Поэзия Каталонии

Моряк

Сидит на морском берегуюная дева,вышивает шелком платокдля королевы.Стежок кладет за стежком,проворна иголка…Работа к концу, да беда —больше нет шелка.Тут бригантина плывет.«Ах, ради Бога!Шелк не везешь ли, моряк?Дай мне немного!»Ей отвечает моряксильный и смелый:«Какой тебе надобен шелк,алый иль белый?»«Я вышиваю платокпунцовым шелком…»«Ну так взойди на корабль,выбери с толком».Запел моряк, и под звукиего напева,наскучив шелк выбирать,уснула дева.Корабль отплыл; тут онаот сна восстала:глядит вокруг, а земли —как не бывало!Берег родной от неегде-то далеко.В открытом море корабльплывет одиноко.«Верни на берег меня,о, сделай милость!Мне страшно в море, моряк!» —дева взмолилась.«Чтоб стала ты мне женой,взял на душу грех я…»«Нас три сестры, но былапрекрасней всех я.За герцога вышла одна,за графа другая,но стану, на горе себе,женой моряка я.Лишь бархат носят да шелкмои сестры ныне,а мне, видно, век щеголятьпридется в холстине».«Ты в золоте станешь ходить,жить будешь безбедно:отец мой – английский король,а я – принц наследный.Семь лет я тебя искал,прекрасная дева:я в Англии буду король,а ты – королева».

ДОН ЛУИС

Сколько б лет еще, галерник,я месил морскую воду,но любовь меня скрутила,и я вымолил свободу.Граф покаяться велел мнесразу, как сойду на сушу,но, еще на сходнях стоя,облегчил я свою душу.К тетушке иду сначала,наш старинный герб над входом.«Тетушка, да вы всё та же,не осилить вас невзгодам!»«Тот, кто это мог сказать бы,на семь лет к веслу прикован».«Тетушка, он – перед вами,и свободен от оков он.Тетушка, молю, скажите,матушка моя здорова ль?»«Дон Луис, она в могиле —горя-то ведь было вдоволь».«Тетушка, скажите, жив либатюшка мой? Что с ним стало?»«Дон Луис, давно ослеп он —слез-то пролито немало».«Тетушка, скажите, жив либрат мой? Вот бы повидаться!»«К маврам он попал в неволю,вряд ли ты увидишь братца».«Тетушка, а что с женою?Тетушка, ну хоть полслова!»«Замуж собралась мерзавка —стало быть, нашла другого.Завтра, говорят, венчанье —милость им нужна Господня…»«Тетушка, молю, скажите,дома ли она сегодня?»«Дома, говоришь, племянник…Дом она уже сменила,новый-то у самой церкви,у Святого Михаила».«Тетушка, сейчас уйду я.Плащ мне принесите старый,да у вас моя гитара,эх, отвык я от гитары».Песню он запел, и тотчасмуж проснулся беззаконный:«Вы послушайте, мой ангел,что за горестные стоны, —так могли бы петь сиреныили рыбы в море пенном…»«Ах, сеньор, при чем тут рыбыи зачем тут петь сиренам?!Вы нас разлучили с мужем,это он поет, горюя…»«Ах, так вот вы как, сеньора!Что ж, тогда его убью я».«Прежде вы меня убейте —мне одной не жить на свете!»Муж убит был ровно в полночь,женщина же – на рассвете.И когда, ликуя, душивыпорхнули прочь из тела,это были белый голубьсо своей голубкой белой.

