Только сердце подскажет

– Боишься ошибиться?

– Вовсе нет, – опять солгала она. Я не боюсь ошибок. Совершила их уже слишком много.

– Тогда ты можешь писать и в моем присутствии. Напиши мое имя.

Виктория покачала головой.

– Ты все еще трусиха, – не сдавался он.

– Ты путаешь трусость со здравомыслием. – Виктория всегда пыталась поступать разумно. Это ведь не постыдно? – А как быть с этими кляксами? – Она подняла испачканные пальцы. – Зачем мне попусту тратить время?

Он взглянул на стол:

– Ты действительно этим увлекаешься?

– Я хочу, чтобы Орелия получила то, что она хочет.

– То есть свадьбы и все, что с ними связано, не вызывает у тебя отвращение?

– Конечно нет, – возмутилась она. – Ты думаешь, если мой брак не удался, я озлобилась?

Его губы дрогнули.

– Нет. Я просто… не ожидал, что ты вообще имеешь какое-то отношение к свадебному бизнесу.

– Я занимаюсь свадьбами других людей, – ответила она, убирая ручку в футляр. – А ты по-прежнему далек от женитьбы.

Он пожал плечами:

– И все же я здесь. Чтобы насладиться чужой свадьбой.

– Это прогресс. Последний раз, когда я тебя видела, ты, похоже, вообще не хотел, чтобы кто-то женился.

И я был прав, не так ли? – Он взял свечу и вдохнул ее аромат.

Виктория приняла этот укол.

– Ты не мог предвидеть случившегося.

– Ты и я, мы оба знали, что это было неправильно, – тихо произнес он. – Даже Оливер понимал это.

– Я думаю, что мне лучше пойти домой и поработать над карточками у себя, – процедила Виктория сквозь зубы.

– Где ты остановилась? В Париже? – спросил Лайэм. – Я могу подвезти тебя.

– Ты не останешься здесь?

Он покачал головой:

– У меня дела в городе.

Она не могла поехать с ним. Ни под каким предлогом. Единственным вариантом для нее был поезд.

Виктория встретилась с Лайэмом взглядом и увидела насмешку, написанную у него на лице.

– Что ты так беспокоишься? Тебе придется провести в моем обществе менее часа. Какая в этом беда?

Провести час в машине с парнем, который когда-то так привлекал ее? Она сходила с ума при одной мысли об этом. Ей было просто необходимо придумать какой-то предлог отказаться.

– Ты поведешь? – с сомнением спросила она. – Ты всегда лихачил на дорогах, Лайэм.

– Ну что ж, – лениво отозвался он. – Если ты боишься только скорости, то почему бы тебе самой не сесть за руль?

Глава 2

Лайэм старался не задерживать дыхания, ожидая ее ответа. Виктория Разерфорд – единственная женщина, которую он хотел, но не смог добиться. Единственная, кто ускользнул от него. Очутившись с ней один на один, впервые за пять лет, он понял, что все еще желает ее.

Она стала еще красивее, чем раньше. До сегодняшнего дня он не мог даже представить, что такое возможно.

– Конечно, – ответила она, чуть приподняв свой красивый подбородок.

Лайэму пришлось подавить вздох удовлетворения – внутри все горело. Прошлый раз она ответила ему отказом. Но не сегодня. И, каким бы сумасшествием это ни выглядело, Лайэм хотел слышать это «да» из ее уст еще много раз.

Может, тогда он освободится от всех этих воспоминаний.

Виктория излучала фальшивую уверенность, пытаясь скрыть волнение. Конечно, она сможет управлять его автомобилем. Наверняка его мощная машина нашпигована всем, что когда-либо было изобретено. И без сомнения, в ней есть современнейшая система спутниковой навигации и автоматическое сцепление. Все было под контролем.

– Я поведу с огромным удовольствием. – Она тщательно упаковала свои инструменты в сумку. Жаль, что у нее не было шикарных кожаных перчаток для вождения, они бы скрыли сейчас чернильные пятна на пальцах. – Пойдем, у меня полно работы.

К главному входу замка подогнали крошечный двухместный автомобильчик. Виктория повернулась к Лайэму:

– Представляешь, что ты Джеймс Бонд?

Даже Виктория, особо не разбиравшаяся в автомобилях, узнала в этой модели винтажный «астон-мартин» – без автоматического сцепления, без спутниковой навигации, без подушки безопасности. Даже без крыши. У нее не было шансов.

