Полная версия
Упрямый рыцарь
Сандра Мартон
Упрямый рыцарь
Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме.
Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. A.
Иллюстрация на обложке используется с разрешения Harlequin Enterprises limited. Все права защищены.
Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.
Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.
The Ruthless Caleb Wild
© 2012 by Sandra Marton
«Упрямый рыцарь»
© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2015
© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2015
Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.
Глава 1
Калеб Уайлд старался выглядеть как человек, который отлично проводит время.
А как же иначе? Он был в Нью-Йорке, в его любимом городе, в одном из клубов, таком стильном, что над входом даже не было вывески. Хотя лично он предпочел бы другой стиль.
Калеб подавил зевок. Его мозг нуждался в отдыхе.
Не только из-за шума. Хотя количество децибел здесь было таким, что, казалось, можно улететь в стратосферу. Но чего ожидать, если местный диджей действительно невероятно популярен?
Калеб весь вечер просидел с одним стаканом виски. И не из-за того, что вечеринка была скучной. Его клиент отмечал свое сорокалетие, и зал буквально кишел всякого рода знаменитостями.
Управляющие фондами. Банкиры. Медиамагнаты. Элита Голливуда. Отпрыски европейских королевских семейств… И разумеется, необходимое количество красивых женщин. Дело было в том, что Калеб слишком устал и не получал от всего этого удовольствия.
Он был на ногах с самого утра. Беседа с клиентом в семь часов в далласском офисе. В десять – встреча с братьями на ранчо Уайлдов. Перелет в Нью-Йорк на частном самолете. Поздний ланч с клиентом-именинником. Ужин со старым другом.
Калеб подавил очередной зевок.
Устал – это еще мягко сказано. Он буквально валился с ног и остался в клубе только из вежливости.
Ладно, из вежливости и из любопытства.
У него тоже недавно был день рождения. Барбекю с братьями и с его новой невесткой, телефонные звонки от сестер, звонок от Генерала – два дня спустя. Но когда человеку приходится заботиться о целом мире, он очень занят.
Все было по-домашнему, спокойно и сдержанно. Ничего похожего на то, что творилось здесь.
– Этот парень староват для клубов, – сказал Калеб своим братьям сегодня утром.
– Это ты для них староват, потому и ворчишь, – возразил Тревис.
– Пожалуй… Ну, может, не совсем. Я имел в виду…
– Мы знаем, что ты имел в виду, – заявил Джейк. – Что ты – динозавр.
– Точно, – согласился Тревис. – Мы каждый день слышим, как скрипят твои кости.
Братья обменялись взглядами и рассмеялись.
– А вы тогда, – изобразил негодование Калеб, – просто пара желторотых цыплят.
Джейк закудахтал, и вот уже все три брата, словно мальчишки, хохотали и пихали друг друга кулаками. Наконец Калеб, притворно вздохнув, сказал, что все же придется пойти на жертву и отправиться на день рождения.
– Потом отчитаешься, – сурово сдвинув брови, предупредил Тревис, – в деталях.
Калеб поднес ко рту стакан и сделал глоток.
Пока все шло именно так, как он ожидал.
С балкона, где он обосновался после того, как нашел именинника и, под грохот музыки, потратил несколько минут на разговор, ему было видно все, что происходило на танцполе. Здесь тоже было тесно, и все же не сравнить с тем, что творилось внизу.
Диджей парил где-то под потолком. Пульсирующий свет создавал иллюзию вращения тысячи потных тел в собственном соку.
И конечно, женщины. Все – как на подбор. И многие из них готовы подарить ему многообещающую улыбку, значение которой не понял бы разве что мертвый.
Не то чтобы он специально пытался привлечь внимание. Это были просто гены. Гены Уайлдов. Смешение крови древнеримских центурионов, викингов и индейцев.
Сестры безжалостно третировали его, Тревиса и Джейка из-за их внешности.
– Ох, ох, ох, – простонала бы Джейми с интонацией готовой упасть в обморок викторианской барышни.
– Успокойся, мое сердце, – взмолилась бы Эмили, закатив глаза и прижав руку к груди.
– Такой высокий. Такой мрачный. Такой опасный, – сказала бы Лисса, изображая кинозвезду прежних лет.
Это была территория Уайлдов – общество красивых женщин.
Но сегодня Калеб был не в настроении.
