Бабушка по ипотеке

– Засылают нас, когда нормальные люди не едут. Благодетели! Крохоборы! Ненавижу их всех! Но ты не думай, я этими путевками пользуюсь, чтобы добро не пропадало. А летом я тоже езжу отдыхать. Каждый год!

– Рада за вас.

– Не сама покупаю путевки. Еще чего! Не хватало свои деньги тратить!

– Откуда же берете?

– Как откуда? Мне поклонники их дарят!

Однако при всем при том ни одного мужчины на продемонстрированных тетушкой фотографиях не просматривалось. Ну, кроме тех трех с балалайками. Но они выглядели так, словно даже самим себе не в состоянии оплатить отдых, не то что подарки делать. И несмотря на многочисленные заверения тетки в том, что у нее по-прежнему толпа поклонников, пусть и поредевшая, но все же толпа, Жанна в это что-то не очень-то верила. Где же они, эти поклонники? Ни одной фотографии с ними у тетушки в альбоме нет.

– Кстати, – закрыв альбом, произнесла Любовь. – У меня на следующей неделе день рождения. Приглашаю тебя и Алину ко мне на праздник.

– А кто еще будет?

– Только вы и я. Все остальные дерьмо. Знать их не желаю!

– А как же ваши подруги из музыкального коллектива?

– Зачем нам эти древние бабки? Были бы еще мужчинами, а так…

– А те трое ваших кавалеров?

– Не собираюсь тратиться на угощение для старых развалин. Принесут на две копейки, много ли купишь на грошовую пенсию, а съедят как стадо слонов. Поверь мне, я уже пробовала. Никого кроме тебя и Алины, не хочу видеть.

Жанна поблагодарила. А потом, сославшись на занятость и необходимость спешить домой, попрощалась с тетей. Впечатления от этого визита у нее остались двойственные. С одной стороны, старушку жалко. Она явно очень одинока и тоскует по общению. Но с другой… с другой, видно невооруженным глазом, что бабка порядочная эгоистка. Да и с головой у тетушки и впрямь неладно.

– Бабка не в себе.

Все движения тетушки – суетливые и беспорядочные, манера одеваться и вести себя говорили о некотором психическом нездоровье. Возможно, клинического диагноза у тетушки и не было, но состояние у нее было на грани с нормальным. Доктора про таких как раз и говорят, пограничное состояние.

Да еще и характер! Все родственники в один голос заявляли, что Сонька всегда обожала одну себя и была с хорошим прибабахом. Но они-то помнили тетушку молодой женщиной, а теперь она состарилась. И похоже, характер у нее с годами не улучшился. Да и вся ее речь – хвалебная в свой адрес и бранная в адрес других говорила о том, что тетушка человек очень непростой и даже вредный.

И все же Жанна решила, что если тетя рвется к общению, то ее долг это общение поддержать. Как ни крути, после мамы и Алины Любовь самый близкий ей человек. И Жанна ей тоже. Квартира у тети есть, и квартира неплохая. Надо лишь точно выяснить, не прописала ли уже тетушка к себе кого-нибудь из «поклонников», тучными стадами обивающих ее порог. И если нет, то надо дерзать. В конце концов, одинокие тетушки с отдельными квартирами на дорогах просто так не валяются. И даже если какой-то проходимец сумел вписаться на законные тетушкины метры, Жанна найдет способ, чтобы выдворить оттуда чужака.

Да, решено, она берет одинокую престарелую родственницу под свою опеку! Ах, если бы только Жанна представляла, какие беды и несчастья она навлекает на свою голову, побоялась бы даже соваться лишний раз к своей тетке. Но как уже говорилось, дара предвидения у Жанны не было. Да и вряд ли бы он ей помог.

Если Бог кого-то хочет наказать, то он делает этого человека слепым и глухим. И в случае с Жанной это уже начинало работать. Дружные предостережения всех своих родственников против ее затеи она просто не услышала. И увидеть то, что увидел бы всякий другой на ее месте, она тоже не смогла. И даже слова Алины «Мне эта бабушка совсем не понравилась» не заставили Жанну свернуть с намеченного пути.

Нет, вбив себе в голову, что она сумеет за счет тетушки поправить свое материальное положение, Жанна перла вперед напролом, совершенно не думая о последствиях.

Глава 2

К следующему визиту к тетушке Жанна подготовилась еще основательней. Квартирка показалась ей достойной наградой в предстоящем забеге. Пусть она требовала основательного ремонта, но просторные метры, плюс близость к метро, плюс кирпичный дом, плюс лоджия – все это, вместе взятое, позволяло надеяться на приличный бонус после смерти старушки.

– Если тетушка согласится оставить квартиру нам с Алиной, то я готова поухаживать за ней. И капризы ее потерплю. Благо, не будет же она жить вечно, что бы там она себе ни воображала. Надо лишь выяснить, что думает по этому поводу сама тетя. Готова она признать меня своей единственной наследницей или нет?

