Стихи и поэмы

Кисет

Военная буря джигита АлиШвыряла в немирные страны.Глухая тоска по Отчизне вдалиТомила, как старая рана.Затих в бурном сердце воинственный шквал…Грустя по родному аулу,В убогой лачуге он век доживалУ древних окраин Кабула.Богатство скитальца – кинжал и кисет.Кисет расписной из сафьянаУ сердца носил, как святой амулетДалёких вершин Дагестана.И в дряхлые годы ни ночью, ни днёмНе смел он расстаться с кисетом.А люди гадали: что может быть в нём?Алмаз? Золотые монеты?     Конец неизбежен. Почуяв беду,     Старик, перед вечным покоем,     За странный кисет и в тяжёлом бреду     Хватался дрожащей рукою.     Как только навеки закрыл он глаза,     Отдав свою душу Аллаху,     Служитель мечети кисет развязал     С немым любопытством и страхом.          Склонились безмолвно над тайной Али          Соседи, как хищные птицы.          И что ж они видят?               Щепотку земли,                    родимой…          В истлевшей тряпице.

Папаха

В большом сундуке, облицованном жестью,Забыта владельцем, забыта Аллахом,Лежит – этот символ и славы, и чести —Пробитая вражеской пулей папаха.     Папаха – не просто овчинная шкура,     Рукой неумелою сшитая наспех.     В ней блеск золотистый бухарского сура,     Подкладка – искусно простроченный нансук.          Как вольная птица, сидела когда-то          Она горделиво на темени предка.          И совесть под нею, хранимая свято,          Мятежные думы будила нередко.А если он в вихре весёлого танцаНосился по кругу, задорный и пылкий,Папаха – старинный убор дагестанца —Бывала заломлена лихо к затылку.Когда же любимая, с медным кувшином,Спускалась в долину со стайкой подружек,Папаху чуть сдвинув, вослед им спешил онПоить скакуна к говорливой речушке.     Сражаясь без страха за волю Отчизны,     Упал он с коня и залитую кровью     Папаху, всегдашнюю спутницу жизни,     Последним движеньем надвинул на брови.     То в прошлом… Теперь же старушка седая     В задумчивой сакле, в далёком ауле     Откроет сундук и погладит, вздыхая,     Печальную память, пробитую пулей.

Напутствие

Покойный дед – почтенный Исмаил,Приличья ради пригубив из рога,В прощальный час соседу говорил,От всей души, напутствуя в дорогу:– Мой сын, судьба превратностей полна.Им нет конца, не знаем, где начало.И мирных дней беспечная волнаЗабрасывает нас куда попало.Поверь, на трудном жизненном путиМороз и зной тревожат не однажды.Построй из дружбы крепость, чтоб найтиОпору в чёрный день в ауле каждом…– Теперь ты, дядя, станешь камнетёс? —Спросила я, не поняв смысла речи.А дедушка, в ответ на мой вопрос,Сказал:     – Дитя! – обняв меня за плечи. —Как бич Аллаха бродит зло в веках,Грозя враждою – спутницей тревожной.И в час недобрый сакля кунакаДля нас бывает крепостью надёжной!

У могилы Хаджи-Мурата

Нет, не предан забвенью твой прах на чужбине,Где синеют просторы Ширвана, Шеки.Здесь могилу твою посещает и нынеКаждый путник, как прежде друзья-кунаки.Мрачно в старом лесу. Над задумчивой чащейВетры Каспия грустные песни поют.Вековые дубы, словно грозная стража,Охраняют бессменно последний приют.Будто веря, что могут мятежные думыПробудить неуёмную страсть бунтаря,Облака над гранитом кружатся угрюмо,Как жрецы в час молитвы вокруг алтаря.Гордый сын непокорных узденей Хунзаха,В схватку яростно кинулся ты не впервой.Только в этом бою удалую папахуПотерял навсегда, потерял с головой.Вдалеке от жилищ, рядом с лесом дремучим,Не гнетёт ли тоска по Отчизне, земляк?В снах ли видишь аул на заоблачной кручеИ каньон, где рождается с рёвом Сулак?Может, в полночь слепую, когда над полями,Словно бой беспощадный, бушует гроза,Слышишь страстный призыв к газавату имама,И невольно твой взор застилает слеза.Пусть потомки Нуцала, гяуры, мюридыНе тревожат напрасно извечный покой.Мир останкам твоим! Позабудь все обиды,Как забыли мы бремя вражды вековой.

