Русские секты и их толки

Аз Данила – есмь бог, пророками предсказанный; сошел на землю для спасения душ человеческих. Несть другого бога, кроме меня.

Нет другого учения. Не ищите его.

На чем поставлены, на том и стойте (по другому варианту: Оставайтесь, где вы есть).

Храните Божьи заповеди и будете вселенные ловцы.

Хмельного не пейте и плотского греха не творите.

Не женитесь, а кто женат, живи с женою как с сестрою.

Неженимые не женитесь, женимые разженитесь.

Скверных слов и сквернословия не говорите (по другому варианту: Слова «чорт» не произносите и не поминайте его).

На свадьбы и крестины не ходите, на хмельных беседах не бывайте.

Не воруйте. Кто единую копейку украдет, тому копейку положат на том свете на темя, и когда от адского огня она растопится, тогда только тот человек прощение приимет.

Сии заповеди содержите в тайне, ни отцу, ни матери не объявляйте, кнутом будут бить и огнем жечь, – терпите. Кто вытерпит, тот будет верный, получит царство небесное, а на земле духовную радость.

Друг к другу ходите, хлеб-соль водите, любовь творите, заповеди мои храните, бога молите.

Святому Духу верьте.

Эти заповеди во всей точности сохраняются хлыстами и в настоящее время, их знает на память каждый хлыст. Эмбах записал их (в переводе на немецкий язык) в 1888 году со слов какого-то русского крестьянина.

Четыре года спустя после появления на земле «саваофа» в лице крестьянина Данилы Филипповича (то есть в 1649 г.) нашелся и ревностный сотрудник его по распространению нового сектантского лжеучения – крестьянин деревни Максаковой Стародубской волости, Муромской округи, – Иван Тимофеевич Суслов, которого «саваоф» торжественно наименовал своим «сыночком», «сыном возлюбленным», «сыном божиим». По весьма распространенной хлыстовской легенде, Суслов родился сверхъестественным образом от столетней старухи Ирины Несторовны Сусловой.

Приходский священник долго не хотел крестить его, а когда начал крестить, с ним случилось что-то необыкновенное: он потерял сознание и очутился под лавкой на церковной паперти, а ребенка окрестил уже восприемник. Почти одновременно с «сыном божиим» у хлыстов появилась и «богородица», какая-то «красноличная» девица из села Лендука Нижегородской области. «Саваоф», по верованию хлыстов, 1 января 1700 года вознесся с плотию на небо (по другому сказанию, тело его погребено в селе Криушине), а Суслов еще целых шестнадцать лет после него распространял его лжеучение в пределах губерний Владимирской, Костромской и Нижегородской, избрав себе в помощь 12 «апостолов» и не разрывая наружно своей связи с Православной церковью. В это время, по свидетельству св. Димитрия Ростовского («Розыск» XVIII), уважение к нему со стороны хлыстов было настолько велико, что ему в храме были торжественно воздаваемы божеские почести, как «Христу», как это было, например, в селе Работках нижегородской области. Из Нижнего Новгорода Иван Тимофеевич переселился в Москву. Здесь, на 3-й Мещанской улице, он приобрел себе дом, который хлысты наименовали «домом божиим», «новым Иерусалимом», «домом сионским». В нем они собирались для своих «радений». Только в 1658 году правительство обратило внимание на быстрое распространение хлыстовщины в самой Москве. Суслов был арестован и подвергнут допросу. По сказанию хлыстов, Суслова распяли на кремлевской стене, у самых Спасских ворот (в Москве), где он и умер; но на третий день воскрес и явился своим ученикам в подмосковном селе Похре. После этого его вторично арестовали и, содрав с него живого кожу, опять распяли его на том же самом месте, у Спасских ворот. Ночью девушки-хлыстовки, сняв с себя белые рубахи, обвили ими тело его; полотно мгновенно вросло в него и стало его кожей. В память этого хлысты ввели обычай – надевать на себя длинные белые рубахи на своих радениях. Суслов умер и в этот раз, но на третий день воскрес снова. Так по хлыстовской легенде. В действительности же Суслов умер на сотом году своей жизни совершенно естественною смертью в 1716 году и был торжественно погребен православным духовенством при церкви Николы в Грачах, откуда, впрочем, его тело скоро было перенесено в Ивановский монастырь. На его могиле был устроен памятник с надписью, гласившею, что под ним «погребен святой угодник Божий». Могилу Суслова хлысты чтили как великую святыню, к ней стекались поклонники с отдаленнейших мест России, – и это было причиной того, что чрез 23 года после смерти Суслова в 1739 году, по именному повелению императрицы Анны Иоанновны, труп его был вынут из могилы «чрез палачей, вывезен в поле, сожжен и развеен по воздуху».