– Да я просто парень из Техаса, – сказал он блондинке, крутившейся рядом с ним. И быстро от нее отделался.
Честно говоря, она была очень даже ничего. Но Калеб знал, что за этим последует. Красотка будет хлопать глазками, а затем задыхающимся голоском – по ее мнению, очаровательным – спрашивать, достаточно ли он богат и знаменит и могла ли она его где-то видеть.
Богат, уж точно. Ну и знаменит, конечно. В определенных кругах.
При других обстоятельствах он мог бы улыбнуться и сказать, что да – он богат и знаменит, и спросить, что она собирается с этим делать.
Но только не сегодня.
Калебу хотелось, чтобы поскорее прошли полчаса – вынужденный долг вежливости. А потом он нашел бы хозяина вечеринки и сказал бы, что отлично провел время и очень жаль, но ему придется уйти, так как завтра утром у него назначена встреча в Далласе…
– …для вас?
Калеб повернул голову. Довольно милая, но не эффектная. Высокая. Светловолосая. Макияж… м-м-м… слишком яркий, на его вкус.
Как бы то ни было, он не заинтересовался.
– Извините, – сказал Калеб, – но я собираюсь уходить.
Девушка наклонилась. Ее грудь слегка коснулась его руки. Она тут же отстранилась, но этот короткий контакт прошил его тело словно электрическим током.
Она опять что-то сказала. Он опять не расслышал из-за гремящей музыки.
Что, черт возьми, на ней надето? Платье или то, что могло бы стать платьем, если добавить к нему дюймов двенадцать ткани. Оно было черным. Или темно-синим.
И так плотно облегало фигуру, что казалось приклеенным.
Тонкие бретельки. Глубокий вырез. Очень глубокий, открывающий пышную грудь.
Его взгляд скользнул ниже, туда, где заканчивалось платье.
И тут же Калеб почувствовал, как его тело и мозг вернулись к жизни.
Он улыбнулся. Девушка – нет.
– Меня зовут Калеб, – представился он. – Ваше имя?.. Я не расслышал.
Большие синие глаза превратились в лед.
– А я его и не называла.
О, она хочет поиграть? Отлично!
– В таком случае, – сказал он тоном «плохого следователя», призванного запугать обвиняемого, – зачем вы со мной заговорили?
– Мне за это платят. – Голос такой же холодный, как и взгляд.
– Весьма откровенно. Но дело в том, леди, что сейчас меня это не…
– Мне платят за то, чтобы я спросила, что вы пьете. И принесла вам еще. – В этот раз взгляд, которым она его удостоила, был полон презрения. – Я официантка, сэр. Иначе я бы на вас и не посмотрела.
Калеб моргнул.
За всю жизнь ему дали от ворот поворот только две особы женского пола. Одна – девчонка из пятого класса, Карри или Корни, – он уже забыл, как ее звали, – врезала кулаком ему по носу за то, что он больно дернул ее за косичку. И другая – его бывшая любовница. Он послал ей в знак расставания сапфировые сережки после того, как она заявила, что настало время назначить день свадьбы.
Официантка поставила его на место.
Конечно, он мог бы разозлиться.
Однако не разозлился.
Наоборот, его восхитил здравый смысл девчонки. Здравый смысл – старомодное выражение, но очень подходящее.
Это лицо, это тело, это платье… Она, должно быть, устала за сегодняшний вечер от пристального мужского внимания и теперь решила: все, достаточно.
Конечно, она могла бы избежать этой проблемы, если бы была одета во что-то другое. И все же…
Калеб и сам начал работать еще в школе, чтобы не брать деньги у отца и не тратить наследство матери. Он доставлял пиццу, обслуживал посетителей за столиками, работал в университетском баре.
В баре у них была форменная одежда.
Для мужчин: белая рубашка, галстук-бабочка, черные брюки и черные ботинки.
Для женщин: черная лента на шее, глубокий вырез, белая облегающая блузка и черная юбка, едва прикрывающая бедра.
Не нравится – увольняйся.
В двадцать первом веке сексуальная дискриминация была жива и процветала. Как мужчина и как юрист Калеб это прекрасно знал.
В то же время он был уверен, что заслуживает большего, чем обращения с ним как с рядовым хищником.
Он высказал это блондинке.
