Приют вечного сна

– Прости. – Он приложил сотовый к уху. – Да… Да, конечно. Уже выезжаю… Нет, без меня не начинайте. – Сложив трубку и убрав ее в карман, Прозоров посмотрел на Ульяну с грустью: – Мне нужно ехать. Извини, что все так спонтанно и бегом.

Ульяна вытянула из пачки новую сигарету и усмехнулась:

– С вами, дельцами, всегда так. Только встретишься и сразу нужно прощаться.

Прозоров мягко засмеялся, достал из кармана пиджака серебристый прямоугольник и положил на стол.

– Вот тебе визитная карточка координатора проекта. Свяжись с ним – и он все тебе расскажет. Да, и закажи себе еще чего-нибудь. Счет уже оплачен.

– Оплачен? Еще до того, как я заказала?

Прозоров улыбнулся.

– Одна из привилегий моей должности. – Он поднялся из-за стола, нагнулся и поцеловал Ульяну в щеку. – Будь здорова и не скучай! Когда вернешься в Москву, я тебя разыщу, и мы пообедаем по-настоящему, без моих дурацких понтов и идиотской спешки. Пока!

– Пока, – рассеянно кивнула Ульяна.

Прозоров повернулся и стремительно зашагал к выходу, однако двое охранников оказались еще стремительнее. К тому моменту когда босс достиг двери, один из них уже вышел на улицу и, бросая по сторонам быстрые взгляды, придержал для Прозорова створку и проводил его до черного представительского «Мерседеса».

«Странно все это», – подумала Ульяна, когда «Мерседес» уехал. По идее, она должна бы радоваться, а на душе почему-то тяжело. Даже какое-то неприятное предчувствие гложет. С чего бы, интересно?

Ульяна вздохнула: ладно, не стоит о плохом думать. Повернулась и подозвала официантку.

– Я могу взять все, что хочу, и это входит в оплаченный счет, правда? – уточнила она.

Официантка улыбнулась и кивнула:

– Правда.

– Гм… А у вас есть французское шампанское?

– Нет.

Ульяна досадливо поморщилась:

– Черт, надо было назначать встречу во французском ресторане… Тогда дайте мне самый дорогой суши-набор и бутылку сливового вина. Да, и не забудьте десерт.

– Что именно?

– На ваш вкус, цена меня не интересует.

3

На пороге стоял крупногабаритный парень в джинсах, кедах и в мягком коричневом свитере.

– Здравствуйте! – поприветствовал он Ульяну и неловко улыбнулся. – Вот я и пришел.

Ульяна оглядела грузную фигуру парня, остановила взгляд на его широком простоватом лице и усмехнулась:

– Привет, Медвед! Ты кто?

– Меня зовут Иван Рогов, – представился верзила. – А вы Ульяна?

– Скорее да, чем нет. Проходи, Медвед!

Ульяна посторонилась, и великан, неуклюже переставляя ноги, вошел в прихожую. Ульяна снова оглядела его с ног до головы.

– Значит, ты и есть мой оператор?

– Да.

– Отлично. И откуда ты взялся?

Лицо парня слегка вытянулось от удивления.

– В каком смысле?

– Что ты окончил?

– Окончил ВГИК. Два года назад.

– Всего два? – Ульяна скептически хмыкнула. – Видимо, у тебя очень влиятельные друзья.

– Я был лучшим на курсе, – с некоторой обидой в голосе произнес верзила. – Потом работал на дециметровом канале. А оттуда почти случайно попал в президентский пул. Там проработал полгода.

– Да ты, я вижу, муравей авторитетный. Ладно, Медвед, не парься. Проходи в комнату, будем знакомиться ближе и обговаривать нюансы нашего путешествия.

В комнате Ульяна достала из кармана листок, выданный ей координатором проекта, скользнула по нему взглядом и снова сунула в карман.

– Помнется, – заметил Рогов, кивнув на листок.

