Закулисье войны. Штрафники, заградотряды, трудовые армии

Вскоре после того, как немецкие войска вошли в Умань, они обнародовали доказательство злодеяний большевиков. В доказательство этого жителям города были предъявлены трупы расстрелянных, извлеченные из подземелий. Тогда к уманской тюрьме начали сходиться и съезжаться жители города и окрестных сел, потерявшие родных и близких накануне и в годы войны. По каким-то приметам они узнавали родных, близких и односельчан, арестованных органами ГПУ в начале 1941 года. Информация о расстрелах органами НКВД в уманской тюрьме заключенных была широко освещена германской прессой.

Всего из 78 тюрем УССР в 1941 году было эвакуировано 45 569 человек, расстреляно в тюрьмах – 8789 человек, убито при попытке побега – 48 человек, расстреляно конвоем в пути при подавлении бунта и сопротивления – 123 человека, незаконно расстреляно конвоем в пути – 55 человек, оставлено немцам – 3536 человек.

При расстрелах органы НКВД вначале применяли привычную для них практику – осужденных индивидуально, в специальной камере расстреливали выстрелом в затылок. Когда приближался фронт, а планы не были выполнены, начали расстреливавать массово: сгоняли заключенных в камеры подвалов и через дверцу для передачи пищи стреляли из автоматического оружия. В последние дни – бросали в камеры гранаты. Практиковали и такой способ: открывали двери камер, заключенные выходили в коридор, думая, что их увольняют, и в этот момент их расстреливали из автоматического оружия.

Остро стояла задача, как избавляться от тел расстрелянных. Вначале тела вывозили грузовиками и хоронили в специальных местах. Однако перед самым приходом немцев чекисты, спеша, хоронили убитых во дворах и подвалах тюрем. В официальных документах НКВД эти действия именовались как «разгрузка тюрем» или «убытие по 1-й категории». В последующем раскопки этих массовых захоронений стали хорошим материалом для нацистской пропаганды.

Таким образом, в начале Великой Отечественной войны из западных регионов СССР пришлось срочно эвакуировать 272 тюрьмы, в которых содержалось 141 527 человек. Эвакуация контингента сопровождалась людскими потерями. В ходе ее осуществления по различным причинам выбыло около 43 тыс. человек, в том числе: остались невывезенными – 21 504, освобождены при эвакуации – 7444, бежали при бомбежках – 819, бежали из-под конвоя – 264, погибли при бомбежках – 23, убиты при попытке к бегству – 59, освобождены налетом банды – 346, расстреляны в тюрьмах – 9817, расстреляны конвоем в пути следования при подавлении бунта и сопротивления – 674, незаконно расстреляны конвоем в пути – 769, умерли в пути следования – 1057 человек.

Расстрелы заключенных имели место и в тюрьмах, расположенных на территории РСФСР. Так известно, что 11 сентября 1941 года в Медведевском лесу, в 10 километрах от города Орла, сотрудники НКВД расстреляли 157 заключенных, содержавшихся в местной тюрьме. Данный расстрел произошел более чем за три недели до взятия Орла немцами. Основанием этого расстрела стала докладная записка Берии Сталину от 6 сентября 1941 года. В ней указывалось: «Некоторая – наиболее озлобленная часть содержащихся в местах заключения НКВД государственных преступников ведет среди заключенных пораженческую агитацию и пытается подготовить побеги для возобновления подрывной работы. Представляя при этом список на 170 заключенных, разновременно осужденных за террористическую, шпионско-диверсионную и иную контрреволюционную работу, НКВД СССР считает необходимым применить к ним высшую меру наказания – расстрел».

Данный список составлялся в спешке, без всякой проверки, и в него даже были включены фамилии 9 человек, которых к тому времени в орловской тюрьме уже не было (одни умерли, другие были освобождены после пересмотра их дел). На основании этой записки было издано постановление № ГКО-634сс от 6 сентября 1941 года. В нем указывалось: «Применить высшую меру наказания – расстрел к 170 заключенным, разновременно осужденным за террористическую, шпионско-диверсионную и иную контрреволюционную работу. Рассмотрение материалов поручить Военной Коллегии Верховного Суда СССР».

