Сердце в груди колотится так быстро, что, кажется, сейчас выпрыгнет через горло, и она им подавится. Крепче сжать зубы, не закрывать глаза и бежать, бежать! Вперед, через эту черную мглу, сквозь мрачный лес, который, казалось, еще немного – и проглотит тебя.

Свист ветра в ушах и слишком громкое сердцебиение мешают сосредоточиться на цели. А какова она – ее цель? Девушка не знала, ей просто было важно не останавливаться, бежать вперед, бежать туда, где ей помогут, спасут.

Спотыкаясь о длинные, сухие корни деревьев, отбиваясь от корявых веток больших кустов, которые словно специально старались остановить, задержать, вернуть, она быстро убегала из того страшного места. Ноги сами на автомате несли ее вперед, ни на секунду не прекращая свою работу. Ведь если она остановится, они ее догонят и заставят вернуться, а там…

Нет! Не хотелось думать о том, что с ней сделают, если найдут. Лучше смерть, чем вновь оказаться у этих людей. Девушка бежала вперед, не оглядываясь, молча, почти без единого звука, не считая тяжелого хриплого дыхания да хруста веток под ногами.

Она слышала их, слышала, как они что-то кричат ей. Прося? Требуя? Угрожая?

А что они смогут сделать еще, кроме того, что уже сделали? Что может быть хуже ежедневного избиения и насилия? Да на ее теле места живого не осталось! Руки, ноги, спина, живот – все покрыто синяками, царапинами, ожогами. Только лицо… о, нет-нет. Лицо они не трогали, конечно же. Кому нужна уродливая пешка?

Несмотря на тот страх, что переполнял сейчас девушку, она чуть усмехнулась. Ну разве можно было подумать, что ее ожидает такая участь, что именно она попадет в руки к каким-то ненормальным? Разве такое возможно предугадать?

Просто ей не повезло оказаться не в том месте и не в то время.

Зато сейчас у нее появился отличный шанс на побег. Вот только если ее поймают, тогда уже точно конец. Надо бежать, быстрее, еще быстрее!

Воздуха в легких не хватало, грудь сдавило тугим обручем, который с каждым шагом сильнее сжимался, отдаваясь острой болью. В голове шумело, сильно тряслись руки, подкашивались ноги. Больше не было сил, это конец.

Внезапно ее нога зацепилась за высоко растущий корень какого-то дерева, и девушка, не сумев вовремя сориентироваться и сгруппироваться, полетела вниз, больно ударившись коленями, сдирая кожу на ладонях и щеке.

«Что ж, – промелькнуло у нее в голове, – несколькими царапинами больше стало».

Падение было резким и сильным, выбившим весь воздух из легких. Она лежала, стараясь отдышаться, и смотрела в черное небо над головой. Ветви деревьев смыкались там, наверху, словно оплетали своими длинными, костлявыми пальцами, стараясь не пропустить никого и ничего. Абсолютная тишина, обманчивая, неестественная, такая вязкая, словно все, что окружает ее, находится под каким-то колпаком, куполом, не позволяя посторонним звукам проникать в этот темный и мрачный мир.

Где она сейчас, как далеко смогла убежать от того города?

Этого девушка не знала, но прекрасно понимала, что сил у нее осталось очень мало, и, если совсем скоро она не найдет помощи, то ей конец. Учредители просто так не отпустят ее, они станут рыскать по лесу, прочесывать все сантиметр за сантиметром, заглядывая под каждый куст, под каждый камень.

Но в следующее мгновение пришла твердая уверенность, что именно сегодня все получится. Если уж она смогла освободиться от жучков, истерзав собственное тело до изнеможения, если уж у нее получилось пресечь Черту и не погибнуть от испепеляющего «взгляда», то это явно хороший знак. Сама Судьба ей помогала, а, значит, нужно просто постараться не обмануть ее.

Сколько она так пролежала? Минуту? Две? Или час?

В любом случае, слишком долго, и те минуты, что выигрывала в самом начале побега за счет внезапности, улетели, испарились. Теперь до ее слуха совершенно ясно и отчетливо доносились голоса. Совсем близко! Слишком близко!

