Приходящие из Мора

Когда старик замолчал, то сильно подивился тому, что одна из поллитровок оказалась наполовину пустой.

– Эк, я разговорился-то. Языком натрепал. Было бы кому – тетере городской неверующей, – пробурчал он себе под нос, словно и не стоял рядом Лука. И вдруг заплакал.

«Ну, все, совсем шифер сорвало». Лука не знал, смеяться ему или нет. Он улыбнулся, но тут же перехватил взгляд старика – пытливый, и впервые показавшийся злобным.

– Веришь или нет? – вытря слезы, с хищной усмешкой спросил старик и усмехнулся зло, не дождавшись ответа, – а хороша байка? Выдумал я это все. А ты и уши распустил. Знать, неплохо еще умею сказки сочинять. А дед мой еще лучше умел…

Стрельников начал догадываться, почему старика местные кличут сумасшедшим. Но не успел он обдумать эту мысль, как старик внезапно переменился в лице, вновь стал добродушным и веселым и заново наполнил опустошенную бутыль, всучил обе Стрельникову в руки и выпроводил на улицу.

2. Крик

Обретя свободу, Лука поспешил к «автостанции». За разговором он и не заметил, как пролетело время. Когда очутился на площади, только что прибывший автобус как раз разворачивался. Начали выходить пассажиры, и Стрельников сразу увидел брата – Виктор выбрался из салона в числе первых. Он был экипирован, как завзятый таежник, «от и до»: на плече висело ружье в чехле; два рюкзака приторочены, один, маленький, спереди, другой, огромный, за спиной; что-то набито было в набедренные карманы охотничьих штанов.

Лука шагнул навстречу.

– Здорово, брат! – голос его все-таки сорвался.

– Здорово, сукин сын! – Виктор стащил с шеи маленький рюкзак и схватил Луку в объятия.

Действительно, здоров, как бык. Аж в ребрах затрещало.

– Сколько ж лет мы не виделись? – спросил Виктор, когда отошли в сторонку, чтобы не мешать никому. Заметив, что Лука смущенно молчит, решил повременить с расспросами, перешел сразу к делу:

– Отлично, что ты все-таки приехал. Жить тебе придется в Море. Лучшего места для твоих съемок не найти.

– В каком еще море? – не сразу понял Лука.

Насколько он помнил, здесь не то чтобы настоящего моря, а даже искусственных водохранилищ не было.

– Это деревушка так называется. Мора, – пояснил Виктор.

– Мора!? – Лука. Кажется, он где-то слышал это название. И связано это было с каким-то неприятным воспоминанием.

«Мора…Мора…»

– Места там красивейшие, не то, что здесь, – голос Виктора прервал его мысли. – Самая высокая точка в округе, да еще изолированная. Там кругом разломы в коре, почти каньоны. Ручьев и ключей не счесть. Правда, до цивилизации далеко, а электричества сроду не было. Но я тебе дам генератор – мне он до зимы не понадобится, а тебе на подзарядку аккумуляторов и на освещение хватит. Можешь проводить свои натурные съемки, или как там их называют, сколько душа пожелает. Солярой-то хоть затарился?

– Затарился, и бензином тоже, – машинально ответил Лука. – Значит, говоришь, красиво там? – спросил он, все еще находясь под впечатлением от услышанного.

Мора – что-то до боли знакомое. Когда и где он слышал это название? Но вспомнить никак не мог.

– Красиво? Не то слово!

– А народу много?

– Там живых людей – всего пятеро. Две бабы, да три старика. Разве что я денька два поживу с тобой. Потом сопровожу тебя к долине, а сам сплавлюсь вниз. У меня и лодка здесь уже подготовлена.

– С тобой не пропадешь, – Лука похвалил запасливость брата.

– С тобой, я вижу, тоже, – тот заметил две бутыли в пакете.

Оба рассмеялись. Но, если Виктор искренне, то Лука сдержанно. Вспомнив рассказ о начальнике Хворостове, он обернулся, посмотрев на черные, словно стыдливо прячущиеся в кустах остатки сруба автостанции. В существование призраков он не верил, но в то, что от местной катанки можно окочуриться – вполне. Он даже пожалел, что взял у старика самогон.

– Ну, хвастайся, где твоя машина? – сказал Виктор.

Тогда-то Лука и обнаружил следы покушения.

– Пацаны на велики скрутили, – знающе подметил Виктор.

