Испытание веры

– Почему это так сильно удивило? Ты раньше об этом не говорил.

– Ты держался от меня в стороне всё лечение. Я предполагал, это связано с тем срывом во время съёмок в больнице и поэтому, когда ты предложил мне и Давиду работу здесь, да ещё такую… Я не понял этого, но согласился. Нужно заботиться о брате и приглядывать за ним, а, если бы он поехал сюда один, это было бы проблематично.

– Не вижу причин для этого разговора…

– Я вижу, – с серьёзным лицом говорил Цезарь, – ты продолжаешь бояться меня и не отрицай этого. Просто, если всё так серьёзно, зачем позвал? Неужели ты мазохист? Я, конечно, знаю, что русские немного с «приветом», но ты… Просто, мне не понять этого и, наверное, сейчас, у нас есть возможность поговорить. Давно пара.

Долго отказываясь глядеть в глаза Кабано, Саша сидел и молчал, не переставая вздрагивать, что не осталось не заметным для абсолютно спокойного, но требовательного собеседника, желавшего получить ответ.

– Я это сделал для нас обоих, – вдруг, успокоившись, выдал Саша, посмотрев в глаза. – Да, ты прав. Я не могу избавиться от страхов, и с каждым днём их становится больше. В то время как проходило лечение, я сторонился тебя, не мог вынести твоего присутствия. Каждый раз я вижу, как меня истязают, бьют, мучают. Это не описать, как страшно. Знаю, ничего подобного не было, но мозг придумывает и воссоздаёт сценарии страшнее и мучительнее прежнего. Они пропадают, только когда я нахожусь в одиночестве, закрывшись на замок и убедившись в безопасности, либо от кучи таблеток, принимаемых уже много месяцев. Но мои страхи не должны мешать изначальной цели: помочь тебе и Давиду перенести смерть близких. Мне не понять, насколько это тяжело, но я должен это сделать, ведь всё произошло только из-за меня. Не будь я настолько глуп и доверчив…

– Это не твоя вина и хватит корить себя, – уверял Цезарь, невольно вспомнив лицо матери и своё состояние на похоронах, – нельзя принимать проблемы всех людей на своё счёт. Можно с ума сойти. Ты ничего мне не должен, в отличие от меня и боюсь, я никогда не смогу расплатиться.

– Я пригласил тебя сюда ещё и потому, что хочу побороть свой страх, – прослушав последние слова, проговорил Саша, – я не могу всю жизнь бояться. Какой из меня тогда специалист, если я буду умирать от страха всякий раз, когда вижу или вспоминаю тебя. Мне нужно бороться. Этим я и занимаюсь.

– Не слишком-то выходит, – не мог не сказать Кабано.

– Знаю, – огорчился Саша. – Но я стараюсь.

– Вижу.

– Не уезжай, – попросил юноша, – оставайся здесь, живи, работай, развлекайся. Давиду здесь хорошо. Он не может вернуться в Россию, где всё напоминает о смерти, не может вернуться в Испанию, в которой сейчас всё сложно не только с работой, но и со многим другим. Это лучшее место для нового начала.

Кабано задумался.

– А как же ты?

– А что я?

– Что, если ты не поборешь эти страхи? Будешь бояться меня до конца жизни?

Не ответив, Саша поднялся и приобнял его.

– Ну, если я уже могу это сделать, значит, дело продвигается, – прошептал он. – Я справлюсь. К тому же, у вас обоих неплохо получается руководить. На кого я оставлю комплекс, когда начнётся сезон?

Дверь открылась без стука. Ворвавшийся в неё Торджер увидел объятия мужчин и тут же широко улыбнулся.

– Ой, не хотел мешать!

Он хотел было уходить, но Саша его остановил.

– Торджер, вы уже приняли решение?

– Да, – кивнул он и следом спросил, – А чем это вы тут занимались в тайне ото всех?

Кабано тут же рассердился, сморщившись.

– Общались, – без раздумий объяснил Саша, заметив, что Цезарь приготовился к возможному удару. Подобные шутки на пустом месте его нервировали и совершенно не веселили, чего нельзя сказать о «лыбе» на лица Торджера. Всё это доставляло ему удовольствие. – Лучше скажи, вы подумали уже над моим предложением? Хочу знать, к чему готовиться.

– Сюрприз, – ничего другого не ответил он и отправился к коллегам.

– Он идиот, – вырвалось у Цезаря.

– Придётся свыкнуться, – хлопнул его по спине Саша и направился обратно в конференц-зал.

