Избранные произведения. Том 1. Саит Сакманов

Он достал из кармана белоснежный платок и отошёл в сторону, вытирая глаза.

Сегодня на Санта сыпалось одно исытание за другим. Пока устанавливали временный памятник и ограду, к Сайту подошла мать Мансура.

– Сайт, сына моего убили… Вот похоронили. Уж не вернётся больше.

– Знаю, апа, – сказал Сайт, отходя в сторонку. Начавшие вдруг дрожать руки поспешно спрятал в карман.

Хорошо ещё, что убитая горем женщина не в состоянии была что-либо заметить. Не успел отойти в сторону, кто-то взял за рукав.

– В добром здравии, Саит Яруллович?

Скорее всем своим телом, нежели глазами, почувствовал Саит полковника Насырова.

– О, товарищ полковник! Добрый день!

– Да не очень добрый, товарищ Сакманов. Итак, сначала убили вашего помощника Фердинанда. Теперь вот не стало Мансура Мавлетовича.

– Думаете, дело одних рук?

Не должен был Сакманов задавать этот вопрос. Расчувствовался, понимаешь. Не заметил, как выпалил.

– Уверен, между этими смертями есть связь. Вернее будет сказать, что одна смерть есть результат другой.

– Хотите сказать, что, если бы не убили Фердинанда, был бы жив Мансур?

– Точно не утверждаю. Надо проверить, выяснить, изучить. Всё это вам известно.

– Давайте, товарищ полковник, без намёков, хотя бы в такой печальный день.

– Убийцу я всё равно найду, Саит Яруллович! Уверен, что это дело и к вам имеет отношение. У гроба говорили красиво, но искренности всё же не хватило. Я по голосу почувствовал вашу причастность.

– Уважаемый товарищ полковник, я тоже не лишён интуиции. Но её к папке не пришьёшь. И дело не заведёшь.

– Например?

– Недавно горел в Киндерях склад организации кооператоров Татарстана. Писали, что сгорело сорок телевизоров, восемьдесят холодильников, десять импортных гарнитуров и ещё много чего. Вы там тоже были. Вам известно, что ничего из этого списка на складе не обнаружено.

Саит сознательно уводил полковника в сторону от происходящего. От ментов можно избавиться только одним способом: самому пойти в наступление.

– Не говорите глупостей.

– Да шесть из этих холодильников я сам сравнительно дёшево купил. Только просили не говорить, где взял.

– Стало быть, ты сам сообщник?

Саит вошёл в раж. Игриво пнул лакированным ботинком крупную гальку, надел свои дорогие очки и спросил:

– А не украшают ли ваш дом какой-нибудь телевизор и ковёр из того же списка?

– Что вы несёте? Я, я…

– Я только хотел спросить, может, далеко и ходить не надо в поисках сообщников?

Полковник был в таком состоянии, что, будь на то его воля, он тотчас же арестовал бы этого наглого, уверенного в себе красавца и закрыл бы его в одиночку. Осознание невозможности сделать это вывело его из себя.

– Убийцу я найду! Я нисколько не сомневаюсь в вашей причастности к этому делу, – брызгал слюной полковник.

– Будьте здоровы, товарищ Насыров, – сказал Сайт, отвесив поклон. На миг глаза их встретились. В них чётко, ясно читалось их отношение друг к другу.

Насыров участвовал и в похоронах Фердинанда. Отнюдь не доброе отношение к покойному привело его тогда на кладбище. Он знал, что волк приходит вновь на то место, где зарезал овцу. Вот и он высматривает в толпе убийцу. И тогда он сам подошёл к Сайту:

– Я разделяю твоё горе.

– Спасибо.

– Он был вам очень предан.

– Плохих людей не убивают. Они довольно долго отравляют мир и умирают от болезни печени. Фердинанд счастливый. Половина Казани пришла с ним проститься.

Джаудат выслушал его, не перебивая. Несмотря на всю боль утраты, Саит не имел права расслабляться. У полковника были кое-какие вопросы. Разговор получил неожиданный оборот.

