– Это зависит от того, как именно ты собираешься меня использовать. Я бы предпочел, чтобы мы развили ту часть, где ты, скрываясь от бывшего, целуешь меня по углам.

Что ж, похоже, помимо всего прочего Мэтт, в отличие от него самого, еще и умел флиртовать. Иначе откуда берутся все эти слова?

Пристально глядя на его губы, Энджи облизнула свои собственные, и Мэтью обдало новой волной жара.

– Теперь ты мой новый парень.

– Отлично. Не помню, чтобы я просился на это почетное место, но, раз уж мне довелось пройти строжайший отбор, не буду привередничать.

– Только на сегодня, – усмехнулась она, и этот гортанный смех снова взял его за живое. – Не хочу, чтобы меня жалели, просто потому, что сейчас я одна. Притворись, что мы вместе, и я угощу тебя завтраком.

Завтраком? Его все-таки ждет бурная ночь?

Но хочет ли он этого?

– Я не обижаюсь. Во всяком случае, если у тебя нет настоящего парня, который сейчас слишком занят, чтобы составить тебе компанию.

– Тонкий ход. Но если хочешь узнать, свободна ли я, можешь просто спросить.

Черт, все-таки он совсем разучился общаться с женщинами, но раньше при одной мысли о свидании он чувствовал себя так, словно предает память жены. А когда он наконец-то решил, что готов к новым отношениям, вокруг не оказалось никого подходящего.

Сглотнув, Мэтью решил не останавливаться на полпути.

– Энджи, ты с кем-нибудь встречаешься?

– Да. Его зовут Мэтт, – привстав на цыпочки, прошептала она ему на ухо, как тогда, в холле. – Он очень горяч.

– Серьезно? – Еще никто и никогда не называл его горячим. – Я бы хотел побольше о нем узнать.

– Я тоже. У Винченцо есть отличный балкон на втором этаже. Захвати пару бокалов шампанского, я буду ждать тебя наверху.

Плохо освещенный и продуваемый всеми ветрами балкон выходил на унылый и закрытый со всех сторон двор, но у него было одно неоспоримое преимущество. Там не было ни Рори, ни Сары.

Эванджелина сразу поняла, что Мэтт не узнал Рори. Да и неудивительно. Новый знакомец совсем не походил на любителя панк-рока, но даже сейчас, через полгода после расставания, она с удручающей частотой натыкалась на фотографии Рори с ней самой, так что не грех лишний раз и подстраховаться.

От громкой музыки внизу вибрировали каменные плиты Сан-Марко, а по всему городу кипело шумное веселье, но на несколько мгновений Эванджелина наконец-то осталась действительно одна в самом сердце буйного праздника.

Всего через пару минут к ней присоединился и Мэтт с двумя бокалами шампанского, и она сразу же почувствовала, как по ее спине побежали мурашки, не имеющие ничего общего с февральским ветром Венеции.

Хорошо, что она не стала вырываться. Иначе не только лицом к лицу столкнулась бы с Рори, но и пропустила бы лучший в мире поцелуй. Жаль, что у нее никогда не было такого парня, от поцелуев которого даже мигрень проходит.

Протянув ей бокал, Мэтт слегка приподнял свой.

– Такое укромное место. Как ты о нем узнала?

Теперь, когда их не глушила музыка, Эванджелина наконец-то сумела оценить его голос. Весьма неплохой, с налетом чего-то южного.

– Я живу у Винченцо. Моя комната дальше по коридору.

– Надо же. А как ты с ним познакомилась, Энджи?

Так ее звала только мама, но сейчас она просто не решилась назваться настоящим именем. А жаль. Мэтт казался невероятно хорошим человеком. Настолько хорошим, что раньше бы она ни за что не стала с ним связываться.

– Общие друзья. А ты?

Его манеры и речь сильно отличались от принятых среди богатых и испорченных приятелей Винченцо, так что, видимо, он просто случайный знакомый.

– Я остановился по соседству.

Что ж, вполне правдоподобно. Приехал по делам, снял пустующее палаццо.

– Ты надолго в Венеции?

Уголки его губ слегка опустились.

– Не знаю.

По голосу угадав, что он не хочет продолжать разговор, Эванджелина не стала настаивать, но теперь ей действительно было интересно, чем он занимается. Может, перевозками? Сама она раньше никогда не встречалась с бизнесменами, да и вообще деловой мир был от нее бесконечно далек, разумеется, если речь не шла о контрактах.

