Красные командиры Гражданской войны

В июне 1934 года полномочного посланника в Варшаве отзывают в Москву и неожиданно для многих (и для него самого) назначают прокурором РСФСР, хотя он никакого юридического образования не имел. Но зато был тверд по отношению к врагам революции в годы Гражданской войны, кто бы они ни были: контрреволюционеры или белые, махновцы или мятежные тамбовцы. Одновременно В. А. Антонов-Овсеенко (с 1934 по 1937 год) является членом ВЦИК.

Когда в далекой Испании начинается Гражданская война, он снова призывается на дипломатическое поприще. Антонов-Овсеенко назначается генеральным консулом СССР в Барселоне. Ему приходится заниматься поставками вооружения для войск республиканцев, вопросами участия в войне советских военных специалистов. В республиканской Испании Владимир Александрович находился с сентября 1936 года по сентябрь 1937 года.

По возвращении с войны в Испании он в том же сентябре 37-го назначается народным комиссаром юстиции РСФСР. В этой высокой должности, когда маховик сталинских репрессий был раскручен, Антонов-Овсеенко пробыл совсем недолго. 12 октября последовал арест по сфабрикованному делу. Следствие шло почти четыре месяца. Арестант содержался в Бутырской тюрьме (в «Бутырках»).

8 февраля 1938 года Военная коллегия Верховного суда РСФСР приговорила его к 10 годам лишения свободы без права переписки. В тот же день видный большевик В. А. Антонов-Овсеенко был… расстрелян: его не стало в 55 лет.

Гражданская реабилитация Владимира Александровича Антонова-Овсеенко, профессионального революционера, наркома по военным делам и главнокомандующего фронтом в годы Гражданской войны, полномочного посла СССР, прокурора и наркома юстиции РСФСР состоялась в 1954 году. В следующем году он был посмертно восстановлен в рядах Коммунистической партии. В феврале 1956 года – публично реабилитирован на ХХ съезде КПСС.

В 1973 году В. А. Антонову-Овсеенко на его родине, в городе Чернигове, был поставлен памятник.

Когда вчитываешься в строки «разношерстной» биографии этого человека удивительной даже для годин Гражданской войны судьбы, то думается о той роли, которую он сыграл тогда. Овсеенко чем-то напоминает лихого, умелого «пожарника» в руках глав Реввоенсовета и Совнаркома, кидавших вчерашнего профессионала-подпольщика Антонова туда, где было «тонко» и грозило прорывом, где приходилось начинать, как говорится, почти с нуля и стоя на зыбучем песке. Где требовался человек решительный и жесткий, потому что время стояло такое.

Таких «пожарников», да еще с клеймом бывшего троцкиста, неважно, какого уровня, история Гражданской войны в России знает немало. Эти люди, кто выжил в ее огне, пережить сталинские репрессии 30-х годов просто не могли: судьба у них на финише была незавидная. Трагичная.

Блюхер Василий Константинович

Главнокомандующий Народно-революционной армией, советник Сунь Ятсена

Один из первых пяти Маршалов Советского Союза родился в 1890 году в деревне Барщинка (всего 16 дворов) Георгиевской волости Рыбинского уезда Ярославской губернии в семье русского крестьянина-бедняка, внука суворовского солдата, по имени Лаврентий и по прозвищу Блюхер. Мать была из крестьянского православного рода Медведевых соседней деревни Курганово.

Такое прозвище Лаврентий, вернувшись со службы (скорее всего, будучи увечным воином) в родную деревню, получил за обилие наград – Георгиевский крест и медали за Отечественную войну 1812 года – от своих земляков. Они при встрече сравнили земляка, обладателя солдатского «Егория», с прусским генерал-фельдмаршалом Гебхардом Блюхером, виденным на лубочных картинках. Со временем такое необычное прозвище стало «немецкой» фамилией крестьянского рода на Ярославщие.

Трудовую деятельность «отходника» Василий Блюхер начал в 1904 году, после окончания сельской церковно-приходской школы. Начинал с «мальчика на побегушках» мануфактурного магазина в Санкт-Петербурге. Затем трудился подручным и слесарем на ряде заводов. На Мытищинском вагоноремонтном заводе состоялось первое знакомство молодого рабочего с агитаторами-революционерами.

