Обмани, но не покидай

– Ошибаешься. Я чувствовала себя виноватой, я никогда не просила Роберта дарить мне дом, потому что знала, как…

– Думаешь, чувство вины и уверенность дают тебе право мной играть?

Неужели он все понял? Рия всю жизнь твердила себе, что была слишком мала, чтобы что-то тогда изменить, но до сих пор не могла забыть его горьких слов, поселивших в ее душе жгущее чувство вины.

И стоило ей только поймать ледяной взгляд, как она сразу же забыла, что именно хотела ответить. Пристально вглядываясь в полузнакомые черты, она не могла отыскать в них горевавшего по матери мальчика. Сейчас он буквально олицетворял собой холодное пламя и полную отстраненность.

Натан шагнул еще ближе, и она уже больше не могла отступать, не в силах оторваться от проникающего в душу ледяного взгляда. Не в силах даже моргнуть, она неподвижно замерла на месте, чувствуя, как все тело начинает трясти крупная дрожь, совсем как когда она слегла с гриппом, но тогда она хотя бы понимала свое состояние, а сейчас… Сейчас она чувствовала себя так, словно каждая клеточка ее тела билась в едином ритме, отвечая на малейшее движение с его стороны.

– Зачем тебе все это понадобилось?

– Тебя не было одиннадцать лет. Целых одиннадцать лет, и все эти годы я помогала Роберту вести дела, занималась поместьем, прислугой, всем на свете. Ты шлялся неизвестно где, а я корпела над бухгалтерией, над каждой цифрой дохода и расхода среди ненавидевших меня слуг. Делала все возможное, чтобы сохранить это место.

Она всю жизнь пыталась стать образцовой дочерью и, когда Роберту становилось хуже, самоотверженно о нем заботилась.

Но что бы она ни делала, она не могла изгнать из глаз Роберта вины и боли.

– Так все дело в этом? Я предлагал недостаточно? – Придвинувшись еще ближе, Натан самодовольно улыбнулся. – Назови цену.

– Мне не нужны деньги. Я пыталась объяснить, как много для меня значит поместье. Я…

– Тогда чего тебе надо? Как ты вообще смеешь манипулировать мной, после того как твоя мать отравила последние дни моей матери?

Чтобы просто устоять на месте, Рии потребовалась вся ее выдержка. Но сколько же в его словах было горечи и боли!

– Я хочу, чтобы ты встретился с Робертом.

После этих слов повисла напряженная тишина, пока Натан, явно не ждавший ничего подобного, удивленно ее разглядывал.

– Нет.

Судорожно сцепив руки за спиной, Рия заставила себя выдохнуть:

– Тогда не получишь моей подписи. Никогда.

– Смотри, как бы тебе не пришлось потерять все, чего ты достигла, только ради того, чтобы облегчить какое-то непонятное чувство вины. Не заставляй меня идти на крайние меры. Этот дом – единственное, что имеет для меня хоть какую-то ценность.

Рия отлично могла его понять, ведь и для нее самой поместье очень много значило. Но и отступить она не могла, особенно теперь, когда Натан уже в Сан-Франциско и так близко от Роберта.

– Другого ответа не будет.

Обдав ее ледяным холодом, Натан пригладил длинные волосы.

– Тогда я затаскаю тебя по судам и порву в клочья компанию, – объявил он грозно. – Уверена, что оно того стоит?

От одной мысли, что ее любимую компанию распродадут по частям, Рии стало плохо.

– Это я тебя обманула, сотрудники тут вообще ни при чем, неужели ты настолько жесток, что просто так лишишь их работы?

Несколько секунд Натан молча ее изучал.

– Да, – выдохнул он наконец.

Компания значила для нее необычайно много, но, если бы не Роберт, всегда готовый словом и делом поддержать ее в трудную минуту, она вообще не могла представить, что стало бы с ее жизнью.

– Ладно. По праву дом должен принадлежать тебе, и в конце концов ты наверняка сумеешь этого добиться. Но на судебное разбирательство может уйти не один год. Роберт специально позаботился, чтобы у меня сложно было его отсудить на случай его внезапной смерти.

– Потому что решил лишить меня даже этого?

– Нет, ты слишком резок в суждениях, все совсем не так. Он думал, что умирает, он… Неужели ты действительно хочешь, чтобы судьба дома твоей матери годами решалась в судебном противостоянии? Неужели тебя совсем не заботит участь Марии и остальных, а воспоминания ничего не значат?