Ладно, как бы там ни было, сейчас он явно не намерен вдаваться в подробности своего дела, а значит, не стоит на него давить. В конце концов, своими тайнами она делиться тоже не собирается.

Пригубив шампанское, Эванджелина задумчиво разглядывала своего нового парня.

Правда, если она и дальше собирается сидеть на балконе, то компаньон, готовый защищать ее от лишних вопросов и бывшего парня, не так уж и нужен.

Да и что плохого в том, что она решила воспользоваться подвернувшейся возможностью и хоть на один вечер скрасить свое одиночество в самом романтичном городе на земле? Даже если Мэтт завтра же уйдет, поняв, кто она такая на самом деле. Вместе с болью забвения к ней пришло и одиночество, научившее никому не доверять и не подпускать к себе слишком близко.

Но безымянный роман, пусть даже всего на одну ночь… Это совсем другое дело. Раз Мэтт не знает, кто она такая, он не может ее отвергнуть.

Задумчиво посмотрев на так и не снявшего маску Мэтта, Эванджелина, как и при первой встрече в холле, снова подумала, что он кажется ей до боли знакомым, словно она уже не раз его видела. Но большая часть лица скрывалась под маской, и она никак не могла определить, кого же он ей напоминает. А кроме лица, скрывались и его тело, и надежды, и разочарования… Такая таинственность лишь разжигала аппетит.

– Ты когда-нибудь ходил на быстрые свидания?

Мэтт пригубил шампанское и покачал головой:

– Нет.

Да и неудивительно, наверняка у него никогда не было проблем с девушками. Сама же она вообще никогда толком не была на свидании. Для нее мужчины обычно делились на три категории: больные звездной болезнью, недоступные и авантюристы.

Рори явно принадлежал к последней группе, и его предательство после потери голоса едва ее не добило. А она-то думала, что из всех людей на свете именно он поймет и поддержит в самую тяжелую минуту, но вместо этого он сразу же поспешил от нее избавиться. Что ж, во всем плохом есть что-то хорошее. После Рори у Эванджелины пропало малейшее желание заводить длительные отношения с мужчинами.

Так что новообретенный друг в маске – это именно то, что доктор прописал.

– Я тоже никогда на них не была, но всегда хотела попробовать. По-моему, это должно быть очень весело.

– Раз весело, то и я с удовольствием попробую. Что нужно делать?

Так непривычно разговаривать с человеком, которого совсем не волнует, что она не училась в колледже и который ведет себя так, словно она – умный и интересный собеседник.

– Ну, насколько я знаю, действует ограничение по времени. Нам нужно как можно лучше узнать друг друга до того, как зазвонит колокольчик. Предполагается, что нам нужно быстро определить, подходим мы друг другу или нет.

Мэтт слегка склонил голову к плечу.

– Я уже и так выяснил, что ты мне нравишься. Зачем устраивать дополнительные проверки?

Глядя ему прямо в глаза, Эванджелина покачала головой. Она бы и сама с удовольствием поддалась естественному притяжению, но, прежде чем прыгать с головой в омут, неплохо выяснить его глубину.

– Считай, что это одна из проверок на вакантное место моего парня. Искорка уже тлеет, и мне интересно, что получится, если мы ее раздуем.

– Мне тоже, но при чем здесь ограничение по времени?

– Спрашивай о чем хочешь и сколько хочешь, но, когда на моем телефоне зазвенит таймер, ты меня поцелуешь.

Ухватив за подбородок, Мэтт приподнял ей голову так, что ее губы почти прикоснулись к его губам.

– А что, если я пропущу вопросы и сразу перейду к поцелуям?

– Будет не так интересно.

Эванджелина убрала руку с лица лишь затем, чтобы он погладил ее по волосам.

– Похоже, тебе пора напомнить, как хорошо сочетаются наши губы, – прошептал он, ухватив ее за основание шеи, и по ее телу мгновенно пробежала сладостная дрожь.

Что ж, похоже, искорка готова вспыхнуть от малейшего дуновения ветра.

– А где же страсть ко всему новому и неизведанному? Пять минут.

Вытащив мобильник, Эванджелина установила таймер и пристально посмотрела в голубые глаза. Предвкушение всегда было ее любимой частью, и сейчас она собиралась сполна им насладиться.

– Я первый. Скольких мужчин ты соблазнила на балконе?

