Чернильные ночи – янтарные дни

Она кивнула.

– Идет.

– Значит, заметано.

Лада прикоснулась к его плечу.

– Тогда я пошла работать. До встречи.

Девушка упорхнула, и Саша снова постарался погрузиться в материал. На этот раз ему не дала это сделать тезка его матери и начальник отдела информации Галина Егоровна Улыбина. Царственной походкой она вошла в его кабинет. Увидев склоненного над клавиатурой парня, Улыбина хмыкнула.

– Приветствую работников пера. Как делишки? О тебе рассказывают невероятные вещи, Сашук. Это правда, что бабка оставила тебе в наследство загородный дом на Виноградном мысу?

Пименов наклонил голову.

– Нет смысла скрывать. Но кто снабдил вас такой информацией?

– Мы сами – информация, – парировала она. – Впрочем, это не секрет. У нас много знакомых на Виноградном мысу, а старушка не делала из этого тайны. Когда справляешь новоселье?

– Я сам еще не был внутри дома, – отмахнулся Пименов. – Как только – так сразу.

– Но ты не оставишь работу? – поинтересовалась Галина Егоровна.

Он удивленно вскинул брови.

– С какой стати?

– Многие в нашем городе живут с курорт-ников, – заметила женщина. – Ты можешь сдавать дом.

– Давайте расставим все точки над «i», – начал Саша. – Во-первых, моя бабушка еще не умерла и пусть живет подольше. Я ее почти не знал, и мне охота пообщаться с ней. Во-вторых, с постояльцами одни проблемы, и моя мать вряд ли захочет возиться с бельем и едой. В общем, пока этот вопрос открыт.

Галина Егоровна довольствовалась полученными сведениями.

– Понятно. Только ты не думай, что я зашла именно за этим. О тебе наводит справки сам Кононенко.

При упоминании этой фамилии Саша подскочил. Кононенко был первым заместителем мэра города Тарасова и, как поговаривали, метил на его кресло.

– Обо мне спрашивал Кононенко? – изумленно проговорил Пименов. – Но откуда он вообще обо мне знает и зачем я ему понадобился?

– Кажется, хочет тебя о чем-то попросить, если сочтет, что ты ему подходишь, – предположила Улыбина. – Главный долго рассказывал о твоей работе. В общем, Саша, жди повышения.

Парень щелкнул пальцами.

– Но с какой стати? Кононенко меня даже не видел.

– Это неважно, – ответила Галина Егоровна. – Возможно, это ему и не нужно. Впрочем, поживем – увидим. Я тебя предупредила.

– За это спасибо, – отозвался журналист, – полагаю, небезвозмездно.

Начальник отдела покраснела. О ее девизе «Ты – мне, я – тебе» знала вся редакция.

– Много на себя берешь, – прошипела она.

Пименов расплылся в улыбке.

– Да вы не обижайтесь, – дружески сказал он. – Как только Кононенко сочтет нужным, он снова с вами свяжется. Никакой трагедии здесь нет.

Галина Егоровна развела руками.

– Посмотрим. Ладно, работай. Не буду тебе мешать.

Журналист пытался вникнуть в смысл очередной статьи, даже что-то написал, однако мысли его постоянно вертелись вокруг дома и машины. Он еле дождался окончания рабочего дня и выбежал на улицу. Лада уже ждала его, на ее плече болталась скромная сумочка.

– Готов?

– Да, – кивнул Саша. – Поехали.

Они проголосовали, и нужная маршрутка остановилась возле них. На счастье, в ней были свободные места. Лада села у окна и задумчиво проговорила:

– Подумать только, ты владелец такого состояния! Уму непостижимо!

– Самому не верится, – отозвался Пименов. – Как вчера увидел эти хоромы, глазам не поверил. Да еще и авто в придачу. Хорошо, что я согласился поводить дедовский «Москвич». Во всяком случае, не потеряны навыки.

