Пусть будет как есть. Беседы в Бомбее. 2010–2011

С.: Это похоже на то, как глубокий сон нельзя вообразить без осознавания?

К.: Ты можешь говорить о глубоком сне, поскольку все еще есть осознавание. Но в глубоком глубоком сне нет даже осознавания.

С.: А сновидения есть?

К.: Я здесь говорю? Или писаю на ветру? Ты лучше поезжай в Пуну и занимайся там в каких-нибудь тантрических группах. Иногда я советую людям сперва заняться чем-нибудь другим…

С.: Для этого я слишком ленива.

К.: Хорошо, что никто не способен понимать, Что это такое. Не существует никакого возможного способа понимания Того. Поскольку в тот момент, когда бы ты понял, «тебя» бы уже там не было. И что бы ты ни делал, ты стараешься против этого. Из того, во что ты сейчас веришь. Верующий тотчас хочет даже это сделать системой верований.

С.: Так что все это бесполезно?

К.: Это не бесполезно. Для кого? Это прекрасно! Это То, что ты есть, это Твоя реализация Того, что ты есть, а следующее – это следующее. И как предыдущее не приносило, так и следующее не принесет Того, что ты есть. Чудесно! Так что все это пусто. Все это пфф – следующий глоток кофе. Следующее, следующее, следующее. Вылетает следующее слово, и ничего не говорится, и происходит следующее слушание и случается следующая картина – и ничего не происходит.

С.: Базисный ноль.

К.: Да, Ты – ноль ноля. Ты То, что называют безосновной основой, безосновностью. Ты даже не источник, так что зачем Тебе беспокоиться о том, что из Тебя не происходит? Из Тебя никогда ничего не происходит! Ты никогда ничего не создавал. В Том, что ты есть, нет никакого творца. Ты – даже не источник. Ты даже не можешь говорить, что Ты – источник. Чего? Кто может говорить, что он – источник? Кто претендует на то, чтобы быть источником? Источником чего? Так что же делать?

С.: Делать нечего! Это одно из худшего, что вы продолжаете повторять: «Что делать?»

К.: Нет, «что делать?» не означает, что делать нечего. Это просто «что делать?». Все, что ты делаешь или не делаешь, не…

С.: …приносит.

К.: Чего бы то ни было. «Что делать?» не означает, что «ты» ничего не можешь делать. «Бедный я, я ничего не могу делать!» Я говорю не о том! Я говорю о Всемогущем, который говорит: все, что делается или не делается, не может делать Меня более всемогущим. Я не говорю здесь с каким-то бедным «я», боже сохрани! Видишь, ты можешь понимать это только неправильно. Даже когда я говорю «что делать?» ты понимаешь это как «я ничего не могу делать». Я никогда этого не говорил. Это вроде: «Карл сказал, что ты ничего не можешь делать!» Это вроде: «Рамеш [Балсекар] сказал, что у меня нет свободной воли». Я думаю, он никогда не говорил этого никому. Но вам приходится это неправильно понимать, поскольку вы хотите выживать. Вы интерпретируете это по-своему, так что вы можете просто снова делать это по-своему. И тогда вы можете заявлять: «По моему пониманию, я это сделал!», «Это было мое самоотречение!», «Мое служение!» Что за идея! Поэтому Я говорю не с этим бедным маленьким обманщиком. «Критическое положение, критическое положение, бедный я, бедный я!»

С.: Вы не говорите с этим, но это – то, что это слышит.

К.: Нет. Никогда не было никакого воображаемого «я», которое когда-либо что-то говорило или что-то слышало. Как может воображаемый объект что-то делать?

Как объект сновидения может хотя бы слышать? Как объект сновидения может переживать? Как может переживать камера? Можно ли действительно говорить, что камера переживает то, что она записывает? Можешь ли ты это сказать? Но ты это заявляешь! Что я говорю с камерой и думаю, что камера что-то понимает.