В феврале 1910 года за призыв рабочих на митинге в Мытищах был арестован во время выступления. Суд приговорил его к 2 годам и 8 месяцам тюремного заключения. Этот срок наказания он провел в Бутырской тюрьме в Москве.

Выйдя из тюрьмы, Василий Блюхер много занимался самообразованием, учился на годичных подготовительных курсах, но поступить в университет, что было его мечтой, не успел. Началась Первая мировая война.

В августе 1904 года он был призван в армию. После обучения в 93-м запасном полку он попал рядовыми в 19-й пехотный Костромской полк. Воевал на Юго-Западном фронте, в полковой команде охотников (разведчиков). За отличия в боях был награжден Георгиевскими крестами 3-й и 4-й степеней, Георгиевской медалью «За храбрость» 4-й степени и чином младшего унтер-офицера.

На фронте Василий Блюхер провоевал всего четыре месяца. Во время разведки под Тернополем, во время боя в январе 1915 года он получил тяжелые осколочные ранения от разрыва гранаты. В госпиталях, после нескольких операций, пролежал целый год. Его дважды санитары переносили в морг, посчитав за умершего.

Младший унтер-офицер был уволен из армии как инвалид войны с назначением пенсии. Его левая нога стала короче на полтора сантиметра, и Василию Блюхеру пришлось, скрывая свою хромоту, учиться ходить вразвалочку. Подлечившись в родной деревне, он отправляется на поиски работы, которую находит в Казани, на местном механическом заводе. Здесь, в июне 1916 года, фронтовик вступает в партию большевиков.

После Февраля 17-го года Блюхер переехал на новое место жительства, в Самару. Здесь он установил связь с местным большевистским комитетом. Вскоре от председателя Самарского губернского ревкома (РВС) В. В. Куйбышева получил задание устроиться добровольцем в местный 102-й запасной полк. Не без труда георгиевский кавалер-инвалид был зачислен в запасную воинскую часть, где начал вести агитационную работу. Был избран председателем полкового комитета. Во время Октября 17-го года полк выступил на стороне революции.

В Поволжье и соседний с ним Урал пришла Гражданская война. В Самаре создается вооруженный отряд, который направляется к Челябинску для очищения города от оренбургских белоказаков атамана А. И. Дутова. Комиссаром революционного отряда, которым командовал капитан старой армии Садлуцкий, назначается помощник комиссара гарнизона Самары большевик Василий Блюхер. Самарцы, на вагонах эшелонах которого вывели надпись «Демобилизованные», без боя с казачьими заслонами прорвались к Челябинску и участвовали в освобождении города.

После этого самарцы подкрепили так называемый «Северный летучий отряд» моряков-балтийцев мичмана Сергея Павлова. Этот отряд в истории Гражданской войны был знаменит «ликвидацией» Ставки Верховного главнокомандующего России в городе Могилеве и зверским убийством на местном вокзале генерал-лейтенанта Н. Н. Духонина, только вступившего в командование Ставкой.

С марта Блюхер командовал сводным Восточным отрядом в борьбе с дутовщиной. «Северный летучий отряд», самарцы, уральские отряды красногвардейцев завязали бои с белоказами-дутовцами в районах Троицка, станицы Татищевой, Оренбурга, Верхнеуральска, других местах. Неприятель, будучи разбитым, уходил в степи. В этих боях проявились незаурядные способности В. К. Блюхера, его умение руководить отрядами в сложной боевой обстановке.

Блюхер становится на время председателем Челябинского ревкома и Совета. 10 мая он получает новое назначение. В выданном ему мандате говорилось:

«Предъявитель сего товарищ Василий Блюхер Уральским областным военным комиссаром (Ф. И. Голощекиным. – А.Ш.) назначается главнокомандующим всеми отрядами, находящимися под Оренбургом. Всем начальникам отрядов предписывается точное и беспрекословное подчинение всем распоряжениям товарища Блюхера».

Путь воинского эшелона из Челябинска под Оренбург лежал через Самару. Но тут вспыхнул мятеж Чешско-Словацкого корпуса. Белочехи захватили и Челябинск, и Самару. Советские войска под Оренбургом оказались отрезанными от своих тылов и находились в фактическом враждебном окружении. Отряд Блюхера первый бой с белочехами провел под Бузулуком, но дальше ему продвинуться не удалось.

