Счастье на пороге

Сорейя Лейн

Счастье на пороге

Эта книга является художественным произведением.

Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Глава 1

Алекс Дейн прижал два пальца к запястью и стал считать пульс. Глубоко вдыхая и медленно выдыхая, он старался успокоиться. Сердце колотилось, как отбойный молоток. Если бы не сильное чувство ответственности, он завел бы двигатель и уехал прочь. Но уехать он не мог.

В очередной раз взглянув на адрес на измятом клочке, который он и так знал наизусть с того момента, как получил его от умирающего друга, Алекс снова скомкал бумагу в шарик. С тех пор прошло несколько месяцев, и пора выполнить свое обещание.

Алекс достал пакет из мягкой коричневой бумаги и вышел из машины. Чувствуя, как сильно бьется сердце, он снова пожалел о том, что согласился сюда приехать.

Вокруг все было почти так, как он себе представлял: его окутал свежий воздух, аромат деревьев и травы. Знакомых запахов ему не хватало, пока он таскался по далеким пустыням в зоне боевых действий. С этого места он видел дом, обитый досками кремового цвета, выглядывавший из-за густых деревьев, высаженных по его периметру. Именно так описывал строение Уильям Кеннеди.

Алекс направился к дому, стараясь забыть про строевой шаг. Он боролся с чувством вины, которое охватило его, едва он ступил на американскую землю, – и крепче сжал в руке свою ношу.

От него требуется лишь передать пакет, улыбнуться и убраться восвояси. Нужно просто соблюсти эту последовательность действий и не отклоняться от плана. Не нужно поддаваться на приглашение выпить чашку кофе. Не нужно жалеть хозяйку дома. Не нужно смотреть на ребенка.

Алекс подошел к крыльцу, на котором были разбросаны детские игрушки и лежал коврик для собаки.

Алекс взглянул на дверь, потом на пакет в руке. Если он и дальше будет так сильно его сжимать, то бумага порвется. Досчитав до четырех, Алекс набрал в грудь побольше воздуха и быстро постучал костяшками пальцев по деревянной двери.

Он услышал приближающиеся торопливые шаги и в очередной раз пожалел о том, что согласился выполнить эту миссию.

Лиза Кеннеди открыла замок, взялась за ручку двери. Другой рукой она пригладила волосы, затянутые в хвост, и развязала фартук.

Она увидела мужчину, стоявшего у подножия лестницы повернувшись к ней спиной, будто он собрался уходить. Она сразу поняла, что он военный.

– Чем я могу вам помочь? – спросила она.

Неужели он друг ее покойного мужа? Она получила множество открыток и телефонных звонков от его однополчан. Вероятно, этот человек тоже пришел выразить ей свое соболезнование спустя много месяцев.

Мужчина медленно повернулся к ней. Лиза теребила в руках завязки фартука, ее любопытство росло. Коротко стриженный блондин с глубоко посаженными темно-карими глазами, каких она ни у кого не встречала. У него были широкие плечи, поджарое тело и очень печальное выражение лица. Лизе захотелось его обнять и спросить, отчего он так грустит. Но, будучи женой военного, она понимала, что в бою происходит много такого, чего не хочется вспоминать. Мужчина буквально излучал уныние.

– Лиза Кеннеди?

Она чуть не выронила фартук из рук. Услышав, как он произносит ее имя, она почти потеряла дар речи.

– Извините, мы знакомы?

Он медленно приблизился и остановился в нескольких футах от нее.

– Я был другом вашего мужа, – сказал он напряженным голосом.

Она улыбнулась. Так вот почему он собирался уходить. Ему было трудно встречаться с тем, кто потерял близкого человека.

– Я понимаю, почему вы пришли. – Лиза едва успела коснуться его руки, как он от нее отстранился.

Он отдернул руку так, словно обжегся или никогда раньше не чувствовал нежной женской кожи.

Она медленно скрестила руки на груди. Мужчина нервничал, но, если он служил с Уильямом, она может ему доверять.

Она обратила внимание, что мужчина стал бы намного красивее, если бы улыбался и смеялся. В отличие от мужа, у которого на щеках были глубокие морщины от смеха, незнакомец был совсем неулыбчивым. Возможно, он молчалив оттого, что нервничает.

– Зайдете? Я угощу вас холодным чаем, – предложила она.

