказу Сталина физически устранить актера и режиссера Михоэлса; в собирании компромата на партийных чиновников из окружения вождя.

Сталин сделал выводы.

12 июля Абакумов был арестован вместе с женой Антониной Смирновой и сыном-младенцем, для спасения жизни которого сердобольным надзирателям приходилось покупать молоко. Именно им Игорь Викторович Смирнов, ставший в дальнейшем видным ученым в области психотехнологии, был обязан своей жизнью.

В. С. Абакумову предъявили абсурдное обвинение в том, что он прохлопал у себя под носом «сионистский заговор» Еврейского антифашистского комитета и не проявил необходимой для чекиста активности в «деле кремлевских врачей», готовивших покушение на советских партийных деятелей.

Следствие шло долго. Во время допросов к Абакумову часто применялись его вчерашними коллегами пытки. Но он никого не подставил, никого не оговорил, никого не оклеветал, хотя знал много негативного о деятельности шептунов кремлевского Хозяина. После смерти Сталина Абакумова в отличие от многих других не реабилитировали.

Новый вождь КПСС Никита Хрущев, словно чего-то боясь, дал команду быстро закончить следствие по «делу апостола Смерша».

Суд над Абакумовым состоялся 19 декабря (в день рождения советской военной контрразведки. – Прим. авт.) 1954 года в Ленинграде. Когда избитому и покалеченному подсудимому вменили в вину организацию «ленинградского дела» и контакты с новым «врагом народа» Берией, признанным на суде «агентом иностранных разведок», Виктор Семенович честно заявил: «Сталин давал указания, я их исполнял».

В тот же день Хрущев позвонил генеральному прокурору Руденко и спросил:

– Закончился суд?

– Да! – ответил главный обвинитель. – Что с ним делать?

– Кончайте его, – последовал совет в приказном порядке, как будто это касалось забоя домашней скотины. Таким образом Хрущев продолжил череду своих грехов с кровопусканием. Это по его указанию были уволены тысячи сотрудников ГБ, участников войны. Некоторых расстреливали, других отправляли на нары. Даже выдающегося мэтра советской разведки генерала-лейтенанта Павла Судоплатова главный партийный функционер на 15 лет отправил во Владимирский централ.

В одночасье новым кремлевским хозяином были забыты подвиги руководителя ГУКР Смерш Виктора Семеновича Абакумова и славные дела его подчиненных в тайной войне против абвера и других спецслужб фашистской Германии.

Бабич Исай Яковлевич, генерал-лейтенант

(1902–1948)

Исай Яковлевич Бабич родился в 1902 году в старинном городе Российской империи Бериславе на Херсонщине в еврейской семье сапожника-кустаря. Малоизвестный сейчас Берислав является одним из древнейших городов нынешней Украины. Он был столицей поздних скифов под названием Метрополис. В IV веке городок превратился в столицу Готского государства Данпарстадир – «излучина Днепра».

В 1396 году золотоордынский хан Тохтамыш, потерявший в ходе войны с Тамерланом большую часть своих владений, выстроил в черте современного Берислава крепость Доган-Гечит, что переводится как «переправа ястреба». Через несколько лет в крепость вошло войско во главе с великим князем литовским Витовтом. Его гарнизон обосновался в этой крепости под новым уже названием «Семь маяков» – в честь семи окрестных курганов.

После этого территория попала под власть Османской империи, и на руинах замка Доган-Гечит турки возвели крепость Гази-Керман – «крепость святых воинов»…

В 1784 году Казикермен получил статус города и новое название – Берислав, в который хлынули бывшие запорожцы и гетманские казаки с Черниговщины и Полтавщины. Православие утверждалось здесь стремительно. Об этом свидетельствовал факт перевоза на плотах из крепости Переволочна деревянной Воскресенской церкви, основанной еще в 1726 году.

Пишу об этом подробно, потому что историей своего края постоянно интересовался наш герой.

Любознательный Исай, получив образование в еврейской школе – хедере и работая сначала учеником наборщика, а потом наборщиком в разных типографиях, хорошо знал историю своего города. Вообще он любил историю и, возможно, посвятил бы свою жизнь этой науке, но две революции 1917 года и Гражданская война внесли свои коррективы в судьбу юноши. В апреле 1920-го он вступил в ряды ВКП(б) и определился с работой, став сотрудником органов госбезопасности: ВЧК – ГПУ – ОГПУ – МГБ.

В 1920-е годы Бабич работал на должностях помощника уполномоченного и инспектора Николаевской губернской ЧК.