Отряды красногвардейцев и красных партизан стали стягиваться к Белорецкому заводу (ныне город Белорецк) на реке Белой. Здесь на заседании военного совета 2 августа 1918 года по предложению В. К. Блюхера был согласован план дальнейшего прорыва по тылам белых на соединение с Красной армией через Верхнеуральск, Миасс, Екатеринбург навстречу войскам Восточного фронта, о местонахождении которых информации не имелось.

Главнокомандующим был избран бывший казачий офицер Николай Каширин, а его заместителям стали Блюхер и Иван Каширин, брат Николая. В то же время Василий Блюхер оставался командиром самого большого, сводного Уральского отряда. Другими большими отрядами являлись Верхнеуральский Н. Д. Каширина и Троицкий Н. Д. Томина. Соединенные советские отряды получили название «Уральской партизанской армии».

Армия за 8 дней ожесточенных боев прошла около 50 километров и подступила к городу Вернеуральску. Перед ним состоялся тяжелый бой на лысой горе Извоз, которая господствовала над округой. Но удержаться у Верхнеуральска и поселка Тирлянский, окруженных восставшими казачьими станицами, красным не удалось. Из-за недостатка сил (4700 штыков, 1400 сабель, 13 орудий) они были вынуждены отойти опять к Белорецкому заводу.

В боях у Верхнеуральска был тяжело ранен в ногу главнокомандующий Н. Д. Каширин, и руководить отрядами на поле боя он уже не мог. 2 августа по решению военного совета его сменил Блюхер. Василий Константинович реорганизовал разрозненные отряды в полки, батальоны и роты и предложил новый план похода: через Петровское, Богоявленский завод и Архангельское прорываться на Красноуфимск. По такому пути можно было опереться на местных рабочих, получить пополнение и продовольствие. Военный совет такой план принял.

Начав поход 5 августа, Уральская партизанская армия к 13 августа с боями преодолела Уральский хребет в районе Богоявленского завода. Вместе с партизанами уходили многие их семьи. По пути Блюхер присоединил к себе 2-тысячный Богоявленский партизанский отряд М. В. Калмыкова, а затем Архангельский отряд В. Л. Дамберга (1300 человек) и ряд других местных отрядов красных партизан.

Теперь Уральская партизанская армия представляла из себя значительную силу. Она имела в своем составе 6 стрелковых и 2 кавалерийских полков, артиллерийский дивизион, другие части. Всего 10,5 тысячи штыков и сабель, 18 орудий. Армия двигалась на марше, имея впереди авангард, за ним главные силы, а затем арьергард. Длина походной колонны составляла до 20 километров. Движение тормозили плохие дороги и обоз с беженцами.

Блюхер понимал всю невыгодность положения армии: путь ее лежал в треугольнике рек Залима, Белая и Сим. Следовало как можно скорее покинуть его. Приходилось сокращать стоянки, совершать ускоренные марши. И каждодневно вести разведку по пути движения армии красных партизан Юга Урала.

Белое командование прилагало немало усилий для ее разгрома. 20 августа у населенного пункта красные партизаны выиграли тяжелый бой. 27 августа они форсировали реку Сим и заняли железнодорожную станцию Иглино, 12 километров северо-восточнее Уфы. Участок железной дороги Уфа – Челябинск был разрушен, и неприятель, в том числе белочехи, на Урале на пять дней потеряли прямое сообщение с Сибирью. Это был чувствительный удар.

Последовали новые бои – на реке Уфа, у селения Красный Яр (здесь был построен мост через реку, помогали местные жители-башкиры), в других местах. К 10 сентября Уральская партизанская армия дошла до района Аскина, и у села Тюйно-Озерская прорвала кольцо окружения: белых войск из состава Сибирской армии перед ней уже не наблюдалось.

Войска Блюхера выходили на соединение с передовыми частями советской 3-й армии Восточного фронта три дня: с 12 по 14 сентября. Штаб 1-й Бирской бригады, которой командовал Павел Деткин, самым гостеприимным образом встретил партизанского командующего.

Через десять дней красные партизаны Южного Урала прибыли в город Кунгур, где их основная часть влилась в состав поредевшей в прошедших боях 4-й Уральской (ставшей затем 30-й) стрелковой дивизии. Начальником ее назначается В. К. Блюхер. Меньшая часть пошла на пополнение других дивизий и полков: потери советской 3-й армии во время наступления белой Сибирской армии на Пермь оказались серьезными.