Ульяна махнула рукой:

– Не страшно. Там ничего важного. Итак, Медвед, завтра мы с тобой вылетаем на Север. Ты когда-нибудь был за полярным кругом?

Иван покачал головой:

– Не-а. А вы?

– Во-первых, не «вы», а «ты», – назидательно поправила Ульяна. – Во-вторых, я тоже нет. Дальше Архангельска никогда не забиралась, да и там была всего раз.

– А я даже туда не добирался, – вздохнул Иван. – Зато был в Новосибирске.

– И как там?

– Чего – как?

– Кормят неплохо?

Лицо верзилы озадаченно вытянулось. Ульяна засмеялась:

– Ладно, извини за дурацкую шутку. Просто ты такой… упитанный. Когда будем идти рядом, не наступи мне на ногу. И поменьше ворочай плечами, а то столкнешь меня в какой-нибудь сугроб.

Иван молчал, обиженно насупившись.

– Прости, что-то я опять зарапортовалась, – примирительно заговорила Ульяна. – Будем считать, что знакомство состоялось. Теперь о работе. Ты когда-нибудь видел фильмы Ларса фон Триера?

– Конечно.

– Так вот, мы с тобой его переплюнем. Но работаю я жестко и все решения принимаю сама. Если захочешь мне что-нибудь посоветовать, делай это вежливо и подобострастно, без всяких повышенных тонов, а то я могу вспылить. Усек?

Великан кивнул и сказал:

– Кажется, да.

Ульяна посмотрела на его хмурую физиономию и не удержалась от улыбки.

– Ты мне нравишься, Медвед. Буду тебя так звать. Надеюсь, возражений нет? Вот и хорошо. Думаю, мы сработаемся.

4

Уже два часа, прильнув к холодному стеклу иллюминатора, Ульяна Макарская летела на Север. Ее слегка знобило, но не от холода, а от волнения. Смотреть вниз было жутковато, поскольку там ни черта не было видно, кроме воды. Лишь один раз промелькнула какая-то суша, а когда Ульяна поинтересовалась, что это, один из пассажиров самолета лениво проговорил:

– Новая Земля.

– Мы за полярным кругом?

– Да.

Известие заставило Ульяну передернуть плечами. Однако, помимо волнения, она чувствовала и что-то такое, что вполне можно было назвать тихим восторгом.

Когда-то ей и двум ее сокурсницам предложили отправиться в командировку на Сахалин. Сокурсницы отказались, и их не стоило за это винить. Время было тяжелое – конец девяностых, Сахалин представлялся москвичам враждебной, таинственной планетой, чем-то вроде Марса. Ульяна тоже думала отказаться, но отец, мужчина жесткий и насмешливый, отхлебнул из своей неизменной бутылки пива, глянул на дочь в холодноватый прищур и сказал:

– Дура. Неужели не хочешь приключений?

– Я бы лучше полетела в Париж или Рим, – в тон ему сказала Ульяна.

– В Париже ты и так когда-нибудь побываешь. А вот на Сахалине, скорее всего, никогда. Используй свой шанс, девочка. Пока молода, забирайся в самые экзотические места. Если не успеешь до тридцати пяти – не успеешь уже никогда.

Несколько последующих лет Ульяна следовала совету отца и увидела многие удивительные уголки. Например, кроме Сахалина, Камчатку, Северную провинцию Китая.

А насчет Парижа и Рима отец оказался прав. В каждом из великих городов Ульяна бывала так часто, что они ей успели надоесть.

И вот она за полярным кругом. До Северного полюса – подать рукой. Кто из смертных добирался сюда? Сущие единицы. И теперь Ульяна Макарская в их числе.

Глядя в иллюминатор, Ульяна припомнила скупые строчки информационной записки, которую подготовил для нее координатор, и пыталась соотнести их с белым океаном, который видела внизу.