Эванджелина невольно рассмеялась. Неужели именно этим она сейчас и занимается?

– Пока что ни одного. Но для тебя готова сделать исключение.

– А скольких мужчин ты вообще соблазнила?

– Нескольких. Думаю, я не обязана извиняться за здоровое сексуальное желание.

– Не обязана, во всяком случае передо мной. Скорее уж перед теми, кого незаслуженно обошла вниманием. Твоя очередь.

– Я совершенно голая. Что ты сделаешь в первую очередь?

– Упаду на колени и заплачу от счастья. Может, ты хотела спросить, что я сделаю во вторую очередь?

Мэтт ей определенно нравился все больше и больше. Да и как иначе, если рядом с ним она чуть ли не каждую минуту смеется?

– Да, именно это я и хотела спросить. Можешь не стесняться и сразу расписать всю последующую цепочку.

– Может, сперва угостить тебя ужином?

– Для этого сейчас не самое подходящее время. Или ты уже забыл, что я перед тобой совершенно голая?

– Нет, моя дорогая бабочка, я все помню, просто пытаюсь получше представить общую картину.

Его пальцы чуть сильнее сжались на ее шее, и Эванджелина невольно откинула голову, а его губы еле ощутимо прошлись по ее губам, и по ее телу пробежала новая волна дрожи.

Что ж, она не думала, что эта игра в вопросы и ответы перерастет в прелюдию, но так тоже вполне неплохо. Да и речь уже вряд ли зайдет о профессиональной деятельности.

– Ты голая лежишь в кровати после того, как я тебя раздел? – прошептал он, обдавая ее жарким дыханием. – Или принимаешь душ, не догадываясь, что я вот-вот к тебе присоединюсь? Спишь голой, а я медленно тебя бужу?

– Обманщик, – выдохнула Эванджелина. – Ты уже играл в эту игру.

– Давай считать, что я просто все схватываю на лету. – Мужские губы прошлись по ее щеке. – Так ответишь? Я задал тебе целых три вопроса.

– Неужели?

Кто там кого соблазнял? И как далеко она сама готова зайти? Раньше Эва и помыслить не могла, что однажды свяжется с таинственным незнакомцем, который так легко и непринужденно заденет все струны ее души.

– Так кровать, душ или сон? Чтобы сказать, что стану с тобой делать, я должен знать, где мы находимся. Или ты предпочитаешь, чтобы я сразу показал?

Да, именно это она бы сейчас и предпочла, но крепкая рука обвилась вокруг ее талии, притягивая к теплому мужскому телу, и Эванджелина сразу же лишилась дара речи.

Ухватившись за стальные плечи, она судорожно сглотнула.

– На балконе нет душа.

– Что верно, то верно. Будильник звонит.

Вот и замечательно.

Желанные губы наконец-то приникли к ее губам, и вот уже второй раз за этот вечер она с головой окунулась в чистое наслаждение, чувствуя, как у нее подгибаются колени, а сердце стремится выскочить из груди.

Покрепче ухватившись за плечи Мэтта, она вся подалась ему навстречу, стараясь утолить внезапно вспыхнувшую жажду.

А его напор яснее всяких слов говорил, что он чувствует тот же всепоглощающий голод. И хочет он не Эву, а именно ее. Неужели и ей наконец-то довелось побывать в объятиях мужчины, который стремится лишь к ней одной, совсем не думая о ее славе и богатстве?

– Погладь меня, – велела она хрипло.

Мэтт послушно прикоснулся к ее груди через плотный корсаж, и, едва не застонав от разочарования, Эванджелина торопливо подобрала непомерно пышный подол и направила его руку в приоткрывшееся отверстие так, что она легла ей чуть ниже спины.

Мужские пальцы прошлись по гладкой коже, и на этот раз застонал Мэтт.

– Стринги? А ты умеешь правильно одеваться. Чертовски сексуально.

– А еще сексуальнее то, что твоя рука гуляет вокруг них, а я все еще полностью одета. – Мэтт неторопливо исследовал ее округлости, и Эванджелина буквально чувствовала, что еще немного, и у нее задрожат колени. – Не останавливайся.

Вновь впившись в ее губы жадным поцелуем, Мэтт запустил пальцы под шелковые трусики, и Эва невольно задвигала бедрами, молча прося продолжения.