Так Уральская партизанская армия прекратила свое существование, а ее 54-дневный поход героической страницей вошел в историю Гражданской войны в России. Путь ее походил по горам, лесам и болотам. Бойцы проявили высокую организованность и массовый героизм, проведя более 20 победных боев. Были разгромлены несколько белых частей, полк белочехов и полк польских легионеров, гарнизон Стерлитамака. Действия Уральской партизанской армии содействовали начавшемуся наступлению Восточного фронта, что признавало высшее командование противной стороны.

Газета «Часовой революции» в день вступления красных партизан Юга Урала в Кунгур писала: «Все на праздник в честь наших красных боевых молодцов, в честь цвета Красной армии – блюхеровских отрядов».

О южноуральских партизанах и их командующем запрашивала Москва, Совнарком и Реввоенсовет Республики. Член Уральского обкома партии большевиков А. П. Спунде писал председателю Совнаркома В. И. Ульянову (Ленину):

«Посылаю вам сведения о Блюхере, о котором мы с вами… говорили… Товарищи утверждают, что буквально во всех случаях его стратегические планы на проверку оказывались абсолютно удачными. Поэтому Уральский областной (комитет) РКП(б) (и, конечно, Советов тоже)… настаивают на том, чтобы Блюхер с его отрядами был отмечен высшей наградой, какая у нас существует…»

Реввоенсовет 3-й армии доложил председателю ВЦИК Я. М. Свердлову: «Переход войск тов. Блюхера в невозможных условиях может быть приравнен разве что к переходам Суворова в Швейцарии. Мы считаем, что русская революция должна выразить вождю этой горсточки героев, вписавших новую славную страницу в историю нашей молодой армии, благодарность и восхищение».

В те дни учреждается самый первый советский орден Красного Знамени. Он был предназначен для награждения граждан РСФСР, «проявивших особую храбрость и мужество при непосредственной боевой деятельности». Иначе говоря, это была высокая орденская награда за военные заслуги.

28 сентября 1918 года Президиум Всероссийского Центрального исполнительного комитета постановил: «Первым по времени знак отличия присудить тов. Блюхеру». Так Василий Константинович Блюхер, будущий Маршал Советского Союза, стал обладателем военного ордена Красного Знамени (но не за № 1, как это ошибочно считается). Стал самым первым орденоносцем среди советских военачальников.

В памятке награжденного орденом Красного Знамени были такие строки: «Тот, кто носит на своей груди этот высокий пролетарский знак отличия, должен знать, что он из среды равных себе выделен волею трудящихся масс, как достойнейший и наилучший…»

В 1918 году 30-я стрелковая дивизия В. К. Блюхера сражалась на Кунгурском и Пермском направлениях против войск Сибирской армии адмирала Колчака, которой командовал белочех генерал Радула Гайда. Сибиряки в условиях суровой уральской зимы держались стойко, и потому наступление левого (северного) крыла Восточного фронта развивалось совсем не так, как на западном (южном) крыле.

Первый бой дивизия провела 24 сентября. Она прикрывала районы Сылвинского, Сергинского и Бисертского заводов. Красные партизаны, теперь красноармейцы, сумели отразить наступление противника: «Блюхер произнес на митинге речь, напомнил подчиненным об их опыте и призвал не посрамить партизанской славы».

Отразив натиск колчаковцев, 30-я стрелковая дивизия сама пошла вперед. 2 октября она овладела городом Красноуфимском. Генерал Гайда, получив подкрепления, подготовил контрудар по тому участку фронта, который занимали полки Блюхера. Он телеграфировал в Омск Верховному правителю России адмиралу А. В. Колчаку: «3-я армия после пополнения отрядами Блюхера и Каширина на Красноуфимском направлении теснит Иркутскую дивизию. Срочно необходима ей помощь».

Когда стало ясно, где противник наносит главный атакующий удар, Блюхер понял, что если его дивизия здесь не выстоит, то ослабленные войска 3-й армии не выстоят в других местах. Колчаковская Сибирская армия перешла в наступление на город Пермь 29 ноября, когда уже лежали глубокие снега. В самое трудное положение попал 1-й Морской Кронштадтский полк, который был окружен и полностью погиб.

Блюхер понял, что через эту брешь в линии фронта белые устремятся к Перми. Он попытался залатать дыру, закрыв ее Белореченским резервным полком Пирожкова. Комдив лично водил красноармейцев в атаки, на время приостановив наступательный порыв белых сибиряков. Он даже успел поздравить своих бойцов с боевым успехом.