– Это означает, что вы ничего пить не будете? – уточнила она, дерзко вздернув подбородок.
– Именно, – бросил он и отвернулся, собираясь еще десять или пятнадцать минут понаблюдать за тем, что происходит внизу.
Ничего не изменилось. Разве что танцы стали несколько быстрее. Может быть, жарче. Тела терлись друг о друга. Многие пары двигались так, как это обычно делают в горизонтальном положении.
Публика определенно завелась.
Официанты, видимо, тоже.
Прежде он их не замечал. Теперь его глаза сами находили их. Красивые, хорошо сложенные ребята с обнаженными торсами, в обтягивающих брюках смеялись вместе с гостями, которые откровенно с ними заигрывали.
Официантки – в таких же, как у блондинки, платьях, коротких и облегающих.
И все же ни одна из них не была так хороша, как эта девушка.
Ее можно было заметить даже в толпе. Волосы спускались на плечи золотистым водопадом. А как она себя держала! Прямая спина. Четкие, уверенные движения.
Ее манеры говорили сами за себя. И говорили они: «Держись от меня подальше».
Но его взгляд все равно неотрывно следовал за ней.
Она подошла к одному из столиков рядом с танцполом, и сидящий за ним болван положил руку на ее бедро, что-то сказал и рассмеялся.
Она отпрянула, словно это была не рука, а ядовитый скорпион.
Потом она с бокалами на подносе двинулась через танцпол и другой болван начал лапать ее за задницу.
Каким-то образом ей удалось сделать шаг в правильном направлении и наступить острым каблучком ему на ногу.
Не пролив при этом ни капли.
Калеб улыбнулся.
Эта леди умела постоять за себя.
По крайней мере, до тех пор, пока болван не последовал за ней, протиснувшись сквозь толпу, и не нашел ее в случайно оказавшемся свободным уголке.
Он приблизился к ней и что-то сказал.
Девушка покачала головой.
Он опять что-то сказал. И прикоснулся к ее груди.
Улыбка Калеба исчезла. Он встал, пытаясь увидеть, что произойдет дальше, но обзор заслоняли танцующие…
В конце концов блондинке удалось ускользнуть. Быстрым шагом она направилась туда, где, видимо, находилась дверь в служебные помещения.
Мужчина последовал за ней.
Они подошли туда одновременно. Он схватил девушку за плечи. Повернул к себе. Прижал к двери.
Она попыталась вырваться.
Бесполезно.
Мужчина был слишком сильным, слишком взвинченным или просто слишком пьяным. Теперь одна его рука была на ее груди, другая… черт возьми, между ее ног!
Калеб разозлился.
Неужели никто не видит? Неужели только он один понимает, что парень не дурачится, а совершает насилие?
Он протиснулся сквозь толпу и спустился по лестнице с той же ловкостью, как в те времена, когда играл в футбольной команде колледжа.
Служебная комната находилась в дальнем конце зала. Слева.
Калеб прорвался туда. Увидел дверь. Блондинки нигде не было. Мужчины тоже. Он огляделся.
Ладно.
Калеб успокоился. Должно быть, вмешался какой-то добрый самаритянин.
Или мужчина, решив, что достаточно порезвился, оставил свою затею.
Или…
О черт!!!
Кто-то приоткрыл дверь и тут же захлопнул ее. Это заняло долю секунды и все же оказалось достаточным, чтобы увидеть то, что скрывалось за дверью.
Дверь вела не на кухню, а в какой-то темный чулан. Скорее всего, помещение для хранения инвентаря. А внутри белокурая официантка, прижатая к стене, пыталась выскользнуть из-под навалившегося на нее мужчины.
Калеб подбежал к двери. Распахнул ее. Сказал что-то громко и грубо.
Мужчина повернулся к нему.
– Какого черта? – прорычал он. – Тебя это не касается. Убирайся!
Калеб посмотрел на блондинку. Ее глаза казались огромными, лицо – бледным, несмотря на обильный макияж. Одна бретелька оборвана.
– Что тут происходит? С вами все в порядке?
– Он хотел… – Ее голос сорвался. – Он хотел…
– Эй, парень. Ты что, глухой? Я сказал, убирайся! – взревел мужчина.
Он был примерно такого же роста, как Калеб. Такое же мускулистое тело.
Но между ними была разница. Один был преисполнен вожделения. Другой – праведного гнева.