Он открыл для нее дверцу:

– Разве она не великолепна?

Дело было не в этом.

– Твоя?

Конечно, у него должна быть гоночная машина, этот парень знал только одну скорость – сверхзвуковую.

Лайэм покачал головой:

– Взял напрокат.

При таком повороте событий Виктория нашла лазейку.

Я не включена в страховку. Ты поведешь, – мягко проговорила она.

– Видишь, ты трусиха, – ответил он так же мягко.

Я не хочу неоправданно рисковать. – Она обошла автомобиль, дернула за ручку дверцы и скользнула на пассажирское сиденье. Она действительно не могла позволить себе оплатить счет в случае аварии. А учитывая то, как тряслись ее руки, авария была неизбежна.

Через минуту, которая показалась ей часом, она взглянула на Лайэма, который все еще стоял у открытой дверцы водителя и улыбался, глядя на нее.

– Если ты не хочешь вести, скажи мне, чтобы я могла успеть на поезд, – нетерпеливо сказала она. – Мне нужно добраться домой и продолжить работу.

– Конечно, – вежливо ответил он.

Честно говоря, она не представляла себе, как парень с такими длинными ногами мог поместиться в такой крошечный родстер, как этот. Но он ловко устроился на сиденье, достал солнцезащитные очки из бардачка и надел их. И тут она заметила еще одну проблему: двухместный автомобиль был слишком узким, их плечи практически соприкасались.

Слишком интимно.

Сглотнув, Виктория посмотрела в окно. Она сосредоточится на пейзаже, а не на подобном греческому богу, великолепном парне, сидящем рядом с ней.

Лайэм завел двигатель и поехал вниз по дорожке, выложенной гравием. Виктория облегченно вздохнула, наслаждаясь свежим летним воздухом. Сейчас они выедут на автостраду, он даст газу, и они окажутся в Париже в мгновение ока, и все это закончится. Но, выехав на шоссе, Лайэм и не думал газовать, а продолжал движение все в том же неторопливом темпе.

– Так и будем тащиться? – наконец спросила Виктория. Она хотела избавиться от него как можно скорее. – Неужели это все, что можно позволить себе на этом автомобиле?

– Если поеду слишком быстро, я не буду слышать тебя.

Слышать ее? Слышать, как она дышит? Виктория не собиралась вести никакой глубокой содержательной беседы с этим человеком. Насколько она знала, чем меньше они будут говорить, тем лучше. Виктория была больше не в состоянии слышать его голос, его смех. Сидела молча, уставившись в окно.

– Тебе придется прибавить скорости, чтобы не мешать движению, – наконец пробормотала она.

– За мной нет ни одного автомобиля, а на тот случай, если появится, слева свободна полоса для обгона.

Ну, если он настаивает на черепашьей скорости, тогда она утолит свое любопытство:

– Почему ты приехал задолго до свадьбы? Разве ты не так занят как обычно и не предпочел бы прилететь накануне?

– Я в отпуске. Решил помочь Орелии с приготовлениями.

Так же, как помог подготовиться к тому Рождеству несколько лет назад? Он работал вместе с ней – помогал как мог. Как будто он, как и она, не мог сидеть целый день сложа руки. Виктория всегда хотела чувствовать себя нужной. Но она не думала, что он жаждал одобрения других людей так же, как она.

– Хочешь поваляться на пляже?

Лайэм покачал головой:

– Предпочитаю быть на воде.

– Ты не очень-то умеешь отдыхать.

Он всегда искал себе какое-то занятие.

– Люблю быть при деле.

– Почему? Не умеешь расслабляться? – Виктория взглянула на него.

Его глаза были скрыты темными очками, но губы изогнулись в усмешке.

– Я умею расслабляться, – тихо сказал он.

– Занимаясь чем-то, не так ли? – язвительно просила она, зная, о чем именно он думал. – Но ты не можешь угомониться? Боишься остаться наедине со своими мыслями?

– Я профессиональный спортсмен, поэтому у меня нет мыслей.

О, он вовсе не был безмозглым спортсменом. Он был умен, успешен, – чтобы понять это, достаточно было взглянуть на дорогие часы и сдержанную, но мегадорогую одежду.

– Так чем ты занимался последние пять лет?

– А ты не знаешь?

Она бросила на него холодный взгляд.

– Нет. Ты просто уехал в то Рождество, и все.

Его брови поднялись над очками.