– Точно, – заметила Глухова. – И теперь ты будешь иметь фазенду в самом шикарном дачном районе города.

– Это так. – Он попросил водителя остановиться, и они вышли на нужной остановке и направились к дому.

Увидев за забором трехэтажный замок, Лада вскрикнула:

– Вот это да!

– Сейчас разглядишь его еще лучше. – Саша постучал в калитку, но никто не открыл. Парень удивленно вскинул брови. – Она живет тут постоянно. Может, ушла к соседке?

Глухова пожала плечами.

– Все возможно. А не лучше ли этой соседке позвонить? Твоя бабушка вообще здоровый человек?

Журналист покачал головой.

– В том-то и дело, что нет. Она говорила, что скоро умрет. Но не на следующий же день!

Он еще раз постучал, и, на его удивление, распахнулась соседняя калитка, и на дорогу вышла ухоженная старушка.

– Здравствуйте, – обратился к ней Саша. – Вы не знаете, где Нонна Викторовна?

Женщина внимательно оглядела его.

– А вы ей будете внук?

– Да.

Старушка вздохнула.

– Сегодня ночью ее забрали в больницу. У нее очень опасная болезнь сердца. Врач сказал, что она в любую минуту может умереть. Она просила меня, чтобы я дала тебе ключ от дома. Ключи от машины ты найдешь на столе в комнате первого этажа. Одну минутку. – Она скрылась на участке и через некоторое время вынесла ему ключ. – Вот, заходи, располагайся.

Пименов немного помедлил, прежде чем взять ключи.

– А в какой она больнице?

– А через три остановки ее сразу и увидите, – пояснила женщина. – Номера не знаю.

Парень взял ключи.

– Спасибо.

– Передайте ей, пусть поправляется, – напутствовала соседка.

Саша кивнул и открыл калитку. Лада снова заохала:

– Нет, Сашка, это уму непостижимо!

Пименов отпер дверь дома.

– Я так и не рассмотрел его внутри. Составишь компанию?

– Спрашиваешь.

Он взял ее за руку и повел внутрь. Обстановка особняка не оставила их равнодушными. На каждом этаже было две комнаты, отделанные по последнему слову техники. В одной из них располагался бильярдный стол, на стене висели кии и мирно покоились шары.

– Красота! – восхищенно заметила Лада. – Я никогда не бывала в таких местах.

– Долгосрочная экскурсия отменяется, – прервал ее Пименов. – И чаю я тебе не предлагаю. Если бабушка так серьезно больна, мы должны поторопиться. Поедем на новой «Ауди».

Лада не возражала. Пименов вывел автомобиль из гаража. Глухова захлопала в ладоши.

– Класс!

– То-то, – констатировал Саша и сел за руль. – Присаживайся рядом.

Журналистка не заставила себя упрашивать.

– С удовольствием.

Он осторожно вырулил на улицу. Машина слушалась его беспрекословно. Поставив ее у забора, парень закрыл калитку и снова вернулся в салон:

– Поехали.

Автомобиль мчался бесшумно. Скорости не чувствовалось. Лада испытывала такое же наслаждение, как и водитель.

– Классная тачка!

– Разумеется, – ответил он.

До больницы они доехали за считаные минуты. Пименов оставил машину на стоянке, и они вместе с Ладой зашли в приемный покой.

– Как мне найти Пименову Нонну Викторовну? – поинтересовался Саша у девушки в белом халате. Она быстро пробежала глазами заполненный лист.

– Кардиологическое – на третьем этаже. Седьмая палата. Только не забудьте купить бахилы.

Молодые люди поступили так, как она попросила, и направились вверх по лестнице. У входа в кардиологию они столкнулись с полным черноволосым врачом лет тридцати семи. Он преградил им дорогу.

– Вы к кому?

– К Пименовой Нонне Викторовне, – ответил Саша.

Доктор скривился.