«Устойчивый снежный покров образуется в середине сентября. Сходит снег лишь в конце июня. Лето короткое и холодное…» В это, пожалуй, можно поверить.

«В растительном покрове господствуют мхи и лишайники. Встречаются также полярный мак, камнеломки, крупки, полярная ива. Из млекопитающих встречаются белый медведь и реже песец. В водах, омывающих острова, водятся нерпа, морской заяц, гренландский тюлень, морж, нарвал и белуха. Наиболее многочисленны птицы: люрики, чистики, кайра, моевка, белая чайка, бургомистр и др., образующие летом так называемые птичьи базары».

«Люрики и чистики? – с усмешкой подумала Ульяна. – Как они, интересно, выглядят, эти люрики?»

– Девушка! – окликнул ее сипловатый мужской голос. – Простите, не знаю, как вас зовут… Хотите коньяку?

Ульяна отлипла от иллюминатора и обернулась.

В кресле сидел невысокий, темноволосый, хорошо сложенный парень в белом свитере.

– Мы, кажется, не успели познакомиться, – сказал он приветливо.

– Мы и не пытались, – усмехнулась Ульяна.

Брюнет улыбнулся:

– Меня зовут Дмитрий. А молчаливый парень, который сидит рядом со мной, – Витя Хворостов. Он один из лучших альпинистов России.

– Я очень рада, – кивнула Ульяна и хотела снова отвернуться к окну.

– А как зовут вас? – остановил ее вопрос брюнета. – У вас ведь есть имя?

Ульяна вновь посмотрела на парня. Довольно симпатичный. На вид лет тридцать семь. Лицо загорелое, ухоженное.

– Меня зовут Ульяна.

Дмитрий кивнул на Ивана:

– А вашего друга?

– Он не друг, а мой верный паж. И зовут его Медвед.

– Приятно познакомиться. – Дмитрий пожал протянутую Иваном руку и снова взглянул на Ульяну. – Вы летите снимать фильм про станцию «Заря», верно?

– Именно так. – Ульяна прищурилась. – А вы работаете на Севере?

– Скорее развлекаюсь. – Дмитрий улыбнулся. – Нет, правда. Я лечу на Север за развлечениями. Вы знаете что-нибудь об айсбергах?

– Только то, что это отколовшиеся от материка горы.

– Точно, горы. И я собираюсь покорить одну из них. Витя мне поможет. Правда, Витя?

Молчаливый альпинист хмуро кивнул. Ульяна усмехнулась:

– Кажется, я понимаю. В какой-то передаче говорили, что восхождение на айсберги – последний писк у богатых балбесов.

– Совершенно верно! – засмеялся Дмитрий. – И я как раз из тех балбесов.

Ульяна взглянула на Дмитрия внимательнее, и на этот раз в ее глазах зажегся неподдельный интерес.

– Любите карабкаться на горы? – уточнила она.

– Обожаю!

– И как вы залезете на айсберг? Перепрыгнете на него с берега?

Дмитрий хмыкнул.

– Я бы рад, но, увы, это невозможно. Айсберги не подплывают к берегу.

– Почему?

– Льды всегда двигаются от центра. Откалываются от береговых шельфовых ледников, падают в воду и плывут в океан.

– Ясно. Значит, к айсбергу вас доставит вертолет или какой-нибудь ледокол. Веселое развлечение.

– Хотите попробовать? – внезапно предложил Дмитрий.

Ульяна усмехнулась:

– Ну уж нет. Лазить по кускам льда – такое не для меня. Не мой размер.

– Нужный размер я бы вам подыскал, – весело возразил Дмитрий. – Между прочим, отдельные айсберги по величине превышают некоторые страны. Лет двадцать назад от шельфового ледника откололся айсберг размером с государство Люксембург!

Ульяна утрированно присвистнула:

– Вот это да! И что же с ним стало?

– Он уплыл в море и унес на себе аргентинскую опорную станцию и советскую летнюю базу.