После смерти Суслова «Христом» объявил себя бывший стрелец Прокопий Лупкин, о котором известно, что он участвовал в Азовском походе, но после Стрелецкого бунта был выслан в Нижегородскую область, где и совращен в хлыстовство. Жена его Акулина Ивановна стала хлыстовскою «богородицею». По примеру своего предшественника Лупкин избрал Москву центром своей сектантской деятельности. Хлыстовство при нем распространялось чрезвычайно быстро не только среди простого народа и купечества, но и среди духовенства: оно проникло даже в московские монастыри – Никитский, Ивановский, Варсонофьевский, Симонов, Высокопетровский, Новодевичий, Чудов, Богословский и др. – и увлекло многих монахов, а еще более – монахинь, из которых Анастасия Карпова, монахиня Ивановского женского монастыря, была признана даже «богородицею», несмотря на то что изобличена была в прижитии «иисусика». Но еще большее обаяние имела старица Вера: московские хлысты, объявив ее своею «богородицею», крестились перед нею, как перед иконой, и с благоговением кланялись ей в ноги. Лупкин, по легендарному сказанию хлыстов, во время одного радения слетевшимися с небесных кругов бесплотными духами – ангелами, архангелами, херувимами, серафимами – и всеми небесными силами был взят и вознесен живым на небо при множестве свидетелей. В действительности же он скоропостижно умер 9 ноября 1732 года во время неистовых кружений на «радении»; 12 ноября он был торжественно погребен, по православному чину, в Ивановском девичьем монастыре рядом с могилою Суслова. Впрочем, семь лет спустя с его трупом было поступлено так же, как и с трупом Суслова.

Несмотря на меры, принятые правительством в борьбе с хлыстовством, последнее распространялось и после смерти Лупкина с удивительною быстротой, так что охватило не только Москву с ее окрестностями, но и все области Русского царства, не исключая и Сибири. Вследствие этого у хлыстов одновременно стало появляться уже множество и «христов», и «богородиц»: каждая хлыстовская община (по хлыстовской терминологии – «корабль»), представляя собою совершенно самостоятельную единицу и находясь под управлением особого лица, именуемого «кормщиком», обязательно имела своего «христа», свою «богородицу» и своих «пророков»; число последних неограниченно. Одновременное существование многих «христов» сектанты объясняли и ныне объясняют тем, что

Бог тогда Христа рождает,Когда все умирает.

По их верованию, «Христос Спаситель причистой своей плоти подвиг земной кончил, а в других плотях избранных Он еще кончает, и в иных плотях избранных Он еще начинает».

