Согласна на все

– Мы это не обсуждали.

– И все же, если ее отец обанкротится, вряд ли она будет рада.

Мэдисон вытащила из сумки телефон с небрежностью, в которую можно было бы поверить, если бы не огонь, пылающий в ее глазах.

– У тебя есть пятнадцать секунд, чтобы отказаться от угроз, – предупредила она.

– Или что?

– Десять.

В первый раз на памяти Виктора непогрешимый бизнесмен Джереми Арчер допустил ошибку в переговорах – раскрыл перед дочерью все карты.

Джереми предполагал, что, не интересуясь бизнесом, Мэдисон не может быть такой же жесткой, как он. Но Виктор по личному опыту знал: какая бы разная жизнь ни была у родителя и ребенка, это не значит, что у них нет общих черт характера.

Мэдисон прижала телефон к уху.

– Не надо, – попросил Виктор.

– Прости. – Мэдди покачала головой.

Причина для извинения могла быть только одна – что бы она ни запланировала, это нанесет ущерб ИХА и, как следствие, ему.

В его голове все еще проносились догадки, когда Мэдди связалась с юристом трастового фонда:

– Здравствуйте, мистер Беллингем. Мне нужно, чтобы вы составили для меня несколько документов. Чуть позже я продиктую инструкции.

Из телефонной трубки донеслись крики юриста.

Мэдисон помолчала и ответила:

– Да, он знает. Он сидит здесь. Фактически это происходит по его инициативе.

Обычно невозмутимый Беллингем говорил так громко, что Виктор слышал его.

– Я абсолютно уверена. И еще кое-что, мистер Беллингем. Если ваша компания хочет, чтобы, обретя через шестьдесят пять дней полный контроль над трастовым фондом, я осталась вашим клиентом, прошу подготовить документы к моему приезду сегодня днем.

На этот раз юрист заговорил тише.

– Спасибо, мистер Беллингем.

Мэдисон убрала телефон в сумку и встретилась взглядом с отцом, ожидая его вопроса.

Джереми упрямо молчал, а может, он был слишком шокирован, чтобы говорить, догадавшись о содержании бумаг. Или он ошибочно предполагал, что для его дочери интернациональный холдинг Арчера достаточно важен.

– Что это за документы? – Виктор не хотел делать выводы, базируясь на предположениях.

– Как вы знаете, в результате финансовой сделки моего дедушки Мэдисона с Джереми, заключенной при его вступлении в брак с моей матерью, трастовый фонд владеет двадцатью пятью процентами акций холдинга.

– Эти акции – твое наследство.

– Роми мой друг.

– Ты отдашь ей часть акций? – Виктор не рассчитывал, что все будет так просто.

– Если компании мистера Грейсона будет грозить банкротство из-за ИХА или другой фирмы, связанной с холдингом, уже через минуту после наступления моего двадцать пятого дня рождения акции перейдут лично Гарри Грейсону.

– Ты не можешь сделать это!

– Могу. – В этот момент Мэдисон походила на отца, как никогда раньше.

– А если его компании ничто не будет угрожать? – поинтересовался Виктор.

– Половина моих акций перейдет Роми.

Краска прилила к щекам Джереми. Он прищурился и встал:

– Ты не подпишешь эти бумаги.

– Подпишу. – Мэдисон, наоборот, расслабилась. – У тебя был шанс отказаться от прямого шантажа, но ты его упустил.

– Это безумие! – воскликнул Стивен Уитли. – Даже половина ваших акций стоит десятки миллионов.

– Роми не придется беспокоиться о том, что алкоголизм отца разрушит ее жизнь, не так ли? – Вопрос Мэдисон адресовала своему отцу.

Джереми хлопнул ладонью по столу:

– Я не разрушаю твою жизнь, Мэдисон, ты сама с этим неплохо справляешься.

– Это не так, но я не надеюсь, что ты поверишь мне.

– Ты не отдашь двадцать пять процентов акций моей компании!

Виктор не знал, понимает ли Джереми, что он лишил себя всех козырей.

Джереми и Мэдисон слишком похожи: оба готовы на крайние меры, лишь бы получить то, что для них важно. Мэдисон была дорога Джереми, но она не верила в это, а Джереми был слишком слеп, чтобы увидеть, чего от него добивается дочь.