Натан крепко стиснул зубы.

– У тебя нет права говорить о моей матери.

Где-то в глубине души Рия и сама считала, что у нее нет этого права, но сколько же в его словах чистой, ничем не замутненной ненависти…

У нее нет права говорить о его матери и уж тем более нет прав на этот дом. И сама она до сих пор не переставала удивляться, почему Роберт все же решил подарить его именно ей.

И сейчас она впервые по-настоящему пожалела, что совсем не похожа на беззаботную и думающую лишь о собственном счастье Джеки. Если бы она только могла сейчас повернуться спиной к этому угрожающему ей мужчине, разом забыв об уставших и больных глазах Роберта…

– Ты прав, я не вправе о ней говорить, но что-то мне подсказывает, что она никогда не хотела, чтобы ты всю жизнь его ненавидел. Все постоянно говорят, какой доброй и великодушной она была, и…

Натан дернулся, как от удара.

– Ты ничего не знаешь ни о ней, ни о ее желаниях. Уходи. Нам больше не о чем разговаривать.

Закрыв за собой дверь, Рия постаралась справиться с нарастающей паникой.

Он намерен уничтожить «Треволог»? Как же его остановить? И что сделать, чтобы убедить Натана, что все ее действия продиктованы одной лишь заботой о Роберте?

Не обращая внимания на озабоченные и любопытные взгляды сотрудников, явно уже знавших, что Дрю уволился, и теперь ожидавших от нее каких-то действий, она быстро пробралась к себе в кабинку, схватила сумочку и направилась к выходу.

Застыв перед закрытой дверью, Натан изо всех сил пытался справиться с переполнявшими его чувствами. Просто не верится, но эта хрупкая женщина едва не сумела нарушить его самоконтроль.

Чтобы смириться со смертью матери и своей собственной незавидной долей, ему потребовалось несколько лет. Несколько лет неотвязного страха и полного одиночества в огромном недружелюбном мире.

Но в итоге он не просто справился, но и сумел взять судьбу в собственные руки, раз и навсегда перестав бояться грозящей в любую минуту смерти. Главное – ни к кому и ни к чему не привязываться, и тогда ничто его не ослабит, как ослабило мать, и наслаждаться каждым прожитым днем, беря от жизни все.

А сегодня он не удержался и ввязался в игру с нахалкой, попытавшейся так беззастенчиво им манипулировать. Но как же сложно поверить, что отец сумел заполучить чью-то безоговорочную верность… И теперь ради него Рия готова поставить на карту все, что у нее есть.

Остается лишь восхищаться ее упорством и целеустремленностью. Да и кое в чем она права. Бесконечное судебное разбирательство ему совершенно не нужно. Разумеется, если бы дело дошло до суда, он рано или поздно непременно бы выиграл дело и получил свое законное наследие, но вот когда бы это случилось… Этого Натан не мог предсказать.

Так же как не мог предсказать, сколько ему самому отмерено времени.

Ему нужен этот дом, и, убедив Рию его вернуть, он одержит величайшую победу в жизни. Потому что не может он недрогнувшей рукой развалить состоявшуюся компанию, порушив судьбы всех этих ни в чем не повинных перед ним людей.

Но этого и не потребуется. Достаточно вспомнить, какими глазами она на него смотрела и как напрягалась от его близости.

Убеждая строптивую красотку продать дом, он еще успеет сполна насладиться и самой красоткой.

Глава 3

Подъезжая к дому, Рия пыталась представить, как станет пересказывать эту историю Джеки. Мама всю жизнь рассматривала окружающих людей и весь мир в целом лишь как источник благ и выгод для нее самой, а тут такое потрясение. Прямая опасность и даже угроза…

Свернув на подъездную дорогу, Рия открыла окно и всей грудью втянула аромат сосновых иголок и розовых кустов.

Как всегда, стоило ей только взглянуть на особняк красного кирпича, как на душе потеплело. Вот оно, самое дорогое в мире место. Родной дом.

Загнав машину в гараж, Рия уткнулась лбом в сложенные на руле руки, снова начиная злиться. Если бы Натан действительно так любил поместье, ни за что не бросил бы его на произвол судьбы и не сбежал на целый десяток лет.

А теперь он вернулся и хочет выгнать их прочь. И в первую очередь ее саму, но как же больно от одной мысли, что ей придется распрощаться с этим местом…

Мечтая принять душ и побыстрее уснуть, оставляя все проблемы на завтра, Рия подхватила сумочку и выбралась из машины. Войдя на кухню через черный ход, она собиралась незаметно пробраться наверх, но Джеки все равно ее заметила.

Одетая в кремовый костюм, мать, как всегда, выглядела отлично.

– Рия! Я весь день пытаюсь до тебя дозвониться. – Ярко накрашенные губы задрожали. – Он здесь. Просто взял и появился после всех этих лет.

Застыв на месте, Рия судорожно огляделась по сторонам. Поборов очередной приступ паники, она постаралась взять себя в руки. В конце концов, роль спокойного и уравновешенного собеседника в их семье всегда доставалась именно ей.

– Мама, успокойся.

В последнее время она так редко называла ее мамой, что Джеки сразу же замолчала и удивленно на нее посмотрела.

– А теперь объясни по порядку, что случилось.

– Натаниэль здесь. Теперь он баснословно богатый миллиардер и может уничтожить нас одним словом, и…

– Он сам тебе это сказал?

– Нет, конечно! Он мне даже в глаза смотреть не стал, да и вообще ведет себя так, словно меня не существует. Все эта ведьма, Мария, но как же он изменился… Тощий, высокомерный и какой-то от всего отрешившийся.

Удивившись, что даже Джеки это заметила, Рия кивнула. Появилась в нем какая-то холодная отстраненность, похожая на скорлупку ледяной изморози, словно никто и ничто не может его по-настоящему тронуть. Но, несмотря на это, он так разозлился, когда она отказалась отдать ему дом…

– Даже Марии потребовалась пара секунд, чтобы его узнать. Просто заявился и застыл на пороге с таким видом, словно все ему тут принадлежит, а сам-то за все годы даже ни разу Робертом не интересовался. – Закусив губу, Рия не стала возражать, что на самом-то деле дом именно ему и принадлежит. – Пожаловал пару часов назад. Все слуги в восторге, а Роберта как раз нет в городе… И что ему нужно, не говорит.

Но… Она же даже машины в гараже не видела!

– А сейчас он где?

– Гуляет где-то на территории поместья. Мария сказала, что он хочет тебя видеть. Только зачем ты ему? Меня до сих пор трясет после встречи, и…

– Привет, Рия.

Каждый раз, когда он произносил ее имя, внутри ее словно что-то переключалось.

Повернувшись, она увидела застывшего в проходе Натана и сразу же, словно кусочек железа, реагирующий на магнит, всем телом почувствовала его присутствие.

Бороду он так и не сбрил, зато успел переодеться. Белоснежный воротничок рубашки казался еще белее на фоне загорелой шеи, черный дорогой пиджак полностью соответствовал его властной манере распоряжаться, а блестящие влажные волосы казались темней, чем прежде.

От подобного великолепия у нее даже коленки задрожали.

– В офис ты не вернулась и на звонки не отвечала, – объявил он, помахивая мобильником.

– А я как-то не догадалась, что обязана оставаться на связи круглые сутки. – Почему-то его улыбка ей совсем не нравилась. Да и вообще, когда Натан злился и угрожал, ей было гораздо проще. – Далеко не все мои действия сосредоточены на тебе.

Усмешка превратилась в настоящую широкую улыбку. На загорелом лице блеснули белые зубы, а все оно озарилось каким-то внутренним светом, смягчившим углы и неровности, а губы… Рия так и замерла, стараясь не думать, для чего созданы эти великолепные губы.

– Тогда с данной минуты им придется сосредоточиться именно на мне. – Натан небрежно потянулся, и Рия невольно отметила ширину плеч под идеально сидящим пиджаком.

– Нет.

– У меня есть для тебя предложение. Ты же пока не собираешься отступать с поджатым хвостом?

Джеки громко вдохнула, и Рия понадеялась, что мать не взорвется от повисшего в воздухе напряжения.

– Пока что мы еще ни о чем не договорились.

– Можешь считать, что теперь договорились. Ты буквально заставила меня, Рия.

Он специально раз за разом именно так произносит ее имя, словно между ними есть что-то еще? Ей отчаянно захотелось убежать наверх и спрятаться в спальне, чтобы все случившееся развеялось, как дурной сон.

– Рия, как ты только могла не сказать мне… – снова встряла Джеки.

Натан бросил на Жаклин свой фирменный ледяной взгляд, став первым мужчиной, сумевшим заставить ее замолчать одним лишь взглядом. И что-то подсказывало Рии, что, будь он всего лишь Натаниэлем Рамиресом, а не боготворимым наследником поместья, он все равно действовал бы на них с не меньшей силой.

Такой уж он человек, а под внешней маской спокойствия и сдержанности его до краев переполняет кипящая энергия.

И как ей только удалось все это уловить за пару часов общения?

– Иди сюда, – велел он, словно какому-то непослушному ребенку. А когда она не двинулась с места, просто взял за руку и потянул за собой.

Не в силах думать ни о чем, кроме сомкнувшихся на нежной коже грубых пальцев, Рия прошла мимо бледной матери и собравшихся в столовой слуги вышла вслед за Натаном в прохладную темноту сада, освещенного лишь луной и фонариками.

Но эта темнота не только не сгладила присутствие Натана, но еще и заставила Рию сильнее ощутить его близость.

– Ты убежала, никому ничего не сказав. По-твоему, именно так должен вести себя руководитель компании?

– Компании, которую ты собираешься порвать на кусочки? Вообще-то ты сам велел мне уйти.

– Ты сама меня к этому вынудила. Не надо было меня шантажировать.

Рия едва не задохнулась от негодования.

– Ничего подобного. – Наверное, разумнее всего было бы прямо сейчас вернуться в дом, но Рия не могла ни на секунду забыть, что ждет ее компанию. – Даже если ты твердо решил развалить и распродать по кускам «Треволог», тебе все равно потребуется основной костяк команды хотя бы до конца года, чтобы разобраться с текущими делами. Советую оставить Сэма Хокинса, он работал с нами с самого начала. И еще Марту Гомес, ей необходима работа, к тому же она незаменима, когда…

Натан придвинулся к Рии чуть ближе, и она сразу же потеряла нить разговора.

– Не помню, чтобы тебя увольнял. Неужели ты сама увольняешься?

Рия попыталась отстраниться, но уперлась спиной в деревянную колонну.

Оказавшись совсем близко от нависшего над ней мужчины, Рия впервые заметила, как в зависимости от освещения может меняться оттенок голубых глаз. Внимательно изучила форму губ, сложившихся в насмешливую улыбку, глубоко вдохнула исходивший от него и так сильно на нее действующий аромат. Ее колени предательски подрагивали, а все его черты неудержимо манили ее к себе.

Никогда еще Рия не чувствовала ничего подобного.

Внезапно осознав, что с ней происходит, она крепко стиснула кулаки и постаралась взять себя в руки.

– Я не хочу увольняться, но разве у меня есть выбор? – выдохнула Рия, чувствуя, что взгляд Натана полностью сосредоточился на ее губах.

Не выдержав повисшего в воздухе напряжения, он отстранился и прислонился спиной к соседней колонне.

– Если бы я не сказал сотрудникам, что, успокоившись, ты вернешься, они стерли бы меня в порошок одними взглядами.

– Жестоко дарить людям ложную надежду. Неужели ты настолько непробиваемый, что тебе совсем их не жалко?

– Ну уж какой есть. – Натан сложил руки на груди. – Я готов дать вашей компании один шанс. Но для этого придется доказать, что вы достойны стать частью «Ранэвей интернэшнл».

Прикусив язык, Рия остановила едва не сорвавшуюся с него благодарность и пристально посмотрела на Натана, пытаясь понять, почему так быстро бьется сердце. Из-за того, что он все-таки готов дать ей шанс, или всего лишь из-за одной его близости?

Ладно, не важно.

Она покачала головой:

– Я не хочу на тебя работать.

– Почему нет?

– А что в этом удивительного? У нас есть прошлое, и не слишком приятное. Что бы ты там себе ни думал, я соврала только потому, что…

Натан так на нее глянул, что Рия торопливо отступила на пару шагов.

– Я манипулировала Марией и тобой с благими намерениями. А ты… ты пытаешься придумать какую-то изощренную месть. Да, именно так. Ты хочешь заставить меня почувствовать вину и наказать, чтобы затем…

Натан насмешливо улыбнулся, а голубые глаза так и заискрились весельем.

– Тяга к драмам у тебя в крови или это я на тебя так действую?

Рия с радостью бы ответила, что он вообще на нее никак не действует, но глупо врать, когда они оба знают правду. Лучше сосредоточиться и бороться с неуместными реакциями организма.

– С чего вдруг такая резкая смена поведения?

– Проснулось чувство семейного долга? Или тяга к добру одолела?

Рия попыталась ударить его по лицу, но сильная рука легко и непринужденно перехватила ее ладонь.

Ей сразу же стало сложно дышать, и она машинально прошлась пальцами по твердой, мозолистой ладони, так не похожей на ее собственную.

И лишь ощутив переполнявшую его, но до поры скрытую силу, она поняла, что, собственно, делает.

Да что это с ней? Рия резко отдернула руку. С чего она строит из себя какую-то разъяренную кошку в обществе начальника и врага? Еще ни разу ей не доводилось встречать мужчину, так опасно расшатывающего ее внутренний баланс.

Потерев лицо дрожащими пальцами, она постаралась вспомнить, о чем они вообще говорили.

– Так ты согласен встретиться с Робертом?

– Если ты прямо сейчас скажешь, когда подпишешь договор купли-продажи поместья.

– Если ты останешься в Сан-Франциско до свадебной церемонии и поговоришь с Робертом, моя подпись будет у тебя на следующий же день. Но лишь при условии, что ты никого не уволишь из «Треволога» и, когда все закончится, вообще раз и навсегда забудешь о нашей компании.

– Хорошо. Разумеется, если «Треволог» дотянет до этого дня.

– Дотянет. Если ты не станешь вставлять нам палки в колеса.

– Да, в наглости тебе не откажешь. Собираешься продавать мне дом моей матери, да еще осмеливаешься ставить какие-то условия.

– Ты миллиардер, сам себе начальник и, насколько я понимаю, вообще никак ни от кого не зависишь. Что тебе эти два жалких месяца?

– Все. – Теперь в его улыбке не было и следа веселья. Одно лишь предупреждение. – У тебя есть последняя возможность решить дело миром.

– Нет, – ни секунды не медля, выдохнула Рия. – Роберт… он… Я все для него сделаю.

Натан задумчиво ее разглядывал, и она сразу же почувствовала себя кроликом из давным-давно рассказанной отцом сказки. Той самой, где кролик отправился в логово ко льву убеждать хищника отступиться от раз и навсегда установленного правила съедать в день по зверю.

Тогда она заткнула уши руками и молила замолчать. А спустя пару дней они с Джеки ушли, и она больше никогда не видела отца. Даже открытки на день рождения от него не получала.

Годами она мечтала, чтобы однажды он о ней вспомнил и написал. Или позвонил бы Джеки и спросил о своей маленькой девочке.

Но так ничего и не дождалась.

А теперь даже его лица не могла толком вспомнить. Зато помнила бесконечную дорогу и плакавшую по ночам Джеки. Ужасное было время. А потом, когда Рия уже решила, что у нее больше никогда не будет нормального дома, появился Роберт, и они поселились в поместье.

Вспомнив больные глаза Роберта, годами мечтавшего увидеть сына, Рия поняла, что уже не может отступить. Для этого она слишком далеко зашла.

– Ладно. Приходи на работу в понедельник утром.

В голубых глазах Рия уловила что-то непонятное. Вызов? Обещание?

– Я останусь на два месяца. Готов даже станцевать с тобой на свадьбе.

– Не собираюсь я с тобой…

– Ты сама все это начала, Рия. А я закончу.

– Перестань так произносить мое имя, – выдохнула она, сама того не желая.

И тут заметила приближающийся вертолет.

Слегка придвинувшись, Натан нахмурился:

– Я как-то не так его выговариваю?

– Нет, но… Просто я…

Вертолет был уже совсем близко, и Натан нагнулся к самому ее уху, чтобы она смогла его услышать.

– Учитывая, что нам предстоит два месяца работать бок о бок, мистер Рамирес и мисс Матур звучит слишком формально, – объявил он, обжигая горячим дыханием. – А называть друг друга братом и сестрой, когда наша взаимная неприязнь сразу бросается в глаза, просто глупо.

– Ты прав. Остановимся на Натане и Рии.

Она не столько увидела, сколько почувствовала его улыбку, а едва уловимое прикосновение бороды к щеке подействовало на нее как удар тока.

– Увидимся в понедельник утром. И так, чисто для справки, я очень требовательный начальник.

Вернувшись домой нетвердым шагом, Рия поняла, что успела чертовски устать, проголодаться и заработать головную боль. Лучше всего вообще прямо сейчас идти спать, чтобы ужасный день побыстрее остался в прошлом.

Просто не верится, что Дрю так легко от всего отказался, а сама она так остро реагирует не только на слова и поступки, но даже на одно присутствие Натана. А если вспомнить, кто всю эту кашу заварил…

От невеселых мыслей ее оторвал резко включенный свет.

– Раз ты знала, что он собирается вернуться, почему не остановила? – В глазах застывшей на лестнице Джеки ясно читалась смесь страха и ярости.

Чувствуя, как вина давит на плечи, Рия вздохнула. Если бы жизнь была так проста, как думает мама.

– Именно сейчас, когда Роберт наконец-то согласился на мне жениться, и…

Не в силах слушать очередную эгоцентричную тираду, Рия резко ее оборвала:

– Роберт обрадуется встрече. Да и в любом случае даже при желании я не смогла бы выгнать его из города.

– А от тебя ему что нужно?

– Он хочет вернуть себе поместье.

– Нет. Если ты отдашь ему дом, он просто выставит нас на улицу, не можешь же ты…

Мечтая лишь о том, чтобы мать хоть раз в жизни подумала не только о себе, но и о ней, Рия все же заставила себя говорить спокойно. Какой бы мама ни была, но в этом доме она нашла мир и покой с Робертом.

– Джеки, я не могу отобрать у него то, что по праву ему принадлежит.

Судя по глазам, мысли матери витали где-то далеко, и Рии сразу же захотелось хорошенько встряхнуть ее за плечи. Когда она так смотрит, бесполезны любые доводы.

– Не дай ему отобрать у нас дом, а как ты это сделаешь, не так уж и важно. Просто выгони его отсюда.

– Я не могу. – Если бы мама только знала, что Натан вернулся по вине самой Рии… – У меня нет выбора, иначе он начнет судебное разбирательство.

– Роберт на твоей стороне, он хочет, чтобы дом унаследовала именно ты, значит, никакое разбирательство нам не страшно. Рия, ты не можешь отдать ему поместье, сейчас мне необходима стабильность и уверенность в завтрашнем дне.

И так всегда. Но Рия привычно отбросила горькие мысли.

– Джеки, Роберт не допустит, чтобы с тобой что-то случилось.

– А тебе не приходило в голову, что я могу волноваться о тебе?

– Не помню, чтобы тебя когда-нибудь волновали такие мелочи.

Джеки резко побледнела, и Рия сразу же почувствовала себя мерзкой, неблагодарной тварью.

– Ты годами тянула на себе все поместье, – вздохнула мать. – А где был этот Натан? Делай как знаешь, но убедись, что дом останется за тобой. У тебя на него столько же прав, если не больше.

Его улыбка все еще стояла у нее перед глазами. Рия совсем не рассчитывала, что Натан даст «Тревологу» шанс, но…

Дело не только во взаимном притяжении. Каждый раз, когда Натан оказывался близко, она буквально чувствовала, как его взгляд проникает ей в душу и, как в открытой книге, читает все страхи и сомнения, а потом с их помощью ловко заманивает ее в ловушку.

Но она справится, обязательно со всем справится. Прояви он настоящий интерес, было бы гораздо хуже, но этого никогда не будет. Не такой он человек.

Для него она станет лишь очередной песчинкой на бесконечной дороге. Как только он добьется своей цели, сразу же о ней забудет.

Рия уже давно смирилась, что отцу на нее просто наплевать, а Джеки она нужна лишь в качестве эдакого костыля, который всегда будет под рукой, чтобы опереться в трудную минуту. Ну а Роберт просто пытался хоть как-то смягчить вину, что он чувствовал перед Натаном и его матерью, вот и стал заботиться о подвернувшейся девочке. Разумеется, она очень высоко ценила его доброту, но это не мешало ей смотреть правде в глаза. Сама по себе она никогда никого по-настоящему не волновала. И Натан не станет исключением.

Глава 4

Добравшись до офиса в понедельник утром, первым делом Рия увидела прислонившегося к кирпичной стене Натана с планшетом в руке.

Глубоко вдохнув, Рия заставила себя успокоиться. В конце концов, она сама заставила его вернуться в Сан-Франциско и обязана держаться. Ради Роберта и компании.