– Саит Яруллович, у вас есть кыйбла?[4]

– Кыйбла у нас у всех одна. В сторону кыйблы будем обращать свои молитвы и мы… когда состаримся.

– Ответьте, пожалуйста, если можно, какова она у вас?

– Вас интересует её цвет? Или её содержание?

– Меня интересует последнее.

Не поворачивая головы, посмотрел Саит на полковника. Он был серьёзен.

– Моя кыйбла – свободный ветер. У ветра цвета нет.

– Душа есть, – сказал Джаудат задумчиво.

– В поисках этой души вся молодость пролетела, товарищ полковник.

– Беречь бы людей, Саит Яруллович! Не свяжись Фердинанд с вами, он бы жил. Кандидат наук. Эта жертва на вашей совести.

– А может, на вашей, товарищ полковник? Разве я должен следить за порядком? Я в милиции работал, вы знаете. Кто мне ударил по руке, которой я привёл преступника? В конце концов, меня на этот путь вы и толкнули. Разумеется, я имею в виду не лично вас.

Разговор для обоих был не очень-то приятен. Вот и сейчас «объяснение» идёт в том же духе. Как бы спокойно ни пытался себя держать, на душе скребли кошки. Шуруп, раздавив собаку, оставил на асфальте след.

Вот и полковник о том же.

– Соседка увидела милиционера и его машину. Поиски зелёных «Жигулей» продолжаются. Мы их найдём!

– Бог в помощь!

Саит чувствовал на себе чей-то беспокойный, тяжёлый, ненавидящий взгляд. Этот взгляд преследовал его и когда он говорил речь у могилы, он преследует его и сейчас. Кто-то словно держит его на мушке, палец – на курке. Саит достал платок и, делая вид, что сморкается, стал высматривать кого-то в толпе. Помогли опыт, природная прозорливость и постоянная готовность к худшему. Нашёл-таки его. Стоит в стороне, прислонившись к ограде, и сверлит взглядом Сайта. Постарел, волосы поредели, но узнать можно. Это был лидер разгромленной восемь лет назад группировки «Тяп-ляп» Андрей Северцев. Увидел Сайт, почувствовал: глаза Северцева полны ненависти. По телу словно ток пробежал. Саит уже знал, что тот вместо восьми отсидел пять лет, вернулся и вновь живёт с их общей знакомой Риммой. Покойный Фердинанд успел оставить о нём кое-какую информацию. Это означало, что в Казани одним врагом у Санта стало больше.

Последняя встреча с тяп-ляповским паханом была долгая и памятная. Это произошло, когда он ещё самозабвенно служил в рядах советской милиции. Северцев попался за то, что избил свою любовницу. В районное отделение милиции поступило сообщение: «На твоём участке на улице Жданова в таком-то доме, в такой-то квартире мужчина избивает то ли жену, то ли любовницу, то ли проститутку. Иди проверь, оперативная группа сейчас прибудет».

Дом он нашёл быстро. Вихрем взлетел на третий этаж вонючего подъезда. Дверь наполовину была открыта. Изнутри доносились странные звуки: то ли храп, то ли всхлипывания, то ли стоны. Ворвавшись в комнату, участковый увидел следующую картину: здоровый, рыжий, в порванной рубашке мужчина сидел верхом на полуголой женщине и бил по лицу, приговаривая:

– Скажи, куда спрятала любовника! Кто он? Убью, сука!

Саит дунул в свисток. Оторванный от любимого занятия, бросив суровый взгляд на Сайта, мужик со словами «на помощь мента позвала!» кинулся на участкового. Опытный здоровый кулак ударил Сайта по лицу. Но нападавший был пьяным. Удар был болезненным, но не очень сильным.

Саит смог ответить не сразу. Несмотря на габариты, мужик оказался лёгким на подъём и знаком с приёмами восточных единоборств. Он начал изматывать Сайта, время от времени нанося удары.

Саит от злости допустил немало ошибок. Получив второй удар в лицо, вконец разъярённый, Саит сумел ударить мужика в живот.

Мужик застонал, но устоял. Второй удар, нацеленный в подбородок, пришёлся на нос, брызнула кровь. Запах крови вконец разъярил его. Глаза мужика вспыхнули диким пламенем.

