Ад-184. Советские военнопленные, бывшие узники вяземских «дулагов», вспоминают

Все эти воспоминания поистине бесценны. Бесценно и то, что наших ветеранов помнят и почитают и в наши дни. Так, в Суздале ежегодно 1 мая отмечают День памяти защитника Москвы, бывшего узника «Дулага-184» Николая Васильевича Корытова, безвременно ушедшего из жизни во время первомайского велопробега в 1987 г., его ученики, родные и близкие (он был инициатором развития велоспорта в Суздальском районе Владимирской области, пользовался уважением и любовью жителей). Потомки воинов совершают поездки по местам боев, посещают Вязьму, Ельню, Холм-Жирковский, Рославль… О судьбах и подвигах бывших узников «Дулага-184», их послевоенной жизни имеются многочисленные публикации в местной прессе, на военно-исторических сайтах, в том числе на сайте «Бессмертный полк».

В ходе поисковой работы были уточнены архивные сведения об узниках, погибших в лазаретах № 1, 2, 3 при «Дулаге-184». В них содержится 5 430 персональных записей (ранее писалось: 5 416, 5 418, 5 422). Военнослужащие были призваны из 73 регионов Российской Федерации: 20 республик в составе России – из 22 ныне существующих, 9 краев – из 9 существующих, 42 областей – из 46, из двух городов федерального значения – Москвы и Санкт-Петербурга. В «Дулаге-184», согласно Спискам, содержались граждане 12 из 16 республик СССР, включая Россию. И в этом состоит особая ответственность увековечения светлой памяти представителей практически всех народов Советского Союза, защищавших Родину, принявших нечеловеческие муки в фашистских лагерях смерти.

Нами подсчитано, сколько узников, чьи имена приведены в Списках лазаретов «Дулага-184», было все же переправлено по этапу дальше (усилиями врачей лазаретов) и умерло в других лагерях военнопленных или бежало и погибло в боях, скольким из них посчастливилось вернуться домой. Составлены информационные таблицы о количестве и возрастных данных узников, погибших в лазаретах № 1, 2, 3, их воинских званиях, национальном составе, местах, из которых в лазарет № 2 поступали умирающие пленники, о наименованиях воинских частей (подразделений), в которых они воевали.

С октября 2008 г. при финансовой поддержке Московского городского совета ветеранов, лично Г. А. Зюганова, поисковиками было организовано более двадцати коллективных и индивидуальных поездок потомков павших в Вязьму к местам гибели своих родных, в которых приняло участие более полутора тысяч человек. Родственники погибших приезжают из самых отдаленных уголков России, из Украины, Беларуси, Литвы, Канады.

…В 1980 году в целях якобы благоустройства города братские могилы в Вязьме под видом перезахоронения сровняли с землей. Более тридцати лет только скромный обелиск у стены мясокомбината по ул. Репина напоминал о немецком пересыльном лагере и его жертвах. Официальные обращения местных жителей, а с 2008 г. родственников погибших и поисковиков с просьбой достойно увековечить память защитников Отечества не находили отклика у местных властей.

В 2014 году общественная организация «Вяземский мемориал» обратилась к председателю Российского военно-исторического общества, министру культуры РФ Владимиру Мединскому. РВИО сразу взяло ситуацию с захоронениями под контроль. Мы обратились за помощью в РВИО в феврале 2014 года, и уже в марте многолетняя проблема с увековечением памяти жертв вяземских лагерей смерти начала решаться. На местах погребений узников специалистами РВИО были проведены обследования, подтвердившие наличие захоронений.

Спроектировал мемориал известный скульптор, народный художник России, академик Салават Щербаков. 21 июня 2014 г., накануне Дня памяти и скорби, в Вязьме состоялось торжественное открытие мемориала. В церемонии открытия приняли участие: председатель Российского военно-исторического общества министр культуры РФ Владимир Мединский, губернатор Смоленской области Алексей Островский, автор памятника, народный художник России, скульптор Салават Щербаков, епископ Смоленский и Вяземский Исидор, ветераны Великой Отечественной войны, родственники погибших, представители поисковых и общественных организаций, жители Вязьмы. Епископ Смоленский и Вяземский Исидор отслужил заупокойную литию и освятил мемориал. Право открыть монумент Владимир Мединский и Алексей Островский передали ветеранам Великой Отечественной войны и родственникам погибших. В ходе церемонии погибшим были отданы воинские почести.