Она наблюдала, как он подыскивает правильные слова. Ей стало грустно. Такой красивый, сильный человек, но ему очень тяжело привыкнуть к мирной жизни и вести себя снова как гражданское лицо.

– Я… – Он откашлялся и переступил с ноги на ногу.

Лиза почувствовала, как ее дернули за брючину джинсов, и машинально протянула руку к своей дочери. С тех пор как Лилли сообщили, что ее папа никогда не вернется домой, она не разговаривала ни с кем, кроме матери. Иногда она с такой тоской прижималась к ней, словно никогда не хотела ее отпускать.

На лице мужчины отразилось некое подобие испуга, и Лиза поняла, что он не привык к общению с детьми. Появление Лилли его явно обеспокоило. Он стал еще печальнее, если такое вообще было возможно.

– Лилли, иди и разыщи Бостона, – сказала Лиза, взъерошив длинные волосы дочери. – В холодильнике для него лежит вкусная косточка. Достань ее сама.

Лиза снова посмотрела на мужчину, который явно потерял дар речи, и решила, что, если он привык к приказам, она будет разговаривать с ним в приказном порядке.

– Сядьте там, – выдала она, указав на большой старый стул на крыльце. – Я приготовлю вам попить, а вы расскажете мне, зачем приехали в Браунсвуд, на Аляску.

На его лице промелькнуло сожаление, но она решила не обращать на это внимания. Алекс опустился на стул.

Лиза сдержала улыбку, осознавая, что своим поведением с каждым днем все больше походит на собственную мать.

Она была уверена, что мужчина не причинит ей никакого вреда. Вероятно, он страдает от последствий контузии и нервничает из-за визита в незнакомый дом, но Лиза сумеет его успокоить.

Кроме того, не каждый день на пороге ее дома появляется такой красавец. Даже если ей придется просто выпить чай с неразговорчивым парнем, она не против такой компании.

И очевидно, он пришел к ней с определенной целью. Иначе зачем бы он ее разыскивал?

Алекс мысленно обзывал себя всеми возможными ругательствами, пока стоял и пялился на несчастную женщину, которая, вероятно, гадала, из какой психушки он сбежал.

Что случилось с его умением четко и последовательно излагать мысли и решительно действовать? Он посмотрел на бумажный пакет на стуле рядом с ним и снова выругался про себя.

Уильям много рассказывал о своей жене. О том, как ее любил, какая она замечательная мать. Но он ни разу не заикнулся, до чего она привлекательная.

Алекс создал для себя определенный образ жены Уильяма, который был совсем не похож на то, что он увидел в реальности. Ее длинные, густые каштановые волосы были собраны в нетугой хвост. Глубоко посаженные глаза орехового оттенка обрамляли длинные черные ресницы. На ней были облегающие джинсы и топ на бретелях. Давным-давно Алекс не приближался к женщине, тем более к такой красивой.

Алекс поднял глаза, услышав мягкий топот на ступеньках крыльца. Он глубоко вздохнул и заставил себя улыбнуться. Ему снова придется научиться улыбаться и радоваться жизни, как бы тяжело это ни было.

Он уставился на морду золотистого ретривера, который размахивал хвостом и так широко раскрыл пасть, словно улыбаясь, что были видны почти все его зубы. Алекс догадался, что перед ним Бостон.

– Привет, парень, – неуверенно пробормотал он.

Разговаривая с псом, он понял, как глупо выглядит.

С Лизой он не мог выдавить ни звука, а с собакой стал словоохотливым.

Бостон, казалось, оценил его приветствие. Он поднял лапу и помахал ею в воздухе. Неужели он хочет, чтобы Алекс пожал ему лапу?

– Ну, я тоже рад с тобой познакомиться.

Алекс уже почти решился коснуться пса, когда услышал шум за спиной. Лиза вышла на крыльцо, неся поднос. Он притворился, что не обратил внимания на ее едва заметную улыбку. По крайней мере, он ее немного рассмешил.

Она поставила перед Алексом кувшин с холодным чаем и тарелку с печеньем.

Если раньше он чувствовал себя идиотом, то теперь ощутил себя первоклассным клоуном.

– Я смотрю, вы познакомились с Бостоном, – заметила она.

Алекс медленно кивнул, задаваясь вопросом, долго ли она за ним наблюдала.

– Он хорошо дрессирован, – сказал он наконец.

Лиза рассмеялась, поймав Алекса врасплох. Казалось, прошла вечность с тех пор, как он слышал счастливый, мягкий женский смех.