Рамон Льюль

Песнь Рамона

Создатель жизнь в меня вложил,чтоб я добру всегда служил,а я во зле коснел, грешили гнев Господень заслужил.Христос мне Истину внушил,чтоб я в любви ко благу жил.Я исповедался с утра:покаяться пришла пора,дабы ступить на путь добра.Дана молитва мне, мудра,любовь, надежда – ей сестра,—и вот душа моя бодра,Я школу создал, духом яр,которой славен Мирамар:словам Христа да внемлет мавр.Где виноград растет и лавр,там слезный ток и вздохов жар,любя, принес я Богу в дар.Был мною людям разъясненвеликий Троицы канон.Бог-сын был Девою рожден,помазанником наречен,и, в человеке воплощен,сошел с небес на землю Он.Чтоб грешных чад спасти своих,смерть принял Иисус за них,в громах вознесся грозовых;и будет добрых Он и злыхсудить за все деянья их,не слыша жалоб никаких,К науке приобщась моей,всяк истину познает в ней,избегнет лжи, ее сетей:крещенье примут иудей и мавр,раскается злодей, вкусив науки новой сей.Взял крест и возлюбил я Ту,в ком Матерь грешникам я чту;я от нее помоги жду,когда вершу свою страду.Любовь в душе своей блюду,скорбя и радуясь, иду.Я беден, стар, гоним я тут,и мне не в помощь знатный люд;я взялся за великий труд,был путь мой и тернист, и крут,и вот как справедлив наш суд:меня не любят и не чтут.В любви, как в глубине морской,хочу найти смерть и покой,и мне не страшен никакойзлой князь, церковный иль мирской,хоть горько, что тиран такойсбивает с толку род людской.Пусть Бог нам вестника пошлет,чтоб подтвердил он, вестник тот,что Бог есть человек и родчрез Деву от людей ведет;да будет мне Она оплот,от преисподней да спасет.Хвала Тому, кто так велик!Когда б мой пыл Его достиг,чтоб свет Его в меня проник!Но может отвратить Он лик:грехи вершил я что ни миги сочинил я много книг.Где б ни был я, творить хочудобро, да мне не по плечу,и вот досадую, ропщу,а все ж, коль правде я учу,для книг своих я получуу Бога то, чего ищу.Молюсь, чтоб дал мне здравье Бог,свободу, радость без тревоги святостью меня облек,чтоб грех какой-то, иль порок,иль тот, кто гневен и жесток,власть надо мною взять не мог.Вели, Творец, земле своей,стихиям, травам, твари всеймне не вредить в юдоли сей.Пошли мне истинных друзей,всех праведней, мудрей, верней,чтоб славе я служил Твоей.

О праздности

О, праздный брат,что леностью объят,в подобье смерти ищешь ты отрад!Когда умрешь,как ты слова найдешь,чтоб оправдать бездельной жизни ложь?Увы! Мой слухк речам рассудка глух,и каяться не склонен праздный дух,стенать, тужить,чтоб милость заслужить,хоть знаю сам, что мне не вечно жить;да вот беда:чураюсь я труда,хоть создан, чтоб творить добро всегда.Когда ж и впредья буду в зле коснеть,придется мне за то в огне гореть!

Об уповании

Когда денница озарит востоки разоденется любой цветок,чтоб красоту его умножить могсвет упованья,я тотчас исполняюсь ликованьяи веры в благость той, кто Матерь мирозданья,и я спешуна исповедь и Господа прошуна путь меня наставить, коль грешу:да повелит,чтоб искупил я множество обид,что сам нанес, во зло себе и в стыд,тем, кто творит молитвы Пресвятой,врачующей добром и красотой;и верю: после исповеди тойвсяк грех уйдети больше на меня не нападет,раз Господу я честный дал отчет.

Об утешении

Бог утешенье людям шлет,напоминая им про гнет,что претерпел за весь их род.А мне вот утешенья нетпри виде стольких зол и бед,бесславящих наш грешный свет.Кто б мог без слез перенестито, что Спаситель не в честиу тех, кого хотел спасти?Мне горько, что так много тех,кто каждый день впадает в грех,хоть ад их ожидает всех.Кто доброго отверг, когдаон за своих испил стыда,тому и власть любви чужда.Бог тех утешит, кто не мстит,кто добр, и любит, и простит,надеется, не лжет, не льстит.Кто набожен и терпелив,кто верен долгу, справедлив —утешится, пусть он гневлив.Кто мнит, что Господом любим,но безутешен, коль гоним,—не бескорыстен, Бог не с ним.Кто, не страшась утрат, невзгод,радеет лишь о благе, —тот и утешенье обретет.Нет утешенья для того,в ком зло познало торжество,—Бог отвернется от него.

