Такси счастья

При встрече бывший муж держался холодно и отстраненно.

– Сереж, а зачем ты это сделал?

Удивительно, но он даже не смутился:

– А затем! Таких, как ты, надо учить!

Причем сказал это с марьванинской интонацией. Что-то такое даже от ее облика в нем мелькнуло. Понятно. Вопросов больше нет. Спасибо за урок!

Саша усмехнулась:

– Сережа, а ты найми для меня киллера, может, легче станет.

И разошлись.

Нет, она на него не обижалась. Списала в архив за давностью лет. И вообще, это дела давние и пыльные, и помянуты не к ночи лишь потому, чтобы объяснить, как так вышло, что Саша, будучи замужем за жителем столицы, собственной столичной жилплощадью не обзавелась.

Света не понимала, почему Саша до сих пор не купила себе квартиру? И на это Саше нечего было ответить. Ну не станешь же объяснять, что недвижимость в Москве дорогая, а деньги не на деревьях растут, и не у всех мужья депутаты от правильных фракций.

И на другой Светин вопрос: почему у Саши, как неожиданно выяснилось, нет никаких сбережений, она не знала что ответить. Прежде всего самой себе. А действительно, почему? И еще хороший вопрос: почему Сашу это стало волновать только сейчас, когда она осталась без работы и жилья? И на что уходило ее немаленькое жалованье? Ну, плата за аренду, зарплата домработнице, а все остальное? Есть у Саши хоть какое-нибудь имущество, что вот сейчас можно было бы продать и на вырученные деньги жить, пока не найдется работа?

Саша честно принялась составлять опись своего имущества. Это не составило труда и не отняло у нее много времени.

«Глупая ты женщина, Саня!» – сказала она себе, подытожив результат. Опись продемонстрировала, насколько однообразно Сашино имущество. Почти все оно состояло из одежды и косметики. Да, дорогой одежды и качественной косметики, тем не менее пользы от которых Саше в ее сложной жизненной ситуации никакой не было. Кому она продаст эти тряпки? Оглядев свои «богатства», Саша вздохнула: вот в какую дыру уходила львиная часть бюджета. Еще Марь Ванна упрекала ее в чрезмерных неразумных тратах, и, пожалуй, в этом она была права. Увы, стоит признать: Саша ужасная мотовка. Ей, как говорил герой Шукшина, «деньги жгут ляжку». Как только у нее заводились деньги, Саша их сразу тратила. Желательно на что-нибудь бесполезное.

Ну а как бороться с женской алчностью, когда все красивое блестит и манит? Хочется девушке иметь элегантную сумку? Не клеенку за три рубля, а такую респектабельную, правильную, за энную сумму денег. Сумка для женщины – не сумка, то есть предмет, куда можно складывать другие предметы, а фетиш. Престиж. Статус. И вот наконец ты купила первую в своей жизни приличную сумку, не «Биркин», конечно, но в свет выйти не стыдно. И что? Иметь одну сумку на все случаи жизни?! Моветон. Недостойно порядочной женщины. Ясен пень – сумок должно быть несколько. В идеале – много. На все случаи жизни. Для офиса. Коктейля. Клатч обычный и для особых случаев. Разных цветов. А еще делим на летние – зимние. Под туфли и автомобиль. Вот и получается, что только на сумки можно спустить целое состояние.

А кроме них, девушке требуется много чего. Не пойдешь же голой, прикрываясь сумкой? Есть еще одежда. Великая, между прочим, вещь. С ее помощью можно так замаскироваться, что легко сойдешь за красавицу. Умные женщины так и поступают. Правда, маскироваться под красавицу почему-то легче всего удается в дорогой, качественной одежде известных марок.

Кроме того, одежда, как известно, подразделяется на сезонную (вот не повезло нам, россиянкам, с климатом, – изволь раскошелиться и на зимний прикид, и межсезонный, и летние наряды), то есть подобрал ты себе верхний гардеробчик, путом и кровью заработанный, тут бы и порадоваться, успокоиться. Нет! Не станешь же, как проститутка, ходить в плаще, под которым ничего! Не поймут в офисе подобные сексуальные фантазии. Значит, нужны платья, блузки, юбки, джинсы и прочие дамские радости, к которым необходимо грамотно подобрать обувь. Удобную, и чтобы смотрелась «комильфо».