Калеб пошел прямо на него.
Это не заняло много времени. Хватило двух ударов. Правой – в ухо. Левой – в живот. Насильник согнулся пополам.
– Черт… я просто хотел немного развлечься… – прохрипел он.
Калеб осклабился.
– Я тоже, – сказал он и отвесил еще одну плюху.
Калеб добился своего. Мужчина упал, ударился о стену и сполз вниз – туда, где ему и было самое место.
На полу, возле ног официантки.
Калеб вытер ладони о брюки и посмотрел на девушку. Она побледнела еще сильнее.
– Эй… – мягко проговорил он. Их взгляды встретились. – Все уже закончилось.
Ее горло судорожно дернулось.
– Он… он весь вечер приставал ко мне… – Она начала дрожать.
Калеб тихо выругался, снял пиджак и протянул ей:
– Наденьте.
– Я пыталась от него отвязаться, но он никак не хотел оставить меня в покое. И… и…
Калеб сделал шаг, чтобы накинуть пиджак на плечи девушки. Она дернулась.
– Все хорошо, – тихо сказал он, словно она была одной из молодых пугливых кобылок на ранчо Эль-Суэно. Пиджак закрыл ее от шеи до колен. – А теперь проденьте руки в рукава.
А потом осторожно, чтобы случайно не прикоснуться к ней, сдвинул полы пиджака и застегнул пуговицы.
Мужчина застонал.
Калеб посмотрел на него. Струйка крови, текущая из носа, пересекала его лицо наискось. Один глаз начал опухать.
«И все же этого недостаточно», – холодно подумал Калеб.
Девушка, должно быть, почувствовала его настроение. Она дотронулась до его руки:
– Пожалуйста, уведите меня отсюда.
– Может, позвонить в полицию?
Она покачала головой:
– Нет. Огласка… И… и он не… У него все равно не было шанса… шанса сделать больше, чем он сделал. Вы появились, прежде чем… – Она перевела дыхание. – Я… я просто хочу уехать домой.
Калеб кивнул. Этот вариант, конечно, получше полиции. Если бы им не предстояло пробираться через толпу.
– А еще какой-нибудь выход здесь есть? – спросил он.
– Да. Дверь, которая за вами… Она ведет в отдел поставок.
– Я возьму вас под руку. Так будет безопаснее. Хорошо?
Она посмотрела на него. Ее лицо было в подтеках туши. Губы дрожали. Ему вдруг пришло в голову, что никогда в жизни он не видел более красивой женщины.
– Хорошо? – повторил он.
– Да.
Калеб взял ее под руку. Она напряглась, но не отстранилась. Они подошли к двери. Он потянул за ручку. Улица была темной и пустынной. Ему приходилось бывать на таких улицах, когда он работал в агентстве. Калеб почувствовал, как оживились кончики его нервов.
– Держитесь ближе, – тихо приказал он.
Дверь за ними захлопнулась, девушка вздрогнула и прижалась к нему. Она казалась такой уязвимой, такой хрупкой.
Ему захотелось вернуться в клуб и еще раз дать тому негодяю по морде.
Но он не мог.
Он нужен здесь.
И он должен был найти машину. Калеб приехал сюда на такси, но, судя по всему, здесь этот вид транспорта встречался редко.
Они дошли до угла. Калеб достал телефон и набрал номер фирмы, услугами которой пользовался, когда бывал в Нью-Йорке. Ему повезло. Один из лимузинов только что высадил пассажира в нескольких кварталах отсюда.
Целых две минуты они стояли рядом, почти касаясь друг друга, пока не подъехала длинная черная машина. Водитель, плотно сбитый мужчина, вышел и открыл заднюю дверцу.
Девушка повернулась к Калебу:
– Спасибо.
Он улыбнулся:
– Пожалуйста.
– Я даже не знаю вашего имени.
Он хотел было сказать, что уже представился ей, но не стоило напоминать о том моменте.
– Калеб. А вас как зовут?
– Сейдж.
Сейдж. Шалфей. Это имя ей подходило. В Эль-Суэно шалфей рос повсюду. Он был высокий и живучий. И красивый. Как и она. Почему Калеб сначала решил, что она просто хорошенькая? Даже сейчас, с черными подтеками туши, она казалась ему красавицей.
Ее лицо вдруг побледнело.