Из множества лжехристов XVIII и XIX веков здесь достаточно упомянуть только о тамбовском крестьянине, из села Перевоза Кирсановского уезда, Аввакуме Ивановиче Копылове, который имел в истории не только хлыстовства, но и шалопутства чрезвычайно важное значение. Его личность в хлыстовских легендах превращена почти в мифическое существо. В действительности это был большой книжный начетчик, любивший проводить время за чтением «божественных» книг, а по настроению своему он был склонен к аскетическому мистицизму. Рано овдовев, он уже не захотел вступать во второй брак, объясняя смерть своей жены тем, что Бог не благословляет его вообще на супружескую жизнь. Если бы он тогда пошел в монастырь, он, по всей вероятности, был бы хорошим монахом. Семейные обстоятельства помешали ему стать на этот путь. Он остался в миру, но замкнулся в себя, все время проводил в уединении, вел суровый образ жизни и считался большим постником и подвижником; он носил даже на себе тяжелые вериги. Нервозный по природе, он имел пылкую и до болезненности живую фантазию и часто страдал галлюцинациями: ему было много разного рода видений; не раз являлся ему даже сам Бог, а ангелов он встречал чуть ли не на каждом шагу в своем доме. При таком настроении, ему по душе пришлась проповедь хлыстовства об умерщвлении плоти, аскетизме, постах, веригах, непосредственных откровениях, боговдохновенности, дарах пророчества, боговоплощении и т. п. Отпав от Православной церкви, он сразу стал во главе хлыстовства и даже сообщил ему толчок к новому направлению, почва для которого, впрочем, была уже подготовлена до него. В его время хлысты уже сами ясно увидели, что, отвергнув руководительство слова Божия и следуя лишь откровениям лжехристов и лжепророков, в своем учении они зашли слишком далеко и в действительности перестали быть христианами. Сказалась нужда возвратиться к библейскому учению. И вот явилась легенда, что Копылов, после сорокадневного поста, был вознесен двумя ангелами на седьмое небо, где, беседуя с Богом «усты ко устом», получил от него повеление – доходить по книгам о том, как спасать души и избавляться от грехов, то есть он получил повеление – не отвергать Библии, как источника вероучения и нравоучения. После этого он будто бы достал из глу бины Волги книги Св. Писания, заброшенные туда некогда осно вателем хлыстовства – Данилою Филипповичем. Но, достав Библию из Волги, он ее – также, можно сказать, – «сложил, да под себя положил»: он не отказался от хлыстовского лжеучения, непримиримого с Библией, и лишь старался найти в ней опору для него. Но так как такая цель недостижима, то со времен Копылова Библия в руках хлыстов стала лишь «игрушкою страстей»: они понимают все содержащееся в ней только в переносном смысле и толкуют ее иносказательно или, как они выражаются, духовно. Уже для Копылова евангельские рассказы о чудесах Иисуса Христа, о Его крестной смерти и воскресении были лишь аллегориями. Даже чудесное воскрешение Лазаря хлысты и ныне понимают только в смысле своего учения о таинственном воскресении каждого покаявшегося грешника, то есть в смысле нравственного исправления человека. Такой же аллегорический смысл приписывают они евангельским рассказам о крещении, преображении и воскресении из мертвых Иисуса Христа, об исцелении больных – прокаженных, бесноватых, расслабленных, слепых и хромых и т. п. Ослица, на которой Спаситель совершил Свой торжественный вход во Иерусалим, по объяснению хлыстов, была не ослица, а девица, бесплодная смоковница («чмоковница» – корректируют хлысты) – тоже девица. Мнимые откровения своих лжехристов и лжепророков они и прежде ставили и теперь ставят выше Евангелий и апостольских посланий и, не задумываясь, отбрасывают от себя Библию, если ее учение оказывается непримиримым с этими самоизмышленными откровениями. «Апостолы, – говорят хлысты, – писали только для своего времени, а не для нашего; у нас есть свои свои пророки и учители, чрез которых Бог говорит нам обо всем, что нам нужно знать. Так будет и после нас». «Мы и сами знаем, – жаловался известный арзамасский лжехристос Радаев, – что не сходны иные наши поступки с писаным законом и нам тяжело и скорбно так поступать. Но что же нам делать? Своей воли не имеем. Сила, во мне действующая, не дает мне покою ни днем, ни ночью, водит меня туда и сюда». Ясно, что основатель хлыстовства – Данила Филиппович, – бросивший книги Св. Писания в Волгу, был логически последователен. Действительно, нужно избирать что-либо одно: или Библию, или хлыстовство.

Современное состояние хлыстовства

В настоящее время нет той губернии, нет уезда, в которых бы не было хлыстовства в той или другой форме. При этом, к прискорбию, нужно отметить, что, несмотря на все принятые меры борьбы, число его последователей не только не уменьшается, а даже непрерывно увеличивается. За последнее десятилетие почти в каждом всеподаннейшем отчете обер-прокурора Св. синода о состоянии русской Церкви говорится то же, что и в отчете за 1900 год: «Хлыстовство продолжает расти и умножаться; его руководители всевозможными способами, тайно и явно, пропагандируют свое лжеучение среди православных. Правда, в некоторых местах оно, по-видимому, ослабевает, но за то в других проявляет такую энергию в пропаганде своего лжеучения, что является более опасным для православия, чем другие секты». Тем не менее точно определить число хлыстов, проживающих на всем пространстве Русского государства, невозможно, по причине их скрытности и неискренности. Хлысты не поддаются точному учету статистики, ибо и после 17 апреля 1905 года далеко еще не все хлысты заявили открыто о своей принадлежности к сектантству. Тем не менее нельзя сомневаться в том, что по количеству своих последователей хлыстовство должно занять первое место среди других сект. В этом отношении с ним не везде может равняться даже штундо-баптизм.

