Цена любви и мести

– Ты никогда не раскроешь все мои секреты, Аполло, – ответила она.

– Злюка! – Он поцеловал ее в губы. – Но тебе не терпится завладеть мной.

Она протянула руку и коснулась его брюк.

– Как и тебе. – Она провела пальцами по выпуклости на его брюках.

– Надоело болтать… – И он поцеловал ее так, как мечтал уже много лет.

Эль понятия не имела, о чем она думала. Как могла вести себя подобным образом с мужчиной, которого так сильно ненавидела? Ей уже не шестнадцать. Она знала, чем мужчины и женщины занимаются в темноте. Чтобы узнать это, ей не требовался собственный опыт.

Все ее чувства скрутились в тугой клубок, который она никак не могла распутать. Эль знала одно: ни один мужчина на свете не вызывает у нее такой страсти, как Аполло. Любой из тех мужчин, с кем она встречалась, на его фоне выглядел дешевой подделкой.

Она ответила на его поцелуй, вложив в него все, что ощущала: гнев и вожделение. Их языки сплелись; он крепко сжимал ее бедра. Потом его ладони скользнули на внутреннюю сторону бедер.

Эль ахнула; внутри у нее все дрожало. Никогда еще она не была так близка с мужчиной, и все-таки не боялась. У нее не было страхов, связанных с потерей девственности. Она была более чем готова к этому.

Его палец проник под ткань, скользнул в ее нежную плоть.

– Да, – хрипло сказал он.

Его голос и абсолютная, неоспоримая очевидность его ответного желания поразили ее, она рывком сдернула трусы с его узких бедер. Сейчас не до нежности – и для сомнения уже поздно.

Ее ладонь обхватила его возбужденный детородный орган. Теперь уже ее бросило в дрожь, и она хрипло застонала. Эль никогда еще не дотрагивалась до мужчины так. Она и понятия не имела, что пенис может быть таким большим.

Она схватила Аполло за предплечья, с бешено бьющимся сердцем подняла голову и заглянула ему в глаза. Какой он красавец! И она хочет его. Хочет так сильно, как не хотела больше никого и ничего в своей жизни. Оказывается, ей было важно, чтобы он стал у нее первым. Как будто кто-нибудь другой способен был подарить ей такие ощущения – восхитительную смесь разрушительной ярости и невероятной силы желания.

Она поцеловала его в уголок рта, провела кончиком языка по его нижней губе. Он спустил с ее плеч бретельки бюстгальтера, освободив ее груди, и, опустив голову, взял в рот один из ее набухших сосков.

Новое ощущение поразило ее. Хриплый стон слетел с ее губ, она запустила пальцы ему в волосы и запрокинула голову, пока он продолжал ласкать ее.

– Еще, – простонала Эль, – еще!

На мгновение отпрянув, он достал из кармана брюк бумажник, в котором лежал презерватив.

Он повернулся к ней, прижимая ее собой к стене. Она смотрела на него снизу вверх; его лицо она одновременно любила и ненавидела.

Обхватив его лицо ладонями, она привстала на цыпочки и впилась в его губы страстным поцелуем. Он ввел в нее пальцы, осторожно растягивая, готовя ее. Впрочем, она была уже готова – более чем готова.

– Вперед, – прошептала она, прервав поцелуй.

Он поднял одну ее ногу и рывком вошел в нее.

Ее пронзила острая, резкая боль. Глаза сами собой наполнились слезами, и она зажмурилась, не хотела, чтобы он видел. Она не хотела, чтобы он знал. Всего несколько мгновений назад она чувствовала себя сильной, но сейчас внезапно ощутила ранимой и беззащитной.

Такого она не ожидала. Ей стало не просто больно – показалось, что ее разрывает пополам. Она надеялась, что ее ненависть к нему послужит защитой от всего остального. Не вышло.

Поэтому она не открывала глаз.

Если Аполло что-то и заметил, не сказал ни слова. Только целовал ее в губы и ритмично двигал бедрами, пока боль постепенно не сменилась наслаждением.

Больше между ними не было вражды, злобы и ненависти, только горячее, сильное желание, которое нужно было удовлетворить.

Она цеплялась за него, за его плечи, прильнув губами к его губам, а он неуклонно подталкивал их обоих к краю пропасти.

Вот он вошел в нее особенно глубоко, и она вскрикнула. А затем оба, задыхаясь, устремились к финишу. Она не отставала от него.