Команда биатлонистов ожидала возвращения юноши, шедшего к ним за спиной довольного Тария, чей взор направлялся на Эивиндра, не понимавшего, к чему это. Встав у стола и подождав, пока молодой норвежец усядется, прекратив глупо хихикать и искоса смотреть на Сашу, молодой миллионер задал волнующий его вопрос:

– Что вы решили?

Ни один из них не выдавал себя, не дав понять вердикт. Спортсмены сидели с каменными лицами, и Саша не знал, чего ждать. На какой-то момент он предположил самое худшее. Уже несколько раз успел расстроиться, но после, взял себя в руки и решил вначале выслушать вставшего «Короля биатлона».

– И так, – неспешно начал он, – мы приехали сюда, в такую даль, по крайней мере, многие из нас, – уточнил он, продолжив, – не зная, ради чего, что само по себе странно, ведь обычно никто из нас так не поступает. Одно это говорит об интересе, проявленном к данной поездке, но…

Услышав это, Саша вновь приуныл, взглянув на Диму, постаравшегося не обращать на него никакого внимания, также, как и Даша с Антоном.

– Значит, это нет? – догадался юноша, готовясь вызвать автобус для отправки спортсменов обратно в аэропорт, если они этого пожелают.

– Александр, – сделал паузу Ингвар, – построенное вами место уникально и отклонить предложение провести здесь отпуск, было бы глупо, но…

– Хватит уже мучить его, – вмешался Дима.

– Имеется один вопрос, – всё ещё не торопился Великий норвежец.

– Какой? – приготовился слушать Саша.

– Кто будет решать состав пар для отрядов?

Юноша тут же улыбнулся, поняв, что все они дали своё согласие и теперь комплекс получит незабываемую рекламу. Её мало кто сможет пропустить.

– Жребий, – предложил Арман, поглядывая на Эмму и всё же надеясь наудачу стать в паре с победительницей зачёта Кубка мира. – Так будет честно.

– А, если я хочу быть с сестрой! – не обрадовался такому Антон, приготовив себя к традиционно семейному дуэту, которым они в этом году в Гонке Чемпионов в Москве заняли второе место вслед за Айлой Виртанен и шведом, чему были несказанно рады.

– Боишься, что без неё у тебя нет шансов? – подколол Дима.

– Я посмотрю, как ты выступишь без Даши! – тем же ответил Мипулин.

– А давай проверим! – предложил Малышкин. – Тянем жребий и посмотрим, кто из нас самый удачливый.

– Решено, – согласился Ингвар, поглядывая на Дашу. – Пусть удача будет на нашей стороне.

В следующее мгновение начался розыгрыш. Отпечатали имена всех спортсменов и каждое из них положено в большую кастрюлю, лишь из-за того, что Торджер забрёл на кухню, учуяв запах готовившегося пиршества в честь их приезда. Хотя должен был всего лишь дойти до холла гостиницы и попросить шляпу у одного из охранников, очень любившего разнообразные головные уборы.

– Готовы? – спросил Ингвар, по старшинству тянувший первым. Мужчине уже сорок лет, и он являлся одним из самых возрастных биатлонистов, к тому же, ещё и самым титулованным. – Тогда начнём.

Норвежец стал к кастрюле полу боком, не видя содержимого, и протянул руку. Перебрав несколько бумажек и найдя подходящую, он схватил её и быстро вынул, надеясь увидеть то самое имя.

– Кто станет парой для Великого и ужасного Ингвара Эйнара Ронстадлена? – заголосил Антон.

Не спеша он развернул бумажку и прочёл громко и торжественно:

– Дарья Обручева!

Дима округлил глаза, не поверив своим ушам, в то время как Даша улыбнулась, тот час, встав рядом со своей парой, не имея за спиной лишних мыслей.

– Сам же согласился со жребием, – не смог промолчать Антон, едва сдерживая смех.

– Заткнись, – пробубнил тот, безрадостно следя за продолжением лотереи.

