Чары индиго

Я постаралась выбросить эти мрачные мысли из головы и сосредоточилась на празднестве. Во главе процессии шли подружки невесты в атласных платьях насыщенного зеленого цвета. Интересно, Эйб подбирал свой костюм случайно не с тем расчетом, чтобы гармонировать с их нарядами? Если да, то он потерпел неудачу.

А потом я заметила первое дружеское лицо помимо Адриана. Розу Хэзевэй. Неудивительно, что она оказалась в числе подружек невесты, ведь именно ей счастливая пара была обязана воссоединением. Роза унаследовала темные волосы и глаза своего отца, и она была единственной дампиркой среди подружек. Я и без удивленных взглядов некоторых гостей знала, что подобное не было принято. Если Роза заметила эти взгляды или они ее как-то задели, она ничем этого не выказала. Она шествовала с гордо поднятой головой, и лицо ее сияло счастьем. Роза была ниже подружек-мороек – дампиры внешне подобны людям, – и отличалась более атлетическим сложением, чем худощавые, узкие в кости морои.

Среди людей тело Розы считалось бы совершенно нормальным и более чем здоровым. Тем не менее я, сравниваясь с мороями, чувствовала себя непомерно огромной. Я понимала, что это глупо – особенно если учесть, что у меня одежда меньшего размера, чем у Розы, – но не могла избавиться от данного ощущения. Адриан недавно полез ко мне с непрошеными советами и даже позволил себе заявить, что я пребываю на грани анорексии. Я тогда оскорбилась и заявила, что это не его дело… но с тех пор я серьезно задумалась над своим поведением. Теперь я старалась есть больше и даже набрала целый фунт. Это казалось мне мучительным и неправильным, пока мой друг Трей не заметил, что я стала выглядеть обалденно. Это подкрепило идею о том, что несколько лишних фунтов не убьют меня и даже, возможно, пойдут мне на пользу. Правда, признаваться в этом Адриану я не собиралась.

Когда вошла Соня, встали все. Невеста выглядела восхитительно, в шелке цвета слоновой кости и с крохотными белыми розочками в огненно-рыжих волосах. Королева была великолепна, но в Соне таилось сияние, рядом с которым блекла даже красота Лиссы. Хотя, возможно, это просто некое свойство, присущее невестам. Ореол любви, окружавший Соню этим сиянием. К собственному удивлению, я ощутила укол боли.

Наверное, Иэн разочаровался тем, что никакого кровопролития не последовало, но церемония была очень милой и душевной. Я поражалась каменным лицам моих спутников-алхимиков – сама я едва не расплакалась, когда молодожены обменялись клятвами верности. Даже если бы Соне с Михаилом не пришлось пройти через ад для того, чтобы воссоединиться, подобные церемонии все равно волнуют до глубины души. Когда молодожены поклялись любить друг друга вечно, я невольно нашла взглядом Адриана. Он не заметил, что я на него смотрю, однако было видно, что на него церемония подействовала сходным образом. Он был в восторге.

Столь редкое сентиментальное выражение его лица напомнило мне о ранимом художнике, прячущемся за маской сарказма. Мне нравилось это в Адриане – не то, что он страдал, но его способность глубоко чувствовать и преобразовывать свои чувства в произведения искусства. У меня, как и у всех прочих, есть свои чувства, но я никогда бы не смогла излить их в творчестве, даже если бы обладала соответствующими способностями, – мне это совершенно не свойственно. Иногда я изводила Адриана из-за его картин, в особенности из-за абстрактных. Но втайне относилась к его таланту с благоговением и восхищалась многогранностью его личности.

При всем том мне приходилось сидеть с невозмутимым видом и притворяться нормальным алхимиком, которому нет дела до нечестивых вампирских празднеств. Поскольку спутники не задали мне никаких вопросов на этот счет, видимо, экзамен я выдержала. Возможно, из меня получится неплохой игрок в покер.

Соня с Михаилом поцеловались, и присутствующие разразились одобрительными возгласами. Когда Михаил беззастенчиво поцеловал жену во второй раз, а потом и в третий, шум сделался еще громче. Следующая часть празднества должна была проходить в отеле, в котором остановился Адриан и большая часть гостей-мороев. Соня с Михаилом ушли первыми, за ними – королева и другие высокопоставленные лица. Мы со Стэнтон и Иэном терпеливо ожидали, пока наш ряд опустеет, и мы сможем встать в очередь к автомобилям, перевозящим гостей в отель, до которого было полмили. Получилась бы неплохая прогулка, невзирая даже на каблуки, если бы не мороз.