С.: Но можно говорить, что есть впечатление понимания.

К.: Нет даже впечатления камеры. Камера – это чистая энергия. В Реальности нет даже камеры. Чистая энергия, жизнь проявляет себя как камера, записывающая что-то ненужное. Даже камера по своей сути – То, что она есть. Но я не ожидаю, что камера это понимает. И камере не нужно понимать, что она – не камера. Она даже не знает никакой камеры.

С.: Камера не наделена интеллектом, в то время как человек наделен…

К.: Даже человек не наделен! Ты действительно думаешь, что у людей есть интеллект? Ты действительно в это веришь? Ты действительно думаешь, что обладаешь сознанием?

С.: У нас есть так называемый мыслящий ум…

К.: У людей есть мыслящий ум? Подумай об этом! У кого есть что? Кто чем обладает? Скажи мне! Какой фантом чем обладает? Что принадлежит тебе? Ты обладаешь сознанием? Бедное сознание, которое может тебе принадлежать! Я бы просто уничтожил это сознание, которое могло бы принадлежать тебе!

С.: Вопрос был потому, что Рамеш часто говорил: человек обладает интеллектом, который есть то, что вызывает идеи.

К.: Ты утверждаешь, что существуют люди и что они обладают сознанием. Я не вижу никаких людей, которые могли бы чем-либо обладать.

С.: Но существует сознание, и именно поэтому вы живы…

К.: Но это еще вопрос, кто здесь живой? Где существа? Где существа в Реальности? В той реализации, возможно, есть переживания существ, но как могут переживания чем-то обладать? Сознание, разыгрывающее из себя человеческое существо, не становится человеком. Или становится? Так существуют ли люди или нет?

С.: Нет.

К.: Тогда кто чем обладает? Владеет ли сознание человеческими существами или люди обладают сознанием? Всегда есть эта маленькая хитрость. Сознание играет человеческое существо. И посредством этого ничего не утрачивается. И ничего не приобретается посредством не-бытия человеческим существом. Но ты воображаешь, что у тебя есть сознание, – это выворачивает все наизнанку. Это маленькое больное место – что ты что-то имеешь. Что ты заявляешь, что обладаешь сознанием – ты делаешь его двумя сознаниями.

С.: Сознание есть…

К.: Где?

С.: В шести миллиардах…

К.: Разве у сознания есть место? В «чем-либо» нет никакого сознания! Как сознание может быть в «чем-либо»? Что могло бы вмещать сознание? Вместилище было бы отличным от сознания. Только подумай о том, что ты говоришь! Как что-то может содержать сознание? Как оно может содержать что-либо?

С.: Не так ли, что все, что мы можем говорить, можно отрицать? Так что для всего, что существует, есть его отрицание. Отрицание отрицания – это единственно подлинное, и это тоже неправда. Так что же говорить? Ничего!

К.: Ему никогда не нужно быть подлинным. Кому нужно быть подлинным? Кто создает это чертово понятие бытия подлинным?

С.: Так любое понятие…

К.: Нет никакого понятия! Покажи мне понятие! Где понятие?

С.: Пока я говорю…

К.: Нет никакого «пока»! Кто говорит «пока»?

С.: Никто.

К.: Никто? Кто этот никто?

С.: Я – никто.

К.: Это удивительно! Что бы она ни говорила, она все глубже и глубже погружается в дерьмо! Ты как будто плаваешь в дерьме, и тогда ты стараешься держать свой рот над дерьмом. Но дерьмо – это то, что ты есть! И ты думаешь, что должен держать свою голову поверх дерьма. Я бью любого, кто высовывает свою голову из дерьма!

С.: Хорошая аналогия!

К.: Потому что дерьмо – это чит[5]. Между чит и дерьмом нет никакой разницы. Но ты хочешь быть наверху дерьма, ты – господин дерьма. Так что в любой момент, когда ты хочешь владеть собой, управлять собой, ты – господин дерьма. Дерьмовый господин. Дерьмо случается. И случается только дерьмо. Потому, что То, что ты есть, никогда не случается. Но даже осознавать это – уже слишком много, уже дерьмо. Фантастика!

