Прощай, мечта

Окинув ее тяжелым взглядом, он наконец повернулся и ушел.

Тори подавила стон. Марк Хантингтон будет за ней следить. Вот это да! Теперь они поменялись местами – когда ей было пятнадцать лет, за ним следила она. Тори закусила губу, чтобы не рассмеяться, и повернулась к подошедшему Карлу.

Высокий и худой, с копной рыжих волос, Карл по-своему был красив и производил впечатление очень уверенного в себе человека. Но сейчас он явно нервничал. Может, Марк грозился и за ним тоже следить?

– Что ты вытворяешь? – прошипел Карл, глядя вслед уходящему Марку. – Ты все испортишь, если станешь путаться с парнями.

Путаться? Тори обиделась.

– Да он только что меня спас. Мне угрожала опасность.

– Где ты была?

– А где был ты? – парировала Тори, запахнувшись в куртку. – Я слышала, что ты обследовал виноградники. Я-то думала, что тебя интересует исключительно дом.

Он отвел глаза, но она успела заметить, что взгляд у него виноватый. Что это значит? А он схватил ее за руку и потащил к лестнице, что-то бормоча себе под нос.

Он был раздражен, но Тори знала, что его не очень-то взволновало ее исчезновение – просто он не хотел, чтобы кто-нибудь что-то заподозрил. Но если говорить начистоту, то она чувствовала то же самое по отношению к нему. Они оба партнеры в этом деле и больше никто. И уж точно не любящая пара.

Карл оглянулся через плечо, когда они поднимались по деревянной лестнице.

– Держись подальше от этого парня, – сказал он. – От него могут быть одни неприятности.

– Его зовут Марк Хантингтон, – сообщила Тори на случай, если Карлу это неизвестно. – Он – сын Мардж Хантингтон.

– Он тебя не узнал, надеюсь? – всполошился Карл, поскольку знал все о ее детстве в Шангри-Ла.

– Нет. Не думаю.

– Хорошо.

Тори с любопытством посмотрела на Карла.

– Мне кажется, что тебе следует быть с ним полюбезнее и не избегать его, – сказала она. – Он, скорее всего, много чего знает и, возможно, смотрит на все по-другому, не так, как его мать. – Но тут она вспомнила, что ей сказал Марк как раз перед появлением Карла. Может, не стоит сближаться с Марком? Может, безопаснее, если Карл будет держаться подальше?

Карл отмахнулся от нее:

– Думаю, что выужу больше полезных сведений об этом месте самостоятельно. – Он выразительно взглянул на Тори. – И ты поможешь мне.

– Я?

Он кивнул:

– Ты. Зачем я привез тебя сюда? Ты выросла в этом месте. Ты знаешь все секреты. – Он хитро улыбнулся. – Разве нет, милая?

Когда они подошли к широкой передней террасе, Мардж Хантингтон распахнула дверь и закудахтала:

– Как же все за вас переживали!

Тори ничего не ответила Карлу, но не думать о его словах она не могла. Эти слова стучали у нее в мозгу, когда она поднималась в свою комнату, чтобы переодеться к обеду.

«Ты знаешь все секреты».

Почему-то от этих слов Карла ей стало холодно. Может, пора посмотреть правде в глаза? Карл вызывал у нее сомнения, но она не обращала на это внимания, потому что он дал ей шанс вернуться в Шангри-Ла – без него такого шанса у нее никогда не возникло бы. Ему важно было произвести впечатление солидного женатого человека – это помогло бы ему в покупке поместья.

Когда он расспрашивал ее о детских годах в Шангри-Ла, она с радостью рассказала ему все, что помнила. Но сейчас, когда они здесь, она начала понимать, что у него на уме еще кое-что. Что ему нужно? Тори опять охватила дрожь, несмотря на теплую куртку Марка.

В комнате, куда ее поселили, было слишком много всего розового, но это на ее вкус, а в общем комната очень уютная. Старомодный балдахин над кроватью, везде плюшевые подушечки в форме сердец. Около входа – две двери: одна на балкон, а вторая в ванную.

Тори сняла куртку Марка и перебросила через спинку стула. Затем вышла на балкончик и облокотилась на деревянные перила с резными завитушками. Она смогла разглядеть красную черепичную крышу коттеджа дворецкого, где жила ребенком. У нее сдавило горло.