По приговору, вынесенному 8 сентября 1941 года, на основании постановления ГКО, без возбуждения уголовного дела и проведения предварительного и судебного разбирательства, Военной коллегией Верховного суда СССР под председательством Ульриха В.В. (члены коллегии Кандыбин Д.Я. и Буканов В.В.) вынесен приговор в отношении 161 заключенного, согласно которому все были осуждены по ст. 58–10, ч. 2 УК РСФСР к высшей мере наказания – расстрелу.

Сегодня демократическая пресса ловко использует факты расстрелов подследственных и заключенных при отступлении советских войск для того, чтобы еще раз вскрыть «звериную сущность» большевизма. Безусловно, казни людей, по которым еще не завершено расследование и которым вынесен более «мягкий» приговор, – преступление против Закона. Но что было делать, если возможности эвакуации этих тюрем не было?

Также нужно сказать и о том, что случаи массовых убийств арестованных далеко не всегда поощрялись органами советской власти. Так известно, что в период с 22 июня по 31 декабря 1941 года по НКВД было осуждено за самочинные расстрелы и убийства 19 человек из числа работников органов НКВД. В частности, заместитель начальника тюрьмы А.Х. Табер и помощник оперуполномоченного В.А. Мохов 13 сентября 1941 года были приговорены военным трибуналом к высшей мере наказания «за участие в самочинном расстреле 714 заключенных, эвакуированных из тюрьмы № 28 белорусского города Глубокое». Проходившие по этому же делу сотрудники НКВД И.Я. Баталов, В.Н. Малинин и П.И. Скребневский получили по 10 лет исправительно-трудовых лагерей.

Нужно признать, что во многих местах по разным причинам содержавшиеся в тюрьмах лица оказывались на свободе. В этом случае арестанты из простых людей, как правило, возвращались к своим семьям и продолжали трудиться, теперь уже на оккупантов. Отдельные из них даже назначались бургомистрами, старостами и полицаями.

Но как вели себя уголовники? В большинстве случаев они добровольно поступали на службу к оккупантам. В последующем именно из них формировались карательные отряды и ударные отряды полиции. По воспоминаниям людей, переживших оккупацию, именно полицаи из числа бывших уголовников были самыми жестокими и коварными. Из них формировались расстрельные команды, ложные партизанские отряды и ложные подпольные группы. Многие из них «работали» в контрационных лагерях и лагерях смерти.

Так, известно, что заключенные тюрьмы города Брест, которая не была эвакуирована, начали грабить городские склады и магазины, «занялись пьянкой и приветствием вступления германских фашистских войск в город: «Да здравствует освободитель Гитлер» и т. д.». Часть охранников тюрьмы не успела уехать из города, и немцы с помощью заключенных отлавливали их и расстреливали.

ГУЛАГ в годы войны

Термин «ГУЛАГ» хорошо знаком каждому россиянину как Главное управление исправительных лагерей и в последние десятилетия ассоциируется с периодом сталинских репрессий 30-х гг. Через систему ГУЛАГа в те годы прошли сотни тысяч человек. Дармовой труд этих заключенных «эффективно» использовался при строительстве ряда крупных объектов и выполнении других работ хозяйственного плана.

Но вот началась Великая Отечественная война, которая затронула все стороны жизни советского общества. Не могла она обойти стороной и ГУЛАГ. Но по ряду причин этот вопрос в последующих исследованиях не поднимался.

Подполковник внутренней службы О.Н. Яковлева, пожалуй одна из первых, задалась этим вопросом и провела достаточно глубокое исследование. Она установила, что в системе Главного управления исправительных лагерей, трудовых поселений и мест заключения (ГУЛАГ НКВД СССР) на 1 января 1941 года находилось 53 исправительно-трудовых лагеря, 425 исправительно-трудовых колоний, 172 контрагентские колонии, 622 тюрьмы и 50 колоний для несовершеннолетних. Общее количество заключенных, содержавшихся в этих учреждениях, составляло 1 млн 929 тыс. 729 человек.