– А…
– Что такое?
– В какую сумму мне обойдется эта поездка? – Девушка похлопала по маленькой вышитой сумочке-браслету на руке. – Здесь у меня ключи и деньги. Никто не доверяет камерам хранения… Я не уверена, хватит ли у меня денег, чтобы заплатить.
– А зачем вам платить?
– Нет. Я не могу позволить вам…
– Я все равно собирался вызвать машину, – солгал он. – Забросить вас домой – небольшой крюк.
– Забросить меня? – Сейдж покачала головой. – То есть вы собираетесь поехать со мной? О нет. Это совсем не…
– Да. Именно, – твердо проговорил он. – Я провожу вас до двери и уеду.
Она кусала губы. Он представил, о чем она подумала. Не может ли и он стать ее ночным кошмаром?
– Честное скаутское, – поклялся он.
Ничего другого не пришло в голову, чтобы убедить ее в чистоте его помыслов. Кроме того, избрать шутливый тон было лучше, чем поддаться все еще кипевшей в нем злости.
Наконец она кивнула и сделала шаг к машине. Потом обернулась:
– Я… я должна предупредить, что живу в Бруклине.
Это прозвучало так, словно Бруклин находился где-то в Монголии.
– Ничего страшного, – серьезно ответил Калеб. – С прививками у меня все в порядке.
Она смотрела на него пару секунд, потом рассмеялась. Это был неуверенный, ломкий смех, но все равно слышать его было приятно.
– Вы хороший человек, – тихо сказала девушка.
Он? Хороший?! Он, бывший шпион? Он, адвокат? Его называли умным, даже гениальным. Смелым. Черт, безжалостным…
– Спасибо, – поблагодарил Калеб.
Они улыбнулись друг другу. Сейдж откашлялась:
– Не представляю, чем все могло закончиться, если бы не вы.
– И не надо. Не думайте об этом, и обсуждать это тоже не стоит. Хорошо?
Он протянул руку.
Сейдж задумалась. Потом медленно вложила пальцы в его ладонь, которая, казалось, была огромной.
Его рука поглотила ее руку.
Ничего удивительного. Ее спаситель был крупным человеком. Такими бывают мужчины, которые привыкли к физической нагрузке.
И высоким. Даже в туфлях на пятидюймовых каблуках ей приходилось откидывать назад голову, чтобы посмотреть ему в лицо.
Что это было за лицо!
Такие лица бывают у больших и сильных мужчин.
Он пришел ей на помощь. А ведь не один он видел, как парень затаскивал ее в ту клетушку.
Она боролась и била его кулаками, но люди смотрели и думали, что это, должно быть, часть некой извращенной игры, к которой они не хотели быть причастными.
Кто-то даже открыл дверь и рассмеялся:
– Извините за вторжение.
Если бы этот незнакомец не вмешался…
– Сейдж…
Она моргнула и посмотрела на него.
– Назовите ваш адрес.
Какое-то мгновение она колебалась. Калеб положил руку на мягкое кожаное сиденье:
– Не бойтесь. Вы можете доверять мне.
Сейдж, которая была достаточно взрослой, улыбнулась своему бесстрашному рыцарю и решила, что ему можно доверять.
Глава 2
Поток машин был очень плотным, пока они ехали через Манхэттен, но уменьшился, как только они миновали Бруклинский мост.
Длинный лимузин быстро скользил по темным улицам.
Сейдж молчала. Тот короткий смешок, который Калебу посчастливилось услышать, давно остался в прошлом. Она сидела, съежившись, на широком кожаном сиденье и смотрела в окно. Он видел только ее затылок и напряженные плечи под его пиджаком.
И длинные, длинные, длинные ноги.
Черт!
Не стоит думать о ее ногах. Во всяком случае, сейчас.
Сейчас ей нужно… Так что же ей нужно?
Калеб почувствовал себя беспомощным.
Она не хотела звонить в полицию, и он это понимал… И все же наверняка ей нужно что-то.
Горячий чай? Бренди? Поговорить с кем-нибудь? Чтобы кто-то обнял ее? Сейдж позволила ему это сделать, но лишь на мгновение.
Он был для нее чужим. Чужим мужчиной. Последнее, чего ей хочется, – оказаться в его объятиях. Хотя инстинкты требовали притянуть ее к себе, погладить по голове, влить в нее свои силы.