Уже ничто не могло поднять настроение Малышкину, и оставшийся розыгрыш он стоял в стороне, не выказывая никакого интереса к происходившему. Антон, больше всех веселившийся от навалившейся тоски друга, вдруг резко омрачился, когда Ларсен вытянул его сестру, потеряв надежду на семейный тандем, тогда как сам держал в руках имя финской красавицы, чья улыбка тут же направилась в его сторону. Торджер долгое время не вынимал руки из найденной кастрюли. Бесполезно орудуя ей, несколько минут, строя глупые гримасы и всё сильнее раздражая не только своего друга, но и всех остальных, он, наконец, решился с выбором. Всё ещё огорчаясь отсутствию любимицы: российской спортсменки с чарующим именем Света, он хотел найти в железном «омуте» достойную себе кандидатуру и, в конце концов, вытащил имя другой русской девушки, но эта перспектива совсем не обрадовала Ольгу. Увидев своё имя в руке рыжего парня, она неохотно встала рядом. Норвежец тут же заскакал, пытаясь станцевать подобие лезгинки, что совсем не вышло, вызвав лишь бурю смеха остальных. Так он поприветствовал свою прекрасную половину на следующие несколько недель, вогнав в краску девушку, не знавшую, как выдержать посланное испытание.

Пары сформировались, как только осталась лишь одна бумажка. Диме досталась непревзойдённая, молодая и жизнерадостная Эмма. Она подошла к нему и положила руку на сильное мужское плечо, что немного взбудоражило спортсмена.

– Мы их сделаем, – на русском произнесла она, насмешив присутствовавших. Не часто можно услышать подобное от иностранца, не знающего языка. – Что бы это не значило, звучит красиво, – добавила она.

– Ну, если мне говоришь об этом ты, – немного повеселел он, – значит, так оно и будет.

– Ещё посмотрим, – не согласился Арман, стоя в паре с крепкой и нерушимой Тирой Ольсен, чьему упорству и силы воли могли позавидовать абсолютно все присутствовавшие. Она не раз доказывала способность побеждать, особенно, когда шансов нет. К тому же, её ход на лыжне, как и у Даши, очень запоминающийся. Но, если белоруска парит на трассе, то норвежка похожа на трактор, едва не уходящий в землю. Спортсменка имеет множество наград разного достоинства и является очень опасным соперником, чья скорость частенько не уступает Даше и Эмме. – Мы команда чемпионов. Никто не превзойдёт нас.

– Младшенький, знай, кто тут победитель, – улыбался Лазар, дружески приобнимая Жустин Дорен – свою хорошую подругу и прекрасную спортсменку, с которой его брат не раз выступал на Рождественской гонке и Гонке Чемпионов в Москве, занимая самые высокие места. К тому же, француженка так же опасная соперница. Других Саша сюда бы не пригласил. – Твоя лучшая половина сейчас со мной! Не забыл, кто среди вас был в наилучшей форме?

– Это хорошо, что у вас такой настрой, – радовался Саша, наблюдая за словесной перепалкой спортсменов. – Можно и дальше продолжать или, взгляните на свои номера!

– Номера? – переспросил Торджер.

– Ты будешь спать в сарае, – в ту же секунду брякнул Эивиндр. – Нечего тратить на тебя роскошный номер. Всё равно через пару дней от него ничего не останется. Сэкономь человеку деньги. Пользы от тебя не много. С этим согласятся все. Правда?

– А спать будем по парам? – прослушав слова друга, вставил Гьёр, после чего Ольга отошла на несколько шагов к Даше и Свете, стоявших рядом.

– Если хотите, – обратил внимание Саша на Диму, не сводившего глаз с Ронстадлена.

– Нет уж, – наотрез отказалась Ольга. – Я на это не подписывалась. Лучше мне найдите сарай, если номеров не окажется.

– А как же нам стать командой врозь? – продолжал норвежец, откровенно издеваясь, сам не понимая: говорит он серьёзно или как всегда дурачится.

Ольга промолчала, лишь слыша хихиканья вокруг.

– Тоже мне, детский сад развели, – пробурчала она. – Саша, покажи, пожалуйста, мой номер. Хочется немного отдохнуть с дороги.

– Конечно, – тут же отозвался он, наслаждаясь атмосферой лёгкости, необходимой в данный момент. – Они все на одном этаже. Будете соседями.

– Отпад! – не замолкал Торджер, строя глазки Ольге.

– Если обидишь нашу «Зайку», – пригрозил пальцем Антон, – будешь иметь дело с нами. – показал на себя и Диму он.

– Ладно, ладно, – прислонился к стене спортсмен. – С вашей красавицей всё будет хорошо. Верну в таком же виде…

Увидев косые взгляды русских, норвежец замолк и молча побрёл следом за змейкой спортсменов.