– Вы не шутите?

Дмитрий качнул головой:

– Нет. А в шестидесятых годах от Антарктиды откололись и уплыли в море айсберги с пятью американскими исследовательскими станциями. Представляете – целых пять станций!

Ульяна снова присвистнула.

– Жуть! У меня аж дух захватывает.

Дмитрий улыбнулся:

– Тут все не так, как в цивилизованном мире. Иногда, когда я лечу на Север, воображаю себя космонавтом, отправившимся на далекую планету. И знаете, сравнение совсем не притянуто за уши.

«Покорение вершины айсберга… А ведь это интересно! И обалденно романтично!» – мелькнуло у Ульяны. Внезапно в ней проснулся профессионал. Покорение плавающих гор – отличная тема для документального фильма.

– И сколько лет айсберги плавают в море? – спросила она у Дмитрия.

Тот пожал плечами:

– Да когда как. Обычно лет десять, после чего тают. Но некоторые могут плавать у берегов Арктики по тридцать лет.

Ульяна перевела взгляд на молчаливого бородача, который хмуро смотрел в окно и, казалось, совсем не прислушивался к их беседе.

– А ваш спутник и правда крутой альпинист?

Дмитрий кивнул:

– Правда.

– И он не слишком любит разговаривать, верно?

– Да, говорить он не мастер. Но в покорении айсбергов ему нет равных!

– Жаль, что мы расстанемся, – с искренним сожалением сказала Ульяна. – Я бы хотела узнать о вашем проекте побольше.

– Так мы с вами еще долго не расстанемся, – с улыбкой возразил Дмитрий.

– Как это? – не поняла Ульяна. – Вы что, тоже летите на полярную станцию «Заря»?

– Ну да. Там наш перевалочный пункт.

На лице Ульяны появилась растерянность.

– Вот как… – неопределенно проговорила она. – А я почему-то думала, что станция «Заря» – закрытый объект.

– Закрытый, – согласился Дмитрий. – Но не для меня. Видите ли, я вложил довольно много денег в ее строительство.

– В каком смысле?

– В прямом. К тому же львиная доля оборудования станции куплена на мои деньги. Вернее – на деньги моей корпорации.

– Вот оно что. Значит, у вас есть корпорация? И как же она называется?

– «Буров». Слышали про такую?

Ульяна наморщила лоб и качнула головой:

– Нет. Это от слова «бурить»?

– Нет. Буров – моя фамилия.

Ульяна хотела еще что-то спросить, но тут пилот крикнул:

– Скоро приземляемся! Пристегните ремни, ребята! Внизу вас ждет огромный снегоход!

Глава 2

Станция «Заря»

1

Пилот не обманул – снегоход был так огромен, что в нем легко уместились Ульяна с Иваном и оба их спутника со всем своим снаряжением.

За рулем сидел небритый рыжий парень в белой куртке-парке и в ковбойской шляпе, надетой прямо поверх лыжной шерстяной шапочки. В углу его большого рта красовалась зубочистка. Представился он Леликом, хотя на самом деле (Ульяна успела проштудировать список сотрудников, который ей выдал координатор) имя парня было Леонид Парников, и числился он станционным механиком.

Сама Ульяна оделась в красный пуховик и бело-голубую шапку с балаболкой на макушке и длинными-предлинными ушами. Глядя на снегоход снаружи и поеживаясь от ледяного ветра, она думала, что в кабине ее ждет настоящий мороз, но, по счастью, в кабине работала печка.

Оператор Иван был одет в просторную куртку, похожую на аляску зеленовато-болотного цвета. На голову, едва выбравшись из самолета, великан натянул кроличью шапку-ушанку с красной звездой на лбу. Должно быть, купил «чудо природы» на Старом Арбате.

Белая пустыня, простиравшаяся вокруг на сотни километров, заставила Ульяну поежиться от волнения. Казалось странным, что в этом белом, холодном мире могут жить люди.