Книга о рыцарском ордене

(фрагмент)

Господь, всеблагой и преславный, всё сущее в себе заключающий: в милости Твоей и благоволении берет начало сия книга, повествующая о рыцарском ордене.

Пролог

1. Подобно семи планетам, которые суть тела небесные, а посему опекают и направляют тела земные, я разделил мою «Книгу о рыцарском ордене» на семь частей, памятуя о том, что рыцари наделены превосходящими простолюдинов положением и достоинством, дабы управлять ими и заботиться о них. В первой части речь пойдет о предназначении рыцарства. Во второй – об обязанностях рыцарства. В третьей – об испытании, которому должно подвергать оруженосца, вознамерившегося стать рыцарем. В четвертой – об обряде посвящения в рыцари. В пятой – о символике рыцарского вооружения. В шестой – о рыцарских обычаях и нравах. В седьмой – о почестях, которые надлежит воздавать рыцарю.

2. Случилось как-то в одной стране, что некий мудрый рыцарь, который долгие годы поддерживал рыцарский орден своей дерзновенной и беспримерной доблестью и которого долго хранила мудрая судьба во славу рыцарства во время войн и турниров, штурмов и битв, задумавшись над тем, что дни его сочтены и что для ратных дел он по старости уже не годится, решил отныне вести жизнь отшельника. Он отказался от своих имений, оставив их детям, уединился в густом лесу, обильном источниками и плодоносящими деревьями, построил себе шалаш и удалился от мира, дабы телесная дряхлость, вызванная старостью, не обесчестила того, чью честь мудрая судьба столь долго хранила. И задумался рыцарь о смерти, размышляя о времени, стремительно текущем из века в век, и понял он, что близок к объяснению всего происходящего.

3. В лесной чаще, в которой поселился рыцарь, была живописная поляна, которую украшало древо, всё усыпанное плодами. Неподалеку от этого древа протекал ясный, сверкающий ручей, питавший влагой поляну и все растущие окрест деревья. Рыцарь имел обыкновение посещать ежедневно этот уголок, дабы возноситься мыслями и молитвами к Господу, которому он воздавал хвалу за ту неизъяснимую благодать, коей был осенен на протяжении всей своей жизни.

4. Как-то ранней весной некий достославный король, преисполненный достоинств и добродетелей, созвал свой двор. Привлеченный громкой славой, которой пользовался двор этого короля, решил отправиться к нему некий достойный оруженосец, один, без попутчика, верхом на своем коне, вознамерившись быть посвященным в рыцари; и так утомился он в пути, что, сидя в седле, задремал. В это же самое время рыцарь, уединившийся в лесной чаще для покаяния, пришел по обыкновению к источнику, дабы, отрешившись от тщеты сего мира, созерцать Господа.

5. Воспользовавшись тем, что оруженосец заснул, его конь свернул с дороги, углубился в лес и брел по нему по своему усмотрению, пока не оказался у ручья, где рыцарь пребывал в молитве. Как только рыцарь увидел оруженосца, он прервал молитву, устроился в тени дерева на живописной поляне и погрузился в чтение книги, которую носил с собой в сутане. Конь стал пить из источника воду, а дремавший доселе оруженосец, почувствовав, что конь остановился, проснулся и увидел перед собой рыцаря, старого годами, длиннобородого, с длинными прядями волос и в рваной одежде; от суровой аскезы был он изможден и худ; от непрестанных рыданий поблекли его глаза, да и весь его облик выдавал в нем человека праведной жизни. Велико было их удивление, когда узрели они друг друга, ибо рыцарь долгое время, с тех пор как оставил он свет и расстался с оружием, провел в уединении; а оруженосец дивился тому месту, в котором он очутился.