Она до сих пор не решила, как далеко готова зайти, но ее тело явно не собиралось останавливаться на полумерах. Эва буквально таяла в умелых руках, но тут он резко отстранился.

– Энджи, мне нужно тебе кое-что сказать.

– Ты женат. – Накатившее разочарование мгновенно остудило бурлившее в ней желание. И как она только сразу не догадалась?

– Нет. – Он яростно помотал головой. – Я совершенно свободен… просто… я не…

– Просто я тебе не нравлюсь.

Хотя его напрягшаяся плоть, упиравшаяся ей в живот, яснее всяких слов говорила об обратном.

– Как у тебя язык только поворачивается говорить такое? Меня еще никогда ни к кому так не тянуло. Но есть одна маленькая сложность. Я еще никогда не соблазнял женщин на балконе и не совсем… готов.

Понятно.

– У тебя нет презервативов.

Невольно рассмеявшись, Эванджелина почувствовала, как у нее теплеет на душе. Какой же он все-таки очаровательный. И милый. Просто не верится, что он вот так спокойно признался, что к чему-то не готов.

Интересно, он когда-нибудь перестанет ее удивлять?

Будем надеяться, что нет.

Глава 3

– Хорошо, что тебя так порадовала моя неподготовленность. – Сам Мэтью еще никогда так на себя не злился.

Но как же она все-таки не похожа на женщин его круга! Изысканные и сдержанные, они никогда и ни к чему не питали настоящей страсти, но Энджи…

Раньше Мэтью никогда не поверил бы, что ему будет так хорошо с раскованной незнакомкой.

– Но поверь мне, это совсем не смешно.

Притянув к себе за лацканы пиджака, Энджи поцеловала его в губы.

– Это за то, что у тебя нет с собой презервативов.

– Что?

Она грациозно пожала одним плечиком.

– Поверь, я успела пообщаться с самыми разными мужчинами, но как же редко среди них встречались те, кто думает не только тем, что прячется у них в штанах! К тому же темные века уже давно закончились и ты с тем же успехом мог бы разозлиться на меня. Я же тоже не подготовилась.

– Буду считать, что ты действительно не рассчитывала ни на что подобное.

Энджи покачала головой:

– Я даже противозачаточные таблетки не пью. У меня от них зверски болит голова. Но сейчас карнавал, так что нам повезло. Готова поспорить, у Винченцо в комнате можно разжиться целой пачкой лучших в мире презервативов.

Отлично. Теперь ему придется воровать презервативы.

Только что он вообще забыл на этом балконе?

– Может, это знак?

– Знак? И какой же? Хочешь сказать, что нам не следует сразу же заниматься сексом?

Сразу же заниматься сексом? Этим Мэтью точно никогда не грешил. Он нашел свое счастье в крепком и благополучном браке, и, если бы не аневризма, отнявшая у него идеальную жену, Мэтью до сих пор был бы на седьмом небе от счастья.

Может, Энджи и не обращала внимания на знаки, но сам он так не мог. Раз это не суждено, значит, для этого есть какая-то серьезная причина. Да и неужели он хочет провести одну-единственную ночь со случайной женщиной? Это же совсем на него не похоже.

Не лучше ли убежать в привычное пустое палаццо по соседству, чтобы, как обычно, заснуть в холодной постели, мечтая об Эмбер? Если, конечно, ему вообще удастся заснуть. Иногда он целыми ночами напролет ворочался без сна, мучаясь угрызениями совести и вспоминая брошенную семью.

Ведь это и есть его настоящая жизнь, ничем не похожая на краткую вспышку страсти с крылатой женщиной на балу, что родилась из горя и отчаяния. В конце концов, он просто не имеет права использовать Энджи, чтобы хоть на одну ночь убежать от себя и забыться.

Но как же сложно взять и уйти! Ведь, только заключив дрожащую бабочку в объятия, он впервые за очень долгое-долгое время ощутил, как от бесконечной спячки пробуждается его душа!

Мэтью задумчиво разглядывал зацелованные губы и карие глаза. Энджи сама попросила на одну ночь стать ее парнем, и он легко и непринужденно согласился, ни на секунду не задумавшись, какая скрытая боль толкнула ее на этот отчаянный шаг.

И теперь он просто не мог ее бросить.

Кратковременные интрижки никогда не были в его стиле, но кто сказал, что он обязан на все сто превращаться в Мэтта, который действительно думает именно тем, что прячется у него в штанах и сейчас весьма настойчиво просится наружу?