– К ней нельзя. Она в тяжелом состоянии. Немного понаблюдаем и, возможно, переведем в реанимацию.

– Как она? – поинтересовался журналист.

Врач сощурился.

– А вы кем ей приходитесь?

– Родным внуком, – пояснил молодой человек.

Мужчина в белом халате кивнул.

– Ваша бабушка очень плоха. Она в таком состоянии, что в любую минуту может умереть.

– Но вчера она была совершенно здорова, – растерянно проговорил Саша.

Доктор покачал головой.

– Нонна Викторовна уже давно серьезно больна. По-хорошему, ей еще несколько лет назад требовалось кардинальное лечение, однако женщина от него отказалась.

– Почему? – удивился Пименов.

Врач потряс головой.

– Не знаю. Мне кажется, она просто не хотела жить после смерти сына. Во всяком случае, Нонна Викторовна это неоднократно говорила. Кроме болезни сердца, у вашей бабушки тромбоз.

Саша слышал об этой болезни.

– Но ведь от тромбоза она тоже может умереть в любую минуту?

– Точно, ничего хорошего, – уклонился от ответа врач.

– Сейчас я могу ее увидеть?

Доктор немного подумал и махнул рукой.

– Пойдемте.

– Я подожду тебя здесь, – вставила Лада.

– Хорошо. – Сейчас ему было не до нее, и девушка это поняла.

Они прошли в темную палату, рассчитанную на пять человек. Бабушка лежала у окна. Свет падал на ее бледное лицо.

– Нонна Викторовна, как вы себя чувствуете? – поинтересовался доктор. Старушка открыла глаза.

– Плохо. – Ее взгляд остановился на Саше и посветлел. – Приехал мой внучок. Как я тебя ждала, дорогой.

Пименов присел на ее кровать и взял в свои руки ее ладошку.

– Я поспешил к тебе сразу, как только узнал… Доктор сказал, что ты выздоровеешь.

Она усмехнулась. Усмешка далась ей с трудом.

– Не надо обманывать ни себя, ни меня. Я уже не выйду отсюда. Мой адвокат найдет тебя, Сашенька, и уладит вопросы с домом и машиной.

Журналист заморгал.

– Нет, бабуля, ты выздоровеешь.

– Слишком поздно, – возразила Нонна Викторовна. – Если бы я соблюла рекомендации врачей и сделала операцию, возможно, еще бы пожила. Но тогда умер твой отец, и я не хотела жить. Теперь я мечтаю пообщаться с тобой и продлить жизнь, но это невозможно. – Она собиралась еще что-то добавить, но вдруг стала задыхаться.

– Врача! – крикнул Саша медсестре, возив-шейся с больной напротив. Та вздрогнула и упорхнула в коридор.

– Потерпи, – Пименов гладил ее ладонь. – Сейчас тебе помогут.

Черноволосый доктор вбежал в палату.

– Что случилось?

Бабушка хватала ртом воздух.

– Каталку – и в реанимацию, – распорядился он. – А вас я попрошу покинуть больницу. Ваше присутствие все равно не улучшит ее состояния.

– Только сделайте все возможное. – Пименов протянул ему визитку. – Если я понадоб-люсь… Я готов дать кровь, да хоть кожу, чтобы ей полегчало.

Врач сунул визитку в карман.

– Это излишне. Я позвоню, если что.

Две медсестры ловко переместили старушку на каталку и вывезли из палаты. Журналист шел рядом до самой реанимации.

– Держись, – повторил он на прощание. Нонна Викторовна закрыла глаза.

Проводив ее, Пименов направился к выходу. Теперь внутри него бушевали совсем другие эмоции. Ему казалось, что он совсем недавно обрел близкого человека, и мысль о том, что этого близкого человека он может потерять, ранила душу. Лада подскочила к нему, как только он вышел на крыльцо.

– Как она?

– Плохо.