Наконец подошла наша очередь, и мы уселись на заднее сиденье автомобиля.

– Теперь остается только пережить прием, – изрек Иэн, когда водитель закрыл дверь. – Что ж, по крайней мере, нам выделили отдельную машину.

Внезапно дверь отворилась, и внутрь скользнул Эйб.

– Найдется тут местечко для одного? – Он жизнерадостно улыбнулся нам со Стэнтон. – Я счастлив снова видеть вас, очаровательные леди! А вы, должно быть, Иэн? Рад, очень рад.

Эйб протянул руку. Я подумала было, что Иэн откажется ее пожать, но резкий взгляд Стэнтон не оставил ему выбора. Однако после этого Иэн то и дело поглядывал на собственную руку так, словно думал, что она вот-вот задымится.

Дорога заняла каких-нибудь пять минут, хотя, судя по лицам остальных алхимиков, им эти минуты показались часами.

– Как чудесно, что вас пригласили на праздник, – непринужденно произнес Эйб. – Мы столько работаем вместе, что следовало бы чаще встречаться по таким приятным поводам. Возможно, как-нибудь и вы пригласите нас к себе на свадьбу. – Он подмигнул мне. – Я уверен, что кавалеры бегают за вами табунами.

Тут даже Стэнтон потеряла самообладание. Ужас, отразившийся на ее лице, ясно давал понять, что вампир на человеческой свадьбе – это мало с чем сравнимое богохульство. Когда мы добрались до отеля, Стэнтон облегченно перевела дух. Но избавиться от Эйба было не так-то просто. Какая-то добрая душа – Колин, что ли? – посадила его за наш столик, вероятно, решив, что нам приятнее будет находиться в обществе мороя, если это будет наш знакомый. Похоже, Эйба от души забавляла неловкость, которую у нас вызывало его присутствие, но это по-своему бодрило – иметь дело с тем, кто открыто признает натянутость наших отношений, а не делает вид, будто все в порядке.

– Здесь нет крови, – сообщил нам Эйб, когда подали ужин. Все мы, даже я, заколебались при виде курицы в соусе марсала. – Кровь тут можно найти только в виде напитка, да и то за ней придется идти в бар. Никто не собирается вами закусывать. Кормильцев разместили в другом помещении.

Но Иэн со Стэнтон все равно продолжали колебаться. Я же решила проявить смелость и приступила к еде. Может, вампиры и противоестественные создания, но толк в хорошей еде они понимают. Несколько секунд спустя остальные алхимики присоединились ко мне, и даже им пришлось признать, что еда и вправду очень хороша.

Когда тарелки опустели, Иэн храбро удалился, и у Стэнтон появилась возможность потребовать с меня доклад.

– Когда ты уезжала, там все было в порядке?

Насколько бы натянутыми ни были отношения, наша миссия – поддерживать стабильность в обществе мороев – не изменилась.

– Да, – сообщила я. – Все спокойно. Ничего подозрительного.

Моя личная драма ее не касалась. Потом я небрежно поинтересовалась:

– А как насчет Воинов Света? Есть ли какие-нибудь новости? Или про Маркуса Финча?

Стэнтон покачала головой.

– Нет, ничего. Но если мы что-нибудь узнаем, я непременно тебе сообщу.

Я вежливо улыбнулась в ответ, хотя и не испытывала особого доверия к ее словам. Мне не всегда нравились мои задания, но большую часть жизни я выполняла приказы, не задавая вопросов, потому что верила, что начальство знает, как будет лучше, и действует ради общего блага. Однако события последнего времени заставили меня усомниться в этом. Когда мы столкнулись с чокнутыми охотниками на вампиров, именующими себя Воинами Света, Стэнтон утаила информацию, решив, что мне ее знать не обязательно, поскольку она не требуется для непосредственного исполнения задания. Она потом похвалила меня за то, что я, как истинный алхимик, понимаю подобную политику, но на самом деле этот инцидент вызвал у меня бешенство. Я не желала быть ничьим орудием. Я могла понять жесткие решения, принятые в интересах дела, но я категорически не желала, чтобы меня использовали или подвергали опасности из-за «важной» лжи. Я посвятила свою жизнь алхимикам, искренне веря, что все, что они делают, и все, что они мне говорят, – правильно. Я думала, что имею какое-то значение и что они всегда заботятся обо мне. Теперь я в этом не уверена.