Характеристическою особенностью хлыстовства нашего времени является его распадение на множество разновидностей или толков. Так как каждая хлыстовская община живет своею самостоятельною жизнью, управляется только своим кормщиком и в этом отношении ничуть не зависит от других общин, сохраняя с ними только одну «духовную» связь и так как, по самому существу своему, вероучение и нравоучение хлыстов определяются одними откровениями их пророков, то хлысты вообще склонны чрезвычайно быстро менять и свои верования, и свое мировоззрение. Что исповедовали отцы в половине прошлого века, то для их детей нередко становится предметом насмешек и издевательств. Этим и объясняется то обстоятельство, что в последнее время из хлыстовства выделилось очень много толков, которые уже почти не имеют ничего общего с первоначальным хлыстовством или, по крайней мере, значительно уклоняются от него даже в понимании своих основных положений. Так, например, очень многие (если не все) хлысты безусловно отказались от причащения человеческим телом и кровию, что практиковалось еще у хлыстов начала XIX века; другие не допускают у себя на радениях «свального греха»; третьи отказались от учения о перевоплощениях Христа и т. д. В настоящее время, кроме хлыстовства вообще, существуют следующие хлыстовские толки, заслуживающие изучения по своему влиянию на жизнь русского народа: 1. Беседники. 2. Новый Израиль. 3. Монтаны. 4. Прыгуны и скакуны. 5. Новохлысты. 6. Иоанниты. 7. Калиновцы. 8. Марьяновцы. 9. Голобцы. 10. Серафимовцы. 11. Паниашковцы. 12. Серые голуби. 13. Шалопуты. 14. Подгорновцы.

С особенностями их учения мы познакомимся в свое время.

Нельзя не отметить еще следующего обстоятельства. Хотя учение хлыстов находится в непосредственной зависимости от откровений того или другого пророка, хлысты, однако же, никогда не называли своих толков по имени их основателей. «Бог, – говорят они, – возвещает нам свое учение, а не пророки; пророки только посредники между Богом и людьми». Поэтому они не называют себя и хлыстами; даже они возмущаются, когда другие называют их этим именем. Слово «хлыст» (от глагола – «хлыстать») как название они считают для себя оскорбительным и обидным. Как прежде, так и в настоящее время они усвояют себе наименования «Людей Божиих», «Христов», «Рода Израильского», «Зеленого виноградника», «Стада Христова», «Птиц Христовых», «Белых голубей», «Соловьев сладких», «Сизых голубей», «Белых лебедей», «Светлых или Ясных соколов», «Белых райских пташечек», в самое последнее время – «Постников» и «Воздерженцев». Но что касается простого русского народа, то, возмущаясь развратным поведением хлыстов и тем вредным влиянием, которое они имеют по преимуществу на молодежь и семейную жизнь, он не щадит их позорными и саркастическими кличками. Для него они – «прыгуны», «вертуны», «плясуны», «скакуны», «шалопуты», «молоканы» (потому что в пост едят молоко), «богомолы», «монтаны», «мормоны», «хвастуны», «молельщики», «кантовщики», «сладкоедцы», «купидоны», «телеши», «голыши» (потому что «радеют» нагими), «пустосвяты», «шкапцы», «аттитуи», «стригуны», «кадушники», «сухая любовь», «шаплычники» и т. п.

Вероучение хлыстов

Несмотря на то что хлыстовская секта существует в России более 250 лет (1645–1908), ее вероучение еще не представляет собою вполне законченной и последовательно развитой системы; оно не отлилось еще в точно определенные формы, а находится в постоянном брожении и колеблется из стороны в сторону между пантеистическим миропониманием и грубым атеизмом. Отвергнув Св. Писание как источник вероучения и поставив на его место мнимые откровения своих лжехристов и лжепророков, хлысты сами себя лишили возможности создать устойчивую и точно определенную догматику. Откровения последующих лжехристов и лжепророков часто становятся в непримиримое противоречие с откровениями предшествующих. Даже одновременно действующие в разных местностях лжехристы и лжепророки также часто преподают противоречивые учения, вследствие чего и самые основные положения вероучения нередко понимаются хлыстами неодинаково, если они живут не в одних и тех же местностях. Вот почему представляются серьезные затруднения при изложении хлыстовского вероучения.