– Хочешь сказать, ты не искала меня в Интернете?

– Нет. – Виктория не смогла сдержать смех от его неуемной гордыни. – Мне не хочется ранить твое самолюбие, но я не преследовала тебя, даже виртуально. – Что вовсе не означает, что она никогда о нем не думала. Но она подавляла свое любопытство и отгоняла от себя мысли о нем. Его слова заинтриговали ее. – А ты когда-нибудь искал информацию обо мне?

Он улыбался, глядя на дорогу, ритмично постукивая пальцами по рулю.

О боже.

– Ты искал. – Она повернулась и посмотрела на него. – Когда?

Информацию о ней было легко найти. Она не изменила фамилию – то, что действительно беспокоило Оливера. У нее был сайт – с ее фотографией. И она, как все, была на Фейсбуке. Виктория нахмурилась и закусила губу. Что же Лайэм узнал о ней в Интернете?

– Когда услышал, что вы с Оливером расстались, – сказал он.

То есть все это время? Одинокая бабочка запорхала у нее в животе.

– Как ты узнал об этом?

– Я все еще общаюсь с некоторыми знакомыми в Лондоне.

– Но не с Оливером? Ты знаешь, что он уехал в Канаду?

Лайэм кивнул.

Тогда он, вероятно, в курсе, что Оливер уехал туда не один. Что еще он знает?

– Откуда ты знаешь Орелию?

Наступила пауза.

– Я один из ее бывших парней.

Сжав руки в кулаки, Виктория не отводила глаз от лобового стекла. Значит, он хотел Орелию. И он ее добился. Потом она вспомнила выражение его лица, когда прервала ту сцену с объятиями. Ему было больно, потому что его любимая женщина выходит замуж за другого?

Виктория наконец выдохнула.

– Вы все еще друзья?

– Мы близки. – Лайэм склонил голову и мельком взглянул на нее. – В это трудно поверить?

Честно говоря, да. Какая женщина может «просто дружить» с Лайэмом Уилсоном? Он был слишком привлекателен.

Удивительно, что он все еще общался с Орелией. Всего несколько лет назад он сжигал за собой все мосты.

– Она бросила тебя? А ты все еще волочишься за ней?

– Я очень нежно отношусь к Орелии, но…

– Но себя ты любишь больше? – Виктория грубо прервала его: она уже сожалела, что спросила.

Он усмехнулся.

– Что во мне так пугает тебя?

– Ничего. Я вовсе тебя не боюсь. – Господи, ну почему ее голос звучит так взволнованно? Она откинула голову на спинку сиденья в надежде, что ветер охладит ее щеки.

– Нет? И все-таки я взволновал тебя однажды. Я заставил тебя желать того, что ты считала запретным. – Он все еще улыбался.

– Ты все такой же самонадеянный и амбициозный. – И все такой же игрок. Она была для него трофеем в очередном соревновании. Он просто не мог справиться с собой – был охвачен страстным желанием побеждать. Даже если речь шла о лучшем друге. Оливер как-то рассказал ей о новичке в их яхтенной команде, одержимом победой во всем.

Она знала это, и все же сердце ее сжималось. Это ведь была не совсем игра? То притяжение было слишком сильным. Не может быть, чтобы она одна настолько реально ощущала это.

И в ту ночь, когда они впервые встретились и обменялись теми пылкими взглядами и кроткими нежными словами, Лайэм не знал, что она подруга Оливера.

– Ты испытала бы сильное разочарование, не будь я таким.

Она закатила глаза, но не смогла подавить интерес.

– То есть ты и Орелия?…

Кривая улыбка на его губах подсказывала Виктории, что он удивлен ее любопытством. Невероятно, но она почти считала, что у нее есть право знать. Он когда-то вмешался в ее личную жизнь – разве это не давало ей определенную свободу действий в ответ?

– Как долго вы были вместе?

– Почти три года.

Виктория была шокирована так же, как в тот момент, когда увидела его входящим в ту комнату в замке. Он был с Орелией дольше, чем она была замужем за Оливером? Должно быть, он любил ее.

Лайэм усмехнулся:

– Я удивил тебя.

– Да. – Виктория вздохнула и кивнула. – Это точно. Но в хорошем смысле. Ты способен на длительные отношения.

– Ты не думала, что у меня получится? – В голосе зазвучала странная нотка.

– Это не вяжется с твоим имиджем.

– А какой у меня имидж?