Саша вёл всех за собой. Отель он знал, как свои пять пальцев, несмотря на то, что бывал в нём совсем нечасто, особенно, в связи с частыми переменами в жизни. Рядом шли Кабано и Давид – самые незаменимые люди в комплексе. Пока нет хозяина, эти двое держат всё под контролем, даже не смотря на полную растерянность при первом появлении в комплексе. Они не знали с чего начать. Всё являлось необычным и непривычным, но, благодаря прохождению сокращённого курса менеджмента и помощи специалистов в этой области, братья смогли принять ответственность за имевшиеся объекты. Так же, они окружены специально подобранным персоналом, способным в случае чего оказать посильную помощь, необходимую первое время, но только не сейчас. Саша знал: оставлять ещё не открытый комплекс на молодых, неопытных людей опасно, но в его понимании, у каждого должен быть счастливый шанс. Им можно либо воспользоваться, либо нет. Подобный подарок судьбы юноша мечтал получить, живя в небольшой однокомнатной квартире с вечно пьющим и буянящим отцом, поднимавшим руку и на него, и на мать. Выиграв в лотерею, он, по жизни невезучий человек, смог вырваться из ненавистной всем сердцем жизни и теперь находился там, где должен. Саша воспользовался шансом и теперь хотел дать его ребятам, потрепанным жизнью не меньше его. Они должны увидеть что-то другое. Всё в их руках.

Пройдя к одному из пяти вместительных панорамных лифтов, расположенных в холле, недалеко от стойки регистрации необычной шарообразной формы нежно голубого цвета, спортсмены вошли разом внутрь, на долю секунды засомневавшись.

– А мы не застрянем? – заволновался Ингвар от мысли, что в небольшом по площади помещении будет находиться семнадцать человек. – Может, нам разделиться?

– Эти лифты имеют повышенную грузоподъёмность, – успокоил Саша. – В них помещается до двадцати человек. Это сделано при расчёте, что отель может быть переполнен, либо для нескольких колясок с детьми и инвалидами. Всё для удобства клиентов.

– А их уже тестировали? – безрадостно спросил Торджер, испытывавшего, порой приступы клаустрофобии и ему совсем не хотелось надолго оказаться в лифте.

– Нет, – уверенно заявил Кабано, нажав на самый верхний этаж, где располагались лучшие номера и терраса на крыше. – Сейчас и проверим.

– Может, не стоит? – остерегался спортсмен, наблюдая за медленно закрывавшейся дверью.

– Не волнуйся, – продолжал издеваться Цезарь, – здесь нет ещё трёх человек, поэтому точно не застрянем. А, если укачивает…

– Ничего меня не укачивает, – вспылил Гьёр, постаравшись сохранить спокойствие.

– Просто смотри на прекрасный вид за твоей спиной. Это успокоит.

Пока лифт поднимался, на комплекс можно было взглянуть с высоты птичьего полёта. Пусть отель и не был крышей мира, но даже так гости смогли оценить старания Саши по достоинству, разглядывая их с другого ракурса. Всё выглядело красиво и со вкусом. Девушки не могли оторвать глаз от окружавшего пейзажа, радовавший глаз, тогда как мужчины, в особенности Торджер, обратили внимание на высокие горки аквапарка и, не смотря на плохое состояние, рыжий норвежец мечтал скатиться прямо сейчас.

– Когда можно туда пойти? – спросил он, показывая пальцем.

– Когда захочешь, – тут же ответил Саша. – Здесь всё, что вы видите, для вас.

– Ты классный! Жаль, что я не знал тебя раньше!

– Уверяю Саша, ты от этого только выиграл. Торджер несносный, – подмигнул юноше Антон.

– Согласна, – подхватила Ольга.

– Скажите уже что-нибудь новенькое, – попросил он, продолжая глядеть на ожидавшие его развлечения.

– Скажем, когда ты начнёшь вести себя прилично, – вставил Ларсен.

– И ты туда же! – буркнул рыжий парень.

– Кстати говоря, вас всех ожидает ещё русская баня, – вспомнил Антон, хотя от него это прозвучало, словно угроза. – Она ведь должна здесь быть. Верно?

– Конечно, – улыбнулся Саша, наблюдая за тем, как Мипулин попытался напугать иностранцев.

– Нет, – в один голос отказались братья Вилар. – Хватило в прошлый раз. Эти ваши веники…

– Струсили? – спросил Антон.

– Они же малахольные! – рассмеялся Ларсен. – Им такое не перенести.

Братья переглянулись между собой.

– Это мы ещё посмотрим, – в один голос сказали они.

– Решено, – пожал им руку Антон. – Сегодня вечером…

– Не терпится напиться? – дала подзатыльник брату Света. – Хочешь ещё и их споить?