С.: Значит, мы приходим сюда, чтобы быть господами дерьма?

К.: Нет, господа дерьма приходят, и я говорю им: «То, чем вы стараетесь овладеть, – дерьмо». И вы – дерьмовые господа. Потому что вы – господа неведения. Потому что не существует господина в Знании. И все, господином чего вы можете быть, – дерьмо.

С.: Вчера кто-то спрашивал меня о том, что вы говорили. Возможно, это удачная фраза! А что вы за учитель? Так что теперь мы будем говорить, что вы – учитель дерьма!

К.: Я бы никогда этого не заявлял – вы заявляете, вы говорите мне, кто я. Всякий говорит мне, кто я. Не имею понятия! Вот почему только так называемые ученики создают учителей. Учителя не знают никаких учителей. Есть только ученики, которые верят в дерьмо, и потому они – рабы дерьма. Но учитель всегда говорит им, что никакого «учителя» нет, нет никакого «господина». Что еще он может делать? Но рабу нужен господин. И для раба даже дерьмо достаточно хорошо.

С.: У меня есть для вас определение: вы господин тьмы, которую мы надеемся держать скрытой.

К.: Я хочу ставить тьму над светом. Я – не Люцифер, чтобы тебя просвещать. Я показываю тебе, что даже свет – это дерьмо, это тьма. Потому что по сравнению со Светом, которым Ты являешься, даже свет темен. Слишком темен для Тебя. Потому даже осознавание – это недостаточное осознавание для Того, что ты есть. Так что быть светом, не зная света, – вот свет. Но свет, который ты можешь знать, это только его тень, просто тень.

Осознавание – это тень Того, что ты есть. Вся веданта – это Твоя тень. Ты не можешь избавляться от нее, вот и все. Веданта – Твоя тень, но Ты – свет, который реализует Себя посредством веданты, посредством этой тени, поскольку То, что является светом, никогда не может осознавать свет, никогда не может знать Себя. А свет, который Оно может знать, – это осознавание света, но не То, что есть свет. Я могу повторять это снова и снова…

С.: Вы говорите ни с кем…

К.: Я говорю с Тем, что является тьмой, с Ней самой. Поэтому я говорю со Светом, который никогда не знает Света. Есть только Самость! Есть только То, что никогда не знает само Себя. И вот в действии, в свете, и вот в вибрации Оно влюбляется в какое-то Свое отражение, в какую-то Свою тень. И тогда Оно становится тенью. Что я могу делать с Тем, что я есть, верящим, что Оно – тень? Даже вера в осознавание – это тень. Что я могу делать? Я лишь могу его шлепать: «Давай, пробуждайся от этого занятия пробуждением! Пробуждайся от пробуждения! Пробуждайся от пробужденное™». Потому что То, чем ты являешься, никогда не бывает пробужденным. И никогда не существует никакого переживания пробужденности, того, что ты называешь «пробужденностью». Это даже не пробужденность.

С.: Есть ли цельное состояние, в котором имеют место моменты?

К.: Ничто не имеет места. В Том нет никаких мест, ничто не имеет места, нет никаких здесь и сейчас, нет даже этого момента – нет ничего, что бы ты ни мог вообразить. Это абсолютное отсутствие любого присутствия любой воображаемой идеи или не идеи или любого чувственного переживающего. Это абсолютное отсутствие любого присутствия – то есть только Присутствие – это единственное Присутствие, которое не имеет никакого присутствия. Так что присутствие, которое ты можешь переживать, – это уже слишком много. Это не слишком много, но там, где начинается присутствие, Ты кончаешься. Там, где начинается переживание присутствия, кончается То, что является абсолютным Присутствием. Поскольку присутствие осознающего, присутствие видящего уже вторично. Поэтому присутствие чистейшего Я, идеи Я, Я-свидетеля – даже Я-свидетеля – это тень Того, что ты есть. Ты – ни свидетель, ни свидетельствуемое, ни свидетельствование и ни то, что может быть свидетельствуемым. Ты – То, что есть То. Но То не знает Того. Но свидетель, знающий, что бы знающий ни знал или не знал, никогда не может этого давать. Поэтому знающий, который отличается от того, что он знает или не знает, создает или не создает, никогда не может становиться Тем. Поскольку он уже То. Он не отличается от Него. Нет никакого становления Им. Ты – видящий, который не отличается от того, что видится, в истинной природе.