Он приподнял пальцами ее подбородок, заставляя ее посмотреть ему в глаза. И она посмотрела. Она не отводила взгляда, не желая проиграть ему. Ее била дрожь; росло напряжение внизу живота. Внутренние мышцы все плотнее обхватывали его – она приближалась к пику.

Неожиданно он затормозил и ненадолго вышел из нее, а затем снова вошел – сильнее и глубже. Внезапно сердце ее сбилось с ритма, экстаз охватил все ее существо, она словно взлетела в невероятном упоении, замерла и обрушилась, потом обмякла в его руках, по телу пробежала дрожь.

Он наклонился и куснул ее за шею. Она со вздохом запрокинула голову и прислонилась к стене. Так они стояли несколько мгновений. Постепенно вернулись в реальность.

Она сделала то, о чем давно мечтала. Отдала свою невинность Аполло Савасу. Неожиданно ей стало страшно. Захотелось свернуться клубочком и заплакать.

Она оттолкнула его; он вышел из нее. Рассеянно оглядевшись по сторонам, Эль поняла, что на ней из одежды нет только блузки и трусиков. Все остальные вещи на ней, только в полнейшем беспорядке. Честно говоря, это смущало ее еще больше, чем если бы она была полностью раздета.

Наверное, он решил, что она много лет мечтала о нем. Самое ужасное, что это так и есть. Она кое-как оделась, заправила блузку в юбку. Он молча наблюдал за ней своими черными непроницаемыми глазами.

Она провела рукой по волосам.

– Немножко поздновато, любовь моя, – сказал Аполло.

– Прекрасно, – ответила она срывающимся голосом.

– Утром я уезжаю.

– Хорошо, – ответила она, и ее слова гулким эхом отозвались в пустой голове.

– Мы с тобой не увидимся. Я не буду принимать никаких решений о перестановках в штате сотрудников до нашей следующей встречи.

– Вот и хорошо.

– Я вернусь в двадцатых числах. Сделай так, чтобы у тебя на эти даты ничего не было запланировано.

После его слов она ясно поняла, что ее прогоняют. Все закончилось буднично и просто, как будто у них было самое обыкновенное совещание.

Нелепо – ведь он так и не оделся. Но она не собиралась указывать ему на всю абсурдность его положения. Особенно сейчас, когда ей хотелось как можно быстрее убраться отсюда, чтобы окончательно и полностью расклеиться.

– Значит, увидимся в двадцатых числах.

– Превосходно. Заказать тебе такси?

– Нет, – ответила она, бросив взгляд на часы. – Сейчас… Сейчас только три часа дня. Мне нужно вернуться на работу.

Ей придется возвращаться на работу в таком виде. Вспоминая его ласки. Лицо горело, исколотое его щетиной.

– Ну, что ж…

– До свидания, – сказала она, не дав ему договорить.

Он склонил голову набок:

– До свидания, Эль.

Глава 3

Утром двадцатого числа, когда она пришла на работу, ее успокоительными стали очень крепкий кофе, пузырек ибупрофена и натянутая улыбка.

Сегодня – или очень скоро – возвращается Аполло; он во всеуслышание объявит о своем решении. А ей придется встретиться с ним лицом к лицу впервые с того момента, как они… Впервые с того дня в номере отеля.

При одном воспоминании об их встрече ее лицо заливалось краской унижения. В тот день она лишилась рассудка. Произошло то, что больше не должно повториться. В конце концов, первые двадцать шесть лет своей жизни она обходилась без секса, обойдется без него и в ближайшие несколько недель. Позже, когда все успокоится, ко гда Аполло перестанет вмешиваться в их работу, угрожать ее сотрудникам и переворачивать ее жизнь с ног на голову, Эль постепенно смирится с тем, что нужно искать постоянного спутника жизни.

В том-то и трудность. Она просто слишком долго ждала и позволила своей страсти к Аполло так разрастись у себя в сознании, что теперь с ним не может сравниться никто другой.

Наконец-то она занималась сексом с Аполло. Наконец-то исполнилась ее мечта, напряжение спало. Она – современная женщина, и, уж конечно, не позволит ему заставить ее устыдиться своих действий. Хотя… он, судя по всему, старомоден во взглядах и, наверное, попробует ее пристыдить. Попробует таким способом поддержать свое превосходство.

Открывая дверь в свой кабинет, она чуть не разлила кофе, когда увидела, кто сидит за столом. За ее столом, между прочим!