Пройдемся по списку дальше. Белье. Надо ли говорить, насколько поднимает самооценку дамы шикарное белье! Зайдешь в магазин – глаза разбегаются! Красота! Которая, впрочем, стоит недешево. Трусы в ассортименте всех расцветок и фасонов! Бюстгальтеры, формирующие грудь: кому прибавить – пожалуйста, кому уменьшить – не вопрос! Ну ладно, о белье можно говорить долго, поскольку хорошее белье – песнь песней.

Косметика. Жизненно необходима дамам от пятнадцати до бесконечности. Качественная, чтобы, по крайней мере, не испортить лицо. А у качественной декоративной косметики возможности безграничны, что хочешь можно изобразить – красавицу, роковую женщину, было бы время с утра лицо оформить и деньги на хорошую косметику.

Уходная косметика. Это вообще отдельная статья расходов, ведь лицо нам дано одно. Другого не дадут, и не просите. Значит, что?! Беречь. Как честь – смолоду. Кремы, косметички, манипуляции. Очень дорого.

Можно, конечно, творог на лицо наносить, втирать в голову яйца и от этого чудесным образом омолаживаться, но лично Саша в бабушкины сказки не верит.

Аксессуары. Такие маленькие, на первый взгляд совершенно несерьезные и бесполезные штучки, но стоят они серьезных денег. Кольца, браслеты, серьги. Нет, не подумайте, что Саша совсем заборзела – речь не идет о «лучших друзьях девушек» (знаем мы этих девушек, они на Рублевке живут), она – скромная, из народа, и на бижутерию согласна. Только хорошую. Ну Сваровски там…

И вот она зарабатывала, бедняжка, тратила, и, наконец, со всем разобралась: сумки, аксессуары, полный шкаф обуви и «звездный» сотовый телефон. Но ведь все это нужно периодически обновлять! Оно ж из моды выходит и занашивается! То есть вечная гонка в сфере потребления.

Кроме того, есть еще засада. Тело! Его же надо как-то поддерживать, обслуживать, раз уж дали в пользование. Как поэт вопрошал: «Дано мне тело. Что мне делать с ним?»

Что делать, что делать – питать! Водить к врачу. К счастью, Саша еще не дошла до состояния, что ей так уж необходимы врачи, и пока основные затраты приходятся на зубных. Но стоят они тоже… Ничего не поделаешь, приходится раз в полгода посещать стоматолога, потому что свежее дыхание облегчает понимание, это же ясно.

Кроме всего прочего, важно поддерживать тело в форме. Убегать от старости, гиподинамии и стресса. Желательно в хорошем спортивном клубе. Абонемент стоит столько, что лучше не знать.

Не спешите укоризненно поджимать губы, мол, «зажравшаяся паразитка!» Саша оной более не является – кризис приблизил ее к народу! Абонемент в дорогой фитнес-центр закончился на днях, а на новый, учитывая нынешние обстоятельства, у нее нет денег.

Ну вот, все вышеперечисленное – это дела типично бабские, но помимо данных трат имеются иные запросы. Театры, концерты и вообще светская жизнь тоже требуют финансовых вливаний, но самая главная статья расходов для Саши – путешествия.

За последние пять лет она объездила полмира. Могла, например, слетать в Лондон на концерт Маккартни. Послушать Пола – чем не повод смотаться в Лондон на выходные? И плевать на деньги! Или махнуть в Африку! Стран и потраченных денег было много, что и говорить, но это, пожалуй, то, о чем она даже сейчас не жалеет. Воспоминания с ней, и их никто не отнимет. И хоть жизнь повернулась задом, и Саша уже вряд ли выберется в Лондон, у нее есть небо Лондона, потрясающий энергетический заряд от того концерта и сны, в которых ей часто снится Африка.

В общем, получается, что из хоть сколько-то серьезного имущества у нее в активе лишь машина. Год назад она купила себе красную иномарку. К своей Масяне, Маське, Матрешке, как ласково называют машины этой марки их владельцы, Саша относится, как к домашнему животному. Любимому. Ей кажется, будто Масяня живая. Она не железяка на колесиках, а подружка, девочка.

Сашино любимое времяпровождение – ездить по ночным улицам. Включаешь любимую музыку, и вперед… Ни дорожных пробок, ни суеты, только ночь, стрелы проспектов, величие площадей и этот прекрасный, таинственный город…

Есть какой-то кайф в том, чтобы увидеть город таким, каким он открылся тебе, вернуться домой глубоко за полночь приятно усталой…

Из всего вышесказанного ясно: даже в самой сложной житейской ситуации, когда деньги очень нужны, Масяню Саша не продаст.

