Чако 1928-1938. Неизвестная локальная война. Том II

Уже в начале войны часть Вибо была вынуждена задержаться при перебазировании в Исла-Тагуато из-за неисправности моторов. В ходе боев за Бокерон были безвозвратно потеряны вследствие неисправности двигателей два истребителя. Оставшиеся к концу 1932 года в строю четыре французских самолета и Савойя активно использовались парагвайским командованием в борьбе с противником, который потерял два самолета. Парагвайские истребители оказались непригодными при борьбе с Оспри, превосходившими их в скорости и маневренности, а Савойя в результате аварии 8 мая 1933 года окончательно вышла из строя. В последний год войны три самолёта были разобраны на запасные части для более эффективных Потезов. К 1935 году в строю оставался только один Вибо №7, который принял участие в параде Победы 20 августа.

Руководство ВВС обеих противников искало новые модели и поставщиков, которые могли бы обеспечить господство в воздухе. Уже в начале 1932 года боливийские военные заинтересовались моделью Кэртиса Hawk II, которую в 1928-29 годах рекламировал Дж. Дулитл. Однако тогда под влиянием генерала Г.Кундта и его окружения предпочтение было отдано моделям Виккерса. С развитием конфликта президент Д.Саламанка, которому легло на стол сообщение о почти двойном превосходстве парагвайской истребительной авиации, дал согласие на размещение заказа в США на поставку новых самолетов. Первые четыре Хока модификации 35А прибыли в Боливию 19 декабря 1932 года. Эффект их появления на фронте побудил боливийское руководство заказать еще несколько машин. Благодаря возросшим финансовым возможностям страны фирме Кэртис были заказаны еще пять Хоков и три более мощных Sea Hawk II модификации 65. Шесть самолетов должны были доставить в Ла-Пас 18 июля 1934 года, а два Си Хока девять дней спустя. Однако Боливии достигли только пять машин, поскольку два самолета были арестованы перуанской таможней 27 июля 1934 года, а один – чилийской.

Таким образом, за годы войны Боливия получила 8 самолетов модификации 35А (один поврежденный) и только один 65. Первый Хок появился в небе над Нанавой 2 января 1933 года, и с этого момента господство в воздухе над Чако перешло к боливийской авиации. Одним из успехов новых самолетов было уничтожение 11 декабря 1934 года Потеза N13 у Капиренды. В ходе войны Боливия потеряла три самолета, но только один из них был сбит. Это произошло 26 декабря 1934 года у Мачерити, когда лейтенант К. Лацо де ла Вега попытался штурмовать парагвайские позиции у фортина Пуэсто Сентраль и был сбит зенитным огнем. К середине 1935 года в составе боливийских ВВС числились пять Хоков. Большинство из них состояли на вооружении вплоть до конца II мировой войны.

В начале 1933 года парагвайские летчики-истребители очень быстро обнаружили, что на своих тихоходных Wibault Тип 73 С.1 не могут угнаться за Оспри и уступают Хокам. Для ВВС требовались новые машины. Еще в 1930 году итальянцы рекламировали истребители Фиат CR. 20, указывая на их прекрасные летные характеристики. В 1932 году аргентинцы информировали Асуньсьон о боливийской авиационной программе. Тогда было принято решение возобновить переговоры с итальянцами. Соглашение о поставке 7 самолетов было заключено в рекордные сроки и вызвало панику в американском посольстве, которое приложило все усилия, чтобы сорвать доставку заказа по месту назначения. Однако правительству дуче было безразлична позиция США и в марте 1933 года 5 бипланов Fiat СR.20bis и две летающие лодки Массhi были выгружены в Монтевидео и доставлены в Парагвай. Однако итальянские рекламные данные оказались сильно завышенными по сравнению с их реальными летными характеристиками, а самими машины очень капризными. Тем не менее, итальянские самолеты составили основу 11 истребительной эскадрильи “Los Indios” (Индейцы)в составе Действующей авиации (Aviacion de Campana) страны на втором этапе войны. 25 мая эскадрилья перелетела в Консепсьон. Во время перебазирования на Консепсьон эскадрилья потеряла два самолета (№7, 9), которые потерпели аварии не успев вступить в бой. В июне Индейцы перелетели в Исла-Пой, предоставив учебно-истребительной эскадрилье, укомплектованной оставшимися в строю Вибо (№3, 5, 6, 7) защищать Восточный Парагвай.