Уже в 1925 году его назначили уполномоченным Молдавского областного отдела ГПУ, а через два года – начальником Балтского отделения ГПУ Молдавской АССР с исполнением одновременно обязанностей начальника 25-го пограничного отряда ОГПУ.

1930 год принес ему должность начальника Секретно-политического отдела (СПО) Харьковского оперативного сектора ГПУ, а 1933 год – должность начальника СПО Винницкого областного ГПУ – УГБ Управления НКВД по Винницкой области.

С августа 1934 года работал на должности начальника Отдела УГБ Управления НКВД по Одесской области, через год стал начальником СПО – 4-го отдела УГБ Управления НКВД по Киевской области. В 1937 году вернулся в Одессу на должность заместителя начальника областного Управления НКВД. Потом служил на такой же должности в Киеве.

28 марта 1938 года И. Я. Бабич был назначен на должность начальника 2-го отдела 2-го управления НКВД СССР и до 1940 года служил на разных должностях в центральном аппарате на Лубянке.

После 24 сентября 1940 года его жизнь стала связана с органами военной контрразведки благодаря назначению на должность начальника Особого отдела Прибалтийского военного округа, вскоре ставшего Прибалтийским Особым военным округом (ПрибОВО).

С июля 1941 года работал на должности заместителя начальника Особого отдела Северо-Западного фронта (СЗФ), а с 21 мая 1942 года – начальника Особого отдела этого фронта.

В день образования Смерша – 19 апреля 1943 года его назначили на должность заместителя начальника ГУКР Смерш НКО СССР.

С мая по сентябрь 1945-го Бабич находился на Дальнем Востоке, координируя действия органов Смерша Забайкальского и Дальневосточного фронтов.

4 июля 1946 года его назначают помощником начальника 3-го Главного управления МГБ СССР, а в августе 1947 года – по совместительству на должность начальника Высшей школы МГБ СССР.

Исай Яковлевич Бабич был убит 9 декабря 1948 года в Москве. Похоронен на Новодевичьем кладбище.

Основными стратегическими задачами войск Северо-Западного фронта, с которым была связана служба Бабича, были нанесение поражения (совместно с Западным фронтом) германским силам, сосредоточенным в Восточной Пруссии и в районе Варшавы, и овладение территорией Восточной Пруссии.

Но легко, как говорится, было на бумаге – появились крутые овраги нашей неподготовленности к противостоянию с вермахтом.

До начала войны предтеча СЗФ – войска Прибалтийского Особого военного округа были малочисленны и не могли отразить контратакой удар группы армий «Север», возглавляемой генерал-фельдмаршалом фон Леебом. Перед «северянами» Гитлер поставил задачу:

«Нанести сильный сосредоточенный удар из района Восточной Пруссии, прорвать оборону приграничных войск Красной армии и, развивая стремительное наступление в направлении Даугавпилса, северо-восточнее Опочки, окружить и уничтожить прибалтийскую группировку войск русских, не допустив их отхода за реку Западная Двина.

В дальнейшем войскам группы армий развить наступление на Псков, Ленинград, Нарву и Ригу, захватить порты на Балтийском море, лишив русский флот опорных баз, и создать условия для полной блокады Ленинграда и уничтожения Балтийского флота».

В состав группы армий «Север» входили: 18-я полевая армия (генерал-полковника фон Кюхлера), 16-я полевая армия (генерал-полковника Буша), 4-я танковая группа (генерал- полковника Гепнера), состоявшие из дивизионов, батальонов, дивизий и корпусов.

В резерве командования группы армий «Север» оставались 23-й и 50-й армейские корпуса. Решающая роль в наступательных операциях отводилась бронетанковым войскам вермахта.

Нужно отметить, что к началу вторжения активно действовала немецкая разведка, перед которой Генеральный штаб сухопутных войск поставил задачу собрать исчерпывающую информацию о состоянии, вооружении и дислокации войск Красной армии. В полную силу заработала и служба дезинформации. Начались регулярные разведывательные полеты немецкой авиации над приграничной территорией СССР, участились случаи заброски в Прибалтику и другие районы зоны ответственности ПрибОВО агентов и диверсантов.

Задержанные и разоблаченные агенты абвера на допросах, в которых участвовал заместитель начальника Особого отдела СЗФ Исай Яковлевич Бабич, признавались, что еще накануне войны перед ними была поставлена задача собирать данные о местах дислокации войск, состоянии и пропускных способностях железных и шоссейных дорог, грузоподъемности железнодорожных и шоссейных мостов, местах проживания командного состава.