Неделя, отпущенная Кареном, подошла к концу. На поиски приличного жилья больше не было времени, и пришлось остановиться на самом бюджетном варианте – однушка на окраине. У Саши даже не было времени ее посмотреть. Риелтор уверяла, что «все в порядке, квартира вам понравится, есть все необходимое», и прельстила ценой «дешево и сердито».

Саша решила остановиться на этом варианте, а уже потом искать что-нибудь более подходящее. Собирая вещички, она не могла удержаться от смеха вместе с рыданиями. Видели вы бомжиху, которая пакует брендовые шмотки в понтовый, с ярлычками, чемоданчик? Подумалось, – ведь если она в своем жлобском пальто сядет у метро с шапкой «Москино» попрошайничать, никто не подаст. Сочтут цинизмом и будут правы…

Меняем апартаменты… Квартира Карена – просторная двушка с хорошим ремонтом и дорогой кухней в сравнении с ее новым жильем выглядела номером в отеле «Ритц». Добро пожаловать в попу мира! Однушка в Южном Бутово.

Мебель – привет из восьмидесятых: потолок с потеками (видимо, топили, и не один раз); родовая ванна системы «здесь мылся еще мой прадедушка, уходя на Русско-японскую войну»; унитаз с оригинальным принципом смыва – залезть рукой и дернуть за хитрую пумпочку; паркет, такой жуткий, будто на нем стадо грязных свиней танцевало танго. Короче, всюду мрак и мерзость запустения.

Где она? За какие грехи и провинности ее сюда сослали? Саша села на продавленный диван и разревелась. С чувством. Потом подумала: ну ладно, не место красит человека. Так ведь? Надо как-то обустраиваться, налаживать жизнь. Вон Робинзон, оказавшись на необитаемом острове, что сделал? Вбил в землю столб и «начал все сначала». Так что давай, родная, начинай…

И начала – мыть, скрести, оттирать.

Потрудиться пришлось изрядно, зато в результате в квартиру теперь можно было зайти без риска подхватить какую-нибудь бубонную чуму или иную прелесть. И стало не так противно.

Весь следующий день Саша распаковывала вещички, уговаривая себя, что в Южном Бутове живут множество замечательных, достойных людей. В общем, как говорил Марк Аврелий: «Всюду, где можно жить, можно жить хорошо».

А комната в Южном Бутове тоже может показаться номером в отеле «Ритц». При определенных обстоятельствах.

Итак, Саша сутки отмывала этот свинарник, вторые уговаривала себя, что здесь вполне можно жить, а на третьи…

Вечером, после дня беготни по разным конторам в поисках работы, она по-пластунски доползла до своей окраины и опрокинулась даже не в сон, а в глубокий обморок, из которого ее вдруг извлекли самым неприятным образом. На Сашину территорию вторглись непонятные существа. Просто фильм «Чужие».

Она проснулась и ойкнула: над нею склонились две пьяные рожи. Одна рожа открыла рот и, икнув, спросила вторую:

– Толян, хто это?

– Баба! – ответила вторая рожа.

– Откуда взялась? Может, у нас белая горячка? – взволновалась первая.

– Вроде нет, – засомневалась вторая.

Саше и на белую горячку кивнуть не удалось – трезвая, как стеклышко, однако же вот очевидно: на ее территории два чужих парня. В дыню пьяных.

«Убьют! В лучшем случае – изнасилуют», – пронеслось где-то на задворках Сашиного сознания.

– Ты откуда взялась? – спросил обладатель одной из рож, прыщавый парень в трениках.

Саша пролепетала что-то про аренду на ближайший месяц, хозяйку Нину и сволочь риелторшу.

– Нинка, сука, жиличку привела! – озарило прыщавого.

– А ты че, согласен? – поинтересовался второй парень, коренастый и богато татуированный.

Прыщавый изрядно озадачился вопросом и вдруг взревел:

– А меня не спросили!

Саша сползла с кровати и выдала очередную порцию жалкого лепета, мол, я здесь ни при чем, сама жертва обстоятельств.

– Нинка – это его сестра, – пояснил татуированный. – Квартира им обоим принадлежит, а эта сука, вишь, распоряжается его собственностью, не спросившись!

Прыщавый рубанул в воздухе рукой.

– Да! В натуре! Не спросившись!