Снегоход тяжело пробирался вдоль снежных наносов. Плексигласовые стекла кабины позволяли Ульяне наслаждаться видом окрестностей – если, конечно, слово «наслаждаться» уместно, когда речь идет о безнадежно однообразной снежной равнине. А еще машина была снабжена мощными фарами, посылающими вперед и вокруг широкие полосы света.

– Сколько градусов за бортом? – поинтересовалась Ульяна у водителя.

– Всего минус четырнадцать, – ответил тот и, с интересом покосившись на Ульяну, добавил: – Сегодня у нас тепло. А вчера было минус восемнадцать. Для сентября это нормально. Сейчас тряхнет!

Лелик дернул за какой-то рычаг. Снегоход, несмотря на всю свою внушительную массу, довольно лихо развернулся на девяносто градусов и поехал вдоль гряды невысоких снежных холмов, поднимаясь в гору.

– А мы не соскользнем? – с опаской поинтересовалась Ульяна.

– Не должны, – небрежно ответил Лелик, пожевывая свою зубочистку. – У нас шипованные гусеницы.

Механик переключил рычажок тумблера, и снегоход стал набирать скорость.

– Хорошая машинка, – оценил Дмитрий.

– Да, неплохая, – согласился Лелик. Глянул на Дмитрия и сипло уточнил: – А вы тот самый миллиардер?

– Тот самый, – кивнул Дмитрий.

– И как оно?

– Что?

– Быть миллиардером?

– Мне нравится.

Лелик усмехнулся и передвинул зубочистку в другой уголок губ:

– Мне бы, наверное, тоже понравилось. Живи себе, развлекайся.

– Иногда приходится и работать, – возразил Дмитрий.

– Как каждому из нас, – философски изрек Лелик.

Снегоход потряхивало. Встречный ветер безжалостно бил по кабине. На полном ходу машина пересекла ледяной глетчер и взлетела на невысокую снежную гряду. А спустя пару минут снова выехала на гладкую поверхность и продолжила пробираться через ледник.

– Жутковато тут у вас. – Оператор Иван поежился в своей зеленой куртке. – Как подумаешь, что эти снега никогда не тают, так сразу пробирает холод.

– Ну, иногда они все же тают, – заметил Лелик небрежно. – А холодно тебе из-за паршивой одежды. Куртка у тебя, парень, дрянь. На станции подыщу тебе что-нибудь потеплее.

– Спасибо, – хмуро проговорил Иван. – А далеко еще до станции?

– Нет. Мы почти приехали. Посмотрите правее.

Ульяна и Иван повернули голову к правому окну и действительно увидели в отдалении странное сооружение, похожее на россыпь темных вагончиков, наполовину погребенных под снегом. В центре находилось главное здание, крыша которого – круглый грязно-белый купол. На плоской крыше одного из темных вагончиков виднелась радиоантенна. Несколько туго натянутых проводов соединяли верхнюю часть антенны с нижней. Станция была слабо освещена желтоватым светом, исходившим из свода главного здания.

– Через пару минут будем вытряхиваться, – сообщил Лелик, сдвинув ковбойскую шляпу на затылок и пожевывая зубочистку. – На улице ветер, поэтому надевайте рукавицы и прячьте лица.

Снегоход приблизился к одному из вагончиков и остановился у темной двери. Дверь почти тут же распахнулась, и на снег легла желтая полоска электрического света. На улицу вышел высокий мужчина с густой черной бородой. Одет он был в огромную светлую парку с безобразным шерстяным капюшоном, скрывающим верхнюю часть лица.

Мужчина шагнул к снегоходу как раз в тот момент, когда Ульяна спрыгнула на скрипучий утоптанный снег.

– Привет, командор! – поприветствовал его Лелик, приземлившись рядом с Ульяной. – Принимайте пополнение!