Об этом Жанна и собиралась потолковать со старушкой. Разумеется, спрашивать у тетушки Любови прямо в лоб, согласится она завещать им с Алиной квартиру или нет, Жанна поостереглась. Выяснить, есть ли у тетушки другие претенденты на ее жилплощадь, нужно было аккуратно и исподволь. И так как человек в хорошем расположении духа куда больше склонен к откровенности, чем человек зажатый и обиженный на всех вокруг, Жанна расстаралась.

Она накупила всяких вкусностей, до которых ее тетушка, по всей видимости, была большая охотница. И кроме того, приобрела хороший подарок – современный тонометр, которым можно было легко и просто измерять давление. Тетушка всю неделю перед своим днем рождения жаловалась племяннице поочередно то на гипертонию, то на сломанный старый тонометр, то на мизерную пенсию, которая не позволяет ей самой сделать это приобретение. И Жанна рассудила, что верно истолковала прозрачные намеки старушки.

Догадка ее оказалась правильной. Тетушка пришла в восторг от дорогой покупки. Тонометр был хорош. Он одевался прямо на запястье, был удобен и работал от нажатия всего одной кнопки.

– Балуешь ты меня! – с удовольствием произнесла тетушка. – Но и я могу тебя отблагодарить не хуже. Ты же понимаешь, о чем идет речь?

И тетушка выразительно взглянула на Жанну.

– Эта квартира может достаться тебе.

Жанна молчала. Разговор, к которому она так старательно готовилась, но так и не решилась начать первой, завязался сам собой.

– Если хочешь, то эта квартира достанется тебе и Алине.

– Вы это всерьез?

– Я так одинока, – пожаловалась старушка. – Если бы ты только знала, как мне бывает тоскливо. Словом не с кем перемолвиться.

Жанна хотела спросить, а где же те толпы поклонников, пусть и поредевшие, но все еще боеспособные, о которых говорила тетушка в прошлый раз? Хотела, но не стала. И так было ясно, что кроме них с Алиной других гостей не ожидается. Никто не звонил. На столе лежали всего три прибора. А угощение было лишь чуть лучше, чем в прошлый раз. По крайней мере, на столе имелась жареная картошка и курица. Уже дело. Будет чем червячка заморить. Да и Алина от жареной картошки не откажется.

Но ничего из тех деликатесов, которые привезла Жанна, на стол так и не отправилось. Тетушка все припрятала для себя любимой. Жанне еще в прошлый раз показалось такое поведение странным. И сегодня она решила немного подшутить над тетушкой. Нарочно купила самый большой торт из всех, что были выставлены в кондитерской. Торт был поистине огромный, и Жанне стало даже интересно, как поступит тетушка? Неужели и торт припрячет, чтобы схомячить потом его в одиночку?

Торт на столе так и не появился. Чай пили с конфетами, которые лежали у тетушки, наверное, еще со времен ее молодости. Во всяком случае, коробка выцвела, шоколад «поседел», а начинка превратилась в камень. Разгрызть его не получалось даже у Алины, что уж говорить про Жанну и тетушку.

– Тортик бы сейчас не помешал.

Но тетушка сделала вид, что не слышит. Вместо торта Жанне пришлось удовольствоваться обещаниями озолотить ее в будущем, сделав наследницей. Разумеется, для этого следовало постараться, так как тетушка не стала скрывать, что имеются и иные претенденты на ее квартиру.

– Есть у меня один кавалер, очень добрый и щедрый мужчина. Это он оплатил мне отдых на Ривьере.

– Где?

Жанна чуть не подавилась конфетой, которую безуспешно пыталась рассосать вот уже почти полчаса. В плане экономичности эти конфетки побили все рекорды. С одной конфеткой можно было выпить целый самовар чаю, а потом можно было смело пускать конфетку по второму кругу.

– Где вы отдыхали? На Ривьере?

Тетушка мечтательно закатила глаза.

– Ах, что это был за отдых! Боюсь, тебе этого никогда не понять.

– Почему же?

– Что ты там видела в своей убогой жизни? – презрительно хмыкнула тетушка. – Разве можно сравнивать тебя и меня? У тебя нищета и убожество. А вот я…

Но на сей раз поток разглагольствований о том, как красиво и шикарно жила тетушка, был прерван телефонным звонком. За все время пребывания Жанны в гостях у тети это был первый раз, когда телефон ожил. Но Любовь не спешила брать трубку. Напротив, она сделала вид, что не слышит надрывающегося телефона.

– Вам звонят. Наверное, хотят поздравить.