– Лилли любит обучать его трюкам. И он очень быстро все усваивает. – Она бросила псу кусочек печенья. – Особенно если за это ему полагается лакомство.

Минуту царило молчание. Алекс старался подобрать нужные слова. Ему казалось, что бумажный пакет укоризненно на него смотрит и пульсирует, словно у него есть сердце.

Присев на видавший виды стул, она разлила по стаканам чай.

– Я полагаю, вы служили с моим мужем?

Алекс ждал этого вопроса, но все равно не смог спокойно на него отреагировать.

– Лиза. – Он подождал, пока она откинется на спинку, взял стакан с чаем. – Когда ваш муж вернулся из отпуска, мы стали служить вместе.

Он не хотел смотреть на Лизу, но его взгляд перескакивал, то и дело возвращался к ее глазам. Она была так прекрасна… Он не мог видеть, как ее привлекательное лицо сморщилось от страданий. Вряд ли он вынесет ее слезы.

– Мы очень сблизились во время той спецоперации, и он много мне о вас рассказывал. И о Лилли.

– Продолжайте. – Она наклонилась вперед.

– Лиза, я был с ним, когда он умер, – торопливо произнес Алекс. – Он скончался очень быстро, и я был рядом с ним.

Алекс не стал упоминать, что пуля, убившая Уильяма, предназначалась ему. Он посмотрел на Лизу, ожидая, что она разрыдается, но она была спокойна. Ее улыбка была грустной, но не страдальческой.

Ее спокойствие помогло ему перевести дыхание, и он приступил к самой трудной части:

– Перед смертью он написал ваш адрес и сказал, что я должен приехать сюда, увидеться с вами и передать, что…

Лиза пересела в кресло-качалку – ближе к Алексу и коснулась его руки. Он повернулся к ней:

– Он просил передать вам, что любит вас и Лилли. Что вы та женщина, о которой он всегда мечтал.

На этот раз на ее глаза навернулись слезы. Она неуверенно улыбнулась.

– Он сказал, что хочет, чтобы вы были счастливы, – подытожил Алекс.

– Я к этому привыкла, – ответила она, подгибая под себя ногу и вытирая глаза пальцем. Она убрала руку с ладони Алекса. – Он приходит, потом уходит от меня и говорит, чтобы я была счастлива.

Алекс отвернулся, не зная, как ее утешить. Затем его пальцы коснулись бумажного пакета.

– У меня его вещи, – произнес он. – Вот.

Алекс передал пакет Лизе и почувствовал облегчение.

Она выпрямилась:

– Что здесь?

– Письма, фото Лилли и его старые нашивки.

– Он попросил вас отдать все это мне? – спросила она.

Алекс кивнул.

– Вы читали письма? – осведомилась она, достав их.

– Нет, мэм.

Она убрала их обратно в пакет и наклонилась вперед, чтобы положить его на стол.

– Мой муж доверял вам, попросил вас меня навестить, а я даже не знаю вашего имени, – произнесла она серьезно.

Алекс встал.

– Алекс Дейн, – представился он, неловко вытянув руки по швам.

– Алекс, – повторила она.

При виде ее доброй улыбки ему захотелось сбежать.

Он ожидал, что она будет грустить, но ошибался.

– Большое спасибо за чай. Мне пора идти, – резко за явил он.

– О нет, вы не уйдете, – ответила Лиза.

Алекс поморщился, когда она схватила его за запястье, но не стал высвобождать руку.

– Вы останетесь на ужин, и я не приму вашего отказа.

Он позволил ей провести его к парадной двери и в очередной раз пожалел о том, что приехал сюда.

В конце коридора он увидел маленькую блондинку, которая смотрела на него из-под челки голубыми глазами. В нос Алекса ударил аромат выпечки. На стене висела фотография улыбающегося Уильяма.

Алекс находился в доме своего друга, с его женой и ребенком. Он вторгся в чужую жизнь, и от осознания этого ему стало неуютно.

Но хотя он считал, что поступает неправильно, у него возникло ощущение, будто он вернулся домой.

Лиза налила воды в чайник и поставила ее кипятить. Несмотря на странное поведение Алекса, она чувствовала себя с ним абсолютно непринужденно. Нельзя сказать, что в ее дом редко заглядывали гости. С тех пор как стало известно о гибели Уильяма, к ней постоянно приезжали члены семьи и друзья. Особенно часто наведывалась ее сестра, решившая, будто Лиза и ребенок нуждаются в нежной заботе.