Самое понятие о Боге у хлыстов не отличается надлежащею определенностью. Имея в виду, что, по учению хлыстов, Бог проявляется во всей природе, но только в людях достигает полного самооткровения и самосознания, многие исследователи не без основания называют хлыстовское понятие о Боге пантеистическим. Но с другой стороны, у хлыстов есть много песен (по их терминологии – «слов божиих»), в которых можно находить следы того, что их составители признавали Бога существом личным и сознательно отделяющим Себя от мира. По этим песням, Бог живет на седьмом небе, творит мир, искупляет людей Своим словом и будет судить их при кончине мира. Так пантеист веровать не может, если только он не играет словами и не приписывает им несоответствующего смысла.

Далее, многие исследователи опять-таки не без основания утверждают, что хлысты имеют только монархическое представление о Боге и не признают Его Троичным в Лицах, ибо Сын Божий для них не есть Бог, не есть даже ипостасное существо, а – слово Божие или просвещающая сила Божия. Истинным сыном Божиим, по их учению, может быть только человек, в которого вселилось слово Божие, или – что то же – человек, просвещенный Богом и знающий Его волю. Дух Святой, которого хлысты так легко «накачивают» на себя во время своих радений, по их пониманию, также не есть Божеское Лицо, а только сила, чрез которую Бог воодушевляет, очищает, освящает людей и делает некоторых из них способными к непосредственному восприятию Своих откровений и к пророчеству. Но с другой стороны, в хлыстовских кантах Бог часто называется прямо «Пресвятою Троицею», «Богом триединым», а Сыну Божию и Святому Духу приписываются личные свойства. Такую неясность в понятии о Боге можно объяснить только тем, что, оставив Православную церковь, хлысты, однако же, удержали некоторые истины, исповедуемые ею, но затем смешали их с языческо-философскими или самоизмышленными представлениями.

Наконец, хлысты веруют, что Бог есть дух всеведущий, вездесущий, вечный, всемогущий и т. д. Но пантеисты такого представления о Боге иметь не могут. К сожалению, у хлыстов понятие о духе выражается в такой грубой и чувственной форме, что оно неизбежно должно было привести их к атеизму, то есть к отрицанию самого бытия Божия. Хлыстовские канты представляют много доказательств того, что их составители не могли возвыситься до понятия о чистом духе, без привнесения в него свойств материального бытия. По их понятию, дух не может существовать без «перегородок», иначе он разольется, как вода, во вселенной и исчезнет; а такие перегородки может доставить духу только тело. Отсюда-то и явилось основное и общепринятое положение всего хлыстовского миропонимания, что вне тела дух существовать не может. Бог, как дух, не представляет исключения. После этого остается сделать только один шаг, чтобы низринуться в пропасть атеизма. В самом деле, если Бог не может существовать вне человеческого тела, то Он не может иметь и самостоятельного бытия. Человек же есть не только носитель Бога, но – и сам бог. И вот в наше время многие из хлыстов рассуждают уже так: «Бога нет вовсе, как нет добрых и злых духов, вне тела человеческого, ибо их никто не видел. Человек может быть и богом, и ангелом, и дьяволом, смотря по степени своего нравственного совершенства»[7]. Но на этом современые нам хлысты не останавливаются. Представляя Бога неразрывно соединенным с существом человека, они учат так: «Бог есть слово. Когда человек произносит слово, то, значит, он и рождает Бога Слово, то есть Второе Лицо; но каждое слово произносится духом (воздухом); это есть Третье Лицо – Дух, поэтому каждый хлыст есть и саваоф, и Христос, а дух. Различия между лицами хлыстовской троицы нет никакой. Этот единый Дух – везде и во всем, он был в апостолах, он теперь в хлыстах, но может быть и в православных»[8]. Не будучи в состоянии оторваться от грубо материалистического и какого-то полупантеистического миропонимания, хлысты и для Бога требуют непременно конкретного и чувственного выражения. Все их лжехристы и лжепророки суть для них «живые боги» в собственном смысле этого слова: им они воздают божеские почести и в этом видят свое преимущество перед православными христианами, которые «поклоняются пустоте, – какому-то невидимому Богу».