«Если выживу, убью эту Нинку и сволочь риелторшу», – подумала Саша. А вслух сказала, что ей очень жаль, что все так вышло, но злого умысла с ее стороны не было, и ни на чью жилплощадь я не покушаюсь.

– Сколько с тебя Нинка взяла? – полюбопытствовал обладатель квартиры.

Полученный ответ вызвал у него новый приступ гнева. Он разразился нецензурными проклятиями в адрес подлой Нинки.

– А тебе че, жить негде? – сочувственно спросил Сашу татуированный друг.

Она кивнула, едва не плача.

– Ну, так оставайся! – великодушно разрешил хозяин. – Я вижу, ты тут прибралась. И девчонка такая симпатичная, ладненькая, беленькая! Можешь вообще так жить, без всяких денег!

И смотрят оба на нее так… приветливо, по-доброму, как на хороший шашлык. Только что слюни не пускают. Подмигивают, мол, договоримся!

Ей не хотелось с ними договариваться. В голове крутилась одна мысль: да фиг с деньгами, заплаченными за этот месяц, надо поскорее сваливать.

– Выпьем на брудершафт? – подмигнул татуированный и достал из кармана треников бутылку водки.

Саша пообещала, что выпьет, но в другой раз. Дескать, ей сейчас надо срочно отъехать по важным государственным делам, а когда вернется (это она поспешно ввернула, увидев их вытянувшиеся, сердитые физиономии), то непременно выпьет.

– Я еще водки привезу. Ящик!

Парни успокоились и оказали любезность, спустив вниз ее чемоданы.

Вот так среди ночи Саша оказалась на улице, подтверждая собственным примером правило, что даже когда совсем плохо и кажется, будто падать уже некуда, «куда» и «ниже» обязательно найдется. Особенно обидно было то, что она отмыла этот хлев. Для алкашей старалась, ха-ха, какая она смешная женщина. А впереди, между прочим, ночь, не ночевать же в машине?! Впрочем, иных вариантов не было.

Спешить некуда, можно покататься по ночному городу, как в старые добрые времена, только не хочется… Саша остановилась на набережной и разревелась. Большой город Москва, и людей в нем много, но в этом огромном городе нет никого, кто бы ее сейчас погладил по голове, успокоил или хотя бы пригласил переночевать.

На всем свете есть только один человек, которому она могла бы позвонить и честно сказать: «Мне так плохо, что просто край, спаси меня!» И он бы спас. Проблема в том, что Сашиного друга Арсения сейчас нет в Москве. Он уже месяц путешествует по Индии. Уехал за впечатлениями. И возвращаться, похоже, не собирается. А кроме Сени, у Саши никого нет…

Наверное, она неправильно живет, если в экстремальной ситуации ей не к кому обратиться за помощью. Не к кому? Поколебавшись, она набрала номер подруги Светы.

Света ответила оживленно. Слышались веселые вопли и улюлюканья. Саша начала издалека – небанальным вопросом про «как дела?». Света удивилась, даже обиделась.

– Ну, здрасьте?! Ты что, забыла?

Саша заволновалась, а что такое?

Света совсем обиделась. Строго сказала, что они отмечают день рождения руководителя Витиной депутатской фракции. Депутаты, фракции, вот как все серьезно.

– Я, между прочим, тебя еще неделю назад предупреждала, что в субботу занята!

Да! А Саша закрутилась и забыла! Прощения просим.

– Свет, ну хоть про мои дела поинтересуйся…

– Как твои дела?

И Саша, невзирая на день рождения видного деятеля фракции, выпалила про то, что жить негде.

Света для приличия ужаснулась:

– Да ты что?! Какой кошмар! Даже не знаю, что сказать! – и замолчала.

В трубке раздалось нетерпеливое Витино:

– Если не знаешь, что сказать, заканчивай разговор.

Саша улыбнулась: в принципе логично.

– Саня, мне сейчас не совсем удобно говорить, – замялась Света, – завтра созвонимся и что-нибудь обязательно придумаем.

Снова раздался голос Вити:

– Кончай трепаться, люди ждут!

– Да, Света, хорошо. Созвонимся завтра!

Саше поплохело окончательно и бесповоротно. Возник сильный соблазн уйти в стресс, разобидеться на Свету и вообще на весь мир. Она, впрочем, соблазну не поддалась, постаралась зафиксироваться на вопросе: «А почему Света должна была сорваться среди ночи и кинуться мне на помощь?!» У человека своя жизнь и свои праздники, тем более причина уважительная – день рождения уважаемого человека гуляют… Звонить больше никому не надо. Некому. Можно переночевать в машине, ничего страшного, чай, не под забором. Она включила магнитолу и поставила свою любимую песню. Аркадий Северный, песня «про мишек». Герой известного фильма пел песню «про зайцев», а Саша в хорошей компании, когда водки выпьет, запевает «песню про мишек» – душевно, с надрывом и громко.