Как же она могла потерять столько времени на глупый отдых?! Эти минуты могут стоить ей жизни! Встать, подняться, бежать. Снова и снова переставлять ноги, смотреть только вперед, забыв обо всем, об этих голосах, которые, казалось, облепили ее со всех сторон, проникая в сознание и ловя в липкую паутину страха. О том ужасе, что пришлось пережить, и о том, кого пришлось потерять. Просто выкинуть все мысли из головы, оставить лишь одну, что будет ориентиром во мраке, как маленький светлячок, кружась, указывая на то, что нужно сделать.

Сейчас – передвигать ноги, причем быстро. Вперед, не оглядываясь, не прислушиваясь, не чувствуя боли. Ловить в темноте взглядом препятствия, деревья, кусты, корни, камни – и дальше.

Слушать свое собственное дыхание, сбивчивое, рваное, эхом отдающееся в голове, как удары сердца – и дальше.

Голоса за спиной постепенно стали удаляться, а вскоре и вовсе прекратились. Значит, ей удалось оторваться от них. На долю секунды в ней вспыхнула искорка надежды, что еще не все потеряно, и ей все-таки удастся этот побег.

Не сбавляя скорости, девушка практически слетела с небольшого холма. И тут, словно мираж в пустыне, она заметила какие-то огни среди деревьев.

Ее губы беззвучно зашевелились в немой просьбе, в молитве, чтобы это было ее спасением. Совсем крохотные красные пятнышки, перекликающиеся с голубыми, часто моргали вдалеке.

Туда! Ей нужно в ту сторону, ей там помогут. Она ускорила свой бег, лавируя между деревьями, больше не замечая боли, что пронзала все ее тело с каждым шагом. Спасение так близко, что она чуть ли не летела туда.

Вдруг из-за дерева к ней навстречу вышла какая-то большая фигура, скрытая тенью ночи, словно призрак. Нет, не призрак – какой-то человек, мужчина! Его руки крепко схватили бегущую девушку, останавливая на полпути к такому желанному спасению.

– Нет! НЕТ! – закричала она, стараясь вырваться, пытаясь укусить незнакомца, так вероломно обрывающем ее последнюю надежду. – НЕТ! Господи, нет!

Он прижал ее к стволу дерева и зажал рот ладонью, злобно шикнув. Вот и все. Она не успела, не смогла, ничего не получилось. И теперь ее ждала только смерть, потому что те люди не умеют прощать, они не знают, что такое жалость и сострадание. И если придется выбирать между жизнью, но возвращением к НИМ, и смертью – она выберет второе.

Часть 1. Художница

Глава 1. Соперницы

Какова цена победы?

Если ты выигрываешь, то кто-то остается ни с чем, и в его душе может начать расти зерно злобы, которое со временем не станет меньше, нет. Наоборот, оно будет увеличиваться, набирать силы, пока не станет огромным деревом, на котором вместо красивых цветов созреют гнилые плоды ненависти, что будут лопаться и лить свой яд на тех, кто когда-то посмел обойти, выиграть, стать первым, лучшим. И что делать в этом случае? Как бороться с проросшими ростками, если их уже поздно вытравливать, поздно стараться закопать семена обратно в плодородную почву, заботливо кем-то подготовленную. Можно постараться спилить гнилое дерево, срубить, а потом сжечь, чтобы и пепла не осталось. Можно… вот только кто будет этим заниматься?

– Ну, и как тебе, Богдана?.

Тихий, трескучий, словно шипение змеи, голос, раздался над самым ухом девушки. Она резко подпрыгнула и обернулась: за спиной стояла ее соперница, если можно так назвать ту, которая вместе с ней выставлялась в этой галерее.

– Прости, что?

– Ненавижу! Ты всегда первая, всегда твои картины хвалят, и их большинство на этой выставке! – шипела девушка. – Малышева, ты меня ужасно бесишь своим эгоизмом!

– О, Господи! – закатила глаза Богдана.

Кристина Зотова. Ее извечная соперница. Они учились в одной художественной школе, окончили курс в один год, но картины Малышевой пользовались большей популярностью. Они словно искрились каким-то внутренним светом, где каждый взмах кисти оставлял яркий, насыщенный отпечаток на холсте и в душах тех, кто видел ее работы. В основном это были пейзажи да портреты незнакомых ей людей, просто срисованные с обычных прохожих на улице. Но цвета, стиль рисования, эмоции, заключенные в картины… Все это поражало, восхищало, заставляя по-другому воспринимать окружающий мир. Позитив и хорошее настроение были в каждой картине, написанной этой всегда улыбающейся девушкой.