– Ты занял мое место. – Против ее воли голос у нее сорвался.

– Я тоже очень рад видеть тебя, агапе.

– Знаешь, Аполло, – она решила сразу начать неприятный разговор, – не пробуй запудрить мне мозги только потому, что мы с тобой занимались сексом.

– Я о таком и не мечтал, – ответил он. Его губы расплылись в улыбке.

– Да, наверное. Ты ведь совершенно не умеешь льстить.

– Ты перевернула мой мир. Я видел Бога. Теперь остальные женщины для меня потеряны.

Почувствовав у себя внутри непривычное тепло, которое разливалось от его слов по всему телу, она сказала себе, что на это не купится, и сделала глубокий вдох, стараясь обрести уверенность.

– Все, что ты сказал, звучит забавно, но не вызывает доверия, – ответила она.

– Ты сегодня в своей обычной форме.

– Я всегда в форме. Между нами в последнее время все было довольно сложно, не правда ли? Хотя, думаю, не так сложно, как между тобой и моим отцом. Ты разговаривал с ним после того, как нанес ему удар в спину?

– О да. Конечно же мы разговаривали.

– Ты просто скотина. Как ты мог поступить так со своим родным…

– Он мне не родной. Мы с тобой не одной крови, любовь моя. И это хорошо, иначе то, что между нами произошло, было бы инцестом и, конечно, исключало будущее.

– Нет уж, спасибо. Я уж лучше засуну свои новые туфли «Джимми Чу» в шредер!

– Значит, вот как? Честно признаться, звучит не очень возбуждающе.

– Так и было задумано.

– Понятно. Скажи, Эль, как поживает моя мать? – спросил он.

Эль состроила удивленную мину:

– Когда ты в последний раз разговаривал с Мариам?

Он пожал плечами:

– Кажется, несколько месяцев назад. Она относится к моему предательству примерно так же, как ты и твой отец.

– И ты по-прежнему не чувствуешь себя виноватым?

– У меня на то есть свои причины, – холодно ответил он.

– Уверена, ни одна из причин не может быть достаточно убедительной ни для меня, ни для моих родных. И для твоей матери тоже, – заметила она. – Кстати, я только вчера разговаривала с ней. Послушай, а не пора ли нам перейти к делу?

– Согласен. Перед нашей встречей я просматривал прогнозы на текущий квартал. В самом ближайшем будущем тебе придется либо увеличивать рентабельность, либо сокращать расходы. – Он встал, положив ладони на стол.

Эль заставляла себя не забывать о злости. Она надеялась, что злость, кипящая в ней, окажется сильнее ее страсти к нему. Что с ней не так? Она думала, что совершенно исцелилась. Но она этого не чувствовала. И прививка, похоже, не подействовала.

– Никто не может гарантировать увеличение прибылей, – сухо произнесла она. – Но, поверь мне, если я продолжу двигаться в новом направлении…

– Сейчас речь не идет о вере. Самое главное – что получится в итоге. Эль, у меня гораздо больше опыта в бизнесе, чем у тебя.

Его слова больно ранили ее. Во-первых, потому, что были правдой, а во-вторых… если сейчас у нее ничего не получится, станет ясно, что она попала на высокий пост незаслуженно. Будь у ее отца выбор, он назначил бы на ее место кого-нибудь другого. И если бы Аполло не сыграл свою роль и не переметнулся в другой лагерь, в ее кресло, скорее всего, сел бы он.

«Сама же решила наплевать на все провалы, помнишь?»

– Наша компания мне небезразлична.

– Точно так же, как и мне. Она показывает практические результаты моей деятельности, а меня ничто так не волнует, как итоговая строка прибылей и убытков в годовом отчете.

– Ну, «Маска» стала тебе небезразлична только потому, что ты решил приобрести компанию, когда понял, что она идет ко дну. Ты знал, что приобретаешь.

– И без моего вмешательства компания, возможно, уже давно была бы на дне. Как и другие активы, которые я выкупил у твоего отца.

– Ты их добил.

– Я совершил убийство из жалости, – сказал он непререкаемым тоном. – Не возражай мне, Эль. Все это я делаю не для собственного развлечения. Если я добьюсь успеха, ты тоже его добьешься вместе со мной. Я не смертельный враг, каким ты меня представляешь.