«Заплутали мишки, заплутали,Заблудились в паутинках улиц,И к Большой Медведице, как к маме,В брюхо звездное уткнулись», —

то ли пела, то ли выла в ночь, а потом захотелось плакать, потому что она себя почувствовала одиноким заплутавшим мишкой… Совсем заблудившимся…

Часть 2

Граждане, подайте на погорелое место!

Оригинально – встречать рассвет в машине. Продрать глаза и глядеть, как нормальные люди из нормальных домов идут на нормальную работу. А она, значит, в Масяне сидит, потому что идти некуда.

И не про мишек ей надо петь, а выйти к метро и тоненько так, жалостливо подвывая, заголосить:

– Граждане, подайте на погорелое место!

Вот и дожилась. До погорелого места и до «граждане, подайте»!

Кстати, Саша, вам кофе с сахаром или без, и как насчет утреннего душа? Ну что вы сразу в слезы… И с какого перепугу сами с собой разговариваете? Не тронулись ли умом? И зачем так отчаянно посылаете сигнал бедствия в космос, думаете, что услышат?

А ведь услышали!

Может, действительно ее переживания и слезы трансформировались в некий сигнал бедствия, и космос его принял, или случайность, но только вдруг раздался телефонный звонок. Звонила Аня, бывшая Сашина домработница.

– Александра, я тебя сегодня видела во сне!

Саша попыталась пошутить:

– Надеюсь, не в саване?

Аня совершенно серьезно ответила, что нет, не в саване, но сон ее встревожил, и она решила позвонить и выяснить, как Сашины дела.

А как у нее дела? Живет в машине. Курит папироски. Песню про мишек слушает. Так Саша и ответила. Но без лишнего драматизма, мол, временные сложности, прорвемся!

– Александра, приезжай, поживешь пока у меня. – И оборвала Сашины бормотания решительным: – Записывай адрес.

Забавно, но Аня, как выяснилось, жила в Медведково. Судьба, сделав круг, вновь привела Сашу в знакомые места.

Квартира у Ани оказалась небольшой, но уютной и чистенькой. Из разряда тех, в которые, когда попадаешь, сразу вспоминаешь детство. И пахло здесь вкусными пирогами.

– Хочешь поговорить, Александра?

Саша улыбнулась.

– Не знаю, Аня, смогу ли сейчас произнести нечто связное. В голове гудит. И ощущение, будто меня ударили лопатой по голове. А потом еще в живот.

Аня кивнула:

– Понятно. Тогда обойдемся без разговоров. – Она поставила перед Сашей тарелку, и чай. – Твой любимый творожный пирог!

– Ань, ты что, для меня пекла? Спасибо.

Трогательно. Саша едва не прослезилась.

Душ и сон (надо было провести ночь, скрючившись в машине, чтобы оценить прелесть кровати) поправили ситуацию: к вечеру она чувствовала себя значительно лучше. Теперь можно и поговорить. За вечерним чаем она с Аней разоткровенничались, поплакалась ей. Дескать, ну полный кризис!

– Нет, понятно, вся страна страдает, но мне-то в тройном объеме досталось! У меня помимо экономического еще и кризис среднего возраста. Это когда дожил до определенного, не внушающего оптимизма возраста, тебе хочется съесть свой паспорт с указанной датой рождения, ничего не нажил, не заимел, не достиг, везде незачеты и прочерки. К кому бежать, куда податься?

Аня вздохнула, и Саша залюбовалась: какое у нее хорошее русское лицо. Волосы русые, большие серые глаза. И такая она статная, ладная. Движения спокойные, точные, никакой суеты. Плечи округлые, полные и очень красивые руки.

Ане сорок пять, но ей это в «плюс», в ее случае года – ее богатство. Она с достоинством принимает возраст, без мартышкиного кокетства, и сразу ясно, что морщинки и усталость в уголках губ – опыт и богатое внутреннее содержание.

– А для меня, Александра, кризис давно случился, – усмехнулась Аня. – Раньше, чем для всех остальных.

