«Весы» и другие пьесы

Олег. Дура (машет рукой). Как удобно быть дурой!

Раздаётся звонок. Олег сам открывает дверь. Это друг Миша. Миша в куртке, которую сразу по-хозяйски снимает, подходит к Олегу, хлопает по спине.

Миша. Олега, старина, я сразу к тебе! Видишь, даже волосы не досушил! Мокрые ещё, видишь?

Олег. Чего?

Миша. В фитнес-центре с Витей плавали, он мне вкратце обрисовал, сказал, что ты упрёшься и не поедешь. Я, видишь, бегом! Надо сразу. Надо быстро. Чем помочь?

Олег. Иди, Миш, домой! Посуши волосы, посмотри телевизор.

Миша. Ты что, обиделся?

Олег. Обиделся? Ты плаваешь по бассейну, этим своим баттерфляем, на что ж тут обижаться?

Миша (сразу перебивает). Не, я брассом. Брассом дыхание ровно получается держать, а это важно. В нашем возрасте это важно. И сердце. Главное уже не скорость, а сколько проплывёшь. Баттерфляй в прошлом. Возраст, брат!

Олег. Прекрасно! Плаваешь брассом с ровным дыханием и, не сбивая ровного дыхания, прямо там треплешься с Витей? «Вкратце обрисовал» – про меня, что ли? Нет, друг Миша, иди домой. Суши волосы феном. А эта скотина там ещё плавает?

Миша. Ты меня обидеть хочешь? А я не обижаюсь! Видишь? Я с пониманием отношусь к твоему состоянию! Оно и не может быть другим. Ты на взводе.

Олег хочет ответить, но просто разворачивается и уходит на кухню к юристу и Марине Александровне.

Олег (закрывая дверь, громко). Ещё минут тридцать буду занят. Это всех касается!

Миша (ничуть не смутившись, что перед носом закрыли дверь). Волнуется. Я бы тоже на его месте переживал.

Оксана не реагирует, потому что ищет в баре что-то конкретное. Наконец, находит, наливает себе стакан. Идёт на балкон и там пьёт.

Миша. А я погляжу, у вас тут у всех нервы того-с. Понимаю, понимаю. Сам бы… не дай бог, конечно. Кто у нас тут? Даня!

Даня. Здравствуйте, дядя Миша.

Костик (встаёт, подаёт руку). Добрый день, Михаил Алексеевич!

Миша. Так, молодые люди. Хорошо, что вы все здесь. Ситуация тяжёлая, надо поддерживать, это правильно.

Даня встаёт и идёт к выходу.

Даня. Вы меня простите, я пойду. У меня работа. До свидания, дядя Миша! Костя!

Костик. Счастливо.

Даня выходит. На звук хлопнувшей двери выглядывает Оксана.

Оксана. Даня ушёл?

Оксана идёт и наливает себе ещё.

Оксана. Миш, будешь что-нибудь? На дворе выходной.

Миша. Нет, я ж не пью, ты знаешь. Я теперь пью только один раз в неделю не больше двухсот граммов.

Оксана. Надеюсь, к такому неадекватному поведению есть медицинские предпосылки?

Миша. Чего?

Оксана. Неважно.

Миша. Нет, ты что-то спросила.

Оксана. Я спросила, почему ты пьёшь двести граммов в неделю?

Миша. Это очень интересный вопрос. Я понял, что надо себя ограничивать. Когда это сознательный акт, то это как испытание. Барьеры, которые ты ставишь самому себе и… (Миша замечает себя в зеркале, подходит, рассматривает небольшое пятно.) …смотри-ка, вот свинство, новая рубашка. И главное, этот соус. Я как его увидел, сразу подумал, что если им заляпаться, то не отстираешь. Вот, пожалуйста. Это Олегу посылается испытание, я тут в Индии в одном ашраме общался с одним человеком, так вот он буквально открыл мне глаза…

Звонок в дверь.

Миша. Открыть?

Миша открывает. Входит водитель Володя.

Оксана. Володя, купите мне йогурт. С персиками. И персиков тоже купите. Килограмм.

Водитель. Оксана, простите, а можно вас?

Оксана. Что такое?

Водитель. Мне надо обязательно поговорить с Олегом Петровичем и непременно сегодня.