И еще время от времени приходили в гости военные.

Она посмотрела на Алекса. Он сидел в нескольких футах от нее с крайне отчужденным видом. Ему просто нужно было привыкнуть к мирной жизни, и кто-то должен был помочь.

– Вам с сахаром? – спросила она.

Алекс поднял глаза и неуверенно на нее посмотрел:

– Один кусочек. Спасибо.

Она передала ему кофе и заметила, что он оглядывает ее тело так, словно размышляет, нет ли у нее при себе оружия.

– У меня нет пистолета, если вы об этом беспокоитесь. – Она рассмеялась, но гость даже не улыбнулся, а только густо покраснел. Лиза ощутила непривычное волнение. – Извините, Алекс. Я пошутила.

Он отвел взгляд:

– Я озадачен, вот и все.

Она вопросительно выгнула бровь. Алекс вздохнул и обхватил горячую кружку:

– Уильям говорил, что вы ждете ребенка.

Угу. Понятно. Смущенно моргнув, Лиза ободряюще улыбнулась:

– Я забеременела, когда Уильям был в отпуске, и сделала тест за день до того, как он снова уехал.

Лицо Алекса было по-прежнему красным. Она догадалась, что он не привык беседовать о беременности и детях с чужими женами. Но он первый заговорил на эту тему.

– Я потеряла ребенка во время первого триместра, но не знала, как сказать об этом Уильяму. Он так радовался, узнав о том, что у нас, наконец, появится второй. Поэтому я ничего ему не сообщила. А потом он погиб. – Лиза помолчала, потом прибавила: – Если бы я не потеряла ребенка, он родился бы несколько месяцев назад.

Она отпила кофе и внимательно посмотрела на черную густую жидкость. Ей было по-прежнему трудно говорить об Уильяме, понимая, что он уже никогда не вернется.

– Мне жаль. Вы считаете, что поступили правильно, скрыв от него правду?

Вопрос Алекса удивил Лизу. Он ее не обвинял, а просто выражал свое мнение.

– Да, я считаю, что поступила правильно, – едва слышно ответила она. – Я рада, что, умирая, он верил, что у него родится еще один ребенок. Он надеялся, у Лилли будет брат или сестра.

Лиза никому не говорила о выкидыше. Даже своей матери.

– Извините, но я…

– Не знаете, что ответить? – подытожила она за него, стараясь его успокоить.

– Да.

Она кивнула:

– Хотите поесть?

Алекс покачал головой:

– Нет, не стоит обо мне беспокоиться.

Лиза округлила глаза, уже привыкнув к его коротким ответам и отстраненному выражению лица.

– Я зарабатываю на жизнь написанием книг по кулинарии, поэтому готовка не представляет для меня трудности. Она уперлась руками в скамью и заметила, как Алекс едва заметно улыбнулся, отчего в его глазах появилась непринужденность.

– Однако за еду вам придется сражаться с Лилли.

Эта девушка ест за троих, – сухо произнесла Лиза.

Алекс хохотнул. Услышав его сексуальный баритон, Лиза впервые почувствовала, что ведет беседу, как женщина с мужчиной.

– Я голоден, но не думаю, что смогу с ней конкурировать.

Они улыбнулись друг другу, и Лиза крикнула:

– Лилли! Пора есть!

По коридору разнесся топот. Первой появилась Лилли, за ней – Бостон, высунув язык набок. Эти двое были лучшими друзьями и никогда не расставались.

Лиза поставила на стол стакан молока для дочери, чтобы занять ее, пока будет доставать выпечку.

– Не хочешь поздороваться с нашим гостем?

Было маловероятно услышать от дочери слова приветствия, но психотерапевт сказала, что следует вести себя с ребенком так, будто общение с ней не вызывает никаких проблем.

Лилли покачала головой – девочка совсем не выглядела застенчивой. Забравшись на стул, она пристально посмотрела на Алекса широко раскрытыми глазами.

– Это Алекс, – произнесла Лиза. – Он был другом твоего отца.

Лилли еще внимательнее присмотрелась к гостю. Потом улыбнулась и слегка помахала ему рукой.

– Привет, – пробормотал он.

– Алекс – военный, – пояснила Лиза для дочери и, посмотрев на мужчину, поняла, как сильно он нервничает, буквально пригвожденный к полу внимательным взглядом ребенка.