После начала войны на месте готовящегося преступления сотрудниками Особого отдела 48-й стрелковой дивизии 8-й армии был задержан вражеский диверсант – житель г. Шауляя Юргис К., который признался, что, выезжая к родственникам в Гамбург, был завербован немецкой разведкой с заданием подрыва железнодорожного виадука. Кроме того, ему ставились задачи по физическому уничтожению командного состава частей и подразделений РККА, нарушению проводной связи, созданию паники среди местного населения и военнослужащих, совершению диверсий на государственных и военных объектах.

21 июня 1941 года в 13 часов во все германские части был передан условный сигнал «Дортмунд», подтверждающий дату нападения на Советский Союз – 22 июня 1941 года и время вторжения – 3:30 по берлинскому времени. Так начиналась Великая Отечественная война…

Обстановка была крайне сложная. Особый отдел СЗФ докладывал в Москву руководителю Третьего Управления НКО СССР в конце июня 1941 года дивизионному комиссару госбезопасности А. Н. Михееву шифровкой:

«…12-й механизированный корпус и 5-я танковая дивизия 8-й армии в тылу противника без горючего. Командир 3-го механизированного корпуса донес открыто 25.6.41 г. – «Помогите, окружен».

Соединения армии понесли значительные потери и нуждаются в их немедленном пополнении. Хотя и прошла мобилизация, но личный состав не может быть одет – обмундирование на две стрелковые дивизии осталось в бывших пунктах дислокации, занятых противником.

11-я армия – штаб и Военный совет армии, по оперативным данным, пленен или погиб, поэтому она не является боеспособным объединением. Немцы захватили шифры.

5-я, 33-я, 188-я и 128-я стрелковые дивизии неизвестно в каком состоянии и где находятся. Много брошено оружия.

ВВС фронта понесли тяжелые потери прямо на аэродромах и поэтому прикрывать наземные войска и нападать на противника не способны.

Двинск заняли танки противника.

За 22 июня 46-й СБАП потерял 20 самолетов, из которых 10 были уничтожены при налете противника на Шауляйском аэродроме, а остальные сбиты при выполнении боевых заданий по бомбардировке войск противника в районе Тильзит и ст. Киллен…

Личный состав подразделений ПВО Двинска (Даугавпилса) не знает типы наших самолетов и, несмотря на хорошую видимость распознавательных знаков, подвергает их обстрелу, так 22 июня с.г. 6 самолетов СБ уходили с литовских аэродромов из- под удара противника через Двинск и были подвергнуты обстрелу, случайно не окончившемуся жертвами.»

Несмотря на первые неудачи, войска СЗФ в дальнейшем провели ряд удачных ударов по врагу – в ходе контрудара под Старой Руссой и проведения Демянской операции. К февралю 1942 года старорусская и демянская группировки противника были разъединены, а шесть дивизий в районе Демянска попали в окружение. Но немцам удалось, вырвавшись из опасного мешка, вывести в феврале 1943 года свои войска с Демянского плацдарма, а по существу котла. Гитлеровцы с радости от выхода из окружения 25 апреля 1943 года учредили даже памятный знак «Демянский щит» в честь стойкости солдат вермахта и СС, сражавшихся в Демянском котле. Но ни медали, ни кресты, ни другие награды Третьего рейха в дальнейшем немцам не помогли – Красная армия, словно мощный бульдозер, сгребала коричневый мусор и выметала его в сторону германо-нацистского «фатерлянда», очищая свою и соседние территории…

Белкин Михаил Ильич, генерал-лейтенант

(1901–1980)

Михаил Ильич (Моисей Эльнович) Белкин родился в древнем городе Рославле, расположенном на холмистой территории левого берега реки Остер, при впадении в нее речки Становки и ручья Глазомойки, Смоленской губернии в семье офени – торговца.

Миша со школьной скамьи знал, что Рославль под древним именем Ростиславль был основан князем Ростиславом Мстиславичем как один из опорных пунктов княжеской власти на землях, отвоеванных у родимичей, приблизительно в 1137 году.

Здесь в разное время хозяйничали завоеватели – лихие люди литовского князя Ольгерда, короля польского и великого князя литовского Сигизмунда III. Именно в эти годы город стал частью Смоленского воеводства Речи Посполитой.

За Рославль шли постоянные битвы. В состав русских земель город был окончательно возвращен в 1654 году царем Алексеем Михайловичем в ходе одного из успешных его военных походов.

Обе революции – Февральскую и Октябрьскую – город встретил с надеждой на улучшение жизни в обозримом будущем. Белый генерал А. И. Деникин писал об этом времени:

«Неизбежный исторический процесс, завершившийся Февральской революцией, привел к крушению русской государственности.