Оксана. С ним сегодня всем надо поговорить. Говорите, я-то что…

Водитель. Вы попросите его, ну, уделить мне аудиенцию.

Оксана. Ох, идите уже, Володя. Поговорит он с вами, поговорит. Идите и хоть вы один займитесь делом!

Водитель уходит.

Из кухни выходят Олег, юрист и Марина Александровна. Олег выглядит подавленным.

Олег. А я сейчас если быстро в министерство позвоню? В Москву?

Марина Александровна. Олег Петрович, ну какое министерство – суббота!!!

Олег. Ах да… Выходные…

Юрист. Дайте мне знать о вашем решении. Я жду. Но в любом случае готовлю всё, правильно? Но что бы мы ни делали, вы должны хорошо понимать, что это меры по снижению наказания. Отрицать сам факт преступления в данном случае не является возможным. Вы это уже и сами видите. Если вас не будет физически в стране, то только это поможет вам избежать задержания. Мы, конечно, добьёмся, чтобы вас отпустили под залог, но… Собственно, я повторяюсь. Мы сделаем, что в наших силах. Но надо быть реалистами.

Олег. Да, да… Вы… постарайтесь. Я это сумею оценить.

Юрист. Мы всегда стараемся. Всего доброго. Жду вашего звонка.

Юрист первый выходит. Кивает всем остальным, покидает квартиру.

Марина Александровна. Олег Петрович, я не думала, что скажу это. Не думала, когда шла сюда. Но теперь… У меня есть некоторый опыт. И вы мне не чужой человек, вы же знаете, что я за вас… всегда. В общем, вы всё помните, всё знаете. Но тут… Именно потому, что я к вам так отношусь… Простите, но возможно, вам правда стоит уехать.

Олег (очень долго не отвечает). Вы так думаете?

Марина Александровна. Я так думаю.

Олег. Коротко и ясно. Спасибо!

Марина Александровна. И ещё. Можно?

Марина Александровна берет из рук Олега документы, листает и достаёт самый нижний.

Марина Александровна. Подпишите.

Олег. Что это?

Марина Александровна. Я ваш бухгалтер двадцать лет, я хочу, чтобы меня уволили вы. Я всё подготовила. Это за вчерашнее число. И это всё, чем я могу вас поддержать.

Олег. Не надо! Это неразумно! Он не посмеет вас выгнать!

Марина Александровна. Нет, конечно, нет. Перед отпуском он предлагал мне повышение по возвращении. Но он же предатель и, простите, подонок.

Олег подписывает. Неожиданно и довольно неловко обнимает Марину Александровну. Она тоже его приобнимает. Потом отходит к входной двери. Прощается со всеми.

Уходит.

Олег (громко). Костик! Костик!

Костик (моментально оказывается рядом). Да, Олег Петрович.

Олег. Что у нас с визами?

Костик. У вас? Могу проверить.

Олег. На всякий случай, да, проверь… глянь. Загранпаспорт у тебя?

Костик. Да, у меня. Сейчас проверю всё.

Олег. И ещё… (Ему не хочется говорить.) И ещё. Я думаю… сделайте мне подборку, что летит завтра от нас. Вечером. Лучше ночью.

Костик. За границу?

Олег. Конечно, за границу! Куда ещё?

Костик. Прямые рейсы? Я просто уточняю. Прямых-то всего ничего! Может быть, посмотреть через Москву?

Олег. Прямые, лучше прямые… Потом подготовь мне список по деньгам. Кому я должен, кто мне. Прямо подробно. Что, сколько, почему, даты, проценты. Это не к спеху. Но завтра. Хорошо знать такие вещи, в любом случае.

Костик. Конечно. У меня примерно такой список есть. Я сейчас тогда съезжу, это на другом компьютере.

Олег. Да. Да… Костик, а тебе сколько лет?

Костик. Двадцать девять.

Олег. Неужели меньше, чем моему сыну?

Костик. Да, на два года младше. Так я пойду?

Олег. Да-да.

Костик уходит.

Миша. Олег, тебе надо поторопиться. Время ещё есть, но оно идёт. Тик-так, тик-так. Движется! Тебе надо проверить паспорта, визы. И я готов дать тебе ключи от моего дома в Испании. Пару недель можешь спокойно там побыть. Я тебе сейчас всё объясню.