Крепость

Таинственная всюду тишина.Как волчья пасть, разинуты ворота.И крепость между скал погруженаВ глубокую, по-старчески, дремоту.Обветренный приют залётных птиц,Обитель давней славы и печали,Теперь разит холодной тьмой бойницИ пустотой оскаленных развалин.Здесь облаков касаешься рукой,Становишься и ты крылат, бесстрашен,И гордо смотришь вниз, где над рекойЗастрял аул в заплатах мелких пашен.Квадраты крыш с развалин крепостныхМне кажутся лежащей перед взоромОгромной грудой пожелтевших книг,Хранящих тайны вековых историй.

Берёзка

Не роняла на грудь Гуниб-ДагаЛепестки тегеранская роза.Приютилась у снежной папахиЛишь одна северянка – берёза.В ночь осеннюю с плеч её ситецСмерч срывал, невзирая на слёзы.Но Гуниб, старый доблестный витязь,В шаль пуховую кутал берёзу.Спутник звёзд – полумесяц небесныйИз-за туч улыбался лениво.Ей певал разудалые песниПьяным голосом ветер блудливый.Гордый сокол, застыв в синей глади,Острым оком впивался до дрожи.Теребили кудрявые прядиИ чабан, и случайный прохожий.Но со скромностью юной горянки,Пряча лик за гранитную спину,Оставалась верна северянкаНа века своему исполину.Знать, не зря поражает пришельцаВ сердце гор Гуниб-Дага величье.Но откуда в берёзовом тельцеСтойкость скал с чистотою девичьей?

Смерть орла

Ласкал меня нежноСентябрьский день,Дыханьем полдневного зноя.Душой овладеладремотная леньВ обители сна и покоя.Лежу на траве и сквозь рой мошкарыСмотрю на уступ невысокий,И вижу:      с карниза плешивой горыПоднялся орёл одинокий.Средь голого хаоса      вздыбленных скал,Над мраком теснин одичалых,Могучие крылья шатром распластав,Он круг описал величаво.С минуту над бездной      устало парил,Почти без движенья,      без крика.Была ли то проба последняя      силОтжившего век свой владыки?И вдруг      на груди его            оба крылаСкрестились,      как острые шпаги.Подумала я:– Ужель не дошлаТревога до жертвы-бедняги.Он падал,      как сброшенный силой валунС отвесной      заоблачной кручи,Чтоб снова      к кровавому взвиться столуС трепещущей в клюве добычей.

Я тоже бездумно      сбежала туда,В долину, орлу в перегонку,Где, думалось мне,      поджидала бедаЗайчишку-глупца      иль ягнёнка.И тут ветер с шумом      дохнул мне в лицо:Нежданно, почти под ногами,Пернатый,      как будто пронзённый свинцом,Всей тяжестью рухнул на камень.Я вздрогнула.Мёртвым казался орёл,Лежащий недвижимо рядом.Но он, вскинув голову,      небо обвёлМедлительно-царственным      взглядом.А я в изумленье      застыла на миг,Любуясь спокойствием птицы.Простившись      с привольной стихией,            поникУ ног моих самоубийца.– Да, так умирают      в горах. —Сказал мне попутчик случайный.– Неведом крылатому      немощный страх,Как робость —      безумцам отчаянным.

Полночь в горах

Луна горделиво в немом океанеПлывёт, как волшебница в звёздном плаще.На горных вершинах клубятся туманы,Несмело спускаясь к прохладе лощин.Громады молчанье хранят вековое,Угрюмо аул погружён в тишину.Меня лишь в полуночном царстве покояУсталость не клонит к блаженному сну.Да речка, зажатая в мрачном каньоне,В неистовстве мечет холодную муть,И кажется, будто безумные кониДробят той теснине гранитную грудь.

Лирика

«Не страдаю бездумно…»

Не страдаю бездумно,О любви не молю…Не влюбляюсь безумно,А разумно люблю.Нанеси мне обидуИ при жизни уйди —Не подам тебе видуО стесненье в груди.Мне живым тебя легчеОторвать от души.Не ищи больше встречи,Не звони, не пиши.

Расстались мы

Мне было очень тяжелоВ тот необычный день.Болела грудь, и сердце жглоОгнём твоих измен.А внешне я была тверда,Спокойна, холодна,Как труп, что вынесла водаВолной с речного дна.Расстались мы… Но ты не раз,Как тень, ходил за мной,Пока не понял, кто из насТеперь стал неживой.

