Метро 2033. Свидетели Чистилища

…А меж тем уже совсем смеркалось. Солнце и так нас не балует, все за облачной хмарью прячется, так что и днем теперь – вечер. Но тут прям темнеть начало. Это значило одно: прошло много больше трех часов, обозначенных Марой. Да нет, зачем я вру себе? Это значило, что она уже не придет. Собственно говоря, что в этом такого удивительного? Ты всерьез верил, что какая-то посторонняя девица решит твои проблемы?

Я достаточно свыкся со смертью за эти годы, много видел и о своей собственной научился думать спокойно. Но вот то, что Жорки может не стать, у меня в голове не укладывалось.

Уже стемнело, а я еще дважды таскался к дому с башенкой, надеялся на что-то. Только вой мутанта, донесшийся будто бы из соседнего двора, отрезвил. Какой смысл накручивать себя? Что бы там ни было, помочь брату я смогу, только если сам останусь в форме. Не покусанный волками и не подыхающий от лучевой болезни. А значит, нужно перестать метаться. Дождусь утра и уговорю Харитона ускорить поход на комбинат, с бойцами или без. Окончательно вымотавшись, я лишь усугублю свое незавидное состояние.

С этими мыслями я включил фонарик и отправился в спальную пещеру. По пути пытался успокоить себя: нужно быстро заснуть, завтра по-любому предстоит очень трудный день.

Пещеру можно было легко отыскать в полной темноте по хоровому храпу. С непривычки в такой обстановке заснуть было бы проблематично, но мы давно привыкли. Как всегда, пришлось много раз переступать через спящих, чтобы добраться до нашего с Жоркой места в нише. И – сюрприз! Оно оказалось занято.

Мы с братом спали в этой нише уже два года, никому и в голову не приходило выгонять нас, хотя вообще борьба за спальные места в пещере случалась. И вот сейчас какой-то хмырь нагло лежал на нашем месте, к тому же укрывшись нашими вещами.

Я посветил ему в лицо фонариком. Ага. Игорек. Любитель рассказывать героические истории, как он стоял у истоков заселения Могильника и всех спасал. По самым грандиозным подсчетам, ему тогда лет десять было, а скорее всего, вообще шесть-семь. Я потряс его за плечо. Он недовольно пробурчал, не открывая глаз:

– Вали отсюда!

– Что значит «вали»? – удивился я. – Это наше место вообще-то!

Рожу мне, конечно, знатно начистили, но не настолько же, чтоб не узнавали!

– Слушай, баклан, не зли меня. – «Спаситель человечества» соизволил разлепить отекшие веки. Я почувствовал, как голова начинает распухать изнутри от ярости:

– Какой я тебе баклан? Глаза продери, придурок! Я – Кир Белецкий! А это – наше место.

– Белецкого знаю, только его волки съели. А ты давай, уматывай отсюда, пока я тебе сопли в глотку не затолкал!

Нет, я понимал, что не надо сейчас конфликтов, но нога сама дернулась носком под ребра этому умнику. Он подскочил неожиданно резво, будто и не спал только что. Схватил меня за плечи, чувствительно тряхнул:

– Ну что, выйдем? Выйдем, говорю?

В юности меня звали увальнем. Движениям не хватало проворства, зато силушкой Создатель не обидел. Короче говоря, не Майк Тайсон, а, скорее, Николай Валуев, если брать параллели с боксом. Понятно, уже и возраст не тот, и голодуха сказывается, и комплекция теперь отнюдь не как у бодибилдера, и вообще мне сегодня досталось сверх меры. Однако еще несколько лет назад Жорка после очередного конфликта с местными укорял меня: дескать, ты соразмеряй свою подготовку и состояние этих несчастных! Лучше не бей, просто толкай, им хватит. Вот я и толкнул Игоря. Он потерял равновесие, но пальцы не разжал. Мы оба упали на кого-то. Дикий крик! Тут же вся пещера проснулась, понеслась ругань. Вообще, это страшно, когда толпа, пусть даже такая небольшая, как наша, живет в состоянии сухой соломы, только поднеси спичку. Игорек требовал немедленно поквитаться со мной, проучить или выгнать из Могильника на еду волкам. Ибо нефиг чужакам занимать козырные места в спальной пещере, попирая права истинных хозяев! Многие уже готовы были поддержать его – не из особой антипатии ко мне, а просто от скуки и от того, что я лишил их драгоценного сна.

– Че расшумелись? – Это Харитон выполз из своих апартаментов.

– Да вот он тут того… – В мою сторону стали тыкать пальцами.

– Я просто пришел спать. На свое место. А меня не пустили.