Олег. Черт, Мих, ты бы шёл! Домой!.. Хотя, у тебя дом в Испании! Бедный Миша! Все бедные! Дома-то у них далеко…

Миша. О-о-о… Правильно! Юмор нельзя терять. Юмор спасает. Но мне так понятно твоё состояние. Я могу понять, да… это, брат, трудная ситуёвина. Это… испытание, брат. Я когда узнал, у меня прямо сердце вот тут прихватило. Межрёберная невралгия. Я поэтому и плаваю, чтоб мышцу растягивать…

Олег (перебивает). Мих, иди, а то так, знаешь, врезать тебе хочется! Что ты тут изображаешь? А? Что за клоунаду развёл? Понятно ему моё состояние! Да ни хрена ты мне не сочувствуешь! Для тебя мой, как это сказать, неуспех – радость! Ну сознайся хоть раз!

Миша. Так ты без юмора? Обижаешь? Зачем? Не мне судить, конечно! Куда мне? Я птица не такого полёта, как ты! Что я могу? Витя говорит одно, ты – другое… А я просто хочу помочь, как могу… Чем могу… Ладно, я пойду. Как скажешь. Но ты звони, если что. Я рядом. Я всегда рядом… А Витя очень беспокоится за тебя, между прочим.

Олег. Ага! Плавает в бассейне и беспокоится. И ты переживаешь. Плаваешь брассом, следишь за дыханием и беспокоишься… Зато теперь я точно знаю, что никуда не поеду! Не доставлю такой радости! Ни тебе, ни кому-то типа тебя! Как представлю, что вы будете все меня… (Олега передёргивает.) Тьфу! Нет! Не дождётесь, хрен вам, а не меня обсуждать.

Миша. Я рядом всегда. Только позвони. Особенно когда беда.

Драматично надевает куртку и выходит.

Оксана. Так не поедешь?

Олег. А я с самого начала так и говорил. Разве нет? (Идёт на кухню.) Кто-нибудь нальёт мне в этом доме чаю или… борща?

Звонок в дверь. Олег разворачивается, идёт открывать.

Олег. Я его точно сейчас пришибу.

Олег открывает наотмашь дверь. Там Виктор.

Оксана томно проходит через комнату к бару, наливает стакан, идёт в спальню. Плотно закрывает за собой дверь.

Олег делает шаг в сторону, пропуская Виктора. Виктор проходит. Долго не разговаривают.

Виктор. Сядь, Олег. Надо поговорить. Момент критический. Я бы не пришёл иначе. Это ты знаешь. Я пытался с тобой поговорить, но тебе все кажется, что тебе это не надо… Ты устраняешься и, как маленький, отмахиваешься. Но всё! Дальше так нельзя! Невозможно! Олег, услышь! Ты должен уехать!

Олег. Ты… Ты… (Его почти трясёт, но он не сходит с места.) Вон! (Указывает рукой на дверь.)

Виктор. Не надо, Олег, оставь этот тон. Он сейчас не нужен. Понимаешь ты это или нет, но я тебя спасаю. Ты мне ещё спасибо скажешь. Стой!!! Я сейчас говорю. Потом ты скажешь. Я мог не предупреждать, мог сейчас не приходить, могу прямо сейчас встать и уйти. Но я пришёл. И говорю. Так имей терпение выслушать.

Олег. Уходи из моего дома. Я держу себя в руках, но мне это даётся с трудом… С большим…

Виктор. Это правильно. Контролируй себя. У нас тут не игра. Так вот, сейчас говорю я. Смотри. Есть бизнес. Большой бизнес. А когда-то был маленький. Так совпало, что, когда бизнес был маленький, нас там было двое. Ты был полезен. Я этого никогда не отрицал. В то время твои коммуникаторские способности были нужны, ты был полезен. Но время изменилось, а ты нет. Это банальные вещи, но это так. И это про тебя. Я развиваю бизнес, я работаю. А ты, Олег Петрович, динозавр. В твоём представлении деньги – это то, что из сейфа достают.

Олег. Я это слушать не собираюсь. Я сам знаю, нужен я этому бизнесу или нет. И я знаю, какие вопросы я решаю.