Мемориал Салавата Щербакова отражает масштабы произошедшей на этом месте трагедии. На стелах мемориала архитектором представлено более 60 портретов защитников Отечества, выполненных с фотографий, присланных родственниками.

Памятник производит пронзительное впечатление. Родственники в слезах припадали к портретам своих отцов и дедов. На одной из плит высечен текст записки красноармейца Степана Крутова, которую он вбросил в толпу местных жителей 10 октября 1941 г. при перегоне колонны военнопленных в Смоленск:

«Дорогие русские люди, соотечественники, не забывайте нас… Мы, что могли бороться, боролись с фашистским псом… Нас захватили в плен раненых, истекаем кровью, и кто после нас будет жить, пускай помнят, что люди боролись за свою Родину, любили ее, как мать, мы непобедимы…».

Судьба бойца Степана Маркеловича Крутова, красноармейца 58-го полка 45-й танковой дивизии, оказалась счастливой – он смог пережить войну. Он бежал из плена, участвовал в движении французского Сопротивления, вернулся домой, в свою семью. Его потомки уже побывали в Смоленске, мечтают посетить мемориал в Вязьме.

Благодаря РВИО была восстановлена историческая справедливость, отдан долг памяти защитникам Отечества, про «Дулаг-184» узнала вся страна, мемориал стал достопримечательностью Города воинской славы Вязьма. Хочется отметить особый вклад в решение проблемы советника председателя РВИО Ростислава Игнатьевича Мединского – от его воли и решимости, доброты и понимания зависело многое, а может, даже все.

После открытия мемориала все пришло в движение. В 2015 г., осенью, наконец, снесли врытый в огромное погребальное захоронение погибших бетонный забор частного мясокомбината. Удивляет только, почему в нарушение Федерального закона от 14.01.1993 № 4292-1 «Об увековечении памяти погибших при защите Отечества» работы на месте захоронения проводились без присутствия официальных лиц, поисковиков Смоленского Центра «Долг», представителей райвоенкомата, как это положено по закону. Непосредственные работы по сносу забора проводились приезжими строительными бригадами, границы же воинского захоронения при этом даже не были отмечены.

Снесли хозяйственные постройки у дороги, ведущей к мемориалу, уложили газонную траву. Установлен рабочий контакт с Вяземским историко-краеведческим музеем, которому мы готовимся передать уникальный материал о «Дулаге-184».

Конечно, многое еще предстоит сделать. Не обустроено пока военно-мемориальное кладбище на Красноармейском шоссе, на месте бывшего лазарета № 1, уничтоженное, как и у мясокомбината по ул. Репина, в 1980 г. Продолжаются работы по совершенствованию мемориальной зоны на территории Вяземского завода синтетических продуктов, где в годы оккупации располагался лазарет № 2 «Дулага-184». Там уже многое сделано благодаря директорам предприятия В. П. Королю и Е. В. Гончаренко: установлена и освещена часовня, оборудовано место для возложения цветов, родственниками готовится материал для местного музея в память о погибших. В результате сопоставления карт трофейной немецкой аэрофотосъемки 1941–1943 гг. с современной картой Вязьмы, которое было проведено руководителем военно-патриотического фонда «Застава св. Ильи Муромца» Андреем Фетисовым (г. Москва), уточняется расположение массовых захоронений узников «Дулага-184».

У центрального мемориала по ул. Репина планируем установить плиты с известными именами 4 037 человек, погибших в «Дулаге-184» – военнопленных и гражданских лиц (в том числе стариков, женщин, детей). Для получения этих данных из общих Списков были исключены повторяющиеся имена (объединены в одну персоналию), имена узников, погибших не в Вязьме, а позже, в других местах (в плену или в бою), и выживших узников, вернувшихся домой после войны. Из Списков выделены в отдельную группу упоминания о людях, числившихся как «Неизвестные», поступивших в лазареты в бессознательном состоянии, в агонии, без документов (их укажем на мемориальных плитах общим числом в 1 239 человек).