Кроме того, для Джереми на первом месте стоял интернациональный холдинг Арчера, тогда как для Мэдисон – люди, которых она любила. Их приоритеты противоположны, и, если Виктор не возьмет все под свой контроль, ситуация примет угрожающий характер.

– Сядьте, Джереми, – скомандовал он уважительным, но непреклонным тоном.

Бросив взгляд на дочь, глава холдинга сел.

– Мы отклонились от темы, и, по-моему, пришла пора вернуться к ней.

Джереми кивнул.

Виктор встал, одернул пиджак, подошел к Мэдисон и предложил ей руку:

– Пойдем со мной.

– Что ты делаешь, Виктор? – Джереми озабоченно посмотрел на него.

Он знал, что ИХА для Виктора – самое главное, холдинг стал для него средством реализации собственных амбиций, и он не отступит только из-за того, что у босса проблемы с дочерью.

– Нам с Мэдисон нужно кое-что обсудить.

Стивен нахмурился:

– Ты не единственный кандидат. Контракт был предложен четверым.

– Я единственный, кто имеет значение.

У его босса почти неуловимо дрогнули губы, и Виктор понял, что был прав. Тем не менее Джереми сказал:

– Думаю, решать Мэдисон.

Девушка пренебрежительно хмыкнула:

– Конечно. Если решение за мной, полагаю, я должна выбирать из тех, кого ты ознакомил с контрактом. Один помолвлен, другой годится мне в отцы, к тому же разведен, третий мне незнаком. Остается Виктор.

– Максвелл Блэк стоит того, чтобы с ним познакомиться.

Может, это и правда, но Виктору не понравилось, что Джереми упомянул Максвелла. И у него, и у Виктора русские корни, и они любили не только американскую культуру, их семьи были близки, они росли вместе и имели схожие цели.

Они могли бы стать друзьями, но были слишком похожи. Оба хотели оставить след в этом мире, взобраться на самый верх. И если до сих пор Максвелл и Виктор не вступали в конфликт, то только потому, что выбрали разные пути для покорения вершин бизнеса.

К счастью, слова отца не оказали никакого влияния на Мэдисон.

– Мистер Блэк, пусть вас не вводит в заблуждение то, что Джереми игнорирует мои слова. Эти статьи – ложь, сфабрикованная человеком, которого я считала другом. У нас с Перри никогда не было сексуальных отношений.

Боль, скрывавшаяся за взвешенным тоном Мэдди, заставила Виктора подумать о жестких санкциях против Перри Тимуотера.

– Я верю вам, – сказал Максвелл.

Мэдисон немного расслабилась:

– Хорошо.

– Я был бы рад узнать вас и без причины, по которой созвано совещание, мисс Арчер. – Чертов Максвелл очаровательно улыбнулся. Виктор чуть не скрежетал зубами. – Вы кажетесь мне интересным человеком.

Она подняла голову:

– Спасибо, но…

– Не стоит сразу отвергать возможность нашей совместимости. – Улыбка Максвелла была способна покорить сердце любой женщины. – Думаю, я могу научить вас любить некоторые вещи, в которых вас обвинили.

Судя по прерывистому вздоху, Мэдисон была шокирована. Максвелл всегда использовал свои сильные стороны и слабые стороны других. Превратить сенсационные заголовки во что-то запрещенное, но потенциально восхитительное – отличная тактика, чтобы удержать контроль над ситуацией и напомнить Мэдисон о ее унижении.

Но, к несчастью для Максвелла, Виктор не собирался позволить ему преуспеть.

Джереми, явно недовольный последними словами, что-то буркнул в знак протеста. Виктор повернулся к Максвеллу:

– Ты не посмеешь обсуждать это с Мэдисон здесь или где-либо еще.

– Ты думаешь?

– Я уверен.

– Мне не нужна твоя защита, Виктор, – вмешалась девушка.

– И все же у тебя она есть.

Мэдди покачала головой, то ли отрицая что-то, то ли от испуга.

– Я не собираюсь воспользоваться его предложением. Любая форма подобных отношений требует доверия, а у меня на данный момент его нет. Я не испытываю доверия к мужчинам с такими же приоритетами, как у Джереми Арчера. К бизнесменам.

Это слово прозвучало как ругательство, но Виктор не сомневался, что Мэдисон доверяет ему и доверяла всегда, даже если сама этого не осознавала. Что удивило его, так это готовность Мэдисон высказать все Максвеллу в лицо. Может, и зря, ведь она уже продемонстрировала готовность сойтись в открытой схватке с отцом.