Виктория повернулась к нему, чтобы взглянуть в глаза, – она хотела подразнить его:

– Неукротимый. Амбициозный. Высокомерный.

Еще очень много прилагательных она могла добавить к этому определению, но не собиралась тешить его и так раздутое самолюбие.

– И что из этого говорит о том, что я не способен на длительные отношения?

– Ну, ты любитель пофлиртовать, – прямо сказала она.

Он засмеялся, и его руки крепче сжали руль.

– Только с тобой.

– Ага, конечно.

Это был еще один яркий образчик его флирта.

Виктория не могла поверить, что он был с Орелией три года. Что разлучило их? Почему она выходит замуж за другого? Виктория догадывалась. Просто Лайэм был не из тех, кто женится. Даже на такой сногсшибательной девушке-мечте, как Орелия. Несомненно, было слишком много других многообещающих возможностей: гонки, трофеи, женщины.

– У тебя сейчас кто-то есть? – Ее любопытство снова взяло верх.

– Нет, – мягко сказал он, растягивая слова. – У меня ведь боязнь серьезных отношений.

Виктория рассмеялась. Хотя она знала, что это было единственное правдивое предложение, которое он произнес за весь день.

– А как насчет тебя? – спросил он. – У тебя новый парень?

Виктория покачала головой:

– У меня та же боязнь.

Теперь засмеялся Лайэм.

– Так что ты не можешь винить меня за то, что я сейчас настолько осторожна и недоверчива, – криво улыбнулась она.

Он сразу перестал смеяться.

– Мне жаль, что у вас с Оливером не получилось.

– Я думала услышать от тебя «Я же говорил».

Лайэм покачал головой:

– Он был идиотом. – Молчание. – Да мы все были дураками.

Виктория вжалась в сиденье. Это она была круглой дурой. Она была не в состоянии постоять за себя и сказать, чего действительно хотела. А на самом деле ей не был нужен ни Оливер, ни Лайэм. Что она действительно хотела – это свобода и независимость, но у нее не хватало смелости заполучить их. Теперь она наконец-то была свободна и независима, и просто так от этого не откажется.

– Твой каллиграфический бизнес идет хорошо? – сменил он тему.

– Да, – с гордостью сказала она. Возможно, ее агентство не гремит на весь мир, но дела неплохи.

– Очень интересный способ заработать на жизнь.

– Приятно делать красивые вещи для людей. Жизнь не должна быть исключительно функциональной, – заявила Виктория, зная, что он намеренно провоцировал ее. – Во всяком случае, в этом не меньше смысла, чем пытаться как можно быстрее доплыть из точки А в точку Б. – Она с обиженным видом поправила прядь волос. – По крайней мере, то, что я делаю, имеет значение для людей – это заставляет их улыбаться.

– Ты знаешь, я тоже заставляю людей улыбаться, и радоваться, – лукаво сказал он, – и кричать.

Виктория готова была держать пари, что он заставил кричать многих женщин.

– Так ты поэтому занимаешься этим? – Она не удержалась от желания спровоцировать его, задав вопрос нарочито вежливым тоном: – Любишь лесть?

Его фырканье заставило ее мысленно улыбнуться.

– Я просто люблю побеждать.

Виктория взглянула на него:

– Никто не может все время побеждать. Даже ты.

– Это меня не остановит.

Конечно нет. Разве он не начал ту игру с ней, хотя знал, что она была в отношениях с другим мужчиной, который к тому же считался его лучшим другом?

Совесть ее была неспокойна, потому что Лайэм мог утверждать, что не начинал никакой игры. Он не сказал и не сделал ничего непозволительного с тех пор, как узнал, кто она. Вместе с тем этот человек был настолько разрушительным, что ему и не нужно было ничего говорить или делать. Достаточно просто смотреть. А когда он наконец заговорил? Перед всеми? Она вздохнула. Это сошло ему с рук.

– Ты эту улицу имела в виду?

Несмотря на все его старания растянуть поездку, они вскоре действительно доехали до ее района.

– Да. – Она указала ему на дом, и он подрулил к подъезду.

Ее сердце учащенно билось, вспотевшими руками она отстегнула ремень безопасности. Она вновь собиралась попрощаться с ним. Навеки.

Лайэм повернулся и посмотрел на нее. Виктория понимала, что ей нужно немедленно выйти из машины, открыть дверцу и уйти. Но она не могла; почему-то ей было нужно видеть его – видеть его глаза. Убедиться, что его взгляд все тот же.