Никакого эффекта. Жанна насторожилась. Что-то было не так. Тетушка вроде как сжалась, уменьшилась в размерах, стала жалкой и какой-то нелепой. Она сидела в кресле, втянув голову в плечи, и Жанне внезапно показалось, что тетушка испытывает страх. Но чего она боится? Неужели ее так напугал телефонный звонок?

– Хотите, я возьму трубку?

– Нет, не надо.

– Почему?

Телефон продолжал трезвонить, Жанна сидела рядом с ним. Она не выдержала и поднесла трубку к уху.

– Да? Я вас слушаю.

– Слушает она! – внезапно взорвалась телефонная трубка громким женским голосом. – Позови к телефону старую швабру!

– Кого?

– Старуху! Сюда! Немедленно!

– Простите, но вы не туда попали.

– Ах ты!.. Да чтоб тебя!.. Да я тебя!..

Дальше понеслась непечатная брань. И Жанна аккуратно вернула трубочку на рычаг.

– Кто звонил? – тонким и каким-то не своим, очень печальным голоском поинтересовалась у нее тетушка.

– Какая-то невоспитанная хамка.

Телефон зазвонил снова. Чувствуя напряжение, витающее в воздухе, Жанна тем не менее снова взяла трубку. На этот раз собеседник ее оказался мужчиной. Он не орал, не угрожал, но от этого его голос почему-то делался еще страшнее.

– Слушай меня внимательно, – произнес он. – Не знаю, кто ты такая и как там очутилась, но заруби себе на носу только одно. Старуха задолжала мне кучу денег. А я свое всегда получаю назад. Усекла?

– Вы не туда попали.

– Туда я попал, – хохотнул мужчина. – Не первый раз по этому телефончику звоню, так что номер наизусть запомнил. Так и передай уважаемой Сюсичке, что жить ей осталось считаные денечки, если должок свой не позаботится вернуть дорогому Мисюсику.

От удивления Жанна ляпнула:

– Кому?

Но в трубке уже запикали короткие гудки.

– Кто звонил?

Голос у тетушки был совсем слабым. Но Жанна была погружена в раздумья и не обратила на это должного внимания.

– Ненормальный какой-то звонил. Сказал, что какая-то Сюсичка сильно задолжала некоему Мисюсику и поэтому жить ей осталось всего ничего.

– Ой!

Тетушка внезапно согнулась, словно ее кто-то ударил под дых.

– Что с вами? Вам плохо?

Любовь кивнула.

– Помоги мне прилечь на кровать.

Жанна помогла тете добраться до кровати и с тревогой устроилась рядом. Лицо у тетушки было бледным, его покрывали капельки пота. Пульс был слабый, старушка едва могла шевелиться. Похоже, ее и впрямь прихватило. Померив давление, Жанна обнаружила, что оно резко упало. Пришлось достать банку растворимого кофе и сварить тетушке напиток покрепче.

Пока Жанна искала на кухне кофе, она не удержалась и заглянула в холодильник. Ага! Вот он, тортик, стоит, красуется. А из тех подношений, что тетушка получила в прошлый раз, ничего уже не осталось. Хороший аппетит у родственницы, никак не скажешь, что собирается помереть в ближайшее время. Хотя кто ее знает, вдруг и впрямь помрет? Но странно все это, чертовски странно.

После кофе тетушке вроде как стало полегче. Но все равно с кровати она подняться не могла.

– Мне так плохо, – лепетала она. – Так плохо.

– Может, вам полежать надо одной? Так мы с Алиной поедем.

Но тут Любовь резко приподнялась и воскликнула:

– Нет! Не уезжайте! Одна я точно умру!

Жанна растерялась. И что делать?

Внезапно тетушка заговорила:

– Жанночка, а что, тяжело тебе приходится с ребенком одной и без всякой помощи?

– Почему? Мне помогают. Все родственники помогают.

– Но живете-то вы с Алиной вдвоем, – настаивала Любовь. – На работу тебе из-за нее не устроиться.

– Я работаю.

– Что это за работа такая! – поморщилась тетя. – Тряпкой махать. Ты молодая, умная, колледж какой-то закончила, можешь и на работу получше устроиться. А я могла бы сидеть с твоей Алиной!

Жанна вздохнула. Слова тети разбередили ее незаживающую рану. Она хотела работать, умела и знала, что способна одна без всякого мужика преуспеть в этой жизни. Вкусно кушать, красиво одеваться, отдыхать на теплых морях. Да, могла, но не знала, как это реализовать с висящей у нее на руках малышкой. Отдать ее в садик на круглые сутки? От такого сердце Жанны обливалось кровью. Как это она не будет видеть свое солнышко каждый божий день? Как это ее родной комочек не будет засыпать у нее под мышкой каждый вечер? Даже подумать о таком было страшно.