Он вбежал в соседнюю комнату и выбежал оттуда с ножом. Саит попятился. Спасло его то, что в этот момент ворвались оперативники. Выбил наганом нож, тот со звоном упал на пол. Весь свой гнев мужик обрушил на Санта.

– Всё равно я тебе хребет переломаю, всё равно сарай спалю, – кричал он, перемежая угрозы с матом. Тогда Саит ещё не был знаком с воровским жаргоном и многого не понял.

– Всё равно я тебя найду, проклятый мент, – успел выкрикнуть Северцев, пытаясь освободиться от вцепившихся в него милиционеров.

Саит запомнил не слова угрозы, чередующиеся с проклятиями, он запомнил глаза. Эти глаза невозможно было забыть. Вот и сейчас они щупают, пронзают, по-прежнему ненавидят его.

Тогда Сайта оставили на предмет разговора с женщиной, оформления протокола. Женщина успела переодеться в мягкий цветастый халат, заправить постель. Красивые ноги то и дело выглядывали из-под халата. Но ни синяки, ни следы побоев не могли скрыть красоты лица, а вырез халата – совершенства грудей.

Тело Сайта ныло, лицо болело, в душе кипела злоба и обида. «Вот из-за таких развязных, распущенных женщин дерутся, погибают мужчины. А я при чём? Меня-то сегодня за что били? Ладно, этого подонка посадят, он своё получит. Так он хоть вдоволь насладился этой женщиной. Ему не так обидно».

Верно говорили древние: ищите женщину. И эту бы не мешало суток на пятнадцать запереть в соседнюю камеру. Пусть общаются с помощью морзянки. Хватит ему собирать грязь по всей Казани. Вот получит квартиру, ни на один день не останется в милиции.

Саит раскрыл папку и на коленях стал оформлять протокол.

– Имя, фамилия, год рождения, место работы…

– Да оставьте, товарищ милиционер, неужели у вас лицо не ноет, губы не болят? Посмотрите в зеркало. Сейчас я обработаю вам раны.

Взяв Сайта за руку, она привела его к зеркалу в коридоре.

– Посмотрите-ка: и у вас, и у меня на правой руке синяки. Под глазом синяк, и у меня тоже. И нос стал похож на рыбью голову, мой тоже – на картошку…

Взглянув на бледную голубоглазую пышнотелую женщину, созданную для любви, Саит рассмеялся. «Да что я, в самом деле, пристаю к этой красотке?» Повернул Римму к себе. Она же словно только и ждала этого. Губы их слились в поцелуе.

Терпеть не мог Саит бумажные дела. Вот и сейчас он им предпочёл другое.

Северцев, заставляя Римму искать несуществующего любовника, уготовил себе срок. Оказывается, его давно разыскивали по подозрению в квартирных кражах, ограблении магазинов, угоне машин. Иногда опытные воры попадаются на мелочах. За все эти дела бывший хозяин «Тяп-ляпа» схлопотал восемь лет.

Улица Жданова-Эсперанто пришлась Сайту по душе. Он даже переехал туда. Римма в своём спасителе души не чаяла. Дочь Марина, ученица пятого класса, быстро привыкла к подаркам дяди милиционера.

Год с Риммой пролетел как один день. Друзья, коллеги никак не могли понять, как можно вот так вот жить со случайной женщиной? Многие недоумевали: чем же она его к себе привязала? Об этом знал только сам Сайт.

С Риммой было просто и спокойно. По мелочам не придирается, денег, вещей не просит, подарки принимает с благодарностью.

В ответ же на подарки на столе всегда вкусная еда, мягкая постель, жаркие объятия, ласки… Хорошо было Сайту с Риммой. Всё в ней ему нравилось: обаяние, умение ласкать, добрый нрав и, наконец, красивая внешность. Её простота, трезвый взгляд на жизненные проблемы, умение по-своему объяснить, что ждёт, скажем, на том свете, умение знать цену святости и греху – всё это в самые трудные минуты было Сайту опорой. Её философия была предельно проста и привычна: «Надо от жизни брать по возможности всё, жить красиво. Иначе зачем жить, переводить добро? Выспимся, когда состаримся. В конечном счёте – в могиле. Там – всё в руках Аллаха», – говорила она.