Ладно, пусть изучают друг друга, пока она накроет на стол. Лилли выпьет молоко очень быстро, а потом начнет просить что-нибудь поесть. Обычно на полдник у них всегда было что-нибудь сладкое и калорийное. Лиза принесла домашние пирожные и лимонный торт с глазурью.

– Я надеюсь, вы любите сладкое, Алекс.

Он по-прежнему выглядел как пойманный в капкан зверь.

– Вы планируете остаться в нашем регионе? – Она пододвинула к нему блюдо с выпечкой.

– Ну… зависит от того, какова здесь рыбалка. Я слышал, тут много рыбы, – смущенно сказал он.

– Так вы рыбак?

Лиза наблюдала за тем, как Алекс жует, а его кадык двигается вверх-вниз.

– Я просто хотел сходить на озеро и порыбачить. Ну, отдохнуть, спокойно посидеть и подумать, – признался он.

Лиза его понимала. Именно поэтому она и Уильям купили здесь дом. Ей никогда не нравилась рыбалка, но она любила просто смотреть на воду. После гибели мужа она проводила у озера по нескольку часов каждый день.

Лилли потянула ее за руку. Лиза даже не заметила, как дочь слезла со стула. Лиза наклонилась так, чтобы девочка смогла приложить руку к ее уху:

– Скажи ему, что у нас полно рыбы.

Лиза улыбнулась и кивнула.

– Скажи ему, – настаивала Лилли.

Девочка снова залезла на стул и улыбнулась Алексу. Он выглядел смущенным.

– Лилли хочет, чтобы я сказала вам, что у нас в озере полно рыбы.

– Рыба?

Лилли кивнула, облизывая пальцы, потом медленно протянула руку к Алексу, похлопала его по ладони и снова спрыгнула со стула. Он недоуменно посмотрел на малышку.

– Я… хм… думаю, что она хочет, чтобы вы пошли с ней к озеру, – произнесла хозяйка дома.

Лиза затаила дыхание, наблюдая за тем, как дочь выжидающе уставилась на гостя. У Алекса дрожали руки. Он не двигался, переводя взгляд с Лизы на Лилли и обратно, затем встал. Рядом с малышкой он выглядел мощным и огромным, словно медведь.

– Ладно, – неуверенно пробормотал он.

Девочка потянула его за собой, и Алексу оставалось только подчиниться. Теперь он напоминал здоровенного быка, которого ведут на бойню, однако Лиза не собиралась вмешиваться и спасать его: впервые за долгое время Лилли проявила интерес к незнакомому человеку.

Лиза кивнула Бостону, зовя его на прогулку, а потом ей пришла в голову мысль, от которой дыхание в груди сбилось. Она едва знала Алекса, но в глубине души надеялась, что он останется на ужин.

Тогда они смогут поговорить о ее муже, о войне. Лиза чувствовала с Алексом некую связь, понимая, что за последние два года он, вероятно, провел с Уильямом больше времени, чем она. Она не хотела отказываться от возможности пообщаться с ним.

Кроме того, ей было одиноко, хоть она и не признавалась в этом никому. Особенно тяжко приходилось по ночам. Она и раньше чувствовала пустоту, но тогда еще могла надеяться на возвращение мужа.

Дрожащей рукой Лиза поставила на стол чашку с кофе и решила последовать за дочерью и Алексом.

Глава 2

– Лилли всегда такая молчаливая? – спросил Алекс и посмотрел на Лизу, когда они направлялись обратно к дому.

Они прекрасно провели время у озера: Алекс любовался живописным пейзажем и бросал ветки в воду, а Лилли бегала вокруг, хлопала в ладоши и играла с Бостоном.

Гость был немногословен с Лилли, так как вообще не знал, о чем можно разговаривать с ребенком.

– После смерти Уильяма она ни с кем, кроме меня, не обмолвилась и словом, – с грустью произнесла Лиза.

Алекс задумчиво кивнул:

– Сколько ей лет?

– Шесть. Кстати, она сегодня здорово резвится.

Я думала, она будет вас стесняться, но нет, – заметила Лиза.

Алексу понравилось, что девочка его не боится, но он не желал к ней привязываться. Ему вообще никто не нужен. Даже собака.

– Бостон очень ее оберегает, – задумчиво пробормотал он.

Лиза рассмеялась. Он снова так сильно смутился, что ему захотелось сбежать.