Но если философы, историки, социологи, изучая течение русской жизни, могли предвидеть грядущие потрясения, то никто не ожидал, что народная стихия с такой легкостью и быстротой сметет все те устои, на которых покоилась жизнь: верховную власть и правящие классы – без всякой борьбы ушедшие в сторону; интеллигенцию – одаренную, но слабую, беспочвенную, безвольную, вначале среди беспощадной борьбы сопротивляющуюся одними словами, потом покорно подставившую шею под нож победителей; наконец – сильную, с огромным историческим прошлым, десятимиллионную армию, развалившуюся в течение 3–4 месяцев».

Именно в этой обстановке шло становление еврейского выкреста, понявшего, что новая власть – это и их власть, и она не даст в обиду его соплеменников, активно участвовавших в развале царской России.

Пятнадцатилетним пареньком он уже работал учеником токаря на вагоностроительном заводе в Брянске и принял участие в революционных событиях.

В 1918 году партизанил на Кубани в красногвардейских отрядах Юдина и Медведева, воюя с беляками и бандитами- монархистами, после чего служил в Красной армии командиром разведки полка на Южном фронте. В конце 1918 года Белкин переходит на службу в военную контрразведку – сотрудником Военного контроля, затем Особого отдела (ОО) 16-й армии этого же фронта, уполномоченным ОО ВЧК 53-й пограничной дивизии Западного фронта.

С мая по сентябрь 1920 года – уполномоченный Рославльского уголовного розыска, а затем в течение нескольких лет – следователь 4-го военно-контрольного пункта ОО Юго-Западного фронта г. Белгорода, оперативный комиссар ОО ГПУ 3-го конного корпуса в г. Мелитополе, следователь ОО ГПУ Харьковского военного округа (ВО), комендант ОО ГПУ Западного фронта в г. Смоленске, оперативный комиссар ОО ОГПУ 1-го Томского конного корпуса г. Мозырь.

В 1923 году стал начальником опергрупп по борьбе с бандитизмом Особого отдела полпредства ОГПУ в г. Смоленске, Крупки, Толочено, в Ферганской долине в г. Коканд, Андижан, Ош, затем в Белоруссии – г. Сенно, Бобруйск.

После окончания московской школы пограничных инструкторов при Высшей пограничной школе ОГПУ его назначают на должность инспектора СОЧ погранохраны ОГПУ в Ереване, а затем начальником ОО ОГПУ 2-го стрелкового корпуса (СК) МВО и помощником начальника отделения ОО ОГПУ столичного ВО.

Дважды с 1930-го – в 1934 и 1938 годах в органах внешней разведки руководил оперативной работой резидентур ОГПУ в Харбине и других районах Китая.

В сентябре 1938 года назначен начальником 1-го отделения 2-го отдела Главного экономического управления (ГЭУ) НКВД СССР.

С августа 1939 года – слушатель Военной академии им. М. В. Фрунзе. Войну встретил начальником Особого отдела 35-го стрелкового корпуса Южного фронта. Потом руководил Особым отделом 34-й армии Северо-Западного фронта, затем – заместитель начальника Особого отдела Крымского и Северо-Кавказского фронтов. В 1943–1945 годах – начальник УКР Смерш Северо-Кавказского фронта, Отдельной Приморской армии этого же фронта и 3-го Прибалтийского фронта. С июня 1945 года – зам. начальника ПГУ МГБ СССР представительства по Балканам в Будапеште.

С июня 1947 года – в Бадене начальник УКР МГБ Центральной группы советских войск и главный советник МГБ СССР в странах Восточной Европы.

В 1950–1951 годы – заместитель начальника 1-го Главного управления (внешняя контрразведка) МГБ СССР. В 1951 году уволен из органов ГБ и арестован по «делу Абакумова». Обвинялся в связях с иностранными разведками и масонской ложей, а также в создании «черной кассы», спекуляции, недостойном поведении в быту и связях с женщинами, имевшими контакты с иностранцами. Но 4 июня 1953 года был освобожден по постановлению Следственной части по ОВД МВД СССР.

После увольнения работал слесарем-мотористом, контролером, старшим инженером, слесарем-испытателем и начальником испытательного цеха на автозаводе им. Лихачева, водителем-испытателем.

Как уже говорилось выше, в начале войны М. И. Белкин руководил Особым отделом 34-й армии. Личный состав этого объединения, несмотря на мужество и стойкость, проявленные в боях под Старой Руссой против превосходящих сил вермахта в составе соединений «Мертвая голова», 3-й моторизованной дивизии, 56-го моторизованного корпуса и 8-го авиационного корпуса, к сожалению, не смог помочь потрепанному 10-му армейскому корпусу. Более того, из-за растерянности командования и потери управления армии и всего СЗФ армия понесла большие потери. На конец августа 1941 года – чуть более 22 тысяч человек. Было уничтожено 74 из 83 танков и 628 из 748 орудий и минометов. Попало в плен около 10 тысяч солдат и командиров. В ходе этой операции немцами впервые была захвачена реактивная установка «Катюша».