Анина история начиналась, как сказка: сначала у героини была престижная работа (она преподавала в университете), любимый муж, двое детей-отличников, житейские блага (квартира, машина и даже небольшая скромная дача). А потом она всего лишилась.

Мужу вдруг стукнуло в голову, что из России надо уезжать. Например, в Америку. И, на Анину беду, кроме страстного желания у него для эмиграции еще и возможности имелись, поскольку его брат, в свое время уже отъехавший в Америку, теперь мечтал воссоединиться и слал приглашения. Но Ане в Америку не хотелось, и на заокеанский переезд она никак не могла решиться. В конце концов муж стал уже не то что уговаривать, а прямо требовать, чтобы она поскорее приняла решение.

И Ане ничего не оставалось, как согласиться (она вспомнила семейное предание о героической прапрапрабабке, красавице и декабристке, которая за любимым не побоялась махнуть в Сибирь, и вдохновилась ее примером). Что ж, за любимым хоть на край света!

Трехкомнатную квартиру на Соколе и прочую недвижимость супруги быстренько продали и уехали в Америку.

Приехали, огляделись, и Аня поняла, что лично для нее Америка хуже этого самого «края света». У нее прямо аллергия на Америку. Полная с ней несовместимость. А муж ничего, нормально, на деньги от продажи московской квартиры открыл автомастерскую и всем доволен – и собой, и Америкой. И был доволен до тех пор, пока не разорился. Кто же мог предвидеть, что бизнес с автомастерской лопнет? Но он, как человек деятельный, горевать не стал, а ринулся в какой-то другой проект, куда и вложил остатки денег.

Аня, пока он пробовал себя в бизнесе, сидела дома, потому что работу найти не могла, и засыхала на корню. Ей очень хотелось обратно в Москву. А тут и муж повел себя исключительно вульгарно, взял да и загулял с одной авантажной дамой, бывшей жительницей Ростова, о чем Ане сразу стало известно.

Аня ему сказала: «Я здесь пропадаю! Давай вернемся!»

Но он ответил, что лично его в Америке все устраивает и он остается, а она может поступать, как считает нужным. Хочет вернуться в Россию – это ее личное дело. Старший сын тоже отказался уезжать, он там быстро американизировался и был всем доволен.

Аня стала собираться, и тут выяснилось, что денег, вырученных от продажи московского имущества, осталось разве что на билет ей и младшему сыну. Муж только руками развел: потом отдам, в другой, лучшей, жизни, когда новый бизнес начнет приносить доход. В общем, прихватила Аня младшего сына и уехала в Россию.

Она вернулась в любимый город, на месте которого теперь была воронка, как после взрыва, – ни квартиры, ни работы, ни семьи…

– Вот это и был мой кризис, Александра. Хлебнула я полную чашу. Первые два года жила в общежитии вместе с сыном, бралась за любую работу, чтобы заработать. Какой там университет?! О прежней жизни пришлось забыть, устроилась домработницей в три места сразу, пять лет, веришь – нет, постоянно спала на ходу! Мне казалось, что я на автопилоте существую, просто кто-то забыл выключить, по ошибке, и я живу… А потом ничего, квартиру купила, конечно, не такую, как у нас была, но жить можно. Сынок подрос, в институт поступил, сейчас у девушки живет, самостоятельный. В общем, миссия оказалась выполнима. Главное, я теперь не боюсь ничего. Меня никаким кризисом не напугаешь. А тебе скажу: у каждого свой кризис, и когда-то надо начинать его преодолевать. Чем раньше, тем лучше.

Саша задумалась. Интересная точка зрения…

– А нельзя разве, чтобы совсем без этого… кризиса и преодоления?

Аня развела руками и серьезно произнесла:

– Видимо, нельзя!

– А еще с мужиками нынче полный кризис, Аня! Ты не находишь, что они вообще измельчали?! И превратились в манекены?!

Та рассмеялась:

– Саш, мне ли так не считать? Я как с мужем разошлась, так до сих пор и пребываю в гордом одиночестве. Уже и не надеюсь ни на что!

Пригорюнились, загрустили девчонки, потому что мужики, сволочи, измельчали порядком, но ведь, как известно, альтернативы им нет.

Аня снова поставила чайник. За беседой и женской грустью они прикончили два пирога и выпили чаю бессчетно.

– А ты, молодец, Александра! – неожиданно воскликнула Аня. – Всегда улыбаешься, веселая. С тобой прямо отдыхаешь. И говоришь так смешно, хотя вроде совсем не смешные вещи!