И все же… что я могу поделать? Я дала клятву алхимикам и несу на себе их знак. Нравится мне то, что они со мной делают, или не нравится, но выхода нет, потребовать у них ответа невозможно…

По крайней мере, так я думала, пока не узнала о Маркусе Финче.

А узнала я о нем совсем недавно. Однажды он встал на пути у Воинов Света, вступившись за одного мороя по имени Кларенс. Хотя обычно Воины охотятся только на стригоев, как-то раз одна их группа избрала своей мишенью Кларенса. Маркус заступился за него и убедил Воинов оставить Кларенса в покое. Я была почти уверена, что Кларенс выдумал эту историю, пока не увидела фотографию Маркуса.

И вот тут-то все запуталось окончательно. Похоже, Маркус перешел дорогу еще и алхимикам. На самом деле, Кларенс, как и один из Воинов, намекали, что когда-то Маркус был алхимиком, но более им не является. Я в это не верила, пока не увидела его фотографию. У него не было золотой лилии, но была другая, синяя татуировка, достаточно большая, чтобы скрыть под собою золотую.

Это открытие изменило мою жизнь. Я даже не предполагала, что такое возможно: нанести другую татуировку поверх столь могущественной золотой. И уж точно мне в голову не приходило, что кто-то может уйти от алхимиков или хотя бы просто пожелать этого, ибо наши цели вбиваются нам в голову практически с рождения. Как человек вообще мог подумать о том, чтобы отказаться от нашей миссии? Как он мог просто взять и покинуть организацию, перейти на нелегальное положение? Что же произошло, раз у него возникло такое желание? Может, нечто похожее на то, что случилось со мной?

И как ему позволили уйти?

Когда я спросила о нем, Стэнтон заявила, что алхимикам ничего не известно о Маркусе, но я знала, что это ложь. Стэнтон была не в курсе, что у меня есть его фотография. Пускай его новая татуировка достаточно велика, чтобы скрыть под собою лилию, но я видела, как она намеками проступает на коже, подтверждая, что Маркус действительно был одним из нас. А раз он нес на себе знак алхимиков, те его знали, сомнений быть не может. Они скрывали сведения о нем, и это заинтриговало меня еще сильнее. На самом деле Маркус, можно сказать, стал моей навязчивой идеей. Некий инстинкт твердил мне, что он – ключ к решению моих проблем, что он может помочь разгадать тайны и разоблачить ложь, которую скармливали мне алхимики. К несчастью, я понятия не имела, как его найти.

– Нельзя допустить, чтобы стало известно, чем ты занимаешься, потому будь очень осторожна, – добавила Стэнтон, как будто я нуждалась в напоминаниях. Между ее бровями пролегла морщинка. – Особенно меня беспокоит, что на свадьбу явился этот Ивашков. Мы не можем допустить, чтобы стало известно, что вы не просто случайные дорожные знакомые. Подобные мелочи способны поставить выполнение задания под угрозу!

– Нет-нет, – поспешно отозвалась я. – Насчет Адриана можете не беспокоиться. Он понимает, как важна наша работа, и никогда не сделает ничего такого, что могло бы ей угрожать.

Вернулся Иэн, и мы закрыли эту тему. Ужин вскоре сменился танцами. Атмосфера стала более непринужденной, и морои стали подходить знакомиться с нами. Я чувствовала себя почти такой же популярной, как молодожены. Иэну пришлось пожать столько рук, что в конце концов он освоился. Как бы неуютно ни было моим спутникам, я уверенно могла заявить, что данная затея достигла своей цели – улучшить отношения между алхимиками и мороями. Несомненно, Стэнтон с Иэном не были готовы подружиться ни с кем из мороев, но они определенно приятно удивились тому, как много мороев оказались дружелюбно и доброжелательно настроены по отношению к ним.

– Я рад, что нам выпала возможность побыть вместе, – заявил мне Иэн, когда в нашем взаимодействии с общественностью случилась передышка. – С нашей работой это так трудно, правда? Я сейчас в Сент-Луисе, в архиве базы. А ты?

Главное в обеспечении безопасности Джилл – соблюдение секретности.

– Я на задании, точнее сказать не могу. Ну, ты сам понимаешь.