Единственная тема, которую не выносила Римма – это её отношения с хозяином «Тяп-ляпа». Стоит только задеть эту тему, у неё словно язык примерзал к холодному металлу. Её бросало в дрожь.

И так, и эдак начинал разговор на эту тему Сайт. Вот и в этот раз за бутылкой хорошего вина он вновь сделал эту попытку.

– Северцев меня заполучил самым бессовестным способом… У меня не было другого выхода. Не спрашивай, всё равно больше ничего не скажу.

– Вот если вернётся он сейчас из тюрьмы?..

Она поняла, что беспокоит Санта.

– Тебя люблю, Сайт. Очень… Но если вернётся, не принять его не смогу.

– Даже если забьёт до смерти?

– Даже. А ты будь осторожней, Сайт.

– Но почему?

Однажды она сама заговорила на эту тему:

– Я от него письмо получила.

– И что, это письмо, по-твоему, должно меня волновать?

– Ты не горячись, Сайт. Он пишет: «Я приказал своим ребятам найти защитившего тебя милиционера и отомстить. Его выгнали с работы. Он открыл мастерскую. Разгромили и её. Наши встречи ещё впереди. Я своего последнего слова ещё не сказал». Сайт, этот человек ни перед чем не остановится. Если я его не приму, он убьёт меня, мою дочь, моих близких. Это моя судьба…

После этого объяснения в их отношениях что-то изменилось. Отдавая должное всему хорошему, что было в Римме, он никак не мог понять её отношения к человеку, который чуть было её не убил. То ли чувство страха, то ли надежда на любовь на том свете, то ли половая распущенность?

Самые сокровенные женские тайны можно узнать лишь через близость. И верно. Через Римму он узнал своего врага, причину разгрома его мебельного цеха.

Сколько же можно платить за честную, самоотверженную службу в милиции?

Саит всё ещё продолжал жить у Риммы. Но за всё хорошее надо платить. Расстались довольно странно, совсем по другой причине. Видимо, настал час расставания.

В самый обычный рабочий день вернувшись с работы, Саит увидел два своих чемодана на пороге квартиры. Звонить, шуметь не стал. Взял чемоданы и тихо ушёл. На улице догнала запыхавшаяся Римма.

– Прости, Сайт, вернулся отец Марины. Дочь очень любит отца. Говорит: «Хочу жить с отцом».

Шагая рядом, добавила:

– Хочешь, будем встречаться.

Саит поставил чемоданы на землю, выразительно посмотрел в ожидающие глаза Риммы и сказал:

– Не надо! Думаешь, ты одна такая…

Потом, правда, сожалел о сказанном. Он не имел никакого права осуждать Римму за то, что та приняла законного мужа, отца дочери. Попользовался чужой женой? Хорошо было? Вот скажи «спасибо» и оставь её, сукин сын!

Ничего не получилось у Риммы с мужем. Отрезанный ломоть хлеба не сросся. Только ради дочери с нелюбимым человеком, оказывается, жить невозможно.

Саит всегда считал, что в одну и ту же воду нельзя войти дважды. К Римме он хоть и не вернулся, в душе сохранил к ней самые тёплые чувства и не хотел, чтобы её дочь когда-нибудь попала в руки бандитов.

И вот сейчас, на кладбище, рядом с хозяином «Тяп-ляпа», стояло чудное создание. Когда Саит присмотрелся, у него дрогнуло сердце. Это была дочь Риммы – Марина.

Когда только успела подрасти? Большие глаза, пухлые губы, ноги, – точно Лолита. И Северцева трудно осуждать. Какой же мужчина от такой вот красоты добровольно откажется? Если он ещё мужик. А насчёт морали, её, поди, не блюдёт и тот, кто придумал эту самую мораль. Бумага терпит, она не живая.

Увидев, что Саит смотрит в их сторону, Северцев притянул девушку к себе, положил руку на талию. Та не сопротивлялась. Бандиту, разумеется, постаревшая Римма была уже не нужна.