– Да, но ты сказал, что уже готов окончательно перекрыть компании кислород, так что давай будем честны друг с другом. Ты и не спаситель.

– Я никогда и не утверждал, будто я спаситель.

– Тогда не прикидывайся, что ты не злодей.

– А я и не прикидываюсь. Я прекрасно понимаю, агапе, что играю здесь роль злодея. Увы. Тебе придется довольствоваться тем, что я прекрасно понимаю, какова моя роль в нашей маленькой пьесе. Как бы то ни было, нам вовсе не обязательно играть против друг друга. Я понимаю, что мое присутствие наводит ужас, и тут ты ничего не поделаешь. Но, пойми, я спасу «Маску», если такое вообще возможно.

– Разве ты приехал не для того, чтобы объявить о сокращениях?

– Как ни странно, нет. Я приехал, чтобы кое-что с тобой обсудить.

– Что? – недоверчиво спросила она.

– Я бы хотел, чтобы ты переехала в мою штаб-квартиру в Европе. Чтобы ты могла получить представление о том, как идут дела, побывать на нескольких совещаниях и поприсутствовать на нескольких благотворительных мероприятиях.

– Что?!

– Я намерен несколько оживить образ «Маски». Сделаю тебя публичной фигурой. Ты станешь, так сказать, лицом компании. С небольшой помощью ты сама сможешь придать компании обновленный вид. И тогда, возможно, нам удастся избежать сокращений.

Такого она не ожидала. Поняв, что он протягивает ей руку помощи, она потеряла дар речи. Она была готова к тому, что сгорит дотла. Еще совсем недавно она готова была погибнуть в пламени, если удастся утянуть за собой Аполло. Желательно обнаженного.

А теперь… теперь все круто изменилось.

– Ты ожидаешь, что я просто так сорвусь с места и полечу с тобой в Европу?

– Да. Не думаю, что у тебя возникнут серьезные возражения против того, чтобы провести со мной некоторое время в Греции.

– Твоя штаб-квартира все еще находится в Греции?

– Мои дела идут успешно по всему миру. Плохо я отблагодарил бы свою родину, если бы забрал у нее рабочие места и доходы просто из-за того, что там сейчас неспокойно.

– Только, пожалуйста, не говори, что у тебя есть сердце. Сам ведь сейчас подчеркнул, что твои решения основываются на практических результатах.

– А у меня нет сердца. Я просто очень люблю долму и узо.

– Вот теперь я тебе верю!

Он улыбнулся, и на мгновение ей показалось, что на нее смотрит мальчишка, которого она знала много лет назад.

Она задирала и мучила его язвительными замечаниями при всяком удобном случае. Напоминала, что он – не настоящий Сент-Джеймс. В конце концов, она была всего лишь влюбленной девчонкой.

Хотя их с Аполло отношения никогда не были простыми, он всегда был очень близок с ее отцом. Правда, все осталось в прошлом. Сейчас Аполло и ее отца разделяет пропасть.

Она оказалась между двумя альфа-самцами, которые уперлись рогами. Один защищает свою территорию, другой стремится ее захватить.

«Возьми себя в руки. Встряхнись!»

– Что ж, ничего не имею против бесплатных каникул. – Она старалась говорить спокойно. Она не собиралась показывать ему, насколько важно для нее его предложение. И не собиралась признаваться, что воспользуется его предложением, чтобы снова стать хозяйкой положения.

А заодно избавиться от своей зависимости. От него.

– Учти, мы едем не на каникулы, – ответил он, огибая стол и направляясь к двери. – Мы поедем в Грецию, чтобы там работать. Кроме того, в Афинах состоится благотворительное мероприятие, которое мы вместе посетим.

– Как деловые партнеры, – кивнула Эль. – Ведь так?

Она не могла себе представить реакцию отца, узнай он, что они с Аполло… Отец пришел бы в ярость.

При одной мысли о том, что она его разочаровала, ей стало не по себе. Она и подумать не могла о том, что потеряет еще и отца.

Ее мать ушла из семьи, когда Эль была совсем маленькой. Она ее почти не помнила, но в ее душе после ухода матери осталась огромная пустота, которую ничем не заполнишь.

Повторения она не переживет.

– Конечно, как деловые партнеры. – Аполло бросил на нее снисходительный взгляд. – Наша цель – закрепиться на рынке. Если кто-то хотя бы заподозрит, что мы…

– Нет никакой необходимости все время напоминать о том, что было.