Хорошо, что Лука взял с собой запасные ниппеля, да компрессор был хороший – быстро накачали колеса. А без подсветки номера пока можно обойтись.

У Виктора в Тихоновке жил знакомый, Юрий, у него брат еще две недели назад оставил на хранение генератор и лодку. Вечером, за ужином, делясь с братом и его приятелем впечатлениями о деревне, Лука рассказал про знакомство со стариком и про его рассказ о сгоревшем начальнике.

– Так это сумасшедший Лёлик тебе самогона налил?! – чуть ли не в голос воскликнули оба.

– Ну да.

– Это он про своего сына тебе рассказывал, – сказал Виктор. – Того чуть не засудили, когда начальник автостанции сгорел.

– Про сына?! – удивился Лука. – А говорил, что выдумал.

– Да он эту историю всем рассказывает. Это уж давно было, его сын тогда водителем работал в автобазе. Тихоновка тогда райцентром была. Здесь несколько маршрутов проходило автобусных.

– А что тогда случилось? С Хворостовым?

– Напились они, видать, – сказал Юрий. – Под сумасшедшего закосить хотел. Все кричал, что Хворостова черти сожгли. Пока под судом ходил, жена от него сбежала, да и родственнички гнилые оказались – у старика-отца полхаты оттяпали, пока сын в тюрьме суда дожидался. Отсюда мораль – меньше надо пить.

Все трое посмеялись, но один Лука неискренне. Ему жаль стало старика.

Утром, как следует выспавшись, погрузили генератор в машину, затарились всем необходимым в магазине, где продавщица строила братьям глазки, в особенности рослому Виктору. И в десять утра Лука уже гнал свой «Уазик» по гравийному шоссе, почти пустынному. Незаметно прошло время, и кое-где на подъемах видны были вершины плоских гор, укрытых дымкой. Еще через какое-то время им пришлось свернуть с более-менее хорошей дороги на грунтовку. Словно нехотя «буханка» поплелась по грунтовке, досаждая пассажирам гневной тряской.

Подымавшаяся верх по склону дорога в нескольких местах оказалась рассечена извилистой глубокой промоиной. Лука имел кой-какой опыт, но и все равно внутри все трусливо сжималось, когда он направлял колеса по краю образовавшегося оврага. Чтобы лучше видеть дорогу, приподнялся над сиденьем, крепко держа руль.

– А что, дожди здесь часто бывают? – поинтересовался он.

– Когда как, – ответил Виктор, участвующий в движении нервными вздохами. – Иногда может зарядить. Бывало, что и дней на пять. А обычно – в меру сухо.

– Ничего себе, в меру. Может это уже те самые каньоны? – миновав очередной опасный участок, Лука протер лоб. Оба засмеялись.

Лес становился все гуще. А дорога по-прежнему вела то вниз, то вверх. Но больше вверх – на одном из поворотов открылся великолепный пейзаж. Внизу лежала тайга, занимая весь обзор. Разве что где-то в самой дали, у горизонта, можно было еще угадать едва заметные пятачки распаханных деревенских земель. Всеобщая безжалостность к лесам еще не затронула этот уголок – по пути попалось всего две-три небольших вырубки. А в целом лес действительно можно было назвать непроходимым. Так же как и пролегавшую сквозь него дорогу. Изредка попадались промытые овраги и лужи, но их размеры и сейчас, когда на небе ни облачка, вызывали опасение.

«Да, ежели развезет, отсюда и на полном приводе не выберешься», – подумал Лука, вспоминая бородатый анекдот о крутых джипах и тракторах, за которыми идти тем дальше, чем круче джип.

– А почему такое название? Мора, – спросил он.

– Кто его знает, – Виктор задумался. – Странное название, нехорошее, я бы сказал. Может потому и народ оттуда сбег. Когда-то селение было приличное. Сам-то я сюда не так давно ходить начал, а еще застал момент, когда тут хотели трассу гнать, да заглохло все. Сейчас мы как раз выйдем на тот участок – промежуточный.

И точно, вскоре машина выбралась на относительно приличную дорогу – широкую и отсыпанную крупным щебнем. Сквозь камни густо проросли кусты, нередко попадались мелкие сосенки. «Уазик» подминал их с легким шелестом. Непонятно только было, как сюда доставляли технику, если позади остался кусок почти непроходимой узкой грунтовки.