Но для Него самого – это тьма. Так что для Того, что ты есть, все, что бы ни переживалось, – сон. Но все равно он не отличается от Того, что ты есть. Единственный сон – это то, что Ты пытаешься находить самого Себя в том, что Ты воображаешь, и это делает Тебя воображаемым бедным «я». Есть страдание воображения – воображать, что Тебя можно воображать. И тогда Ты – в том ничтожном «я». И Ты не можешь этого избежать. Вот так шутка! Всемогущее, То, что является абсолютной Энергией, чувствующее Себя бессильным. И Ты не можешь этого избежать. Даже в переживании собственного бессилия Ты – То, что ты есть. Потому что это будет случаться. Это один способ переживания самого Себя. Переживание Себя как кого-то, кто рождается и теперь имеет тело и все такое, и все это есть момент за моментом. Но я полностью отрицаю, что кто-либо рождается посредством этого переживания рождения. Никто никогда не рождается и ничто никогда не рождается. И Жизнь никогда не рождается, и Ты есть То. Так что ни в каком переживании Ты ничего не утрачивал и теперь не можешь вернуть это обратно. Так что же я могу делать?

С.: Чтобы познавать что-либо, тебе нужен познающий?

К.: Ему нужен познающий.

С.: Но вы говорите, что это предшествует познанию? И что неверно даже говорить: «ты есть То», поскольку в Том нет никакого «тебя»?

К.: Нет никакого «меня» и нет никакого «тебя», нет никого, кто может объявлять себя Тем. Поскольку в Нем нет никакого объявляющего. В том абсолютном владении, бытии Тем, что есть, нет никого, кто им владеет. Вот почему: кто свидетельствует свидетеля? Кто видит видящего? То, которое есть абсолютный Видящий, уже должно быть, чтобы видеть видящего. Так что Я «я» уже должно быть до того, как может переживаться «я».

С.: Вот почему это Абсолют?

К.: Это Абсолют, который никогда не может что-либо приобретать или утрачивать. Абсолютно. Поскольку Он уже – То, что есть. Он не может становиться больше или меньше. И поскольку Ты есть То, в любой момент Ты реализуешь Себя-самого. Следующее – это просто реализация, но ты никак не можешь реализовать То, что реализовывает Себя в той реализации. И в этом нет никакой потребности. Не требуется никакой реализации. А то, чему нужно становиться реальным, нереально, вот и все. То, что ты есть, никогда не голодно. И ресторану, который предлагает тебе это меню реализации, нечего предложить. Твое удовлетворение – это твоя Природа. Но ничто из этого – никакие переживания – не могут делать Тебя более удовлетворенным. И только то, что думает, что оно голодно, может становиться удовлетворенным. Но Ты никогда не был голоден, никогда ничего не жаждал, вот в чем проблема. Ты не можешь находить никого, кто жаждет чего бы то ни было. Ты можешь находить тело, которое голодно, ты можешь находить ум, который голоден, ты можешь находить фантом, который жаждет стать реальным. Это ты можешь находить. Но ни в чем из этого ты никогда не можешь находить То, что ты есть.

С.: Нет никакой нужды находить?