– Не приставай. Мужчины расслабляются, как им вздумается, – сказал, как отрезал Антон.

Лифт, наконец, прибыл на девятый этаж. Кому-то поездка показалась вечностью. Не смотря на работавшие кондиционеры и чистый свежий воздух, поступавший в кабину, Торджер выбежал в коридор первым, растолкав всех, кто был на пути. Оказавшись на свободе, он не мог не обратить внимания на интерьер. Жара и яркое солнце на улице сменились настоящей зимой, словно прохладным оазисом посреди пустыни. Комфортная температура с частыми дуновениями освежающего ветерка сочеталась с холодным светло – синим цветом потолка и белоснежными стенами, освещавшимися вверху декоративными светильниками, напоминавшими снежинки разных форм. Пол был шоколадного цвета, усыпанным белоснежной пылью, а голограммы в коридоре напоминали падающий снег. Проходя мимо них, можно ощутить лёгкую приятную дрожь, будто внезапно наступила зима, не бывающая в этих краях.

– Выбирайте любой, – сказал Саша, в то время как Кабано достал ключи от номеров в виде пластиковых карточек и протянул гостям. – Из каждой комнаты этого этажа имеется выход на террасу. Там небольшой бассейн и уютный тенистый сад. Всё для вашего удобства. Как только устроитесь, спускайтесь в ресторан. Встретимся внизу.

Сказав это, Саша вошёл в лифт и спустился вниз, оставив Кабано и Давида разбираться с гостями.

– Там же есть номера с большими кроватями? – поинтересовался Дима, пытаясь взять за руку девушку, но та не дала.

– Конечно, – сказал Цезарь, протянув ключ.

– Ты бы ещё на весь отель кричал, что мы спим с тобой, – приближаясь к номеру, негодовала Даша, стараясь выражать эмоции шёпотом.

– Все и так об этом знают, – уверял Малышкин, открывая дверь.

– Всё равно не нужно это делать настолько явно. Можно же оставить какую-нибудь загадку!

– Загадку? – переспросил Дима.

– Да.

– С каких пор тебя это смущает? – не понимал Дима, располагаясь в шикарном просторном номере, с наклонёнными в их сторону окнами, находившимися практически повсюду, позволяя солнечным лучам без проблем создавать уют и не затухающий праздник света внутри. Белоснежные потолки, точно такая же кровать по правой стороне с шоколадными подушками, занимала треть комнаты. По другую сторону, полукругом, стояло три больших кресла непривычной формы, напоминающих изогнутый овал и небольшой журнальный столик. Ковёр на полу орнаментом напоминал каменистый пляж, но был очень мягок и разбавлял белоснежный интерьер.

– С тех самых, – неопределённо ответила Даша, упав на кровать, утопая в её мягком и нежном покрывале, в центре которого, посреди белизны, изображались небольшие голубые пятна, напоминающие отточенные стёклышки, лежащие на морском побережье.

– Я что-то не понял, – уселся рядом Дима.

– Не понимай и дальше.

– Как ты себя ведёшь?

– Кто бы говорил, – не унималась Даша. – Это ты как вёл себя во время этого дурацкого розыгрыша?

– Обычно, – односложно буркнул он, разбирая вещи.

– Видел бы своё лицо, когда Инги выбрал меня.

– Инги? – взбесился Дима. – Вот, как ты теперь будешь его называть?

– Ревность не идёт тебе, – отметила она.

– Ты видела, как он смотрел на тебя? Как на добычу. И ты считаешь, я должен нормально реагировать, когда моя любимая женщина будет проводить немало времени с этим человеком? Если это для тебя нормально, то я…

– Ладно тебе, – приобняла его Даша, после чего Малышкин тут же притих. – Я была не права, но и ты не должен вести себя, как безумный ревнивец, – объяснила она. – Конечно, когда ты злишься – это выглядит красиво, но всё же, ты не такой. Мой малыш спокойный, милый, красивый и да, я твоя девушка и ничья больше. Запомни это, Инги просто друг и кроме тебя мне никто не нужен.

– Значит, мне не о чем беспокоиться? – спросил Дима.

– Скорее, я должна беспокоиться, ведь тебе досталась красивейшая биатлонистка современности и моя конкурентка, – поглаживала его Даша, от чего спортсмен расслаблялся, от наслаждения закрывая глаза и прикусывая губу. – А Инги… Он не в моём вкусе.

– Правда?

– Да, но, если ты и дальше будешь продолжать играть ревнивца, он мне резко понравится. Понял?