11 июня 1933 года четыре Оспри, безнаказанно бомбивших Исла-Пой, были вынуждены быстро ретироваться при виде итальянских Фиатов. На следующий день здесь появились девять боливийских самолетов (3 Хока, 5 Оспри и Скаут), которые тотчас были атакованы всеми тремя итальянскими бипланами. В ходе боя боливийские самолеты ретировались, оставив Скаут капитана Л.Эрнста на растерзание. Однако боливийскому немцу удалось не только уберечь свой самолет, но и сбить один из истребителей противника (N1), пилот которого погиб. Однако к этому времени в Сайонии был восстановлен Фиат N7. Он пополнил ряды Индейцев, восстановив прежнее количество боевых машин. Их число сократилось вновь 4 марта 1934 года, когда разбился биплан N3. Тем не менее, парагвайские летчики-истребители постарались компенсировать свою малочисленность повышенной боевой активностью. Во время одного из рейдов им удалось перехватить у Куруренды два Оспри и повредили один из них. Оба оставшихся истребитяля пережили войну и приняли участие в Параде Победы. Таким образом, аварийность Фиатов была следствием не столько технического несовершенства этих машин, сколько результатом недостаточной подготовки лётчиков. Именно поэтому большинство пилотов эскадрилии «Индейцы» были иностранцами, такими как Уолтер Гуин, Яков фон Застроф и Владимир Александрович Парфёненко. Последнего нельзя рассматривать как идейного переселенца в Парагвай. Скорее это был профессионал-наёмник, служивший там, где его услуги были востребованы. Об этом хорошо говорит его послужной список.

В 1916 г. он служил на Чёрном море, затем получил специальность морского лётчика и продолжил службу на Балтике. Какое-то время он служил большевикам, но затем поддался уговорам капитана А.Крашенинина (Торрика), работавшего на белофиннов. За перегон самолета каждому из лётчиков было обещано 100 тысяч марок и жалование 3 тысячи марок в месяц. 11 апреля 1918 г. Парфёненко, совместно с М.И.Сафоновым, И.Н. и О.Н.Зайцевскими, а также капитаном А.Крашенининым и супругой М.И.Сафонова перелетели в Финляндию на двух "Ньюпорах-10" и двух "Ньюпорах-11". В финских источниках упоминается также старший лейтенант Михаил Шаблович, но в списках офицеров флота 1916-1917 гг., офицер с такой фамилией отсутствует. В целях конспирации на финской службе В.А.Парфёненко числился как капитан Вальдемар Адлерхейм (взяли псевдонимы и другие авиаторы). С июня по сентябрь 1918 г. он преподавал в авиационной школе в Утти, готовивших первых финских пилотов. Правда, карьера Парфёненко и других русских пилотов в финской авиации оказалась недолгой. Они были отправлены в отставку уже в 1919 году. Вскоре после увольнения пути лётчиков разошлись. Вскоре Парфёненко оказался в весьма стесненных финансовых обстоятельствах и вместе с братьями Зайцевскими отправился в Швецию. откуда они надеялись попасть на территорию, подконтрольную правительству Колчака. Здесь они оказались вовлечёнными в «Лигу убийц», организованную полковником Хаджи-Лаше. бандитской шайки вымогателей, убийц и грабителей, сколоченной полковником русской службы Магомет Хаджи-Лаше в Стокгольме из белоэмигрантского и иностранного сброда. В эту организацию вошли безработные белые офицеры: лейтенанты Щенснович и Парфененко, поручик Биттенбиндер, капитан Ларский, поручики Игорь и Олег Зайцевские с женами Ольгой и Валентиной, генерал-майор Гиссер с сыновьями, вдова белого офицера Анна Потулова, американец Реджинальд Лерс, шведы Оссиан Улльгольм и Аниан Эриксон, датский купец Вальдемар Ларсен. Целью Лиги были объявлено убийство большевиков, но в реальности она занималась банальной уголовщиной, да еще и зверствами, о чём свидетельствуют материалы уголовного процесса по убийству Кальве, Левицкого и Ардашева. За три зверских убийства, грабежи и подлоги на сентябрьском процессе Хаджи-Лаше получил 10 лет тюрьмы, другие члены Лиги – от 3 до 8 лет, а Ларский и Ларсен были высланы из Швеции. В.А.Парфёненко получил восемь лет тюрьмы и в конце 20-х оказался в Вене, откуда уехал в Асуньсьон. О его службе в Парагвае известно немного – он воевал в составе истребительной эскадрильи, но ничем осообенно не отличился. Согласно, воспоминаниям А.Г. Экштейна-Дмитриева, Парфёненко позже был пилотом санитарного самолёта. По окончании боевых действий Парфёненко пережил войну служил лётчиков-инструктором в лётном училище. В 1938 году он заболел туберкулезом и вернулся в Европу. Его друзья добились от финского правительства для него пенсии, но больной пилот умер в Вене, не дождавшись перевода денег.