Прежде чем двигаться дальше, нужно немного успокоиться и понять, что ему сейчас действительно нужно. Иначе он просто запутается и перестанет различать мечты и реальность.

– Давай потанцуем.

– Вернемся в зал? – удивленно уточнила Энджи.

– А почему бы и нет? В конце концов, должна же ты показаться бывшему любовнику с новым парнем в обнимку. – Никто из них не счел нужным пускаться в какие-либо объяснения, и Мэтью решил внести некоторую ясность. – Знаешь, я бы предпочел слегка сбавить обороты и сперва убедиться, что мы оба стремимся к одному и тому же.

– Понятно. Здесь действительно холодно, а я люблю танцевать. Предлагаю такой план. Я заскочу к Винченцо и утащу целую кучу презервативов, потом мы потанцуем, и если под музыку ты двигаешься так же хорошо, как играешь в вопросы и ответы, то мы легко и непринужденно устремимся наверх, где нас будет ждать моя кровать.

Мэтью вдруг стало слишком тесно в штанах. Какой уже раз за последние полчаса она сама заводит такие разговоры? Отгоняя непрошеные образы, Мэтью сокрушенно покачал головой. Так у них ничего не получится.

– Буду иметь в виду.

Схватив Энджи за руку, он повел ее вниз, уже заранее понимая, что и во время танца она продолжит его соблазнять. Но, по крайней мере, среди толпы людей искушение залезть ей под юбку станет чуть меньше.

Если он и повторит этот ход, то лишь после того, как все взвесит и трезво оценит ситуацию.

За время их отсутствия на танцплощадку набилось еще больше народа, и Мэтью осторожно повел Энджи в людское море, старательно оберегая ее крылышки от обнявшихся в медленном танце пар. Он уже сто лет не танцевал, но бальные уроки, которые так любила Эмбер и куда он послушно за ней таскался, сразу же напомнили о себе.

Решив изобразить некое подобие вальса, Мэтью приобнял Энджи, но она приникла к нему всем телом, томно потершись о его бедра своими, отчего в нем мгновенно вспыхнуло успевшее погаснуть пламя. Что ж, похоже, ее учили совсем другим танцам.

Прижавшись к Энджи покрепче, Мэтью пытался повторять за ней, думая лишь о крошечном кусочке шелка, что обнимал женственные изгибы под пышной юбкой.

Очаровательное женское ушко почти прижалось к его губам, и Мэтью почувствовал нестерпимое желание его куснуть. Чтобы хоть как-то ослабить сексуальное напряжение, он прочистил горло и спросил:

– Может, продолжим нашу игру в вопросы и ответы, но слегка сбавим обороты?

– Давай, – согласилась она, кладя голову ему на плечо.

– Какой твой любимый цвет?

– Ничего себе переход. Но любимого цвета у меня нет, я всегда предпочитала радугу. – Танцевавшая рядом пара случайно толкнула Энджи, и она прижалась к нему еще сильнее. – А твой?

Глубоко вдохнув аромат ее волос, Мэтью в очередной раз подумал, что они принадлежат к совершен но разным мирам.

– Черный. Он отлично со всем сочетается.

– Весьма прагматично. Люблю это качество в мужчинах. Где ты родился?

– В Далласе, только не спрашивай, встречал ли я Джей Ар Юинга. Я никогда не был в Саутфорке и совсем не смотрю сериалы. А ты где родилась?

– В Торонто. Но когда я еще была совсем маленькой, мама переехала в Детройт и стала гражданкой Соединенных Штатов, так что выросла я именно там.

Может, все же их миры не так различны, как ему сперва показалось?

– Ты американка?

За этим, казалось бы, простым вопросом последовало такое долгое молчание, что Мэтью испугался, что невольно ее обидел. Но хриплый голос совсем не несет в себе какого-либо акцента, так что вопрос вполне понятен.

– Я серединка на половинку, – горько усмехнулась Энджи. – Обычно я отвечаю, что я франкоканадка. Но, по правде говоря, я уже очень давно не была в Торонто. Да и в Детройте.

– А твоя мама до сих пор там живет?

– Нет, она в Миннеаполисе, работает над четвертым по счету браком. Но в Детройте у меня осталась сем… остались знакомые.

Знакомые? В ее голосе сквозила затаенная боль, так что Мэтью не стал настаивать. В конце концов, если бы она захотела, сама бы все рассказала.