Девушка огорченно вздохнула.

– А я мечтала с ней познакомиться. Ну, в смысле сегодня. Но она поправится, и тогда мы соберемся все вместе, правда?

– Да, – процедил Саша.

Глухова коснулась его плеча.

– Не переживай. Все еще будет хорошо.

Он ничего не ответил. Лада заглянула ему в лицо.

– Не хочешь сегодня остаться в своем замке?

Почему-то этот безобидный вопрос вызвал у него гнев.

– Этот замок еще принадлежит моей бабушке, – процедил журналист.

Девушка закусила губу.

– Я только спросила…

– А ты не задавай глупые вопросы.

Глухова совсем сникла.

– Я вижу, тебе ни до чего. Отвези меня домой.

– Хорошо.

Они ехали молча. Он высадил Ладу возле ее дома и едва кивнул на прощание. Журналистка его раздражала, хотя он не мог не признать, что коллега пыталась всячески поддержать его. Однако сейчас парень не желал ничьего вмешательства в свою жизнь. Пименов решил не отгонять машину обратно в гараж, а поставить на стоянке возле своего дома. Кто знает, вдруг ночью его вызовут к бабушке. Пименов заехал на стоянку и заплатил охраннику. Тот похлопал «Ауди» по серебристому боку.

– Сподобился приобрести? Что, журналистам стали хорошо платить?

С этим пожилым мужчиной они были давно знакомы. Пару лет назад Саша ставил сюда «Москвич».

– Подарок бабушки, – пояснил молодой человек. – Правильнее сказать, наследство.

Тот хмыкнул.

– Повезло. Мне б кто что оставил…

Саша подмигнул ему:

– Никто не знает, что случится завтра. Может, вам тоже повезет.

– Повезет, как же, – вздохнул мужчина. – У меня богатых родственников нет и не намечается. Если только дочь хорошо выйдет замуж. Но где дочери охранника подцепить миллионера? Такое встречается только в сериалах.

– Надейтесь на лучшее. – Журналист кивнул на прощание и зашагал домой.

Галина Ивановна стояла на балконе в ожидании сына.

– Видел бабушку? – поинтересовалась она.

– Нонна Викторовна в больнице, – ответил Саша.

Мать встревоженно заморгала.

– Что с ней?

– Что-то с сердцем и тромбоз. Давай поговорим в квартире.

Галина Ивановна исчезла с балкона. Пименов знал: она пошла открывать дверь. В коридоре женщина еще раз переспросила:

– Сердце и тромбоз? А что говорят врачи?

– Ничего хорошего.

Мать села на диван.

– И мы ничем не можем помочь?

– Доктор говорит – нет.

Галина Ивановна вздохнула.

– Ты знаешь, несмотря на то что она сломала мне жизнь, мне ее жаль. Получилось, что она сломала ее не только мне, но и себе самой, и своему сыну. До меня доходили слухи про Геннадия. Богатство не принесло ему счастья. Он постоянно женился и разводился, не обзавелся детьми, никого по-настоящему не полюбил, и его тоже не полюбили. Видишь ли, только я, выходя за него, не смотрела на его деньги, которых тогда и не было.

Саша молчал.

– Ты же хочешь есть, – спохватилась женщина. – У меня еще остались твои любимые вареники.

– Сегодня ничего не хочется, – буркнул молодой человек.

Она не стала настаивать.

– Иди отдыхай, сынок.

Журналист быстро принял душ и отправился в свою комнату. Ему не хотелось сидеть за компьютером или смотреть телевизор. Он ожидал звонка от доктора и не ошибся. Тот позвонил ему в половине двенадцатого.

– Она скончалась.

– То есть как? – не понял Саша. Он был уверен: бабушка еще поживет, пусть недолго.

– Ее убил тромб, – пояснил врач. – Ее тело будет находиться в морге до похорон. Пожалуйста, завтра уладьте все дела.