6. Спешился оруженосец, почтительно приветствуя рыцаря, и отвечал ему рыцарь со всей возможной учтивостью, и расположились они на мягкой траве друг против друга. Догадался рыцарь, что оруженосец, оказывая ему честь, не хочет говорить первым, и сказал:

– Друг мой, каковы ваши планы, откуда вы путь держите и зачем вы сюда прибыли?

– Господин мой, – ответил оруженосец, – пронесся слух, что один достославный король вознамерился устроить великое празднество, дабы во время оного не только самому вступить в рыцарский орден, но посвятить в рыцари и других баронов – своего королевства и запредельных стран; потому-то я и направляюсь к его двору, дабы быть посвященным в рыцари. А в этом уединенном месте я оказался благодаря моему коню, который забрел сюда, пока я спал, сморенный многодневной усталостью.

7. Стоило лишь рыцарю услышать о рыцарстве, как вспомнил он о рыцарском ордене и обо всем том, что связано с рыцарями, вздохнул он и глубоко задумался, памятуя о высокой чести, которая была ему, благодаря его многолетней принадлежности к рыцарству, дарована. И спросил оруженосец рыцаря, погрузившегося в воспоминания, о чем задумался он. Рыцарь ответил:

– Сын мой, я думаю о рыцарском ордене и о высоком предназначении рыцаря, призванного поддерживать славу рыцарства.

8. Оруженосец попросил рыцаря поведать ему о рыцарском ордене и о назначении человека сохранять и приумножать славу, дарованную ему Господом.

– Что слышу я, сын мой! – воскликнул рыцарь. – Тебе неведомо, в чем заключаются обычаи и установления рыцарства? Как же ты можешь мечтать о рыцарстве, если не имеешь представления об установлениях рыцарства? Ибо невозможно быть опорой ордена, о котором не имеешь представления, равно как нельзя и любить орден и всё, что с ним связано, если неведом тебе сам орден и все те козни, которые против ордена замышляются. И ни один рыцарь, не сведущий в рыцарстве, не смеет посвящать в рыцари, ибо беспутен тот рыцарь, который напутствует другого рыцаря и наставляет его в рыцарских устоях и обычаях, сам не имея о них представления.

9. Выслушав упреки и порицания рыцаря оруженосцу, вознамерившемуся стать рыцарем, оруженосец сказал рыцарю:

– Господин мой, если бы вы сочли возможным просветить меня в устоях рыцарства, полагаю, что я вполне способен был бы их усвоить и следовать рыцарским обычаям и установлениям.

– Друг мой, – сказал ему рыцарь, – обычаи и установления заключены в этой книге, которую я время от времени перечитываю, дабы не забывать о милости и благорасположении, которыми Господь меня одарил, ибо ко славе и процветанию рыцарского ордена я приложил немало сил; и если рыцарь всем, что ни есть в нем, обязан рыцарству, то и сам он должен быть готов пожертвовать всем ради рыцарства.

10. Рыцарь протянул книгу оруженосцу; и, прочитав ее, тот понял, что рыцарь – это один из тысячи, избранный, которому предначертан наиблагороднейший удел; осознал он устои и обычаи рыцарства и, поразмыслив немного, сказал:

– Хвала Создателю за то, что привел он меня вовремя в это место, где открыли мне глаза на рыцарство, к которому я столь долго стремился, не ведая ни благородства его установлений, ни славы, которой Господь одарил всех тех, кто принадлежит к рыцарскому ордену.

11. Дорогой друг, – сказал рыцарь, – дни мои сочтены, недолго мне осталось жить; и если книга эта предназначена для того, чтобы вновь утвердились на земле благочестие, верность и устои, которые должны воцариться, дабы мог рыцарь поддерживать свой орден, возьми, сын мой, эту книгу ко двору, к которому ты направляешься, и просвети с ее помощью всех тех, кто вознамерился стать рыцарем; храни ее хорошенько, ибо теперь ты ее обладатель, если только тебе дорог рыцарский орден. А когда ты уже будешь посвящен в рыцари, заверни в наши края и поведай мне о тех, кто, став рыцарями, не подчинился рыцарскому уставу

12. Рыцарь благословил оруженосца, и оруженосец взял книгу, сердечно попрощался с рыцарем и, сев на коня, в веселом расположении духа отправился на празднество. Прибыв ко двору, он поведал о книге, показав ее благочестивому королю и всем его приближенным, и добился того, что всякий, кто мечтал быть посвященным в рыцари, мог переписать книгу, дабы каждый раз, перечитывая ее, вспоминать о рыцарском ордене.