И он это знал. Он снял очки и посмотрел ей в глаза – в его серьезном взгляде была улыбка и что-то еще. Решительность. Желание. Вызов.

– Виктория…

– Нет, – перебила она его.

Улыбнувшись, он протянул руку и дотронулся кончиками пальцев до ее горящей щеки.

Она стиснула зубы.

– Даже теперь ты хочешь сопротивляться? – пробормотал он.

– Ты не можешь просто вычеркнуть пять лет, – проговорила она с придыханием.

– Почему?

– Потому что… так много произошло за это время.

– Я свободен. – Он посмотрел на ее руки, сложенные на коленях. – У тебя тоже больше нет обязательств.

– И ты этому рад, – язвительно заметила она.

Он коснулся ее руки, и она слегка нахмурилась.

– Разумеется нет. Веришь ты или нет, но я желал тебе счастья. Я хотел, чтобы вы оба были счастливы.

Она сглотнула, ощущая силу его руки, ее тепло.

– Мы и были счастливы, – хрипло сказала она, – некоторое время.

– Мне жаль, что ничего не вышло. Но это произошло не по моей вине.

– Я этого никогда и не говорила. И не будет. Но сердце ее сжалось, потому что если Оливер и изменил ей, то она тоже многое скрывала о себе. Она не была честна ни с ним, ни с самой собой. Вообще ни с кем.

Лайэм наклонился ближе:

– Не заставляй меня платить за боль, которую он причинил тебе.

– Что ты собираешься делать? – Она прищурилась.

– То, что всегда хотел. – Он пожал плечами. – С того самого момента, как впервые увидел тебя в одном полотенце. По крайней мере, я достаточно честен, чтобы признать это. Между нами все еще есть нечто, даже спустя столько лет. – Он покачал головой. – Ты не можешь это отрицать.

Конечно, она будет это отрицать. Ведь самосохранение – основной инстинкт.

– Могу. Ты не знаешь, какой я стала, Лайэм. Ты не знаешь, чего я хочу.

– Ты опять собираешься выбрать легкий путь? Ты всегда так поступала.

Она покачала головой:

– Ты считал себя проницательным. Думал, что все понимал. Но ты не видел, что происходило со мной на самом деле. Ты не знал меня.

– Я знал тебя достаточно, – заявил он. – Знаю и теперь.

– И что же ты знаешь? Что меня влекло к тебе? – Она подняла голову, щеки ее вспыхнули. – Да, ты заинтриговал меня тогда, я признаю это. Но сейчас мне это неинтересно.

– Тогда докажи. – Его взгляд задержался на ней. – Подойди ближе не краснея.

– Я тебя умоляю. – Виктория засмеялась. – Не собираюсь ничего доказывать тебе.

– А самой себе? – парировал он, на лице его появилось порочное искушающее выражение. – Разве твой переезд в Париж не попытка доказать что-то самой себе?

– Ты все еще считаешь себя проницательным.

– Нет, но я знаю, когда прав. – Он убрал прядь волос ей за ухо. – Ты одна в этом городе. Пытаешься доказать, что в состоянии справиться со всеми проблемами, что можешь со всем разобраться.

– Могу, – прошептала она.

Лайэм улыбнулся:

– Однако ты даже не хочешь попытаться разобраться со мной.

Глава 3

– Тебе не нужно провожать меня до двери.

– Нет, нужно.

Лайэм не позволит Виктории снова ускользнуть из своей жизни. Не сейчас, когда между ними было так много недосказанного. Сегодня он хотел получить от нее признание, хотя бы шепотом. Она думала, что не хотела его? Она ошибалась. И они оба это знали.

– Мне нужно работать.

Я не собираюсь оставаться на ночь. – Хотя с удовольствием бы остался, если бы она предложила. Ему была нужна всего одна ночь. Он не понимал, почему Виктория оказывала на него такое влияние, но с первой секунды почувствовал это. Этот горячий отклик в каждой клетке ее тела. Это желание.

Конечно, он много раз испытывал страсть. И действовал в соответствии с ней. Но никогда его желание не было настолько сильным, как в ту ночь, когда он впервые увидел Викторию. Когда она была так же взволнована, как он.

Она все еще испытывала это возбуждение. Войдя в комнату в замке, он заметил, как оно вспыхнуло в ее глазах, прежде чем ей удалось овладеть собой. Он видел его и сейчас, когда она пыталась избежать прикосновения или даже взгляда в его сторону.