Максвелл встал, и, на взгляд Виктора, его поза была уж слишком расслабленной. Еще меньше ему понравилось, что этот человек обошел его, чтобы встать лицом к лицу с Мэдисон.

– Я понял.

– Хорошо.

– В контракте нет ни слова о том, что мы должны разделить постель.

В глазах Мэдисон мелькнуло нечто, похожее на интерес, и Виктор выругался про себя.

– Чтобы получить оговоренные акции, Мэдисон и ее муж должны произвести на свет наследника интернационального холдинга Арчера. – Мэдисон задрожала от ярости, но прежде, чем девушке удалось вставить слово, Максвелл усмехнулся. – Существует искусственное оплодотворение.

– Значит, мы заживем каждый своей жизнью?

Виктор узнал этот тон, в отличие от ее отца, подскочившего в кресле в очередном приступе злости, и Максвелла, кивнувшего с самодовольным видом.

– Точно.

– Мы будем женаты только формально?

Отвращение в ее голосе было достаточно явным, чтобы остальные его услышали, но эти двое оставались глухими.

– Нет! – Виктору надоели словесные игрища.

Мэдисон одарила его взглядом, в котором читался вопрос: имеет ли он право на такое заявление?

– Такие отношения слишком непрочны и не по служат делу процветания ИХА, – подчеркнул он.

В голубых глазах Мэдисон мелькнуло разочарование, которое она тут же искусно замаскировала. Виктор выругался про себя, а ее отец энергично кивнул:

– Верно.

– Ваша дочь уже доказала, что способна принимать собственные решения. – Энтузиазм Максвелла не угасал.

– Я не подпишу контракт!

Похоже, заявление Джереми не сильно расстроило главу компании БИТ.

Зато лицо Мэдисон разгладилось, и она посмотрела на отца:

– А ты думал, что я соглашусь на такой брак?

Впервые Джереми растерялся, словно только что осознал, насколько не заинтересована Мэдисон в подобной сделке.

– Ты все еще веришь в сплетни, распускаемые Перри? – поинтересовалась она.

– Я никогда не говорил этого. – Голос Джереми казался чужим.

Но даже если он и был потрясен тем, что ошибся в оценке собственной дочери, босс Виктора не собирался отступать так легко.

Мэдисон вытащила из стопки бумаг свою копию контракта и поднялась:

– Полагаю, ты не собираешься делать ничего, чтобы сдержать распространение этих сплетен.

– Я занимаюсь этим. Контракт важен не только для тебя. Затронута репутация холдинга. Как только ты выйдешь замуж за влиятельного человека с безупречной репутацией, сможешь забыть о грехах молодости.

– Моя жизнь не имеет ничего общего с твоим бизнесом.

Виктор не собирался позволять разговору принять угрожающий оборот, а пока эти двое спорили, это был единственно возможный исход.

– Конрад займется пресс-релизом, категорически отрицающим голословные заявления Тимуотера, – вмешался он.

Специалист по работе со СМИ оторвался от планшета:

– Да?

Отсутствие уверенности в его голосе не впечатлило Виктора.

– Ты сделаешь это, и даже чертовски больше. Если бы ты с самого начала занял правильную позицию, этого не случилось бы.

– Защита мисс Арчер от ее выходок никогда не входила в мои обязанности, – ехидно заметил Конрад.

– Ты не обратил внимания на некоторую неуверенность в статьях, посвященных ИХА, сегодняшним утром? Первые из них появились спустя полчаса после выхода таблоидов. Считаешь это простым совпадением?

Конрад сглотнул и покачал головой.

Джереми тоже не выглядел довольным. Он был слишком сконцентрирован на попытках заставить дочь плясать под его дудку, чтобы увидеть картину целиком.

– Твоя работа – защищать имидж компании и каждого, кто достаточно близок к ней и может повлиять на ее репутацию, – продолжал Виктор.

– Да, сэр.

– Тебе не по силам? Может, ты предпочитаешь должность пиар-агента какой-нибудь больницы? – Он четко дал понять, что это единственное место, на которое сможет претендовать Конрад.

Обычно невозмутимый специалист по работе со СМИ побледнел.

– Я понял.

– Ты должен был это сделать сразу после того, как стал продаваться этот скандал.

Конраду нечего было возразить.