Чернобородый откинул капюшон и скользнул взглядом по лицам прибывших. Глаза у него были черные и неприязненные, из чего Ульяна заключила, что лично для командора прибывшие – не слишком желанные гости.

– Начальник экспедиции Игорь Валерьянович Беглов, – представился командор глуховатым голосом. – Идемте внутрь.

Он повернулся и первым шагнул к двери ангара.

2

Пару минут спустя Ульяна, Иван, миллиардер Дмитрий и его спутник-альпинист шли за командором Бегловым по запутанному лабиринту светлых коридоров, выслушивая краткие комментарии.

– Здесь у нас – лаборатории.

Двери по обеим сторонам коридора были слегка утоплены в стены. На одной из них Ульяна разглядела прямоугольную табличку, на которой было написано: «Лаборатория биотоксинов».

Где-то далеко тихонько урчал генератор, подпитывая током прикрученные к потолкам люминесцентные лампы.

– А здесь – жилая зона, – продолжал командор. – Спальни, комната отдыха. Народу на станции сейчас мало, вы попали в пересменку. Часть команды уже улетела на Большую землю, и взамен еще никто не прилетел.

Воздух на станции был теплым, но не слишком свежим. Царила смесь трудноразличимых запахов, обычно сопровождающих скопление людей в замкнутом пространстве.

– Сколько же здесь всего человек? – спросила Ульяна.

– Сейчас семь, – последовал ответ. – С вами – одиннадцать.

Дойдя до конца коридора, они уткнулись в большую черную дверь. Из-за двери доносился приглушенный шум.

– Здесь у нас что-то вроде кают-компании, – сказал командор и взялся за ручку.

Кают-компания оказалась большой комнатой, уставленной креслами и диванами. В одном углу – небольшая плита, кофеварка, стол со стульями. В другом – большой экран телевизора.

В креслах и на диванах сидели пять человек. Все – мужчины. Двое играли в шахматы, один слушал музыку, еще двое пили кофе и болтали о чем-то.

– Минуту внимания! – громко проговорил командор.

Голоса тут же стихли. Было видно, что командор Беглов пользуется у своих подчиненных непререкаемым авторитетом.

– К нам приехали гости, о которых я вам говорил. Кинорежиссер Ульяна… – Командор запнулся и вопросительно посмотрел на Ульяну.

– Макарская, – представилась та и смущенно улыбнулась. Стоять тут, у двери, под взглядами почти десятка пар глаз, было не слишком-то уютно.

– Кинорежиссер Макарская, – повторил командор с легким кивком. – С ней – оператор Иван Рогов. А эти двое парней – Дмитрий Буров и Виктор Хворостов, которых многие из вас уже знают. Как говорится, прошу любить и жаловать.

Где-то неподалеку что-то сильно загрохотало.

– Что там такое? – спросил Беглов, нахмурившись.

– Тучков опять реактивов нанюхался, – со смехом отозвался розовощекий мужчина с зачесанными на лысину светлыми редкими волосами.

– Тучков – наш биолог, между прочим, доктор наук, – объяснил Ульяне командор и крикнул, оглядываясь: – Тучков Павел Иваныч!

Ответа не последовало. Однако за стеллажами опять раздался грохот.

– Наверное, заблудился между холодильником и кладовой, – весело сказал кто-то.

Полярники засмеялись. Командор Беглов тоже было улыбнулся, но тут же стер улыбку с лица и напустил на себя свой обычный строгий вид.

– Павел Иваныч очень рассеянный человек, – пояснил он Ульяне. – Говорят, однажды умудрился перепутать чучело полярной совы с курицей, которую купил на рынке.

– Вот это да! – засмеялась Ульяна. – И как цесарка, хороша была на вкус?

– Вы у него сами спросите. Если, конечно, нам удастся его разыскать.