Пере Марк

«Дни человека к смерти чередой…»

Дни человека к смерти чередойстремят его от самого рожденья,и не прервется путь ни на мгновеньево сне, на отдыхе иль за едой:назначен срок, и вот живет он, зная,что смерть его в небытие вернет,в болезни, в здравье, в счастье, средь невзгод, —но участь людям не дана иная.Известно, не объедешь сторонойсмерть строгую, напрасны ухищренья,богатство, норов, власть, сопротивленье;но неизвестен день кончины злой —как, где, когда придет, всех подминая,ни щит, ни ров, ни замок не спасет —и мудреца, и дурня унесет:мы все – одно, все та же персть земная.Нам ведомо, что всех конец такойждет рано или поздно; тщетно рвенье.Сколь быстрое у времени теченье!Но человек не помнит правды той:любуется собою, почитаясвой ладный стан, лик ясный, и влечетмирская жизнь его, мирской почет,и обольщает чувств игра пустая.Но вспомним же, как сотворен любой.Мы все – лишь соков мерзостных смешенье;в нечистом лоне вспомним заточеньеи чем питает мать нас той порой,как страждет, нас из лона извергая,а мы с великим плачем в свой чередвступаем в лживый мир, что обречетна муки нас, казня и обжигая.Что можешь ты сказать, старик гнилой?Ведь из-за хворей жизнь твоя – мученье!Смерть шлет тебе свое предупрежденье,а ты внимать не хочешь вести злой.Как в смрадном гноище свинья тупая,в грехах своих гваздаешься, и вотязык твой суесловит, спорит, лжет,дух подлый у тебя, а длань скупая.Тебе постичь умом бы и душой,что всем нам жизнь приносит измененья:разор – богатым, бедным – возвышенье,большим стал малый, малым стал большой,с недугом юный борется, страдая,и прежде старца быстро в гроб сойдет,а старый мнит, что льва сильнее кот,кончины для себя не ожидая.Лишь Богу ведомо, зачем дурной,безумец, лжец приял бразды правленья;кто добрым был в нужде и подчиненье,злым станет, коли лен получит свой;монах, что в Грассе жил, свой нрав смиряя,епископом гордыню обретет;иному бы пасти в Террассе скот,а он вершит судьбу большого края.Кто хочет Богу верным быть слугойи в этом мире жить без огорченья,пусть вверится Господню попеченьюи радости не требует другой.Бог знает сам, кому конец, карая,или недуг тяжелый Он пошлет,и правит нами с горних Он высот,по воле испытанья избирая.Я слышал, как промолвил, умирая,святой отец в печали: «Счастлив тот,кто в пастухах жизнь прожил без забот:мирская честь вас удалит от рая».Я, Пере Марк, к Создателю взываю:пусть мужество и волю мне пошлет,чтоб с радостью сносил я груз невзгоди не гордился, блага принимая.

«Деву чту я, коль стыдлива…»

Деву чту я, коль стыдлива,рыцаря – коль меч остер,даму – коль наряд красивый,а слугу – коль в деле спор,а коня – коль пышногривыйи покорен воле шпор,неустанный, нестроптивый.Люб мне бег его ретивыйтам, где людно и простор,и люблю глядеть, как живопышет и дымит костер,—пусть не дремлет враг кичливый,что, затеяв ратный спор,сжат осадой терпеливой.В милой нрав мне люб игривый,чтоб была не из притвор,станом тонкая на диво,пусть мне тешит плоть и взор,любит пусть меня правдиво,не за деньги иль убор,и верна, и незлобива.И по нраву мне учтивый,обходительный сеньор,храбрый, честный, справедливый,всем открывший дом и двори презревший речи льстивойнизкий и ненужный сор,щедрый и правдолюбивый.И люблю зимой дождливойдо зари войти в притвор,пусть ведет тихоречивоклирик с Богом разговор,ибо пенья переливыоглашать должны соборлишь в день праздника счастливый.