– Я вернулась, Хантингтоны, – прошептала Тори. – Я вернулась и собираюсь выяснить, что же на самом деле произошло пятнадцать лет назад, когда вы разрушили мою семью. – Она тряхнула головой, отбросив густые светлые волосы. – Приготовьтесь к этому. Я хочу получить ответы на свои вопросы.

Шангри-Ла.[2]

Название навевало образы таинственного Востока, но поместье Хантингтонов находилось прямо посередине центрального побережья Калифорнии. Огромный, старый и беспорядочно построенный викторианский дом стоял на утесе над океаном. Ничего таинственного в нем не было.

Тори оглядела окрестности и почувствовала боль и разочарование. Как все изменилось! Прекрасный розарий, которым так гордился мистер Хантингтон, зарос травой, шпалеры, тянувшиеся вдоль утеса, исчезли. У подъездной аллеи появились какие-то новые строения, а место теннисного корта занял бассейн. Ее охватила тоска при виде этих изменений, и она пошла обратно в дом, где тихо проскользнула по коридору на кухню. Когда же она повернулась, чтобы уйти, то увидела в дверях Марка.

– Что-то ищете? – спросил он, недоверчиво глядя на нее.

Она виновато заморгала. Хотя с чего ей чувствовать себя виноватой?

– Просто хотела попить воды.

Он подошел к буфету, достал стакан и налил ей воды из кувшина, стоящего на столе у раковины. Он внимательно наблюдал за тем, как она пьет.

– Почему вы не с мужем? – вдруг спросил он.

– С кем?

Забавно. Стоит Марку появиться, как у нее совершенно вылетает из головы, что она за кем-то замужем.

Тори изобразила фальшивую улыбку.

– Карл предпочитает самостоятельность.

– Вам повезло, – холодно заметил он.

Она снова улыбнулась, но ответной улыбки не получила и поспешно вышла.

Тори сидела за обеденным столом в окружении разношерстной компании потенциальных покупателей. Это сборище напомнило ей сцену в столовой из фильма «Звездные войны». Логово подлецов – в этом нет сомнения.

К примеру, Том, разудалый техасец, – его оглушительный смех сотрясал комнату. Рядом с ним – модница Лайла, хорошенькая молодая вдова из Лос-Анджелеса, свысока взирающая на всех, от чего ее тонкие ноздри презрительно трепетали. Андрос, греческий ресторатор, и его жена Нина – на первый взгляд приятная пара. Что касается Фибе, пышной блондинки в платье с глубоким декольте, и Фрэнка, зловещего на вид маклера по продаже недвижимости – к тому же одетого так, словно он претендовал на роль в провинциальном варианте фильма «Лихорадка субботнего вечера», – то Тори не хотела бы встретиться с ними ночью в темном переулке.

Мардж Хантингтон сидела во главе стола, как гостеприимная хозяйка, и старалась развлечь всех шутками. Она почти не постарела за пятнадцать лет. Все такие же ярко-рыжие волосы развевались подобно флагу. Тори помнила, как она загорала на пляже и устраивала ланчи для дам из местного женского клуба.

Вначале Тори занервничала: а не узнает ли ее Мардж, но та едва на нее взглянула. Да и почему она могла ее узнать? Тогда Тори звалась Вики – уменьшительное от Виктории, была ничем не примечательной толстощекой коротышкой с волосами мышиного цвета. Типичная застенчивая простушка, у которой мало подружек.

Но это было тогда. А сейчас – это сейчас. Она кое-чему научилась, заняла определенное положение в жизни. Она стала выше, похудела, волосы посветлели, и вообще приобрела уверенность.

Но все же, сидя за столом с этой женщиной, Тори немного нервничала. Каждый раз, когда она встречалась взглядом с Мардж, сердце у нее билось чаще. Тори не отпускала мысль, что хозяйка дома в какой-то момент ее узнает.

Возможно, этого не произойдет. В конце концов, Мардж слишком занята собой, своими делами.

К встрече с Мардж Тори была готова, но ей и в голову не могло прийти, что здесь окажется Марк. Неужели его присутствие обернется роковой ошибкой? Марк вполне может поломать все ее планы.

Еда была вкусной – холодная форель, жареные корнуоллские куропатки и теплый яблочный пирог с карамельной глазурью на десерт. Тори заметила, что дворецкий, приторный красавчик – его все попросту называли Джимми, – обменивался с Мардж откровенными взглядами, намекающими на ночной визит в ее спальню. Тори было противно это наблюдать. Но не все ли ей равно? Отца здесь больше нет, и он не увидит столь непрофессионального дворецкого в Шангри-Ла. Если бы увидел, то пришел бы в ужас.