Предвосхищая вопрос, Виктор удовлетворил его любопытство:

– На вертолетах высадили десант, людей, технику, вот они тут несколько лет в глухой тайге трассу и мостили, благо щебня да гравия вокруг хоть завались. До того съезда чуть-чуть не добрались. А эта дорога к Море идет, и еще после нее немного. Километров пятьдесят сделали. При Советах же деньги не считали. А когда коммунизм кончился, все комсомольцы-добровольцы и разбежались. Если хорошо поискать, до сих пор можно наткнуться на брошенные бульдозеры и другую технику. Местные, правда, все, что можно было давно посвинтили, но остовы так и валяются. У меня знакомый вертолетчик из пожарной охраны приноровился между делом таскать этот хлам из леса и сдавать на металлолом в городе. Говорит, даже если с начальством делиться, можно зашибить неплохую деньгу. Да тут все воровством промышляют – кто лес грабит, кто в лесу. Так что ты машину надолго не оставляй без присмотра. Народу вроде мало, зато лихие шастают. Если уж набредут…

В этот момент шум двигателя разорвал крик.

Лука резко ударил по тормозам.

Крик повторился. Протяжный, почти человеческий, и все же более напоминающий вопль раненного зверя.

Не глуша двигатель, Лука приспустил стекло и, сам не зная для чего, нажал на сигнал. После этого раздался новый вопль – так, наверное, кричат в агонии. А вслед за ним – отчетливый стрекочущий рык. На какое-то мгновение оба звука переплелись в единый вой, стали приближаться.

В считанных метрах от машины на дорогу выскочил обезумевший медведь, заставив Луку оторопело вжаться в сиденье. Увидев машину и сидевших в ней людей, в первую секунду зверь отпрянул, а затем, уже не раздумывая, перебежал просеку. Так быстро, как будто это была разделительная полоса между смертельной опасностью и спасением.

Крик с той стороны, откуда улепетывал косолапый, только теперь визжащий, еще раз повторился, сопровождаясь треском сучьев, и все стихло.

– Что это? – Лука глянул на побледневшего Виктора.

– Шут его знает, – Неожиданно для брата, он короткими движениями перекрестился. – Медведь с медведем тайгу не поделили.

– Или не с медведем… – добавил Лука, и подумал вдруг, что это может быть совсем недалеко от истины.

Не двигаясь, они просидели минуту, другую, пока не услышали легкий перестук, словно бьющихся друг о друга ветвей, который вполне можно было принять за игру ветра, если бы они не думали о случившемся.

– Все-таки нужно посмотреть. Как ты считаешь? – было заметно, что это предложение далось Виктору нелегко.

Лука торопливо кивнул, стараясь не показаться трусом.

Виктор потянулся в салон за карабином и собрал его быстрыми движениями, Лука взял походный топор – хоть какое-то оружие. Не рискнув хлопать дверями, они оставили их открытыми.

Остановились у обочины, всматриваясь проход меж густых зарослей, оставленный медведем. На траве блестели пятна крови.

Сквозь проход, за тянущимися вдоль обочины кустами виден был ствол поваленного дерева, лежавший в нескольких шагах от них. Дальше него специфичный густо матовый таежный сумрак вставал трудно проглядываемой мрачной пеленой. Сквозь хвоистые верхушки солнечный свет с трудом пробивался даже в полдень, позволяя лишь убедиться в полном отсутствии трав и подлеска, вместо которых здесь был один только густо укрытый мхом валежник.

Они прошли еще немного вперед и оказались за чертой разорванного кустарника. Стрельникову доводилось бывать в разных лесах. Он удивился, что деревья здесь – в основном кедры, хотя попадались и лиственницы – росли не часто, и лес вставал сплошной стеной лишь за десятки метров. Вот только такого давящего ощущения, низводящего человека в ранг ничтожнейшего существа на земле, он никогда не испытывал. Гигантские кроны, нависавшие над стволами, покрытыми мхом, смотрели на людей с огромной высоты. Пряча небо, они слегка колыхались, удивляя своим спокойствием.

– Как думаешь, – зашептал Лука, – откуда был крик?

– Из машины направление трудно угадать. Если не ошибаюсь, оттуда, – так же тихо ответил Виктор и показал пальцем.

Там, куда Лука направил взгляд, не было ни поваленных стволов, ни вырванных из земли корней, ничего, что могло бы послужить укрытием. Если что-то или кто-то находился здесь минуту назад, то они опоздали.

И все же неизвестность точила нервы, и братья двинулись вперед, желая выяснить все до конца.