– Теперь твой дом в Европе?

– Или там, куда меня занесет попутный ветер. – Энджи старалась говорить беззаботно, но Мэтью сразу понял, что ей безумно хочется найти место, которое станет ее настоящим домом. – А ты до сих пор живешь в Далласе?

– Нет. – Что ж, ни у одного из них нет настоящего дома. Хоть что-то общее. Убегая, он все продал. Дом, машину… Осталась лишь одежда в шкафу палаццо да пара памятных с детства вещиц, что сейчас хранились у родителей в комнате для гостей. – Я тоже следую за попутным ветром.

По крайней мере, до тех пор, пока не найдет дорогу домой.

Внезапно остановившись, Энджи вдруг потащила его с танцплощадки к стене.

– Мне очень жаль, – выдохнула она, пристально разглядывая его влажными глазами.

– Ты о чем?

– О том, что бы с тобой ни случилось.

Она ни о чем не спрашивала, но, похоже, умела читать между строк не хуже его самого.

Между ними установилось какое-то молчаливое согласие. Оба они что-то искали, заботливо оберегая свою боль одинокими ночами.

Просто не верится, что у них столько всего общего.

– Я рада, что наши ветра подули в одну сторону, – прошептала Энджи.

С нее слетел весь налет игривости, и Мэтью ясно видел, что между ними происходит что-то серьезное.

– Я тоже.

Мэтью окончательно понял, что ему не нужна случайная любовь на одну ночь, но кто знает, что будет, если они сперва узнают друг друга чуть лучше и попытаются друг другу помочь?

– Вместо того чтобы подниматься наверх, предлагаю кое-что получше. Пошли ко мне домой.

Домой.

Такое простое слово, но как же приятно его слышать! Своего-то дома у нее никогда не было.

Каждые пару лет у Эванджелины появлялся новый приемный отец, была у нее и единокровная сестра, Лиза, которую отец явно любил значительно больше, чем ее саму. Ну и, разумеется, гостиничные номера и самолеты. Все это у нее было.

И как же ей хотелось, хоть на минуту прийти в настоящий дом! Пусть даже и в чужой, но стоило ей лишь представить, что она снимет маску, а Мэтт окажется очередным репортером…

Маски как бы сразу подразумевали, что все отношения останутся поверхностными и не затянутся дольше страстной ночи одиноких людей. Пока ты под маской, тебя не отвергнут. И не ранят.

Улыбнувшись, Эва кокетливо заморгала.

– А что именно ты предлагаешь?

– Продолжение. Только ты и я. Никаких посторонних людей и правил. Лишь мы с тобой. Будем делать все, что покажется правильным.

Неплохо.

– А что, если я не захочу, чтобы мы снимали маски?

– Как я уже сказал, никаких правил.

Эванджелина слегка вздрогнула:

– Звучит очень неопределенно. Откуда мне знать, что ты не замыслил каких-нибудь непотребств?

– Ниоткуда. Нам обоим остается лишь довериться друг другу и посмотреть, что из этого получится.

– А вот я бы сейчас от каких-нибудь непотребств точно не отказалась.

– Именно на это я и рассчитываю. – Схватив ее за руку, Мэтт потянул ее за собой сквозь танцующую толпу. – Пойдем.

Держась за руки, они выбрались на улицу, пересекли залитый лунным светом двор и поднялись по витой лестнице сразу на второй этаж.

– Добро пожаловать в палаццо Деинверно, – объявил Мэтт, галантно распахивая перед дамой дверь.

Глубоко вздохнув, Эванджелина замерла на пороге, любуясь бесчисленными фресками на стенах, плавно переходящими в расписные потолки в стиле ренессанс. Прекрасные картины дополнял пол из гранита и мрамора и стеклянные двери, за которыми угадывался балкон, выходивший прямо на Гранд-канал. Посреди гостевой зоны расположились три кожаных дивана цвета морской волны, на которых со всеми удобствами можно было наслаждаться пестрым величием карнавала.

– Невероятно. – Эванджелине не хватало слов, чтобы передать свой восторг. Палаццо Винченцо принадлежало его семье со времен Медичи, но оно и в подметки не годилось этому месту. – Я и не догадывалась, что в Венеции до сих пор можно найти нечто подобное.

<1 2 3 >

На страницу:

Перейти

2 из 3

Полная версия

На карнавале чувств

Другие книги автора