Тренировочные самолеты обеих стран состояли из самолетов различных моделей. Так, боливийский парк включал самолеты пяти типов. Первые учебные самолеты боливийских ВВС были 4 Morane-Saulinier 35, приобретенные в 1923 году. Через два года их дополнили 6 самолетов Caudron C97 и С59. На них швейцарская миссия обучала будущих участников войны полётам. Последний С97 был снят с вооружения в 1934 году. 3 самолета фирмы Виккерс типа 155 Vendace III стоимостью 9997,19 фунтов стерлингов сменили старые Мораны при переобучении на британские машины. Учебный парк в после инцидента в Вангардии пополнили 3 Юнкерса А50, находившиеся в распоряжении авиакомпании ЛАБ. Они использовались для учебных полетов в окрестностях Кочабамбы, а потом были переброшены в Муньос. Учебные Виккерсы и Юнкерсы использовались не только по своему прямому назначению. Часто они выполняли функции самолетов связи и разведки. Еще до войны в результате аварий во время тренировки был потерян один Виккерс, а в 1933 году – Юнкерс. После этого обе немецкие машины и одна британская были перебазированы на север. Второй Виккерс базировался в Сааведре и служил в качестве самолета связи. При ее сдаче в конце 1933 года он был сожжен своими при отступлении. Таким образом, к концу 1933 года в распоряжении летной школы оказалось только три современных тренировочных самолета. Выбывшие самолеты заменили 3 машины Кэртис-Райт CW-16E, которые составили костяк авиационной школы в Эль Альто. Американские самолеты были заказаны в сентябре 1933 года, когда выяснилось, что многих боливийских летчиков надо переобучать на машинах Кэртиса. Однако из-за эмбарго CW-16 прибыли только в начале 1934 года. 19 мая 1934 года один из них разбился в окрестностях Вилья-Монтес, а остальные прослужили до 1945 года.

Парагвайцы обладали еще более разношерстным учебным парком. Их пилоты обучались на тренировочных самолетах пяти типов. Первые два аэроплана (Saml A3 S-1) поступили на вооружение ВВС в 1922 году и прослужили до 1927 года. Им на смену пришли 5 машин (3 Hanriot HD-32EP2 и 2 Morane-Saulinier моделей 35 и 139), прибывших вместе с первой партией Потезов. В канун войны парк авиашколы пополнился 5 аэропланами аргентинского производства (Fleet Model 2), которые сменили устаревшие Анрио, детали которых пошли на ремонт Потезов и Вибо. В годы войны через Аргентину были закуплены еще 5 учебных машин (2 немецких Юнкерса А50, 2 британских De Haviland DH60 “Moth” и схожий с ними американец Сant 26). Оба британских Мота были приобретены при посредничестве местного представителя компании де Хэвиленд Сирила Тэйлора и прибыли в Парагвай в начале октября 1932 года. Первоначально комиссией по авиационному вооружению планировалось приобрести у Юнкерса пять самолетов, о чем сообщило 7 апреля 1933 года германское посольство. Однако по неизвестным причинам сделка сорвалась. По мнению некоторых исследователей, контракт был расторгнут при прямом вмешательстве Эрста Рёма, который к тому времени занимал высокие посты в III Рейхе. В ходе войны были потеряны в авиакатастрофах только 4 самолета (Fleet Model 2, Юнкерс А50, Мот и Сant 26). Таким образом, к концу войны парагвайская учебная авиация обладала восьмью исправными машинами против пяти боливийских.