Заместителем начальника Особого отдела НКВД армии был молодой подполковник Н. Г. Кравченко, получивший ранение в этих боях. Это тот самый Николай Григорьевич Кравченко, который в 1943 году будет обеспечивать безопасность «Большой тройки» – Сталина, Рузвельта и Черчилля – на Тегеранской конференции и за успехи в оперативной деятельности получит сразу генеральское звание, минуя звание полковника. О нем автором написана книга «Смерш в Тегеране».

Но вернемся к событиям 1941 года.

Сталин негодовал из-за такого разворота событий в 34-й армии. По итогам неудачного наступления командующий СЗФ генерал-майор П. П. Собенников был снят с должности и приговорен судом Военного трибунала к 5 годам заключения, впоследствии замененного понижением в звании. По результатам действий 34-й армии были расстреляны командующий армии генерал-майор К. М. Качанов и начальник артиллерии армии генерал-майор артиллерии В. С. Гончаров.

В ходе Демянской наступательной операции 1942 года и начала 1943 года г. Старая Русса снова не был взят. 20 ноября 1943 года по указанию Ставки армию расформировали.

Реакция руководителя Смерша В. С. Абакумова в отношении М. И. Белкина была жесткой, как того требовало время, – его назначили с понижением. Суровое время военных неудач требовало именно таких решений, хотя виновность главы военной контрразведки армии не была очевидной.

Руководя личным составом УКР Смерш, Северо-Кавказским фронтом (СКФ), генерал-майор М. И. Белкин в течение 1943 года участвовал в оказании помощи командованию при проведении Краснодарской, Новороссийско-Таманской операций, освобождении Керченского полуострова и Крыма.

В Краснодарской операции войска фронта нанесли поражение 17-й немецкой армии во главе с генерал-полковником Рихардом Руоффом и в ходе дальнейшего наступления к началу мая отбросили противника на Таманский полуостров.

Большую работу сотрудники Смерша СКФ провели по выявлению вражеской агентуры в войсках и задержанию предателей из среды местного населения, сотрудничавших с немецкими властями в период оккупации и совершивших кровавые зверства и другие преступления в Краснодаре.

Так, в передовой статье «Смерть гитлеровским палачам и их гнусным пособникам» газета «Правда» от 19 июля 1943 года писала:

«На городской площади Краснодара 18 июля приведен в исполнение приговор над восемью иудами-предателями, пособниками гитлеровских разбойников. Свою позорную жизнь злодеи закончили позорной смертью.

Не уйдут от суровой расплаты и их подлые хозяева, гитлеровские палачи. Суровое советское возмездие настигнет всех фашистских зверей, мучителей русского, украинского, белорусского и других народов Советского Союза!»

Расплата наступила в 1945 году!

Бельченко Сергей Саввич, генерал-полковник

(1902–2002)

Сергей Саввич Бельченко родился 4 октября 1902 года в селе Соленое Екатеринославской губернии (ныне Днепропетровская область). Село быстро развивалось и к началу 1923 года стало поселком городского типа, а вскоре – административным центром Солонянского района. Населенный пункт Соленое расположен на берегах небольшой речки Солененькая, откуда и произошло его название.

Сергей Саввич увлекался историей, много читал, поэтому хорошо знал малую Родину. В местной школе любознательный мальчик узнал от учителя о происхождении села, основанного еще крепостными в XVII веке. До этого здесь обитали скифы, сарматы и другие народности, состоящие из кочевых ираноязычных племен, а через пустующий период Дикого Поля – неразграниченных и слабозаселенных причерноморских и приазовских степей – появилось казачество. С этих пор село называли казацким поселением.

Друзья в дальнейшем не раз Сергея Саввича величали Новороссийским казаком. Он этим именем гордился.

Рано увлекся политикой – прошел комсомол, а в 1925 году стал членом ВКП(б).

В 1927 году окончил Киевскую военно-политическую школу, после чего служил политработником в Среднеазиатском погранокруге. В 1933-м назначается начальником клуба и преподавателем Высшей пограничной школы (ВПШ) ОГПУ/НКВД. Он читал курс лекций по истории Гражданской войны. В 1937 году С. С. Бельченко стал инспектором политотдела Главного управления погранвойск НКВД СССР.