По этой же причине отпадал и интернат. Но до чего же Жанне было трудно сводить концы с концами! Боже мой, кто бы только знал, к каким ухищрениям приходилось ей прибегать, чтобы выклянчить у своих обеспеченных, а зачастую и просто богатых родственников хоть какую-нибудь крошку для себя и своей малышки. Каждую копеечку приходилось оплачивать своими слезами – истинными или притворными, Жанна и сама уже не понимала, как она плачет. Она настолько привыкла притворяться, что постепенно так вошла в роль бедной, убогой и всеми покинутой в этой жизни, что рыдала вполне себе натурально. К тому же Жанна заметила, что чем горше она плачет, тем охотнее и больше ей подают. Зависимость прослеживалась четкая, так что Жанна удвоила свои усилия. Подавать стали больше, у многих это даже вошло в постоянную привычку, появились даже кое-какие припасы, но вот парадокс, спокойней от этого Жанне не становилось.

Она хотела иметь постоянный и стабильный источник доходов. Хорошую работу. Или что-то иное, но тоже стабильное и доходное.

И словно ответ на ее молитвы прозвучали слова тети:

– А если нам с тобой сдать мою квартиру?

– Как это сдать? А вы куда денетесь?

– К тебе переберусь. Ты же не прогонишь свою старую тетку?

Жанна молчала. Предложение тетушки было несколько неожиданным. Но было ли оно неприятно Жанне? Нет, этого она сказать не могла. Напротив, чем больше она думала о поступившем ей предложении, тем более находила его выгодным. Квартира удобно расположена, до метро и магазинов всего пять минут ходу. К тому же район зеленый, застройка солидная. Такую квартиру они легко и просто сдадут даже в нынешних непростых экономических условиях, когда в стране бушует финансовый кризис. А деньги, которые они получат с арендаторов, видит бог, будут Жанне совсем не лишними.

Несмотря на подарки и угощение для тетушки, которые они с Алиной приволокли, сама Жанна давно уже не питалась такими деликатесами. Оставшись одна после смерти матери, она с избытком хлебнула лиха. Муж у нее объелся груш, и на его помощь рассчитывать не приходилось даже в лучшие годы их отношений. Теперь же он просто тихо «слился». Ни алиментов, ни его самого Жанна не видела вот уже третий год подряд, но нельзя сказать, что ее это сильно огорчало. Огорчало совсем другое.

На приличную работу или даже вообще на какую-либо работу ее с маленьким ребенком брать не хотели. В отделе кадров бдительные тетеньки первым делом интересовались, кто будет сидеть с малышкой, если та заболеет. И услышав в ответ, что ребенок у нее практически совсем не болеет, поджимали губы и цедили:

– Ну, это вы сейчас так говорите. А как выйдете и начнете нам больничные пачками таскать, что тогда делать?

– Я не буду. Клянусь!

– Ладно, – поджимали губы еще сильнее тетеньки. – Мы вам перезвоним. Ждите.

И не перезванивали. Те же места, куда Жанну все же соглашались принять, были настолько сомнительными в плане оплаты, что про них и говорить-то не хотелось, не то чтобы там работать. Конечно, Жанна с удовольствием осталась бы сидеть дома. Но мужа у нее не было. Алиментов она не получала. А той соцподдержки, которую ей выплачивало государство, никак не хватало для нормальной жизни. И ведь Жанна почти не тратила деньги на еду, они с Алиной питались очень умеренно, донашивали то, что имелось уже в гардеробе, или то, что отдавали более обеспеченные родственники. И все равно денег катастрофически не хватало. Куда они девались, не известно. Но ведь за квартиру, телефон и Интернет надо было платить. Алина хотела пить сок и кушать вкусные творожки. А Жанне время от времени приходилось покупать кое-что из средств гигиены и косметики.

Так что предложение тетушки упало на благодатную почву. Жанна мысленно подсчитывала выгоду от переезда тетушки к ней. Несмотря на то, что Любовь жаловалась на маленькую пенсию, Жанна понимала, пенсия у тети совсем неплохая. Во-первых, огромный полувековой стаж работы. А во-вторых, тетушке повезло побывать в блокадном Ленинграде. То есть тогда, в далеком сорок втором, это казалось везением весьма сомнительным, но теперь, когда граждане и дети, побывавшие в блокаде, получали неплохие добавки и льготы от государства, везение стало уже более очевидным.

«А если тетя переедет жить ко мне, то и пенсия ее тоже переедет, – смекнула неглупая Жанна. – Даже если тетушка будет отдавать мне лишь половину, и то нам с Алиной это будет хорошей прибавкой».

И чем больше Жанна прикидывала, тем ясней понимала, что дело это выгодное. Немножко странно, что тетушка так быстро сделала такое предложение, все-таки они с Жанной видятся всего лишь второй раз в жизни. Но с другой стороны, если добыча сама идет в руки, то глупо от нее отворачиваться.