Прежде всего, большое количество сотрудников уголовно-исполнительной системы были направлены на фронт и в прифронтовую полосу для выполнения различных боевых задач. На фронт были направлены 117 тыс. сотрудников уголовно-исполнительной системы – это свыше половины рядового и командного состава военизированной охраны, а также начальствующего и оперативного состава ИУ. Военизированная охрана перешла на военное положение с казарменным размещением всего личного состава.

В соответствии с указами Президиума Верховного Совета СССР от 12 июля и 24 ноября 1941 года из мест лишения свободы были досрочно освобождены некоторые категории заключенных, отбывавших наказание за малозначительные преступления. Подавляющее число этих людей через военкоматы были отправлены на фронт. Только в 1941 году на фронт по этой линии было направлено 480 тыс. человек, что составило около 25 % общего числа заключенных. В течение 1942–1943 гг. были досрочно освобождены и призваны в ряды Красной Армии еще 157 тыс. человек.

Изменился и порядок участия бывших заключенных в боевых действиях. Если в 1941 и 1942 гг. из них формировались штрафные роты, то с начала 1943 года начали создаваться обычные воинские части. Всего за три года войны на укомплектование Красной Армии было передано 975 тыс. осужденных.

Однако даже после этого еще очень большое количество осужденных оставались в местах заключения. Нужно было решать, что делать с этой массой людей, как лучше использовать их для решения оборонных задач?

Первой задачей, стоявшей перед правительством страны, стала эвакуация на восток предприятий из районов, которые оказались под угрозой захвата их противником. При этом сразу предусматривалось и развертывание этих предприятий на новом месте. Это было, прежде всего, связано с производством больших объемов погрузочно-разгрузочных работ, часть из которых производилась в непосредственной близости от противника, под ударами его авиации. На эти работы были направлены, прежде всего, рабочие данных предприятий (рабочий лично отвечал за демонтаж своего станка и сборку его на новом месте), а также заключенные.

Надо отметить, что разгрузочно-погрузочные операции производились быстро и точно. Так, первые эшелоны с оборудованием Людиновского локомотивного завода прибыли из Украины в Сызрань 11 августа 1941 года, а уже 6 ноября предприятие выдало военную продукцию – минометные снаряды.

Заключенные расположенного неподалеку от Куйбышева Безымянского исправительно-трудового лагеря Особстроя НКВД СССР в сентябре – октябре 1941 года разгружали и складировали имущество 1-го государственного подшипникового завода, а затем помогали монтировать оборудование на новом месте. При этом велась переориентация данного предприятия на выпуск военной продукции. И уже в декабре 1941 года на данной базе был выпущен первый самолет – штурмовик Ил-2.

С началом войны около 60 крупных строек, не имевших непосредственного военно-стратегического значения, были закрыты. Так, строительство БАМа было не только остановлено, но даже значительная часть уложенных путей позже была демонтирована и перенаправлена на фронт (в частности, использовалась для строительства железнодорожной линии Сталинград – Сызрань – Ульяновск). Прекратилось строительство железной дороги на Салехард. Все заключенные, ранее задействованные на этих стройках, были перенацелены на выполнение других задач.

В годы Великой Отечественной войны работники системы ГУЛАГа вносили посильный вклад в развитие оборонной науки и техники. Так, в Молотов (ныне Пермь) были эвакуированы два тюремных конструкторских бюро. Из-под Москвы (Болшево) туда же эвакуировали Особое техническое бюро НКВД при Научно-исследовательском институте промышленности боеприпасов. Учреждение включилось в разработку баллистического пороха для «катюш» и новых технологий. Разработанная ими система непрерывного шнекового производства ракетных зарядов увеличила в два раза скорость их изготовления. Инженерами Ленинградского Особого конструкторского бюро № 172 на пушечном заводе в Мотовилихе были разработаны и внедрены в производство 45-мм противотанковая пушка М-42, модернизированная гаубица-пушка 152-мм МЛ-20 (для самоходки ИСУ-152), 122-мм самоходная гаубица повышенной мощности М-22, 76-мм дивизионная пушка БЛ-14, 85-мм противотанковая пушка БЛ-19 и др. За годы войны Мотовилихинским заводом было выпущено 48,6 тыс. пушек – каждая четвертая, произведенная в стране.