– Конечно-конечно. Просто понимаешь, если ты как-нибудь захочешь заглянуть в гости… я бы тебе показал окрестности.

Его безрассудство выглядело почти что милым.

– Например, во время отпуска?

– Ну, да. То есть нет. – Иэн не хуже меня знал, что у алхимиков неважно с отпусками. – Но я имел в виду, что они проводят все праздничные службы. Если ты как-нибудь решишь посетить службу, дай мне знать.

Священники алхимиков всегда устраивали особые рождественские служения во всех наших базах. Некоторые семейства алхимиков придавали особое значение ежегодному посещению этих служб. Я же – с вынужденными прыжками туда-сюда из-за заданий – некоторое время вовсе там не бывала.

– Буду иметь в виду.

Иэн надолго умолк, потом, запинаясь, произнес:

– Знаешь, я бы пригласил тебя танцевать, если б мы не были в таком нечестивом собрании.

Я изобразила улыбку.

– Конечно. Кроме того, мы здесь по делу. Мы должны сосредоточиться на создании хороших отношений с ними.

Иэн собрался было что-то ответить, но его перебил знакомый голос.

– Мисс Сейдж!

Мы подняли головы и обнаружили, что над нами возвышается Адриан, столь эффектно выглядящий в своем синем наряде. Лицо его было воплощением безукоризненной вежливости и сдержанности, а это означало, что сейчас может случиться катастрофа.

– Рад снова видеть вас, – произнес Адриан. Он произнес это так, словно мы виделись давно, и я одобрительно кивнула. Как я заверяла Стэнтон, Адриан понимал, что излишняя фамильярность между нами могла бы создать след, ведущий к Джилл. – Я слышал, вы говорили о создании хороших отношений?

Я лишилась дара речи, и отвечать пришлось Иэну.

– Совершенно верно. Мы прибыли сюда, чтобы сделать взаимоотношения наших народов более дружескими.

Однако тон его был откровенно недружелюбным.

Адриан кивнул с самым серьезным видом, как будто не заметил враждебности Иэна.

– Прекрасная идея! И в знак нашего совместного будущего… – Выражение лица у Адриана было самое невинное, но в глазах плясали слишком хорошо знакомые лукавые огоньки. Он протянул мне руку. – Позвольте пригласить вас на танец!

Глава 4

Я оцепенела. Я не решалась открыть рот – из боязни сорваться.

О чем он вообще думает?! Даже если позабыть про сложности наших взаимоотношений, это абсолютно непростительно, подходить с таким предложением ко мне в присутствии других мороев и алхимиков! Возможно, в Палм-Спрингсе, где обстановка в кругу друзей чуть более непринужденная, просьба показалась бы не настолько бредовой. Но здесь?! Он рисковал показать, что мы знакомы, и тем самым поставить под удар Джилл. А еще – немногим лучше! – это могло намекнуть на его отношение ко мне. Хотя я и утверждала, что не испытываю к нему ответных чувств, на самом деле история зашла достаточно далеко, чтобы создать мне значительные неприятности среди алхимиков.

Все эти мысли лихорадочно теснились в голове, но их внезапно изгнала одна, самая тревожащая. Хорошему алхимику не положено волноваться о подобных вещах. Хороший алхимик просто пришел бы в ужас от вставшей перед ним непосредственной проблемы – перспективы танцевать с мороем. Необходимости прикоснуться к вампиру. Осознав это, я быстренько изобразила негодование, надеясь, что это выглядит достаточно убедительно.

К счастью, все вокруг были чересчур шокированы, чтобы присматриваться ко мне. Далеко же зашло улучшение отношений! На лицах Стэнтон с Иэном, что вполне закономерно, читалось живейшее отвращение. Находившиеся вокруг морои, хоть и не были потрясены, но их явно поразило такое нарушение этикета. И все же я поймала несколько взглядов, говорящих, что морои не слишком удивлены столь эксцентричной выходкой Адриана Ивашкова. Я не раз видела подобное – когда его поведение вызывало лишь пожатие плечами. «Ну что с него возьмешь, это же Адриан!»

Первым дар речи вернулся к Иэну.

– Она… нет! Она не танцует!

– Но почему? – Адриан с самым жизнерадостным и скромным видом обвел нас взглядом. – Ведь мы же друзья, не так ли?

Эйб, которого нелегко было шокировать, наконец преодолел изумление.