Дима тут же открыл глаза и жадно взглянул на Дашу.

– Я вдруг вспомнил, что у нас до ресторана есть ещё полчаса, – игриво заговорил он, целуя живот девушки и улыбаясь, словно мартовский кот.

– Уже меньше двадцати, – посмотрела на часы она.

– Тогда, не нужно терять его впустую, – не мог устоять Дима и набросился на любимую с нежными поцелуями и крепкими объятиями, чему Даша была очень рада.

Ей казалось, подобного счастья она ждала годами. Не смотря на статус белорусской примы биатлона и немалую известность в СНГ и за рубежом, она была обделена мужским вниманием, как бы странно это не звучало. Дарья Обручева – всеобщая любимица, кумир миллионов людей, знающих толк в биатлоне, всё время оставалась без второй половинки. Из-за постоянных тренировок и невозможности находиться дома с семьёй, она обрекла себя на одиночество. Строить личную жизнь приходилось в немыслимо короткие сроки. Не каждый парень готов ждать любимую, разъезжающую по белому свету большую часть года. Даже несмотря на то, что тренеры позволяют брать с собой на сборы и кубки Мира любимых, чтобы спортсмены окончательно волком не завыли от отсутствия любви и внимания близкого человека, это не выход, ведь у всех есть своя жизнь на том месте, на котором тот или иной человек привык жить. Порой, выехать куда-то, даже один – два раза в год бывает проблематично, не говоря уже о постоянных поездках, а найти понимающего человека, да ещё и такого, встречи с которым хочется ждать сколько угодно, лишь бы она скорее наступила, совсем непросто. Встретив Диму в парке несколько лет назад, Даша и надеяться не могла на такой подарок. Она без перерыва вспоминала о милом парне и не могла выбросить его из головы. Девушка чувствовала себя подростком, встретившим первую настоящую любовь. Лишь о нём были все мысли, и избавиться от них оказалось непростой задачей, даже после известия о наличии девушки у Димы, с кем он хотел связать свою жизнь.

Шло время и ничего не менялось, Даша терпеливо ждала. Конечно, она не желала зла Наде и никому другому на свадьбе, но тот случай позволил приблизиться к любимому человеку и, пускай путь оказался чересчур тернистым и нескорым, всё же, она получила своё. Дима рядом. Редкие ссоры между ними больше напоминали демонстрацию чувств, рвавшихся наружу, но никак не злость или тем более ненависть друг к другу. Малышкин и Обручева учились быть всегда рядом, привыкали к обоюдности чувств, к тому, что больше не нужно пытаться что-либо скрыть, ведь преград нет. Только любовь и два человека, чью жизнь свели вместе, несмотря ни на что.

Давид стоял рядом с братом. Пока тот раздавал ключи, он продолжал, не отрываясь, глядеть на одного из спортсменов, выглядывая из-за плеча Цезаря. Прошёл не один месяц со смерти Сергея. Всё это время он сохранял дистанцию практически со всеми окружающими, особенно с парнями. Давид чтил память возлюбленного, ему и в голову не приходило, что однажды, встретит человека, рядом с которым сердце снова ёкнет, открывшись для кого-то ещё. Он никогда не забудет Сергея, этот человек не прекратит мелькать перед глазами так, словно всё ещё жив и здоров, но он бы не хотел заставлять Давида страдать всю оставшуюся жизнь, посвятив всего себя сохранению алтаря в собственной голове, не позволяющего построить новые отношения на всё ещё тлеющих останках старых. Несмотря на это, молодому человеку сложно принять: жизнь продолжается, но уже без Сергея и тех грандиозных планов, построенных вместе. В итоге, он решил попробовать найти человека, с которым вернётся комфорт и уверенность в будущем. Но так сложилось, им оказался тот, кто никак не сможет ответить взаимностью.

– Не смотри ты так на него, – заметил Кабано пристальный взгляд брата, повернувшись к нему.

– Хорошо, – заморгал Давид и отвёл взгляд в сторону. – Просто…

– Нет, – резко сказал он. – Даже не пытайся. Он явно не подходит тебе, – корректно попытался объяснить Цезарь.

– А кто тогда? – огорчился Давид тому, что и так знал. – Он первый за долгое время, в сторону которого я смотрю именно так, как должен.

– Не думаю, что, узнав о твоих… чувствах, он обрадуется. К тому же, ты же сам всё понимаешь. Не стоит самого себя мучить и уж тем более предпринимать какие-либо попытки понравиться. Ещё спугнёшь. Саша не обрадуется.