У Кристины все было наоборот. Ее работы отличались мрачной, темной, отталкивающей техникой рисования. Те же самые леса, поля, горы, но уже с ноткой безумия, странности, обреченности. Неудивительно, что, проходя мимо ее картин, посетители безотчетно ускоряли шаг, на подсознательном уровне стремясь отгородиться от вязкого, словно паутина, ощущения страха.

Кристина этого не понимала, пытаясь свалить все свои провалы на Богдану, из-за чего росло количество ежедневных стычек, а один раз даже до драки чуть было не дошло. Их еле-еле успел разнять владелец той самой галереи, где каждый месяц они выставляли свои работы, Андрей Борисович Романов. Правда, он всегда просил называть его исключительно по имени. Не любил формальности. Добрый и отзывчивый человек. Ему едва перевалило за сорок, но из-за пристрастия к спиртному можно было дать гораздо больше. Он был невысокого роста, чуть полноватый, с вечно заросшим лицом и добрыми серыми глазами. На нем всегда, в любое время дня и ночи, были надеты старые потрепанные джинсы, клетчатая рубашка, да бейсболка с логотипом какой-то команды, словно другой одежды не существовало в его гардеробе. Многие и не воспринимали его всерьез, когда Романов говорил, что является владельцем одной из самых крупных картинных галерей в городе. А еще этот мужчина был самым лучшим другом Богданы, который всегда поможет советом, даст по шее, когда она того заслужит, и посмеется вместе с ней над какой-нибудь историей.

Они часто виделись, хотя бы потому, что он был отчимом ее подруги Светы – симпатичной миниатюрной блондинки, которая сейчас стояла неподалеку, с тревогой наблюдая за «беседой». Уже несколько лет они тесно общались друг с другом, и можно с уверенностью сказать, что Света Романова – единственная ее подруга.

Художница вздохнула, вновь поворачивая голову в сторону собеседницы и встречаясь со взглядом темных глаз, горящих неподдельной ненавистью. Ну почему именно она? За что Кристина так странно к ней относится?

– Послушай…

– Нет уж! Хватит! – больше Зотова ничего не сказала, лишь одарила ее напоследок уничтожающим взглядом и ушла.

– И что это было? – пробормотала девушка, удивленно глядя вслед сопернице.

– Что она опять хотела от тебя, Богдаш? – к ней подошла Света.

– Если бы я понимала сама, – пожала та плечами. – Ненавидит она меня и мои картины.

– Ну еще бы! – фыркнула девушка. – Ты рисуешь в сто раз лучше нее! У тебя настоящий талант, а что есть у Зотовой, кроме постоянного чувства зависти?

– Ну, думаю, она не такой уж и плохой человек, каким хочет казаться, – задумчиво произнесла художница, разглядывая какую-то картину, висевшую на стене напротив.

– Я тебя умоляю, Дани! – закатила глаза подруга. – Кто добрый – она добрая?

– Ладно-ладно, – покачала головой та, – я поняла тебя! Дискуссию не продолжаем. Кстати, не называй меня Дани, это словно кличка собаки, честное слово!

– Хорошо, Дани, не буду! – поддела ее блондинка, но тут же подняла руки вверх, словно сдаваясь. – Забыли, больше не буду. Если только не забуду, конечно. Кстати!

Света обернулась и стала высматривать кого-то в толпе, но, очевидно, не найдя, повернулась к подруге.

– Ты Андрея не видела сегодня?

– Еще нет, я сама только приехала. А что такое?

– Он должен привезти документы на бар, помнишь, я тебе рассказывала?

– Ах да! – вспомнила Богдана. – Точно. Светлана Романова – владелец собственного бара. Классно звучит!

– Ну, не только я, вместе с мамой. – В синих глазах девушки загорелся озорной огонек. – Но разве это не потрясающе, а?

– Еще как, – кивнула художница, зная, как подруга мечтала о собственном баре. – О! Вроде, это Андрей?

И она указала рукой в сторону входа, где показались знакомая клетчатая рубашка и бейсболка.

– Верно, – протянула Света, – стой! А с кем это он там? Уж не твой ли начальник?

– Что?!

Богдана резко обернулась и посмотрела в указанном направлении. И верно, вместе с отчимом подруги в здание вошел молодой мужчина. Высокий, крепко сложенный, короткие светлые волосы, прекрасно контрастирующие с большими, потрясающего ледяного оттенка глазами. Его внешность была превосходно знакома девушке, ведь на этого человека она работала почти три года.