Заключенные также привлекались на оборонительное строительство, для чего из лагерей ГУЛАГа было выделено более 200 тыс. человек. Заключенные строили отдельные участки оборонительных рубежей под Москвой, Ленинградом, Сталинградом. Кроме того, они широко использовались для строительства запасных командных пунктов Ставки Верховного Главного Командования и Генерального штаба на рубеже Волги и за Уралом.

В частности, за счет ресурсов Вытегорского строительства и лагеря НКВД были обеспечены рабочей силой, продовольствием и материальными ресурсами полевые работы по строительству 2-го армейского Управления оборонительных работ НКО. За счет Беломоро-Балтийского лагеря НКВД – полевые работы по строительству Управления оборонительных работ Карельского и Северного фронтов.

В непростых условиях военного времени сотрудники уголовно-исполнительной системы изыскивали средства и возможности внести дополнительный вклад в дело приближения победы. Так, например, осенью 1941 года личный состав тюрьмы № 1 города Кирова организовал сбор средств на постройку эскадрильи самолетов. Коллектив Ивдельлага (Свердловская область) за годы войны на постройку танков и самолетов перечислил 3,5 млн рублей наличными и более 10 млн рублей облигациями.

Совместным трудом сотрудников, вольнонаемного персонала и заключенных в годы войны страна обеспечивалась лесом, углем, рудой, восстанавливала и строила новые предприятия. К основным направлениям народно-хозяйственной деятельности с использованием труда заключенных в годы Великой Отечественной войны можно отнести: – железнодорожное строительство, куда было направлено 448 тыс. заключенных);

– лесная промышленность (320 тыс. заключенных);

– промышленное строительство (310 тыс. заключенных);

– аэродромное и шоссейное строительство (268 тыс. заключенных);

– горно-металлургическая промышленность (171 тыс. заключенных);

– строительство оборонительных рубежей (200 тыс. заключенных).

С первых дней войны в системе ГУЛАГа непосредственно на местах было организовано производство, направленное на выполнение заказов для нужд фронта. Главным образом производился выпуск боеприпасов, спецупаковки, пошив обмундирования для Красной Армии, изготовление другой военной продукции. На базе заводов и заводиков системы ГУЛАГа производилось огромное количество боеприпасв, в их числе различного калибра мины, авиабомбы, авиационные осколочные бомбы типа «АО», ручные гранаты, противопехотные мины. Кроме того, в ИТЛ были организованы производство и поставка на фронт средств инженерного вооружения: грейдеров, катков, снегоочистителей, автобензоприцепов.

В целом же производство продукции заключенными исправительно-трудовых лагерей в годы войны охватывало 15 отраслей народного хозяйства. Только в течение 1942 года предприятиями ИТЛ было выпущено продукции на 1 млрд 290 млн рублей, что составило 108,3 % от предусмотренного планом.

К 1944 году заключенные работали на 650 предприятиях страны. Общий объем продукции, выпущенный этими предприятиями, составил 1 млрд 652 млн рублей. Кроме того, благодаря производственно-хозяйственной деятельности ИТЛ в государственный бюджет за 1944 год поступило накоплений в сумме 1 млрд 630 млн рублей, в доход государства сдано 767 млн рублей. При этом важно отметить, что в годы войны все колонии и лагеря перешли на самоокупаемость и не получали дотаций из государственного бюджета.

Заключенными решались даже творческие задачи. Так, для оборонной промышленности (авиастроение, танкостроение, артиллерия, транспорт, изготовление боеприпасов) были необходимы в большом количестве технические изделия из кожи. Для их производства требовались остродефицитные полуфабрикаты, которые поступали с перебоями. Заключенные Московской колонии № 1 НКВД России изобрели и сконструировали небольшую экспериментальную установку по изготовлению манжет из полихлорвиниловых масс, заменяющих кожаные полуфабрикаты. Производство экспериментальной партии позволило исключить из технологического процесса дефицитное сырье и обеспечило колоссальную экономию финансовых средств.