К.: Это я и говорю. Поскольку Ты никогда не утрачивал То, что ты есть, Тебе не приходится получать это обратно. Но я все равно говорю, что есть переживание забывания. Но в переживании забывания нет никого, кто забывал себя.

С.: Так что это не имеет значения?

К.: Это никогда не имело значения. В забывании никто не забывает. Поскольку ты не можешь забывать, что ты существуешь. Чтобы могли быть забывание и тот, кто забывает, Ты должен существовать. И потом есть вспоминание забывания. Так что поскольку есть забывание, есть его противоположность – вспоминание. Но в забывании никто не забывает и в вспоминании никто не вспоминает. Поэтому все равно случается забывание и случается вспоминание. Есть это «я кто?» а потом «кто я?». Но посредством «Я кто?» никто не уходил, и посредством «Кто я?» никто не возвращается. Так что Ты никогда не уходил, Ты не можешь идти домой. Но у Тебя все равно есть переживание ухода. Но никто не уходил посредством переживания ухода. И никто не идет домой посредством переживания хождения домой. Никогда не было никого, кто уходил. Откуда? Ты существуешь, и даже для того, чтобы говорить: «Я не знаю», Ты должен знать, что ты не знаешь. Даже если Ты говоришь: «Я не есть», Ты должен быть. Это основная мысль Рамакришны – даже если Ты можешь утверждать, что не существуешь, Ты должен быть. И то абсолютное Существование есть, несмотря на все, что бы ты ни говорил или делал. Но страдать о Себе – это сон. Это действительно неведение. Да ладно! Это шутка! В действительности это похоже на комедию – Божественное, страдающее о Божественном. Но это случается. Посмотри! Этого невозможно избежать. Даже этого переживания нельзя избежать. Но даже посредством этого страдания нельзя найти «я». Есть переживание страдания, но кто страдает в страдании? Тебе приходится говорить – «я». Но «я», что такое «я»? Часть страдания. Страдание начинается с «я» в плохих обстоятельствах. Плоха вся обстановка. Поскольку есть «я», поскольку есть разделение, есть ум, время, и все это – страдание. И это то, как Ты реализуешь Себя. Или то, как Реальность реализует Себя. Как переживающий, который отличается от того, что он переживает. От любящего, который отличается от своего Возлюбленного. И это – страдание, и есть страсть. Поскольку из страдания происходит страстное желание выбраться из страдания. Так что Ты всегда и постоянно испытываешь достаточно страстное желание попробовать от него избавиться. Но ты не можешь находить в нем сострадания.

Где сострадание? Как может быть сострадание в двух? В этом воображаемом разделении, в этой любовной связи, как может быть сострадание? Когда любящий отличен от возлюбленного, как может быть сострадание? Когда нет никакого любящего и никакого возлюбленного, сострадание есть, но им никто не обладает. Есть сострадание, твоя Природа, но состраданием нельзя обладать. Это неистощимое сострадание, никогда, никогда не налицо. Но то относительное сострадание, которое ты показываешь другим, – это только жалость. Когда между тобой и другими есть различие, ты можешь только показывать жалость, потому что ты жалеешь самого себя. А когда есть тот, кто жалеет себя и жалеет других, где в этом сострадание? Невозможно! Так что даже учитель жалостлив. Даже учитель достоин сожаления. Даже учитель, знающий учителя, будучи учителем – это жалкий учитель. Возможно, ему сперва следует встретиться непосредственно со своим учителем, чтобы избавиться от своего «учителя». А потом – прочь от этого жалкого учителя, имеющего жалких учеников, – Боже мой! Какая жалость. И потом из этой жалости ты ожидаешь блаженства. Ананда. Та Ананда происходит из того чего? Страдания? Ты ожидаешь Ананду в страдании? Так что ты всегда ищешь не там. Ты можешь только искать не там. И я сижу здесь: будь счастлив, что ты можешь только находить не те места и не те находки. Не то, не то, не то, не то. Ложный поиск, ложное нахождение, ложное ненахождение – это ни то, ни то – это мне нравится! Ни так, ни этак, ни как ты не можешь обретать То, что ты есть. Будь счастлив! Не то, что ты не должен быть счастлив, – что Ты даже не знаешь счастья! Счастье, которое можно знать, – это дерьмовое счастье. Оно никому не нужно. И будь счастлив, что никогда не было никого, кто был реализовавшим. Никто никогда не реализовывал свою истинную природу. Потому что нет никакой проклятой истинной природы, поскольку даже идея «истинной природы» – ложь. Истинная природа! Мать ее так! Простите. Я виноват?