Перед Новым годом установились суровые морозы. Потери в боях, обморожения, болезни обескровили 30-ю стрелковую дивизию. Поняв, что ему дольше не удержать позицию, Блюхер 21 декабря стал отводить свои полки. В результате этого 25 декабря Пермь была занята сибирскими войсками генерала Гайды, которые, развивая успех, вышли на берега Камы и даже попытались ее форсировать в районе города Ассы. 3-я армия М. М. Лашевича отступала под натиском белых.

Но вскоре наступление колчаковской Сибирской армии застопорилось. Причина этого заключалась в следующем. Разведка 30-й стрелковой дивизии сумела перехватить приказ командира 1-го Сибирского корпуса генерал А. Н. Пепеляева. Из приказа стало ясно, что Пепеляев задумал нанести удар по левому флангу дивизии Блюхера и захватить Павловский и Очерский заводы. Белые стягивали сюда значительные корпусные силы.

Блюхер умело распорядился полученными данными разведки, решив упредить атаку неприятеля. Он взял под личное командование 1-ю Красноуфимскую бригаду и с ней совершил по заснеженным лесам глубокий обход ударной группы пепеляевцев. Те не ожидали от красных такого рискованного марш-броска по лесному бездорожью. Атака бригады Блюхера имела полный успех.

Развивая его, в наступление перешла вся советская 3-я армия: теперь инициатива оказалась в руках красного командования. Умелые действия Василия Константиновича Блюхера по срыву вражеского наступления не остались незамеченными: 31 января 1919 года он назначается помощником командующего 3-й армии Лашевича.

В апреле следует новое назначение – начальником Вятского укрепленного района. Он был создан для того, чтобы не допустить соединения войск Сибирской армии адмирала Колчака и отрядов генерала Е. К. Миллера, командовавшего белой армией Северной области, наступавших от Архангельска. Блюхеру пришлось заниматься строительством полевых укреплений, формированием «гарнизонов защиты».

Восточный фронт, перейдя в наступление на своем левом крыле, освободил города Пермь и Кунгур. Командующий фронтом М. В. Фрунзе приказал сформировать новую стрелковую дивизию, которая получила номер 51-й. Ее составили из Вятской крепостной бригады, Особого Северного экспедиционного отряда и Особой бригады. Немалая часть личного состава состояла из рабочих уральских заводов.

Начальником дивизии 15 августа 1919 года был назначен краснознаменец В. К. Блюхер. Дивизия вошла в состав 3-й армии, которой теперь командовал С. А. Меженинов. Во главе 51-й стрелковой Блюхер участвовал в разгроме Колчака.

Наступать ему пришлось на открытом северном фланге Восточного фронта, на восток от Тюмени. 20 августа дивизия форсировала реку Тобол, затем переправилась через Иртыш и двинулась на город Тобольск, который был когда-то необъявленной сибирской столицей. Продвижение вперед шло успешно: Тобольск был занят.

Но вскоре ситуация на Восточном фронте резко изменилась. Колчак, собравшись с силами, перешел на рубеже рек Иртыш и Тобол в контрнаступление. Советская 5-я армия, которой командовал будущий Маршал Советского Союза М. Н. Тухачевский, оказалась отброшенной назад. Колчаковцы потеснили и 3-ю армию (Блюхер вывел дивизию из окружения), которой пришлось оставить Тобольск. Туда победно прибыл на пароходе адмирал А. В. Колчак, чтобы лично поздравить белые войска с большой победой.

Спустя некоторое время 51-я стрелковая дивизия вернула город Тобольск назад. Теперь колчаковцы главными силами отступали на восток по линии Транссибирской железнодорожной магистрали. Вскоре красные 11 ноября 1919 года заняли Омск, столицу Белой Сибири. В этой операции дивизия Блюхера совершила глубокий фланговый обход. Честь занятия Омска она разделила с 27-й и 30-й стрелковыми дивизиями, которые наступали с фронта.

К лету 1920 года на театре Гражданской войны в России создалась критическая обстановка. На этот раз она сложилась на Западном фронте против белопанской Польши и Южном фронте против врангелевской Русской армии. По приказу из Москвы туда была переброшена часть освободившихся войск Восточного фронта, перед натиском которого колчаковцы отступали в Забайкалье.

