Великий йогин Шри Шивабалайоги Махарадж. Жизнь, духовный путь, наставления по практике

Странный, но непреложный факт: когда искатель вступает на духовный путь, он неизменно встречает немало очернителей, которые ставят ему палки в колеса. Это случилось и с Сатьяраджу. Хотя приходящие к нему люди в большинстве своем признавали в юноше бала-йоги и относились к нему с почтением, были и такие, кому не удавалось разглядеть свет этого человека. Движимые завистью, а возможно и просто злобой, они подвергали погруженного в самадхи юного йогина всевозможным издевательствам, особенно когда рядом не было никого, кто мог бы пресечь безобразие. Когда от Сатьяраджу в раздражении ушел Гора Маллана, о юноше стала заботиться его мать, Парватхамма. Между тем она не могла находиться рядом постоянно, и стоило ей отправиться домой, как к нему пробирался кто-нибудь из мальчишек, которые издавна боялись и ненавидели Сатьяраджу, но прежде не решались открыто выказывать свое враждебное к нему отношение, а теперь получили возможность измываться над ним в свое удовольствие. Однажды какой-то особенно злонамеренный тип пропитал тряпку керосином, поджег ее и швырнул в сидящего в самадхи бала-йоги. Поскольку Сатьяраджу в тот момент был полностью отрешен от тела, он даже и не заметил ничего, а поэтому горящая тряпка оставила сильные ожоги на его руках и ногах. Но бала-йоги продолжил свой тапас, не обращая внимания на мучительную боль от ожогов. Когда весть об этом происшествии разошлась по деревне, один добрый старик приготовил лечебную мазь. Он ежедневно навещал йогина и обрабатывал ожоги мазью, пока йогин невозмутимо сидел в состоянии самадхи, после чего спокойно возвращался домой. Благодаря заботам этого доброго старика ожоги постепенно зажили, однако шрамы на теле йогина остались до конца его жизни.

Хотя большинство людей к этому времени уже поверили, что Сатьяраджу действительно погрузился в тапас, оставались, как водится, и скептики, которые вообще насмехались над этой формой подвижничества как таковой. В числе таких людей был мужчина по имени Дора Вирараджу, живший в Адиварапупете. Дора Вирараджу поставил себе за цель разоблачить бала-йоги, и с этой целью он заручился поддержкой своего приятеля, Чинты Суранны, пандита-аюрведиста родом из Сомешвары, что близ Рамчандрапурама. Однажды вечером эти двое пришли туда, где под пандалом из листьев пальмировой пальмы сидел бала-йоги, якобы для того, чтобы получить его даршан, и дождались, пока остальные посетители разойдутся. Как только они остались с бала-йоги наедине, Чинта Суранна, желая проверить интенсивность самадхи йогина, расплел ноги Сатьяраджу, чтобы нарушить падмасану. Ему удалось расплести ноги, но потом они так и застыли в том положении, в каком он их оставил. Затем он попытался вывести йога из состояния самадхи, разомкнув веки на одном его глазу своими пальцами. Веки на этом глазу тоже так и остались полуоткрытыми, но состояние йогического самадхи прервать не удалось. Поскольку Суранна кое-что смыслил в таких вещах, он теперь убедился, что самадхи юноши подлинное, так что ему стало неловко от собственных действий. Тогда он попытался сомкнуть полуразомкнутые веки юноши и сложить его ноги обратно в падмасану, но ничего из этого не вышло, несмотря на долгие усилия. Наконец, когда йогин все же вышел из состояния самадхи, Суранна упал к его ногам и стал молить о прощении за то, что сделал. Бала-йоги улыбнулся и легко простил этого человека. На следующее утро Суранна посетил Парватхамму. Он сказал женщине, что ее сын – махатма, и просил ее заботиться о нем как подобает.