– Вы че, соколики, – доморощенный Диоген покрутил пальцем у виска, – это ж брат Гоши Белецкого. Кто вам мази лечебные химичил, чтобы ваши руки-ноги вонючие не отгнили? Забыли уже? Завтра он вернется – и обиженного родственничка вам не простит, уж поверьте. Короче, отвалите от блаженного и давайте все вперед, к светлым грезам и розовым сновидениям.

Игорь с кислой рожей освободил наше место, попытавшись попутно прихватить с собой одеяло. Я прикрикнул:

– А ну положил обратно!

– Дождешься еще, сука, – пообещал он негромко, но спорить не стал.

Через пять минут пещера снова наполнилась симфонией храпа.

Глава четвертая

Утренняя прохлада напоминала о приближающейся осени. Где-то очень глубоко внутри у меня едва шевелились фантомные воспоминания об улетающих на юг птицах и созревающих яблоках.

Рекогносцировку на меланжевом комбинате решили провести сразу после восхода. Не иначе как размышления Харитона спровоцировали воспоминания о таких понятиях, как стратегия и тактика.

Разведгруппа, которую собрал наш доблестный Наполеон, выглядела довольно странно. Что-то среднее между шайкой бродяг с большой дороги и горсткой каторжников на последних километрах этапа. Особенно впечатлял плюгавенький Петрович с брюзгливым выражением лица, обвязавший голову клетчатым шарфом. Но в целом настрой был у всех довольно боевой. И как только Харитону удавалось их воодушевлять?..

Показать или не показать выход, который я узнал благодаря Маре? Черт, а вдруг люди Босса закрыли Жоркину дверь? Или, еще хуже, стали ее охранять… Я чуть притормозил и поравнялся с Харитоном, который шел неестественно легко для своей комплекции.

– Харитон, слушай… Они же могли дверь запереть. Ключей-то нет, у Жорки остались. Как мы внутрь попадем?

– Ты серьезно? Да мы любые замки открываем, как иначе выжить-то.

– Ну… ладно. – Самоуверенность этого вожака удивляла и даже немного восхищала. Куда я лезу со своими дурацкими вопросами? Сталкеры, которых когда-то собрал Харитон, тоже без ключей по поверхности шастали, много разного добра приносили. – Но ведь Босс мог вчера вернуться и охрану выставить на входе.

– И что? Предлагаешь ретироваться?

– Нет, разумеется! Просто накануне ты говорил о парнях с «Мишлена», а тут…

Харитон молча поводил глазами по группе, затем предложил:

– Скажи-ка мне, соколик, кого ты тут видишь? Полтора калеки, голодные, грязные, без экипировки, без оружия. Ежели, конечно, дрыны и монтировки не считать шаолиньскими шестами и нунчаками. Вот и Оскар со своими хлопцами, коль они и впрямь под дверью сидят и нас ждут, увидят то же самое, то есть бедных-несчастных калек, которые от голода совсем соображать перестали, раз на комбинат без разрешения приперлись. Ну, дадут нам пару зуботычин и выпроводят – так ведь, может, и жратвы какой с собой дадут, смилостивятся. А парни с «Мишлена» – это уже другой коленкор, понимаешь, соколик? Это тебе не инвалиды со слипшимися от недоедания кишками, а вооруженный отряд. И реакция на их появление стопудово будет не такой терпимой. Вкуриваешь? Ты бы, кстати, не болтал про «Мишлен», когда не просят.

– Извини, я просто немного другого ожидал.

– А с другой стороны, – куда более бодрым тоном продолжил Харитон, – вон идет Мишаня. Он сейфы на раз-два-три вскрывал в прошлой жизни. Что ему какая-то подвальная дверь? А Павло службу в армии проходил в саперной роте. Ты, может, скажешь, что с тех пор триста лет прошло, и это будет правдой, но не всей: Павло и сейчас тебе из консервной банки и куриного дерьма такую мину соорудит, что мало не покажется. А вон Петрович, который на башку клетчатый шарф зачем-то накрутил. Это сейчас он… кхе-кхе… А по молодости лет, между прочим, инструктором по рукопашке был. До сих пор кой-чего помнит. И ежели случится так, что в подвале по-прежнему никого, мы там спокойненько осмотримся, найдем склады Оскара, Гошу твоего вызволим, окопаемся внутри – поди выкури нас! Гонца в Могильник пошлем, чтобы все остальные тоже потихоньку подгребали.

Ну что ж, раз он так убежден… Не могу сказать, что во мне развеялись сомнения, но появилась надежда, что план Харитона предусматривает самое разное развитие ситуации. Может, напрасно я его недооценивал?

Вопреки ожиданиям, дверь, которую сутки назад открыл Жора, оказалась незапертой. Это было мгновенно признано всеми как добрый знак, самые нетерпеливые уже решительно спускались по лестнице.

– Сильно вперед не прите и вообще не разбегайтесь, слышите? – приструнил Харитон особо прытких.