– Этот пес ее лучший друг. Я не знаю, что бы мы без него делали. Он на вес золота, – неожиданно весело проговорила она.

Они медленно шли к дому. Алекс не знал, какую еще тему можно затронуть. Ему не терпелось запрыгнуть в машину и поскорее отсюда уехать. Но в то же время он хотел остаться и на несколько часов стать частью семьи Уильяма, который спас его ценою собственной жизни.

– Лилли, пора домой!

Она тут же прибежала на зов матери. Алекс понимал их горе, но все равно считал странным молчаливость Лилли. Маленькие дети должны кричать, вопить и визжать, когда собака окатывает их брызгами, когда мать зовет их. Но девочка лишь тихо улыбалась, очевидно продолжая скорбеть по умершему отцу.

Алекс сожалел о горе Лилли и осознавал, как тяжело ей сейчас приходится.

Армия была его единственной семьей в течение многих лет, поэтому он отлично понимал, какое одиночество может снедать человека.

Лиза порылась в холодильнике и достала все необходимые ингредиенты. Сегодня она приготовит ужин пораньше.

Она вспомнила те времена, когда Уильям возвращался со службы. Он всегда обожал домашнюю стряпню.

– Сколько продолжалась последняя спецоперация, Алекс? – вдруг спросила она.

Гость сидел у барной стойки, небрежно просматривая одну из старых поваренных книг. Он поднял глаза на Лизу.

– Несколько недель. Точнее не помню, – признался он наконец.

Конечно, она не поверила ему. Ее муж всегда знал, сколько дней провел вдали от семьи.

– Вы давно вернулись домой или приехали сюда прямо с самолета?

– Я вернулся около недели назад, – ответил он, и его лицо приняло замкнутое выражение.

– Ладно, готова заключить пари, что вы ни за что не откажетесь от вкусной домашней пищи.

Он кивнул.

Лиза задалась вопросом, как ладили Алекс и Уильям. Они были очень разными. Алекс – молчаливый и сдержанный, Уильям – болтливый и веселый. Муж рассказывал, что на войне однополчане становятся роднее братьев.

Она начала чистить картофель, затем морковь.

– Думаю, вам понравится картофельная запеканка с курицей и луком.

Алекс едва заметно улыбнулся, и его взгляд стал более ясным.

– Хотите помочь? – спросила Лиза.

Он кивнул:

– Конечно.

– Можете нарезать картофель? Нож в выдвижном ящике. Затем положите все в кастрюлю.

Алекс соскользнул со стула и подошел к Лизе.

– Когда закончите с картофелем, нарежьте морковь кубиками, – проинструктировала она, – а я схожу в огород за травами.

Алекс неторопливо принялся за дело. Лиза никогда не задумывалась об этом раньше, но сейчас решила, что можно составить о человеке определенное мнение, глядя на то, как он готовит пищу: Алекс нарезал картофель и морковь очень аккуратно. Лиза могла поспорить, что все овощные ломтики одинакового размера.

Алекс был настоящим солдатом: об этом говорили его манера держаться и готовность неукоснительно исполнять поручения.

– Сейчас вернусь, – проговорила она.

Он отвлекся от своего занятия и посмотрел на нее.

Она заметила, как смягчился его взгляд.

– Конечно.

Лиза подала на стол картофельную запеканку, затем разложила порции по тарелкам.

– Лилли, почему бы тебе не поужинать в своей комнате? Посмотришь DVD…

Девочка нетерпеливо кивнула. Лиза крайне редко позволяла дочери ужинать не за столом, но сегодня хотела остаться наедине с гостем и поговорить.

– Не знаю, как вас благодарить, Алекс, за то, что приехали и повидались со мной.

Он быстро отправил запеканку в рот, не торопясь с ответом.

– Вот уже несколько месяцев здесь не было никого из военных. Иногда они мне звонят, чтобы узнать, как у меня дела, но навещают нечасто. – Она умолкла, ожидая ответа Алекса. Но он промолчал. Лиза снова попыталась его разговорить. – Уильям редко называл своих друзей-однополчан по именам. Обычно – по фамилиям.

– Да, так принято в армии, – пробормотал Алекс.

Она отправила в рот большой кусок запеканки.

– Пока вы были вместе… Вы хорошо ладили? – осторожно спросила она.

Его губы сжались в тонкую линию. Выражение лица было серьезным, он сдвинул брови, напрягся всем телом. Лиза поняла, что слишком поторопилась с вопросом.