Ансельм Турмеда

Восхваление денег

Если ты деньгой богат,не засудят, не казнят —адвокатом станет кат,лишь тряхни мошною.Деньги могут в мудрецамигом превратить глупцаи тихоню в наглеца,в грешника святого.В деньгах корень зол и благ,в них причина войн и драк.Станет в церкви кто «за так»петь «Beati quorum»?Деток радует их вид,преподобный кармелиттребы ради них творит,ради них он спляшет.Толстым выглядит худой,если с толстой он мошной.Только скажешь «на!», глухойв тот же миг услышит.Деньги – лучший из врачей.Мавр, католик, иудей,еретик и иерей —все в Мамону верят.Ради денег мир живет,с ними дураку почет,праведник за них солжет —это ли не чудо!Деньги надобно копить,стоит ради них убить.Сможешь ты за них купитьи престол святейший.Избери благую цель,набивай себе кошель.Твердо знай: Святой Кошельнынче правит миром.

Строфы о смуте в королевстве Майорка

(фрагмент)

Я ранним утром встал(а было то весною)и на коне помчалтенистою тропою;деревья надо мною,как свод, сплелись, и вдругширокий вижу лугс зеленою травою.Я замер, ослеплен:столь яркими лучамиструился небосклон;луг был покрыт цветами.За крепкими стенамииз тесаных камнейоткрылся замок мне,сверкая куполами.Все изумляло взгляд:царящих над долинойвысоких башен ряди мощные куртины.Прекраснее картиныприпомнить я не мог.Прозрачный плыл потокизвилистой ложбиной.Проворны и быстры,там рыб ловили птицы,а в волнах осетрырезвились и плотицы,и плыли вереницейогромные угри,старались пескарипоглубже в дно зарыться.С седла я соскочил,исполнен восхищенья,и обойти решил

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

«Гимн Организации Объединенных Наций», известный также как «Гимн Мира» для оркестра (музыка Пау Казалса, текст английского поэта Уистана Хью Одена), был впервые исполнен 24 октября 1971 г. по случаю 25-й годовщины Организации Объединенных Наций. – Здесь и далее примеч. переводчика.

2

Казале, проживавший во французской Каталонии, после окончания Испанской гражданской войны в 1939 г. принял решение никогда не играть на виолончели за пределами Каталонии до тех пор, пока не падет диктатура Франко.

3

«Я каталонец. Сегодня Каталония – это всего лишь одна из провинций Испании. Но чем была Каталония когда-то? Каталония была величайшей нацией мира. И скажу вам, почему. Именно в Каталонии появился первый парламент, задолго до английского. В Каталонии возникли первые Объединенные Нации. В XI веке все власти Каталонии встречались в одном городе Франции, в те времена принадлежавшем Каталонии, чтобы поговорить о мире. В XI веке!

Я уже много лет не играл на виолончели на публике, но чувствую, сейчас пришло время снова сыграть. Я исполню мелодию из каталонского фольклора «Песнь птиц». Птицы поют, когда они в небе. Они поют «Мир, мир, мир», и этой мелодией восхищались, ее любили Бах, Бетховен и другие великие композиторы. Но что еще важнее, она родилась в душе моего народа, каталонцев».

4

Альмогавары – лёгкая пехота, прославившаяся во время христианской реконкисты Пиренеев, самая сильная часть христианской армии: благодаря своей дисциплине и бесстрашию аль-могавары на равных боролись с тяжёлой конницей противника.

5

Томази ди Лампедуза, Джузеппе (1896–1957), «Леопард» (1957), гл. 1. Афоризм является перефразировкой изречения французского журналиста Альфонса Карра: «Чем больше все меняется, тем больше все остается по-старому» («Осы», 1849).