Мардж изложила планы на уик-энд.

– Я хочу, чтобы вы так же полюбили Шангри-Ла, как и мы, – сказала она, одарив каждого из сидящих за столом улыбкой. – Я хочу, чтобы вы прочувствовали, что это такое, когда океан практически у вас во дворе. Я хочу, чтобы вы осмотрели сады, виноградники, скалы. Я хочу, чтобы вы поехали в город и походили по нашим оригинальным магазинчикам. Стоит вам ощутить прелесть этого места, оценить, какие здесь открываются возможности, то, я знаю, вы поймете, как это может изменить и обогатить вашу жизнь.

Техасец весело хмыкнул:

– А вы будете ждать и надеяться на то, как один из нас изменит и обогатит вашу жизнь изрядным кушем. Да?

Мардж и глазом не моргнула:

– Конечно. Разве дело не в этом?

Все засмеялись, но немного натянуто, искоса глядя друг на друга. В конце концов, если всем им понравится поместье, то они вскоре будут соперничать, чтобы приобрести его.

Лайла начала распространяться по поводу укрепляющего влияния на здоровье свежего морского воздуха, а Фибе бросала кокетливые взгляды на техасца. Тори посмотрела на сидящего рядом с ней Карла – он уставился в тарелку, а его мысли явно гуляли где-то еще.

А затем произошла странная вещь – волосы у нее на затылке зашевелились. Она быстро подняла голову и увидела Марка. Он стоял, прислонившись к косяку двери, и, сложив руки на груди, холодно наблюдал за ней. На нем была трикотажная рубашка с длинными рукавами, на предплечье – эмблема воздушного десанта. Он стоял с видом человека, который решает, кто из присутствующих хороший, а кто – нет. Тори подумала, что ей уже ясно, к какой категории он отнес ее.

Смешно. Подобный взгляд от Марка Хантингтона заставил бы ее в прежние времена убежать куда-нибудь и спрятаться. Но времена изменились. Она выросла, и у нее тоже появился характер. Поэтому она подняла бокал с вином, словно хотела поприветствовать его, и улыбнулась.

Выражение лица у него не изменилось, но в глазах промелькнуло что-то похожее на усмешку. Она пожала плечами и поставила бокал на стол.

Марк продолжал стоять там, где стоял, и изучал по очереди сидящих за семейным столом. У каждого из них свои скрытые мотивы. И за каждым надо следить.

А может, у него просто паранойя? Долгие месяцы на переднем крае военных действий вполне могут довести человека до такого состояния. Он должен быть начеку, поскольку многие из его сотоварищей закончили именно так – им мерещились убийцы за каждым деревом. Как бы ему не уподобиться им.

Но прямо сейчас у него другая большая проблема – его взгляд прикован к Тори, так и тянется к ней, он не может оторвать от нее глаз.

Что-то в ней невольно задело его за душу. Это происходит инстинктивно, берет начало откуда-то изнутри, и он не в силах этому воспротивиться.

Он не доверял ей и уж точно не доверял Карлу. Он уже позвонил одному старому другу, который работал в местной полиции и по роду деятельности был связан с ФБР, и попросил его проверить, не числится ли чего-либо недозволенного за Карлом.

Он ведь был «морским котиком», черт возьми. Он многое повидал, побывал во многих горячих точках. И окружающий мир был к нему не очень-то добр. В него стреляли и едва не убили, на него напали с ножом. Он дрался в барах. Одни красивые женщины его любили, а другие – не менее красивые – ненавидели. Он выжил и собирается пожить еще.

Но того, что обрушилось на него, когда он приехал домой, он не ожидал. Возвращение в родные места, красота Шангри-Ла, воспоминания о своей прежней жизни, об отце и брате, о том, что они значили друг для друга, – все эти чувства захлестнули его, пронзили сердце и надорвали душу, напомнив о своих корнях.

Он перевел взгляд на Тори. В ней, кажется, есть все, что ему нравилось в женщинах: способность любить, смех, живость и ум. У многих женщин, которых он знал, было какое-то одно из этих качеств, а она, кажется, обладает всеми сразу.

Но ему не давало покоя еще кое-что: выражение, появлявшееся в ее глазах, когда он смотрел на нее. Он не мог точно определить, что это. Грусть? Сожаление? Или страх? Она всегда так быстро стирала это выражение улыбкой, что он не успевал разобраться в своих сомнениях.