Временное прибежище в ашраме Пасалапуди

Бала-йоги терпел издевательства в течение двух месяцев. Он не допустил, чтобы эти досадные события прервали его тапас, однако они, в конце концов, стали нарушать покой его ума. Он то и дело воздерживался от погружения в самадхи, чтобы мучители не воспользовались его бессознательным состоянием и не подвергли его новым издевательствам. В таких случаях, когда Сатьяраджу пребывал в состоянии глубокой дхьяны, но не самадхи, ему нередко удавалось поймать людей, которые намеревались побить его, ошибочно полагая, что он погружен глубоко в самадхи. Испуганные злодеи в таких случаях молили о прощении, и юноша их отпускал. Как бы там ни было, но ему, наконец, все это стало невмоготу, и он решил перебраться в какое-нибудь такое место, где можно осуществлять тапас без помех. Перебирая в уме места, где он мог бы спокойно погрузиться в себя, Сатьяраджу вспомнил, что слышал об ашраме в Пасалапуди, деревне приблизительно в восьми километрах от Адиварапупеты. Говорили, что там живет некий садху, погрузившийся в тапас. В надежде, что в этом ашраме он найдет то, что ему нужно, юноша одним октябрьским вечером, в десять часов, отправился в Пасалапуди. Это случилось менее чем через два месяца после того, как начался его тапас. Сатьяраджу отыскал этот ашрам, но едва он вошел, как садху, находившийся внутри, стал издавать странные звуки. По-видимому, садху подумал, что в ашрам хочет тайком проникнуть какой-то юный бродяжка, и попытался так отпугнуть его. Бала-йоги же, со своей стороны, предположил, что садху издает эти звуки потому, что не хочет, чтобы его беспокоили, а поэтому Сатьяраджу покинул помещение и уселся снаружи. Так получилось, что именно в эти дни по деревням в той местности шастали коммунистические бандформирования, терроризируя сельских жителей. Чтобы защитить себя, жители деревень собирали дозоры из вооруженных мужчин, которые патрулировали окрестности, задерживая всяких подозрительных типов, шатающихся поблизости. Один из таких дозоров, проходя мимо ашрама, заметил снаружи этого юношу – явно не местного. Они окружили Сатьяраджу и принялись его допрашивать. Бала-йоги пребывал в таком состоянии сознания, что не вполне понимал, что происходит, и уж точно не мог связно отвечать на вопросы. Странное поведение юноши вызвало подозрение у деревенской стражи, и ситуация уже едва было не начала развиваться как-то совсем некрасиво. Но, к счастью, в какой-то момент один из мужчин признал в юноше бала-йоги из Адиварапупеты. Когда дозорные узнали, что бала-йоги приехал в Пасалапуди, чтобы остановиться в ашраме, они позвали управляющего ашрамом и провели бала-йоги внутрь. Разместив молодого йогина, управляющий спросил его, какую садхану тот практикует. Бала-йоги не мог дать вразумительного ответа, поскольку изначально он погрузился в самадхи спонтанно. Поэтому он просто ответил:

– Я не знаю.

– Если так, – напыщенно произнес управляющий, – тогда я проведу для тебя посвящение. Отныне непрестанно повторяй мантру «Садгуру».

С этими словами он покинул юношу и отправился обратно к себе в постель. А бала-йоги, оставшись, наконец, в одиночестве там, где ему никто не мешал, снова погрузился в самадхи. На следующее утро управляющий навестил бала-йоги и спросил, выполняет ли тот джапу (повторение) мантры, которую он ему передал. Бала-йоги ответил отрицательно, чем изрядно рассердил управляющего.

Карри Субхи Редди, который являлся председателем деревенского совета и заодно присматривал, как идут дела в ашраме, позднее тем утром заглянул в ашрам. Увидев его, живущий в ашраме садху почтительно поднялся и совершил намаскар. Он велел сделать так же и бала-йоги, но бала-йоги, казалось, ничего не замечал, полностью погруженный в дхьяну. Редди был преисполнен чувства собственной важности, а поэтому такое пренебрежительное отношение со стороны юноши его обидело. Едва сдерживая раздражение, он резко спросил, какой диеты тот придерживается. Бала-йоги ответил, что питается только молоком. Тогда председатель безапелляционно заявил, что молока для него нет, а поэтому юноше больше не следует оставаться в ашраме. Видя такое отношение со стороны администрации ашрама, бала-йоги понял, что тут ему совсем не рады, а поэтому решил вернуться в Адиварапупету. Он пустился в путь в сумерки, и к десяти часам вечера вновь оказался в родной деревне – после 24-часового отсутствия. Вернувшись в деревню, он не пошел на свое прежнее место. Вместо этого Сатьяраджу уселся под деревом баньян на участке, принадлежавшем его дяде. На следующее утро, когда жители Адиварапупеты узнали, что бала-йоги вернулся, они очень обрадовались, и многие потянулись к нему, чтобы получить даршан.