Сейдж была слишком тихой. Слишком закрытой. После мига веселья, вызванного его жалкой шуткой, она назвала водителю свой адрес и с тех пор не произнесла ни слова.
Если бы ему удалось растормошить ее. Заставить говорить. О чем угодно. Он стал подыскивать тему. «Что вы думаете о погоде в Нью-Йорке?» – чудовищно. Кроме того, девушка явно была не в настроении разговаривать.
Как и он, если честно.
Калеб стиснул зубы. Он по-прежнему был зол.
Тот парень слишком легко отделался. Мужчину, который хотел совершить насилие над женщиной, нужно было избить так, чтобы он это запомнил на всю жизнь.
Калеб снова посмотрел на Сейдж. Она дрожала.
Он наклонился вперед:
– Водитель, включите, пожалуйста, обогреватель.
Сейдж повернулась к нему:
– Нет. Ради меня не надо.
Калеб улыбнулся:
– Черт. – Он постарался, чтобы это прозвучало небрежно. – Я это делаю для себя. Вы, северяне, наверное, никогда не мерзнете.
В полумраке ее широко открытые глаза, казалось, излучали свет.
– Это правда?
– К чему мне врать? – Калеб имитировал интонации парня с юга. Он готов был сейчас на что угодно, только бы заставить ее говорить. – Я из Техаса.
Но уловка не сработала.
– Понятно. – И она снова отвернулась к окну.
Калеб дал ей пару минут. Потом попробовал снова.
– Итак, – начал он с фальшивым смешком, заставившим его поморщиться, – мы сейчас в Бруклине, да?
Это был глупый вопрос. И вряд ли он заслуживал ответа. Но она была слишком вежливой.
– Да.
– А в какой части вы живете?
– Это называется Восточный Нью-Йорк.
– Интересное название.
Она усмехнулась:
– Это интересный район.
– То есть?
– Вы когда-нибудь бывали в Бруклине?
– Празднование новоселья в Парк-Слоуп семь-восемь лет назад считается? – Калеб был вознагражден еще одной слабой улыбкой и пришел в восторг. – Ну так как? Нет?
– Нет, – сказала она. – Определенно. В Парк-Слоуп полно адвокатов, юристов и…
– С одним из них я встречался сегодня вечером, – заметил Калеб. – Он – юрист, а его жена – высокооплачиваемый бухгалтер.
– Только не говорите мне, что вы тоже бухгалтер.
– Вы правы, – улыбнулся он. – Я – адвокат.
– Никогда бы не подумала.
– Почему?
Почему, в самом деле?
Ну, хотя бы потому, что юристам и бухгалтерам свойственна холодная рассудочность.
А этот мужчина действовал, скорее, инстинктивно. Он защитил ее. Сейдж ненавидела насилие, но то, как он отбросил негодяя к стене, произвело на нее впечатление.
И его манеры. Слегка грубоватые и в то же время очень деликатные. Самая сексуальная комбинация. По правде говоря, она знала не так уж много мужчин, за исключением Дэвида, которого обожала, но представить его на месте Калеба не могла.
Сейдж была почти на сто процентов уверена, что он – тот самый парень на балконе, который доставил ей пару не слишком приятных минут, но, когда дело приняло серьезный оборот, он единственный пришел ей на помощь.
А теперь он пытается ее отвлечь, чтобы она расслабилась. Сейдж была ему благодарна за это.
– Я все еще жду, – сказал Калеб.
Сейдж моргнула:
– Ждете?
– Да. Объясните, хорошо это или плохо, что вы не приняли меня за адвоката.
Он улыбался. Ее сердце пропустило удар. У него была чудесная улыбка. И вообще он был очень мил, насколько может быть милым мужчина, только что уложивший двумя ударами подонка.
– Этот ваш хук справа. – Она постаралась выкинуть из головы ненужные рассуждения о его внешности. – Как-то не вяжется он с профессией адвоката.
Он рассмеялся:
– Я полагаю, это комплимент.
Калеб заметил, что уголки ее губ дрогнули. Отлично! Но потом опять наступило молчание. Надо найти еще какую-нибудь тему для разговора. Ей это пошло бы на пользу. Пальцы Сейдж по-прежнему сжимали лацканы пиджака, но плечи уже не были напряженными.