Лайэм последовал за ней вверх по лестнице, стараясь не смотреть на ее соблазнительные формы. Вместо этого огляделся, осматривая ее жилье. И зря.

Лестничная клетка была плохо освещена, но он разглядел грязные облезшие стены и почувствовал отвратительную вонь – тухлый запах, смешанный со зловонием мокрой шерсти. Сколько крошечных квартир ютилось в этом уродливом здании? Они прошли, казалось, мимо миллиона дверей. Неудивительно, что она была в хорошей форме, если каждый раз ей приходилось преодолевать эти ступени.

– Так у тебя мансарда в Париже? – неудачно пошутил он.

Это место совсем не походило на кварталы парижской богемы с восхитительным видом на Сену. Я не голодаю, у меня все в порядке, – сказала Виктория, когда они наконец добрались до верхнего этажа. Она открыла дверь и остановилась. – И каллиграфия – это одновременно ремесло и искусство. Я счастлива.

– Рад за тебя. – Не дождавшись приглашения, Лайэм прошел мимо нее и попал в квартиру размером с обувную коробку – в данном случае коробку от пары детской обуви. – Бывают мансарды и получше, из которых открываются более живописные виды. – Он нахмурился, окинув быстрым взглядом обстановку. Комнатка со встроенной кухней и ванная. Отвратительное местечко.

– Мне не нужен более живописный вид. Мне нужен только хороший свет.

Она обустроила небольшое рабочее место в комнате. Самым значительным предметом мебели был ее стол у окна. Рядом на низком столике разместился ее компьютер. У дальней стены стояла крохотная односпальная кровать.

– Как ты здесь работаешь? Вряд ли это можно назвать «студией». – Никто не мог чувствовать себя комфортно в такой тесноте, даже миниатюрная блондинка с зелеными глазами.

– Что есть, – ответила она, подняв подбородок.

Увидев выражение ее лица, он поборол в себе желание критиковать ее. Она старалась быть независимой и самостоятельной. И у нее получалось – гораздо лучше, чем пять лет назад. Но это его раздражало.

– Почему бы тебе не поехать ко мне в отель и не поработать там? Мой номер в три раза больше твоей квартиры. – Еще не договорив до конца, Лайэм понял, что совершил ошибку. Но дело в том, что он действительно предложил это без задней мысли. Он не пытался соблазнить ее.

– Какой неприкрытый намек.

Да, она снова думала, что он флиртует с ней.

– Но в этот раз нам не придется делить одну ванную. – Лайэм подошел к ней, провоцируя и зная, что она хочет именно этого. – Если ты, конечно, не передумаешь. – Он улыбнулся и поднял руку к ее подбородку, не в состоянии противостоять желанию вновь коснуться ее. Вот теперь это в самом деле был неприкрытый намек.

Он никогда не забудет тот момент, когда они столкнулись в ванной комнате. Это была его первая ночь в доме родителей Оливера во время рождественских каникул. К его облегчению, она не закричала от неожиданности и не разбудила весь дом. Она была до смерти напугана. Честно говоря, он тоже. Полотенце прикрывало самые интимные части ее тела – те, которые он очень хотел увидеть. От ее влажной кожи исходил сладкий аромат мыла. Конечно, он пустил в ход свои чары.

На следующее утро он узнал, что это была подруга Оливера и что они вместе уже несколько лет. Семья Оливера любила ее и ждала, что они поженятся. Правильная девушка, которая спала в комнате для гостей, а не в спальне Оливера. Все просто идеально.

Но Лайэм был молод, глуп и так неопытен. Он ошибочно принял сильное физическое влечение за любовь с первого взгляда. Он был неделикатен в проявлении своего внимания. Не в состоянии держаться в стороне.

– Окрестности не внушают доверия, – сказал он.

– Не пытайся выманить меня отсюда под предлогом заботы о моем благополучии. – Было видно, что ее это позабавило.

Викторию невозможно было переубедить. И, пусть неохотно, он уважал ее за это.

– И кем ты видишь себя, – он указал рукой на ее рабочий стол, – через несколько лет?

– Тебя интересуют мои бизнес-цели?

Как ни странно, но это было действительно так.

– Как ты собираешься расширять бизнес, который настолько зависит от тебя? Что, если ты потянешь запястье или что-то еще?