Буря

Округ Восточный Годавари расположен у моря, а поэтому там часто бывают штормовые циклоны. Один такой шторм необычайной силы обрушился на регион в ноябре 1949 года. Жесточайший ветер с тропическим ливнем разразился приблизительно в половине третьего ночи и неистовствовал до утра. Многие деревья были вырваны с корнем, дома разрушены, огромные территории затоплены, люди – в отчаянии. Во время этого бедствия Мать Парватхамма, естественно, испугалась за сына – и побежала туда, где он сидел, не обращая ни малейшего внимания на бушующую вокруг бурю. Это было весьма безрассудно с ее стороны, и женщина едва не погибла, когда ей на голову упала огромная ветка, отломанная ураганом от дерева. Удар оглушил ее, но вскоре мать пришла в себя и, движимая тревогой о сыне, все же как-то добралась до дерева баньян, под которым сидел бала-йоги. И там она с изумлением обнаружила, что то место, где сидел юноша, оставалось островком покоя посреди бушующей стихии. Бала-йоги был погружен в глубокую дхьяну, и все это неистовство совсем его не трогало. Вокруг него было спокойно и чисто, ни один листок не колыхался под сенью баньяна. Мать Парватхамма испытала облегчение, смешанное с изумлением. Она подошла к сыну и села рядышком. Когда шторм утих и затеплился рассвет, она увидела в свете нарождающегося дня, что рядом с бала-йоги нашли убежище полчища огромных рыжих муравьев, которые буквально облепили тело йогина. Встревоженная, она вскочила на ноги и стала убирать насекомых с его тела, но бала-йоги жестом велел оставить муравьев в покое.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Дхьяна-йога садхана – путь духовной реализации через практику дхьяны. Слово «дхьяна» обычно переводят как «медитация», однако такой перевод неполон. Мы подробно обсудим данный термин в главе 7.

2

Со значениями санскритских понятий и терминов читатель может ознакомиться в глоссарии, приведенном в конце книги. Часть терминов, встречающихся по тексту, автор объясняет сам в сносках или круглых скобках. – Прим. ред.

3

Эти и другие события из мифов о Шиве очень интересно и подробно описаны в книге Дэвдатта Паттанаика «Семь секретов Шивы», (София 2016). Прим. перев.

4

Религиозное подвижничество и (или) погружение в самадхи. Подробнее см. главу 7.

5

Духовная реализация, достижение. Также это слово означает сверхъестественные силы и способности.

6

1/16 рупии. – Прим. перев.

7

Биди – разновидность сделанных вручную дешевых сигарет, популярных в Индии. – Прим. ред.

8

Сиддха-пуруша – человек, достигший сиддхи, или Реализации. Реализованная душа.

9

Дживан-мукта – тот, кто достиг Реализации еще при жизни.

10

Джангам дэвары – община садху, последователей Шивы, которые стараются подражать ему внешним видом и поведением.

11

1 фут – 30,48 см. Таким образом более 7 футов – более 2 м 10 см. – Прим. перев.

12

Сверхсознательное состояние. См. главу 7.

13

Хариджане – члены неприкасаемых каст в Индии. – Прим. перев.

14

Хотя «дхьяна» обычно переводят как «медитация», это слово не в полной мере передает значение данного термина. Подробно мы его обсудим в главе 7.

15

Тримурти – образ Бога, проявленного в виде индуистской троицы – Брахмы, Вишну и Махешвары (Шивы).