Богдана немного дернулась, не ожидая появления своего начальника в таком месте, ведь, насколько она знала, Кирилл Сергеевич не особо интересовался подобными вещами. Он являлся, вроде, меценатом одной галереи, но делал это с легкой руки какого-то друга, которого, однако, никто и никогда не видел.

Ее начальник был весьма… как бы так выразиться, помягче… оригинальным человеком, критичным и жестким, особенно если это касалось его работы.

Кирилл Соколов. Владелец сети антикварных магазинов, к слову, весьма крупных и прибыльных. Управлял он ими «железной рукой», в арсенале – только «кнут», без «пряника», однако же действовало безотказно. Все работники его боялись и уважали, ненавидели и восхищались.

Его внешность поражала многих, чаще вызывая недоумение – белые, словно снег, волосы, очень светлого, почти прозрачно-голубого цвета глаза, прозванные «снежными», светлая кожа и тонкие губы. Никто не мог сказать, что выглядел он отталкивающе, просто… Кирилла можно было бы сравнить с «Ледяным королем», как по внешности, так и по характеру.

– И как ты еще работаешь у него столько времени? – поражалась Света, разглядывая свою подругу. – Я бы убежала давно.

– Да я сама удивляюсь, – ответила Богдана, отводя взгляд. – Но у меня не самый широкий выбор работы, ведь знаешь.

– Ну да, – кивнула подруга, – художники мало что зарабатывают.

– Именно, – Малышева повернулась и посмотрела на нее. – К тому же, мне не так уж и плохо живется. Должность помощника при генеральном директоре дает определенные преимущества.

– Ты слишком много всего делаешь, Дан! – возмутилась девушка. – Он взвалил на тебя всю работу.

– Да нет, я только составляю его расписание, – стала перечислять Богдана, загибая пальцы на руке, – координирую встречи и приемы, помогаю с речами…

– Короче, – подвела итог Света, – ты его нянька!

– Хех, – усмехнулась Дана, – возможно, ты в чем-то и права. Дорогая, ты слишком волнуешься за меня!

– И есть из-за чего, – хмыкнула та, скрещивая руки на груди.

Подруга никак не могла понять, как же можно было терпеть такого тирана и деспота, как этот Соколов? Почему бы столь симпатичной девушке, как Богдана, не найти другую, более спокойную работу?

– Не понимаю… – вновь повторила она, качая головой. – С твоим нынешним опытом устроилась бы в престижную фирму, с руками оторвут!

– Я не могу, – отвела глаза та, – я ему сейчас нужна. Слишком много работы.

Света хотела добавить что-то еще, но мужчины прервали пламенную речь, готовую сорваться с губ. Андрей Борисович улыбнулся девушкам и поцеловал в лоб свою падчерицу.

– Привет красавицам! – широко улыбнулся мужчина, переводя взгляд с одной на другую. – Вот, кстати, – произнес Романов, кивая в сторону своего спутника, – кое-кто тебя искал, Богдаш.

Девушка тяжело вздохнула и посмотрела на босса. А ведь сегодня у нее выходной, но, судя по его серьезному виду, отдохнуть не получится.

– Что-то случилось? – откинув со лба прядь светлых волос, она подошла к мужчине. – Я ведь предупреждала, что сегодня у меня выставка, и я должна быть здесь…

– Я в курсе, – отчеканил тот, встречаясь со взглядом синих глаз своей сотрудницы. – Но появилось срочное дело, и тебе придется сегодня немного поработать.

– Ясно, – она разочаровано, даже грустно окинула взглядом галерею, где сегодня проходила выставка молодых художников, устроенная Андреем Борисовичем, и где у нее был отличный шанс познакомиться с влиятельными персонами. Опять придется отложить все планы.

– Хей! – рядом раздался возмущенный возглас подруги, которая буравила взглядом Кирилла. – Она же взяла выходной! Первый за последние несколько месяцев!

– Светик! – шикнула на нее блондинка, боясь, что такое отношение разозлит ее начальника. – Все в порядке.

– Ни фига не в порядке! – воскликнула та в ответ. – Этот тиран тебе отдыха не дает, и опять все испортил! Весь выходной! Правильно его "Ледяным королем" называют…

– Что?! – похоже, последнее замечание не особо понравилось Соколову, и тот аж весь позеленел.