«О, Лермонтов, Всерьёз или шутя…»

О, Лермонтов,Всерьёз или шутяПисал ты, как знаток,Не ведая…Что девушкаВ семнадцать лет – дитя.А в двадцать пять?Черёмуха отцветшая!Ужель, поручик,Не приметил тыЧутьём повесы,Мудрым взглядом гения,Что женщиныПохожи на цветы —И внешностью,И сроками цветения.

Не гляди виновато в глаза…

Не гляди виновато в глаза,Не разжалобишь видом убогим.Поросла трын-травою стезя,Что вела к моему порогу.     Ни к чему уговоры, мольба,     Всё уж сказано словом решающим.     Знать, меня наделила судьба     Сердцем добрым, но не прощающим.

Хорошо, что есть на белом свете…

Хорошо, что есть на белом светеУголки, похожие на рай…Может быть, тебя попутный ветерКаждый раз заносит в этот край?Я тебя нисколько не ревнуюНи к друзьям, ни к детям, ни к жене.Если не напишешь – не волнуюсь,Потому что явишься во сне.

Птичка

О чём ты поёшь, быстрокрылая птичка,На зорьке румяной, в кустах под окном?Тоску ли ночную спешишь по привычкеИзлить в песнопенье пред ясным лучом?О, как сладкозвучны крылатые тайны…А я почему-то, взглянув на росу,Подумала с грустью: не ты ли случайно,Ликуя лишь внешне, роняешь слезу?Тебе ведь неведома зависть людская,Ни тайные козни, ни явное зло…И если живёшь ты, измены не зная,Наверное, в жизни тебе повезло.

«Стряхнув на тяжёлую грань хрусталя…»

Стряхнув на тяжёлую      грань хрусталяСеребряный пепел кальяна,Поплыл ты, как чёлн,      без ветрил, без руля,Влекомый безумием      пьяным.Попутного ветра,      безвольный дружок!Дыханье свободы полезно…Дай Бог тебе силы,      чтоб сделать прыжокВ негаданный час      через бездну…

Погадай

На причале,      у старой стоянки,Ждёт подруга,      да нет корабля.Погадай ей на картах,      цыганка,На военного кинь короля.Пусть не верит студентка      гаданьям,На душе станет сразу легко,Если только предскажешь      свиданьеИ любовь с молодым моряком.Чтоб сомненья,      печаль и тревогиУгасали, как вспышки огней,Говори, что он      в поздней дорогеИ, как прежде, тоскует о ней.В сердце девичьем      вьюжно и хмуро,Ночь без сна провела не одну:Если парня военная буряУнесла к океанскому дну?Боль пиковую мрачные слёзыОтшвырни ты,      как признаки лжи.Радость светлую      русской берёзыРядом с картой её положи.Знай, случайный      удар силой громаВсе надежды развеет на нет!На запрос из казённого домаПусть надежду      получит в ответ.Где-то бой, а в тылу, у причала,Тоже кружится призрак беды.Погадай, погадай,      но сначалаПолучи у меня за труды.

Свет костра

В нелюдимой степиВ неприступных горах,Друг мой, ночью не спи,Свет манящий костраПоддержи до утра.Словно дружбы рука,Что ведёт нас к мечте,Словно свет маяка,Путь укажет он тем,Кто бредёт в темноте.Кто-то полон тревог,Может, сбился с пути.Духом пал, изнемогС тёплым чувством в груди,Ты ему посвети!Тем старайся помочь,Чья мрачна колея,Кто в ненастную ночьДалеко от жилья.Одинок, как и я.Сквозь туманы и тьмуПусть пылает огонь,Устремятся к немуПеший, путник и конь,Будто к свету окон.Пусть костёр, как надеждНегасимых звезда,Светит в бурю и в дождь,До рассвета всегда,Там, где бродит беда.

Годы, годы стаей журавлей…

Годы, годы стаей журавлейЛетят, скрывая грусть в закате алом…Надежды луч в тоске осенних дней —Ужель и ты не тот,      о ком мечтала?Померкнешь тоже, душу не согрев,В рутине будней отраженьем льдины…И оборвётся двух сердец напев,Не взволновав созвучием единым.

В степи

Немая степь молчание хранит.Устало дремлет пыльная дорога,Потоком ливней смыв следы войны.Здесь улеглась смертельная тревога.Полынь-трава, серебряный ковыль —Покров печальный чьей-то горькой доли…Давно забвенью преданная быль,Зачем пронзаешь острой болью?

«От сердца твоего стезя куда-то увела…»

От сердца      твоего стезя          Куда-то увела.А в молодых твоих глазах —     Космическая мгла.С вопросом     «Любишь или нет?»Гляжу на них во сне,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.