По имеющимся в Списках сведениям, всего погибло: в лазарете № 1–2 372 человека, в лазарете № 2–1 282 человек, в лазарете № 3-383 человека. Эту огромную итоговую работу провела поисковик из Липецка Ольга Ивановна Смольянинова.

Кроме имен, известных по Спискам, на мемориальных плитах было бы крайне важным написать имена вязьмичей-смолян, которые трагически погибли в лагере, – в Списках лазаретов их числится около 300 человек, но ведь это далеко не полный список погибших земляков, и местное население помнит дорогие сердцу имена…

Списки постоянно пополняются новыми именами – бежали из застенков уже после Вязьмы из западных лагерей летчик H. H. Петухов, его товарищи по вяземскому плену кировчанин Н. Г. Кочкин, легендарный Ф. А. Полетаев из Рязанской области, после побега героически воевавшие в рядах гарибальдийского движения в Италии.

К сожалению, вопрос увековечения памяти жертв «Дулага-184» не нашел поддержки у местных поисковиков. Как пишут поисковики-форумчане: «…если бы на местах подключились к работе, то давно бы многие родные узнали о судьбе своих близких. Сожалею, что люди, в чьих полномочиях значится столь ответственный ДОЛГ перед Памятью, не приложили никаких усилий для увековечения имен и поиска родственников…» («Солдат. ру», форум: «Вяземский пересыльный лагерь „Дулаг № 184“ – поиск родственников, погибших в нем воинов»).

В то же время жители Вязьмы создали инициативную группу, добиваясь от администрации города восстановления военно-мемориального кладбища на Красноармейском шоссе. В их числе – вязьмичка Люзина Галина Ниловна, отец-фронтовик которой, возмущенный ликвидацией кладбища в 1980 г., обращался во все инстанции, требуя восстановить могилы защитников Отечества. Много сил отдали увековечению памяти жертв «Дулага-184» вязьмичи Валерия Евгеньевна Гаврилова, Игорь Викторович Долгушев, Альфред Леонидович Какуев, Игорь Данилович Музыченко, Людмила Николаевна Егорова, архитектор Геннадий Иванович Константинов, Игорь Геннадьевич Михайлов, Валерия Андреевна Антипцева, художник и краевед Виктор Максимович Чайка. С пониманием отнеслись к проблеме Эвелина Валерьевна Богомолова, председатель вяземской общественной организации по охране памятников, и другие жители города. Большую помощь в воссоздании истории «лютовской» больницы, где размещался «лазарет» № 1, оказала семья Шехавцовых: отец коренной вязьмички Веры Владимировны Шехавцовой В. А. Панов до войны работал в этой больнице заведующим инфекционным отделением, и ее память сохранила многие важные факты. Низкий поклон этим и другим неравнодушным людям, патриотам своей родной Вязьмы.

Совсем немного не дожил до открытия вяземского мемориала старожил города Николай Иванович Романов, вместе с матерью обошедший в Вязьме во время оккупации все жуткие места, где содержались военнопленные, в поисках своего родного отца. Он и записку нам передал в 2009 г., во время третьего приезда родственников, с перечислением мест погребений пленников, просил довести дело памяти о жертвах фашистского лагеря до конца. Ушел из жизни Иван Егорович Николаев, с 1943 г. живший в частном доме напротив мясокомбината и захоронений павших воинов, встречавшийся с нами в каждый наш приезд. «Иван Егорович Николаев – уникальный человек с удивительно теплыми и добрыми глазами. – вспоминает Низаметдинова Рамиля, внучка красноармейца Айси Макжанова. – Каждый год в любую погоду он встречал нас на месте захоронения солдат и рассказывал, рассказывал, рассказывал о тех тяжелых военных годах, о городе Вязьме в послевоенные годы, о своей юности, а главное – о солдатских могилах. Рассказы были настолько подробными, честными – порой казалось, что все это мы видели и слышали сами. Моя тетушка Сафия всегда привозила ему небольшой гостинец, иногда мне казалось, что она едет к нему как к своему отцу. К сожалению, Ивана Егоровича теперь с нами нет, но остались светлые воспоминания о нем как о человеке большой души, честном советском гражданине».