– Эм… Пойдем, милая, – Андрей взял падчерицу за руку и повел в сторону. – Я тебе кое-что принес!

– Да… я… нет, постой! Я еще не закончила! Мать вашу! – пока отчим старательно вел ее к выходу, девушка нещадно материлась, чем привлекала к себе всеобщее внимание. – Ну, я до него доберусь! Снежный человек!

– Прости, – смущенно пробормотала Дана, поворачиваясь к начальнику. – У нее взрывной характер.

– Я это заметил, – в его голос вернулась уверенность, а с ней и холод. – Так вот, к делу.

Малышева вздохнула, закатывая глаза. Ну не может этот человек даже свой выходной провести без дела, а с ним и она заодно, ведь, если босс работает, то и ей приходится.

Представив, что там сейчас ее подруга матерится, как сапожник, девушка не могла не улыбнуться.

– Хорошо, тогда, может, вы не против выпить кофе? – Она указала рукой в окно, через которое был виден небольшой ресторанчик, располагавшийся на той стороне улицы. – Там довольно тихо и уютно.

– Превосходно, – кивнул Кирилл и направился к выходу. Богдана поплелась следом, оплакивая неудавшийся выходной.

Заказав себе чашку кофе, девушка внимательно посмотрела на начальника.

– Сегодня вечером состоится благотворительный прием, – начал Соколов, – и я должен на нем присутствовать.

– Что за прием? Кто устраивает? – включила деловой тон Богдана.

– Учредитель – Антон Сергеев…

– Ааа, – Дана слышала об этом человеке много раз, – это тот, кого никогда никто не видел?

– Да. Все средства, собранные с гостей, пойдут в Фонд по лечению рака детей.

– Похвально, – улыбнулась девушка.

Все знали, что этот Сергеев являлся самым богатым человеком в городе, а, может, и во всей стране. Он занимался куплей-продажей антиквариата, за счет чего его компания слыла самой лучшей и пользовалась огромным уважением и популярностью. Приемы, которые устраивал владелец, были поистине фантастическими и по роскоши не уступали балам королей в средние века. На эти события было очень трудно попасть, ведь только избранные могли получить RSVP*. На приемах собирались все известные личности: влиятельные политики, звезды, олигархи, а иногда на этих «вечеринках» присутствовали даже принцы.

– Как же вам удалось получить приглашение туда? – поразилась блондинка, глядя на начальника.

– Это неважно, – отрезал мужчина, – сегодня ты должна сопровождать меня на этот прием. Подготовить мою речь, а также узнать, кто там будет, и выяснить все про гостей, чтобы я смог неформально и без запинок общаться с ними.

– Ох, – простонала Дана, представив, какой объем работы ей предстоит. – Да как же я все это за один день успею?

– Успеешь, – холодно отчеканил мужчина, – иначе уволю. Зачем мне такой помощник будет нужен тогда?

– Вот уж действительно, – тихо пробормотала девушка, а потом, уже громче, ответила: – Я постараюсь все подготовить к назначенному времени.

– Уж постарайся, – хмыкнул мужчина, делая глоток кофе.

– Да. Хорошо. А во сколько состоится прием?

– Начало в семь вечера, – тон вновь вернулся к деловому, из него исчезли легкие нотки дружелюбия, которые периодически там появлялись в общении с Богданой. – Я заеду за тобой в шесть. По дороге, думаю, успеешь просветить меня относительно проделанной работы.

– Ладно, в таком случае я соберу все необходимые данные на нужных нам людей, которые будут наиболее полезны для бизнеса и связей.

– Схватываешь на лету, – довольно кивнул мужчина, – все, пора за работу. – Он поднялся из-за стола. – Приступай к сбору информации и не забудь про мою речь.

– Ну, как можно! – наморщила носик Богдана, провожая взглядом начальника. – Разве про вас забудешь?

Выйдя из ресторана, она поехала домой, прокручивая в голове все, что ей еще предстояло сделать до вечера. И как все успеть? Придется поднапрячься.

* – это запрос ответа от приглашенного человека или людей.

Глава 2. Есть и чудеса

Богдана приехала к себе на квартиру, быстренько приняла душ, переоделась в домашнее и приступила к работе.

Сделав несколько звонков и хорошенько полазив по интернету, уже через два часа составила полный список приглашенных. Их оказалось примерно сто пятьдесят человек, включая Соколова и его помощника, а точнее, помощницу – Малышеву Богдану.