51-я стрелковая дивизия из Сибири прибыла на Южный фронт в начале августа. Она заняла позицию на Каховском плацдарме, сразу приступив к его инженерному оборудованию. Было устроено несколько линий окопов и проволочных заграждений, строились блиндажи и устраивались батарейные позиции. Тогда Блюхер познакомился с военным инженером Д. М. Карбышевым. У Каховки находились четыре переправы через Днепр. Советские войска под Каховкой были усилены авиационной группой И. У. Павлова.

Советские войска нанесли по противнику несколько контрударов. Но 12 августа конный корпус генерала И. Г. Барбовича и 2-й армейский корпус генерала Я. А. Слащева заставили красные войска отойти на подготовленные оборонительные рубежи. Непрерывные атаки белых на Каховку продолжались до 20 августа, но безуспешно.

Отразив все вражеские атаки, советские войска (4 дивизии, в том числе и 51-я, и Херсонская группа) перешли в контрнаступлении и 26 августа вышли на подступы (20–30 километров) к городу Мелитополю. Однако в ответ конный корпус генерала Барбовича, усиленный Корниловской и 6-й пехотными дивизиями, нанес сильный удар по левой группе советских войск (дивизия Блюхера и 52-я стрелковая дивизия), а 2-я Донская казачья дивизия – по ее правому флангу и центру.

Советские войска снова отошли обороняться на Каховский плацдарм, который на этот раз был занят 51-й стрелковой дивизией и бригадой 15-й стрелковой дивизии под общим командованием В. К. Блюхера (11 тысяч штыков и сабель, 52 орудия, 10 бронемашин, 368 пулеметов). В день 14 октября белые войска начали крупное наступление, имея цель через переправы у Каховки прорваться на правобережье Днепра. На то время Врангель не имел успеха только под Каховкой.

На Каховский плацдарм начались сильные двухдневные атаки 2-го армейского корпуса, которым теперь командовал генерал В. К. Витковский (свыше 6 тысячи штыков, до 700 сабель, 12 танков, 14 бронеавтомобилей, 80 орудий, 200 пулеметов). С воздуха атакующих поддерживало 15 аэропланов. Атакующих врангелевцев не смущало даже то обстоятельство, что оборонявшиеся красные войска имели заметное превосходство в силах и пулеметах. В рядах атакующих двигались танки – невиданное доселе в Гражданской войне оружие. До этого они использовались только в одиночных случаях.

Когда атакующий натиск белых, понесших большие потери в людях, иссяк, Блюхер 15 октября сам перешел в решительное наступление, отбросив неприятеля от Каховского плацдарма на 10–20 километров. Красные захватили у белых в качестве трофеев 10 (!) танков, 7 бронемашин и 70 пулеметов. Каховка выстояла и стала легендарной для истории РККА.

Командующий Южным фронтом М. В. Фрунзе писал о тех днях: «Геройские войска под общей командой Блюхера не только отбили атаку врага, но и перешли в дружную контратаку, окончательно разгромили его и с боем овладели всей линией его расположения».

Умелые действия Василия Константиновича Блюхера на Каховском плацдарме стали образцовыми для истории Гражданской войны в России. Личные его заслуги виделись несомненными. Наградой ему за Каховку стали золотые часы с надписью: «Честному воину Рабоче-Крестьянской армии от ВЦИК». Другой наградой для командира 52-й стрелковой дивизии стал второй орден Красного Знамени.

Затем дивизия В. К. Блюхера прославила себя в Перекопско-Чонгарской операции Южного фронта, которая проводилась с 7 по 17 ноября 1920 года с целью завершения разгрома белой армии барона Врангеля и освобождения Крыма. 51-я стрелковая дивизия вошла в состав ударной группы советской 6-й армии, которой командовал А. И. Корк. Ей предстояло силами двух своих бригад (ее отдельная кавалерийская бригада через Сиваш наступала на Литовский полуостров) атаковать в лоб вражескую Перекопскую позицию.

Эта позиция (Перекоп) состояла из Турецкого вала длиной до 11 километров, высотой в 10 метров, глубиной рва перед валом 10 метров, прикрытого тремя линиями проволочных заграждений. Вторая полоса обороны белых проходила на удалении 20–25 километров от первой лини, то есть Турецкого вала, имела 6 линий окопов, тоже прикрытых проволочными заграждениями.