В исследовательской работе поисковики использовали документы Обобщенного электронного банка данных «Мемориал» Минобороны РФ (www.obd-memorial.ru), материалы региональных Книг памяти, электронного банка документов «Подвиг народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», фонда израильского Мемориального комплекса Яд Вашем в Иерусалиме. Велась переписка с местными органами власти – главами региональных, районных и поселковых администраций, общественными поисковыми организациями России и стран СНГ, местными архивами и краеведческими музеями, советами ветеранов, учреждениями образования, отделениями милиции, военкоматами, отдельными гражданами. Также в поисковой работе были задействованы телефонные справочники стран, областей, городов; возможности интернета позволили устанавливать контакты через такие социальные сети, как «Одноклассники. ru», и электронную почту. Благодаря военному поисковику из Германии Алексею Кислицыну впервые использовались материалы немецких архивов и книг немецких историков.

Важно отметить, что, вопреки распространенному мнению, Списки погибших в «Дулаге-184» были востребованы уже в период Великой Отечественной войны. Начиная с конца 1943 г. Списки были взяты в работу ГУК НКО, районными военными комиссариатами Советского Союза. Напомним, что Списки предваряло «Донесение отдела по персональному учету потерь сержантского и рядового состава 33-й армии Западного фронта от 12.11.1943 г. в Управление по персональному учету потерь сержантского и рядового состава Генерального штаба Красной Армии», в котором конкретно сообщалось, что в приложении находятся списки бойцов и командиров Красной армии, «плененных германской армией и умерших в германских лазаретах в г. Вязьма. Общее число умерших по этим спискам 5 418 человек». На бланке Донесения стояла резолюция: «Срочно проверить и взять на учет. 25.11.1943 г.»[3].

Во многих региональных донесениях о безвозвратных потерях, составляемых местными военкоматами, уже в первые послевоенные годы были сделаны от руки особые приписки, подтверждающие гибель земляков в вяземском «Дулаге-184» (чему есть многочисленные примеры по России и другим республикам бывшего Советского Союза)[4]. Информация о гибели людей в немецком плену в ряде случаев доводилась до сведения родственников погибших.

В связи с подготовкой к изданию Книг памяти с начала девяностых годов Списки погибших в «Дулаге-184» вновь прорабатывали теперь уже редколлегии Книг памяти России и других стран СНГ – для увековечения памяти своих земляков. Однако в большинстве региональных Книг памяти сведения об узниках «Дулага-184» подавались как о воинах, «умерших от ран», с указанием согласно Спискам точной даты их гибели в вяземском лагере военнопленных, но без малейшего упоминания о Вязьме, самом лагере в Вязьме и конкретных лазаретах как местах гибели воинов[5].

Причина одна. Вязьма, при всем великом героизме ее защитников, – крупнейшая военная катастрофа СССР октября 1941 г., просчеты командования, гибель кадровых дивизий и армий, гибель Московского народного ополчения, куда добровольно шли люди непризывного возраста, невоеннообязанные. Потомки ополченцев пишут: «Уходили на фронт студенты и школьники-выпускники и младше, сыновья уходили с отцами, старшими братьями, ученики шли со своими учителями целыми классами, студенты с преподавателями-профессорами – курсами, с предприятий уходили целые бригады со своими бригадирами, секретари парткомов и комсомольские лидеры вступали в ополчение со всеми своими партийно-комсомольскими активистами. Уходил цвет московской интеллигенции – выдающиеся ученые, музыканты… Все шли на фронт… Это был отклик на призыв „Родина-мать зовет!“. Многие говорили, что они не могли поступить иначе. Что это, успех советской пропаганды? Нет! Это осознание того, что вместе с кадровыми войсками ОНИ должны защищать свои города, села, матерей, младших братьев и сестер!

Папа мне говорил, что уже в бою кричал со всеми „За Родину! За Сталина!“, а думал о своей маме, рано овдовевшей, о братишке-безотцовщине, двоюродных сестрах, которые живут в Клину, а Клин западнее и немцы будут там раньше, чем в Москве, и что с ними и всеми родными будет. Но у кого-то в голове все было по-другому…

Не прорвавшиеся из окружения, не погибшие сражались на захваченной земле в партизанских отрядах. Ополчение – это люди не без вести пропавшие, а без вести погибшие, их нельзя забывать. Мы о них помним и знаем, что ополченцы – это Суть, Смысл, Совесть Родины (СССР) и Честь!» (Васина Л. Α., дочь ополченца 2-й сдно Сталинского р-на г. Москвы А. А. Леляичева).