Пробежав взглядом по именам и фамилиям, девушка выделила несколько особенно нужных и важных, чтобы про них передать информацию начальнику. Ей еще предстояло сопровождать мужчину по залу, знакомя с теми, кого она сама выбрала.

– Думаю, мой вариант подойдет, – произнесла вслух блондинка, заканчивая со списком и приступая к наброскам речи.

Кирилл будет произносить ее в самом конце, и от того, как все пройдет, зависит, как много людей они привлекут для частных инвестиций, а также обзаведутся ли хорошими, дополнительными связями. Это было бы совсем не лишним.

Еще через два часа была готова и речь.

Дана выдохнула, посмотрев на часы – уже пять, на сборы осталось совсем немного, поэтому стоило поторопиться – сложить все документы, переодеться в платье, накраситься и сделать прическу. Этот вечер обещал быть долгим и скучным.

С одной стороны, девушка была рада, что ей выпал такой шанс посетить прием, на котором собирались все «сливки» общества – возможно, даже ей перепадет что-то, ведь в списке приглашенных было несколько знаменитых на весь мир художников. Ну и, конечно, самая главная причина ее радости – Кирилл. Богдана никогда никому не говорила, даже единственной подруге, что он ей очень нравится. Может, детская влюбленность молоденькой девушки во взрослого мужчину скоро и пройдет, но на данный момент Дана готова была сутками не спать ради этого человека, чтобы сделать все, что в ее силах, и выполнить очередное поручение.

Холодный, неприступный, грубый, он всегда держался со всеми на расстоянии, не подпуская никого слишком близко. Однако девушке удалось немного прорвать эту броню, она смогла разглядеть за всей этой напускной жесткостью мягкий и ранимый характер. В фирме, среди прочих сотрудников, только ей разрешалось называть босса по имени (чем девушка и пользовалась, вот только обращалась к нему по-прежнему на «Вы»). Иногда, когда они оставались наедине, будь то в самолете, летящем в другой город на совещание совета директоров, или когда они допоздна задерживались на работе, чтобы подготовить очередную речь, в его взгляде и голосе проскальзывали легкие, едва уловимые нотки нежности и доверия. Он уже не смотрел на нее, как на пустое место, не говорил с ней намеренно жестко, а просто разговаривал, отвечая на вопросы, внимательно слушая ее. В нем чувствовался характер человека, закаленного трудностями, прошедшего через многое ради своей цели. Дана не могла не восхищаться им и его стремлением к совершенству. Ведь то, как он вел дела, и способствовало росту его бизнеса. Ни на кого не оглядываясь, ни за кем не повторяя, он все делал и решал сам.

Она не уходила не только потому, что Соколов очень хорошо платил за ее работу, но еще и из-за своей симпатии. Ей хотелось почаще бывать с ним рядом, слушать его голос, смотреть в эти удивительные, странные, но красивые ледяные глаза.

Ровно в шесть раздался звонок. Богдана схватила мобильник и посмотрела на дисплей: «Босс».

– Да?

– Я внизу, – послышался в трубке металлический голос, словно она говорила с роботом. – Спускайся.

– Иду.

Захлопнув крышку телефона, девушка еще раз осмотрела себя в зеркало, убеждаясь, что выглядит отлично и совсем не стыдно будет показаться на таком приеме. Длинное облегающее платье темно-бордового, почти черного цвета, классические туфли-«лодочки» на невысоком каблуке и последний штрих – маленький кулончик в виде лилии на серебристой цепочке. Неброский макияж – немного теней, тушь, губная помада светлого кораллового оттенка и, в завершение образа, прическа. Малышева собрала свои длинные волосы в высокий хвост, затем уложила в пучок, открыв изящные изгибы шеи и плеч.

– Готова покорять мужские сердца! – улыбнулась она своему отражению. Но на самом деле хотелось покорить только одно.

Девушка жила в центре города, в престижном районе, совсем недалеко от парка и художественной галереи, в которой выставляла свои работы. Дом небольшой, всего шесть этажей, два из которых были отданы под какую-то компанию, вроде, занимающуюся страхованием. Квартира Даны находилась на пятом этаже, в самом углу. Хорошая, сравнительно небольшая и самое главное – дешевая. Все, что нужно для одинокой девушки.

1 2 3 4 >

На страницу:

Перейти

1 из 4