Виктор шел впереди, Лука двинулся вслед за ним, то и дело оборачиваясь, готовый в любой момент пустить топор в ход, и все же больше надеясь на оружие брата. Вскоре их взглядам предстал пятачок истоптанного мха, густо усеянный вырванными клоками земли, сломанными ветками и ободранной корой.

– Смотри, – Виктор показал на следы, уходящие вглубь леса, откуда, наверное, и бежал медведь.

Не забывая поглядывать по сторонам, они обследовали каждый метр как будто вспаханной лесной подстилки и кое-где обнаружили следы крови.

– Кто бы мог его напугать, да еще поранить? – прошептал Лука.

– Не знаю, – ответил Виктор, – здесь только медвежьи следы. Одного зверя.

– Не сам же он на себя напал?

– Даже боюсь предположить, с кем он мог схватиться. Возможно, мы его спасли своим сигналом.

Когда они собрались возвращаться к машине, взгляд Луки уставился на соседнюю лиственницу. Могучие ветви оказались процарапаны бороздами.

Он показал следы брату.

– Зачем медведю цепляться за ветвь, да еще на такой высоте? – хмыкнул тот.

– Ну-ка, подсади меня.

Лука вполз на плечи брата и вблизи рассмотрел один ряд борозд. Они оказались глубокими, особенно по краям следов, с округленными выемками, из которых натекла живица. Стараясь не производить шума, орудуя лезвием топора как ножом, Лука освободил сук от коры и убедился в том, что выемки уходят в дерево глубоко – как будто вонзили толстое шило. А одна из них преподнесла сюрприз.

– Не знаю, что это такое, но я очень не хотел бы встретиться с этой тварью, – Лука протянул Виктору обломанный коготь, застрявший в древесине.

Тот удивленно раскрыл рот.

– Ничего подобного не видел!

Лука в задумчивости отломил от ветви высохший отросток. После громкого щелчка что-то черное и стремительное неожиданно выскочило из зарослей, промелькнуло между стволами. Виктор дрогнул и уронил брата, благо мох смягчил падение. Оба вскочили, попутав оружие. Виктор схватил топор, Лука – его карабин.

Это оказался ворон. Вылетев непонятно откуда, он сел на ветку ближайшего дерева. Наклонив голову, посмотрел внимательно на людей. Лука нацелился, но Виктор остановил его.

– Нельзя. Как-то давно один старый охотник сказывал, что встретить ворона на охоте – это особое зрелище. Они иногда появляются совершенно неожиданно, и могут всю дорогу сопровождать охотника. При этом совершенно не боятся людей. Старик говорил, они словно заранее знают, где должна пролиться кровь. Но если охота будет неудачной, поддаться раздражению, убить ворона – крайне плохая примета. Сам он, напротив, всегда задабривал черных спутников. И я с тех пор тоже.

Все так же молча, ворон, будто застыв, сидел на ветке, сверля людей черным глазом.

«И какого же охотника ты сопровождал?» – подумал Лука.

Он снова вздрогнул, когда ворон неожиданно сорвался с места и, громко хлопая крыльями, исчез в глубине леса.

– Давай-ка уберемся отсюда, – предложил, наконец, Виктор.

Лука снова посмотрел на коготь и представил размеры существа. Выходило, что оно было довольно крупным. Во всяком случае, не меньше собаки или рыси. А, судя по тому, какой страх оно нагнало на медведя, увидеть его воочию совсем не хотелось. По пути к дороге, Лука, помимо того, что не забывал оборачиваться, посматривал на соседние деревья, надеясь заметить такой же след. Может быть, эта тварь перескакивает с одного ствола на другой, как белка? Гигантская белка. Белка-убийца? Это просто смешно…

Однако других следов он больше не увидел. Возвращаясь к машине, Лука смотрел вверх гораздо чаще, чем под ноги. Ему мерещилось движение в ветвях, но что там в действительности скрывалось в разлапистых кронах с огромными колючими шапками – можно было только гадать.

До деревушки Моры они добрались без приключений, но крик из леса все еще стоял в ушах. Всю дорогу Лука думал о том, как повел бы себя, столкнись он с неизвестной тварью глаза в глаза, как это случилось с медведем – самым непредсказуемым и сильным животным в таежных дебрях. И как оно могло выглядеть, это существо? Сжимая в кулаке коготь, он подумал, что нужно расспросить местных – не доводилось ли им встречаться с чем либо подобным?