Виктор. Это какие? Какие вопросы ты решил за последний год? Можно узнать? Мы в области поменяли оборудование полностью.

Олег. Знаю.

Виктор. Это хорошо, что знаешь. Это хорошо. Можешь назвать поставщика? Ладно, поставщик – слишком серьёзная информация. Хотя бы производителя? А? Ну? А мы ведь почти год боролись с ними за право быть их представителями! Ничего не знаешь! Сколько у нас точек по стране? Какой оборот?

Олег. Мне это не нужно знать. Это детали. За это отвечаешь ты. И я тебе доверял всегда.

Виктор. Он мне доверял! Надо же! Куда б ты делся? Что я делаю, то и происходит. А ты? А за что у нас ты отвечаешь? А? Можешь внятно обрисовать круг твоих обязанностей? Да я видеть не могу, как ты сидишь на совете директоров и глазами так хлоп-хлоп и только лоб морщишь! А на лбу только и написано, что ни черта не понимаешь! И давно, Олег, давно ты ничего не понимаешь. Слияние готовилось два года, слияние нужно, но ты непроходимый динозавр! Вбил в свою башку, что меньшая цифра по проценту – это хуже, и всё! Нет, Олег. Я понял, что ты балласт. Что с тобой мы ничего не сделаем. Пока ты не мешал, я терпел. Но с меня довольно. Ты думаешь, я не прав? А я прав. Даже не я. Время право! Век поменялся! И кто не поменялся, должен покинуть борт. Я хочу развития, я ещё много чего хочу сделать! И я сделаю, понимаешь? А твоя жизнь, твоё развитие – они остановились. Так, как ты живёшь, жить нельзя. Совершенно точно! Паразитирование! Глупая жизнь, с глупыми радостями. Решать вопросы по кабакам и баням – вот твой уровень. Всё – это кончилось… Кончается.

Олег (вдруг очень спокойно). Что ты хочешь? Я сегодня ночь не спал… знаешь, гулял. Можно закончить это? Ты хотел сказать? Ты сказал. А теперь уходи.

Виктор. Мне надо, чтобы ты уехал. Иначе тебя арестуют. В восемь тридцать, за полчаса до открытия офиса, до прихода людей, он будет уже занят. Когда придут сотрудники, все они будут задержаны, потом их, конечно, отпустят, но не раньше, чем все документы окажутся у следствия. Офис находится под наблюдением, и проникнуть туда, вынести документы, уничтожить файлы уже невозможно. И это не кино, это не вечерние новости. Это, Олег, про тебя. И у тебя нет шанса. Это я тебе точно говорю. Шанса нет. Ни одного. Арестуют и совершенно точно. Я здесь, чтобы этого не допустить.

Олег (подходит к бару, наливает себе, не сразу продолжает). Каким образом?

Виктор. Ты должен уехать. За границу и завтра.

Олег. На Сардинию.

Виктор. Почему на Сардинию?

Олег. Мне там нравится. Там наших много. Есть с кем поговорить.

Виктор. Нет. Про Европу забудь. Уехать можно только в те страны, с которыми у нас нет договора об экстрадиции.

Олег. Почему? Я лучше на Сардинию.

Виктор. Ты не понимаешь, да? Ты же будешь объявлен в международный розыск.

Олег. Это почему?

Виктор. А как же! В понедельник, край во вторник будет запрос на твою фамилию, тут же узнают, что ты вылетел из страны, и всё. Это так и работает. Но если договора об экстрадиции нет, то тебя и не выдадут, не должны. Предлагаю Эквадор. Ты же любишь, когда жарко. В Кито. Лететь надо через нейтральный аэропорт. Ну, это мы решим, это несложно.

Олег. Я был в Кито.

Виктор. Тем более. Там первым делом надо пойти к властям, только сразу. Идёшь, просишь политического убежища.

Олег. Тогда лучше в Лондон. Англичане наших не выдают.

Виктор. Пока не выдают. Пока. Но там наших уже столько накопилось! Вдруг на тебе у них терпение закончится. Кто знает… Рисковать нельзя. Надо наверняка. А потом уже поздно думать и смотреть, где лучше. Эквадор в данный момент идеален. А пока я узнаю, какая там процедура, но думаю, это несложно…

Повисает пауза. Олег молча пьёт.