– Ты сама все время пытаешься напомнить об этом.

Эль скрестила руки на груди и помотала головой. Ее хвостик качнулся из стороны в сторону. Он пристально следил за ней, а затем заметил:

– С распущенными волосами ты лучше выглядишь.

Она презрительно хмыкнула:

– Мне не нужны твои советы по внешнему виду и стилю!

– И все-таки выслушай. Тебе совершенно необходимо изменить имидж… – Он окинул ее критическим взглядом. – Ты должна выглядеть немного моложе. Не такой… выглаженной.

– Да, я глажу свою одежду.

– Я бы хотел, чтобы ты меньше походила на матрону.

Она нахмурилась:

– Я придерживаюсь классического стиля. Это модно.

– Ты умеешь подчеркнуть достоинства своей фигуры. – Он снова внимательно осмотрел ее с ног до головы. – Но для того, чтобы все запомнили твой бренд, нужно нечто большее.

– Я… не бренд, – с трудом ответила Эль. – Я женщина… Ты куда? – спросила она, видя, что он, обойдя ее, направился к выходу.

– Пожалуй, надо посоветоваться кое с кем из твоих сотрудников.

– Нет, – ответила она, догоняя его. – Я не хочу сталкивать тебя с ними. Не хочу, чтобы ты их запугивал, предупреждал, что многим грозит увольнение…

– Возможно, никого не придется увольнять, если ты перестанешь на каждом шагу вставлять мне палки в колеса. Всем нравятся публичные персоны, и здесь многое зависит от тебя. Если мы свяжем твой имидж с компанией, ты сама станешь брендом. Молодой законодательницей мод. Блестящей профессионалкой. Тебе это по силам.

Она закатила глаза:

– Совсем не похоже на…

– Я предлагаю тебе сделку. Либо ты идешь мне навстречу, либо я перехожу к запасному варианту, то есть к увеличению прибыли путем резких сокращений в компании.

Еле поспевая за ним, она возмущенно вздохнула:

– Пожалуйста, перестань все время убегать от меня!

– Мне нужно успеть в несколько мест. Я хочу понять, как работают некоторые отделы и кого можно безболезненно уволить.

– Но ведь мы сейчас разговариваем! – воскликнула Эль на бегу. – Ладно, я согласна ехать.

Он нажал на кнопку вызова лифта.

– Рад слышать. У меня сложилось впечатление, что иногда ты возражаешь мне просто из духа противоречия.

– А у меня сложилось впечатление, что ты издеваешься надо мной просто потому, что это доставляет тебе удовольствие.

Он тихо рассмеялся, а она успела вскочить в лифт в самый последний момент перед тем, как закрылись двери.

– Ну, в этом отношении ты, может быть, права. Вспомни, ты много лет издевалась надо мной просто потому, что тебе это доставляло удовольствие.

Она резко выдохнула и посмотрела на кнопки лифта, когда он пришел в движение. Она исподтишка покосилась на него, стараясь не обращать внимания на жар внизу живота. Не замечать охватившего ее острого желания.

Выйдя из кабины, Аполло понесся по коридору, словно ураган. Сотрудники, мимо которых он пробегал, смотрели ему вслед, и выражение покоя на их лицах сменялось ужасом.

– Вот видишь? Одно твое присутствие уже ведет к упадку боевого духа. Надеюсь, ты доволен.

– Меня боевой дух не волнует. – Он остановился у одного из столов. – Добрый день, – поздоровался он, включив свое фирменное обаяние. – Меня зовут Аполло Савас. Я – владелец этой компании. Чем вы тут занимаетесь?

Блондинка лет двадцати пяти, не больше, изумленно моргнула. Похоже, от его слов она оцепенела. Либо из-за того, что ее почтил своим вниманием сам владелец компании, либо из-за того, что он оказался безумно привлекательным. Да, с ним нелегко общаться! Эль даже посочувствовала блондинке.

– Я работаю в отделе продаж и отвечаю за линию косметики, – ответила та с ошеломленным видом.

– Устраивает ли вас объем продаж вашего продукта?

– В целом – да. – Блондинка принялась рыться в лежащих на столе документах. – В предыдущем квартале наблюдался рост доходов. И наши отношения с распространителями…

– Как вы планируете поддерживать рост доходов? Что, по вашему мнению, привлекает в вашем продукте покупателей? Почему они должны покупать именно вашу косметику, а не, скажем, губную помаду любой другой марки? Я мужчина, поэтому не очень хорошо понимаю, почему одна линия косметики может быть популярнее другой.