В 70-ю годовщину Обороны Москвы на страницах газеты «Вечерняя Москва» в авторском расследовании Екатерины Пятуниной была возвращена культурная и историческая память о первом Государственном духовом оркестре Союза ССР, который в рядах 6-й сдно Дзержинского района г. Москвы прекратил свое существование в «мясорубке вяземского котла». Семь десятилетий никто не вспоминал об оркестре-герое, который был создан выдающимся советским композитором, профессором Московской консерватории В. М. Блажевичем и являлся эталоном духового искусства в нашей стране…

Однако на официальном уровне предпочитали замалчивать причины и масштабы вяземской катастрофы, потери наших войск в людях, технике, возросшую угрозу захвата столицы. Многие родные и близкие погибших защитников Родины так и не узнали об их судьбах, страданиях, местах погребения. Но факты – вещь упрямая, правда рано или поздно откроется.

Давно пора на государственном уровне решить вопрос о состоянии мест бывших немецких лагерей военнопленных со стертыми с лица земли погребальными рвами с останками десятков тысяч наших сограждан. О создании мемориальных зон на местах лагерей, включающих в себя захоронения воинов, памятные знаки и обелиски. Об ответственности, согласно российскому законодательству, госструктур, властных структур на местах за увековечение памяти павших, обеспечение сохранности и почитания братских могил, патриотическое воспитание подрастающего поколения. Это относится не только к Городу воинской славы Вязьма, но и к другим населенным пунктам России, где находились лагеря смерти, в том числе к Городам воинской славы Псков и Ржев, где также на протяжении многих лет общественность не прекращает вести борьбу за Память. Во всем мире признано, что уничтожение советских военнопленных – это второе преступление немецкого нацизма после холокоста…

Российское военно-историческое общество установлением в Вязьме мемориала в июне 2014 г. показывает пример нашему государству. А издание книги «АД-184» с именами узников «Дулага-184», которое поддерживает РВИО, – особая форма увековечения памяти защитников Родины, ставших жертвами фашистского лагеря уничтожения, печатный «Памятник» павшим защитникам Отечества.

Таких книг пока крайне мало, чему имеются как объективные, так и субъективные причины. Так, в 2002 г. в Германии, в г. Кассель, в рамках международного проекта «Советские и немецкие военнопленные и интернированные. Изучение вопросов истории Второй мировой войны и послевоенного периода», Объединением «Саксонские мемориалы», Народным союзом Германии по уходу за военными могилами была издана на немецком и русском языках мемориальная «Книга памяти умерших советских военнопленных. Кладбище Хаммельбург» (Германия, Бавария, «Офлаг-62» (XIII D)). Основу книги составили краткие биографические сведения о почти 700 погибших офицерах, чьи имена были установлены исследователями. В апреле 2002 года тогдашний президент Народного союза Германии по уходу за военными могилами г-н Ланге передал Книгу памяти президенту РФ Владимиру Путину. В 2005 и 2006 гг. в рамках того же проекта издана двухтомная книга «Цайтхайн – Книга памяти советских военнопленных», посвященная военнопленным, умершим в лагере Цайтхайн в Саксонии. Она содержит выявленные имена около семи тысяч из более 25 тысяч жертв Цайтхайна. Кроме того, Центр документации Объединения «Саксонские мемориалы» (г. Дрезден) разместил на своем сайте электронную версию этой книги в формате PDF.

На Украине в 2013 г. стараниями научных сотрудников Уманского краеведческого музея и поисковиков общественной организации «Народная память Уманщины» издана Книга памяти «Шталага-349» «Уманская Яма» по Уманскому лагерю военнопленных с именами 3200 погибших в немецких лазаретах (списки погибших, как и в «Дулаге-184», составлялись военврачами лагеря, были вложены ими для сохранности в стеклянные бутылки и спрятаны в захоронениях).