Виктор. Напрямую сюда тебе звонить, конечно, будет нельзя. Но как это организовать, мы придумаем, дело техники. За своих – сразу говорю – можешь вообще не волноваться. Даже не думай. Единственное, надо сразу какое-то содержание оговорить. Но это тоже позже.

Олег. Да, я…

Виктор. Хорошо, что ты согласился. А то я уже переживал. Думаю, что ж такое! Объясняю человеку, объясняю, а он не понимает, как всё серьёзно! Ну, теперь мы всё решим, я тебя не брошу, всё устрою. Мне надо быстро отъехать. Ты пока своим всё объяви. Пусть Костик тебе сделает билет на Кито. А остальное беру на себя. Я приеду, так… возможно поздно, но думаю, ты спать всё равно не будешь. В общем, жди меня.

Виктор встаёт и выразительно пожимает руку Олегу, быстрым, деловым шагом уходит. Выходит Оксана. Подходит к Олегу.

Оксана. Я слышала.

Олег. Вот так… Вот и еду.

Входит Даня.

Даня. Вы будете закрывать входную дверь? XXI век на дворе. Надо отдавать себе в этом отчёт.

Олег и Оксана молчат.

Даня. А мы станем отмечать круглую дату? Или это уже неактуально?

Олег. Какую?

Даня. П-а-а-п!..

Олег. Ах да!.. Конечно будем! 30 лет совместной жизни не кот наплакал! Враги рано торжествуют. Наш дух не сломить! Оксана, ну-ка подумай, что нам необходимо? Чего в доме не хватает для праздника? Я живо Володю отправлю в магазин.

Подходит к Дане, берёт его под локоть и ведёт на кухню.

Олег. Сынок… Я, кажется, тебе свой большой чемодан давал? Такой чёрный, блестящий, пластиковый. Я точно не помню.

Оксана наливает из бутылки и отпивает.

Конец I акта

Акт II

Квартира Олега. Поздний вечер того же дня. Оксана, Даня, Ира сидят за столом. Ужин закончен. Олег сидит на диване с бокалом. Ира и Даня о чём-то тихо переговариваются. Оксана сидит молча, вдруг громко опускает ладонь на стол.

Оксана. Ну всё! Отметили!

Даня. Спасибо.

Ира. Кто-нибудь чай будет? Я видела в холодильнике торт.

Оксана. Я буду чай.

Ира встаёт, идёт делать чай.

Ира (Олегу). Вы ещё что-нибудь будете?

Олег (выйдя из ступора). Нет-нет. Спасибо, Ирочка…

Оксана. Что-то опять не так? Ты ничего не ел.

Олег не отвечает.

Оксана. Это ж специально для тебя! Всё, что ты любишь.

Олег. Нет, не люблю.

Оксана. Любишь и не спорь.

Олег. Я не хочу.

Оксана. Хорошо. Прекрасно. А что ты хочешь?

Олег. Что-нибудь. Не знаю.

Оксана. Торт будешь? Который ты любишь.

Даня. Ты сделала торт?

Оксана. Я тебя умоляю, Даня! В магазине сделали!

Олег. Торт? Нет, не надо.

Оксана. Ты ничего не ел весь день. Поешь, пожалуйста.

Олег. Да, наверное, надо… А что-нибудь ещё есть?

Оксана. Что именно?

Олег. Не знаю.

Оксана. Можно поконкретнее? Что значит «не знаю»?

Олег. То и значит – не знаю. Ты раньше готовила, мне нравилось.

Оксана. Как трудно с тобой! Невыносимо.

Олег. Сосиски хочу.

Оксана. Какие сосиски? Нет у нас никаких сосисок, ты о чем вообще?

Олег. Ну нет и нет. Не надо мне ничего. Не хочу я сосиску, это я просто сказал.

Оксана. Хорошо, прекрасно!

Оксана встаёт, идёт в коридор, берет сапоги, начинает натягивать. Сапог не застёгивает до конца.

Даня. Ты куда? Мам…

Ира. Вот ваш чай.

Оксана (застёгивая сапог, который всё не застёгивается). Какой чай? Я не пью чай. От него цвет… от него лицо… всё портится.