Правда, одно он знал точно – в Карла она не влюблена. Это было очевидно. Она может любить кого угодно, но не этого типа. Внутри что-то кольнуло. Неужели ревность?

Он скривился. Она его привлекает, и он это признает, но это ничего не значит. Она замужем, и даже если она не любит Карла, ему следует держаться подальше. Как можно дальше.

Он ей не доверял. Да и как мог доверять? Она лжет каждый раз, разговаривая с ним. Тогда почему он не испытывает к ней за это ненависти?

Нет, он не может ее ненавидеть. Даже ее ложь свидетельствует о сообразительности. Как у котенка, который на всякий случай тебя укусит.

Господи! Кажется, ему придется дать ей карт-бланш, хотя это очень опасно. Он должен как можно скорее преодолеть такой душевный настрой.

Он перевел взгляд на мать. Вообще-то она не его родная мать. Ему вдолбили в голову, что он обязан так ее называть. Она его мачеха. Она и ее дочь Шейла появились в жизни отца, когда мать умерла. Теперь же Мардж распоряжается всем в Шангри-Ла, и это очень плохо.

Марк всегда конфликтовал с Шейлой, а вот Рики, его брат, с неохотой, но кое-как с ней ладил. Марк же держался от Шейлы подальше и делал вид, что она не существует.

Бедняга Рики каждый день страдал от нападок Шейлы. Почему брат это терпел? Жаль, что он, Марк, тогда не очень-то дружил с ним и не принял на себя часть тычков, которыми Шейла награждала брата. Но какой смысл сейчас корить себя?

Итак, он вернулся в родовое гнездо, и что же он увидел? Мачеха и сводная сестра собираются расстаться с более чем вековым наследством Хантингтонов. Купить Шангри-Ла нельзя ни за какие деньги.

По крайней мере, он так считает. А они хотят продать все и уехать на Багамы. Словно деньги смогут восполнить потерю наследия предков.

Этого не должно произойти. Шангри-Ла принадлежало не одному поколению Хантингтонов, и он не допустит, чтобы эти выскочки все разрушили. Он – единственный настоящий Хантингтон, и он должен положить конец этому безобразию.

Глава 3

Через несколько минут обед закончился, и Тори пришлось пройти мимо Марка.

Что-то в его голубых с поволокой глазах заставило ее задержаться и не отвести взгляда.

А когда она выходила из столовой, то чувствовала, как его взгляд клеймом жег ей спину, но она не обернулась. Она приехала в Шангри-Ла с одной целью – отыскать факты и восстановить честное имя отца. Не стоит давать Марку основания следить за ней, ходить по пятам.

Ей надо держаться подальше от этого человека… как можно дальше.

Тори присоединилась к остальным на широкой веранде. Дождь очистил воздух от тумана. Вскоре наступят сумерки, а пока не стало совсем темно, Мардж предложила всем прогулку на пирс. Она хотела показать им эллинг и пристань. Гости отправились к берегу, но Тори заметила, что Карл куда-то улизнул, и задержалась.

– Я хочу сбегать за жакетом, – сказала она Мардж. – Я вас догоню.

Поднимаясь по лестнице, она услышала приглушенные звуки в коридоре. Тори пошла на этот звук и оказалась в библиотеке, где увидела Карла – он стучал по деревянным панелям стены.

– Ищешь тайник? – язвительно спросила она.

Он резко обернулся, его худое лицо было напряженно-сосредоточенным.

– Просто проверяю качество постройки, – ответил он.

– Я скажу тебе, какое это качество, – рассердившись, сказала Тори. – Дом старый, построен около ста лет назад. И стоит до сих пор. Я бы не стала сама проверять качество дерева на звук. Если ты хочешь его купить, то, очевидно, должен пригласить специалистов. Инженеров-строителей и архитекторов.

– Да, разумеется. – Он недовольно на нее взглянул – она ему явно помешала. Поколебавшись, Карл приблизился к ней, его темные глаза лихорадочно бегали по комнате. – Но в этих старых домах часто имеются ложные передние стенки, а за ними скрываются тайные проходы, – зашептал он. – Тебе что-нибудь об этом известно? Ты когда-нибудь находила такой проход?

Она покачала головой. Карл действительно ведет себя странно.