Помимо военной контрабанды авиация противников пополнялась и более экзотическими способами. Так, первый действительно боеспособный истребитель Парагвая Savoia S.52 вообще прибыл в страну как демонстрационная модель, а гидроплан Savoia S.59, как исследовательский самолет. Это произошло в 1927 году. Транспортная авиация Боливии возникла 7 марта 1928 года после конфискации 3 учебных и 10 транспортных Юнкерсов (шесть F13 и четырех Ju-52) и 1 Форд 5-АТ-Д у гражданской авиакомпании ЛАБ (Lloyd Aereo Boliviano). Один из наиболее мощных самолетов Парагвая Кэртис D-12 “Falcon”, принадлежавший бразильским конституционалистам, появился в ВВС вследствие его перехвата парагвайскими истребителями. Два самолета S-6000-B, использовавшихся впоследствии как санитарные, просто «перелетели» в 1933 из Буэнос-Айреса в Нъу-Гуасу. Самолет Waco модель С был приобретен в Аргентине в январе 1933 года для частной компании Пинаско, но уже в марте состоял на вооружении парагвайских ВВС. Другой тайной военной контрабанды является появление на вооружении парагвайской авиации штатного самолета ВВС США РТ-11 и трех Curtiss Model 50 Robin (C-10) производства фирмы Кэртис. Они составили звено связи и состояли на вооружении до 1943 года.

В Чакской войне транспортная авиация Боливии превратилась в отдельный род войск. Причиной этого стала растянутость боливийских коммуникаций в начале войны. Для того, чтобы обеспечить себя необходимыми срочными грузами, Генеральный штаб Боливии еще до войны планировал иметь 20 транспортных самолетов. При этом боливийские военные опирались на опыт действий бомбардировочной авиации корпуса морской пехоты в США. Поэтому после объявления в 1928 году осадного положения весь парк ЛАБ, включавший 11 самолетов (6 гидропланов Ю-13, 4 Ю-52 и Форд 5-АТ-D), был мобилизован. В 1929 году два Ю-13 потерпели аварию, а остальные использовались для связи в бассейне Амазонки и Парагвая. К ним в 1934 году присоединился гидроплан Сикорского S-38B. Он был передан ВВС компанией Патиньо Bol-Inca Mining Corporation, в распоряжении которой находилось три таких машины. Таким образом, транспортная авиация Боливии во время войны оперировала 10 транспортными самолетами, из которых только 5 могли садиться на твердый грунт.

В начале войны парагвайцы могли использовать для решения транспортных задач 2 гидроплана (CANT 10ter, снятый с вооружения в 1933 году, и Savoia S59bis) и самолетом связи Breda 15s. Последний был приобретен для нужд правительства в Италии в 1929 году.

В 1933 году парк вспомогательной авиации пополнился самолетом аргентинского производства Waco модель С. Он был приобретен International Products Corporation для нужд парагвайских ВВС. Однако уже к лету 1933 года оба самолета погибли в авариях. В результате лихорадочных усилий парк самолетов связи пополнился 2 санитарными самолетами S-6000-В и 2 самолетами связи (Кэртис “Robin” и РТ-11 (21-С)), все производства США. Все они были закуплены Лью Вэйдом на имя компании Три-Америкэн Авиэйшн и доставлены в Аргентину. Самолеты связи были проданы Хуану Кассинере, который их перегнал на территорию Парагвая и передал на вооружение транспортной эскадрилий. Контракт с Вэйдом предусматривал поставку еще двух Робинов, но они были задержаны по настоянию посольства США. Санитарные самолеты прибыли в Аргентину морским путем, где проданы сеньору Эспиносе.17 мая Хилкот перегнал один из S-6000-В из Сан-Фернандо в Нъу-Гуасу, а следом прибыл и второй самолет. Таким образом, несмотря на потери, во второй половине 1933 года парагвайская вспомогательная авиация насчитывала 4 самолета (2 связи и 2 санитарных), а также один гидроплан (Савойя). В 1933 году в страну прибыла из Италии Breda 44, которая расширила транспортные возможности Парагвая. Однако транспортные возможности парагвайских ВВС намного уступали противнику.