Холодно попрощавшись с полковником и выехав с кладбища, Саит проехал несколько улиц, попросил Замира остановить машину. Вышел и из автомата набрал рабочий номер Риммы.

– Римма, привет. Это Сайт.

– Сайт, как дела? Не показываешься, а я по тебе скучаю.

– Марина дома?

Вопрос на том конце провода был неправильно истолкован.

– Нет. Я приду в четыре часа. Приходи, хорошо? Сготовим твой любимый кыстыбый.

Саит же продолжал:

– Я спрашиваю, где Марина?

– Ты что, Сайт? Марина, Марина… Позавчера с подружками уехала в Москву. На неделю. Так вечером зайдёшь?

– Никуда Марина не уехала! Она в Казани. Сегодня видел. Прощай!

И повесил трубку. Марину было жаль. Интересно, а его собственная дочь? Где, с кем она? Нынче в июле ей будет восемнадцать.

Так что же, забыв о своей, печёшься о чужой дочери? Казалось бы, голова должна болеть прежде всего о своей. Но что делать? Жизнь есть жизнь.

23

Генеральный директор «Игелек» сильно ошибся, думая, что Шуруп отсиживается в Москве. Он там и недели не прожил. Знакомые нашли его и переправили в Челны. Там вновь надели на него милицейскую форму, всучили в руки пистолет, показали, в кого стрелять. После убийства вручили деньги и оставили в Казани.

У каждой живой твари должен быть свой дом. Там она зализывает раны, отдыхает. Человеку тоже нужен дом. Шуруп осторожно добрался до своей однокомнатной квартиры (он уже успел приобрести её), сообщил об этом только жене и жил затворником. Никому на свете он не нужен. В такие вот минуты Шуруп чувствовал, что ближе жены никого нет.

Сегодня он проснулся в страхе. Встал перед засиженным мухами зеркалом и начал рассматривать себя. Узкий лоб, глубоко посаженные глаза, начисто отсутствует шея. Не понравился ему человек в зеркале. Видно, что в последнее время много пьёт. «Нужен утюг», – криво усмехнулся он. Надо бы хорошенько выспаться. Завтра предстоит встреча с бывшим хозяином «Тяп-ляпа». Сказали, что будут большие дела. Вот бы Регина узнала. Он пытается представить её реакцию.

Регина тоже проснулась и подошла к нему.

– Завтра иду за долгом.

– Что, кто-то занимал у тебя? – спросила Регина, предчувствуя что-то неладное. У женщин прекрасная интуиция, ничего от них не утаишь.

– Да нет, речь не о деньгах.

– А что же тогда?

– Регина, я боюсь. Ты, наверно, думаешь, что я решительный и смелый. А я – трус. Я из трусливого племени. И по гороскопу это так. – Попытался он шутить, не получилось.

– «Мы тебя выручили. Теперь помоги нам», – сказали мне тогда.

– Сколько же это будет продолжаться? Опять кого-то надо убрать?

– Одного депутата проводили на тот свет. Точно не знаю кто. Но думаю, не за депутатство, видимо, кому-то поперёк горла встал.

– Сунгат, дорогой мой, послушай свою любимую жёнушку. Я ведь, в конечном счёте, единственный близкий для тебя человек. Брось ты это дело. Неужели ты больше ни на что не способен, кроме как убивать? Хочешь, уедем куда-нибудь? На Север, Урал, Камчатку…

«Даром что дочь полковника милиции, а всё равно ничего не понимает, – подумал Шуруп. – От них никуда не спрячешься. Мы все в одной упряжке. Один организовывает, приказывает, а такие, как я, делают грязную работу. Разница в том: если попадёмся, ему пять лет, мне же пятнадцать лет тюремную баланду хлебать».

– Они меня всё равно найдут. Заложат. Правда, я сказал, что в последний раз.

– Сунгат, у тебя семья. Ты об этом подумал?

– Потому только и согласился. Если б был один, отказался бы – и отсиживался. А так мстить будут тебе.