Журналист автоматически ответил: «Да», – и лег на кровать, однако потом вскочил и пошел в комнату матери. Галина Ивановна читала книгу.

– Бабушки больше нет, – выпалил он.

Женщина вздрогнула:

– Она умерла?

– Да, от тромба. Завтра я поеду в больницу и в похоронную контору. Кроме нас, ее некому похоронить.

Мама не стала спорить, хотя могла сказать, что имеется невестка.

– У меня в похоронной конторе работает бывшая коллега, – произнесла она. – Лучше будет, если завтра займусь всем я. Тем более после дежурства мне полагается отгул. Ты не думай, твоя помощь тоже понадобится, – сказала она сыну. – А сейчас иди спать. Завтра нас ждут большие хлопоты.

Глава 2

Утром Саша подъехал к работе на шикарной машине, сопровождаемый завистливыми взглядами коллег. Они стали еще более завистливыми, когда коллеги узнали: автомобиль действительно принадлежит Пименову. Журналисты – народ, который черпает информацию из разных источников, и поэтому многие уже были в курсе, что, кроме машины, Саша теперь владеет трехэтажным особняком. Одни пытались его расспрашивать, другие спешили скрыться, чтобы зависть не перевалила через край, однако он ни на кого не обращал внимания и отделывался короткими фразами. Когда журналист поднимался в свой кабинет, его перехватила Лада.

– Привет. Как дела?

Почему-то ему хотелось ее видеть меньше всего.

– Она умерла, – бросил Саша.

Глухова дернула плечами.

– Умерла?

– Врачи говорят: виноват тромб.

Девушка отбросила со лба непослушную челку.

– Тебе нужна моя помощь?

Он покачал головой.

– Всем занимается мать. У нее везде знакомые.

– А-а… – протянула Глухова. – Тогда скажешь мне, когда похороны.

– Хорошо. – У него возникло непреодолимое желание от нее отделаться. – Я обязательно скажу.

Лада словно почувствовала его настроение.

– Я пошла, – тихо проговорила она. – Если что…

– Обязательно.

Девушка еще немного потопталась, пока ее не оттеснила неизвестно откуда вынырнувшая Улыбина.

– Привет, Сашок. Мне опять звонил Кононенко. Сегодня он во что бы то ни стало хочет поговорить с тобой.

– Мне не до него, – выдавил Пименов. – У меня умерла бабушка.

Улыбиной было до лампочки его горе.

– Ну и что? Сколько ей лет? Небось девяносто? Может, мы столько не проживем. И потом, жизнь продолжается. Главному не понравится, если ты не пообщаешься сегодня с Кононенко.

– Пообщаюсь, – вяло пообещал Саша и открыл дверь кабинета.

– Никуда не уходи, – напутствовала его Улыбина.

Пименов мысленно послал ее к черту вместе с ее Кононенко. Если заместитель председателя городской администрации, как называлась его должность, захочет получить от него статейку, он откажет и ему. Пусть подождет, пока состояние парня изменится к лучшему. Пока он ни о чем не способен думать.

– Вот бы сегодня Кононенко не появлялся на горизонте, – высказался Пименов вслух и сглазил: в кабинет ворвалась Галина Егоровна.

– Кононенко на проводе, – провозгласила она. – Он ждет разговора с тобой. Сейчас я вас соединю. И помни: его зовут Иван Ильич.

Саша кивнул. Начальник отдела скрылась так же быстро, как и появилась. Городской телефон, стоявший на столе, призывно зазвонил. Пименов нехотя поднял трубку.

– Пименов слушает.

– Наконец-то вы меня слушаете, – послышался глуховатый голос. – Я, как вы поняли, Иван Ильич Кононенко. У меня к вам есть серьезный разговор.

– Что же, я готов, – отозвался журналист. Зам. мэра усмехнулся.

– Разумеется, не телефонный. Вы можете подъехать ко мне сегодня?