Внутри ничего нового не появилось, те же пустые коридоры. Разве что света на сей раз не было. Мы освещали проходы маленькими самодельными факелами. Продвинулись около пятидесяти метров вглубь, потом забуксовали. Впереди послышался шепот:

– Ну и где тут хавчик?

– Ща принесут, Серег, тарелочки для тебя еще не помыли!

– Искать надо. Кто сейчас жратву в открытом доступе оставит? Чай, не раньше, время другое.

И голос Харитона:

– Ну так за еду и землю носом порыть не зазорно. Давайте бодрее, соколики, бодрее!

Ворчание понемногу стихло, попилили дальше.

Как всегда, дерьмо началось внезапно и повсеместно. За спиной, из первого ответвления, которое мы успели благополучно миновать, вдруг появились люди в камуфляже и омоновских шлемах, с резиновыми дубинками в руках. Дубинки с ходу были пущены в дело. Мы бросились вперед, в темный коридор, но оттуда поперли точно такие же «блюстители порядка».

– Давай, мужики, дави их! Поднажали, соколики! – Голос нашего Наполеона сорвался от нервного напряжения, дал «петуха», однако Харитона это не смутило, да и остальных тоже. Они перестали искать пути спасения и мрачно подняли свои дрыны и монтировки. И тут из темноты до нас отчетливо донесся лязг передергиваемых затворов.

– Это засада! Валим! – завопил кто-то из наших.

Видимо, охранникам дали приказ не убивать нас, а только наказать и выпроводить наружу. Они отступили в боковой проход, пропустили группу в ту сторону, где находилась металлическая дверь, а затем позорно погнали всех по коридору, будто стадо баранов, непрерывно охаживая дубинками.

Я пытался парировать удары монтировкой, но куда там.

Нас выдавили на лестницу. Уже подле самого выхода мне все-таки жахнули дубинкой по боку так, что я некоторое время не мог вдохнуть.

Дверь в подвал комбината захлопнулась. Вроде бы никого не убили, не покалечили, только мужичок в клетчатом шарфе куда-то подевался.

Серега в сердцах треснул кулаком по наружной стене.

– Охренеть! Мне еды обещали, вместо этого по мордам получил!

– А Петрович-то где? Че-то я его и внизу не видел, и сейчас не наблюдаю.

– Зассал, гад! Заныкался где-то.

– Мне, по ходу, ребро сломали, суки…

– Харитон, что за подстава? Тебя какая скотина надоумила сюда сунуться? Кто про склады сказал?

Дальше я слушать не стал. Шкура на спине начала яростно зудеть. В принципе, особой интуиции не надо, чтобы в подобной ситуации догадаться: сейчас все захотят меня бить. Говорить, что я предупреждал Харитона, бессмысленно: он изначально был готов к тому, что при плохом раскладе народец получит «пару зуботычин», вот только признаваться в этом сейчас он точно не станет – отделали нас знатно, по любой классификации это тянет на избиение, а не на безобидно-профилактический втык. Но в чем Харитон был прав, так это в симметричности ответа хозяев подземелья: приперлись бы мы туда с автоматами – из автоматов бы и получили. А так – всего-то синяками отделались. Вот только поди объясни все это разъяренным мужикам! Не поймут же.

Я метнулся через проезжую часть в сторону жилого сектора. Запутался в крепких нитях вьюнка и едва не растянулся на остатках асфальта. Поскорее шмыгнуть в подъезд ближайшей «хрущевки», заблокировать дверь монтировкой, просунутой в дверную ручку… Воняло здесь сложно, но не мучительно. Видимо, все, кто умер, сделали это давно, а новые хозяева в квартирах не поселились. Ну и слава богу: убежать от людей, чтобы напороться на гнездо воробышков, было бы верхом невезения. Воробышки, конечно, существа безобидные, когда скачут по улице, но шут его знает, как они своих птенцов защищать стали бы.

Преследователи ринулись было за мной, однако быстро сникли. Вот что хорошо в нашем теперешнем бытии – это повсеместно работающий закон сохранения энергии. Все привыкли беречь силы, и, если развлечение энергоемко, от него сто процентов откажутся. Им проще дождаться, когда я в Могильник вернусь, чем выковыривать меня из подъезда.

Голоса затихли в отдалении, а я все сидел на пыльной лестничной площадке посреди мусора и битого стекла и думал. Вернее, морально готовился. Нужно собраться с духом и вернуться в подземные коридоры – не через запертую уже дверь, а через один из известных мне теперь ходов. Искать Жорку, покуда хватит батарейки… да нет, что за глупость, покуда хватит меня. Да и идти мне больше, если честно, некуда. Сначала Игорь в спальной пещере, теперь еще и эта неудача… Даже если меня не убьют, все равно станет хуже, чем было, хотя в нашей жизни и так ничего хорошего.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.