Авиационное вооружение обеих сторон зависело от комплектации поставщиков. Так, самолеты американского производства оснащались пулеметами калибра 0.3” Помимо них Си Хоки были вооружены одним пулеметом калибра 0.5”. Английские и итальянские самолеты\, как и французские Бреге имели на вооружении авиационные пулеметы фирм: стационарные Виккерса и турельные Льюиса калибра 0,303” или 7,7 мм. Немецкие Юнкерсы и Фоккеры были вооружены пулеметами калибра 7,62 и 7,9 мм. соответственно Потезы имели на вооружении пулеметы Мадсена калибра 7,65 мм. 14 изних были специально произведены в авиационном варианте. Они же были установлены в передней части фюзеляжа Фиатов. В соответствии со стандартами того времени на каждый пулемет приходился боезапас в 500 выстрелов. Самолеты выпуска 30-х годов были оснащены радиосвязью. Так, самолеты голландского, немецкого и французского производства имели радиостанции Телефункен, а американские – Вестингауз. В зависимости от страны-поставщика отличались и авиабомбы. Так, боливийцы использовали англо-американские (20, 30, 50, 110 и 120 фунтовые), немецкие (50 кг) и французские (100 кг) бомбы Последний вид бомб боливийцы могли использовать только с Бреге или Юнкерсов. Парагвайская авиация использовала бомбы французского образца весом 10 и 14 килограммов. Большинство из них были местного производства.

Несмотря на трехкратное превосходство в бомбардировочной авиации и наличие сильного авиационного транспорта боливийскому командованию не удалось решить главную задачу – уничтожить судоходство на реке Парагвай, прервать коммуникации противника и помешать выдвижению его резервов на ТВД. При переходе неприятеля в наступление боливийская авиация оказалась неспособной не только оказать существенную помощь наземным войскам, но даже обеспечить наблюдение за его передвижениями. Низкая роль авиации объясняется не только сложностью ТВД и недостаточным числом самолетов, но и активностью парагвайской истребительной авиации и дипломатическим вмешательством Аргентины, препятствовавшей бомбардировкам портов на реке Парагвай. И все же главной причиной малой результативности ВВС в войне было несовершенство военной техники и, в первую очередь, авиационных двигателей. Большинство машин выходили из строя не в результате боевых столкновений, а вследствие неисправностей. Ремонт, в зависимости от его степени, обходился достаточно дорого даже для боливийцев, располагавших авиамастерскими, оснащенными по последнему слову техники: от 100 до 400 долларов на летательный аппарат.

Миф о тотальном превосходстве боливийских ВВС до сих пор достаточно популярен. На самом деле это не совсем так. Действительно в 1929 году Парагвай мог противопоставить 21 боевому самолёту Авиационного корпуса Боливии ((КАБ) только три пригодные машины. Однако уже в 1932 году это соотношение изменилось как 15 к 12. Причём в истребителях парагвайцы имели явное преимущество: 7 к 4. В 1933 году состояние дел несколько изменилось: против 10 парагвайских машин КАБ имел 17, а в 1934 – 16 против 19. Однако уже через год сказались преимущества боливийской экономики: в небе находилось 19 бомбардировщиков и 6 истребителей. Парагвайские ВВС в это время насчитывали только 11 машин, из которых 4 являлись истребителями. Всего же за время боевых действий боевые потери КАБ составили 17 машин, включая один истребитель. Большинство из них были уничтожены зенитным огнём во время атак позиций парагвайских войск и только 2 Оспри погибли в воздушных боях. Парагвайские ВВС потеряли семь самолётов. Пять из них были уничтожены в воздушных боях. Однако эти потери не значительны по сравнению с авариями и авиаканнибализмом – разборкой самолётов на запчасти. Эта участь постигла 36 боливийских и 19 парагвайских машин. Всего же в годы конфликта 1929-1935 в составе КАБ в разное время числилось 78 боевых машин, в том числе 16 истребителей. В ВВС Парагвая в эти годы имелось только 33 машины, из которых 13 были истребителями.

Результативные воздушные бои во время войны были редкостью. В 1932 году состоялся только один бой, в котором 4 декабря боливийский истребитель Виккрс Скаут майора Р.Пабона, сбил парагвайский Вибо. 12 июня 1933 года боливийские ВВС одержали очередную победу, сбив парагвайский Фиат. 1934 год был звёздным часом майора Р.Пабона, который стал самым результативным лётчиком войны: 18 июня и 12 августа он сбил два Потеза, но и сам погиб в последней схватке. Два других боя были выиграны, соответственно, парагвайцами (8 июля) и боливийцами (11 декабря). В них каждая сторона потеряла по самолёту (Оспри и Потез, соответственно)

2. Кампо Виа.

Планирование операций летней кампании. Второе сражение под Алихуатой и Кампо Виа: окружение и капитуляция 4 и 9 боливийских дивизий.