В годы войны силами заключенных обеспечивалось строительство объектов разного назначения. Были построены и введены в действие такие крупные промышленные объекты, как Актюбинский завод ферросплавов, Норильский никелевый, Новотагильский и Байкальский металлургический заводы, нефтепровод Астрахань – Саратов, Ухтинский нефтяной комбинат, Тавдинский, Канский, Красноярский, Любвинский гидролизные заводы по выработке спирта. Особо среди оборонных сооружений следует выделить пороховой завод в Соликамске, авиационные в Омске и Куйбышеве, аэродромы с твердым покрытием, в том числе заполярный в Уэлькале на трассе Москва – Америка.

Постановлением Государственного Комитета Обороны от 21 мая 1943 года, для обеспечения возможных боевых действий на Дальнем Востоке, на ГУЛАГ было возложено строительство железнодорожной линии Комсомольск – Советская Гавань и порта Ванино. Обе эти задачи были выполнены успешно.

Всего же за период 1941–1944 гг. строительными организациями НКВД было выполнено капитальных работ на 14,2 млрд рублей, что составило 14,9 % всех выполненных строительных работ по народному хозяйству СССР в целом, было построено и сдано в эксплуатацию: 612 оперативных аэродромов и 230 аэродромов с взлетно-посадочными полосами, группа авиационных заводов в районе Куйбышева, 3 доменных печи общей мощностью 980 тыс. тонн чугуна в год, 16 мартеновских и электроплавильных печей производительностью 445 тыс. тонн стали, прокатные станы общей производительностью 542 тыс. тонн проката, 4 коксовые батареи производительностью 1 млн 740 тыс. тонн кокса, угольные шахты и разрезы общей производительностью 6 млн 790 тыс. тонн угля, 46 электрических турбин общей мощностью 596 тыс. киловатт, 3 тыс. 573 километра новых железных дорог, 4 тыс. 700 километров шоссейных дорог, 1 тыс. 58 километров нефтепроводов и другие объекты.

За этот период промышленными предприятиями НКВД было выдано: 315 тонн золота, более 14 тыс. тонн олова (в концентратах), 6 тыс. 795 тонн вольфрамового концентрата, 1 тыс. 561 тонн молибденового концентрата, 6 тыс. 511 тонн никеля электролитного, 6 тыс. 81 тонн меди черновой, 968 тыс. тонн хромитовой руды, 8 млн 924 тыс. тонн угля, 10 тыс. 150 тонн сажи газовой, 407 тыс. тонн нефти, 90 млн м³ леса и дров, произведено 30,2 млн штук мин. Удельный вес продукции предприятий НКВД в общем производстве по народному хозяйству СССР составил: по золоту – 64 %; по платине и палладию – 65 %; по оловянным концентратам – 82 %; по электролитному никелю – 71 %; по молибденовым концентратам – 27 %; по вольфрамовым концентратам – 34 %; по минам – 17 %. Несмотря на трудности, помимо высоких показателей трудовой активности заключенными было перечислено в Фонд обороны страны свыше 40 млн рублей добровольных взносов, а также значительное количество золота и серебра. Из предприятий ГУЛАГа в освобожденные районы страны в 1943–1944 гг. было передано 356 единиц разного оборудования, 160 тракторов, 170 автомашин, 30 комбайнов, 235 плугов, 62 сеялки.

Уже в 1944 году началась переориентация части ресурсов ГУЛАГа на нужды послевоенного развития. Хотя многие производства и стройки продолжали выполнять прежние задания, большинство производственных мощностей исправительной системы стало перестраиваться на выпуск «мирной» продукции. Именно в это время было завершено строительство Угличской и Рыбинской электростанций, которое было приостановлено в 1941 году.