С.: Нет!

С.: Вы просто осознали, что находитесь в Индии, вот и все!

С.: Вы действительно показываете нам зеркало.

К.: Да, я могу только отражать. Я никогда не сомневаюсь в том, что оно говорит. Это всегда ложно. Никто не может сомневаться в том, что может быть сказано больше, чем То, что я есть. Поэтому Мне не нужен кто-то, сомневающийся в том, что я говорю, поскольку Этот сомневается в этом уже больше, чем может сомневаться кто угодно еще. Поэтому это несомненность – все, что бы ни происходило из этой несомненности, сомнительно. Так что несомненность порождает сомнения, поскольку То, что есть несомненность, не может быть порождено. Так что же? Делает ли это Тебя другим? Ты можешь высказывать только то, что не То, что ты есть. Поскольку То, что ты есть, не может быть высказано. Нет никакой «душераздирающей искренности». Кому это нужно? Есть только «душевыплевывающая искренность».

Так что же насчет твоего сознания? Мне всегда это нравится! «Я работаю над моим сознанием». Или сознание работает над тобой? Неясно, а? Я думаю, ни то, ни другое.

С.: Проблема в том, что все, что я скажу, на мгновение может звучать вполне разумно, а потом, после того как вы отвечаете, это превращается в чушь, а то, что говорите вы, звучит так верно. Это звучит так, будто оно вдруг становится совершенно очевидным. А все, что заявляю я с относительной точки зрения, звучит как дерьмо.