Даня. Мам… ну что за сцены… Зачем ты идёшь?

Оксана. В магазин. За сосисками!

Даня. Мам… я тебя очень прошу… Перестань. Ничего такого не произошло. Сейчас Володю отправим, пусть съездит, если так надо.

Ира (параллельно, тихо). Дань, поставь чай вон туда.

Оксана. Отчего ж! Я пойду и куплю сосиску. Лишь бы мне не видеть это кислое, страдальческое лицо! Дома жить нельзя! Вечно что-то не так! Вечно нельзя ничего сделать – всё не так! Всё не так! Всё нас не устраивает, что ни делай! Старайся, не старайся – никто не оценит ничего. И это я ещё не готовлю! Перестала. А ты поготовь лет десять для человека, который даже не ставит тебя в известность, придёт он ночевать или нет. А если придёт, то придёт из кабака и есть ничего не будет. Знаешь, ты вот поготовь и повыливай борщ лет эдак десять подряд, и я на тебя посмотрю, будешь ли ты хоть близко потом к кастрюлям подходить. Но все должны ждать! Готовиться и надеяться! Так что человек хочет сосиску – значит, имеет право получить сосиску! И он её получит.

Олег со всей силы ударяет кулаком по столу.

Олег. А ну сядь!

Все замирают ровно в тех позах, в каких их застал удар.

Олег. Значится, так… Я это есть не буду. И это слушать тоже не собираюсь. Ясно?

Все молчат.

Олег. Я спросил: ясно?

Оксана. Ясно.

Олег. Хорошо. Садись.

Никто не двинулся.

Олег. У меня тост. Раз мы тут собрались, раз я собрал всех, чтобы отметить тридцатилетие совместной жизни, надо за это и выпить. И если кто-то намерен своими истериками доводить ситуацию, то я… я не дам. (Подходит к Оксане.) Дай я тебе налью. (Наливает.) Держи. Пей. Ты что, не хочешь отметить нашу совместную жизнь? А я очень хочу. И знаешь почему? А потому что вы будете жить дальше и всё у вас будет хорошо. Без меня будет даже лучше, правда, Оксан? А вы не стесняйтесь! Можете мне высказывать все претензии сегодня, давайте! Ещё есть время! Расскажите мне, расскажите мне всё: какой я ужасный, не тонкий, не ем дома! Надо же! И ждать меня надоело! Обрыдло! Знаешь, дорогая, меня никто давно не ждёт! Никто! И точно не ты. Я уезжаю. Кто-то заплакал? Не надо, не надо слез. Можно подумать, я не уезжал. Оксана, за тебя.

Олег касается бокала Оксаны, чокаясь в одностороннем порядке, выпивает залпом. Оксана смотрит в свой бокал, ставит его. Все молчат. Олег включает погромче телевизор, музыку. Некоторое время все слушают.

Даня. Мам, я забыл. Хотел попросить тебя о помощи. У Пети проблема с русским языком.

Ира. Какая такая проблема? У Пети? С русским языком?

Даня (многозначительно, глядя в глаза Ире). Да! У них какая-то новая программа… (Подмигивает Ире.) Учительница тоже новая. Всё непонятно объясняет.

Ира (неуверенно). Да…

Даня. Там совсем простые правила, но и я не смог объяснить. Мам, ты можешь помочь? Ты же всегда всё ловко могла объяснить, правда? Если тебе не сложно, конечно. Только надо сейчас, а то уже Олежкина няня скоро уходит и им обоим пора спать. Можешь?

Оксана. Я не… не уверена, то есть я, конечно, могу, если правило… Да запросто!

Даня. Вот и прекрасно! Ир, иди с мамой! Помоги там найти, что он проходит сейчас. Ладно? Пожалуйста.

Оксана и Ира неуверенно уходят.

Даня. Пап, что происходит? Так нельзя! Сегодня особенно!

Олег. Что происходит? Если ты ещё не понял, то происходит то, что… ровно сутки назад, вот ровно сутки, всё было нормально… а теперь что?

Даня. Ты на маму сорвался!

Олег. Меня сейчас доводить не надо. Не то состояние. Это надо понимать. Такие вещи надо чувствовать.