В Витебской областной библиотеке 20 ноября 1914 г. презентовали новую книгу о концлагере «Лагерь смерти „5-й Полк“», размещавшемся на окраине Витебска. Ее авторы – краевед и журналист Аркадий Подлипский и бывший узник лагеря Владимир Ризо. В ней приведены воспоминания бывших заключенных. Среди них есть факты, ранее не публиковавшиеся. По официальным данным всего за 1941–1944 гг. через лагерь прошли свыше 150 тысяч человек. Около 80 000 человек здесь погибли. В 1964 г. на месте лагеря установлен памятник. В 2012-м здесь появилась православная часовня. Нужно отметить, что на интернет-сайтах все чаще появляются виртуальные Книги памяти с именами советских военнопленных, погибших в немецких лагерях смерти. Так, в 2010 г. в интернете были размещены списки имен около 20 тысяч узников немецкого лагеря военнопленных «Шталаг-326» (VI-K) Штукенброк (Вестфальская область Германии). Автором сайта является Мирослав Алексеевич Маркедонов (Хоперский), известный интернет-журналист, лауреат конкурсов Союза журналистов России, посвятивший себя работе по изучению трагедии концентрационных лагерей Третьего рейха. Издаются региональные Книги памяти с именами земляков, погибших в плену: в апреле 2015 г. к 70-летию Победы тверской фонд «Жить и Помнить» провел презентацию «Книги памяти советских воинов Великой Отечественной войны 1941–1945 годов – уроженцев Калининской области (в границах 1939–1944 гг., 1990 г.), считавшихся пропавшими без вести», в которой увековечены имена 6070 земляков, большая часть которых погибла в немецкой неволе. В 2009 г. в г. Йошкар-Ола вышла книга Дмитрия Шипунова, руководителя региональной молодежной общественной организации «Поисковый отряд Демос» Республики Марий Эл, «В списках не значится, или Правда о пленных», в которой впервые опубликованы имена уроженцев марийской земли, мученически погибших в немецком плену и считавшихся пропавшими без вести.

На многих поисковых сайтах и форумах на протяжении уже многих лет собирается и исследуется материал о лагерях военнопленных, определяются списки узников, ведется поиск их родственников.

Книгу «АД-184» с нетерпением ждут в семьях погибших «Вяземских великомучеников» как реликвию, ждут участники военно-мемориальной работы как некий отчет и священный материал для продолжения поиска, ждут ветераны. Книга будет передана в Центральный музей Великой Отечественной войны на Поклонной горе в Москве, где сосредоточены Книги памяти всех регионов России и стран СНГ.

Хотелось бы отметить работу редколлегии Книги памяти Московской области, которая в своих изданиях приводит полные сведения о погибших в лазаретах вяземского «Дулага-184» (разработка бывшего губернатора Московской области Б. В. Громова, руководителей и членов рабочей группы по изданию Книги памяти Московской области А. А. Овчарова, Н. А. Панова, Г. Н. Власова, H, H. Синициной, председателя Совета ветеранов Московской области В. Я. Азарова).

Памятная стела

Вяземская трагедия октября 1941 г.

С самого начала Великой Отечественной войны наиболее опасное для Советского Союза направление обозначилось в полосе удара немецкой группы армий «Центр». Мощнейшая группировка вермахта под командованием опытного военачальника фельдмаршала фон Бока продвигалась к Москве по кратчайшему маршруту. Известно, что германское командование отводило захвату столицы особое значение; предполагалось, что с достижением этой цели война будет выиграна. Действительно, успехи немецких войск при окружении частей Западного фронта под Белостоком и Минском, взятие Смоленска, продвижение на других участках фронта к Ленинграду и Киеву создавали хорошие предпосылки для завершающего удара вермахта по советской столице. Однако группа армий «Центр» в результате Смоленского сражения (10.07–10.09.1941) была вынуждена перейти к обороне. Тяжелые бои на московском направлении летом – в начале осени 1941 г. вели к большим потерям с обеих сторон и корректировали германские планы по срокам окончания войны. Однако верховное командование вермахта не теряло надежды возобновить наступление на центральном участке еще до наступления холодов. С середины сентября советская сторона в возрастающем объеме получала сигналы, что немцы готовят удар, который мог стать решающим для всей кампании на востоке.