– В госадминистрацию? – поинтересовался Саша.

– На эту тему я не буду говорить и в своем кабинете, – откликнулся Кононенко. – Приезжайте вечером ко мне на дачу. Только не отказывайтесь. Вы будете приятно удивлены. Я хочу сделать вам одно выгодное предложение.

Пименов зажмурился. Поистине этот летний месяц оказался богатым на подарки. Только одно печальное событие все равно перевешивало все радостные.

– А как доехать до вашей дачи? – поинтересовался Саша.

– Мы с вашей бабушкой Нонной Викторовной почти соседи, – заметил Иван Ильич. – Я знаю о ее дарственной и очень за вас рад. Только вчера я почему-то ее не видел. Она болеет?

– Она умерла, – тихо проговорил Пименов.

Иван Ильич тяжело задышал.

– Да что вы? Такая боевая женщина… Как жаль… Но ведь она свое пожила, правда? Жизнь продолжается, я имею в виду, ее жизнь продолжается в вас. Кстати, она бы порадовалась, если бы услышала, что я хочу вам предложить. Ну, так приедете?

– Приеду, – сдался журналист.

– Тогда слушайте меня, – начал заместитель мэра. – От дома бабушки по этой же дороге проедете до конца. Мой дом – крайний справа. Я буду ждать вас, скажем, к семи часам вечера.

– Я буду.

– Тогда до встречи. – Кононенко положил трубку.

Окончив разговор, Саша задумался. Он много слышал о Кононенко, однако то, что довелось узнать, не делало последнему чести. Иван Ильич родился в Приморском районе на улице Куйбышева. Там таких мальчишек, как он, было предостаточно. Отец его, военный, умер рано, и детство Ивана, пришедшееся на семидесятые годы, не отличалось сытостью. Мать на хлеб себе, старшей дочке и сыну зарабатывала, убирая рынок. Обидеть безотцовщину норовил каждый. Но у Ивана этот номер не проходил – рослый и жилистый, он всегда умел постоять за себя. В школе, которую он окончил, Иван славился разбойником и «оторвой рыночной», потому как водился с опасной шантрапой. В юные годы он получил и свой первый и последний тюремный опыт – его посадили за хулиганство. Но вышел из камеры Иван Кононенко другим человеком – зарекся снова попадать на нары и криминальничал либо по статьям, которых… нет в Уголовном кодексе, либо сам лично ни в чем не участвовал. Во всяком случае, достоверных фактов его криминальной биографии после колонии для несовершеннолетних никто не знал. Поговаривали, малый тусовался среди «ломщиков». В начале восьмидесятых, когда было под запретом даже само слово «валюта», имелись чековые магазины (в Советском Союзе их помнят как «Березки»). Отоваривались там в основном моряки, бывавшие за пределами Союза, с которыми и рассчитывались такими чеками. Часто, ничего не выбрав в магазине, моряки пользовались услугами тех, кто хотел скупить у них чеки. Давали скупщики, правда, за чек в два раза меньше, но зато живые деньги! Так вот эти группки перекупщиков еще умудрялись и дурить продающих чеки – так умело заламывали между пальцами «книжку» при отсчете, что самые дорогие чеки оказывались у них, а моряку возвращался пшик. Вроде бы на этом парень и сколотил свой первый капитал, однако о том не ведала ни одна живая душа. Часть этого капитала, как опять болтали, пошла на взятку ректору университета, который, несмотря на отсидку, принял парня на исторический факультет. Иван благополучно окончил его, вскоре началась перестройка, и молодой человек одним из первых организовал в городе кооператив по пошиву одежды. Ходили слухи, что он имел дело с Папой – главным мафиози города Федором Клоковым, однако Кононенко начисто отметал эти, как он выражался, сплетни.