– По-моему, ничего такого страшного в этом нет, – неуверенно произнес он. Эйб знал, что мы с Адрианом знакомы, но, несомненно, предполагал, что мне свойственны обычные «пунктики» алхимиков. Как показал сегодняшний вечер, большинству алхимиков с трудом давалось даже рукопожатие с мороями.

Стэнтон, похоже, одолевала внутренняя борьба. Я знала, что, с ее точки зрения, это приглашение совершенно бредовое, но она по-прежнему осознавала необходимость держать лицо. Стэнтон сглотнула.

– Возможно… возможно, это было бы неплохим жестом.

Она бросила на меня сочувственный взгляд, словно говорящий: «Иногда приходится кем-то жертвовать».

Иэн стремительно развернулся к ней.

– Вы что, с ума сошли?!

– Мистер Янсен! – одернула его Стэнтон, умудрившись вложить в само имя строгое предупреждение.

Все взгляды скрестились на мне: присутствующие поняли, что в конечном итоге решать мне. Я даже не знала, то ли мне следует возмущаться, то ли пугаться, а мысль о танце с Адрианом вызывала оба эти чувства. Я снова встретилась взглядом со Стэнтон и медленно кивнула.

– Ну да. Конечно. Улучшение отношений.

Иэн побагровел, но очередной свирепый взгляд Стэнтон заставил его промолчать. Пока Адриан вел меня к танцплощадке, я слышала, как морои перешептываются насчет «этой бедной девушки-алхимика» и про то, что «он временами просто непредсказуем!».

Адриан положил руку мне на талию, безукоризненно пристойно, держась на приличном расстоянии. Я старалась не думать о прошлом разе, когда я была в его объятиях. Невзирая на дистанцию между нами, наши руки все равно были сомкнуты, а позы оставались интимными. Я очень остро ощущала каждую точку своего тела, с которой соприкасались его пальцы. Прикосновение Адриана было легким и деликатным, но словно несло в себе необычайный жар и напряженность.

– О чем ты думал?! – выпалила я, как только заиграла музыка, стараясь не обращать внимания на прикосновения Адриана. – Ты понимаешь, в какие неприятности можешь меня втянуть?!

Адриан ухмыльнулся.

– Да брось! Они все сейчас тебе сочувствуют. После танца с презренным, нечестивым вампиром тебя причислят к лику мучеников. Настоящая гарантия работы для алхимика.

– Ты же вроде как не собирался давить на меня насчет… насчет этого… ну, сам понимаешь!

Адриан снова напустил на себя невинный вид.

– Разве я сказал хоть слово об этом? Я просто попросил у тебя один танец, в качестве политического жеста, только и всего. – Он сделал паузу для пущего впечатления. – Похоже, как раз ты никак не можешь выбросить «это» из головы.

– Прекрати извращать мои слова! Это… это все неправильно!

– Ты бы видела, как эта особа, Стэнтон, на нас смотрит! – весело заметил Адриан, глядя мне за спину.

– На нас все смотрят, – буркнула я. Не то чтобы весь зал застыл, но определенно некоторое количество любопытных зевак глазели на невероятное зрелище: танцующих вместе мороя и человека, мало того, алхимика!

Адриан кивнул и закружил меня в танце. Он оказался хорошим танцором, что, впрочем, неудивительно. Да, наглец, да, нахал, но двигаться он умел. Возможно, у элиты мороев принято обучать подрастающее поколение танцам. Или, может, он от природы хорошо владел собственным телом. Тот поцелуй определенно свидетельствовал о немалом таланте…

Блин! Адриан прав. Действительно именно я не могу выбросить из головы «это».

Адриан же, не подозревающий о моих мыслях, снова взглянул на Стэнтон.

– Она здорово смахивает на генерала, отправившего свою армию на самоубийственное задание.

– Приятно знать, что ей не все равно! – огрызнулась я. На мгновение я даже позабыла свои танцевальные невзгоды, с негодованием вспомнив принцип Стэнтон: знать только необходимое.

– Я могу прижаться к тебе теснее, если хочешь, – предложил Адриан. – Исключительно ради того, чтобы проверить, насколько ей не все равно. Ты же знаешь, я всегда готов оказать тебе подобную помощь.

– Да, ты умеешь поддержать товарища, – бросила я. – Если подвергнуть меня опасности – это ради высшей цели, тогда, Стэнтон, возможно, будет не против твоих вольностей.