– Карл, я никогда не входила в дом, когда жила в поместье. Мой отец здесь работал, но не я. Мы жили у ворот, в доме дворецкого. Я даже на веранду никогда не поднималась.

– Точно?

– Точно.

Он махнул рукой на застекленный шкаф в углу.

– И ты никогда не видела мешка с испанским золотом, который они выставляли там?

Тори повернулась к шкафу. Пустая витрина – это печальное зрелище. И так витрина, должно быть, выглядела последние пятнадцать лет. Почему они оставили все в таком виде?

– Нет, – сказала Тори. – Я никогда не видела этого мешка.

По крайней мере, здесь.

В коридоре послышался шум, и неожиданно в дверях появился дворецкий Джимми. Он удивился, увидев их в библиотеке. Тори доброжелательно ему улыбнулась и сказала Карлу:

– Я задержалась, чтобы взять жакет. Присоединяйся к остальным. Они собираются осмотреть старый эллинг. Тебя это может заинтересовать.

Тори поспешила выйти из библиотеки, оставив Карла выпытывать у дворецкого подробности строительных особенностей дома. Тори быстро поднялась по лестнице в спальню и достала из шкафа велюровый жакет. Взгляд у нее упал на куртку Марка, которую она сбросила на спинку стула. Что-то в душе у нее дрогнуло. Она встала перед высоким зеркалом и натянула его куртку. Мужская куртка из грубого денима… Она утонула в ней. Тори застегнулась, вдыхая мужской запах. А как уютно ей было, когда Марк нес ее на руках сквозь туман! Она улыбнулась своему отражению в зеркале.

– Можете оставить ее себе, – раздался глубокий, густой голос.

Тори вздрогнула и обернулась. В дверях ванной стоял Марк с гаечным ключом в руке. Тори залилась краской и поскорее стянула с себя куртку.

– Что вы здесь делаете?! – воскликнула она, удивленная и смущенная его неожиданным появлением.

У него по лицу расползлась насмешливая усмешка.

– Чинил раковину. – Он помахал гаечным ключом. – Я думал, что вы ушли на берег с остальными.

Тори уронила куртку на пол и смерила его свирепым взглядом.

– Я вас ненавижу, – вырвалось у нее.

Он рассмеялся, от чего она разозлилась еще больше.

– Вполне понятно, – сказал он.

– Я просто… просто… – Но как объяснить свои действия, когда она стояла перед зеркалом в его куртке? Лучше отказаться от объяснений. – Не помешало бы дать людям знать, что вы находитесь у них в ванной.

Он хмыкнул.

– Я именно поэтому и вышел оттуда. Я хотел быть уверенным, что вы не сделали ничего такого, о чем потом пожалели бы. – Он опять усмехнулся. – А вам эта куртка идет намного больше, чем мне.

Тори немного успокоилась.

– Она мне не нужна. – И швырнула куртку ему. – Что на самом деле вы здесь делали? – недоверчиво спросила она. – Искали ответы на те вопросы, которые вас волновали?

– Зачем? – Он выразительно поднял брови. – Разве где-то здесь кроются ответы?

Зеленые глаза Тори с прищуром смотрели на него.

Он покачал головой с таким видом, словно она его развеселила.

– Я не рылся в ваших вещах. И не собираюсь этого делать. Пока не собираюсь.

– И не посмеете! – выкрикнула она.

Он задумчиво на нее смотрел.

– А может, вы прямо сейчас дадите мне кое-какие ответы. Тогда мне не придется их искать.

Она изучающе глядела ему в глаза. Искренен ли он с ней? И что он собирается искать? Он на самом деле думает, что она мошенница? Или что Карл мошенник?

Вообще-то в отношении Карла она сама уже не была уверена.

– Давайте зададим вопросы друг другу. По очереди. Спросите меня о чем-нибудь, а я посмотрю, стоит мне отвечать или нет, – с вызовом произнесла она и вскинула подбородок, глаза ее сверкали.

Он кивнул и положил гаечный ключ на стол.

– А я посмотрю, смогу ли я верить тому, что вы мне скажите. О’кей, давайте попробуем. Начинайте.

Она на секунду задумалась, потом сказала:

– Почему вы такой недоброжелательный?

Он откинул назад голову и хмыкнул:

– Это чисто женский вопрос. Ответить на него я никак не могу.

Она дернула плечом.

– Что же, понятно – доверять вам нельзя.

Он бросил на нее сердитый взгляд:

– Задавайте вопросы по существу, без лишних эмоций.