Шуруп достал с крючка куртку, подошёл к стоявшей растерянно посреди комнаты Регине, положил голову на её плечо (она была выше его), вздохнул и ушёл.

В этот день они изучали улицу, дом, саму предстоящую жертву.

И на другой день Шуруп не находил себе места. Регина не пришла. Сначала он не мог понять причину этого своего состояния. Не хотелось думать, что это из-за Зульфии. Чем лучше Зульфия его Регины? Ничем! И всё же он любит Зульфию. Занозой засела в его сердце Зульфия. Живёт Сунгат только ею. Водка кончилась. Шуруп представил себе, как ласкают руки Санта Зульфию, и стало совсем не по себе. Злоба закипела и стала душить его. Поди, и сейчас лежит Зульфия в жарких объятиях Пахана-Саита. Тело пробрала дрожь.

Шуруп понимает, что нет у него права думать, мечтать о Зульфие. Тогда Регина верно сказала. Такие, как Зульфия, не для него. Но мужчине, каким бы он ни был, трудно смириться с такой мыслью. Человеку, видимо, суждено жить в бесконечных страданиях. А если твоим желаниям не суждено осуществиться, зачем тогда Аллах нас создал? Зачем рожает женщина несчастных, злодеев, сирот? Кому нужны эта несправедливость, это неравенство. У того же Пахана-Саита есть всё: и богатство, и красивая женщина. Чем Шуруп хуже его? Ростом не вышел. Только и всего.

Правда, говорят, на том свете воздастся. Нет, с этим Шуруп не согласен. Ему на этом свете хочется пожить, сегодня.

Злоба подступила к горлу, стало совсем невмоготу, и Шуруп вышел на улицу. Голова не соображала, куда он идёт, глаза механически читали какие-то надписи на дверях, зданиях.

Ноги сами привели его к дверям с надписью: «Кафе-ресторан». Он вошёл.

Народу было немного. Играл оркестр из трёх человек: аккордеон, гитара и кларнет.

Сегодня Шуруп начал пить с обеда. Пропустил чарочку в ресторане, совсем захмелел. Он мучительно пытался припомнить, какой сегодня день недели. Пятница сегодня или выходной? Нет, сегодня должен быть вторник, поскольку в воскресенье народу в ресторане бывает много.

Он огляделся. Рядом сидел мужчина лет тридцати с усами, как у Гитлера. Где-то видел его Шуруп.

– Что за мелодию играет оркестр?

Сосед вздрогнул:

– Что вы сказали?

– Я говорю, какую мелодию играет оркестр?

– А не всё ли равно?

– Если б было всё равно, люди лазили б в окно.

Шуруп остался доволен, как ему показалось, удачной шуткой. От души посмеялся, сосед ему определённо не нравился. Тяжёлый, выдающийся вперёд подбородок, под носом фиолетовые усы. Неужели не понимает, что они ему не идут? Шуруп выпил ещё. К салату даже не притронулся.

– Вы понимаете, что вам усы не идут? Сбрейте! – перешёл на приказной тон Шуруп.

Сосед не ответил. Он продолжал осматривать зал. Шурупу это не понравилось. А внутри уже всё кипело.

– Негоже исходить слюной, наблюдая за чужими жёнами.

Он опять громко расхохотался. Опрокидывая очередную рюмку, он не сводил глаз с усов соседа. Где он мог видеть этот подбородок? Так и хочется выправить его ударом кулака.

Наконец сосед удосужился ответить:

– Сидите спокойно. Держите себя прилично. Тюрьма по тебе плачет.

– Нехорошо так долго смотреть на чужую жену!

И тут сосед не выдержал. Шуруп не успел сообразить, как получил затрещину. Рухнул прямо со стулом. Казалось, что ударили поленом по голове. Но он всё же встал и пошёл на обидчика. Но вокруг никого не было. И того мужчины тоже. Может, это всё ему только показалось?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Кяфир — неверный (рел.).

2

Игелек — добро, благодеяние.

3

Кызым — доченька.

4

Кыйбла — мусульманская святыня; перен. идейное направление, устремлённость; здесь: жизненный ориентир.