Подготовка к новому наступлению в КОМАНСУР началось в конце октября 1933 года. Для этого имелись все предпосылки: в тылу были сформированы четыре новые дивизии – 6,7,8 и резервная. Это соединение была создано за счёт резервных формирований и полков, выводимых в тыл для пополнения. Соединения должны были прибыть на фронт в конце ноября 1933 года. В своей директиве полк.Х.Ф.Эстигаррибия от 20 октября приказывал направить их против 9 боливийской дивизии. Для артиллерийской поддержки выделялись 1 и 3 артиллерийские группы. Всего для наступления были сосредоточены до 27000 солдат (включая 1 и 3 корпуса). Две трети из них и львиная доля всей полевой артиллерии должны были быть сосредоточены у фортина Фалькон (Рохас Сильва). Для обеспечения прокладывались четыре новые рокадные дороги и строились два десятка колодцев. Эти подготовительные работы тщательно маскировались: боливийские пилоты фиксировали только небольшие колонны солдат и отдельные грузовики, обеспечивающие жизнедеятельность войск.

Для прикрытия сосредоточения вновь прибывших дивизий I и III корпуса целый месяц проводили демонстративные атаки, которые вселили в командира 9 боливийской уверенность в собственных силах. 10 ноября он в своей телеграмме на имя президента Саламанки заверял в отличном боевом духе и победоносном настроении своих солдат. Генералы Кундт и Клюг, готовивший новый удар по Нанаве, не были усыплёны бодрыми сообщениями К.Банцера и поэтому направили к нему резервы из состава 4 и 7 дивизий, расположенных у Гондры и Нанавы. С июля по ноябрь в состав 9 дивизии вырос с 2 полков и отдельной роты до 9 полков. Однако, они были очень малочисленны и измотаны. Пользуясь этим, парагвайцы стали обтекать левый фланг 9 дивизии, прокладывая войсковые пути в направлении Чараты. После неудач у Кампо Гранде и Посо Фаворито, К.Банцер забеспокоился и 28 ноября запросил у генерала Кундта дополнительных подкреплений и указал на опасное положение на своём левом фланге. Боливийский командующий и его штаб теоретически рассматривали возможность отхода к Сааведре на 7-й километр с оставлением Алихуаты, но в силу политических резонов решили оставить 9 дивизию на прежних позициях. Начинался сезон дождей, который мог приостановить боевые действия и дать возможность пополнить войска. В своём ответе генерал Кундт повторил приказ удерживать позиции и обещал выставить в районе Пуэсто Морено, но было уже поздно. В тот же день Эстигаррибия отдал приказ командиру I корпуса полковнику Айяле о переходе в наступление.

В ночь на 1 декабря 1933 года передовые посты 4 и 7 боливийских дивизий были разбужены громким шумом двигателей грузовиков, раздававшихся со стороны парагвайских позиций. Для войсковой разведки это означало, что противник перебрасывает войска. К середине следующего дня штабу I боливийского корпуса стало ясно, что главный удар будет наносится на участке 9 дивизии. На пополнение ее частей были направлены полторы тысячи только что прибывших на фронт резервистов. Генерал Г.Кундт в докладе президенту сообщал, что считает положение на фронте устойчивым и полагает, что дополнительные пополнения для его фронта не нужны. Это выглядело несколько странным на фоне потерь его войск за кампанию 1933 года. На 1 декабря их численность снизилась на 25%, достигнув 14929 человек. Тем временем, в ожидании скопившихся в Сааведре пополнений полковник К.Банцер послал в свой левофланговый 41 пехотный полк последний резерв – сорок тыловиков. 2 декабря парагвайские части спокойно обошли позиции этого полка с запада. Во второй половине дня они появились в дивизионном тылу и атаковали штаб 5 кавалерийского полка и обоз дивизии. Полковник К.Банцер парировал атаку противника, введя сводную роту из 120 саперов, ординарцев и поваров. Положение было стабилизировано, но для укрепления обороны были необходимы свежие резервы. Пока командир 9 дивизии пытался создать оборону, его штаб истерически требовал у корпуса подкреплений для поддержки 41 полка. Однако немедленно командование корпуса смогло выслать из Гондры только 60 солдат 34 пехотного полка под командованием майора Синфорано Бильбао Риохи. Причиной этого стали демонстративные атаки III парагвайского корпуса отвлекли внимание генерала Г.Кундта. Только в ночь на 3 декабря в Алихуату стали перебрасываться 6 пехотный полк Камперо из 4 дивизии и 1 кавалерийский полк Абароа из состава 7 дивизии.