Самодовольная ухмылка Адриана поблекла.

– Она что-нибудь узнала насчет того парня, которого ты ищешь? Как там его, Мартин?

– Маркус, – поправила я и нахмурилась. Нежелание Стэнтон что-либо рассказывать все еще меня беспокоило. – Она по-прежнему утверждает, что ничего не знает о нем, а я не могу на нее давить, иначе она меня заподозрит.

– Я придумал способ найти его, – заявил Адриан. Я бы решила, что он шутит, не говори он столь серьезно.

– Ты? – переспросила я.

Алхимики располагали массой сведений, добываемых через разнообразные агентства и организации. Я прочесывала их уже несколько недель. Вряд ли Адриан доберется до чего-то мне неизвестного.

– Ну да. У тебя же есть его фотография, верно? Почему бы тебе не применить то же заклинание, что и той ночью? Определить его местонахождение.

Я была настолько поражена, что едва не споткнулась. Но Адриан поддержал меня, не дав упасть. Это движение заставило нас сблизиться, и я содрогнулась. Напряжение между нами начало нарастать, и я осознала, что рядом оказались не только тела наши, но еще и губы.

Мне непросто было говорить, и из-за ощущений, порожденных близостью Адриана, и потому, что потрясение от его слов все еще не прошло.

– Это… вау!.. недурная идея!

– Ага, – согласился Адриан. – Сам себе поражаюсь.

И действительно, обстоятельства те же самые, что и с розыском сестры мисс Тервиллингер. У меня имелась фотография, к которой требовалось применить заклинание. Разница заключалась в том, что с заклинанием мне придется управляться самой. Это сложный раздел магии, но я знала, что уроки мисс Тервиллингер мне помогут. Хотя самостоятельная работа с заклинаниями подобного рода была сопряжена с моральной дилеммой. Моему сознанию было легче примириться с использованием магии, если у меня создавалось ощущение, что меня к этому принудили.

– Я смогу попробовать только в следующем месяце, – сказала я, мысленно перебирая заклинания из книги. – То есть фото у меня с собой, но это заклинание можно применять лишь в полнолуние. Нынешнее сегодня заканчивается, а я не смогу вовремя добыть все компоненты.

– Что тебе нужно?

Я перечислила, и Адриан, кивнув, пообещал все достать.

Я фыркнула.

– Где ты собираешься взять анис и иссоп посреди ночи, в этом городе?

– Этот город битком набит необычными магазинчиками. Есть несколько лавочек травников, делающих духи и мыло из всего, что только в голову взбредет. Гарантирую, там найдется то, что тебе нужно.

– А я гарантирую, что они сейчас закрыты.

Адриан снова эффектно закружил меня; я идеально вписалась в разворот.

Песня окутывала нас. Время текло быстрее, чем мне казалось. Я позабыла о зеваках. Я даже позабыла, что танцую с вампиром. Я просто танцевала с Адрианом, и это казалось совершенно естественным и не вызывало никаких неприятных чувств, пока мне удавалось не думать о зрителях.

У Адриана снова сделался плутоватый вид.

– Не волнуйся. Я найду хозяйку и уговорю ее сделать исключение.

Я застонала.

– Нет! Никакого принуждения!

Принуждение – так называлась способность вампиров навязывать свою волю другим. Она имелась в некоторой степени у всех вампиров, а у тех, кто мог использовать стихию духа, так даже в излишке. Большинство мороев считало принуждение аморальным. Алхимики считали его грехом.

Песня закончилась, но Адриан не сразу отпустил меня. Он придвинулся еще чуть ближе.

– Ты хочешь отложить поиски Маркуса еще на месяц?

– Нет, – пришлось признать мне.

Губы Адриана находились так близко, что я чувствовала его дыхание.

– Значит, встречаемся в два ночи у черного хода отеля.

Я слегка кивнула, и Адриан отступил, отпуская мою руку.

– Вот последний знак хороших отношений.

С поклоном, словно бы сошедшим прямиком со страниц романа Джейн Остин, Адриан указал на бар и громко произнес:

– Благодарю за танец! Позвольте предложить вам что-нибудь выпить?

Я молча последовала за ним. При мысли о том, что мне нужно будет сделать через ближайшие два часа, у меня голова шла кругом. У бара Адриан поразил меня, заказав имбирную газировку.