К.: Так и должно быть, поскольку ты хочешь это ухватить, ты хочешь это иметь. Поэтому когда ты хочешь этим обладать, ты сразу делаешь это дерьмом. Из того, что я говорю, на что никто никогда не притязает, ты делаешь дерьмо, просто притязая на это. Ты мастер дерьма. Несомненно. Потому, что ты хочешь это иметь. Для себя. Ты делаешь это дерьмом. Ты делаешь это чем-то, чем можно обладать. Ты делаешь некое понимание «своим» пониманием. Тогда это понимание становится дерьмом, поскольку только мастер дерьма нуждается в неком понимании. Понимание говорения, понимание слушания, нет никого, кто претендует та то, что услышал это или где-то сохраняет. Это нет нужды сохранять. Я не должен думать перед тем, как Я говорю, безусловно нет. Я не мог бы даже пытаться. Я слишком ленив для этого. Но ты думаешь перед тем, как ты подумал, что ты думаешь перед тем, как ты думаешь. Происходит дерьмо. Так что если это даже доля секунды после того, как ты думаешь, что ты думал то, что ты думал, это все еще ты думающий. Думание, думание, думание. Это притязание. Сборщик. А что может быть взято, что это может быть? Может ли кто-то забрать То, что является жизнью? Можно ли забрать То, что есть само сокровище? Обладать им? Все это собрание такого драгоценного понимания и глубоких прозрений – это что? Стоит не больше, чем пуканье на ветру для Того, что ты есть. Оно некоторое время воняет, а потом исчезает. Так что это маленькое «я» подобно пуканью, исходящему из Абсолюта. И это пуканье какое-то время воняет, может быть, 50 лет, 80 или сколько-то, но вонючка, который сам похож на маленький запашок, однажды исчезнет. Но Безвкусность, Отсутствие запаха твоей Природы, которое служит источником всех маленьких запашков, воняющих вонючек, эту Безвкусность никогда нельзя ощутить во всем этом. Твоя Природа – Безвкусность, ты не можешь ощущать вкус Того, чем ты являешься. Так что Ты – Безвкусность. И все, что бы Ты ни пробовал на вкус, пробующий – уже вкус. И все, что бы пробующий ни пробовал на вкус, горько по сравнению с Тем, что ты есть. Вот почему говорят, что Ты – сама Сладость. Все, что пробует на вкус пробующий, горько по сравнению с Безвкусностью, которой ты являешься, которая никогда не может пробовать на вкус саму Себя. Так что эта абсолютная Безвкусность, абсолютный Вкус, или всякое отсутствие кого-либо, кто пробует или не пробует на вкус что-либо, – это Сладость твоей Природы. Это сама Сладость. Но ты никогда не можешь ее переживать, поскольку все, что ты переживаешь, вторично. Это просто горечь. Это горько по сравнению с Тем, что ты есть. Потому что все это – пространство горечи, вся реализация горька по сравнению со Сладостью, которой ты являешься. Любой момент переживания, подобно каждому глотку кофе – закат, что угодно – это не Красота, это отражение Красоты. Он не отличается от нее, но Красоту, которой ты являешься, слава Богу, никогда невозможно переживать ни в каком ее отражении. Так что наслаждайся ей. Наслаждайся тем, что Ты не должен наслаждаться Собой ни в чем. И радость, которой ты являешься, невозможно находить или утрачивать ни в каком переживании. Я не говорю «не наслаждайся ей». Я просто говорю – наслаждайся всем, чем угодно. Так как все это – То, что ты есть. Но Красота, которой ты являешься, никогда не может переживаться ничем из этого ни в каком относительном смысле. Красота, которой ты являешься, есть всегда. Абсолютное переживание, которым ты являешься, никогда никогда. И то переживание никогда не может становиться больше или меньше посредством чего бы то ни было из этого: чем бы это ни было – веданта. Мне нравится веданта. Но опять же только потому, что она никому не нужна. Ее невозможно избежать. Но в ней никто не нуждается. Так что если ее невозможно избежать, то что делать? Это «что делать». Быть может, Ты пробовал все на свете, чтобы избежать реализации Себя, поскольку знаешь, что в любых попытках знать самого Себя есть страсть, есть страдание. Но Ты не можешь этого избежать. Так что есть абсолютное окончательное понимание: невозможно избежать самого Себя. Так что? Что делать? Тот Покой невозможно обрести. Он всегда был. Но посредством этого понимания, что невозможно найти тот Покой – Покой, который уже был, просто есть. Он всегда был, и твое внимание просто больше не обращается вовне, надеясь на что-то. Надежда может отпасть. Но вопреки тому, что ты пытаешься делать перед лицом этого. И это подобно описываемому в «Махабхарате» – «мне все равно», случающееся в аду[6]. Тогда больше нет никакого избегающего. И в отсутствии избегающего нет никакого ада. Ад есть только потому, что Ты хочешь чего-то избежать. Ты хочешь избежать самого Себя. Но это в той же мере Ты сам, как высочайшее сознание, или осознавание, или что угодно. Это. Не более и не менее чем то. Так было всегда. Момент за моментом. Следующий, следующий, следующий, следующий. Кадр за кадром. И тебя формирует То, что ты есть. Но кому интересно быть формируемым Тем, что он есть? Ты абсолютно формируем. Ты абсолютно обречен быть тем, что ты есть. И это То, чем ты являешься. Это Твоя абсолютная тюрьма. И Ты – единственный заключенный Своей собственной воображаемой тюрьмы. Так что же? Ты сам виноват в том, что лишен свободы – чем? Своим собственным воображением. Ха-ха. И Ты не можешь из этого выбраться, потому что никто не может выбраться из воображения, поскольку никто не находится в воображении.