Тогда же НКВД получил ряд новых заданий Государственного Комитета Обороны по капитальному строительству и расширению производственной деятельности. В числе первостепенных задач были восстановление и строительство военно-морских баз в Таллине, Риге, на полуострове Порккала-Удд, строительство газопровода «Саратов – Москва», восстановление Беломорско-Балтийского канала, строительство Закавказского металлургического комбината и железной дороги Кировобад – Дашкесан, строительство Ивдельского и Бирюсинского гидролизных заводов мощностью на 500 тыс. декалитров спирта каждый, развитие нового месторождения коксующихся углей Хелмер-Ю, включая строительство железной дороги Воркута – Хелмер-Ю, строительство Ангренского и Волчанского угольных разрезов, расширение куйбышевского, краснодарского и дагестанского нефтепромыслов, строительство урановых рудников и заводов, а также второй очереди Тырно-Аузского вольфрамового комбината.

На 1 января 1945 года всего в исправительной системе НКВД насчитывалось 1 млн 460 тыс. человек. Из них 715,5 тыс. содержались в исправительно-трудовых лагерях и 745,2 тыс. в исправительно-трудовых колониях. Вскоре туда начали массово поступать лица из числа восточных рабочих, обвиненных в сотрудничестве с фашистами, освобожденных из лагерей бывших белогвардейцев, захваченных полицаев, власовцев и других.

В 1945 году перед ГУЛАГом была поставлена совершенно новая задача – обеспечить развитие атомной промышленности в СССР.

Таким образом, система ГУЛАГа продолжала функционировать на протяжении всего периода Великой Отечественной войны. В лагерях этой системы отбывали наказание самые разные люди, от уголовников, совершивших тяжкие преступления, до людей, осужденных по политическим мотивам. Сама система четко вписывалась в общую структуру жизни и деятельности страны в условиях войны, являясь ее составной частью.

Штрафные формирования в РККА

После неудачного исхода Харьковской оборонительной операции (4–25 марта 1943 года) советские войска были вынуждены отступать к Дону, а затем к Волге. На отдельных направлениях это отступление ввиду напора превосходящих сил противника и потери управления советским командованием превращалось в бегство с элементами паники. Для того чтобы воспретить это, от 28 июля 1942 года был подписан приказ № 227 народного комиссара обороны СССР больше известный как приказ И.В. Сталина «Ни шагу назад!».

Сразу же надо сказать, что этот приказ не был секретным, так как он объявлялся во всех ротах, эскадронах, батареях, эскадрильях, командах и штабах. Но затем советские историки предпочли о нем умалчивать. Порой он даже публиковался только под грифом «Для служебного пользования».

На самом же деле приказ в своей первой части гласил:

«Враг бросает на фронт все новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, рвется в глубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население. Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа».

Но далее, говоря о сопротивлении отдельных соединений и частей Красной Армии говорилось:

«Часть войск Южного фронта, идя за паникерами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа из Москвы, покрыв свои знамена позором. Население нашей страны, с любовью и уважением относящееся к Красной Армии, начинает разочаровываться в ней, теряет веру в Красную Армию, а многие из них проклинают Красную Армию за то, что она отдает наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама утекает на восток. Некоторые неумные люди на фронте утешают себя разговорами о том, что мы можем и дальше отступать на восток, так как у нас много территории, много земли, много населения и что хлеба у нас всегда будет в избытке. Этим они хотят оправдать свое позорное поведение на фронтах. Но такие разговоры являются насквозь фальшивыми и лживыми, выгодными лишь нашим врагам».

После этого в приказе шло напоминание о том, что «Каждый командир, каждый красноармеец и политработник должны понять, что наши средства небезграничны. Территория Советского Союза – это не пустыня, а люди – рабочие, крестьяне, интеллигенция, наши отцы и матери, жены, братья, дети. Территория СССР, которую захватил и стремится захватить враг, – это хлеб и другие продукты для армии и тыла, металл и топливо для промышленности, фабрики, заводы, снабжающие армию вооружением и боеприпасами, железные дороги. После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало меньше территории, стало быть, стало намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик. Мы потеряли более 70 млн населения, более 80 млн пудов хлеба в год и более 10 млн тонн металла в год. У нас нет уже преобладания над немцами ни в людских ресурсах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше – значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. Каждый новый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослаблять нашу оборону, нашу Родину».