В голову лезли разные мысли – об истуканах в Тихоновке, о рассказах сумасшедшего Лёлика про чертей, призраков и разных тварей.

А еще – он вспомнил, когда впервые услышал название этой местности. Похоже, что однажды прочитанная им байка вдруг так неожиданно нашла косвенное подтверждение – это то самое место и та самая Мора!

Это было всего полтора года тому назад, но он даже успел забыть.

«Вот так попал…» – подумал Стрельников и словно вернулся в прошлое…

3. Сказка

Он тогда здорово удивился, когда обнаружил в почтовом ящике извещение на заказное письмо. Оказалось, от Сережки Сафронова – старинного приятеля. Получив конверт в отделении, Лука не удержался и тут же вскрыл его. Внутри была старая тетрадь в тканевом переплете и приложенная к ней записка. Сергей писал, что тетрадь дает Стрельникову лишь на время, и заберет обратно по возвращении из очередной экспедиции.

Тетрадь Лука подробно изучил уже дома. В ней оказались собраны весьма занимательные истории. Сафронов был прекрасно осведомлен о тайном хобби Стрельникова – собирательстве различных народных сказок и легенд, и не сомневался, что тот будет доволен. Правда, Лука в мыслях крепко отругал товарища. Мог бы позвонить и передать тетрадь лично. Ничто не мешало бы и «хлопнуть по маленькой». Знал бы тогда Лука, что никогда больше не увидит друга…

Уже вечером, лежа на диване, Лука взял в руки тетрадь, приготовившись к интересному чтению. На первом развороте он прочел:

«Местные сказки, предания и байки, записанные Митрохиным Иваном. 1954 г.».

Оказалось, этот неизвестный человек – Иван Митрохин – был одержимым фольклористом. Лука зачитывал по очереди названия, указанные на первой странице, и пришел к выводу, что интерес для составителя представляли определенно ужасные истории. «Рассказы о мертвецах» (надо почитать), «Лихо одноглазое», «Звериный погост» (тоже, наверное, любопытная вещь), «Ведьмин пир» (да уж, такие истории на ночь читать не стоит), «Рассказ о гибели семерых купцов» (впрочем, ночь длинная), «Воскрешение мертвеца по местному шаманскому обычаю, или о том, как превратить одно живое в другое живое» (этот Митрохин был явно не в себе), «Скала демонов. Пять вариантов»…

Название этого рассказа, в отличие от остальных, было жирно обведено. Лука решил начать именно с него. Отыскал нужную страницу и принялся читать.

«В окрестных от речушки Моры поселениях, которых, по правде говоря, не так уж и много (от силы наберется три-четыре захудалых хуторка, одна стоянка геологов, да деревенька, носящая то же название, что и речка), бытует легенда о так называемой «скале демонов». Существует несколько вариантов – практически все в форме сказки с характерными языческими атрибутами. Сюжет всех историй примерно схож: верховное божество создало множество миров. В каждом находилось что-то, что не удовлетворяло Создателя и он, создавая миры друг за другом, уничтожал их, пока не сотворил наш мир, который показался ему лучше предыдущих. Когда Создатель понял, что этот мир вполне его устраивает, он заточил в огненную скалу всех тех демонов, которые доселе помогали ему не только создавать, но и разрушать миры. Заточил, дабы они не взялись и за тот, который пришелся ему по душе.

Однако Создатель проявил странную опрометчивость – позволил остаться на свободе всем остальным демонам: тем, кто хитрил, завидовал, устраивал подлости, и в целом только тем и занимались, что подбивали людей на разные богопротивные деяния. Об этом узнали демоны разрушения, что были ввергнуты в скалу, и пришли в крайнюю ярость. И они поклялись – как только вырвутся наружу – уничтожат сотворенный им мир и создадут собственный. И даже сам Создатель не остановит их.

Как я понимаю, образ «скалы демонов» навеян реально существующим уникальным природным объектом – огромной скалой, расположенной посреди девственного леса. Этот «живой» памятник природы выглядит настолько величественно и неповторимо, что неудивительно – он и в самом деле мог послужить источником фантазии для людей с первобытных времен и по наши дни.