3

Знакомство прошло отлично. Сотрудники полярной станции оказались людьми приветливыми, спокойными и не слишком любопытными. По крайней мере, никто не допекал Макарскую глупыми вопросами. Полярники общались с ней ровно, спокойно и вполне дружелюбно.

Представив гостей полярникам, командор сам, лично, провел их по комнатам. Ульяна осталась вполне довольна своей комнатой. Не ахти что, конечно, но на «две звезды» или студенческий хостел вполне тянет. Мягкая узкая кровать, столик, кресло; шкаф с зеркальной дверцей; на комоде маленький телевизор, на полке – DVD-проигрыватель и десяток дисков с джазом.

– Кто у вас увлекается джазом? – поинтересовалась Ульяна.

Командор усмехнулся:

– Наш геодезист. Позавчера он уехал на Большую землю, а свою муть оставил нам.

– Муть?

– Он мучил нас джазом изо дня в день. Разбудите меня ночью, и я скажу, чем отличается бибоп от диксиленда. И меня от этой какофонии уже мутит.

Полчаса спустя Ульяна и остальные гости сидели за столом, держа в руках большие чашки с чаем, а стол был уставлен печеньем. В кают-компании было жарко натоплено, но сознание того, что за стенами простирается бескрайняя ледяная пустыня, заставляло Ульяну то и дело поеживаться.

Уже скоро она познакомилась и перекинулась парой слов практически с каждым из полярников. Биолог Тучков все-таки нашелся – невысокий, пожилой, лысоватый полный человек в очках с такими толстыми линзами, что глаза его казались нарисованными прямо на стеклах.

Врач Александр Натанович Кон, мужчина лет сорока пяти, сухой, как палка, с трубкой во рту, был, как подумала Ульяна, похож на постаревшего Шерлока Холмса. Он сидел в кресле и внимательно наблюдал за шахматной игрой, которую вели метеоролог Альберт Петрович Ветров, чернявый, лохматый, небритый, смахивающий на заспанного домового, и повар экспедиции Олег Круглов, тот самый розовощекий тип, который смеялся над Тучковым.

В кают-компанию вошел невысокий широкоплечий блондин в клетчатой теплой рубашке и с красивым лицом скандинавского типа. Завидев незнакомцев, он остановился и слегка прищурился.

– Командор, это и есть наши гости? – проговорил он сипловатым голосом.

– Да, Антон. Знакомься… – Командор Беглов представил парню гостей. А затем назвал его самого: – Антон Васильев – наш программист, сисадмин и так далее, и тому подобное. На его попечении вся компьютерная техника на станции.

Антон лишь скользнул взглядом по лицам вновь прибывших мужчин, а вот на Ульяну уставился пристально и внимательно.

– Вы правда режиссер? – спросил он.

– Правда, – ответила Ульяна.

– И какие ваши фильмы я мог видеть?

– Думаю, что никаких, – пожала плечами Ульяна. И неохотно пояснила: – Я снимаю документальное кино.

– И что, оно приносит прибыль?

– Я снимаю ради собственного удовольствия. Прибыль стоит для меня на втором месте.

Блондин холодно усмехнулся:

– Интересно.

– Что?

– Значит, и в наш ледяной ад вы забрались исключительно ради собственного удовольствия?

Ульяна слегка покраснела. Увидев ее замешательство, командор Беглов пришел на помощь:

– Антон, кончай грузить нашу гостью глупыми вопросами.

– А разве они глупые? – вскинул брови красавец-скандинав. – Я никогда раньше не общался с творческими людьми. Если, конечно, не считать нашего повара Круглова, самое великое творение которого – пересоленный суп с клецками.

– Эй! – послышался от шахматного столика зычный голос повара. – Я все слышу!

– Знаю, – усмехнулся программист Антон. – Поэтому и льщу тебе, как твой рекламный агент.

Говоря это, наглый программист продолжал разглядывать Ульяну таким взглядом, от которого даже самой прожженной московской путане стало бы неловко.