– Я… я…

– Хватит, – вмешалась Эль. – Хватит цепляться к моим сотрудникам.

Он повернулся к ней. Внезапно ей показалось, что в комнате, кроме них, никого больше нет.

Эль поняла: она вовсе не так невосприимчива к чарам Аполло, как ей бы того хотелось.

Аполло двигали эгоистичные и темные побуждения, точную природу которых он и сам еще не разгадал.

Он хотел убедить Эль в том, как важно для нее следовать его плану. Когда они расстались после… мягко говоря, неслыханной потери самоконтроля в его номере в отеле, он продумал шаги, направленные на то, чтобы улучшить положение ее компании. Не следует забывать, что ее журнал тоже является для него средством получения прибыли.

Возможно, им двигала мысль, что Эль стала случайной жертвой в войне, в которую он вовсе не собирался ее втягивать. Родной отец, Дэвид, поставил ее прямо на линию огня.

Аполло не считал себя добрым. По крайней мере, никто до сих пор не упрекал его в излишнем мягкосердечии. И он никогда не ставил себе целью таким казаться. Пока он рос, важными для него оставались очень немногие. А потом оказалось, что те, кто были ему небезразличны, уже давно предали его.

И тогда он отобрал у отчима его империю и начал ее разрушать. Он сам не знал, почему оставил Эль руководить «Маской». Ведь знал же, что в конце концов он уничтожит и журнал, и ее.

Может быть, он поступал так потому, что знал, как тяжело отвечать за грехи отца – ее отца и его. Может быть, он понимал, что Эль, хотя она часто издевалась над ним, неповинна во всем происходящем.

И вдруг… Словно пелена спала с его глаз. Ему придется использовать ее. Другого выбора нет. Уберечь ее не получится. Он все понял, когда овладел ею, прижав к стене.

Он раз и навсегда преодолел свое прежнее стремление уберечь ее от себя.

Он больше не мог игнорировать Эль. Больше не мог обходить вниманием тот факт, что ему придется вместе с отцом погубить и ее.

Он использует ее, а потом избавится от нее.

Снисходительность неприемлема. А месть… Месть сладка.

– Эль, будь добра, устрой мне экскурсию по отделу, – попросил он, обрывая свой поток размышлений.

– С удовольствием.

Они зашагали вдоль столов.

– Только, прошу тебя, не заговаривай больше ни с кем, – прошипела она.

– Почему ты считаешь, что можешь указывать мне, что делать, когда я нахожусь в своей собственной компании?

– Потому что начальник здесь – я, – ответила она слегка раздраженно. – Должно же это хоть для кого-то иметь значение.

– К несчастью для тебя, я – твой начальник. То, что ты руководишь большим количеством сотрудников, не добавляет тебе значимости. Последнее слово всегда остается за мной. Так что заруби себе это на носу, и так далее.

Она стремительно провела его по своему отделу.

– Ну вот, ты все и увидел. А теперь, наверное, тебе пора уходить.

– Нет, – ответил он, скрестив руки на груди. – Я пойду к тебе в кабинет и постараюсь за несколько часов разобраться с некоторыми делами. Я хочу поближе познакомиться с моими приобретениями.

Эль побледнела:

– Ты не можешь заняться этим в своем номере?

– Я мог бы. Но мне хотелось бы получить более полное представление о том, как здесь идут дела. В твоих же интересах держать меня в курсе происходящего. А вдруг «Маска» мне понравится? А вдруг я пойму, какие прекрасные профессионалы трудятся под твоим началом, – ты ведь все время об этом твердишь!

Она ничего не ответила, но в ее глазах мелькнуло страдальческое выражение. Они снова прошли через просторный зал с рядами столов и направились к лифтам. Она нажала на кнопку вызова.

– Если бы я так хорошо тебя не знал, я бы сказал, что ты хочешь как можно скорее от меня сбежать.

– Я и хочу, – ответила она, расплываясь в улыбке. В такой, которую ему тут же захотелось поцелуем убрать с ее хорошенького лица. Но он по-прежнему был занят подсчетами. Когда? Где? Что? Он не дотронется до нее, пока не примет важных решений.

Если вообще дотронется.

– Мне очень импонирует твоя честность, – сказал он вместо того, чтобы поцеловать ее.