– С Папой мы если и пересекались, то только в сферах бизнеса, – оправдывался он. – Кроме криминала, он занимался и другими делами. Многие в то время имели дело с ним.

Однако после гибели Папы Кононенко на некоторое время уехал в Испанию, потом вернулся, наконец-то оформил развод с женой, с которой они уже давно были чужими (правда, сыну помогал, тут никто его упрекнуть не мог), и недавно женился на модели – Анжелике. Пименову однажды довелось увидеть их вместе на одной из многочисленных презентаций, и красота молодой девушки его поразила. Поистине Кононенко умел выбирать. Впрочем, про него и ходили слухи: Иван Ильич предпочитает все самое лучшее. О том, зачем он понадобился Кононенко, Саша не думал. Он давно привык: если его вызывал к себе чиновник такого ранга, значит, требовалась статья. В городе журналист был на хорошем счету, к тому же не боялся порой залезать в дебри.

Еще раз просмотрев последние новости Южноморска, он не вынес для себя о Кононенко ничего нового. Выступления на сессиях горсовета, обещания, данные всеми власть имущими, – ну что тут можно почерпнуть полезного?

Молодой человек достал мобильный и позвонил матери. Галина Ивановна еле дышала от быстрой ходьбы.

– Сынок, пришлось много побегать, – пояснила она, – но в итоге все решилось. Похороны через два дня. Сначала отпевание в церкви Всех Святых, а потом – кладбище. На поминки я заказала кафе «Красный мак». Там довольно приемлемые цены. Думаю, много народа не придет. Бабушка всегда любила уединение. Гроб я выбрала недешевый. Все же она оставила тебе довольно большое наследство…

– Спасибо, мама, – проговорил Саша и взглянул на дисплей. По второй линии высветился какой-то незнакомый номер.

– Кто-то звонит, – сказал он матери. – Поговорим позднее.

– Хорошо, – ответила Галина Ивановна и отключилась.

Пименов нажал кнопку вызова. Бодрый мужской баритон полился прямо в уши.

– Здравствуйте, Александр. С вами говорит Анатолий Донов, нотариус вашей покойной бабушки. – Журналист хлопнул рукой по столу. Конечно! Нонна Викторовна предупреждала о нем. – Если хотите скорее стать полноправным владельцем дома, зайдите ко мне в контору.

– Где она находится?

Донов подробно объяснил ему, как туда проехать.

– В принципе все готово, только бабушка не успела заплатить за дарственную полностью, – заметил нотариус. – Утром следующего дня она собиралась отправиться в банк, чтобы снять деньги, но, как вы знаете, ее прихватило. Поэтому с вас… – Он назвал небольшую сумму, и Саша облегченно вздохнул.

– Не волнуйтесь. Я все заплачу.

– Тогда до свидания.

Окончив разговор с нотариусом, журналист в который раз подумал о бабушке с благодарностью. Словосочетание «родная кровь» не было для нее пустым звуком, она оставила наследство внуку. Жаль, что они практически не успели пообщаться!

Пименов вздохнул и встал со стула, собираясь приготовить чай. В кабинет заглянула Улыбина.

– Ну что, разговаривал с Кононенко?

Парень кивнул.

– Разумеется.

Галина Егоровна бесцеремонно расположилась на стуле.

– Зачем он тебя вызывает?

Саша пожал плечами.

– Наверное, хочет увидеть статью. Только вот о чем – скажет при встрече.

Она посмотрела на него с интересом.

– Почему ты?

– Вы бы лучше задали этот вопрос ему.

– Когда ты с ним увидишься? – поинтересовалась женщина.

– Сегодня вечером, – буркнул Саша.

– Постарайся сделать так, как он желает, – напутствовала она его и встала. – Расположение этого человека очень важно для нашей газеты. Ты ведь знаешь, как тяжело выживать в нынешнее время. – Улыбина закатила глаза. – Ох, лучше бы он пригласил меня. Уж я бы выложилась на все сто.