– Не знаю, чем ты занимался на своем планшете во время совещания, но это наверняка не так важно, как необходимость овладеть контролем над ситуацией с Мэдисон.

– Я готовил объявление о помолвке.

– Понятно. Тогда тебе светит не больница, а работа на одном из сайтов для онлайн-свиданий.

В конференц-зале раздались нервные смешки. Джереми саркастически хмыкнул, но больше всего порадовало Виктора искреннее удовольствие Мэдисон.

– Мне понадобится ваша подпись для гражданского иска против Перри Тимуотера, – обратился Конрад к Мэдди.

– Нет.

Виктор предвидел ее отказ и поспешил пресечь возражения со стороны Конрада или Джереми.

– Этот парень был ее другом, и она не собирается судиться с ним.

– Своеобразным другом, – фыркнул Конрад.

Тихий стон Мэдисон разъярил Виктора, и он бросился на защиту:

– У нас есть другие способы борьбы. Я хочу, чтобы в сегодняшних вечерних новостях Перри отрекся от своих слов. Обыграй это как шутку, розыгрыш приятеля. – Виктор повернулся к Мэдисон: – Чтобы мы действительно обрели контроль над ситуацией, тебе нужно выступить на одном из крупных ток-шоу и встретиться с журналистами, представляющими издания, имеющие бо´льшую аудиторию, чем те, в которых появилась эта новость.

– Все, что смогу, – кивнула она.

Это было больше, чем ожидал Виктор, и он задумался. Что-то в этом скандале настолько обеспокоило Мэдисон, что она была готова обратиться к отцу с просьбой о помощи, и теперь он хотел понять, почему это так важно для нее.

Он снова предложил ей руку:

– Идем. Мы обсудим план твоего отца, а потом примем решение.

Девушка хотела поспорить, но Виктор улыбнулся:

– Разве я много прошу? Напоминаю: благодаря мне Конрад теперь работает над опровержением.

– Ты заставишь его прекратить, если я откажусь?

– Нет.

Мэдисон должна была действовать по собственному желанию.

Виктору было важно, чтобы она доверилась ему и поняла, что он единственный приемлемый кандидат в женихи. В конце концов, ее муж в будущем будет владеть холдингом, и Виктор собирался сделать все, чтобы этого добиться.

Мэдисон взяла свою сумочку:

– Хорошо.

– Минуту, – вмешался Джереми.

Виктор повернулся к нему:

– Я знаю, чего вы хотите.

– Но…

– Хотя бы раз я забывал о ваших интересах при переговорах?

– Нет. – На лицо Джереми вернулось обычное непреклонное выражение, принесшее ему известность. – Только помните, что уламывание Мэдисон – не единственная тема сегодняшнего совещания.

Виктора эта угроза нисколько не удивила и не обеспокоила. После десяти лет работы на Арчера цель была близка, и он не собирался упускать свой шанс.

Глава 3

Мэдисон последовала за Виком в «Мейсон». Метрдотель нашел для них уединенный столик в переполненном ресторане, популярном как среди туристов, так и среди горожан.

– Ты не завтракала, – заявил он.

Она покачала головой. Проглоченный утром шоколадный круассан вряд ли можно считать завтраком.

Вик заказал блинчики для нее и кофе для себя.

– Ты пригласил меня, чтобы напомнить о тех днях, когда у нас были дружеские отношения? – Она и сама знала ответ на этот вопрос.

– Я привел тебя сюда, потому что тебе всегда нравились банановые блинчики, и надеялся, что это заставит тебя поесть.

Стул был слишком маленьким для крупного мужчины, и любой другой в такой ситуации выглядел бы смешно. Но только не Виктор Бек. В нем не было ничего смешного – от темных, коротко остриженных волос и гладко выбритого подбородка до запакованной в итальянский костюм фигуры, которой мог позавидовать любой атлет.

Делая все возможное, чтобы игнорировать его мужественную внешность, Мэдисон поправила на коленях салфетку.

– Как ты узнал, что я еще не завтракала?

– Догадался.

– Да, я всегда теряла аппетит, если была расстроена. – Ее удивило, что Вик помнит такие подробности.

Слишком многое было таким же, однако Мэдди не собиралась говорить ему об этом.

Нельзя забывать, что интересы Вика тесно связаны с интересами ее отца. Он четко дал это понять шесть лет назад, и до сих пор все оставалось по-прежнему.

Да, Виктор заставил Конрада сосредоточить внимание на обуздании Перри и прессы, но сделал это для компании, а не для Мэдди.

И какую бы выгоду ни преследовал он сейчас, конечной целью было процветание ИХА, она в этом не сомневалась.

– Освети ключевые моменты договора, – попросила она.

Ей было любопытно, чем отец соблазнил таких людей, как Виктор Бек или Максвелл Блэк. Почему они готовы жениться на ней?

Вик приподнял бровь:

– Ты веришь, что я расскажу тебе самое главное?

– Я позже проверю, все ли так.

– Твой отец опасается, что ты не станешь его преемницей.

– И что натолкнуло его на эту мысль?

Впрочем, это был риторический вопрос. Мэдди отказалась получать образование в сфере бизнеса и игнорировала все просьбы, требования и предложения работать в компании.

– Ты хочешь, чтобы я перечислил все пункты?

– Нет.

– Достаточно сказать, что Джереми наконец согласился с тем, что ты никогда не возглавишь ИХА. – Вик был скорее удовлетворен, чем разочарован этим фактом.

– В противном случае на твоей дороге возникло бы серьезное препятствие, – улыбнулась Мэдди. В его кофейного цвета глазах мелькнуло удивление. Он не догадывался, что она в курсе. – Ты думаешь, что твоя мечта все еще остается секретом?

– Это семейный бизнес.

– Который ты планируешь когда-нибудь возглавить, и, если Джереми не понимает этого, он слепец.

– Это одно из его слабых мест.

– Однажды ты попытался ему сказать.

Это произошло за год до ее неуклюжей попытки совращения Виктора. Тогда Мэдди показалось, что он заступился за нее потому, что ему не все равно. Правда, оглядываясь назад, она поняла, что его предложение дружбы было вызвано исключительно целью добиться безграничного доверия Джереми Арчера.

Мэдди стоило бы объяснить Вику, что дружба с ней ничего ему не принесет, потому что она безразлична отцу. Единственное, что важно для Джереми Арчера, – компания. Он женился на ее матери, чтобы получить необходимое вливание капитала и сделать ИХА главным игроком на мировом рынке. Дочь интересовала его только как потенциальная наследница.

– Он потерял ко мне интерес, поняв, что бизнесом я никогда заниматься не буду.

– Единственное, от чего отказался Джереми, так это от попыток вовлечь тебя в бизнес.

Мэдди покачала головой, ни на секунду не поверив ему.

– Ты сам все слышал. Если бы ты не вмешался, он и не подумал бы заставить Конрада помочь мне.

– Твой отец недальновиден.

– Он так и не понял, какой ущерб репутации холдинга нанесет этот скандал.

– Ты права.

Мэдди подождала, пока официантка поставит блинчики на стол и уйдет.

– И каково твое предложение?

– Ты выходишь замуж за человека, которого можно будет выучить и сделать наследником.

– Если отец не может получить это непосредственно от меня, он получит свое, используя меня?

– Несколько упрощенно и не совсем точно.

Мэдди не собиралась спорить о том, что было очевидно и для нее, и для Вика.

– Джереми хочет, чтобы наследник был членом его семьи. Для этого нужен брак.

Как старомодно!

– Это значит, что его внуки получат компанию в целости, – заметил Виктор. – Вот что важно.

– Для него.

От запаха блинчиков, свежих бананов и сиропа у нее текли слюнки.

– А что касается тебя? – поинтересовалась она.

– Тебе действительно нужно знать?

– ИХА – твоя жизнь.

Впрочем, как и жизнь ее отца.

– Лучше сказать, что ИХА – двигатель для моих мечтаний.

– Я не предполагала, что такие мужчины, как ты, мечтают.

– У руля должны стоять те, кто умеет видеть будущее, иначе компании наподобие холдинга Арчера не процветали бы.

– То есть ты считаешь, что мой отец просто преданный своему делу мечтатель. – Отпустив саркастичное замечание, Мэдди с удовольствием принялась смаковать блинчик.

Виктор рассмеялся:

– Можно и так сказать.

– А твои мечты включают желание стать президентом ИХА?

– Да.

Его честность удивила ее и очаровала. Мэдди всегда казалось, что такие, как он, люди – неэмоциональные, стремящиеся только к успеху.

– Ого! Похоже, под доспехами американского бизнесмена по-прежнему бьется русское сердце.

– Мои дедушка с бабушкой предпочитают считать именно так.

Она протянула ему свою тарелку.

– А твои родители?

Словно в прежние времена, Вик взял кусочек блинчика, и на Мэдди нахлынули воспоминания о том времени, когда они были друзьями.

– Сколько себя помню, матери рядом не было. А отец напоминает компьютерный вирус – постоянно возвращается.

Она улыбнулась:

– Я должна бы сказать «мне жаль», но то, что отец сводил тебя с ума, сделало тебя более человечным.

Вик усмехнулся. И все же Мэдди сомневалась. Возможно, он специально упомянул об отце, чтобы наладить между ними контакт. По ее мнению, Вик уже давно превзошел Джереми в способностях к манипуляции.

Арчер все еще считал, что это он управляет ИХА. Однако любой, у кого была хоть капля здравого смысла и кто не был ослеплен подобострастием, понимал, что на самом деле возглавлял холдинг Виктор.

– Чьей идеей было добавить в колоду Стивена Уитли и Брайана Джонса?

– Эти кандидатуры вряд ли стоит рассматривать. – Вик прихлебывал кофе с таким искренним выражением лица, что Мэдди почти поверила ему… Почти.

– Женитьба на расточительной дочери президента дает возможность когда-нибудь встать во главе компании, – протянула она.

Для такого человека, как Вик, это выгодно.

– Тебя с большой натяжкой можно назвать расточительной.

– Разве?

– Ты не выкинула свое наследство на ветер. Если подумать, ты на редкость ответственный человек.

– Спасибо.

– Ты не покинула семью, чтобы увидеть мир.

– Я уехала из фамильного особняка.

Он подмигнул:

– Но осталась в городе.

– Мне нравится Сан-Франциско.

– И твой отец.

– Я предпочла бы не говорить об этом.

– Понимаю. – Виктор улыбнулся, и девушка почувствовала тепло. – Упоминания о тебе в прессе не подходили под определение настоящего скандала.

– Пока не началась шумиха с Перри.

Вик замахал рукой, отвергая значимость этого события:

– Все будет улажено.

– Спасибо. – Мысль о том, что придется отказаться от появления в школе из-за подмоченной репутации, сильно ранила ее, смешиваясь с болью от предательства Перри.

Он знал, как важна для Мэдди работа с детьми.

– Ты не ответил. Как в список попали Уитли и Джонс?

Вик усмехнулся, но ответ был очевиден.

– Из всех топ-менеджеров именно они вероятнее всего справятся с работой.

– Быть моим мужем?

– Быть президентом компании.

– Не считая тебя.

– Не считая меня. Ты единственный реальный кандидат.

– Мне бы хотелось так думать.

– Но еще есть Максвелл Блэк.

Вик прищурился, его глаза потемнели.

– Твой отец никогда не одобрит тип брака, который предлагает Блэк.

– А если это единственный тип брака, на который я соглашусь? – Ей нравилось поддразнивать его.

– Джереми найдет суррогатную мать и получит собственного ребенка, надеясь преуспеть с ним, раз уж он не преуспел с тобой.

Мэдди не была готова к такому ответу, и потребовалось несколько секунд, чтобы она снова смогла дышать.

– Но он уже немолод.

– Ему пятьдесят семь лет.

– Он не может быть таким жестоким.

Мэдди имела в виду не только себя.

Ни один ребенок не заслуживает того, чтобы быть рожденным как пешка на шахматной доске. Она вышла из игры, но ей придавала смелости память о матери. У ребенка же будет только Джереми Арчер.

Мэдди вздрогнула.

– Я не хочу ребенка только для того, чтобы его или ее поставили в такое же положение.

– Ты хочешь детей. – В голосе Вика не было ни тени сомнения.

– Когда-нибудь.

– Когда бы это ни произошло и от кого бы ни были эти дети, Джереми захочет, чтобы компания перешла к ним.

– Я знаю. – Роль отца в ее жизни и жизни ее будущих детей была предметом обсуждения на приемах у психотерапевта, доктора Маккензи.

– Не так уж плохо, – сказал Вик.

Со временем Мэдди поняла это. Ее ненависть к ИХА была слишком сильна, и она не желала стать частью компании, однако из этого не следовало, что ее дети будут относиться к этому так же.

– Получается, чтобы получить холдинг, мужчине, за которого я выйду замуж, необходимо будет иметь от меня ребенка.