Как и все вообще пантеисты и материалисты, отвергающие личное бытие и внемирное существование Бога, хлысты отрицают самую возможность сверхъестественного в мире, а следовательно, и – чудес. Сами они живут в мире сверхъестественного; среди них всегда присутствуют и «саваоф», и «христы», и целая толпа «живых богов». Какие же еще могут быть чудеса? Известна фраза всех пантеистов: или в мире все чудесно и сверхъестественно, или в нем совершенно не может быть чудес! На этом основании, даже помимо атеизма, хлысты отвергают и все евангельские чудеса, а самые повествования о них, как мы видели, по примеру основателя своей секты и его ближайших сотрудников, понимают только в аллегорическом смысле. «Разве можно ходить по водам? Ну-ка, попробуй! Разве мыслимо, чтобы человека пригвоздили ко кресту, убили, а он воскрес? Дай-ка я проколю тебя, – воскреснешь ли ты или нет? Немыслимая вещь! Невероятное дело! Все это басни одне!» Вот как рассуждают хлысты в наше время!

Единственный основной догмат, которому остаются верными хлысты и нашего времени (за исключением новохлыстов Кубанской области), – это теория перевоплощения. Саваоф, Христос, Приснодева Мария, апостолы и пророки, равно как и все вообще угодники Божии, в особенности же святые жены, постоянно перевоплощаются из одних людей в других. Господь наш Иисус Христос (или, как обыкновенно называют Его хлысты, «Евангельский Христос», «Исторический Христос», «Иисус из Назарета», «Старый Христос»), как мы видели, по учению хлыстов, не был Сам по Себе Сыном Божиим и Богочеловеком. Он был простой обыкновенный человек, имевший истинную (то есть хлыстовскую) веру, нравственно умерший и нравственно воскресший (то есть победил в себе все страсти и похоти и начал вести безупречную нравственную жизнь). Он родился таким же обыкновенным образом, как рождаются и все люди. Жил Он так же, как и другие. Но когда Он достиг тридцатилетнего возраста, то в него духом Своим вселился Бог – Слово «ради беспорочности его жизни, чистоты сердца и святости дел». Хлысты не признают последствий первородного греха. По их верованию, Адам был изгнан из рая не за то, что нарушил заповедь Божию о невкушении плода от древа познания добра и зла, а за то, что он не захотел жить с женою, как с сестрою. Природа его и его потомков не была извращена этим «падением» и по изгнании из рая, и теперь каждый, не желающий подражать Адаму, может достигнуть собственными силами своего спасения и даже высшего нравственного совершенства, дающего право сделаться самим «саваофом». Ввиду этого хлысты отрицают вообще мысль о необходимости особого искупителя человечества. Таковым, по их учению, ее был даже и Иисус Христос. Вся Его заслуга состояла лишь в том, что Он возвестил людям волю Божию и научил их, как нужно жить, чтобы достигнуть высшего нравственного совершенства. Но Его учение и Его заповеди имели значение только для Его современников. Поэтому евангельская история ничуть не исключает возможности новых «христов» в другие времена, когда в них будет нуждаться человечество. Словом, по учению хлыстов, Иисус Христос был таким же точно нравственным учителем и законодателем, как и все хлыстовские лжехристы, бывшие и раньше (в Ветхом Завете) и позже Его, так как Бог – Слово пребывал в Нем точно так же, как пребывает Он и в теперешних «христах» или в ветхозаветных патриархах и пророках. Поэтому как «старый» Христос отменил ветхозаветный закон, так теперешние хлыстовские «христы» хотя и не устранили еще совсем евангельского учения, но не считают его для себя обязательным, уверяя, что любой из них может изменить и даже окончательно отвергнуть его собственным откровенным учением. Возвестив людям все, что было внушено духом Сына Божия, «старый» Христос, по наветам врагов, был распят на кресте и умер обыкновенною смертью. Тело Его истлело в земле, а душа перевоплотилась в каком-либо другом хлыстовском «христе» – Иоанне, Петре или Павле, как душа пророка Илии переселилась в Елисея.