В одной старообрядческой общине, коих в наших краях уже почти и не осталось, есть свое поверье относительно «скалы демонов». Речь в нем идет о происках Сатаны, который – как тому и положено – хочет свергнуть власть Бога на Земле и основать собственный мир. И лес, растущий на древнейших каменных образованиях – это и есть место заточения падшего ангела, который пытается обмануть не только людей, но и самого Бога, взывая к жизни существа из преисподней, которые помогают ему в его гнусных деяниях. К сожалению, старики из той общины не могли выдать собственную легенду в подробной форме – она, увы, навсегда утеряна.

А вот языческие сказки замечательны подробностями, и, хотя есть некоторые отличия в деталях, я постарался записать все как можно полнее.

Из общего списка историй о «Скале демонов» одна выделяется особо. Это крайне интересный мистический рассказ о «скале». На мой взгляд – выдумка, впрочем, очень искусная. История уникальна тем, что повествование ведется от первого лица и рассказчик как будто делится реальной историей, действительно случившейся с ним. В результате создается ощущение невероятной правдивости сказанного, тем более что речь здесь идет о таинственной общине, возможно, старообрядческой. Судя по всему, эта история долгие годы замалчивалась (по вполне понятным причинам) и впервые вновь прозвучала спустя пятьдесят лет без малого. Теперь несколько слов о рассказчике – это старший Курбатов, восьмидесятипятилетний старик, последний доживший до наших дней из партии ссыльных, отправленных в эти края еще в 1908 году. Его жизнь полна приключений, представляющих особый интерес, ну, а одну из историй, на мой взгляд, наиболее показательную – о «скале демонов», – я не замедлил отразить в этой тетради.

На новой странице начиналось обещанное повествование.

«СКАЛА ДЕМОНОВ. Вариант, записанный мною со слов Михаила Курбатова и обработанный с некоторыми литературными правками:

«– Случилось это в ту пору, когда я со своим товарищем по несчастью прибыл в эти края под надзор местных властей. Поселили нас в самом глухом месте, какое только можно себе представить и обязали раз в две недели появляться в Тихоновке для отметки. Товарищ мой умер в первый же год. После тяжелой болезни он физически ослаб, и на то, чтобы жить в новых условиях, у него не хватило сил. После его смерти, оставшись один, я на некоторое время впал в кручину, принимая свою судьбу за неизбежность. Но однажды, это было на втором году ссылки, меня посетила совершенно дикая и безумная идея – бежать. И крепла она день ото дня. В глубине души я понимал, что это глупо. Я один. А выбраться из этих мест к цивилизации не так-то просто. Однако, мысль о том, чтобы справить в ближайшем относительно крупном городишке документ на какое-нибудь имя, не давала покоя. Единственная была проблема – добраться до этого городишка.

Случилось так, что к моменту моего решения по деревне прошел слух, что, дескать, заявились двое из одной староверческой общины – вроде как ищут добровольца, согласного уехать к ним в скит до наступления весны и помогать в работе. Вначале я было хотел вызваться таким добровольцем, но вскоре передумал – не хотелось, чтобы мои следы отыскались быстрее, чем я того желал.

Итак, я отважился уйти из деревни в одиночку, прихватив у одного из ее жителей ружье (пусть Бог простит меня за этот грех), и отправился вдоль замерзшего ручья вниз по течению, надеясь со временем выйти к ближайшей реке, а затем и к большому населенному пункту. Таким образом, не вызывая подозрений, я мог миновать и Тихоновку и Худую Елань, и другие местности, где жителей мало, где все знают друг друга и сразу выявят чужака. Не стану подробно рассказывать о том, какие лишения выпали на мою долю, но только все вышло совсем не так, как я рассчитывал. Прошло несколько дней от начала путешествия, и я по неосторожности провалился в полынью, где потерял почти все вещи. Находясь в глухой тайге, без огня, оружия, да еще зимой, не очень-то веришь в провидение, но случилось так, что мне, замерзшему, едва передвигающему ноги, повезло выйти на торную дорогу прежде, чем холод и дикие звери могли лишить меня жизни. Как будто это было написано судьбой – на мое счастье по дороге проезжали как раз те самые старообрядцы, о которых я говорил. Оба встретили меня настороженно, однако тут же развели костер, дали новую сухую одежу, накормили. Оказалось, что они живут в дальнем скиту, расположенном возле речушки Моры, что находилась в ста верстах от места моей ссылки. Они действительно искали наемного работника, но ни в одном из поселений им не повезло. Я уже мало что соображал, так как фактически смерть только что стояла у меня за спиной, поэтому легко согласился поехать с ними. По простоте наивной я предполагал, что смогу сбежать оттуда, но не знал, что меня ждет.