Она посмотрела на него не менее сердито:

– О’кей, послушаем ваши вопросы.

Он смерил ее долгим взглядом, потом засунул руки в карманы джинсов и наморщил лоб.

– Почему вы солгали насчет своего брака?

У нее подскочило и часто забилось сердце.

– Значит, теперь вы называете меня лгуньей?

– Несомненно.

Она залилась краской. Что ей сказать? Он прав.

– Вы просто хотите меня позлить, – сказала она, сознавая свою уязвимость. – У вас нет доказательств.

– Они мне не нужны. С меня достаточно здравого смысла и того, что видят мои глаза. – Губы у него дрогнули в улыбке. – Да я приведу целый список причин, доказывающих, что вы не состоите в браке.

– Целый список?

– Ага.

Тори отвернулась. Ее охватила паника.

– Видите ли, мне не нужны… – начала она, но тут со стороны пляжа раздался крик, и слова застряли у нее в горле.

Оба кинулись на балкон и посмотрели в ту сторону, откуда кричали.

– Все идут обратно, – сказал Марк. – Похоже, что вы пропустили эту экскурсию.

Они стояли, облокотившись на перила, и смотрели на запад, на великолепный закат. Тумана словно никогда и не было, небо испещрено красными и пурпурными полосками, а океан серебристо-голубого цвета.

Марк устало потер глаза и тихо сказал, покачав головой:

– Чертовски красиво. Я уж и забыл, как мне нравилось любоваться на вечернее небо.

Тори краем глаза посмотрела на него.

– Вы давно здесь не были?

– Да. Я почти все время был за границей.

Тори подумала о том, что если бы она приехала раньше, то не застала бы его здесь. И это было бы к лучшему. Но так ли?

– Когда вы уволились из армии?

– Не так давно. Но домой я приехал два дня назад. – Он усмехнулся. – Меня не было более десяти лет, а ничего не изменилось. – Он поморщился, потом равнодушно пожал плечом. – В любом случае просто не могу поверить, как много это место значит для меня. Куда не посмотрю, везде напоминания о моей прежней жизни. Видите ту сломанную калитку в розарий? Я там сказал моей подружке, с которой учился в школе, что не женюсь на ней, что я вообще не собираюсь ни на ком жениться – не тот я человек. А она залепила мне пощечину, а потом с такой силой захлопнула эту несчастную калитку, что почти сорвала с петель.

Тори попыталась вспомнить, кто же это мог быть, но на ум никто не приходил.

– А видите вон ту кучку камней у дуба? Там мы с братом похоронили нашу старую собаку Невилла.

Тори охнула, но еле слышно. Она и забыла про Рики. Он был на два года старше Марка, застенчивый и робкий компьютерный гений. Что случилось с Рики?

– Мы устроили погребальную службу и опустили пса в землю, – продолжал Марк, еле заметно улыбнувшись.

– А где ваш брат? – спросила она, надеясь, что он еще что-нибудь расскажет.

Марк долго ничего не отвечал, а когда заговорил, то голос у него дрогнул.

– Умер. Трудно даже представить, как давно это произошло. Он умер десять лет назад.

– Господи!

Это поразило ее, как удар электрическим током. Какой ужас! Тори не ожидала, что это известие настолько ее потрясет. Рики мало что для нее значил. Не сравнить с Марком. В ее мыслях Рики был таким же врагом, как и все Хантингтоны. Но честно ли это? Он ведь тоже часть ее прошлого.

Сколько трагедий! Рики, отец Марка, ее собственный отец – все они ушли из жизни. Веки защипало от слез, и она зажала рот ладонями.

Марк смотрел на нее, недоумевая, почему смерть его брата так ее тронула. Вот в этом и заключается ее прелесть – она постоянно его удивляет. Только он решит, что разгадал ее, как она сделает или скажет что-нибудь такое, что ему становится ясно, как бесполезно торопиться с выводами.

Он отвернулся и снова стал смотреть вдаль.

– Видите красную черепичную крышу? Это дом бывшего дворецкого, – сказал он. – У него была маленькая дочка. Она часто пряталась на яблоне, когда я мыл машину рядом у сарая. Она дожидалась, когда я уходил, а машина была вымыта, и бросала яблочные огрызки на сверкающий чистотой капот.

– Не могла она этого делать! – вырвалось у Тори. Она ни за что на свете так не поступила бы.

Он с удивлением на нее воззрился: